• Следствие ведет Ева Даллас, #16
Объятия смерти

О книге

 Владелец крупнейшей компании, занимающейся торговлей цветами, отравлен на праздновании своего дня рождения. Его убийца – опасная преступница, недавно вышедшая из тюрьмы и жаждущая отомстить Еве Даллас, отправившей ее за решетку Ева принимает вызов, но чувствует, что одной из следующих жертв может стать ее муж Рорк.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

 Убийство – серьезное дело, причем не только для преступника, но и для жертвы, и для оставшихся в живых. Одни выполняют его усердно, другие – небрежно.

 Для некоторых же оно является любимым делом.

 Выходя из своего дома на Парк-авеню, Уолтер С. Петтибоун пребывал в блаженном неведении отно­сительно того, что живет последние часы. Удачли­вый бизнесмен, увеличивший и без того значитель­ное семейное состояние за счет цветов и людской сентиментальности, он в свои шестьдесят лет был крепким мужчиной. Всего год назад Петтибоун же­нился на молодой блондинке с сексуальными аппе­титами суки добермана в период течки и был вполне доволен своей жизнью. У него были любимая работа и двое чудесных детей от первого брака, которые в один прекрасный день унаследуют семейный биз­нес. Он поддерживал дружеские отношения с быв­шей супругой, гордился сыном и дочерью и души не чаял во внуке.

 «Мир цветов» являл собой крупнейшее предпри­ятие такого рода с офисами, оранжереями и органи­зациями цветоводов и садоводов во всех уголках Земли. Но главный секрет успеха этого весьма при­быльного предприятия заключался в том, что Уол­тер искренне любил цветы. Он восхищался их ароматами, красками, разнообразием и самим чудом их существования.

 Каждое утро по дороге в офис Уолтер посещал несколько магазинов, чтобы проверить наличие и со­стояние товара, а также просто поболтать с другими любителями цветов. Дважды в неделю он поднимал­ся до рассвета и отправлялся на цветочный базар, где бродил от одного ряда к другому, наслаждаясь запахом и видом цветов и щедро раздавая похвалы и критические замечания.

 Этого распорядка Уолтер почти неуклонно при­держивался десятилетиями, никогда не уставая от него. Сегодня он собирался провести час среди цве­тов и подольше задержаться в офисе, дабы обеспе­чить жене время и пространство для подготовки к вечеринке по случаю его дня рождения.

 При мысли об этом Уолтер усмехнулся.

 Вечеринка должна была явиться сюрпризом, но его супруга не могла хранить секреты, даже если бы заперла рот на замок. Он уже несколько недель знал о вечеринке и ожидал ее с нетерпением ребенка.

 Естественно, ему придется изобразить удивле­ние, в чем он попрактиковался утром перед зерка­лом.

 Готовясь к повседневной рутине, Уолтер поня­тия не имел о том, какой сюрприз ожидает его в ближайшее время.

* * *

 Никогда еще Ева Даллас не чувствовала себя лучше. Отдохнув и набравшись сил, она готовилась к выходу на работу после чудесного двухнедельного отпуска, где самыми скучными занятиями были еда и сон.

 Одна неделя на вилле в Мексике, вторая на острове. И там и там не было недостатка в солнце, сек­се и отдыхе.

 Рорк снова оказался прав – им было необходи­мо побыть какое-то время вместе вдали от дома. Оба нуждались в отпуске, который, судя по ее тепереш­нему самочувствию, превзошел все ожидания.

 Ева стояла перед стенным шкафом, пытаясь ра­зобраться в дебрях одежды, приобретенной после замужества, и хмурилась. Ее недовольство было вы­звано не только тем, что она провела большую часть последних двух недель полностью или почти обна­женной. Еве казалось, что Рорк снова тайком попол­нил содержимое шкафа.

 Она вынула длинное голубое платье из искряще­гося материала.

 – Что-то я не видела его раньше.

 – Это твой шкаф, а не мой. – Рорк изучал бир­жевые сводки на настенном экране, наслаждаясь второй чашкой кофе. – Если ты наденешь это пла­тье сегодня, оно произведет неизгладимое впечатле­ние на преступные элементы.

 – По-моему, здесь больше барахла, чем было две недели назад.

 – Неужели? Просто невероятно!

 – Ты должен прекратить покупать мне одежду.

 Рорк протянул руку, чтобы погладить Галахада, но кот с презрением отвернулся. После их возвра­щения вчера вечером он всячески демонстрировал свое недовольство.

 – Почему?

 – Потому что ее уже некуда девать!

 Ева рылась в шкафу, пытаясь найти что-нибудь практичное.

 Наконец она достала безрукавку и брюки и стала поспешно натягивать их. Рорк, улыбаясь, наблюдал за ее стройной высокой фигурой, которой он не пе­реставал восхищаться. Кожу Евы покрывал золотис­тый загар, солнце играло в ее коротких каштановых волосах. Она быстро одевалась с видом женщины, которая никогда не думает о моде, и именно по этой причине Рорк буквально забрасывал ее модными вещами.

 Когда она надела ремень с кобурой, решительная складка ее рта дала Рорку понять, что лейтенант Ева Даллас вернулась и готова к исполнению служебных обязанностей.

 – И почему это вооруженные женщины так ме­ня возбуждают?

 Ева бросила на него быстрый взгляд, доставая из шкафа светлую куртку.

 – Не рассчитывай. Я не стану опаздывать в пер­вый же день из-за твоего возбуждения.

 «Она и в самом деле вернулась», – подумал Рорк.

 – Только не эту куртку, – сказал он.

 – Почему? – Ева уже успела продеть руку в ру­кав. – Она легкая, как раз для лета, и хорошо скрывает оружие.

 – Она не подходит к этим брюкам. – Рорк по­дошел к шкафу и достал другую куртку из того же материала цвета хаки, что и брюки. – Вот эта по­дойдет.

 – Я не собираюсь на видеосъемку, – буркнула Ева, но куртку переодела, чтобы не тратить времени на споры.

 Рорк снова полез в шкаф и вынул пару коричне­вых кожаных ботинок.

 – Откуда они взялись?

 – Принесла фея.

 Ева с подозрением уставилась на ботинки.

 – Меня вполне устраивали старые.

 – «Старые» для них слишком вежливый эпитет. Примерь эти.

 – Только зря время терять, – пробормотала Ева, но села на валик дивана и надела ботинки.

 Они пришлись в точности по ноге и были не­обыкновенно удобными. Ева прищурилась, глядя на мужа. Очевидно, ботинки были изготовлены вруч­ную на одной из его бесчисленных фабрик и стоили больше, чем коп из отдела убийств нью-йоркского полицейского департамента в состоянии заработать за два месяца.

 – Похоже, фея знает мой размер, – заметила Ева. – Полагаю, бесполезно объяснять ей, что копу ни к чему дорогая обувь, чтобы делать обход или ко­лотить ногами в дверь.

 – У феи свое мнение на этот счет. – Рорк запус­тил руку в волосы жены. – Она тебя обожает.

 При этих словах сердце Евы учащенно забилось. Глядя в ярко-голубые глаза Рорка, она удивлялась, почему до сих пор не утонула в них.

 – Ты такой красивый! – Ева не собиралась про­износить это вслух и едва не вздрогнула при звуках собственного голоса.

 Усмешка мелькнула на чеканном лице Рорка, достойном резца скульптора. «Молодой ирландский бог» – так, по мнению Евы, следовало бы назвать статую, для которой он послужил бы моделью. Разве боги, купающиеся в собственном могуществе, не бы­ли такими же соблазнительными?

 – Я должна идти. – Ева быстро поднялась.

 – Да, нам пора возвращаться к реальности. Но… – Руки Рорка скользнули вниз по бедрам Евы, сразу напомнив ей о том, что эти ловкие пальцы способны сделать с ее телом. – Думаю, у тебя есть минутка, чтобы поцеловать меня на прощание.

 – Ты этого хочешь?

 – Безусловно.

 – Ну что ж… – Быстрым движением Ева схвати­ла Рорка за черные волосы, спускающиеся почти до плеч, нагнула его голову к себе и прижалась губами к его губам.

 Почувствовав, что сердце Рорка колотится так же сильно, как ее собственное, она ловко выскольз­нула из его объятий и направилась к двери.

 – Увидимся позже.

 – Удачного дня, лейтенант. – Рорк со вздохом опустился на диван. – Ну, – обратился он к ко­ту, – чего мне будет стоить возвращение твоей дружбы?

* * *

 Войдя в Главное полицейское управление, Ева торопливо зашагала по коридору в сторону отдела убийств. Конечно, на утесах западной Мексики и на тропических островах с их напоенным ароматами бризом дышалось совсем по-другому, но ей не хва­тало здешнего воздуха, насыщенного запахом пота, скверного кофе, едких дезинфицирующих средств и, самое главное, яростной энергией, которую по­рождает столкновение полицейского с преступни­ком. За две недели отпуска она успела соскучиться по звукам голосов, говорящих одновременно, не­смолкаемым звонкам и сигналам аппаратов связи, суетящимся людям, у каждого из которых было важ­ное и неотложное дело.

 Поток непристойной брани, извергаемый кем-то из задержанных, прозвучал музыкой в ее ушах.

 «Добро пожаловать домой!» – с радостью поду­мала Ева.

 До встречи с Рорком работа была ее домом и единственной целью в жизни. Ведь именно работа когда-то превратила Еву из сломленной и беспо­мощной жертвы в истинного воина.

 Ева вошла в комнату, где сидели детективы, го­товая к любому сражению.

 Детектив Бэкстер, оторвавшись от каких-то бу­маг, негромко присвистнул:

 – Bay! Да ведь это Даллас!

 Ева с усмешкой обернулась:

 – Ты в своем репертуаре, Бэкстер. Приятно смот­реть, когда хоть что-то не меняется.

 – Зато ты выглядишь шикарно. – Он поднялся из-за стола, подошел к ней и взялся двумя пальцами за лацкан ее куртки. – Вот это прикид, Даллас! Рядом с тобой мы все выглядим оборванцами.

 – Это всего лишь куртка.

 – И загорела ты здорово! Небось жарилась на солнце голышом?

 – Кажется, ты напрашиваешься на хороший пи­нок в зад, – предупредила Ева. Бэкстер погрозил ей пальцем.

 – А что это у тебя в ушах? Неужели серьги? Ну, ты даешь, Даллас!

 Ева поднесла руку к уху. Так и есть, она забыла снять серьги!

 – Очевидно, пока меня не было, преступная де­ятельность в городе замерла, если у тебя есть время торчать здесь и обсуждать мой внешний вид?

 – Я ослеплен им, лейтенант. А ботиночки тоже новые?

 – Пошел ты! – Ева двинулась дальше.

 – Теперь я вижу, что она действительно верну­лась! – возвестил Бэкстер под гром аплодисментов.

 «Придурки!» – думала Ева, направляясь к свое­му кабинету.

 Нью-йоркский департамент полиции и служ­бы безопасности был укомплектован законченными кретинами. Но как же ей их не хватало!

 Шагнув через порог, Ева застыла, выпучив глаза.

 Ее стол и весь кабинет буквально сверкали чис­тотой. Как будто кто-то всосал в себя всю пыль и грязь, накопившиеся годами. Ева провела пальцем по стене. Краска была свежей.

 Она окинула взглядом кабинет. В тесной комна­тушке с единственным окном по-прежнему стояли исцарапанный письменный стол и пара скрипучих стульев. Но металлический шкаф с картотекой так­же был выкрашен, и теперь на нем красовался гор­шок с каким-то растением.

 С отчаянным воплем Ева подлетела к шкафу и выдвинула ящик.

 – Так я и знала! Этот ублюдок снова меня до­стал!

 – В чем дело, лейтенант?

 Ева обернулась. В дверях стояла ее помощница, выглядевшая в накрахмаленной летней униформе так же аккуратно, как и вся комната.

 – Проклятый ворюга опять нашел мой запас конфет!

 Пибоди поджала губы:

 – Вы хранили их в этом шкафу? Под буквой «М»?

 – Да! «М» – значит «мое»! – Огорченная Ева захлопнула дверцу. – Я забыла вынуть конфеты перед отпуском. Что, черт возьми, здесь произошло, Пибоди? Мне пришлось прочитать фамилию на двери, чтобы убедиться, что это мой кабинет!

 – Вашим отсутствием воспользовались, чтобы его убрать и покрасить. Здесь был жуткий бардак.

 – Да, но я к нему привыкла! А где мои вещи? – осведомилась Ева. – У меня тут лежали рапорты по делу Данвуда и другие бумаги, которые я намерева­лась разобрать, когда вернусь.

 – Я сама все разобрала. – Пибоди улыбнулась, весело блеснув темными глазами. – У меня остава­лось свободное время.

 – Ты сделала всю бумажную работу?

 – Да, мэм.

 – И организовала капитальный ремонт в моем кабинете?

 – В углах уже завелись многоклеточные орга­низмы. Теперь они истреблены полностью.

 Ева сунула руки в карманы и медленно поверну­лась на каблуках.

 – Надеюсь, ты не имеешь в виду, что, когда я на работе, то не даю тебе времени для выполнения по­вседневных обязанностей?

 – Конечно, нет. С возвращением, Даллас. Дол­жна признаться, выглядите вы клево.

 Ева устало опустилась на стул.

 – А как, по-твоему, я выгляжу обычно?

 – Это риторический вопрос?

 Ева посмотрела на квадратное лицо Пибоди под шапкой темных волос.

 – Я пытаюсь определить, соскучилась ли я по твоему острому язычку. Пожалуй, нет.

 – Так я вам и поверила! Загар у вас потрясаю­щий. Наверное, часами лежали на солнце?

 – Угадала. А где ты приобрела свой загар? Под кварцевой лампой?

 – Нет. На Бимини.

 – На острове? Какого черта ты там делала?

 Пибоди обиженно поджала губы:

 – Отдыхала, как и вы. Так как вас не было, Рорк предложил мне взять недельный отпуск и…

 – Рорк?

 – Да, он подумал, что мы с Макнабом могли бы немного отдохнуть, поэтому…

 Ева почувствовала, как у нее под глазом начина­ет дергаться мышца. Так происходило каждый раз, когда Пибоди при ней упоминала о нагловатом, обожающем крикливо одеваться детективе из элек­тронного отдела.

 Чтобы справиться с неприятным ощущением, Ева прижала пальцы к щеке.

 – Ты и Макнаб. На Бимини. Вместе.

 – Ну, нам это показалось неплохой идеей. А ког­да Рорк сказал, что мы можем воспользоваться его самолетом и домом на Бимини, мы подпрыгнули от радости.

 – Его самолетом и домом на Бимини? – Мыш­ца снова задергалась под пальцами Евы.

 Пибоди с сияющими глазами настолько забы­лась, что присела на край стола начальницы.

 – Даллас, это не дом, а настоящий дворец! Там и искусственный водопад, и бассейн, и водные лы­жи… А кровать размером с Сатурн!

 – Не хочу ничего слышать о кровати!

 – И место такое уединенное… Хотя дом стоит на самом берегу, мы почти все время возились голые, как обезьяны.

 – О возне в голом виде я тоже не желаю слы­шать!

 Пибоди пожала плечами:

 – Иногда мы были только полуголые. И вооб­ще, – поспешно добавила она, прежде чем Ева ус­пела закричать, – все было на высшем уровне. Я хо­тела сделать Рорку подарок, но ничего не могу при­думать – у него ведь есть абсолютно все. Может, вы мне что-нибудь подскажете?

 – Это полицейский участок или клуб?

 – Ладно, Даллас, работа не волк. – Пибоди с на­деждой улыбнулась. – Что, если подарить ему один из шарфов, которые вяжет моя мама? Они очень красивые.

 – В этом нет надобности. Рорк не ждет от тебя никаких подарков.

 – Но это лучший отпуск, какой у меня когда-ли­бо был. Я хочу, чтобы Рорк знал, как я ему благодарна.

 Ева невольно смягчилась:

 – Конечно, он будет в восторге от шарфа.

 – Правда? Тогда все в порядке. Я вечером по­звоню маме.

 – А теперь, Пибоди, может быть, для разнообра­зия займемся работой? Наверняка у нас накопились дела.

 – Мы абсолютно чисты.

 – Тогда дай мне материалы по «холодным» делам.

 – По каким именно?

 – На твое усмотрение. Должна же я чем-то за­няться.

 – Сейчас. – Пибоди задержалась у двери. – Знаете, что самое лучшее в отпуске? Возвращение назад!

* * *

 Ева провела утро, разбирая нераскрытые дела, ища упущенные нити и неисследованные аспекты. Ее заинтересовало дело двадцатишестилетней Мар­ши Стиббс, которая была найдена утонувшей в ван­не. Нашел Маршу ее муж Бойд, вернувшийся из де­ловой поездки. На первый взгляд, это был типичный домашний несчастный случай, но медицинская экс­пертиза установила, что Марше проломили череп, прежде чем она оказалась в ванне, и, следовательно, она попала туда не по своей воле.

 Следователь обнаружил доказательство, что у жертвы была связь с каким-то мужчиной. В ящике комода с ее бельем лежала пачка писем, подписан­ных инициалом «С». Тексты были весьма откровен­ные в сексуальном отношении и изобиловали просьбами развестись с мужем и бежать с любовником. Согласно рапорту, содержание писем шокировало мужа и всех, знавших жертву, которых удалось оп­росить.

 Муж имел надежное алиби, и сведения о нем не вызывали никаких подозрений. Бойд Стиббс, реги­ональный представитель фирмы спорттоваров, был обычным американцем с доходом чуть выше сред­него. Женился он шесть лет назад на своей универ­ситетской подруге, которая стала администратором крупного универмага. Бойд любил играть в футбол по воскресеньям и не имел проблем с алкоголем, наркотиками или азартными играми. За ним не чис­лилось никаких эпизодов, связанных с насильствен­ными действиями, и он добровольно вызвался прой­ти испытание на детекторе лжи, которое выдержал безукоризненно.

 Супруги были бездетными, жили в многоквар­тирном доме в тихом районе Вест-Сайда, общались с узким кругом друзей и казались дружной и счас­тливой парой.

 Расследование было подробным и тщательным. Тем не менее, не удалось обнаружить никаких следов любовника с инициалом «С».

 Ева позвонила Пибоди по внутреннему телефону:

 – Седлай коня, Пибоди. Надо кое-кого навес­тить.

 Спрятав досье в сумку, она сняла куртку со спин­ки стула и направилась к двери.

* * *

 – Я еще никогда не работала над «холодным» делом.

 – А ты думай о нем как об открытом, – посове­товала Ева.

 – И давно его открыли? – спросила Пибоди.

 – Шесть лет назад.

 – Если тот тип, с которым у нее была внебрач­ная связь, ни разу не показал носа за все это время, как вы собираетесь отыскать его теперь?

 – Посмотрим. А пока почитай письма.

 Пибоди достала из сумки пухлую пачку.

 – Ну и ну! – воскликнула она на середине пер­вого послания. – Здорово возбуждает!

 – Читай дальше.

 – Теперь меня уже не остановить – я просвеща­юсь. – Пибоди заерзала на сиденье. – Господи, ка­жется, у меня случился оргазм!

 – Благодарю за уведомление. Ну, и что еще ты извлекла из этих писем?

 – То, что у мистера С. богатое воображение и неиссякаемая сексуальная энергия.

 – Тогда спрошу по-другому. Чего ты из них не извлекла?

 – Ну, он никогда не подписывается полнос­тью… – Понимая, что она что-то упустила, Пибоди снова уставилась на письма. – Нет конвертов, так что их могли доставить не по почте. – Она вздохну­ла: – Можете влепить мне двойку. Не знаю, что вы здесь увидели.

 – Скорее, чего я не увидела. Никаких упомина­ний о том, как, когда и где они познакомились. Как стали любовниками. Где они трахались во всех упо­мянутых атлетических позах. Он никогда не назна­чает ей свиданий. Это заставляет задуматься…

 – Над чем?

 – Над возможностью, что мистера С. никогда не существовало.

 – Но…

 – Перед нами женщина, несколько лет состоя­щая в браке, имеющая респектабельную работу и круг друзей, – перебила Ева. – Судя по показаниям этих друзей, ничто в ее словах, поведении и образе жизни не свидетельствовало о наличии любовника. В рабочее время она не отлучалась. Когда же они могли встречаться?

 – Муж часто бывал в командировках.

 – Конечно, это предоставляет возможность для измены женщине, которая к этому склонна. Но на­ша жертва демонстрировала все признаки честнос­ти, верности и ответственности. Она не прогуливала работу и в положенное время возвращалась домой, а если где-нибудь бывала, то только в компании мужа или друзей. Не было никаких подозрительных звон­ков из дома или по мобильной связи. Каким обра­зом она и мистер С. могли договариваться об оче­редном свидании?

 – Может быть, он был ее сослуживцем.

 – Возможно.

 – Но вы так не думаете. О'кей, она казалась вер­ной женой, но посторонние не могут знать все о суп­ружеской жизни своих ближайших друзей. Иногда даже муж и жена многого не знают друг о друге.

 – Истинная правда. Следователь с тобой согла­сен, на что имел все основания.

 – Но вы не согласны, – закончила Пибоди. – Вы думаете, что муж тайком вернулся из команди­ровки, прикончил ее и подбросил эти письма, чтобы все выглядело так, будто она ему изменяла?

 – Это не исключено. Вот почему нам нужно с ним побеседовать.

 Ева въехала по скату на второй уровень уличной стоянки и втиснула свою машину между седаном и огромным мотоциклом.

 – Большую часть дня он проводит на работе. – Она кивнула в сторону многоквартирного дома. – Посмотрим, здесь ли он сейчас.

* * *

 Бойд Стиббс оказался дома – крепкий привле­кательный мужчина в спортивных шортах и теннис­ке, с маленькой девочкой на руках. При виде значка Евы его лицо омрачилось.

 – Вы насчет Марши? Есть новости? – Мужчина коснулся губами светлых волос девочки. – Входите. Уже давно ко мне никто не обращался по этому по­воду. Подождите, я отнесу ее в детскую. Предпочи­таю, чтобы она не… – Он погладил девочку по голо­ве. – Одну минуту.

 – Как ты думаешь, сколько лет ребенку, Пибо­ди? – спросила Ева, когда мужчина и девочка выш­ли.

 – По-моему, около двух.

 Ева кивнула, глядя на разбросанные по полу иг­рушки. Из соседней комнаты послышался требова­тельный детский голос:

 – Папа! Играть!

 – Поиграй сама, Трейси, а когда придет мама, может быть, мы сходим в парк. Но ты должна вести себя хорошо, пока я поговорю с этими леди. Ладно?

 – А на качелях покачаемся?

 – Непременно.

 Вернувшись, мужчина провел рукой по светлым волосам.

 – Не хочу, чтобы она слышала о том, что случи­лось с Маршей. Вы нашли убийцу?

 – К сожалению, нет, мистер Стиббс. Это всего лишь рутинный визит.

 – А я-то надеялся… Хотя глупо было рассчиты­вать, что вы найдете его спустя столько времени.

 – У вас нет никаких предположений насчет то­го, с кем у вашей жены была связь?

 – Ни с кем! – крикнул Стиббс, покраснев от гнева. – Мне все равно, что говорят другие. У Мар­ши не было никакой связи. Когда ее убили, я снача­ла в это поверил, потому что у меня помутилось в голове, но потом понял, что это чепуха. Марша не была лгуньей, и она любила меня. – Он закрыл гла­за и опустился на стул. – Простите мою несдержан­ность. Не могу выносить, когда так говорят о Мар­ше. Мне тяжело при мысли, что даже друзья думают о ней такое. Она этого не заслужила.

 – А как же письма, которые нашли в ее комоде?

 – Меня не интересуют письма. Она не стала бы мне изменять. У нас была… – Стиббс бросил взгляд на дверь, за которой девочка что-то напевала. – У нас была полноценная сексуальная жизнь. Мы поженились такими молодыми, потому что не мог­ли друг без друга, а Марша верила в брак. – Он на­клонился к Еве. – Я думаю, что письма присылал ей какой-то псих, одержимый навязчивой идеей. Не знаю, почему Марша мне об этом не рассказыва­ла – очевидно, не хотела меня волновать. Навер­ное, этот тип явился сюда, когда я был в Коламбусе, и убил ее, потому что она не желала иметь с ним дело.

 Еве казалось, что Стиббс говорит искренне. Ко­нечно, он мог притворяться, но какой в этом смысл? Если он сам подбросил письма, то зачем ему наста­ивать на верности жены?

 – В таком случае, мистер Стиббс, кем, по-ваше­му, мог быть этот человек?

 – Понятия не имею. Я думал об этом. Первый год после гибели Марши я не мог думать ни о чем другом. Я надеялся, что убийцу найдут, и он за все заплатит. Мы были счастливы, лейтенант! А потом все кончилось… – Он плотно сжал губы.

 – Мне очень жаль, мистер Стиббс. – Ева помолчала. – У вас славная девочка.

 – Трейси? – Стиббс потер ладонью лоб, словно возвращаясь к настоящему. – Она свет моей жизни.

 – Значит, вы снова женились?

 – Почти три года назад. – Он вздохнул и рас­правил плечи. – Морин была подругой Марши. Она помогла мне пережить тот страшный год. Не знаю, что бы я делал без нее.

 Входная дверь открылась. Хорошенькая брюнет­ка с продуктовыми сумками в руках вошла в комна­ту и закрыла дверь ногой.

 – Привет, ребята! Я вернулась. Вы никогда не догадаетесь, что я…

 Она замолчала при виде Евы и Пибоди. Взгляд Морин скользнул по униформе Пибоди, и Ева уви­дела на ее лице страх.