• Следствие ведет Ева Даллас, #3

6

 – В какую игру ты предпочитаешь сыграть? – спросил Фини по пути наверх, косясь на крохотную камеру в углу лифта. – Как обычно – в злого полицейского и доброго полицейского?

 – Как ни странно, это чаще всего срабатывает.

 – Точно. Гражданские лица клюют с ходу.

 – Давай начнем просто: мол, извините за беспокойство, мы ценим ваше сотрудничество, и так далее. А если почувствуем, что он темнит, возьмем его в оборот.

 – Только, чур, я буду злодеем!

 – Согласись, Фини, злодей из тебя никудышный.

 Он устремил на нее возмущенный взгляд.

 – Зато я старше тебя по званию, Даллас.

 – Но дело веду я. Кроме того, у меня лучше получается злодейская роль. Придется тебе с этим смириться.

 – Вечно мне приходится изображать добренького! – простонал он, выходя следом за Евой в ярко освещенный холл, тоже выложенный мрамором.

 Джастин Янг распахнул дверь, словно подкарауливал гостей. Ева сразу определила про себя, что одежду он тщательно продумал. Все должно было свидетельствовать о том, что добропорядочный и благополучный гражданин намерен выступить в роли покладистого свидетеля: дорогие свободные брюки, расшитая шелковая рубашка в тон брюкам, модные сандалии на толстой подошве.

 – Рад познакомиться, лейтенант Даллас, капитан Фини. – Серьезное выражение на красивом лице с правильными чертами, неотразимые черные глаза, волнистая шевелюра, широкое кольцо с ониксом на пальце протянутой для пожатия руки. – Прошу.

 – Спасибо, что согласились нас принять, мистер Янг.

 Возможно, Ева действительно зазналась, но квартира не произвела на нее впечатления: ей всегда казалось, что выставленное напоказ богатство свидетельствует об отсутствии вкуса.

 – Такая трагедия, такой ужас!

 Хозяин жестом предложил гостям присесть на угловой диван, заваленный разноцветными атласными подушками. Напротив дивана висела огромная картина, изображающая тропический пляж на закате. Этот мирный пейзаж настраивал на спокойный, задумчивый лад.

 – Просто не верится, что ее больше нет! Это произошло так внезапно и при таких кошмарных обстоятельствах…

 – Извините нас за вторжение, – начал Фини, играя свою роль доброго полицейского и стараясь не таращиться на многочисленные сувениры и цветные стекла. – Мы понимаем, как вам сейчас тяжело.

 – Действительно, мы с Пандорой были хорошими друзьями. Что вам предложить? – поинтересовался Янг, восседая в глубоком кресле.

 – Ничего не надо, благодарю. – Ева никак не могла принять удобную позу среди россыпи подушечек.

 – А я, с вашего позволения, выпью кофе. Я живу на нервах с того момента, как узнал о несчастье. – Янг наклонился к столику и нажал на кнопку. – Один кофе, пожалуйста. – Он откинулся на спинку и через силу улыбнулся. – Видимо, вас интересует, где я находился в момент ее смерти? Я столько раз исполнял роль полицейского, подозреваемого, даже потерпевшего, что знаю все наизусть. Но у меня всегда было амплуа невиновного!

 Горничная, одетая в классическую униформу, внесла стеклянный поднос с единственной чашечкой на блюдце. Джастин обеими руками поднес чашку ко рту.

 – О времени убийства точно не сообщается, но я могу отчитаться о своих занятиях на протяжении всего вечера и ночи. Примерно до полуночи я находился у Пандоры: она устроила небольшую вечеринку. Мы с Джерри – Джерри Фитцджеральд – ушли вместе, чтобы выпить в частном клубе неподалеку. Там, конечно, подтвердят, что видели нас. Из клуба мы вышли примерно в час ночи. Сначала хотели зайти еще куда-нибудь, но, честно говоря, и так достаточно выпили и наобщались с людьми. Поэтому мы поехали прямо сюда и не выходили до десяти утра. У Джерри была назначена репетиция. Когда она ушла, я налил себе кофе, включил «Новости» – и узнал про бедняжку Пандору.

 – Что ж, это похоже на алиби, – пробормотала Ева; ей показалось, что рассказ прозвучал как-то слишком заученно. – Но нам придется допросить мисс Фитцджеральд, чтобы все подтвердить.

 – Разумеется. Не хотите ли сделать это немедленно? Она сейчас отдыхает в соседней комнате: смерть Пандоры явилась для нее потрясением.

 – Пускай отдохнет еще, – разрешила Ева. – Вы сказали, что были с Пандорой хорошими друзьями. Может быть, любовниками?

 – Иногда случалось, но в этом не было ничего серьезного. Важнее, что мы с ней вращались в одних и тех же кругах. И если уж совсем начистоту, Пандора предпочитала мужчин, которыми можно помыкать, которых легко взять на испуг. – Янг снисходительно улыбнулся, давая понять, что сам к этой категории мужчин не принадлежит. – Она чаще обращала внимание на неудачников, чем на тех, кто добился успеха. Пандора не любила, чтобы кто-то мешал ей греться в лучах славы, отвлекая внимание на себя.

 – С кем же она состояла в романтической связи к моменту смерти? – осведомился Фини в тон рассказчику.

 – Полагаю, сразу с несколькими. С одним – она называла его антрепренером, но, по-моему, иронически – она познакомилась на каком-то курорте. Кажется, на Гаити. Был еще начинающий модельер – по словам Джерри, подающий большие надежды. То ли Микеланджело, то ли Пуччини, то ли Леонардо… Что-то в этом роде. Потом Пол Редфорд, видеопродюсер, он как раз был с нами в тот вечер…

 Янг отхлебнул еще кофе и наморщил лоб.

 – Да, точно, Леонардо… Между прочим, на нашей вечеринке из-за него случился скандал. Вломилась какая-то женщина и устроила с Пандорой настоящую драку. Это было бы даже забавно, если бы все присутствующие так не смутились.

 Он картинно развел в стороны холеные руки. «Недурно, – подумала Ева. – Хорошо отрепетировано, каждому словечку – свое время и место».

 – Нам с Полом пришлось их разнимать.

 – Женщина вломилась в квартиру Пандоры и набросилась на нее? – осведомилась Ева.

 – Не совсем так. Бедняжка была чем-то удручена, умоляла Пандору сжалиться, но та начала обзывать ее грязными словами, а потом ударила. – Джастин взмахнул кулаком. – Эта женщина невысока ростом, но ей тоже палец в рот не клади: она сумела устоять на ногах и вцепилась Пандоре в волосы. В общем, зрелище не из приятных. Когда Пандора схватила ее за горло, мы их разняли. Та женщина убралась вся в крови. Немудрено: ногти у Пандоры были как кинжалы.

 – Пандора исцарапала ей лицо?

 – Нет, на лице, я думаю, останется только синяк. Я запомнил несколько длинных царапин у нее на шее. Боюсь, я не смогу назвать вам имя той женщины: Пандора звала ее только сукой и прочими ласковыми словечками. Уходя, она еле сдерживала слезы и пригрозила Пандоре, что та пожалеет о своем поступке. Это была бы неплохая реплика под занавес, если бы она не испортила все впечатление, крикнув, что любовь не знает преград.

 «Вполне в духе Мэвис», – подумала Ева.

 – Как вела себя Пандора после ее ухода? – спросила она.

 – Не находила себе места, бесилась… Поэтому мы с Джерри так рано ушли.

 – А Пол Редфорд?

 – Остался – не знаю, надолго ли. – Джастин со вздохом сожаления поставил чашку на блюдце. – Было бы неблагородно говорить о Пандоре дурно, когда она уже не может за себя вступиться. Но что поделать: иногда она вела себя совершенно недопустимо. И не выносила, если ей перечили.

 – А вам приходилось ей перечить, мистер Янг?

 – Я старался этого не делать. – Он очаровательно улыбнулся. – Мне дороги моя карьера и внешность, лейтенант. Впрочем, для моей карьеры Пандора не представляла особой опасности. Зато я слыхал и даже наблюдал собственными глазами, как в гневе она портила людям внешность. Поверьте, она превратила ногти в кинжалы не только для красоты!

 – У нее были враги?

 – Полно, но большинство из них ее боялись. Ума не приложу, у кого хватило смелости с ней расправиться. А судя по тому, что сообщается о ее смерти, даже Пандора не заслуживала такого ужасного конца.

 – Мы ценим вашу искренность, мистер Янг. Если не возражаете, мы хотели бы прямо сейчас побеседовать с мисс Фитцджеральд. Только, извините, не в вашем присутствии.

 Он приподнял изящную, тонкую бровь.

 – О, понимаю! Чтобы я не мог подать ей какой-нибудь знак.

 Ева улыбнулась.

 – У вас было достаточно времени, чтобы обо всем договориться. Но мы все равно настаиваем на таком варианте беседы.

 Его гладкая физиономия слегка скривилась от этих ее слов, что порадовало Еву. Он послушно поднялся и вышел в коридор.

 – Ну, что скажешь? – тихо спросил Фини.

 – Что мы с тобой попали на театральное представление.

 – Полностью согласен. Тем не менее если Фитцджеральд подтвердит, что всю ночь пробарахталась с ним в постельке, то он чист.

 – Все проще простого: они обеспечивают друг другу алиби и оба выходят сухими из воды. Но ничего, мы завладеем дисками охранных систем и выясним, когда они вернулись и выходили ли снова.

 – После дела Дебласса я перестал доверять записям охранных камер.

 – Если они каким-то образом обработали записи, этого нельзя будет не заметить.

 На ее последнее замечание Фини почему-то ответил знакомым чмоканьем любителя мороженого, его глаза стали маслеными, он весь подобрался, как охотничий пес, делающий стойку на дичь. Ева обернулась, увидела Джерри Фитцджеральд – и все поняла; она бы не удивилась, если бы у Фини вывалился и язык изо рта.

 Созерцая такую фигуру, действительно впору было вытаращить глаза. Роскошная грудь Джерри с торчащими сосками была едва прикрыта шелком цвета слоновой кости. Необходимость в подоле совсем отпала бы, будь он короче хотя бы еще на несколько миллиметров. Над одним коленом красовалось изображение распустившейся красной розы, другая нога, без рисунка, поражала своей длиной.

 Что и говорить, у Джерри Фитцджеральд было чем похвастаться…

 На ее нежном личике застыло мечтательно-сонное выражение, словно ее потревожили в самый разгар сексуальной игры. Прямые иссиня-черные волосы едва касались плеч. Рот у нее был большой, влажный и ярко-алый, глаза синие, ресницы длинные, с золотыми кончиками.

 Она уселась в кресло томно, как языческая богиня любви, и Еве пришлось потрепать Фини по колену, чтобы поддержать и успокоить коллегу.

 – Мисс Фитцджеральд… – начала Ева.

 – Да? – отозвалась Джерри голосом, вызывающим ассоциацию с дымком жертвенного костра. Неотразимые глаза скользнули по Еве и остановились на Фини, в котором Джерри безошибочно угадала более благодарного слушателя.

 – Какой ужас, капитан! Я перепробовала все способы расслабления, даже прогулялась по парку, что почти всегда мне помогает, но все без толку: в голове по-прежнему этот кошмар. – Она вздрогнула, закрыла глаза и поднесла руки к своему неподражаемому лицу. – Наверное, я выгляжу как ведьма…

 – Вы восхитительны! – пролепетал Фини. – Прямо как сказка! Да вы…

 – Полегче! – шепнула ему Ева и для верности слегка двинула локтем в бок. – Мы понимаем, как вы расстроены, мисс Фитцджеральд, ведь Пандора была вашей подругой.

 Джерри открыла глаза и робко улыбнулась.

 – Я могла бы вам ответить утвердительно, но вы очень быстро узнаете, что мы не дружили, а только терпели друг друга. Нам приходилось это делать: ведь мы занимались одним и тем же ремеслом. Откровенно говоря, мы друг друга не выносили.

 – Но она вас пригласила к себе на вечеринку…

 – Это потому, что ей хотелось видеть Джастина, а мы с ним сейчас очень близки. Но нам с Пандорой действительно удавалось сотрудничать, у нас даже было несколько совместных проектов.

 Джерри встала – то ли чтобы еще раз продемонстрировать свое тело, то ли не желая вызывать прислугу. Взяв из буфета в углу графин в форме лебедя, она налила в стакан какую-то ярко-голубую жидкость.

 – Хочу подчеркнуть, что, несмотря ни на что, я искренне опечалена ее трагической смертью. Ужасно сознавать, что существуют люди, сжигаемые такой лютой ненавистью… У меня та же профессия, я так же привлекаю к себе внимание. Я уже не живой человек, а ходячий образ, каким была и Пандора. Раз это случилось с ней… – она сделала жадный глоток. – Значит, может случиться и со мной! Это одна из причин, почему я решила остаться в доме Джастина до тех пор, пока не будет найден убийца.

 – Расскажите, чем вы занимались и где находились в ночь убийства.

 Джерри расширила глаза.

 – Меня подозревают? Это даже лестно! – Она вернулась к креслу и уселась, сложив ноги таким провокационным образом, что Ева почувствовала, как Фини завибрировал. – Увы, должна вас разочаровать: меня хватало только на словесную отповедь. А чаще всего она даже не догадывалась, что я ее осуждаю. Пандора не отличалась большим умом и не понимала намеков. Так что…

 Джерри пожала плечами и поведала примерно то же самое, что Джастин, с единственной разницей, что более подробно запомнила, как скандалили Пандора и Мэвис.

 – Признаться, я за нее болела. Не за Пандору, разумеется, а за ту крошку. Стильная штучка, экзотичная и запоминающаяся. Что-то среднее между бродяжкой и амазонкой. Она не собиралась сдаваться, но Пандора, наверное, задушила бы ее, если бы не вмешались Пол и Джастин. Пандора ведь была очень сильной, не вылезала из «качалки», чтобы быть в форме. Однажды я своими глазами видела, как она отшвырнула на другой конец комнаты своего ассистента за то, что он неправильно пометил перед выходом на подиум предметы ее туалета.

 Джерри махнула рукой, выдвинула ящик из столика и достала эмалированную коробку. Взяв диковинную красную сигарету, она закурила и выпустила струйку ароматного дыма.

 – Та женщина пыталась с ней договориться, предлагала какие-то условия. Речь шла о Леонардо, модельере. По-моему, у Леонардо с этой бродяжкой роман, а Пандора отказывалась снять с него поводок. Я знаю, что он собирается в ближайшее время демонстрировать свои модели… – Джерри улыбнулась кошачьей улыбкой. – Теперь, когда Пандоры нет в живых, настал мой черед предложить ему помощь!

 – Раньше вы не имели отношения к его шоу?

 – До сих пор там всем заправляла Пандора, и, надо сказать, это не шло Леонардо на пользу. Да, мы с ней участвовали в совместных проектах, но ей не все одинаково легко давалось. Внешность у нее, конечно, была что надо, фигура и осанка тоже, но, когда возникала необходимость повторить текст или улыбнуться с экрана, она превращалась в деревяшку. Просто бревно какое-то! Зато у меня это недурно получается. – Джерри сложила губы бантиком и снова выпустила дым. – Я вообще собираюсь переквалифицироваться в актрисы. Но показать модели этого парня было бы для меня полезно в смысле рекламы. Если это звучит бездушно – извините. – Она пожала алебастровыми плечами. – Что поделать, жизнь есть жизнь!

 – Она погибла в удачный для вас момент, – заметила Ева.

 – Когда удача плывет в руки, я не отворачиваюсь. Но убийство – не мой стиль, лейтенант. – Джерри опять повела плечами. – Это скорее в стиле самой Пандоры.

 Она наклонилась вперед, не обращая внимания, что при такой позе ее платьице вообще перестало что-либо скрывать.

 – Я сказала вам правду. Я всю ночь провела с Джастином и не видела Пандору после двенадцати часов. Буду с вами до конца честной: я ее не переваривала, она была моей соперницей – и не только в профессиональной области. Пандора мечтала отобрать у меня Джастина, просто чтобы причинить мне боль. Вполне возможно, она добилась бы своего. Но из-за мужчин я тоже не убиваю. – Она бросила на Фини выразительный взгляд. – Вон их сколько вокруг, таких славных! А главное, если бы вам захотелось собрать всех, кто ее ненавидел, то они не поместились бы у нее в квартире. Я – всего лишь одна из многих.

 – В каком она была настроении в ночь своей гибели?

 – В очень даже приподнятом. – Настроение самой Джерри мгновенно изменилось: она внезапно запрокинула голову и захохотала. – Не знаю уж, чем она пользовалась, но глазки у нее сверкали будь здоров! В общем, девушка была на взводе.

 – Мисс Фитцджеральд, – начал Фини извиняющимся тоном, – вы хотите сказать, что Пандора принимала запрещенные возбуждающие средства?

 Джерри чуть помедлила, потом передернула плечами.

 – От разрешенных все равно никакого проку! Разве от них так заведешься? А ей в тот вечер было хорошо – то-то она разошлась! В общем, то, чего не давал наркотик, она добирала, хлеща шампанское.

 – Вам и остальным гостям предлагали у нее в доме наркотики? – спросила Ева.

 – Лично мне ничего не предлагали. Впрочем, она знала, что я не употребляю наркотиков. Мое тело – священный храм.

 Она улыбнулась, заметив, что Ева уставилась на ее стакан.

 – Белковый напиток, лейтенант. Чистый протеин. А это, – она показала свою тонкую сигарету, – трава травой плюс капля успокоительного. Слишком часто я наблюдаю, как знаменитости из-за наркотиков превращаются в ничто. А лично я собралась в длительный полет. Я позволяю себе всего три такие сигареты в день, иногда – стаканчик вина. Никаких искусственных стимуляторов и «таблеток счастья»! А вот Пандора… – Джерри поставила стакан. – Пандора глотала все, что попадалось ей под руку.

 – Вам известно имя человека, снабжавшего ее наркотиками?

 – Мне не приходило в голову ее спрашивать. Мне это было неинтересно. Но, если хотите знать мое мнение, в тот вечер она попробовала что-то новенькое. Никогда не видела ее в таком приподнятом настроении и, как мне ни больно это признавать, такой молодой и красивой. Даже кожа у нее помолодела! От нее исходило какое-то сияние… Посторонний, очевидно, решил бы, что она провела несколько дней в салоне красоты, но мне лучше знать. Мы обе посещаем «Парадайз», и в тот день ее там не было. В общем, я спросила ее, в чем фокус, а она только улыбнулась и ответила, что открыла секрет красоты и собирается на этом нажиться.

 

 – Любопытно, – выдавил Фини, плюхнувшись на сиденье Евиной машины. – Мы поговорили с двумя из трех людей, которые последними видели потерпевшую, и оба ее на дух не переносили.

 – Они могли бы сделать это вместе, – задумчиво отозвалась Ева. – Фитцджеральд знакома с Леонардо и хочет с ним работать. Что может быть проще? Обеспечить друг другу алиби – и дело в шляпе.

 Фини похлопал себя по карману, где лежали кассеты с записями охранных видеокамер.

 – Вот посмотрим записи, тогда и поговорим. Знаешь, мне почему-то кажется, что мы в принципе ошибаемся насчет мотива. Тот, кто это сделал, хотел не только ее убить. Ему зачем-то понадобилось уничтожить лицо. Как бы то ни было, убийцу обуревала страшная ярость. По-моему, ни один из допрошенных на такое не способен.

 – Даже ангела можно превратить в зверя, надо только нажать нужные кнопки. Хочу заглянуть в «Зигзаг», чтобы проверить рассказ Мэвис. Еще надо назначить встречу с продюсером. Поручи одному из своих ребят проверить таксомоторные компании. За руль Пандора в ту ночь не садилась, а я что-то не очень себе представляю нашу героиню, отправляющуюся к Леонардо в метро или на автобусе.

 – Сейчас. – Он взялся за сотовый телефон. – Если она воспользовалась такси или вызвала лимузин, мы получим ответ уже через пару часов.

 – Хорошо. Заодно узнай, ехала она одна или со спутником.

 

 Днем в «Зигзаге» было пустовато: заведение явно оживало ближе к ночи. При свете дня сюда заглядывали в основном туристы и торопливые горожане, не обращавшие внимания на убогость интерьера и плохое обслуживание. Клуб ночью тонул в огнях, но при безжалостном утреннем солнце демонстрировал всю свою обветшалость и запущенность. Тем не менее некий ореол загадочности, окружавший его в темноте, сохранялся и сейчас.

 Музыка здесь не затихала ни на минуту, но после заката она превращалась в рвущий барабанные перепонки грохот. Главная роль в интерьере заведения отводилось двум вращающимся танцплощадкам, приходившим в движение в девять вечера. Сейчас они пустовали и являли собой грустное зрелище, демонстрируя бесчисленные царапины, оставленные каблуками танцоров.

 На обед в «Зигзаге» предлагались сандвичи и салаты, названные в честь почивших рок-звезд. Сегодня упор делался на взрывчатую смесь из бананов, лука и арахисового масла; утверждалось, что это было любимое блюдо Элвиса Пресли.

 Ева и Фини уселись на высокие табуреты у стойки, заказали черный кофе и разговорились с барменшей.

 – Вы работаете в ночную смену? – спросила Ева.

 – Нет, только в дневную.

 Барменша поставила перед Евой чашку с кофе. Это была румяная и достаточно пышная особа, как будто сошедшая с рекламного ролика о пользе здоровой пищи.

 – Есть ли кто-нибудь в ночной смене, с десяти до трех ночи, кто обращает внимание на клиентов, может их запомнить?

 – Здесь все стараются не обращать друг на друга внимания, – нахмурилась барменша.

 Ева достала из кармана полицейский значок и положила его на стойку.

 – Может, это кому-нибудь освежит память?

 – Понятия не имею. – Барменша пожала плечами. – Слушайте, у нас тут приличное место. У меня дома ребенок, поэтому я работаю только днем, я вообще с осторожностью выбираю место работы. Прежде чем сюда пойти, я наводила справки и выспрашивала. У Дэниса приятная обстановка, сами видите. Иногда здесь, конечно, становится диковато, но он старается не снимать с котелка крышку.

 – Кто такой Дэнис, где его можно найти?

 – Его кабинет наверху. Поднимитесь по лесенке вон там, справа, за стойкой. Дэнис – хозяин клуба.

 – Эй, Даллас, может, сперва перекусим? – заканючил Фини, торопясь за Евой. – Мне захотелось попробовать «Джона Леннона».

 – Не советую.

 Видимо, Дэниса уже предупредили о любопытных посетителях. Едва они поднялись наверх, зеркальная панель в стене отодвинулась, и полицейские увидели невысокого мужчину с аккуратной рыжей бородкой и по-монашески подрубленными черными волосами.

 – Добро пожаловать в «Зигзаг», господа, – произнес он тихо, почти шепотом. – Какие-нибудь проблемы?

 – Нам необходима ваша помощь, мистер…

 – Дэнис, просто Дэнис. Зачем загружать память фамилиями?

 Он пригласил их в кабинет. Карнавальная атмосфера осталась за порогом: офис оказался по-спартански строгим и тихим.

 – Мое святилище, – объяснил Дэнис, наслаждаясь впечатлением, произведенным на гостей резким контрастом между шумом и суетой снаружи и полнейшей тишиной внутри. – Оценить прелести шума и толкотни можно только при условии, что есть возможность испытать прямо противоположное. Присядете?

 Ева опустилась на жесткий стул с прямой спинкой, Фини, поколебавшись, поступил так же.

 – Мы проверяем одну из ваших вчерашних клиенток. – Ева показала Дэнису свой значок. – Может быть, на нее обратил внимание кто-то из официантов, работавших в вечернюю смену. Насколько я знаю, она расплачивалась при помощи кредитной карточки. Не могли бы вы…

 – Зачем же беспокоить официантов? Какое время вас интересует?

 – Где-то между одиннадцатью вечера и часом ночи.

 Дэнис подошел к письменному столу, вставил кассету в видеоустановку, нажал на клавишу, и кабинет сразу затопил шум. На небольшом экране было буйство красок, движение. Поборов удивление, Ева сосредоточилась. Им показывали клуб в разгар веселья. Казалось, высокомерное высшее существо-небожитель оглядывает с небес ничего не подозревающих веселящихся смертных. Это сравнение очень подходило Дэнису, аскетичному обитателю второго этажа, который с улыбкой наблюдал за Евиной реакцией.

 – Если хотите, я могу убрать звук.

 Воцарение тишины оказалось еще более неожиданным, чем недавняя шумовая атака. Теперь в движениях посетителей виделась непристойность. Танцоры дергались на вращающихся площадках, разноцветные вспышки выхватывали из темноты их лица, фиксируя выражения радости, экстаза, разнузданности. За боковым столиком развивалась ссора: судя по жестам участников, словесные аргументы вот-вот должны были смениться рукоприкладством. За другим столиком, наоборот, любезничала парочка: многозначительные взгляды и интимные прикосновения не требовали комментариев.

 Потом Ева увидела Мэвис. Та была одна.

 – Можете увеличить? – спросила Ева, ткнув пальцем в угол экрана.

 – Конечно.

 Ева хмурилась, уставившись на приближающуюся Мэвис. Когда она впервые появилась в кадре, было без четверти двенадцать ночи. Под глазом у Мэвис был виден синяк. Когда она поворачивала голову, отшивая приставал, камера скрупулезно фиксировала царапины у нее на шее. Но не на щеке! Заметив это, Ева упала духом. Ярко-синее платье Мэвис было слегка порвано на плече, но еще не превратилось в рваную тряпку.

 Мэвис дала от ворот поворот еще какому-то мужчине, потом осушила стакан и поставила на стойку рядом с двумя уже пустыми. Вставая, она покачнулась, но, раскинув руки, удержала равновесие и с брезгливым видом протолкалась сквозь толпу к выходу.

 Это произошло в восемнадцать минут первого.

 – Нашли, что искали?

 – Да, спасибо. Признаться, не ожидала, что ваш клуб оборудован камерами слежения.

 Дэнис улыбнулся и отключил изображение.

 – Эта женщина заглядывает к нам в клуб не впервые. Но обычно она общительнее, любит потанцевать, иногда даже поет. По-моему, у нее даже оригинальный талант. Она умеет понравиться посетителям. Хотите узнать ее имя?

 – Я и так знаю, кто она такая.

 – В таком случае… – Он встал. – Надеюсь, мисс Фристоун не ожидают неприятности. Что-то у нее здесь невеселый вид…

 – Хотите ордер на изъятие кассеты или сами отдадите?

 Дэнис приподнял ярко-рыжую бровь.

 – Сам отдам, и с радостью! Чем еще могу быть вам полезен?

 – Пока что ничем. – Ева взяла кассету и положила к себе в сумку. – Признательна вам за сотрудничество.

 – Какая жизнь без взаимопомощи?

 

 – Странный тип! – буркнул Фини, когда они спустились в зал.

 – Зато не тратит даром времени. Я все-таки надеялась, что Мэвис помяли во время ее забега по ночным клубам: поцарапали лицо, порвали одежду. Но, как видишь…

 – Вижу. – Проголодавшийся Фини уселся за столик и заказал «Джона Леннона». – Тебе бы тоже не мешало заморить червячка, Даллас. А то одни волнения и работа.

 – Обойдусь. Я не слишком знакома с ночными клубами, но если у Мэвис было намерение добраться до Леонардо, то отсюда она должна была отправиться в юго-восточном направлении. Давай прикинем, где она устроила следующий привал.

 – Сейчас. Только перекушу.

 Заказ принесли очень быстро, и Фини с наслаждением впился зубами в сандвич.

 – Вкусно! Недаром мне всегда нравился Леннон.

 – Замечательный способ жить вечно…

 Ева и без того сидела как на иголках, а тут еще раздался писк сотового телефона.

 – Результаты лабораторного анализа, – прошептала она Фини. – Я просила сразу мне позвонить.

 Рапорт был коротким и исчерпывающим. Под ногтями убитой обнаружены частички кожи Мэвис, и только ее. На орудии убийства – тоже только ее отпечатки. Кровь на месте преступления принадлежит только убитой и Мэвис.

 – Да, Даллас, ситуация не из приятных, – пробормотал Фини, у которого сразу пропал аппетит, когда Ева познакомила его с содержанием рапорта. Оба долго молчали.

 Телефон запищал снова. На сей раз лейтенанта Даллас вызывал прокурор Джонатан Хартли.

 – Мы выдаем ордер на арест Мэвис Фристоун по подозрению в убийстве второй степени, – сообщил он. – Можете получить его немедленно.

 – Эти тоже не тратят времени даром, – резюмировал Фини.