• Следствие ведет Ева Даллас, #45

Глава 21

 Первое, что поразило Еву, когда она вошла в квартиру, — это пустота. Жилая зона была своей полной противоположностью, совершенно нежилой. Как будто здесь никто не жил уже несколько месяцев.

 Огромных размеров диван, огромных размеров плазменный экран телевизора, пара столов, единственный стул посреди огромного пространства — все это производило гнетущее, безжизненное впечатление. Ни картин, ни ярких цветовых пятен — ничего, что вносило бы жизнь и тепло в эту унылую пустоту, говорило бы что-то о здешнем обитателе. Даже ковер на полу и тот был безликого серого цвета.

 Неужели он сидел здесь, подумала Ева, огромный мужчина на огромном диване, глядя на огромный плазменный экран? Сидел один, молча, пока перед ним мелькали чужие лица, чужая жизнь?

 — Минимализм, доведенный до абсурда, — прокомментировала Пибоди.

 Ничего не сказав, Ева направилась в сверкающую хромом кухню. Открыла холодильник, нашла пиво, несколько бутылок минералки и энергетических напитков. В шкафчике обнаружились также энергетические батончики, соевые чипсы, четыре мелкие тарелки, четыре глубокие и четыре кружки.

 И вновь огромное полупустое пространство, подумала она, и перешла к окну.

 Он мог стоять здесь и смотреть вниз. Наблюдать. Как кино на огромном плазменном экране.

 Ева наугад открыла выдвижные ящики. Четыре ножа, четыре вилки, четыре ложки.

 — Никакого лишнего барахла, — сказала она. — Ничего такого, что обычно суют в ящик или на полку на потом. Никакого мусора. И вместе с тем все это мусор. Все это пространство, весь этот шик — он явно не знал, что с этим делать.

 Вместе с Пибоди они прошли в спальню.

 Кровать заправлена с военной аккуратностью. На коричневом покрывале ни единой морщинки, как будто он застилал его под линейку.

 И снова один-единственный стул, огромных размеров бюро, компьютерный стол без компьютера.

 — Проверь комод и бюро, — бросила Ева Пибоди, а сама шагнула к стенному шкафу.

 И вновь масса пространства, со встроенными полками и выдвижными ящиками. И снова пусто.

 — Ни единой пылинки.

 — Здесь то же самое, — сказала Пибоди, задвигая ящик.

 Ванная поражала все той же пустотой, в том числе корзина для грязного белья.

 — Похоже, он унес с собой грязные носки и трусы, если они у него, конечно, были. До блеска отдраил раковину. Взял все необходимое — все это уместилось в двух чемоданах — и оставил после себя пустую, сияющую чистотой квартиру.

 — Но зачем? — удивилась Пибоди. — Если мы здесь, то мы знаем, кто он такой. Нам не нужны ни отпечатки пальцев, ни образцы ДНК.

 — Не знаю. Давай проверим следующую комнату.

 В ней, в гостевой спальне, они обнаружили частички жизни Клинтона Фрая.

 — То, что не поместилось в чемодан.

 В этой комнате он устроил персональную «качалку» — тренажеры, штанги, боксерская груша, холодильный шкаф с дверцей матового стекла, за которой обнаружились бутылки с минералкой и энергетическими напитками. Аккуратная стопка белых полотенец.

 Движимая любопытством, Ева подошла к тренажеру для выжимания тяжестей.

 — Установлен на триста фунтов. Да, силы этому Фраю не занимать. Похоже, все свободное время он проводил здесь, потея, накачивая бицепсы. А потом, готова спорить на что угодно, фиксировал в журнале свои достижения, рассматривал себя в зеркале, оценивал форму. Потому что для него это смысл жизни. Его мир, его стихия.

 Ева обвела взглядом комнату.

 — Пусть наши ребята на всякий случай проведут обыск, хотя искать здесь нечего. Он после себя почти ничего не оставил. Думаю, он знал, что делал. Тренажеры далеко не новые, но все равно можно попробовать выяснить, где они были куплены. Хорошо бы также узнать, где он покупал продукты — на рынке, в магазинах готовой еды, где покупал одежду, куда относил ее в химчистку. Это поможет узнать его образ жизни.

 — А гаджеты?

 — В данном случае тренажеры, — поправила Пибоди Ева. — Наверняка сохранились программы его тренировок. Мы возьмем все, что можно взять. Дело не в деньгах, — подумала она вслух. — Они для него — не самое главное. Главное для него — сам процесс, работа, новые задания. Это все, что у него есть, в этом смысл всей его жизни. И вот теперь он нашел новый вид деятельности — убийство.

 — Но убийство с конкретной целью, а не просто так, верно? Не пристукнуть первого встречного на улице, а выполнить чей-то заказ. Это тоже работа.

 Ева кивнула и одобрительно посмотрела на Пибоди.

 — Именно. Мило крупно повезло, что мы упекли его за решетку, потому что, независимо от того, что прикажет с ним сделать Александер, по логике вещей, он — следующая цель. Работа, зачистка. Точно так же, как здесь, в этой квартире.

 — А если это сам Александер?

 — Очень может быть. Пес кусает собственного хозяина. Такое случается. Но пока рановато. — Ева сделала мысленную заметку. — Сначала он должен разделаться с нами. Я намерена поработать дома. Возьми двух копов, пусть они проводят тебя до самой квартиры.

 — Ты думаешь, он может напасть на меня?

 — Думаю, он готовится к завтрашнему вечеру. Но рисковать все же не стоит. Как говорится, береженого бог бережет.

 Кстати, из дома она сможет сделать гораздо больше, подумала Ева, садясь в машину, и, пока ехала, поразмыслив, связалась с доктором Мирой.

 Пока секретарша напоминала ей, какой у ее начальницы плотный график, и вообще, рабочий день уже практически закончен и доктор Мира собирается домой, Ева настроила коммуникатор на запись.

 Как только раздался голос Миры, Ева нажала на кнопку записи.

 — Надо, чтобы ты кое-что посмотрела. Хочу знать твое мнение.

 — Без проблем. Что именно?

 — Квартиру Клинтона Фрая. Ты уже в курсе, что мы опознали его?

 — Да, и я уже быстро пробежала глазами данные.

 — Отлично. По словам соседки, вчера во второй половине дня, ближе к вечеру, он покинул квартиру, захватив с собой лишь два чемодана.

 — Пустился в бега?

 — Не думаю. Скорее всего, произвел передислокацию. Взгляни.

 И она воспроизвела сделанную в квартире запись: гостиную, кухню, спальню и личную качалку.

 — Пустовато, — заметила Мира. — И это не просто отсутствие стиля или декора. Это отсутствие эмоций. Отсутствие связи с другими людьми. Безусловно, он мог упаковать все ценное вместе с одеждой и электроникой, но в два чемодана много не набьешь.

 — Думаю, ничего такого изначально не было. Никаких светлых пятен на стенах, где раньше могли висеть картины. Квартира оставляет ощущение, что именно так он и жил. Один, без друзей и близких.

 — Не считая спортивного зала, — заметила Мира. — Вот он производит совершенно иное впечатление. Зал хорошо оборудован, каждая вещь знает свое место. В нем угадывается смысл его жизни. Что еще раз подтверждает то, что за плечами у него армия и профессиональный спорт.

 — Полупрофессиональный.

 — Верно. Ценная поправка. Ему всегда не хватало самой малости — будь то реакции или сообразительности. Он так и не достиг высот, не выбился в звезды.

 Раньше, подумала Ева, но только не сейчас.

 — У прикроватных столиков ни выдвижных ящиков, ни отделений с дверцами. Лишь две голые поверхности. Негде даже спрятать презерватив. Он, конечно, мог держать их в другом месте, но, по словам соседки, она ни разу не видела, чтобы он приводил к себе друзей или женщин. Из квартиры он тоже всегда выходил один. Проверка здания это подтвердила. Люди замечали его. Он крупный, рослый, его нельзя не заметить. Но лично его никто не знал.

 — Опять-таки отсутствие эмоциональных привязанностей, потребности в человеческом общении, и это при том, что в прошлом он играл и работал в команде. Как в спорте, так и в армии.

 — Да, и я хочу покопаться в этом направлении. Интересно узнать, почему он оттуда ушел? Сам, или его выставили? А еще квартира подозрительно чистая, — добавила Ева. — Нигде ни пылинки. Даже ящики вытерты изнутри. Кровать заправлена. Мужчина, который живет один, который ушел и, по всей видимости, не собирается возвращаться, заправляет кровать. Ни морщинки, ни складочки, как в военном лагере.

 — Думаю, армейская подготовка не прошла даром. Поддержание не только собственной физической формы, но и порядка вокруг себя. Если бы вы нашли одежду, не сомневаюсь, она была бы выстирана, выглажена и сложена аккуратными стопками. Простая, удобная, ничего броского. Зато хорошего качества. Его тарелки все одинаковые. Он купил их набором и сохранил набором. То, что он, уходя, взял с собой почти все, на мой взгляд, говорит о том, что ему не хотелось покидать эту квартиру. Она для него что-то значит. Конечно, можно найти новое жилье. Но эта была его, он к ней привык, так сказать, прикипел душой. Она была доказательством его успеха, вселяла в него чувство гордости собой. Теперь он во всем будет винить тебя.

 — Еще один повод попробовать подобраться ко мне. И это случится завтра. Для него это единственный логичный выбор. И, учитывая его личность, его опыт, можно предположить, что он выдаст себя за охранника. Еще один логичный выбор.

 — Согласна. С другой стороны, как мы видим, он не слишком силен в составлении планов. Он может не сделать логичного выбора, а будет действовать импульсивно.

 Ева свернула в ворота и задумалась.

 — Если он сможет достать билет и придет как зритель или как работник кинотеатра, мы его тотчас заметим.

 — Он не посмеет наброситься на тебя на виду у всех. Но, если он проникнет в ряды охраны, будет знать все слабые места.

 — Спасибо. Я тоже. Увидимся завтра.

 — Учти все мелочи, — сказала ей Мира. — Ибо, когда он придет, он придет убивать.

 — Пусть попробует, — ответила Ева и дала отбой.

 «Сначала я часик позанимаюсь в «качалке», — решила Ева. — Проверю боеготовность собственного тела. Прочищу мысли».

 Она искренне надеялась, что дело не дойдет до того, чтобы физически противостоять громиле, который легко выжимает сто килограммов. Но, если дело дойдет до схватки, она должна быть готова.

 Ева уже заготовила язвительную фразу в адрес Соммерсета, который наверняка прокомментирует тот факт, что она вернулась домой рано. Она скажет ему, что сегодня день смотрителей морга, и она решила отметить это событие в его обществе.

 Быстро и по делу.

 Увы, когда она вошла, Соммерсета в фойе не оказалось. Наверно, куда-нибудь вышел, решила она. Копает грибы каком-нибудь темном погребе или навещает своего друга-упыря.

 Довольная тем, что в кои-то веки дом безраздельно принадлежит ей, Ева взбежала по лестнице на второй этаж и уже повернула к спальне, когда из нее вышел Соммерсет. Она едва не взвизгнула, как маленькая девочка.

 — Какого черта? — вместо приветствия произнесла она.

 — Принес выстиранное белье, — невозмутимо ответил Соммерсет. — Коллекцию тряпок, которую вы почему-то именуете футболками.

 Ева оторопела. Подумать только, этот высокомерный наглец раскладывает ее одежду! Она хотела бросить что-то уничижительное в его адрес, но так ничего и не придумала. Соммерсет тем временем с гордым видом прошествовал по коридору.

 — Проклятье! — в сердцах бросила она — это все, что пришло ей на ум, — и шагнула в спальню. В следующий миг из-под дивана выскочил кот, и Ева с визгом отскочила к двери. — Второй раз, — пробормотала она и громко выдохнула. Нервы оказались гораздо хуже, чем она предполагала.

 Да, самое время полечить их в «качалке». Выпустить вместе с потом пар, настроиться на завтрашний день.

 Быстрый осмотр «мягкого места» в зеркале успокоил ее. Уродливые пожелтевшие синяки утратили сходство с каким бы то ни было континентом и теперь напоминали тусклые, размазанные созвездия.

 Сиськи тоже очень даже ничего, решила Ева, и потыкала пальцем грудину. Затем поводила плечом. Вроде все в порядке. Нигде не болит, нигде не хрустит.

 Она разработает мышцы, напомнит, какая им предстоит работа.

 Ева переоделась в спортивный лифчик и шорты и после коротких дебатов с собой оставила аккуратно сложенную футболку в шкафу.

 Вдохновленная, она взяла диск с планом кинотеатра и, пока ехала вниз в «качалку», набросала маршруты виртуальной пробежки.

 Ей понадобилось какое-то время — с гаджетами всегда нужно какое-то время, — но в конце концов она сумела запустить три сценария. «А теперь на беговую дорожку, — приказала она себе. — И пока будешь бежать, изучи план кинотеатра так, чтобы знать его как свои пять пальцев».

 Пусть это будет разминкой. И она побежала — через вестибюль, вверх по лестнице, вниз по лестнице, затем на технический этаж, затем за экран, через главный зрительный зал, снова вверх, а потом вниз.

 Убийца быстр, ей надо быть еще быстрее.

 Он силен. Зато она умнее.

 Когда в качалку вошел Рорк, с Евы уже градом катился пот.

 Посмотрев на экран, Рорк вопросительно выгнул бровь.

 — Ты это сама?

 — Сама, — выдохнула Ева, не в состоянии остановиться. — Как видишь.

 — И сколько времени у тебя на это ушло?

 — Замолчи.

 — Давай посмотрим, догоню ли я тебя.

 — Я опережаю тебя на двадцать шесть минут и сейчас выбегу на улицу. На всякий случай.

 — А вот и нет, — сказал он и, встав на тренажер рядом с ней, через считаные секунды уже бежал вровень с ней.

 Ева хотела спросить у него, что он откопал в квартире Мило, однако поняла: если она не хочет сбиться с ритма, нужно молчать.

 Она избегала людей и машин — и тех, и других она ввела в программу нарочно, и теперь компьютер время от времени подбрасывал ей то тех, то других. К тому моменту, когда обежала квартал, чтобы в последний раз заскочить в кинотеатр, пот не просто катился с нее, а стекал ручьями.

 — Хорошо. — Ева постепенно перешла на шаг, громко втянула в себя воздух и влила воды. — Хорошо.

 — Любопытные сценарии, — прокомментировал Рорк. — Более того, я бы посоветовал тебе, если ты преследуешь кого-нибудь или, наоборот, сама спасаешься бегством, превратить это в игру.

 — Неплохая идея.

 Она подошла, легла на спину и сказала себе, что возобновит через секунду. А пока просто полежит здесь и посмотрит, как бежит ее муж.

 Надо сказать, у него была соблазнительная мужская попка. Она бы с удовольствием впилась в нее зубами. Или даже откусила большой кусок. Может, даже растянула бы час до девяноста минут.

 Разве есть лучший способ настроить себя на завтрашний день?

 Она наблюдала за ним, а сама тем временем принялась растягивать уставшие ноги. Те в буквальном смысле гудели от долгого бега. Внезапно на нее снизошло вдохновение.

 — Мне кажется, я растянула ногу. — Она наклонилась, чтобы помассировать икру.

 — Что?

 — Ничего страшного. Просто… — Она от боли стиснула зубы.

 — Дай взгляну. — Рорк выключил тренажер и, шагнув к ней, опустился рядом на колени. — Скажи, что ты не так потянула?

 — Твои стринги, — ответила Ева и завалила его на себя.

 — Думаешь, ты такая умная?

 — Как я тебя? — Она обхватила его ногой, перенесла вес и подмяла Рорка под себя. — Вот тут тебе самое место.

 — Этот сценарий ты тоже запрограммировала?

 — Нет, он у меня родился спонтанно. Черт, мы же оба с тобой потные. — Она наклонилась и легонько укусила его за подбородок. — Потные и мокрые. Тебе не кажется, что есть смысл этим воспользоваться?

 — Я ценю твою практичность. — Он пробежал ладонью по ее ягодицам, пощупал бедренные мышцы. — Ты еще не расслабилась.

 — Так помоги мне это сделать.

 Она снова склонилась над ним, однако Рорк одним ловким движением опрокинул ее на спину, придавив ее потное тело своим, таким же потным. А в следующие миг его губы прильнули к ее губам, и внутри ее словно взорвался вулкан.

 Внутри все сотряслось, а потом все ее существо совершило прыжок ему навстречу.

 Она потянула его рубашку, впилась ногтями ему в кожу, принялась пальцами мять его мышцы. Ей хотелось насладиться его телом, ощутить его кожу, тяжесть его тела, то, как он проникает в нее, как наполняет собой изнутри.

 Еще несколько секунд, и она вновь задыхалась, правда, не от бега. Мышцы вибрировали, сердце отбивало барабанную дробь. Не успела она перевести дыхание, как его губы и руки помогли ей достичь вершины.

 Он почувствовал момент, когда она достигла пика наслаждения: по ее телу пробежала дрожь, с губ слетел не то стон, не то всхлип.

 Но ей было мало этого. Нет, не ей, им обоим.

 Рорк сдернул с нее лифчик, причем довольно грубо. Подумаешь! Ему было все равно. Он хотел ее, пока она такая горячая, хотел и душой, и телом, чтобы вместе с ней погрузиться в пучину безумия.

 Она не сопротивлялась. Ее тело пело под ним, такое живое, такое горячее, такое страстное. Ее руки не знали покоя — трогали, тискали, брали.

 Никаких ласк, никакой нежности. Лишь желание, граничащее с животной похотью, потребность утолить неутолимую жажду, неутолимый голод.

 И он выпустил на свободу зверя, чтобы тот спарился со своей самкой.

 Объятые безумием, не замечая ничего вокруг, они сорвали друг с друга остатки одежды, и тогда он вошел в нее, вошел грубо и глубоко, подмяв под себя, приподнял ей колени, чтобы брать, брать, брать. Чтобы взять ее всю, целиком.

 Чтобы она взяла его целиком.

 Ева вскрикнула. Удовольствие грозило взорвать ее изнутри, расцарапать горячими, острыми когтями. Его руки схватили ее бедра. Ее собственные не могли найти себе места.

 Быстрее, быстрее, быстрее, до тех пор, пока ее крики не превратились в рыдания. До тех пор, пока ее руки безвольно не соскользнули на пол.

 Пока он сам не задохнулся, выкрикивая ее имя.

 Наконец ее дыхание слегка успокоилось. Странно, но сердце не выпрыгнуло наружу и, вместо того, чтобы скакать по комнате, продолжало биться в груди.

 — Боже мой! — прошептала Ева охрипшим голосом, как будто в горле у нее все пересохло от жажды. — Святой акробат Иисус!

 — Хм, это что-то новенькое. Мне такое и в голову не пришло бы, — с этими словами Рорк рухнул на нее сверху. Нет, он намеревался скатиться на пол, чтобы дать ей возможность набрать полную грудь воздуха, но так и остался лежать. Нет, он, конечно, поднимется. Через денек-другой.

 — Пожалуй, я сумела провернуть свой план.

 — В следующий раз ты меня не проведешь. Даже не думай. Мой ресурс исчерпан.

 — Отлично, потому что я не могу пошевелить ни рукой, не ногой.

 Кряхтя, Рорк скатился на пол и лег навзничь, глядя на потолок, точно так же, как и она.

 — Мы можем навсегда остаться лежать на полу.

 — Навсегда?

 — Ага, как вариант.

 — И пока мы будем лежать, город захлестнет преступность, а финансовый мир полетит в тартарары. Нет, я не возьму на себя такую ответственность.

 — Я тоже. И вообще, мне сейчас пригодилась бы вода. Думаю, галлона хватит.

 — Мою долю можешь вылить на меня.

 Рорк встал на ноги. Те плохо слушались, как будто он был пьян. Впрочем, ощущение довольно приятное, решил он, доставая из холодильника две бутылки воды. Вернувшись к Еве, он сделал несколько жадных глотков, затем с улыбкой посмотрел на нее — разгоряченная, она лежала, закрыв глаза, — наклонил горлышко и плеснул ей на живот холодной воды.

 — Эй, что ты делаешь?!

 — Как ты и просила.

 Он сел с ней рядом и предложил ей вторую бутылку. Ева выпила половину и блаженно вздохнула.

 — Собиралась настроиться на завтрашний день, прочистить голову. Миссия успешно завершена, причем с внушительным бонусом, — сказала Ева и прикрыла ладонью его руку. — Все случится завтра вечером.

 — Думаю, ты права.

 — Мы оба правы. Кстати, ты нашел что-нибудь полезное в квартире у Мило?

 — О, еще сколько! Этого хватит, чтобы упечь за решетку не один десяток человек, в том числе Александера, причем на длительные сроки. Мило вел прекрасный архив, а будучи хакером, обладал свойственной им любознательностью. Когда Александер нанял его, он, сам того не ведая, приоткрыл ящик Пандоры.

 — Есть там что-нибудь по Фраю? Ты получил мою записку?

 — Получил. Под таким именем ничего нет. Фрая он называл громилой или качком, вместе — ГК. Но задания он регистрировал по имени жертвы. Марта Дикенсон — время, место, гонорар. Парзарри, Ингерсол — то же самое. Самоуверенный нахал, вот кто этот Мило. Он всякий раз создавал свои файлы, шифровал их, судя по всему, полагая, что по части мозгов ему нет равных и никто никогда не сумеет преодолеть его защиту и узнать, что же такое он хранит.

 — Но ты оказался умней его, и теперь ты все знаешь.

 — Мы. Ты и я. Что же касается Фрая… Тебе не кажется, это уж слишком, что мы сидим здесь, потные и голые, и ведем разговоры о преступниках. Давай для начала искупаемся, и ты просветишь меня, что там у тебя нового.

 Ничуть не слишком, подумала Ева, однако от прохладной воды бассейна не отказалась. Тем более что заодно можно, как Рорк выразился, просветить и его самого.

 — Мне нужно кое с кем связаться, — сказала Ева, когда они, накупавшись, вытерлись и переоделись. — Хотелось бы поговорить с его армейским командиром, получить представление о его армейской службе. А также с тренером его команды, когда он играл в футбол. Кроме того, я должна связаться с Рео, выяснить, как они намерены поступить с Мило. Не хотелось бы, чтобы в это дело сунули нос федералы. По крайней мере, в ближайшие двадцать четыре часа.

 — К этому моменту Александер уже мог бы давно сидеть за решеткой. Но тебе хочется, чтобы он пришел на твою премьеру.

 — Еще как! Он уверен, что все это сойдет ему с рук. Представляю его самодовольную физиономию, когда он в смокинге будет расхаживать по кинотеатру, пожимая руки голливудским звездам. И это при том, что его собственные руки по локоть в крови. Арестовав его на виду у публики, мы не только потешим собственное самолюбие. Это даст нам время скоординировать усилия и выловить всех его подручных. Если же федералы или даже местные агенты вступят в игру слишком рано, это может спугнуть Александера. Если же слишком рано в игру вступим мы, навострят уши федералы. Мне же хотелось бы устранить этот гнойник одним махом.

 — Давай сначала выпьем и поедим. После такого секса я голоден как волк. Да и вообще, мне кажется, что, имея в нашем распоряжении информацию Мило и ту, что я сам отыскал, мы можем дать тебе в руки огромную метлу.

 Да, метла и вправду огромная, подумала Ева, читая содержимое файлов. Всем метлам метла. Метла национального, да что там — международного, глобального масштаба. Благодаря Мило и Рорку она теперь знала всю подноготную темных делишек Александера. Имена, адреса, суммы. Добавить к этому файлы аудита, и у нее в руках окажется золотая жила.

 Федералы обмочатся от зависти. Одна беда: в таких случаях жди, когда чинуши начнут ставить тебе палки в колеса. Для нее же было непозволительной роскошью тратить время на разного рода согласования.

 Впрочем, на это есть один приличный судья, глава департамента полиции Нью-Йорка и начальник их управления. Пусть они и займутся этими самыми согласованиями.

 — Ты мог бы организовать видеоконференцию?

 — Разумеется. Что ты задумала?

 — Судья Янг, Уитни и Тиббл. У них есть влияние и связи. Если федералы потребуют Александера, им не только придется пинать мяч, но и соблюдать правила игры. Думаю, с теми свидетельствами, которые у нас имеются, мы вполне можем полагаться на их содействие. Дело громкое. Федералам наверняка захочется поучаствовать в нем. Так пусть они привлекут Александера к ответственности за мошенничество, мы же предъявим ему убийства. Все довольны, все в выигрыше.

 — А если они потребуют большего?

 — Они не смогут это сделать, пока у них нет данных. — «Это мой козырной туз», — подумала Ева, а вслух добавила: — Они не смогут вырвать у нас данные, пока не пройдут процесс согласования. К тому времени он будет в наших руках. Если они пойдут на наши условия, то покроют себя славой. Если нет — о них никто даже не вспомнит.

 — Что ж, можно попробовать. Вдруг сработает?

 — Сработает. — Теперь ей оставалось сделать так, чтобы оно действительно сработало. — Давай задействуем Рео. Кстати, и тебя тоже.

 — Я уже понял. По тому, что было в спортивном зале…

 — Ха! А еще мне понадобится твой компьютерщик, на тот случай, если придется объяснять, откуда у меня эти данные. Черт, нам нужно привлечь к этому делу Фини или Макнаба. А также Пибоди. Иначе она обидится.

 — Ты наводишь контакты. Я беру на себя техническую сторону.

 Ева посмотрела на свою футболку.

 — Скажи, это тряпка?

 — В сравнении с чем?

 — Не уходи от ответа.

 — Она домашняя, в ней удобно, и потому вполне приемлема.

 — Вот видишь. — Ева ткнула в него пальцем. — А теперь за дело.

 На то, чтобы доложить все подробности, ушло два часа. Еве несколько раз захотелось кофе, но ей было неловко пить его, отчитываясь перед начальством, пусть даже по телемосту. Она правильно сделала, задействовав Рорка. Пусть Фини и Макнаб способны объяснить компьютерные хитрости, зато он с ходу врубился во всю картину и смог объяснить многие вещи гораздо лучше, точнее и четче, чем она сама.

 — Не хочу гадать, что у вас на уме, лейтенант, — сказал судья Янг. — Однако задам вам вопрос: вы действительно согласны на синицу в руке? С тем, что у вас есть, вам ничто не мешает арестовать Александера уже сегодня вечером. Местные власти вполне могли бы помочь вам взять его сообщников, сколько бы их там ни было.

 — Операция таких масштабов, ваша честь, всегда чревата утечкой информации. Мне бы не хотелось давать Фраю повод пересмотреть план, который у него наверняка уже имеется. Потому что стоит ему скрыться, и мы не будем знать, где его искать. И не будем знать, как, когда и где он решит довести до конца задуманное. Извините за резкость, ваша честь, но, хотя Александр и заказал убийство вашей свояченицы и должен ответить за это по всей строгости закона, шею ей сломал все же Клинтон Фрай. И он должен понести наказание не только за это убийство, но и за два других. Более того, его нужно остановить, прежде чем он совершит еще одно.

 — Хорошо. Я попробую кое на кого надавить, и при содействии прокуратуры, думаю, мы сможем набросать план дальнейших действий, с которым согласятся и федералы.

 — Прокуратура окажет всяческое содействие, — добавила Рео. — А федералам мы подсластим блюдо при помощи Мило Истона.

 — Да, мы вбросим мяч в игру, — изрек Тиббл. — Кстати, отличная работа, лейтенант. Вы все сделали свое дело по максимуму. Теперь наша очередь довести его до логического завершения.

 — Когда у нас все будет готово, мы поставим вас в известность, — пообещал Еве Уитни. — А пока продолжайте действовать в соответствии со своими планами. Да, шеф Тиббл прав. Отличная работа.

 Телеконференция завершилась. Рорк выключил технику, и Ева смогла выпить свой кофе.

 — Черт, как я рада, что эта часть закончена. Как же меня достали все эти разговоры. Бла-бла-бла…

 — Бизнес не лучше. Я бы сказал, что он сущий ад.

 — Но ты почему-то предпочитаешь в нем место в первом ряду. Ладно, займусь-ка я лучше деталями завтрашней операции. Например, как пронести пистолет под вечерним платьем?

 — Я тоже об этом подумал. Кстати, я решил подарить тебе на Рождество одну вещь. Но думаю, что могу это сделать прямо сейчас.

 Он на минутку зашел к себе в кабинет и вернулся с коробкой.

 — Что это?

 На лице Рорка читалась смесь лукавства и отчаяния.

 — Ну почему ты вечно спрашиваешь? Не проще ли поднять крышку и заглянуть внутрь?

 У нее не нашлось, что на это возразить, и она приподняла крышку.

 — Какая прелесть! — с этими словами она вытащила изящную кобуру.

 — Можешь носить ее на бедре. Разумеется, выхватить пистолет из нее не так-то просто, но в любом случае у тебя будет при себе оружие, и никто об этом даже не догадается.

 Чтобы проверить, так это или нет, Ева скинула брюки и надела кобуру.

 — Кто бы знал, что и самому себе я тоже сделаю подарок. Ты потрясающе смотришься, лейтенант!

 — Удобная штука для моего дамского пистолета. — Ева прошлась по комнате. — Да-да, он как раз сюда поместится. Спасибо тебе.

 — Нет-нет, в данном случае спасибо тебе.

 — Я ведь тобой воспользовалась, или ты забыл?

 — Странно, однако, видеть собственную жену расхаживающей по комнате в чем мать родила с пристегнутой к бедру кобурой. Зато как возбуждает! Кстати, твои синяки побледнели и теперь скорее напоминают Мексику.

 Ева рассмеялась, отстегнула кобуру и снова надела брюки.

 — Это и вправду чудный подарок.

 — Веселого тебе Рождества.

 — Испытаю на практике завтра. Я должна быть в управлении ровно в восемнадцать ноль-ноль.

 — Понятно. Это все из-за Трины.

 — Нет! — на лице Евы читался ужас. — И еще раз нет! У меня просто нет времени на такие вещи.

 — Ты не права. По-моему, это экономия времени. Пока Трина будет делать тебе прическу и накладывать макияж, вы с Пибоди сможете обсудить детали, и, когда ты при полном параде явишься в управление, у вас будет все готово. По-моему, это практично.

 — К черту практичность, — пожаловалась Ева.

 — Наберись храбрости, моя дорогая, — сказал Рорк и похлопал ее по попке. — Все закончится, ты не успеешь даже глазом моргнуть.

 Если бы, подумала Ева. Впрочем, Рорк по-своему прав. Пока парикмахерша будет терзать ее, она сможет еще раз все прокрутить в голове.

 Чтобы встретить врага во всеоружии.