- Следствие ведет Ева Даллас, #49
21
Утром, когда Ева выехала из дома, на улице моросил мелкий дождь. Вдобавок с неба сеяла ледяная крупа, засыпая окрестные дороги и тротуары.
Какой-то парень в длинной куртке с капюшоном шагнул к лотку уличного торговца и тут же растянулся на заледеневшем тротуаре. Торговец, чуя потенциального покупателя, поспешил к нему на помощь.
В этот самый момент тощий парнишка в грязной шапке и с таким же грязным лицом рванул к оставшемуся без присмотра лотку. Он успел распихать по карманам несколько пачек с чипсами, когда торговец заметил кражу. Бросив парня в куртке, отчего тот вновь растянулся на тротуаре, торговец устремился спасать свое имущество.
Еву, пережидавшую красный свет, развлекла эта маленькая зарисовка из городской жизни.
Поскольку погода выдалась особенно неприятной, а квартира Пибоди находилась по пути в больницу, Ева решила прихватить напарницу с собой. Достав линк, она набрала сообщение:
Через пять минут буду у твоего дома. Опоздаешь – пойдешь пешком.
Подъехав к дому, она притормозила напротив подъезда и стала ждать.
В скором времени из дома вышла Пибоди. Точнее, не вышла, а выступила.
Господи, подумала Ева, что же они наделали?
На ее напарнице красовались розовое пальто, розовые сапожки и пестрая шапка с розовым помпоном.
С довольным видом Пибоди нырнула в машину.
– Тебе не дозволяется выступать.
– То есть?
– Ты можешь ходить, – продолжила Ева, выруливая на дорогу. – Можешь вышагивать или брести. Бежать, если нужно догнать преступника. Даже хромать в случае травмы. Но ты не имеешь права выступать, будто павлин. Копы так не делают.
– Я что, выступала?
– Ты похожа на розовый леденец. Большой розовый леденец, который важно шествует по улицам города.
Вместо того чтобы обидеться, Пибоди просияла.
– Большой розовый леденец, – хихикнула она. – Я люблю свое пальто! Я выгляжу в нем такой стильной и сексуальной. Поэтому я не хожу, а шествую.
Припарковавшись на больничной стоянке, они поднялись на лифте на шестой этаж. Там Ева обратилась к первой же медсестре.
– Полиция Нью-Йорка. Лейтенант Даллас, детектив Пибоди. Нам нужно поговорить с Наташей Квигли.
– Секундочку, – сказала та, вынимая линк и набирая номер. – Я сейчас свяжусь с доктором Кампо. А вот, кстати, и она сама. Доктор, это из полиции. Интересуются номером 600.
Ева пожала руку невысокой женщине в белой тунике и черных брюках.
– Могу лишь сказать, – заявила та, – что мисс Квигли очень повезло. Не попади она сразу в операционную, последствия могли быть куда хуже. Сейчас она в стабильном состоянии. Иногда ее подводит память, но такое случается при травмах головы. Словом, вы можете поговорить с ней, только недолго.
– Хорошо.
– Вам сюда, – сказала доктор Кампо, направляясь в другой конец коридора.
Ева и Пибоди последовали за ней.
Первое, что поразило их при входе в палату, – аромат роз, который перебивал даже больничные запахи. Огромный букет цветов стоял у подножия постели.
Наташа полулежала-полусидела на кровати. Голова перевязана белоснежными бинтами. Мартелла, сидевшая рядом на стуле, осторожно сжимала руку сестры.
– Доктор! Ох, вот и полиция. Знаете, она спит, и мне не хотелось бы…
– Состояние стабильное, – сказала доктор Кампо, просматривая данные портативного компьютера. – Мартелла, вам нужно отдохнуть и поесть.
– Конечно, но мне не хотелось бы оставлять ее.
– Телла, – голос Наташи больше напоминал шепот, – со мной все в порядке. Не нужно беспокоиться.
– Мисс Квигли.
– Кто здесь? – повернула она голову, и Ева тут же заметила большой синяк у нее над глазом. – Ах, да. Я знаю вас.
– Можете ответить на несколько вопросов? – поинтересовалась Ева.
– Постараюсь. Мне самой хочется понять, что случилось. И Кейт. Неужели она действительно мертва?
– Вы сами что-нибудь помните?
– Я… я была наверху. Джон, кажется, тоже был дома. Потом я зачем-то спустилась вниз. Не помню, зачем именно. Может, искала Джона? Зашла в гостиную и… и увидела Кейт.
Глаза у нее наполнились слезами.
– Она лежала у камина. И всюду была кровь. Я подбежала к ней. Точно, подбежала и перевернула ее лицом вверх. Но было уже поздно…
– Так это вы перевернули ее? – спросила Ева.
– Да. Все как в тумане. Наверно, я хотела помочь ей. Возможно, я закричала, позвала Джона. Точно не скажу.
– Вы помните, как звонили по номеру девять-один-один?
– Я… Да! – воскликнула она с неожиданным оживлением. – Конечно, я позвала на помощь. Но потом… случилось что-то еще, – Наташа быстро отвела взгляд, а рука ее скользнула к бинтам.
– Кто ударил вас, мисс Квигли?
– Не знаю. – Она отвела глаза. – Все так смутно. Не могу сказать точно…
– Мисс Квигли, у нас есть запись вашего звонка.
– Не помню. Я не помню. Не хочу больше говорить об этом. Я устала…
– Не нужно волноваться, мисс Квигли, – вмешалась в разговор доктор Кампо. – Лейтенант, детектив, пора заканчивать беседу.
Они вышли в коридор, и Ева с недовольством оглянулась на дверь палаты.
– Она лжет. Она прекрасно помнит, кто ее ударил. Почему бы не сказать нам правду?
– Должно быть, боится скандала. Только представь, все сразу узнают, что родной муж пытался тебя убить. Думаю, ей просто стыдно.
– Что же это за мир, в котором она живет, – в голосе Евы проскользнули нотки раздражения, – если женщина стыдится подобных вещей? Почему бы просто не сказать копам: да, муж пытался убить меня. Посадите его и защитите меня.
– Полагаю, мир больших денег, – заметила Пибоди. – Думаю, ей надо немного прийти в себя. Тогда она будет поразговорчивей.
– Как бы то ни было, надо снова нажать на Копли. Если Наташа так и не разговорится, у нас могут быть проблемы. Пора привлечь к делу Рео.
Но как только она поднялась к себе в отдел, ее тут же перехватил Дженкинсон.
– Привет, лейтенант. Вас тут поджидает один парень, Стивен Дорчестер. Бойфренд Катианы Дюбуа.
– Я поговорю с ним, – кивнула Ева. – А ты, – обратилась она к Пибоди, – свяжись с Рео и организуй допрос.
В комнате отдыха ей сразу бросился в глаза одинокий мужчина, который сидел, опустив голову и не глядя на окружающих.
Ева подошла к нему.
– Мистер Дорчестер.
– Да, я Стивен Дорчестер. А вы, должно быть, лейтенант Даллас.
– Я вам искренне сочувствую.
– Знаете, мне все кажется, это какой-то дурной сон. Или чья-то ошибка. Только…
Он вновь опустил голову, пытаясь справиться с эмоциями.
– Я не в силах ничего изменить. Сегодня я собираюсь к родным Катианы, хочу побыть с ними. Но я уже не в силах ничего изменить. Ее больше нет, – он взглянул на Еву. – Если бы вы могли мне хоть что-нибудь сказать…
– Мистер Дорчестер, я могу со всей уверенностью заявить, что сделаю все возможное, чтобы человек, виновный в ее гибели, получил по заслугам. И вы, кстати, могли бы мне помочь.
– Все, что угодно.
– Когда вы в последний раз говорили с Катианой?
– Вчера утром, перед ее отъездом на работу. В субботу мы были на вечеринке, после чего Катиана переночевала у меня.
– Скажите, она не выглядела, случаем, встревоженной или расстроенной?
– Ничуть. Мы здорово повеселились, и она была в прекрасном расположении духа.
– Катиана упоминала при вас имя Трея Зиглера?
– Было дело. Она отшила его однажды, после чего тот пустил слух, будто Катиана лесбиянка. Не сказал бы, что ее это особо расстроило.
– Про его убийство вы тоже знаете?
– Конечно.
– А она не говорила вам о том, кто, по ее мнению, мог убить Зиглера?
– Там оставалось только гадать. Катиана рассказала, как он обошелся с Теллой. Насколько я понял, другие женщины тоже пострадали. И мы подумали, что кто-то из них, должно быть, решился на убийство. Кейт очень переживала из-за Теллы, не хотела оставлять ее одну. Поэтому она и пошла на работу в воскресенье.
– А в воскресенье вы с ней уже не виделись?
– Нет. Мы договорились встретиться в восемь, чтобы вместе поужинать, но она так и не пришла в ресторан. Я пытался дозвониться до нее, но без толку. Даже к Шубертам съездил, но и там никого не было. А потом мне позвонила ее сестра…
– Что ж, Стивен, большое вам спасибо.
– Боюсь, не много от меня было пользы.
– Не скажите. В таком деле важны любые мелочи.
Когда он ушел, Ева отправилась к себе в кабинет, чтобы стряхнуть печаль. На допросе от эмоций толку все равно нет.
– Тук-тук. – В кабинет вошла Рео. – Я как раз изучала твое дело. Налей мне кофе, и мы обсудим Джона Копли.
– Приготовь сама, какой хочешь. Мой рапорт ты видела. Никаких следов взлома. В доме только Копли, его жена, оглушенная ударом по голове, и мертвое тело. Жена успела позвонить в экстренную службу, озвучив при этом имя мужа.
– Я слушала запись. – Рео с чашкой кофе в руке уселась за стол. – Ты говорила сегодня утром с его женой?
– Она пришла в сознание, но не идет на сотрудничество. – Ева поиграла бумагами на столе. – Не хочет признать, что это Копли ее ударил.
– Это осложняет ситуацию.
– Но звонок…
– Разумеется, мы используем его по полной. Но будь я адвокатом Копли, непременно заявила бы, что жертва, чего-то испугавшись, стала звать на помощь мужа. И в этот момент ее ударил неизвестный.
– Да откуда ему взяться? На записи ясно видно…
– Залез в окно, к примеру. Я понимаю, что довод весьма слабый, и мы не оставим от него мокрого места, но небольшая проблемка нам обеспечена. Можно ее избежать, если добиться добровольного признания.
– На условиях?
– Убийство первой степени плюс злостное нападение на жену. В общей сложности ему светит лет двадцать пять. Согласись, это немало.
– Я намерена привязать его еще и к Зиглеру.
– Тогда договориться не удастся. Это уже два убийства и одно покушение. Но тебе придется постараться, чтобы расколоть его. Пока все слишком зыбко, чтобы выносить это на суд.
– День еще не закончился.
– Можешь связаться со мной до восьми вечера. Потом я вне доступа – вплоть до двадцать шестого декабря. Кстати, спасибо за подарок, – она похлопала по сумке, которую вручила ей Ева.
Когда Рео вышла, Ева с досадой пнула стол.
– Пибоди! – окликнула она напарницу. – Пора заняться Копли.
– Его адвоката нет на месте.
– Значит, ей стоит поторопиться.
Ева распахнула дверь в кабинет для допроса.
– Лейтенант Даллас, детектив Пибоди. Пришли допросить Джона Джейка Копли.
– Я не собираюсь говорить с вами без своего адвоката.
– Вот и прекрасно. Помолчим, – бросив на стол папки, Ева включила запись звонка в экстренную помощь. Затем поставила его на повтор.
На третий раз Копли не выдержал.
– Она звала меня. Звала на помощь. Это же яснее ясного.
– В самом деле? Я так не думаю. Пибоди, что скажешь?
– Мне тоже показалось, что как раз наоборот.
– Посмотрим, как отреагируют на это присяжные. Пожалуй, они согласятся с тем, что сказала сегодня утром сама Наташа.
– Вы говорили с ней? Что она сказала?
– Смотри-ка, Пибоди, он хочет, чтобы мы ответили на его вопрос, хотя сам намерен молчать до прихода адвоката.
– Я хочу знать, что сказала моя жена! Она знает, что я в тюрьме?
– Постарайтесь не беспокоиться, мистер Копли. Не дай бог опять давление подскачет. Сами видите, мы тянем время до прихода адвоката.
– Забудьте про адвоката. Мне нужно знать, что сказала жена!
– И вы готовы подтвердить это официально?
– Да, разумеется.
– Чудесно, – Ева одарила Копли благожелательной улыбкой. – Она заявила, что этот сукин сын едва не убил ее. Не догадываетесь, о ком идет речь?
– Ты лжешь! Наглая, лживая сучка!
– Ну же, Копли, нужно быть снисходительней к ней. Чего еще вы ожидали от жены, после того как отправили ее на праздники на больничную койку?
– Я и пальцем к ней не прикоснулся! Я был наверху. Я спал.
– Спал? Помнится, в прошлый раз вы об этом не упомянули. К чему все эти дополнения? Ваша история не становится от них достоверней.
– К дьяволу! Я был наверху, когда раздался крик. Да, я задремал, а потому не сразу бросился вниз.
– А почему вы бросились вниз?
– Оттуда раздался крик.
– С чего вы так решили? Вы же спали?
– Я просто знал это, и все! Я сбежал по лестнице и увидел Наташу. И ту, вторую. Прислугу Теллы.
– Прислугу?
– Именно. И я кое-что услышал, – глаза у него забегали. – Звук чьих-то шагов. Потом где-то хлопнула дверь.
– Серьезно? Похоже, история разрастается. К ней добавились звуки шагов и закрывающейся двери. Что ж вы забыли о такой важной детали, когда я допрашивала вас в первый раз?
Копли смахнул пот со лба.
– Я слишком переволновался. А в тот момент я и вовсе думал только о том, как бы помочь Наташе.
– И чем же вы ей помогли? Конечно, не тем, что позвонили в «Скорую».
– У меня не было на это времени! Сначала я не мог оправиться от шока, а потом у дверей появились полицейские. Я был наверху, когда кто-то убил эту женщину и ранил Таш. Я хочу поговорить с женой. Наверняка она испугана. Наверняка она беспокоится обо мне!
– Она беспокоится только о том, как бы вы не попытались убить ее снова. Забудьте про жену, Копли. И про Фелисити тоже забудьте. Она не желает вас видеть.
– Оставьте Фелисити в покое! – К удивлению Евы, на глазах у него заблестели слезы. – Это из-за вас она бросила меня! Из-за вашей лжи. Я люблю ее!
– Кого? Жену или Фелисити?
– Я… – Копли на мгновение запнулся. – Обеих. Каждую по-своему. Вам этого не понять.
– Зато мне понятно кое-что другое. Вы похвастались Зиглеру, что встречаетесь с молоденькой стриптизершей, и он начал вас шантажировать. Долгое время вы платили ему из денег, которые утаивали от жены…
– Да это просто смехотворно.
– Мы нашли ваши счета, Копли. Те, что вы разместили в офшорах. Вдобавок ваше имя есть в записях Зиглера, и там указаны все суммы. – Ева встала из-за стола. – Вы отправились к Зиглеру домой, чтобы показать этому выскочке, кто из вас главный. Но вместо разговора вышла ссора. Потеряв контроль над собой – а с вами это происходит постоянно, – вы схватили спортивный приз и ударили его по голове.
– Я не делал ничего подобного! – Дыхание у него участилось, по лицу заструились капельки пота. – Это безумие. Я там даже не был! Я хочу поговорить с адвокатом. Мне нужен мой адвокат!
– Пибоди, дай ему воды. Копли, выпейте это, а то опять попадете в лазарет.
– Я не собираюсь больше разговаривать с вами до прихода адвоката.
– Прекрасно.
Ева подождала, пока Пибоди передаст ему стакан с водой, после чего шепнула напарнице:
– Пусть с ним посидит кто-нибудь из наших. Вернемся потом, когда переговорит со своим адвокатом.
У себя в офисе она набрала номер линка Фелисити.
– Слушаю, – раздался голос пожилой женщины.
– Лейтенант Даллас, полиция Нью-Йорка. Я хочу поговорить с Фелисити Принз.
– Я – мать Фелисити. Она не будет с вами разговаривать. Вы приятельница этого типа, Копли.
– Нет, мэм. Мы не приятели. Не далее как вчера я отправила Копли в камеру.
– За что?
– За убийство.
– Господи! Бедная моя девочка.
– Мэм, мне нужно поговорить с вашей дочерью. Если хотите, можете присутствовать при разговоре.
– Разумеется, я останусь! Фелисити вернулась домой, – сообщила она Еве, – после того как выяснила, что он лжет ей. Фелисити, тут эта женщина из полиции, с которой ты говорила. Она арестовала этого ужасного человека.
– Арестовала? Мама, дай мне линк. Алло! Простите, не помню, как вас зовут.
– Лейтенант Даллас. Фелисити, ты говорила с мистером Копли после нашей беседы?
– Нет. После того как вы ушли, я много размышляла. Я не такая дурочка, как думают некоторые.
– Никто не считает тебя дурочкой, – сказала ее мать.
– Он считал. Но это не так. Я стала думать, а потом позвонила Сэди.
– Ты правильно поступила.
– После этого я сделала то, что мне всегда запрещалось: я позвонила ему домой. Мне ответила эта женщина, которая у них за главную. Она сказала, что мистер Копли не может подойти к телефону. Я поинтересовалась, не потому ли, что он уехал, но она сказала, что он в городе, просто не может пока говорить. Тут я поняла, что он солгал мне. Вы же знали это, правда?
– Да, Фелисити, знала.
– Ну вот. Я снова поговорила с Сэди, и та сказала, что я должна выяснить все до конца. Тогда я поехала к их дому и стала наблюдать. Я видела, как они вышли вместе с женой. Они смеялись и шутили, а перед тем как сесть в машину, он поцеловал ее. Теперь я точно знала, что он мне лжет.
– Что было потом?
– Я оставила ему мемо-куб. Сказала, что не желаю иметь дело с человеком, который все время лжет и изменяет и меня вынуждает заниматься тем же. Скорее всего, я уже не вернусь в Нью-Йорк. Думаю, этот город не для меня. Скажите, он сделал что-то плохое?
– Боюсь, что так. Я рада, Фелисити, что ты вернулась к себе домой.
– Я тоже. Ах, да, счастливого Рождества!
– Тебе тоже.
Отключившись, Ева откинулась на спинку стула и погрузилась в размышления.
– Адвокат пришла, – сказала от порога Пибоди.
– Пусть поговорят наедине, потом продолжим.
