- В саду, #3
9
Хейли радовалась, что работает за кассой, с благодарностью обслуживала непрерывный поток покупателей, отвлекающий ее от невеселых мыслей. На работе Амелия вроде бы не интересовалась ею, по крайней мере до сих пор.
Она составила список для файлов Митча, включив все эпизоды, которые помнила слишком ясно для собственного спокойствия. Отметила все места действия — пруд, свою спальню, детскую. Абсолютной уверенности не было, но ей казалось, что случались и другие моменты, когда ее мысли ей не принадлежали. Например, в саду Харпер-хауса, когда она грезила наяву.
Правда, изложенные на бумаге события не выглядели такими уж чудовищными. Во всяком случае, среди белого дня, когда вокруг люди.
Хейли окинула взглядом вошедшую покупательницу. Молодая, дорогие туфли, хорошая стрижка. Приличный стабильный доход. Почему бы не помочь ей избавиться от лишних денег?
—Доброе утро! Чем я могу вам помочь?
—Ну, я... простите, я забыла, как вас зовут...
—Хейли, — она сосредоточилась, продолжая любезно улыбаться.
Ухоженные белокурые волосы с осветленными прядями, узкое лицо, правильные черты. Немного застенчивая.
И тут ее глаза широко распахнулись.
—Джейн? Кузина Розалинд? Боже милостивый, ничего себе!
Девушка покраснела.
—Я... я постриглась, — пробормотала она, чуть коснувшись пружинистых локонов.
—С ума сойти! Ты выглядишь потрясающе! Просто красотка!
В первый и последний раз Хейли видела Джейн, когда вместе с Роз и Стеллой помогала бедняжке забрать пожитки из душной, забитой мебелью квартиры Кларисс Харпер. Девушка, которую они тайком — вместе с дневниками, украденными Кларисс из Харпер-хауса, — тогда увезли, была невзрачной, как карандашный набросок на оберточной бумаге.
Теперь ее тусклые светлые волосы стали яркими. Мелирование и правильная стрижка визуально округляли худенькое личико.
Одета просто, но хлопчатобумажная блузка и свободные укороченные брюки как день от ночи отличались от кофточки и старушечьей юбки, в которой девушка бежала от Кларисс.
—Блеск, просто блеск! Ты словно из шоу о преображении, вроде «Что не надо носить». Ой, я не хотела тебя обидеть!
—Ничего, все нормально, — раскрасневшись еще больше, Джейн расплылась в улыбке. — Я и чувствую себя преображенной. Джолин — ты же знаешь Джолин, мачеху Стеллы?
—Да. Она бесподобная!
—Джолин помогла мне получить работу в галерее, а накануне моего первого рабочего дня приехала ко мне в новую квартиру. Она... она чуть ли не силой вытащила меня из дома. Сказала, что сегодня будет моей доброй феей, как крестная Золушки. Не успела я опомниться, как меня уже стригли и накручивали остатки волос на алюминиевую фольгу. Я была в таком ужасе, что не могла отказаться.
—Держу пари, ты рада, что не отказалась.
—Я сидела, словно в трансе. А потом Джолин поволокла меня в торговый центр и сказала, что для начала подберет мне три полных комплекта одежды, а со временем я должна дополнить гардероб в том же духе, — улыбка Джейн растянулась до ушей, но глаза заблестели навернувшимися слезами. — Это был самый чудесный день в моей жизни.
—Какая замечательная история! — Хейли растрогалась не меньше Джейн. — Своими мучениями со злой ведьмой ты заслужила добрую фею. Знаешь, в прошлом, в те времена, когда женщины имели очень мало прав, сказки были женскими историями и передавались из уст в уста.
—Гм-м. Правда?
—Извини, у меня голова забита всякой информацией. Просто у нас пошел такой девчачий разговор. Пожалуй, я приведу Стеллу.
—Я не хотела никому мешать, только надеялась увидеть кузину Розалинд и поблагодарить ее.
—И ее мы найдем! — Хейли поспешила к двери кабинета Стеллы. — Но Стелла просто должна тебя увидеть. — Не постучавшись, Хейли приоткрыла дверь и просунула в кабинет голову: — Выйди на минуточку.
—Проблема?
—Нет. Ты должна выйти, поверь мне на слово.
—Хейли, у меня еще полдюжины звонков до... — Заметив за спиной Хейли покупательницу, Стелла замолчала и растянула губы в любезной улыбке. — Извините. Я что-то не мо... О боже, Джейн!
—В новой, улучшенной версии. — Хейли виновато поморщилась. — Прошу прощения.
—Не надо. Я именно так себя и чувствую.
—Джолин говорила, что устроила вам «фирменный сеанс Джо», — восхищенная Стелла вышла в зал и обошла вокруг Джейн. — И правда фирменный! Какая чудесная прическа!
—Мне тоже нравится. Ваша мачеха... Она была так добра ко мне.
—Джолин сама наслаждалась каждой минутой. Я выслушала отчет, но должна сказать, что картинка превосходит все описания. Надеюсь, вы чувствуете себя так же, как выглядите.
—Я обожаю свою работу. Обожаю свою квартиру. И обожаю чувствовать себя хорошенькой.
—Ой! — Глаза Стеллы наполнились слезами.
—Я тоже чуть не разревелась, — сказала Хейли, выхватывая из-под прилавка рацию. — Роз, вы нужны нам на кассе. Немедленно. — Она отключилась от непременных жалоб Розалинд на занятость.
—Я не хотела отрывать ее от работы.
—Но она захочет тебя увидеть! А я хочу увидеть ее и тот момент, когда она увидит тебя. Будет забавно!
—Расскажи-ка нам о своей жизни.
—Ну, во-первых, работа. Она мне безумно нравится, и я все время учусь, узнаю много нового. У меня теперь есть парочка друзей.
—Мужского рода? — лукаво спросила Хейли.
—К этому я еще не готова. Но в моем доме живет очень приятный парень.
—Симпатичный? Черт, покупатель... — пробормотала Хейли, завидев мужчину с груженной с верхом тележкой. — Не говори ни о чем сексуальном, пока я занята.
Джейн повернулась к Стелле:
—Я думала, что мне будет неловко с вами обеими.
—Почему?
—Когда мы познакомились, я была таким жалким нытиком.
—Ничего подобного! Просто испуганной и растерянной. И у вас были на то причины. Впустив нас и позволив Роз забрать дневники, вы совершили подвиг.
—Они же принадлежали Розалинд. Кларисс не имела права выносить их из Харпер-хауса.
—Конечно. Но все равно было очень смело с вашей стороны отдать их Роз, уехать, выйти на новую работу, начать новую жизнь. Я знаю, как это страшно. И Хейли знает.
Поверх плеча Стеллы Джейн взглянула на Хейли, пробивавшую чек и болтавшую с покупателем.
—Не похоже, что она чего-то может бояться. Вот что я подумала, когда познакомилась с ней и с вами. Что вы обе никогда не побоялись бы постоять за себя, не позволили бы помыкать собой, как позволяла я.
—Мы все чего-то боимся и не всегда решаемся на кардинальные изменения.
Вошла Роз. Понять, что она раздражена, можно было лишь по тому, как она хлопала по бедру садовыми перчатками.
—Что случилось?
—Ничего. Абсолютно. Джейн хотела повидаться с вами.
Розалинд вскинула брови. Медленная улыбка осветила ее лицо.
—Ну-ну... Джолин человек слова. Ты просто расцвела. — Роз сунула перчатки в задний карман и затаила дыхание, когда Джейн порывисто обняла ее. — Я тоже рада тебя видеть.
—Спасибо вам! Огромное спасибо! Я не могу выразить словами, как вам благодарна.
—Всегда пожалуйста.
—Я так счастлива!
—Я вижу. И чувствую.
—Простите, — шмыгая носом, Джейн разжала объятия. — Я не нарочно. Я просто хотела зайти, поблагодарить вас и сказать, что хорошо работаю. Я уже получила повышение и не собираюсь на этом останавливаться.
—И это я вижу. Даже не нужно спрашивать, все ли у тебя в порядке. Я счастлива за тебя. И хотя я почти не имею к этому отношения, счастлива видеть тебя такой хорошенькой, такой довольной своей новой жизнью, тем более что кузина Рисси наверняка поджаривается на своей костлявой заднице.
Джейн рассмеялась сквозь слезы.
—Вы угадали. Она злится до смерти. Она приезжала ко мне.
—Ой, что я пропустила, что я пропустила? — подбежала к ним Хейли. — Открутите назад и повторите для меня все хорошее.
—Мы как раз переходим к самому хорошему, — успокоила ее Роз. — Итак, Рисси вытащила из кладовки свою метлу и прилетела посмотреть на тебя?
—В мою квартиру. Наверное, мама дала ей мой адрес, хотя я просила этого не делать. Я глянула в глазок и увидела ее. Еле заставила себя открыть дверь...
—Кто бы тебя винил? — Хейли в знак поддержки похлопала Джейн по спине.
—Но я подумала, что не могу прятаться в собственной квартире, как кролик в норе, и открыла. Кларисс ворвалась, принюхалась, приказала принести ей сладкий чай и расселась, как у себя дома.
—Ничего удивительного, — сказала Роз с подчеркнуто южным акцентом. — Ее самомнение поколебать невозможно.
—На каком этаже твоя квартира? — Хейли прищурилась, пытаясь вспомнить. — На третьем или четвертом, насколько я помню. Здорово бы она шлепнулась, приди тебе в голову выбросить ее в окно.
—Хотела бы я сказать, что выбросила ее, но я пошла заваривать чай. У меня поджилки тряслись. А когда я вернулась, Кларисс заявила, что я неблагодарная злая девчонка и, даже если я подстриглась, устроилась в паршивой норе и убедила какую-то безмозглую простофилю взять меня на работу, я все равно необразованная неумеха и ничего путного из меня не выйдет. А еще она наговорила много гадостей о вас, Роз.
—Ой, расскажи-ка.
—Ну, хм-м... Распутная интриганка, например.
—Всегда мечтала, чтобы меня назвали распутницей. В наши дни это слово так редко услышишь.
—А меня это отрезвило. Она обзывала неблагодарной меня, но я-то заслужила. — Джейн подбоченилась и выпятила подбородок. — Моя квартира не паршивая нора, а очень миленькая, но со вкусами не спорят. Кэрри, мою начальницу, она не знает и может считать ее безмозглой за то, что взяла меня на работу. Но как она посмела обзывать вас, если это она у вас крала!
Джейн расправила плечи и решительно тряхнула головой.
—Я ей так и сказала.
—Молодец! — Расхохотавшись, Роз обхватила лицо Джейн ладонями. — Я безмерно горжусь тобой.
—У нее глаза чуть не выскочили из орбит. Я не знаю, откуда взялись те слова. Я не очень-то вспыльчивая, но в меня словно бес вселился. Я просто созналась, высказала Кларисс все, о чем даже думать не смела, когда жила с ней и обслуживала ее с утра до ночи. Сказала, что она лгунья, воровка и ей повезло, что вы не вызвали полицию.
—Умница! — Хейли ткнула Джейн локтем в бок. — Это даже лучше, чем вышвырнуть кузину Рисси из окна.
—Я этим не ограничилась.
—Продолжай! — нетерпеливо воскликнула Хейли.
—Я сказала, что лучше буду просить милостыню на улице, чем вернусь к ней и снова стану девочкой для битья. А потом я сказала, чтобы она выметалась из моей квартиры. — Джейн выбросила вперед руку. — И вот так указала ей на дверь. Может, и переусердствовала, но я так завелась! Она прошипела, что я еще пожалею. Кажется, Кларисс сказала «раскаюсь», но я так разозлилась, что особо не вслушивалась. И она ушла. — Джейн выдохнула и замахала перед раскрасневшимся лицом ладонью. — Уф!
—Ну, Джейн, ты героиня, — Роз торжественно пожала девушке руку. — Кто бы мог подумать?
—Вообще-то этим не кончилось. Она попыталась добиться моего увольнения.
—Вот гадина, — Хейли помрачнела. — И что эта ведьма придумала?
—Она явилась к Кэрри, заявила, что я женщина легкого поведения, крутила роман с женатым мужчиной, а ее обворовала, хотя она пожалела меня и взяла в свой дом. Мол, ее христианский долг — предупредить Кэрри.
—Я всегда думала, что в преисподней для христиан вроде Кларисс отведены специальные места в первом ряду, — заметила Роз.
—Когда Кэрри вызвала меня в свой кабинет и рассказала о визите Кларисс, о том, что та наговорила, я была уверена, что меня уволят. А она спросила, как я могла жить с этой ужасной старой вороной, и сказала, что всегда ценила в служащих терпение и выдержку. И поскольку я обладаю этими качествами и доказала, что хочу усердно работать и быстро учусь, она повышает мне зарплату.
—Кэрри мне нравится! — воскликнула Хейли. — Я бы купила бутылку вина и выпила с ней. Нет ничего лучше счастливого конца.
«Разве что сидеть в тени на качелях рядом с Харпером, цедить холодный лимонад и присматривать за играющей на траве Лили», — мысленно добавила Хейли.
Когда после работы эта идиллия материализовалась и она пересказала Харпер эту потрясающую историю, он вынес свой вердикт:
—Если кузина Кларисс получила от ворот поворот, конец точно счастливый. Она всегда придиралась ко мне, когда я был мальчишкой. Пока мама ее не выгнала.
—Знаешь, как она обзывала твою мамочку? Джейн рассказала.
—Нет, — его лицо окаменело. — Как?
—Распутницей.
—Ра... — он так расхохотался, что Лили захлопала в ладоши. — Распутница! Господи, маме это наверняка понравилось.
—Понравилось. А ты ее очень хорошо знаешь... Чудесное выдалось утро. Все плохое забылось. Так приятно было смотреть на Джейн! Она сильно изменилась, нашла себя. Когда мы познакомились, она была практически невидимкой. А теперь... Ну, знойная красотка.
—Правда? Очень знойная?
Хейли со смехом ткнула его локтем.
—Даже не думай. Каждая кузина в свое время.
—Кстати, насколько мы близкие родственники? Я так и не знаю.
—Думаю, твой папа и мой были четвероюродными братьями. Значит, мы пятиюродные. Ну как-то так. А из-за второго замужества моей прабабушки...
Харпер остановил ее генеалогические изыскания поцелуем.
—Пятиюродных сестер целовать не возбраняется.
—Отлично! — Выразив свое мнение, Хейли снова прижалась губами к его губам.
Не тут-то было...
Лили вскрикнула, залепетала, потянула Харпера за джинсы и не успокоилась, пока он не подхватил ее на руки. Тогда малышка одной рукой обняла его за шею, а другой оттолкнула Хейли.
—М-да, она поставила меня на место.
Хейли демонстративно прижалась к Харперу. Лили снова ее оттолкнула и крепче обняла Харпера.
—Девчонки вечно из-за меня дерутся. Мое проклятие.
—Еще бы! Та, с которой ты был в прошлый Новый год, точно без драки тебя не уступила бы.
Харпер улыбнулся Лили.
—Понятия не имею, о чем она говорит.
—Ты прекрасно знаешь, о чем я. Блондинка с волосами до попы.
—Да, попу припоминаю.
—Как тебе не стыдно!
—Это ты начала. Блондинку зовут Эмбер, — Харпер, посмеиваясь, поднял малышку высоко над головой, и та счастливо расхохоталась.
—Ха-ха-ха, — саркастически поддержала дочку Хейли. — Эмбер...
—Она юрисконсульт.
—Можно подумать!
—Истинная правда, — он поднял правую руку, будто приносил клятву в суде. — Красивая вовсе не значит глупая, чему ты живое доказательство.
—Твоя жизнь спасена. У вас были серьезные... Нет, забудь, что я это хотела спросить. Ненавижу, когда женщины и мужчины, если уж на то пошло, суют нос в прошлые отношения.
—Ты рассказала мне о своих. Нет, не серьезные. Она не хотела серьезности, да и я тоже. На данном этапе главное для Эмбер — карьера.
—А у тебя было что-нибудь серьезное?
—Несколько раз довольно близко подступал к границе, но никогда ее не пересекал.
Харпер усадил Лили между ними и, придерживая ее, начал потихоньку раскачиваться.
«Немедленно заткнись или смени тему!» — приказала себе Хейли, решив наслаждаться моментом.
Они втроем лениво раскачиваются на качелях, в знойном неподвижном воздухе жужжат пчелы, переливаются яркими язычками пламени летние цветы.
—Конец дня — самое лучшее время. Кажется, можно сидеть часами и бездельничать.
—Не хочешь отвлечься?
—Не сегодня. Не хочу оставлять Лили два вечера подряд.
—Мы могли бы после обеда поехать с ней в кафе-мороженое.
Хейли удивленно взглянула на него. И тут же удивилась, почему удивляется его предложению.
—Она бы поехала с удовольствием. И я тоже.
—Значит, договорились. У нас свидание. Кстати, а почему бы не поехать сейчас, не пожевать гамбургеры и не завершить пир мороженым?
—Еще лучше.
Влажная жара июля сменилась августовской духотой, раскаленными добела небесами, не приносящими облегчения ночами, и день ото дня этот порядок вещей казался все более незыблемым.
—Может, она довольна, что мы узнали, кто она, признали ее как прабабушку Роз, ну и вообще оценила наши старания. — Хейли воткнула в вазон два пентаса — один с пышными розовыми соцветиями, другой с желтыми.
—Думаешь, она совсем успокоилась? — спросила Стелла.
—Амелия почти каждую ночь поет в комнате Лили, но не делает никаких гадостей. Иногда я что-то чувствую или мне кажется, что чувствую, но это быстро проходит. Я ведь не делала ничего странного в последнее время? Нет?
—На днях ты слушала Пинк[12] и говорила, что хочешь сделать татуировку.
—Это не странно. Я думаю, мы обе должны сделать татуировки на тему цветов. Я сделаю красную лилию, а ты синий георгин. Спорю на что угодно, Логану понравится. Задорно и сексапильно.
—Вот пусть сам и делает татуировку.
—Ну, только одну! Девчачью.
—По-моему, девчачья татуировка — оксюморон[13].
—Вовсе нет, — возразила Хейли. — Цветы, бабочки, единороги и все такое... Спорим, я уговорю Роз на татуировку?
Стелла отбросила с лица рыжие кудри и рассмеялась.
—Знаешь, если ты уговоришь на татуировку Роз, тогда я... Нет, все равно нет. Это без меня.
—Татуировки — древняя форма искусства, восходящая к египтянам. Египтяне часто пользовались татуировками, чтобы контролировать сверхъестественное. Поскольку у нас тут живет нечто очень сверхъестественное, татуировка послужила бы талисманом и личным заявлением.
—Лично я заявляю, что не позволю какому-то парню по имени Тэнк рисовать на моем теле символ — девчачий или любой другой. Можешь назвать меня привередой. Прекрасная композиция, Хейли. Очень милая.
—Клиентка хотела милую, а желтый и розовый — свадебные цвета ее дочери. Отличные украшения для столов. Но я бы выбрала более дерзкие и менее слащавые. Может, цвета драгоценных камней.
—Ты мне что-то недоговариваешь?
—Гм-м?..
—У тебя на уме цвета невесты?
—Ой, нет! — Хейли рассмеялась, отставляя готовую композицию. — Ничего подобного. Мы, Харпер и я, не спешим. Совсем, совсем не спешим, — добавила она и вздохнула.
—Разве ты не этого хочешь?
—Да, я хотела. Хочу. Я не знаю, — Хейли судорожно выдохнула, взметнув длинную челку. — Лучше, разумнее не спешить. Слишком многое поставлено на карту, слишком многое приходится принимать во внимание. Наша дружба, и работа, и Роз. Мы не можем просто прыгнуть в постель, потому что я... просто потому, что у меня зуд.
—Но ты хочешь прыгнуть в постель.
Хейли покосилась на Стеллу.
—Скорее нырнуть.
—Хейли, почему бы просто не сказать ему?
—Я сделала первый шаг. Теперь его очередь. Я уверена, что он скоро разгонится.
—Я стараюсь ее не торопить.
Харпер одним глотком ополовинил банку колы. Он редко забегал в главный дом на ланч, но знал, что в это время дня на кухне никого, кроме Дэвида, не будет.
—Харп, ты знаком с ней почти два года. Я бы не назвал это спешкой. Скорее бездействием.
—Раньше все было иначе. Мы только-только начали встречаться. Она сказала, что не хочет торопиться. Меня это убивает.
—Не слышал, чтобы кто-то умер от сексуальной неудовлетворенности.
—Я буду первым. Меня внесут в медицинские энциклопедии. Посмертно.
—И тогда я смогу хвастаться знакомством с тобой. Сядь. Поешь.
Харпер подозрительно ткнул пальцем в сандвич, предложенный ему Дэвидом.
—Что это?
—Деликатес.
Без особого интереса Харпер взял сандвич, попробовал.
—Ягнятина? Холодная ягнятина?
—С нектариновым чатни.
—Вкусно... чертовски вкусно. Где ты берешь все эти... Нет, нет, не будем отклоняться, — он откусил еще кусочек. — Я прекрасно разбираюсь в женщинах, но что делать с ней, не понимаю... с Хейли. Раньше это никогда не было так важно, поэтому я боюсь ошибиться.
Дэвид — со своим сандвичем — сел напротив Харпера.
—Ты обратился по адресу, юный ученик, ибо я мастер.
—Знаю. Я подумывал заглянуть к ней как-нибудь ночью... Может, с бутылкой вина... Постучать в дверь веранды. Прямой подход.
—Классический.
—Но она нервничает из-за Амелии, боится, ну, как это... встречи здесь, в доме. Во всяком случае, я так понимаю.
—Встреча — кодовое слово для жаркого секса?
—Черт побери! Ты слишком умен для моих жалких уловок. Я мог бы пригласить ее и Лили на обед к себе, а когда малышка заснет... немного вина, немного музыки... — Харпер пожал плечами, понимая, что бежит по заколдованному кругу.
—Вот одна из причин, почему в хороших отелях имеется обслуживание номеров и таблички «Не беспокоить».
—Обслуживание номеров?
—Внимай мне, Харп. Ты везешь ее на обед... Романтический вечер. Я советую «Пибоди». У них чудесные номера, потрясающее обслуживание, отличная еда... Обед сервируется прямо в номере.
Харпер задумался.
—Я приглашаю ее на обед... в номере отеля? Тебе не кажется, что это несколько... гениально, — решил он через секунду.
—Да, я гений. Вино, свечи, музыка, и все это в изысканном уединении гостиничных апартаментов. Наутро подашь ей завтрак в постель.
Харпер слизнул с пальца чатни.
—Мне понадобится двухкомнатный номер. Лили...
—Твоя мамочка, Митч и я с удовольствием понянчимся с нашей любимой девочкой. И, чтобы продемонстрировать твою... мою поразительную заботу, я соберу для Хейли самые необходимые вещички. Ты просто закажешь номер и обед, расставишь декорации, захватишь ее вещи. И покоришь ее.
—Отличная идея, Дэвид! Я должен был сам додуматься. Это только показывает, насколько я одурманен. Все, возвращаюсь в питомник. Уговорю Стеллу так переделать график, чтобы воплотить твою идею. Спасибо!
—Всегда к твоим услугам. Я поборник истинной любви или, по крайней мере, жаркого секса в гостиничном номере.
Хейли надела красное платье. Самое лучшее свое платье. Ей нравилось, как оно сидит на ней. Правда, жаль, что Харпер не предупредил заранее. Она бы съездила в магазин и купила что-нибудь новенькое, соответствующее случаю.
Харпер видел ее в этом платье. На самом деле он видел ее во всем, что у нее есть.
Зато у нее классные туфли. Роз отдала ни разу не надеванные «Джимми Чу». Наверное, они стоят раза в три больше платья... и каждый потраченный на них цент оправдан, решила Хейли, вертясь перед зеркалом в полный рост. С ума сойти, что они творят с ее ногами. Сексуальность вместо худобы.
Может, зачесать волосы наверх? Хейли поджала губы, приподняла волосы, глядя в зеркало, покрутила головой.
—Что скажешь, детка? — спросила она Лили, сидевшую на полу и деловито укладывавшую игрушки в самую старую мамочкину сумку. — Наверх или оставить как есть? Пожалуй, зачешу наверх и слегка излохмачу. Тогда я смогу надеть те классные сережки. Давай попробуем.
Когда мужчина приглашает на особенный обед, необходимо перепробовать все, чтобы выглядеть как можно лучше.
Вплоть до белья. Ну хоть белье у нее новое, купленное с мыслью о том, что когда-нибудь Харпер его увидит.
Может быть, даже сегодня, если удастся немного продлить вечер. Они могли бы вернуться сюда, и она просто выбросит Амелию из головы, а также постарается забыть, что мама Харпера совсем рядом, в противоположном крыле дома. И что в соседней комнате спит ее собственная дочка.
Ну почему все так сложно?
Она его хочет. Они оба молодые, здоровые, свободные. Все должно быть просто.
Если придаешь чему-то большое значение, сложностей не избежать, вспомнила она слова Харпера. Да, у них сложная ситуация, но этот минус пора перевести в плюс.
—Лили, я все осложняю. Ничего не могу с собой поделать. Но я попытаюсь.
Хейли надела длинные сверкающие золотые серьги, подумала об ожерелье и отвергла. Сережек вполне достаточно.
—Итак. — Теперь она повертелась перед Лили. — Что ты думаешь? Мамочка красивая?
Девочка широко улыбнулась и вывалила из сумки все, что туда запихнула.
—Будем считать, ответ утвердительный, — Хейли снова повернулась к зеркалу, чтобы взглянуть на себя в последний раз, и чуть не хлопнулась в обморок.
На ней было красное платье, но не коротенькое с тонкими бретельками, которое она купила больше двух лет назад, а длинное и роскошное, с низким вырезом. На полуобнаженной груди сверкало колье из рубинов и бриллиантов.
Поразительно красивое лицо с пухлыми алыми губами и горящими серыми глазами обрамляли золотистые локоны.
—Я не вы, — прошептала Хейли. — Я не вы. Она демонстративно отвернулась, присела на корточки и дрожащими руками начала собирать разбросанные игрушки.
—Я знаю, кто я. Я знаю, кто вы. Мы не одно и то же. Мы совсем разные.
Холодея от страха, Хейли резко развернулась и не удивилась бы, если бы Амелия — из плоти и крови — выступила из зеркала... Но увидела лишь себя с округлившимися глазами, темными на фоне мертвенно-бледного лица.
—Идем, детка! — Она подхватила Лили и, не обращая внимания на протестующие вопли дочки, сгребла старую сумку и свою вечернюю сумочку.
Несмотря на желание бежать со всех ног, Хейли пошла как можно медленнее. Розалинд заметила бы ее страх, а она не желала сейчас это обсуждать. Хоть на один вечер ей хотелось притвориться, что все нормально.
Хейли выждала, пока вернется размеренное дыхание, сотрется с лица испуганное выражение, и вошла в главную гостиную, улыбаясь.
