Глава 45
Когда Майкл ворвался за сцену, там царил полный хаос. А в зале, где объявили нового победителя, раздались аплодисменты.
— Где она?
— С ним.
Бев цеплялась за руку Брайана, не в силах отдышаться после бега с ребенком на руках.
— У него пистолет. Эмма задержала его, чтобы я убежала с малышом и позвала на помощь. Пит, — добавила она потрясенно: — Это был Пит.
— Все произошло не больше двух минут назад, — сказал Брайан. — Служба безопасности уже ищет их.
— Распорядись, чтобы оцепили здание! — крикнул Майкл напарнику. — Вызови подкрепление. Нужно прочесать этаж за этажом.
Выхватив пистолет, он выскочил в коридор и показал значок охраннику в форме.
— Этаж охраняется. Пейдж не проходил за сцену ни с ней, ни без нее. Видимо, потащил ее наверх.
— Мне нужны двое.
Не оглядываясь, Майкл бросился к лестнице. У него за спиной гудела музыка, и по мере того, как он поднимался выше, к ней добавлялись какие-то жуткие звуки. Добежав до первого поворота, Майкл крепче стиснул пистолет, осмотрел лестничную площадку и стремительно обернулся на топот.
— Идите назад, — приказал он.
— Она и наша тоже, — ответил Брайан.
— Мне некогда спорить. — Майкл подобрал лежавшую на полу брошь. — Это принадлежит Эмме?
— Да, мой подарок, — сказал Джонно.
Майкл посмотрел на лифт, сунул брошь в карман.
— Значит, она не потеряла голову, — пробормотал он. — Закройте все выходы, продолжайте прочесывать этажи. Передайте Маккарти, что они на самом верху, — приказал он охранникам, нажимая кнопку лифта.
— Мы идем с тобой, — сказал Брайан.
— Это дело полиции.
— Это личное дело, — поправил его Брайан. — И всегда было личным. Если он хоть что-нибудь ей сделает, я сам убью его.
Майкл хмуро взглянул на четырех мужчин:
— Вам придется встать в очередь.
Пит наконец оттолкнул ее от себя, швырнул на пол:
— Это не поможет. Не вынуждай меня причинять тебе боль, Эмма.
— Он был совсем маленький, — сказала она, вставая. — Когда он родился, ты подарил ему серебряную ложку с его именем, а на первый день рождения привел пони.
— Я любил его.
— Ты его убил.
— Даже не притронулся к нему. Блэкпул действовал слишком грубо, запаниковал. Я не хотел делать малышу ничего плохого.
Эмма смахнула с лица растрепанные волосы.
— Ты просто хотел использовать его, а также страх и боль его отца в рекламных целях. «Сын Брайана Макавоя похищен из кроватки. Рок-звезда платит королевский выкуп за спасение любимого ребенка». Об этом ты думал? Много прессы, масса новостей, журналисты, толпящиеся у двери в ожидании заявления безутешных родителей. Потом то же самое, когда малыша вернут в любящие руки. Но Даррен так и не вернулся, правда?
— Произошла трагическая…
— Не говори мне о трагедии.
Эмма отвернулась. Она знала, что пистолет направлен на нее. Но это не имело значения. Наконец она все вспомнила, и теперь внутри образовалась пустота. А еще хуже то, что все оказалось напрасным.
— Ты стоял на похоронах вместе с нами, опустив глаза, со скорбным выражением на лице. Ребенку, к несчастью, пришлось умереть, но ты получил свою прессу, не так ли? И продал свои проклятые пластинки.
— Я посвятил им полжизни. — Пит сделал долгий вдох, успокаиваясь. — Формировал их, создавал имидж, заключал сделки. Выслушивал всех членов группы и решал их проблемы. Кто, по-твоему, обеспечивал, чтобы компании грамзаписи не выкидывали никаких штучек? Кто бился за то, чтобы ребята поднялись на самый верх?
Эмма шагнула к нему, однако инстинкт самосохранения заставил ее остановиться, когда Пит сделал предостерегающий жест, взмахнув пистолетом.
— Ты думаешь, что был нужен им? — словно выплюнула она вопрос. — Неужели ты веришь, что имел какое-то значение?
— Я сделал их.
— Нет, они сделали тебя.
— Пусть так. Сегодняшний вечер добавит новый штрих к легенде. Брайан и Джонно — бесспорные фавориты на приз за лучшую песню года. А если немного повезет, мы завоюем еще две премии — как лучшая рок-группа и за лучший альбом. Я рассчитывал, что будет неплохо, если ты вручишь награды. Дочь Брайана и трагическая вдова Дрю Латимера. Трагедии способствуют продаже. Сегодня произойдет еще одна. — Он протянул Эмме две таблетки. — Возьми. Сильнодействующие. Так легче.
— Я не хочу как легче.
— Замечательно. — Пит убрал таблетки в карман. — Падение отсюда будет долгим, Эмма. Пока ты долетишь до земли, я успею спуститься вниз. — Он уже выработал план. — Когда погас свет, я пришел взглянуть, как у вас дела, но ты обезумела от страха, бросилась куда-то, и я догнал тебя здесь. Но, как выяснилось, опоздал. Все эти годы ты не переставала винить себя в смерти брата и в конце концов больше не смогла жить с этим. — Пит заставил Эмму взглянуть вниз. Один из гребней, выпавший у нее из волос, кружась, улетел в пустоту. — Никто, кроме тебя, не знает о случившемся в ту ночь. И никто больше не узнает.
Эмма вцепилась в него, пытаясь отодвинуться от края. Пит чуть не потерял равновесие. И она на мгновение освободилась. Затем он снова надвинулся на нее.
Эмма покачнулась, небо закружилось у нее перед глазами, и она закричала.
Выскочивший на крышу Майкл окликнул их, но, сцепившиеся не на жизнь, а на смерть, они не услышали его. Увидев, что Пит вскинул пистолет, Майкл выстрелил.
Сильные руки уже почти перебросили Эмму через парапет; в полубессознательном состоянии, цепляясь за карниз, она увидела над собой лицо Пита, его широко раскрытые от ужаса глаза. Пальцы, сжимавшие ее запястье, разжались. Затем Пит рухнул вниз. Она по инерции качнулась за ним.
Другие руки оттащили ее от края. Ноги Эммы снова оторвались от пола, но теперь ее держали в объятиях, защищали. Сквозь звон в ушах она разобрала свое имя.
— Майкл! — Она уронила голову ему на плечо. — Майкл, не отпускай меня.
— Не отпущу.
— Я вспомнила.
Слезы мешали ей видеть, но Эмма все-таки различила стоявшего рядом отца.
— Папа, я вспомнила.
Эмма смотрела на огонь, который разжег в камине Стиви. Они все приехали к ней домой, и Бее едва успевала подавать чай.
Хотя все молчали, Эмма чувствовала, что потрясение сменилось изумлением. Оставались вопросы, на которые не будет ответов, ошибки, которые нельзя исправить. Раскаяние.
Но они выжили. Обстоятельства были против них, против каждого в отдельности и группы в целом, но они выжили. И даже торжествуют.
Эмма вышла на веранду, где Брайан в одиночестве смотрел на море. «Он будет страдать», — подумала она. Он всегда принимает все чересчур близко к сердцу и переживает независимо от того, личное это или беды всего мира. Потом эти горести каким-то образом перейдут в то, что он играет на гитаре, пианино, флейте и скрипке. Эмма положила голову на плечо отца.
— Он был одним из нас, — после некоторого молчания сказал Брайан. — Он был с нами с самого начала.
— Знаю.
— Когда я увидел тебя в его руках, я приготовился лично убить его. А сейчас… Не верится, что это произошло на самом деле. Почему? Господи, почему он это сделал?
Как она может сказать ему? Если он узнает, то никогда больше не сможет творить музыку.
— Не знаю. Папа, давай просто обойдем это. Не забудем, просто обойдем.
— И начнем снова?
— О господи, нет, — улыбнулась Эмма. — Я узнала наконец, где нахожусь и куда хочу идти. Мне не нужно бояться, не нужно винить себя, ибо на этот раз я не убежала.
— Тебя ни в чем нельзя было винить, Эмма.
— Как и всех нас. Идем в комнату. — Эмма увлекла отца за собой, потом среди общего молчания подошла к телевизору. — Я хочу услышать, как называют ваши имена.
Тут к ее руке прикоснулся Пи Эм:
— Эмма… — Не найдя слов, он прижался к ней щекой.
— А теперь и наша очередь. — Джонно положил руку на плечо Брайана.
Эмма затаила дыхание и, услышав имена Брайана Макавоя и Джонно Донована, засмеялась.
— Поздравляю! — Она обняла их. — Как я жалею, что не объявила вас сама.
— В следующем году, — сказал Джонно, крепко целуя ее.
— Даю слово. Это очень важно. — Эмма сжала руку отца. — Не позволяйте случившемуся портить вам жизнь. И мне.
— Не позволим.
. Когда Брайан улыбнулся, она наконец увидела, что улыбаются не только его губы, но и глаза.
— Неплохо для стареющих рокеров, — подмигнул он Джонно.
— Следи за выражениями, Брай, Джаггер старше. — Джонно в свою очередь подмигнул Эмме. И, услышав стук в дверь, поднял бровь. — О, к нам с визитом влюбленный сероглазый коп.
— Джонно, заткнись, — ласково сказала Эмма и в сопровождении Конроя поспешила навстречу Майклу.
— Извини, что задержался. — Он схватил пса за ошейник. — Все в порядке?
— Естественно. — Эмма почесала Конроя между ушами. — Мы только что поздравляли папу и Джонно. Премия за лучшую песню года.
— Мы уже уходим, — сказала Бев, надевая плащ. — Не забудь про чайник на кухне, — добавила она, торопя взглядом остальных. Прежде чем Эмма успела возразить, Бев прижала ее к себе. — Время — слишком ценная штука, чтобы тратить его понапрасну. — И, обняв Майкла, улыбнулась: — Добро пожаловать в хаос.
После ухода гостей Конрой без малейшего интереса обнюхал все вокруг и отправился спать.
— Отличная группа, — констатировал Майкл, когда дверь закрылась в последний раз.
— Да, ты не против поужинать с ними завтра вечером?
— Нет.
Плевать ему на завтра. Его волновал сегодняшний вечер. То, как она выглядит, как пахнет, как она улыбается, глядя на него.
— Иди сюда.
Когда Эмма очутилась в его объятиях, Майкл почувствовал, что не в силах отпустить ее. Кажется, за последние несколько часов он успокоился, но теперь случившееся опять обрушилось на него. Он чуть не потерял Эмму.
— Не надо, — прошептала она. — Все позади. На этот раз окончательно.
— Помолчи минутку. — Он стал неистово целовать ее, словно хотел убедить себя, что Эмма невредима, в безопасности и принадлежит ему. — Если бы он…
— Этого не произошло. Ты спас мне жизнь.
— Да, если ты намерена выразить признательность, нельзя ли сделать это побыстрее?
— У нас почти не было времени поговорить.
— Извини, я не мог вернуться вместе с тобой.
— Понимаю. Зато мы смогли немного успокоиться.
— Я пока не успел отрешиться от этого.
У него перед глазами еще стояла ужасная картина: Эмма висит над пропастью. Желая стереть этот образ, Майкл принялся расхаживать по комнате.
— Как у тебя прошел день?
Эмма улыбнулась. Все будет хорошо. Все будет просто отлично.
— Грандиозно. А у тебя?
Майкл пожал плечами, не переставая метаться по комнате, то хватая разные предметы, то ставя их на место.
— Эмма, ты, вероятно, устала, — начал он.
— Нет, не устала.
— И время позднее.
— Нет, — снова улыбнулась она. — Не позднее.
Она была такая красивая в своем длинном блестящем платье, с чудесными светлыми волосами, подсвеченными огнем камина.
— Я люблю тебя. И всегда любил. У нас не было времени на то, чтобы позволить событиям развиваться постепенно. Я готов дать тебе это время.
— Майкл, если бы мне потребовалось время, я бы сказала. — Она шагнула к нему. — Но мне нужен ты.
Глубоко вздохнув, Майкл достал из кармана коробочку.
— Я купил это несколько месяцев назад. Хотел подарить тебе на Рождество, но подумал, что ты не примешь. Я представлял себе традиционный ужин при свечах под музыку и все прочее. — Нервно усмехнувшись, он покрутил коробочку в руке. — По-моему, сейчас поздновато для церемоний.
— Ты дашь мне ее или нет? Так, прежде чем я открою, мне хотелось бы кое-что тебе сказать. — Эмма всматривалась в его лицо, изучая каждую линию, каждую черточку. — Если бы все произошло пять или шесть лет назад, я не смогла бы оценить ни твой подарок, ни тебя самого так, как сделаю это сегодня.
Руки у нее дрожали, и, недовольно вздохнув, она открыла крышку.
— О, Майкл, оно чудесное! Просто чудесное!
— Ясное дело, черт побери, — сказал он. — Бери его, и все.
Эмма чуть не задохнулась от смеха:
— Самое романтичное предложение, о каком женщина может только мечтать.
— Я уже много раз спрашивал тебя об этом. Что скажешь теперь? — Его поцелуй был мягким, нежным, многообещающим. — Никто не будет любить тебя сильнее, чем я. Дай мне возможность доказывать тебе это всю жизнь.
— Хорошо, — заморгала Эмма, прогоняя непрошеные слезы. — Очень хорошо. — Достав кольцо из коробочки, она оглядела его. — А почему три? — спросила она, проводя пальцем по трем соединенным бриллиантам.
— Один — твоя жизнь, второй — моя. — Майкл надел ей кольцо. — А третий — наша совместная жизнь. Наши жизни уже давно связаны.
Эмма кивнула:
— Я хочу начать эту третью жизнь, Майкл. Прямо сейчас.
