Глава 10

 

 Ей следует уехать из города на несколько дней, решила Нелл. Куда-нибудь. Куда угодно. Нет ничего более печального, чем провести Рождество в одиночестве, наблюдая из окна за людьми, снующими туда-сюда по улицам.

 Она отказалась от всех приглашений на ужин, выдумав причины, которым и сама не верила. Она пребывала в меланхолии, призналась себе Нелл, и это было так на нее не похоже. С другой стороны, ей еще никогда не приходилось лечить свое разбитое сердце.

 В случае с Бобом была ранена ее гордость. Эта рана заросла невероятно быстро.

 Теперь же ее сердце кровоточило, и именно в канун такого праздника, когда любовь была важнее всего.

 Она скучала по нему, сама того не желая. Скучала по спокойной, неуверенной улыбке, по тихому голосу, по его мягкости. В Нью-Йорке она, по крайней мере, могла затеряться в толпе, увлечься делами. Но здесь, куда бы она ни взглянула, все напоминало о нем.

 Поезжай куда-нибудь, Нелл. Просто садись в машину и уезжай.

 Ей до боли хотелось увидеть детей. Интересно, вытащили ли они свои санки, чтобы покататься по снегу, который выпал вчера? Считают ли они часы до Рождества, намереваясь не спать до тех пор, пока не услышат, как по крыше стучат копыта северных оленей?

 У нее были подарки для них, они лежали под елкой, обернутые в красивую бумагу. Она передаст их через Ким или Миру, подумала Нелл, и ей снова стало невыносимо больно, потому что она не увидит их личики, когда они развернут подарки.

 Они не твои дети, напомнила она себе. Мак всегда ясно давал это понять. Ему было нелегко делить с ней себя, поделиться детьми он просто не мог.

 Она уедет, решила Нелл. Упакует вещи, забросит их в машину и будет ехать, пока не почувствует, что хочет остановиться. Она уедет на пару дней. Нет, на неделю, потому что не сможет находиться здесь во время праздников.

 В течение следующих десяти минут она беспорядочно бросала вещи в сумку. Теперь, когда решение было принято, она хотела уехать поскорее. Нелл закрыла сумку, вынесла ее в зал и стала надевать куртку.

 Стук в дверь заставил ее сжать зубы. Если это очередной сосед, который пришел пожелать ей счастливого Рождества и пригласить на ужин, она закричит.

 Открыв дверь, она почувствовала, как снова заболела свежая рана.

 — О, Макалей… Ходишь по домам, желая своим жильцам счастливого Рождества?

 — Могу я войти?

 — Зачем?

 — Нелл, — очень спокойно произнес он, — пожалуйста, позволь мне войти.

 — Конечно, ты же владелец этой квартиры, — она повернулась к нему спиной. — Извини, у меня нет ни угощения к чаю, ни настроения принимать гостей.

 — Мне нужно поговорить с тобой, — он пытался подобрать подходящие слова уже несколько дней.

 — Правда? Извини, но мне не хочется разговаривать. Я еще помню, что было в последний раз, когда ты хотел поговорить со мной.

 — Я не хотел, чтобы ты плакала.

 — Я часто плачу. Видел бы ты меня после рекламы поздравительной открытки, которую показывают по телевизору, — но она не могла больше бросаться язвительными словами, поэтому сдалась и задала вопрос, который беспокоил ее больше всего. — Как дети?

 — Почти не разговаривают со мной, — он указал рукой на диван. — Может, присядешь? Это достаточно сложная история.

 — Я постою. У меня мало времени. Я как раз собиралась уезжать.

 Мак перевел взгляд с нее на сумку, и его губы сжались в тонкую линию.

 — Я вижу, ты быстро все решила.

 — Что решила?

 — Ну, полагаю, ты приняла их предложение вернуться в Нью-Йорк.

 — Слухами земля полнится. Нет, не приняла. Мне нравится работа здесь, нравятся местные люди, и я собираюсь остаться. Просто уезжаю на праздники.

 — Ты уезжаешь на праздники за пять часов до Рождества?

 — Я могу приезжать и уезжать, когда захочу. Нет, не нужно снимать куртку, — запротестовала она. Слезы угрожали вот-вот вновь политься из ее глаз. — Говори, зачем пришел, и убирайся. Я все еще плачу за квартиру. А еще лучше, уезжай прямо сейчас. Проклятье, ты не заставишь меня плакать снова.

 — Мальчики думают, что тебя прислал Санта.

 — Что?

 Увидев, что по ее щеке потекла слеза, он подошел и вытер ее большим пальцем.

 — Не плачь, Нелл. Мне невыносимо видеть, что я заставляю тебя плакать.

 — Не трогай меня, — она отодвинулась от него и достала платок.

 Он разрывался на части.

 — Извини, — Мак медленно опустил руку. — Представляю, как ты относишься ко мне теперь.

 — Ты понятия не имеешь, — она высморкалась, пытаясь взять себя в руки. — Что там насчет мальчиков и Санты?

 — Осенью они написали письмо, незадолго до того, как встретили тебя. Они решили, что хотят маму на Рождество. Не просто маму, — объяснил Мак, когда она повернулась и удивленно уставилась на него. — Определенную маму. Они постоянно поправляют меня насчет этого. У них было четкое представление о том, какую маму они хотят. У нее должны быть светлые волосы, она должна много улыбаться, любить детей и собак, уметь печь печенье. Они хотели еще велосипеды, но это было второстепенное желание. Все, что им на самом деле было нужно, — это мама.

 — О, — Нелл присела на подлокотник дивана. — Это кое-что объясняет, — пытаясь успокоиться, она снова посмотрела на него. — Это ставит тебя в неловкое положение, да, Мак? Я знаю, что ты любишь их, но начинать отношения со мной, чтобы доставить радость детям, выходит за пределы родительского самопожертвования.

 — Я не знал об этом. Проклятье, ты думаешь, я стал бы играть чувствами детей или твоими?

 — Не их чувствами, — задумчиво сказала она, — этим ты не стал бы играть.

 Он вспомнил, какой хрупкой она казалась, когда они занимались любовью. Сейчас это ощущение усилилось. С щек сошел румянец, заметил он. Огонь в глазах потух.

 — Я знаю, что это такое, когда тебе делают больно, Нелл. Я бы никогда намерено не обидел тебя. Они ничего не говорили мне о своем письме до того вечера… Ты не единственная, кого я заставил плакать в ту ночь. Я пытался объяснить им, что Санта не дарит мам, но они вбили себе в головы, что тебя прислал именно он.

 — Я поговорю с ними, если хочешь.

 — Я не заслуживаю…

 — Не ради тебя, — перебила она. — Ради них.

 Он кивнул.

 — Мне было интересно, что ты почувствуешь, когда узнаешь, что они загадали тебя в подарок на Рождество.

 — Не дави на меня, Мак.

 Он не мог ничего поделать. Он подошел ближе, не сводя с нее взгляда.

 — Они пожелали тебя и для меня тоже. Вот почему они ничего не сказали мне. Ты — наш рождественский подарок, — протянув руку, он дотронулся до ее волос. — Что ты чувствуешь при этом?

 — А как ты думаешь? — она отвела его руку, поднялась и подошла к окну. — Мне больно. Я полюбила вас троих почти с первого взгляда, и сейчас мне больно. Уходи, оставь меня в покое.

 У него защемило в груди.

 — Я думал, что ты уедешь. Я боялся, что ты бросишь нас. Я не мог поверить, что мы нужны тебе, и ты останешься с нами.

 — Значит, ты идиот, — пробормотала она.

 — Я был не прав, — он смотрел, как крошечные огоньки елочной гирлянды танцуют на ее волосах, и решил признаться во всем до конца. — Ладно, я был идиотом. Самым худшим идиотом на свете, потому что не показывал, что чувствовал, не разрешал себе думать, что могла чувствовать ты. Я не сразу влюбился в тебя. По крайней мере, не знал об этом. Я понял это только в тот вечер после концерта и не знал, как сказать тебе об этом. А затем я услышал, что тебе предложили вернуться на прежнюю работу в Нью-Йорке, и это послужило отличным оправданием для того, чтобы разорвать с тобой отношения. Я думал, что защищаю детей от разочарования и боли, — нет, он не станет использовать сыновей в свое оправдание, с отвращением подумал Мак. — Но лишь частично. Я защищал себя, потому что не мог контролировать свои чувства к тебе. Мне стало страшно.

 — Это ничего не меняет, Мак.

 — Но все можно изменить, — воспользовавшись моментом, он положил руку ей на плечо и повернул ее лицом к себе. — Мои сыновья доказали мне, что иногда достаточно загадать желание. Не оставляй меня, Нелл. Не бросай нас.

 — Я не собиралась никуда уезжать.

 — Прости меня, — она начала отворачиваться, но он нежно обхватил ее лицо ладонями. — Пожалуйста. Может быть, мне не удастся все исправить, но дай мне шанс. Ты нужна мне. Нужна нам.

 В его голосе было столько терпения, а в руках — столько спокойной силы. Ее сердце исцелялось даже при взгляде на него.

 — Я люблю вас. Всех вас. Я ничего не могу поделать с этим.

 Он коснулся ее губ своим, вложив в этот поцелуй все свое облегчение и благодарность.

 — И я люблю тебя. И не хочу ничего делать с этим, — обняв ее крепче, он прислонил ее голову к своему плечу. — Просто мы были втроем так долго, что я не знал, как принять в свою семью еще кого-то. Но я что-нибудь придумаю, — он снова отстранил ее от себя и полез в карман куртки. — У меня для тебя подарок.

 — Мак… — все еще оторопевшая от наплыва эмоций, она вытерла мокрые от слез щеки. — Еще ведь не Рождество.

 — Оно уже почти наступило. Думаю, если ты откроешь подарок сейчас, у меня не будет так сильно щемить в груди.

 — Хорошо, — она смахнула еще одну слезу. — Будем считать это предложением мира, а потом я даже могу подумать насчет того, чтобы… — открыв коробочку, Нелл запнулась. В ней сияло традиционное обручальное золотое кольцо с бриллиантом.

 — Выходи за меня замуж, Нелл, — тихо произнес Мак. — Стань нашей мамой.

 Она подняла на него влажные от слез глаза.

 — Ты слишком торопишься для человека, который привык взвешивать каждый свой поступок.

 — Это ведь Рождество, — он не отводил взгляда от ее лица, вынимая кольцо из коробочки. — Мне кажется, это подходящая ночь, чтобы попытать счастья.

 — Хороший выбор, — улыбаясь, она протянула руку. — Очень хороший, — когда он надел кольцо ей на палец, Нелл подняла руку и погладила его по щеке. — Когда?

 Он должен был знать, что это будет просто. С ней всегда было просто.

 — Через неделю Новый Год. Было бы неплохо начать новую жизнь в новом году.

 — Да.

 — Поехали со мной домой сегодня? Я оставил детей у Миры. Мы можем забрать их по дороге, и ты проведешь Рождество в кругу семьи, — прежде чем она смогла ответить, он улыбнулся и поцеловал ее. — Тем более, ты уже собрала вещи.

 — Это похоже на волшебную сказку.

 — Я тоже начинаю верить в волшебство, — он обхватил ее лицо руками и наклонился, чтобы запечатлеть на ее губах долгий, страстный поцелуй. — Может быть, я и не загадывал тебя на Рождество, но ты все, что я хочу в подарок, Нелл.

 Он потерся щекой об ее волосы, затем посмотрел в окно на цветные огоньки, переливающиеся на домах напротив.

 — Ты это слышала? — прошептал он.

 — Мммм… — улыбаясь, она прижалась к нему. — Да. Звон колокольчиков.