• Мак-Грегоры, #1

Глава 9

 Всю следующую неделю Сирена увлеченно занималась повседневными делами отеля «Команчи». Это, решила она, первое главное вложение средств, которое было выбрано самостоятельно ею, а не отцом. Данное занятие ей необходимо досконально изучить и понять. Ее не волновали любопытные взгляды, перешептывания за спиной, когда она проходила по этажам отеля или внимательно просматривала книги и различные документы. Все это она предвидела заранее. Днем Сирена внимательно изучала отель, а вечера проводила в казино или в офисе — выполняла обязанности управляющего. Ночью она в одиночестве возвращалась в пентхаус Джастина.

 Через неделю Сирена обнаружила две вещи. Во-первых, узнала, что «Команчи» — безупречный отель, полностью подстраивающийся под требования богатых людей. За большие деньги он предлагал своим клиентам все самое лучшее. А во-вторых, поняла: отсутствие Джастина стало для нее неприятностью, но в результате оборачивается благом.

 У нее совсем не оставалось времени скучать по нему, весь ее день был расписан по минутам. И только поздно ночью, оставшись одна, Сирена вдруг осознавала, как сильно ей его не хватает, не хватает его слов, прикосновений, его присутствия. Но даже без его поддержки Сирена доказывала и себе, и персоналу, что обладает настоящим профессионализмом и управление большим отелем ей по плечу. И Сирена старалась изо всех сил.

 Ее прошлое сослужило ей хорошую службу. За много лет она привыкла к дорогим отелям и знала, чего хочет клиент с момента прибытия в отель и до момента отъезда. За год работы на борту «Праздника» она приобрела и другой опыт. Теперь ей были хорошо знакомы и проблемы персонала — от усталости и скуки до недостачи белья. В первый день она завоевала симпатию Ниро и Кейт. На второй день заручилась поддержкой шеф-повара, ночного менеджера и экономки. Сирена считала это огромным достижением.

 В своем кабинете за письменным столом из ореха Сирена просматривала недельный график работы ее крупье. Прямо перед ней была открыта стеклянная панель, давая ей широкий обзор всего казино. Она обнаружила — ей нравится уединение и в то же время видимость общества других людей. Поскольку, по стандартам казино, день только начался, она планировала уделить работе с документами еще пару часов. Сирена знала: если вдруг понадобится ее помощь, на столе раздастся сигнал зуммера и загорится красная лампочка. И тогда нужно отправляться в казино. Если она станет работать до тех пор, пока не начнет от усталости валиться с ног, то сможет устоять перед искушением и не набрать номер телефона Джастина в Вегасе.

 Такому человеку требовалась свобода, он сам не давал обещаний и не ждал их от других. И если она хотела победить, Сирена знала — не следует об этом забывать. Если она проявит терпение, возможно, когда-нибудь его любовь к ней станет спокойной и нежной. Тут она покачала головой: нет, никогда не сможет спокойно любить его. Да и не хочет.

 Сирена сосредоточенно принялась просматривать график работы. «Его можно сделать менее насыщенным, — подумала она, — если временно нанять еще одного крупье. Тогда у других крупье график станет более гибким и…»

 В дверь постучали. Не поднимая глаз, Сирена продолжила просматривать бумаги.

 — Да, войдите. — «Если временно нанять еще одного крупье на этот сезон и восполнить нехватку рабочих рук, — думала она, — можно немного разгрузить постоянных работников».

 И в этот момент на ее стол упал букет фиалок.

 — Я подумал, это привлечет твое внимание.

 Непроизвольно ее сердце бешено забилось, Сирена вскинула голову и неожиданно для них обоих бросилась в его объятия.

 — Джастин!

 Целуя ее в губы, он отметил: впервые увидел на ее лице такую неподдельную и искреннюю радость. И причина этой радости — он. Усталость после долгого перелета и напряжение трудной недели постепенно покидали его.

 — И что же такого скрывает в себе эта женщина, если мне так приятно обнимать ее? — спросил он.

 С улыбкой Сирена склонила голову набок, внимательно пригляделась к нему и почувствовала беспокойство.

 — Ты выглядишь усталым. — Она ласково коснулась морщинок, образовавшихся вокруг его губ от постоянного напряжения. — Я никогда раньше не видела тебя таким усталым. Неужели все так плохо?

 — Бывали дни и лучше. — Он снова притянул ее к себе, желая ощутить тепло ее тела, аромат кожи. «Немного позже, — подумал Джастин, — расскажу ей о полученной записке, там содержалась еще одна угроза, без подробностей и причин, лишь обещание, что это еще не конец». Он ласково провел ладонью по гладкой коже ее спины, которую открывало платье. — Я выполнил твой наказ.

 — И какой же?

 — Я тосковал по тебе.

 Сирена не рассмеялась, как он того ожидал, а только крепко обняла его и попыталась скрыть слезы, предательски выступающие на глазах.

 — Ты не звонил. Я так ждала твоего звонка, — прошептала она и ужаснулась собственным словам, тогда вырвалась из его объятий, глотая слезы и качая головой. — Нет, надо сказать совсем другое. Я знаю, что ты был занят. Как и я. У меня было столько дел… Мы оба взрослые и независимые люди. И меньше всего надо опутывать друг друга какими-то обязательствами.

 — Ты слишком много говоришь, когда волнуешься, — заметил Джастин.

 Резко обернувшись, Сирена в ярости засверкала на него глазами и воскликнула:

 — Не смей насмехаться надо мной!

 — Странно, но мне так не хватало этого убийственного взгляда, — сказал он, приблизившись к ней, нежно обхватил ее лицо ладонями, посмотрел ей прямо в глаза.

 Сирена почувствовала, как гнев отступил, осталась лишь дрожь слабости.

 — Сирена… — выдохнул он и закрыл ее рот поцелуем.

 Нежный поцелуй моментально наполнился горячей страстью. Сирена чувствовала исходящий от него жар возбуждения, нарастало ее собственное желание. Недельная разлука лишь еще больше обострила их чувства, и теперь их горячие, жадные губы сливались в долгом и сладком поцелуе, а руки не разжимали объятий. С трудом переведя дух, Джастин сильно рванул ее к себе. Еще ни одна женщина не заставляла его испытывать такие страдания.

 — О господи, я хочу тебя, Сирена! Так сильно хочу тебя, что не могу думать ни о чем другом.

 Она прижалась щекой к его щеке, но в это время ее внимание привлекло движение за стеклянной стеной в казино.

 — Ой, но у меня такое ощущение, будто я… на виду. — Засмущавшись, она отодвинулась от него, но взглянула в его глаза и снова почувствовала, как гулко забилось сердце. — Давай закроем это окно? И займемся любовью…

 В эту минуту неожиданно раздался стук в дверь, и Сирена недовольно застонала. С глубоким вздохом Джастин отстранил ее от себя, держа за плечи:

 — Совсем забыл. Ведь я привез тебе подарок.

 — Попроси их уйти, — предложила Сирена и взяла его за руки. — А подарок подождет, подаришь потом.

 Стук повторился, и раздался голос:

 — Ну же, Джастин, десять минут уже прошли.

 — Кейн?! — воскликнула Сирена, и Джастин увидел, как на ее лице сменяют друг друга удивление и радость. — Кейн!

 Поцеловав ее в нос, Джастин высвободился из ее хватки.

 — Почему бы тебе не впустить их?

 Бросившись к двери, Сирена рывком распахнула ее.

 — Кейн! Алан! — С громким и радостным смехом она кинулась к братьям и принялась целовать их обоих. — Что вы здесь делаете? Неужели федеральное правительство прекратило свое существование?

 — Даже слугам народа время от времени требуется отдых, — отрезал Кейн, а затем слегка отстранил от себя сестру, чтобы как следует разглядеть ее.

 На ее взгляд, он совсем не изменился. И хотя оба ее брата унаследовали рост отца, Кейн был стройным и гибким, почти худым. У него были неправильные черты лица, однако это лицо пленяло с первого взгляда своей удивительной улыбкой и глазами того же цвета, что и у Сирены. Его светлые с рыжим отливом волосы беспечными волнами вились вокруг его лица. Сейчас Сирена с легкостью могла сказать, почему его успех у женщин был столь же ошеломительным, как и успех в области юриспруденции.

 — А она неплохо выглядит, правда, Алан?

 Тут Сирена обернулась к старшему брату.

 — Да, хотя поправиться немного ей не мешало бы, — ответил тот с улыбкой, которая так украшала его задумчивое, загадочное лицо. Он больше напоминал Хитклиффа[11], чем американского сенатора. Алан взял пальцами ее подбородок, повернул ее лицо вправо, потом влево, произнес очень похоже на картавый говор отца: — Хорошенькая девушка!

 — Может, тебе все-таки пришла пора жениться на Арлен Джадсон, — ласково откликнулась Сирена, а затем горячо обняла обоих братьев. — О, я так рада вас видеть!

 Джастин наблюдал за ними, присев на край стола Сирены. Она выглядела небольшой между двумя высокими мужчинами, но впервые он заметил сходство между ней и Кейном — в форме губ, носа, в цвете глаз. Алан больше походил на мать, только крупнее и гораздо проще. Наблюдая за братьями и их сестрой, Джастин с уверенностью мог сказать: перед ним дети Даниэля Мак-Грегора. В голове промелькнула мысль: «Как странно, что я сразу не догадался, что Сирена его дочь».

 Сегодня он впервые увидел Сирену как любящую сестру. Джастин вспомнил о Диане и ощутил укол сожаления. Но он сделал все, что мог, напомнил себе Джастин. Ранее он не представлял, насколько ценны родственные отношения между братом и сестрой, а вот сейчас по-настоящему понял Сирену, чье сердце безраздельно принадлежало семье.

 — На сколько вы приехали? — поинтересовалась Сирена, затаскивая обоих братьев в кабинет.

 — Только на выходные, — ответил Алан, пока Кейн внимательно осматривал офис.

 — Значит, ты все-таки решил обзавестись партнером, — сказал он Джастину. — Мы были немного удивлены, когда ты несколько раз поставил отца на место.

 — И все-таки я была более убедительна, — заметила Сирена.

 Кейн быстро взглянул на Джастина, и этот взгляд красноречиво говорил: он не задает лишних вопросов потому, что уже заранее знает ответы. В этом взгляде чувствовалось едва заметное предупреждение, довольно легкое, но совершенно очевидное.

 — Вы так и не сказали, что вы здесь делаете. — Сирена подошла к Джастину.

 Кейн же устроился в кресле, а Алан тем временем через стеклянную панель принялся наблюдать за казино, через некоторое время он сообщил:

 — Мы услышали об угрозе взрыва в Вегасе. Я позвонил Джастину, и он сказал, что ты была бы рада нашему приезду. И… — он обернулся и одарил ее одной из своих столь редких улыбок, — мы с Кейном решили: наш приезд сюда ненадолго удержит отца дома.

 — Когда я в последний раз с ним говорил, — заметил Кейн, — он намекал, что с удовольствием провел бы пару недель на море.

 Сирена издала возглас, средний межу стоном и смехом:

 — Полагаю, вы уже слышали о его последнем проекте.

 — Похоже, у него все получилось, — заявил Алан, заметив, как Джастин осторожно коснулся рукой ее затылка.

 — Мне так хотелось сломать что-нибудь еще, кроме его сигар, — засмеялась Сирена, а затем быстро взглянула на стол, откуда прозвучал резкий сигнал зуммера, и слегка коснулась плеча Джастина, когда тот собрался встать. — Шестой стол. Я сама разберусь с этим. Почему бы вам втроем не подняться наверх и не отдохнуть? Я присоединюсь, как только все улажу.

 — Теперь, когда ты стала партнером Джастина, мне будет неприлично играть в этом казино? — вслух поинтересовался Кейн.

 — Нет, если только ты не играешь так же ужасно, как раньше, — откликнулась Сирена, выскакивая за дверь.

 Кейн коротко выругался и, сидя в кресле, вытянул вперед свои длинные ноги:

 — И все потому, что когда-то я позволял ей обыграть меня в покер.

 — Да пускай себе выигрывает, — мягко откликнулся Алан. — Она всегда разбивала тебя в пух и прах. Ты почти ничего не объяснил по телефону, Джастин, — продолжил он, оторвавшись от стеклянной панели. — Ты можешь рассказать о происшествии в Вегасе?

 Джастин медленно извлек из кармана сигару:

 — Это была маленькая самодельная бомба. Она оказалась под одним из столов для игры в кено[12]. Сейчас ФБР проверяет всех бывших служащих, завсегдатаев, кто проигрывал в казино крупные суммы, и известных вымогателей с похожими денежными трудностями. Но я не очень в это верю. Я получил несколько звонков с угрозами, не узнал голос, полиции не удалось отследить, откуда они были сделаны. Теперь полицейские просто не знают, за что ухватиться. — Он прикурил сигару и бросил взгляд мимо Алана туда, где стояла Сирена и разговаривала с посетителем. — Невозможно отследить каждого человека, проигравшего в моем казино, даже если этот проигрыш и стал мотивом для террористического акта.

 — Как ты думаешь, это может быть мотивом? — спросил Кейн и тоже взглянул на сестру.

 — Это всего лишь предположение, — ровным голосом произнес Джастин, а затем беспокойно встал. — Пару дней назад мне снова угрожали, ничего особенного, но достаточно для того, чтобы понять: такой человек просто так не успокоится.

 — И никаких где, когда и как? — вставил Кейн.

 — Нет. Конечно, я мог бы закрыть все свои отели и ждать, когда он себя выдаст. Но черт подери, если я это сделаю! — Он быстро и жадно затянулся. Ему пришлось приложить большие усилия, чтобы сдерживать бессильную ярость. Его кто-то преследовал, следил за каждым его шагом. Он чувствовал это настолько явственно, словно видел у себя за спиной тень крадущегося за ним человека. И тогда он отчетливо произнес: — Мне следует отправить Сирену домой, пока все это не закончится. Вы вместе наверняка сможете ее убедить.

 В ответ Кейн лишь усмехнулся. Алан спокойно взглянул на Джастина и ответил:

 — Она уехала бы только в том случае, если бы ты поехал с ней.

 — Черт подери, Алан, я не ищу удобную нору, куда я мог бы забиться и затаиться, в то время как кто-то будет манипулировать моей жизнью.

 — А Сирена? — парировал тот.

 — Она владеет половиной одного из пяти моих отелей, — натянуто произнес Джастин. — Если с отелем, где мы сейчас находимся, что-то произойдет, страховка покроет ее потери. — Он снова уставился на стеклянную стену. — А для меня на кону гораздо больше, чем просто деньги.

 — Ты дурак, если думаешь, что Рену только это и интересует, — высказался Алан.

 Джастин резко обернулся к нему, давая выход накопившемуся гневу, который сдерживал уже целую неделю.

 — Говорю же тебе: у меня плохое предчувствие. Кто-то преследует меня, а она слишком близко. Ей надо уехать в безопасное место, где с ней ничего не случится. Мне казалось, вы меня поймете. Господи, она ведь ваша сестра!

 — А кто она для тебя? — мягко задал вопрос Кейн.

 Разгневанный Джастин обернулся к нему, поток ругательств уже готов был сорваться с его губ, но встретился с прямым взглядом глаз, так похожих на глаза Сирены.

 — Все, — тихо, отчетливо прошептал он, а затем снова повернулся к стеклу. — Черт возьми, она для меня все.

 — Что ж, я уладила! — воскликнула Сирена, врываясь в кабинет, а потом осеклась, почувствовав повисшее в воздухе напряжение, она медленно перевела взгляд с одного брата на другого, затем подошла к Джастину. — Я просто… в чем дело?

 — Ни в чем. — Неимоверным усилием он заставил себя говорить спокойно, погасил сигару и взял ее за руку. — Ты уже поужинала?

 — Нет, но…

 Он взглянул поверх ее головы на Алана и Кейна:

 — Мы закажем что-нибудь наверх, если только вы не хотите поужинать в ресторане.

 — На самом деле я хотел бы испытать удачу в казино. — Кейн с невозмутимым видом поднялся с кресла. — Алан проследит, чтобы я не спустил доход за месяц. Есть мелочь, Рена?

 — Все спустила за вечер, — передразнила она, скривив губы.

 — Ну да, с трудом верится, — ехидно ответил он и дернул ее за ухо. — Увидимся завтра.

 — Только попозже, — встрял Алан, распахивая дверь. — Я никогда не могу оторвать его от стола раньше трех часов.

 Сирена дождалась, когда дверь за братьями закрылась.

 — Джастин, что происходит?

 — Я устал, — ответил он, беря ее за руку. — Давай поднимемся наверх.

 — Джастин, я не дура.

 Он быстро вывел ее из офиса, и они вошли в лифт.

 — Когда я вошла сюда, казалось, что-то вот-вот взорвется между вами. Ты рассердился на Алана и Кейна?

 — Нет. Это тебя не касается.

 Его холодные, безразличные слова заставили ее ощетиниться в ответ.

 — Джастин, я не собираюсь совать нос в твои личные дела, но если это касается моих братьев, то имею право услышать объяснение.

 Он сразу узнал в ее голосе обиду и гнев. Ему хотелось заключить ее в объятия и прекратить все вопросы одним-единственным способом, который сразу избавил бы ее от гнева и напряжения. Тут двери лифта распахнулись, в этот момент Джастин заставил себя мыслить хладнокровно — решил обратить ее гнев и обиду себе на пользу.

 — Тебя это не касается, — небрежно бросил он. — Закажи, пожалуйста, что-нибудь в номер, а я хочу принять душ. — И, не дожидаясь ответа, он направился прочь.

 Сирену ошеломило его поведение, она не нашла ответа, лишь молча смотрела ему вслед. Что произошло после страстного, горячего приветствия в момент встречи? Почему он вдруг стал вести себя с ней как с абсолютно чужим человеком? Или еще хуже, вдруг подумала она, как с послушной любовницей, которую можно использовать, а потом оттолкнуть от себя по первой прихоти. Сирена стояла посреди комнаты и хотела пробудить в себе ярость, но чувствовала лишь боль. Конечно, она сама знала, на что идет, похоже, сейчас она проиграла схватку.

 Нет! Сжав руки в кулаки, она покачала головой. «Меня не так-то легко сбросить со счетов. Пускай примет душ и поест, — решила она. — А затем я… доходчиво объясню ему, чего ожидала. Пока же надо вести себя очень спокойно и без лишних эмоций», — напомнила Сирена себе, направляясь к телефону, зло нажала на кнопку связи с обслуживанием номеров.

 — Это мисс Мак-Грегор. Я хотела бы заказать стейк и салат.

 — Конечно, мисс Мак-Грегор. Как вам приготовить стейк?

 — Горелым, — пробурчала она.

 — Прошу прощения?

 Усилием воли она взяла себя в руки.

 — Заказ для мистера Блэйда. Кажется, вы знаете, какой стейк он любит.

 — Конечно, мисс Мак-Грегор. Я сразу же отправлю его ужин в номер.

 — Благодарю вас. — «Все прыгают на задних лапках перед Джастином Блэйдом», — мрачно подумала она и положила трубку, затем подошла к бару и плеснула себе в бокал виски.

 Когда Джастин вышел из душа, Сирена сидела на диване, а официант из обслуживания номеров накрывал на стол. Джастин засунул руки в карманы халата, расходившегося на груди.

 — А ты разве не будешь ужинать? — спросил он, кивком указывая на единственный прибор на столе.

 — Нет. А ты поешь. — Открыв сумочку, она вытащила купюру и протянула официанту. — Благодарю вас.

 — Спасибо, мисс Мак-Грегор. Приятного аппетита, мистер Блэйд.

 Когда дверь за ним захлопнулась, Джастин сел за стол.

 — А мне казалось, ты не ужинала.

 — Я не голодна, — просто ответила Сирена.

 Пожав плечами, Джастин попробовал салат, но не почувствовал его вкуса.

 — Судя по всему, в мое отсутствие в отеле не случилось ничего серьезного.

 — Ничего, с чем я не могла справиться. И хотя у меня появилось несколько рабочих предложений, надо признать: отель и казино работают отлично.

 — Ты удачно вложила свои деньги. — Он разрезал мясо.

 — Именно так ты и мог подумать. — Сирена положила руку на спинку дивана. Ее расшитый бисером жакет сдержанно посверкивал в спокойном свете ламп.

 Глядя на нее, Джастин отчаянно желал сорвать с нее этот жакет, тонкое черное шелковое белье и снова раствориться в ней, ласкать нежную белую кожу, наслаждаться густым водопадом золотистых волос. Чтобы отвлечься, он принялся говорить:

 — За последний год мы преодолели все основные трудности, и дела в отеле пошли в гору. Теперь нет необходимости нам обоим уделять работе двадцать четыре часа в сутки. — Чувствуя, что еда становится у него поперек горла, Джастин налил себе кофе. — Ты могла бы вернуться домой.

 Сирена замерла, не донеся бокал до рта, и зловеще произнесла:

 — Домой?

 — Сейчас твое присутствие здесь не требуется. Мне пришло в голову: тебе пока будет удобнее вернуться домой или поехать куда-нибудь еще, а когда мне надо будет отлучиться по делам, ты сможешь приехать и заменить меня здесь.

 Не видя ничего вокруг. Сирена поставила бокал на стол и встала, он заметил, что на ее глаза навернулись слезы, тем не менее голос зазвучал звонко и чисто:

 — Понятно. Джастин, я не собиралась превращаться в безмолвного партнера. И ненужным балластом тоже не собираюсь становиться. Я предлагаю вернуться к нашему первоначальному соглашению и забыть ошибку одной-единственной ночи. — Чувствуя, как начинает дрожать ее рука. Сирена снова схватила бокал с виски и одним глотком осушила его. — Я соберу вещи и перееду обратно в свой номер.

 — Черт подери, Сирена, я хочу, чтобы ты вернулась домой! — Глядя, как она борется с подступающими слезами, он почувствовал, как сжалось его сердце, резко выскочил из-за стола и бросился к ней. — Я не хочу, чтобы ты оставалась здесь!

 Джастин услышал, как она громко вздохнула, но слезы в ее глазах тут же исчезли. Однако раненый, полный боли взгляд оказался в сто раз хуже.

 — Не надо быть таким жестоким, Джастин, — тихо произнесла она. — Ты вполне ясно выразился. Я уйду из твоего номера, но мне принадлежит половина этого отеля, потому я останусь здесь.

 — Я еще не подписал соглашение, — напомнил он.

 Некоторое время она молча смотрела на него.

 — Ты так отчаянно стремишься от меня избавиться. Это моя ошибка. — Сирена взглянула на пустой бокал в руке. — Если бы я была умнее, то не оказалась бы с тобой в одной постели до подписания документов.

 Не в силах справиться с накатившей яростью, Джастин выхватил бокал у нее из рук и запустил в стену. Мелкие осколки разлетелись по комнате. Прижав ее к себе, он зарылся лицом в ее волосы и буквально заорал:

 — Нет! Так нельзя! Нельзя тебе так обо мне думать!

 Внутренняя боль охватила ее, и Сирена не сопротивлялась.

 — Пожалуйста, отпусти меня.

 — Сирена, послушай меня. Послушай же меня! — повторил он и, крепко вцепившись в ее плечи, слегка отстранил ее от себя. — Перед тем как уехать из Вегаса, я получил письмо. Оно было адресовано лично мне. Человек, который заложил ту бомбу, предупредил меня, что это еще не конец. Он ждет удобного момента для удара. Где-нибудь и когда-нибудь это произойдет. И здесь дело не в деньгах, я это чувствую. Это личное, понимаешь? Рядом со мной тебе угрожает опасность.

 Она пристально смотрела на него, чувствуя, как его слова разрывают плотную оболочку боли, окутавшую ее сердце.

 — Ты все это сказал потому, что если я останусь, то со мной непременно произойдет нечто ужасное?

 — Я хочу, чтобы тебе ничего не угрожало.

 Сирена резко сбросила его руки со своих плеч.

 — А ты поступаешь не лучше, чем мой отец! Как и он, придумываешь способы правильной организации моей жизни. Знаешь, что ты со мной сделал?! — в гневе воскликнула она, с трудом сдерживая снова навернувшиеся на глаза слезы. — Ты знаешь, как сильно меня обидел? А ты ведь мог просто взять и рассказать мне правду!

 — Я уже все тебе рассказал, — огрызнулся он с чувством вины и острым желанием в голосе. — Ты уедешь?

 — Нет.

 — Сирена, ради бога…

 — Неужели ты надеешься, что я соберу вещи и сбегу? — оборвала его она с раздражением. — Спрячусь, потому что кто-то когда-то может заложить бомбу в этом отеле? А почему ты не предлагаешь мне найти где-нибудь подходящий стеклянный колпак и поселиться под ним до конца жизни? Черт подери, Джастин, я поставила на кон не меньше твоего.

 — Отель полностью застрахован. Если что-то произойдет, ты не потеряешь свои деньги.

 Сирена со вздохом закрыла глаза:

 — Какой же ты идиот!

 — Сирена, взгляни на вещи трезво.

 Она открыла глаза, и в них снова засверкала ярость.

 — А ты, значит, как раз смотришь на вещи трезво?

 — Мне плевать, трезво я смотрю на вещи или нет! Я хочу, чтобы ты оказалась там, где никто не сможет причинить тебе вред.

 — Ты ничего не можешь знать!

 — Я знаю, что люблю тебя! — Он снова схватил ее и с силой встряхнул. — Ты значишь для меня больше всех и всего в моей жизни, и мне нельзя тобой рисковать.

 — Тогда почему заставляешь меня уехать?! — завопила она. — Любящие люди не должны разлучаться.

 Они смотрели друг на друга, пытаясь осознать только что сказанное. Джастин разжал ладони и отпустил ее:

 — Сделай это для меня, Сирена.

 — Все что угодно, но только не это.

 Отвернувшись, он подошел к окну и стал смотреть куда-то вдаль. Солнце медленно опускалось в море. Яркие вспышки огня, золотые полосы, перечеркивающие водную гладь, — все это было так прекрасно! Прекрасна и женщина за его спиной.

 — Я никогда никого не любил, — тихо начал говорить Джастин. — Нет, я любил родителей и сестру, но их уже давно нет в моей жизни. Я научился жить без них. Но не думаю, что научусь жить без тебя. Одна мысль, что с тобой может произойти какой-нибудь кошмар, приводит меня в ужас.

 — Джастин, — Сирена приблизилась, обняла его и прижалась щекой к его спине, — ты лучше меня знаешь: у нас нет никаких гарантий, но мы можем рискнуть.

 — Я рисковал всю свою жизнь. Но тобой я рисковать не могу.

 — И все же я по-прежнему оставляю за собой право выбора, — напомнила она. — И ты не можешь этого мне запретить, Джастин, вернее, я не могу тебе позволить. И скажи мне еще раз, — потребовала она, прежде чем он успел ответить. — Только на этот раз не ори на меня. Я, как и все женщины, обожаю романтику.

 Обернувшись к ней, Джастин нежно провел кончиком пальца по ее губам:

 — Мне всегда казалось, что слова «я люблю тебя» звучат как-то примитивно. До сегодняшнего дня. — Он нежно поцеловал ее в губы. — Я люблю тебя, Сирена.

 Она вздохнула, почувствовав, как он медленно стягивает с нее жакет, и нежно прошептала:

 — Джастин…

 Он поднял ее на руки:

 — Что?

 — Давай ничего не будем рассказывать моему отцу. Терпеть не могу, когда он торжествует.

 Джастин со смехом опустил ее на кровать.

 Сегодня он собирался заняться с ней любовью с необыкновенной нежностью. Сейчас это особенно необходимо, подумал он, вспомнив боль и обиду в ее глазах. Она дорога для него, жизненно необходима ему, неотъемлемая часть его мыслей. Мягкая и теплая, она прижалась к нему всем телом. Он собирался любить ее нежно, но она сводила его с ума.

 Ее руки уже сорвали с него халат и ласкали его тело. Она покрывала поцелуями его лицо, слегка покусывая его. Эти поцелуи дразнили его, ввергали в сладкие мучения. Выругавшись, Джастин стянул с нее платье и, услышав ее низкий, хриплый смех, едва окончательно не потерял голову. Возможно, он даже сделал ей больно, но уже просто не мог контролировать свои руки. Они горели от желания прикоснуться к ней, овладеть ею, но она лишь выгибалась под ним, необузданная, страстная, желанная, и вот его кровь закипела в жилах, застилая все вокруг сладкой пеленой. Он что-то невнятно бормотал на языке своих предков, с его губ слетали требования, обещания, признания в любви — все это он уже не мог разобрать.

 Сирена слышала тихие слова, простые и одновременно возбуждающие, когда он шептал их, касаясь горячими губами ее кожи. В нем не осталось ничего от холеного, утонченного игрока, теперь перед ней был неистовый и непредсказуемый дикарь. И он безраздельно принадлежал ей, думала она, а его руки продолжали изо всех сил сжимать ее тело. Она наслаждалась его притягательным мужским запахом, без цивилизованной примеси туалетной воды, прижавшись к его плечу, от этого закружилась голова. Но его бешеное желание не позволило ей долго лежать спокойно — горячие и жадные губы приникли к ней в требовательном поцелуе, заставляли вступить с ним в любовную схватку.

 Желай меня, казалось, говорил он. Отдай мне всю себя. Она отвечала на его призыв горячей страстью, под натиском которой им обоим не хватало воздуха. Он считал, что в их первую ночь любви показал ей истинное желание. Но они по-прежнему никак не могли насытиться друг другом, и впереди их ждали новые, еще более удивительные тайны и обещания любви. Его переполняли бездонные запасы сил и желаний. И вот, как и в самом начале, он бросил ей вызов, предлагая вступить с ним в жаркую схватку.

 Джастин коснулся ее, и сотни крохотных, но сильных взрывов потрясли тело. Оно содрогнулось, и все ее девические представления о занятии любовью, все нежные слова и легкие прикосновения померкли и потеряли свою важность. Вот для чего она была предназначена — для бури страстей и яростных желаний.

 Не разжимая горячих губ, они слились в одно дикое и ненасытное целое.

 

 Не открывая глаз, Сирена с наслаждением потянулась.

 — О боже, как же мне хорошо! — Ей самой вдруг показалось, что ее голос прозвучал как мурлыканье довольной кошки.

 — Я часто так думал, — согласился Джастин и нежно погладил ее по спине.

 Она со смехом села на кровати, вытянув руки над головой. В полумраке он наблюдал, как ее волосы рассыпались по ее обнаженной спине, когда она подняла руки и потянулась.

 — Нет, мне и в самом деле очень хорошо… если не считать ужасного голода.

 — А ты ведь сказала, что не хочешь есть, — напомнил он, обхватил ее рукой за талию и повалил обратно на постель.

 — Я и не хотела. А теперь хочу. — Нежно поцеловав, забралась на него и слегка прикусила его губу. — Просто умираю от голода.

 — Доешь мой стейк.

 — Он остыл, — пожаловалась Сирена и страстно рассмеялась. — Ты не можешь придумать что-нибудь еще?

 — Меня восхищает сила твоего характера, — откликнулся он, поцеловал ее в губы и погладил по волосам, затем устроил ее голову себе на плечо. — Хочешь, позвоню в обслуживание номеров?

 Она удовлетворенно вздохнула.

 — Немного позже. Я люблю тебя, Джастин.

 Он закрыл глаза и крепко обнял ее.

 — А я все ждал, когда же ты произнесешь эти слова.

 — А разве я не говорила? А как тебе это? — Сирена с улыбкой оперлась о его грудь и начала целовать его после каждой фразы. — Я люблю тебя. Я обожаю тебя. Я очарована тобой. Я хочу тебя.

 — Для начала неплохо. — Поднеся ее ладонь к губам, он принялся медленно целовать ее пальцы. — Сирена…

 Она прижалась щекой к его щеке и быстро закрыла ему рот ладонью:

 — Нет. Не проси меня об этом. Я никуда не поеду, и я не хочу спорить с тобой, Джастин. Только не сегодня вечером. Мне кажется, всю свою жизнь я ждала этого момента. Все, что было раньше, оказалось вступлением к главному. Это похоже на безумие. Впервые увидев тебя в тот вечер в казино, я поняла: наша встреча изменит многое в моей жизни. — Она снова рассмеялась и отодвинулась от него. — А я еще думала, что с моим интеллектом невозможно поверить в любовь с первого взгляда.

 — Твой интеллект, — заявил он, — как раз здорово замедлил развитие наших отношений.

 — Вовсе нет, — заметила она с высокомерной улыбкой. — Он их значительно ускорил. Я приехала сюда, собираясь стать твоим партнером, чтобы мы могли играть на равных. А пока мне пришлось бы убеждать тебя, что ты не сможешь жить без меня.

 — Ну и как, получилось?

 Она весело улыбнулась ему:

 — Мой план в действии.

 — Ты слишком самоуверенна, Сирена. — Слегка дернув ее за волосы, он встал с кровати.

 — Ты куда?

 — Хочу немного сбить с тебя спесь. — Джастин открыл ящик комода и вытащил маленькую коробочку. — Я купил это для тебя в Сент-Томасе.

 — Подарок? — Встав на колени, Сирена протянула руку. — Обожаю подарки!

 — Маленькая жадная ведьма, — откликнулся Джастин и положил коробочку в ее раскрытую ладонь.

 Ее смех умолк, едва лишь она открыла коробочку. В ней лежали серьги с аметистами и бриллиантами, переливающиеся яркими бликами света даже в сумеречной вечерней комнате. Она осторожно прикоснулась к драгоценности кончиком пальца, словно опасалась обжечься о сверкающие камни.

 — Джастин, они великолепны, — прошептала она, поднимая глаза. — Но зачем?

 — Потому что они тебе подходят, а сама ты не стала бы себя баловать. И… — он ласково провел рукой по ее щеке, — тогда я уже решил, что не позволю тебе исчезнуть из моей жизни. Если бы ты не приехала сюда, я привез бы тебя сам.

 — Даже если бы я не хотела? — спросила она с лукавой улыбкой.

 — Я ведь предупреждал тебя: есть старая традиция нашей семьи. — Он осторожно убрал ее волосы за уши. — Надень их. Хочу посмотреть, как они выглядят на тебе.

 Все еще стоя на коленях посреди кровати. Сирена собрала волосы и убрала их назад, потом взяла серьги и надела.

 — Я хочу видеть. — Джастин остановил ее одним взглядом.

 Ее белоснежная кожа была безупречна. Она опустила руку, и ее золотистые волосы буйно рассыпались по плечам. На ней не было ничего, кроме сверкающих серег, и теперь она походила на яркую, экзотическую фантазию. Вспыхнувшее в его глазах желание зажгло ответную страсть в ее глазах. С приоткрытыми губами она распахнула навстречу ему свои объятия.