• Женщины Калхоун, #4

Глава 4

 Коко Калхоун Макпайк никогда не оставляла на волю случая выпавший счастливый шанс, особенно если в этот день гороскоп советовал принять более активное участие в семейных делах и навестить старого знакомого. Совершенно ясно, что можно осуществить обе рекомендации одновременно, нанеся неформальный визит Холту Брэдфорду.

 Коко помнила его мрачным мальчиком с горящими глазами, который поставлял им омаров и слонялся по деревне в поисках неприятностей. Также не забыла, как Холт когда-то остановился, чтобы поменять спущенное колесо, пока она на обочине сражалась с автомобилем, пытаясь понять, каким концом впихнуть домкрат под днище. А потом натянуто отказался от предложенных денег за услугу, быстро запрыгнул на мотоцикл и умчался прочь, так что она не успела должным образом поблагодарить его.

 Гордый дерзкий бунтарь, размышляла Коко, сворачивая на его дорожку. И все же в какой-то степени великодушный. Если у нее хватит ума и хитрости, она сумеет… обыграть его характер и добиться задуманного.

 «Так вот каков дом Кристиана Брэдфорда!» — мысленно воскликнула она. Коко, конечно, видела коттедж и раньше, но тогда не подозревала о связи между их семействами. Она на мгновение закрыла глаза и постаралась что-то почувствовать, наверняка здесь остался какой-то духовный след, не стертый временем и ветром.

 Коко нравилось ощущать свою причастность к чему-то мистическому. Истинное ли это впечатление или игра воображения, но она не сомневалась, что на самом деле уловила в воздухе дуновение какой-то страсти. Довольная и своей интуицией, и собой, Коко решительно двинулась к зданию.

 Она тщательно оделась, вполне естественно желая выглядеть привлекательной. Тщеславие не позволяло поступить иначе. Но также хотелось походить на изысканную леди до кончиков ногтей, к тому же классический зеленовато-голубой костюм от «Шанель» прекрасно маскировал немолодой возраст.

 Коко нацепила на лицо, как надеялась, мудрую и успокаивающую улыбку, однако дикий лай и непрерывный поток проклятий внутри дома заставили приложить руку к груди.

 С крайним раздражением Холт — явно только что из душа, с волос капает вода — рывком распахнул дверь. Сади взвизгнула. Коко пискнула. Быстрые рефлексы дали Холту возможность схватить любимую псину за загривок, пока та не спихнула гостью с крыльца.

 — О Боже.

 Коко смотрела то на собаку, то на мужчину, удерживая тарелку с самолично испеченными шоколадными пирожными с орехами.

 — О Господи, какое огромное животное. Очень похоже на нашего Фреда, и мне остается только надеяться, что он скоро перестанет расти. Думаю, при желании вы могли бы ездить на ней верхом, правда?

 Коко взглянула на Холта с сияющей улыбкой:

 — Мне очень жаль… кажется, я не вовремя?

 Он продолжал бороться с питомицей, но та уловила пленительный запах лакомства и захотела получить свою долю. Немедленно.

 — Простите?

 — Не вовремя, — повторила Коко. — Понимаю, что еще рано, но в такие чудесные дни просто не могу оставаться в кровати. Это солнце, щебечущие птицы… Уж не говоря о визге пил и стуке топора. Думаете, она хочет одну из этих штучек?

 Не дождавшись ответа, Коко взяла с тарелки пирожное:

 — А теперь сядь и веди себя прилично.

 С оскалом, несомненно означавшим усмешку, Сади перестала бушевать, села и с обожанием уставилась на Коко.

 — Хорошая девочка.

 Сади вежливо схватила угощение и направилась в дом, чтобы без помех насладиться деликатесом.

 — Ну, вот и славно.

 Довольная, как все разрешилось, Коко улыбнулась Холту:

 — Скорее всего, вы меня не помните. Господи, столько лет пролетело.

 — Миссис Макпайк.

 Холт прекрасно помнил эту даму, хотя в последний раз, когда они виделись, ее волосы были выкрашены в темно-русый цвет. Прошло десять лет, подумал он, а она выглядит моложе, чем тогда. Либо сделала первоклассную косметическую операцию, либо обнаружила источник вечной молодости.

 — Да, это я. Очень лестно остаться в памяти такого привлекательного мужчины, хотя в нашу последнюю встречу вы были еще мальчиком. Добро пожаловать домой.

 И протянула тарелку с угощеньем, не оставив ему другого выбора, кроме как принять подношение и пригласить войти.

 — Спасибо.

 Холт изучал блюдо, словно внутри могла находиться бомба. Помимо выращивания цветов и выпечки пирожных Калхоуны имели привычку делать подарки.

 — Чем могу помочь?

 — Честно говоря, умирала от желания взглянуть на это место. Подумать только, здесь жил и работал Кристиан Брэдфорд!

 Коко вздохнула.

 — И мечтал о Бьянке.

 — Ну, да, в общем-то, он действительно здесь жил и работал.

 — Сюзанна рассказала, что вы сомневаетесь в их любви. Понимаю ваше нежелание ворошить прошлое, но, видите ли, их роман часть моей семейной истории. И вашей. О, какая великолепная картина!

 Коко пересекла комнату и пригляделась к неясному морскому пейзажу над камином. Сквозь туманную дымку проглядывали сочные яркие цвета, словно жизнь и страсть боролись, пытаясь прорваться сквозь тонкий серый занавес. Бурные гребни волн, черные зубчатые скалы, сумрачные недостижимые острова, отражающиеся в холодном мрачном море.

 — Какая мощь, — пробормотала Коко. — И, ох, одиночество. Это ведь его работа, правда?

 — Да.

 Коко судорожно вздохнула.

 — Если захотите увидеть этот пейзаж наяву, достаточно просто придти на утесы под Башнями. Сюзанна нередко ходит туда, иногда с детьми, иногда одна. Слишком часто одна.

 Коко повернулась, твердо отбросив печаль.

 — Моя племянница решила, что вас не очень-то интересует подтверждение связи Кристиана с Бьянкой и помощь в поисках изумрудов. Но лично я с трудом могу в это поверить.

 Холт отставил тарелку.

 — Не совсем так, миссис Макпайк. Я сказал вашей племяннице, что если когда-нибудь обнаружу хоть малейшее доказательство, то сделаю все возможное, чтобы помочь. Но мне кажется, все это выдумки.

 — Вы ведь были полицейским, не так ли?

 Холт засунул руки в карманы, напрягшись при изменении темы разговора.

 — Да.

 — Должна признаться, была удивлена, услышав, что вы выбрали эту профессию, но уверена, вы прекрасно справились.

 Шрам на спине откликнулся приступом боли.

 — Надеюсь.

 — И полагаю, раскрыли немало разных дел.

 Его губы слегка изогнулись.

 — Немало.

 — Так что умеете искать подсказки и изучать обстоятельства, пока не найдете правильный ответ.

 Коко светло улыбнулась:

 — Всегда восхищаюсь полицейскими, которые ловко разгадывают все тайны к концу фильма.

 — В жизни все не так просто.

 Некоторых мужчин, решила Коко, даже ухмылка ничуть не портит.

 — Нет, конечно, нет, но очень хочется привлечь на свою сторону человека с таким опытом, как у вас.

 Коко подошла к хозяину дома, разом посерьезнев.

 — Буду откровенна. Если бы я знала, сколько неприятностей обрушится на мою семью, то, возможно, позволила бы преданию об изумрудах умереть вместе с собой. После гибели брата и его жены на моем попечении остались не только девочки, но ответственность за сохранение легенды о калхоуновских изумрудах… пока не наступит нужное время. Однако, совершив то, что считала свои долгом, я подвергла опасности всех домашних. Поэтому сделаю все, что в моей власти, использую любого, кого смогу, чтобы защитить их от боли и страданий. Пока изумруды не найдены, я не могу быть уверена, что мои близкие в безопасности.

 — Обратитесь в полицию, — мгновенно отреагировал Холт.

 — Они делают все возможное. Но этого недостаточно.

 Коко подхватила упрямца под локоть.

 — Их лично эта история не касается, поэтому они не могут понять нас. А вы можете.

 Ее вера и упрямая логика смущали.

 — Вы слишком высоко меня цените.

 — Напротив.

 Коко еще мгновение держала его под руку, потом, легко сжав пальцы, отпустила.

 — Ну, не буду вам надоедать. Я пришла, чтобы просто поддержать Сюзанну. Она упорно работает, стремясь добиться успеха.

 — И, кажется, вполне преуспевает.

 — Что ж, приятно слышать. Но все эти хлопоты с бизнесом, свадьбой Мэнди и всем прочим не позволили ей в последние дни найти время, чтобы еще раз поговорить с вами. Вся наша жизнь за несколько месяцев перевернулась вверх тормашками. Сначала роман Кики и реконструкция, теперь Аманда и Слоан… да и Лила уже назначила дату бракосочетания с Максом.

 Коко затихла и приняла, как надеялась, задумчивый вид:

 — Если бы еще я смогла найти хорошего человека для Сюзанны, то устроила бы судьбу всех своих девочек.

 Холт не пропустил созерцательный взгляд гостьи.

 — Уверен, она сама о себе позаботится, когда будет готова.

 — Вряд ли, если у нее нет ни минутки, чтобы осмотреться вокруг. Да еще и после развода с этим человеком…

 Коко остановила себя, ведь, начав говорить о Бакстере Дюмонте, трудно замолчать, а сейчас такая беседа едва ли подходяща.

 — Ладно, в любом случае она слишком занята цветами и детьми, так что мне приходится не спускать с нее глаз. Вы ведь не женаты, правда?

 По крайней мере, никто не смог бы обвинить миссис Макпайк в излишней деликатности, изумился Холт.

 — Неправда. В Портленде у меня жена и шестеро детей.

 Коко моргнула, затем засмеялась.

 — Нетактичный вопрос, — признала она. — И пока не задала еще один такой же, пожалуй, оставлю вас в покое.

 Гостья направилась к выходу, очень довольная, что у хозяина дома хватило хороших манер, чтобы проводить ее и открыть дверь.

 — О, между прочим, в субботу в шесть часов состоится бракосочетание Аманды, и мы даем прием в бальном зале в Башнях. Буду рада, если вы придете.

 Неожиданный поворот сбил Холта с толку.

 — Сильно сомневаюсь, что придусь ко двору.

 — Очень даже придетесь, — настаивала Коко. — Наши семейства так давно знакомы, Холт. Мы все будем рады увидеть вас на свадьбе.

 Коко направилась к своей машине, потом обернулась и снова улыбнулась:

 — И у Сюзанны нет спутника. Такая жалость!

 

 Вор называл себя разными именами. Впервые прибыв в Бар-Харбор в поисках изумрудов, использовал фамилию Ливингстон и изображал из себя успешного британского бизнесмена. Тогда ему не слишком повезло, и он вернулся под личиной богатого и эксцентричного Эллиса Кофилда. Но из-за новой неудачи и неумелости помощника пришлось отказаться и от этого прикрытия.

 Партнер погиб, что стало просто маленьким неудобством. Теперь преступник явился под именем Роберта Маршала и даже питал некоторую нежность к очередному «я».

 Маршал был худощавым, загорелым, обладал легким бостонским акцентом, носил темные волосы почти до плеч и свисающие усы. Благодаря контактным линзам глаза обрели карий цвет, челюсть слегка выпячивалась. Переделка ротовой полости стоила немалых денег, зато неузнаваемо изменила форму подбородка.

 Злодей вполне комфортно чувствовал себя Маршалом и весьма порадовался, когда его наняли чернорабочим на реконструкцию Башен. Пришлось подделать рекомендации, что увеличило накладные расходы. Но изумруды того стоили. Грабитель намеревался заполучить сокровище любой ценой.

 За прошедшие месяцы камни превратились из трудного дела в одержимость. Маршал не просто хотел ожерелье. Он его жаждал. Нашел рискованную работу, однако близость к Калхоунам только добавляла остроту игре. Как-то он прошел всего в трех футах от Аманды, когда та направлялась в западное крыло поговорить со Слоаном O'Рили. Ни один из знавших его как Ливингстона не бросил на него второго взгляда.

 Маршал усердно трудился, таскал оборудование, расчищал завалы. Безропотно выполнял все поручения. Поддерживал дружеские отношения с другими рабочими, иногда даже после окончания смены ходил с ними пить пиво.

 А потом возвращался в арендованный дом на другой стороне залива и строил планы.

 Система безопасности в Башнях вообще не представляла проблемы… и, когда понадобится, он легко проникнет во внутренние помещения. Работая на Калхоунов, Маршал получил возможность крутиться поблизости, поэтому наверняка услышит какие-либо новости о прогрессе в поисках ожерелья и, соблюдая осторожность и используя воровские навыки, тут же пустится по следу.

 Украденные бумаги не подсказали ни единой зацепки. Если только что-нибудь не обнаружится в пожелтевшем письме, адресованном Бьянке и подписанным просто «Кристиан». «Любовное послание, — размышлял Маршал, укладывая доски, — надо его изучить».

 — Эй, Боб. Есть минутка?

 Маршал посмотрел вверх и приветливо улыбнулся мастеру:

 — Конечно, минуток полным-полно.

 — Хорошо. Надо перенести несколько столов в бальный зал для завтрашней свадьбы. Леди покажут тебе с Риком.

 — Понял.

 Маршал двинулся внутрь, подавляя нервную трясучку от представившейся возможности свободно прогуляться по дому. Получил инструкции от взволнованной Коко, затем с одной стороны взялся за край тяжелого столика с секционной раскладной крышкой, чтобы перенести на другой этаж.

 — Как считаешь, он придет? — спросила Сюзанну Кики, когда они закончили отмывать зеркальные стены.

 — Сомневаюсь.

 Кики откинула со лба короткие черные волосы, выискивая разводы на очищенной поверхности.

 — А я думаю, что появится. И, если мы гурьбой насядем на него, сломается и присоединится к нашим дружным рядам.

 — Вряд ли.

 Сюзанна оглянулась и увидела, как двое мужчин сражаются со столом.

 — О, поставьте к той стене. Спасибо.

 — Никаких проблем, — процедил Рик сквозь зубы.

 Маршал просто улыбнулся и ничего не сказал.

 — Возможно, если Холт увидит фотографию Бьянки и услышит пленку с записью беседы с горничной, работавшей здесь в тот год, то возьмется за дело. Он единственный оставшийся член семьи Кристиана.

 — Эй!

 Рик приглушил ругательство, когда напарник внезапно отпустил стол.

 — Не думаю, что он слишком дорожит семейными узами, — вставила Сюзанна. — Единственное, что не изменилось в Холте Брэдфорде — он по-прежнему одиночка.

 Холт Брэдфорд. Маршал запомнил имя, потом обратился к сестрам через комнату:

 — Чем еще можем помочь, леди?

 Сюзанна рассеянно посмотрела через плечо:

 — Пока ничем. Большое спасибо.

 Маршал усмехнулся:

 — Не за что.

 — Какие красотки, а? — пробормотал Рик, выходя из помещения.

 — О да.

 Но Маршал говорил об изумрудах.

 — Послушай, дружище, хочу…

 Рик прервался, когда на верхней ступеньке показались еще две женщины и мальчик, и подарил им широкую белоснежную улыбку. Лила лениво усмехнулась в ответ и продолжила спускаться.

 — Черт, о черт, — прижал руку к сердцу Рик. — Это место просто набито красотками.

 — Простите за косые взгляды, — мягко сказала Лила спутнице. — Большинство из них не кусается.

 Худенькая рыжеватая блондинка, идущая рядом, рассеянно улыбнулась. В настоящее время парочка глазеющих рабочих представляла наименьшую из ее забот.

 — Мне и правда не хочется стеснять вас, — начала гостья с легкой юго-западной протяжностью. — Я помню просьбу Слоана, но уверена, будет лучше, если мы с Кевином переночуем в гостинице.

 — Жаль, что сезон уже прошел, а то могли бы разбить палатку. Мы все хотим поселить вас здесь. У нас. Родственники Слоана теперь входят в наше семейство.

 Лила кивнула темноволосому мальчику, прогуливающемуся в поле зрения:

 — Запущенное место, правда? Но твой дядя удостоверился, что ничего не рухнет нам на головы.

 Все трое направились в бальный зал.

 Сюзанна стояла на лестнице, полируя стекла, Кики сидела на полу, оттирая обнаруженные пятна. Лила нагнулась к маленькому спутнику.

 — Я, вообще-то, тоже должна заниматься уборкой, — прошептала она, — но решила изобразить школьницу-прогульщицу.

 Идея заставила Кевина захихикать, да так похоже на Алекса, что Сюзанна невольно посмотрела на ребенка.

 Она ждала этих гостей. Об их приезде стало известно несколько недель назад. И все-таки их появление здесь и осознание того, кем они являются, очень нервировало.

 Эта женщина не только сестра Слоана, а мальчик — не просто его племянник. Незадолго до этого Сюзанна узнала, что Меган О'Рили была любовницей ее бывшего мужа, и Кевин — его сын. Блондинке, которая теперь уставилась на нее, схватив мальчика за руку, едва исполнилось семнадцать, когда Бакстер заманил ее в постель, соблазнив клятвами любви и обещанием брака. И в то же самое время планировал свадьбу с Сюзанной.

 И кто из нас, спрашивала себя Сюзанна, тогда был третьим лишним?

 Но сейчас это не имеет значения, решила она и спустилась вниз. Никакого значения, когда в глазах Меган О'Рили так ясно просматривается тревога, в каждой линии тела — напряженность, а во вздернутом подбородке — вызов.

 Лила представила всех настолько непринужденно, что постороннему могло показаться, будто в бальном зале звучат только шутки. Когда Сюзанна протянула руку, единственное, о чем смогла подумать Меган, — что она слишком нарядно оделась, поэтому почувствовала себя неуклюжей и неуместной в аккуратном костюме бронзового цвета на фоне Сюзанны, выглядевшей такой безмятежной и прекрасной в линялых джинсах.

 Эту женщину Меган ненавидела много лет за то, что та украла у нее любимого мужчину и отца ее ребенка. Даже после того как Слоан объяснил непричастность Сюзанны к случившемуся, даже зная, что ненавидеть ее нет причин, Меган не могла расслабиться.

 — Рада познакомиться с вами.

 Сюзанна обеими руками сжала одеревеневшую ладонь Меган.

 — Спасибо.

 Ощущая себя нелепой, Меган высвободила пальцы.

 — С нетерпением ждем свадьбы.

 — Как и все мы.

 Выдохнув с облегчением, Сюзанна позволила себе опустить глаза и посмотреть на Кевина — наполовину брата своим детям. И сердце немного оттаяло. Мальчик был выше сына и старше на целый год. Но оба унаследовали темные волосы и привлекательную внешность отца. Сюзанна машинально потянулась, чтобы отвести с лица Кевина завитки, которые падали на лоб точно, как у Алекса.

 Меган тут же инстинктивным защищающим жестом обхватила сына за плечи. Сюзанна медленно отвела руку в сторону.

 — Рада видеть тебя, Кевин. Алекс и Дженни вчера вечером заснули с большим трудом, зная, что ты появишься здесь сегодня.

 Кевин мимолетно улыбнулся, затем взглянул на маму. Хотя она и объяснила, что он встретится со своими единокровными братом и сестрой, мальчик сомневался, что будет счастлив с ними познакомиться, и подозревал, что мама тоже.

 — Почему бы нам не спуститься и не поискать их?

 Кики нежно погладила плечо Сюзанны, а, как заметила Меган, Лила подошла к сестре с другой стороны. Мег не винила Калхоунов в сплоченности против чужачки и, доказывая это, вздернула подбородок:

 — Может, будет лучше, если мы…

 Меган не удалось закончить фразу, потому что Алекс и Дженни, прогромыхав по коридору, ворвались в комнату, красные и запыхавшиеся.

 — Он здесь? — потребовал Алекс. — Тетя Коко сказала, что он приехал, и мы хотим его видеть…

 Прервался и заскользил, тормозя на недавно отполированном полу.

 Два мальчика поедали глазами друг друга, любопытные и осторожные, как терьеры. Алексу не очень понравился тот факт, что новый брат выше ростом, но в любом случае приятно иметь кого-то, помимо сестры.

 — Я Алекс, а это Дженни, — представил Алекс. — Ей всего пять.

 — Пять с половиной, — поправила сестренка и подошла к Кевину. — И, если понадобится, могу тебя поколотить.

 — Милая, не думаю, что возникнет такая необходимость.

 Сюзанна говорила мягко, однако поднятые брови сказали многое.

 — Все равно могу, — пробурчала Дженни, все еще оценивая Кевина. — Но мама говорит, что надо вести себя хорошо, потому что мы теперь одна семья.

 — А ты знаком хоть с одним индейцем? — поинтересовался Алекс.

 — Да.

 Кевин уже не так отчаянно стискивал мамину руку.

 — Со многими.

 — Хочешь увидеть наш форт?

 — Ага.

 Кевин вопросительно взглянул на Меган:

 — Можно?

 — Ну…

 — Мы с Лилой проводим их.

 Кики еще раз сжала плечи Сюзанны.

 — С ними все будет в порядке, — заверила Сюзанна, пока сестры подталкивали детей к выходу. — Слоан сам построил форт, так что сооружение вполне надежно.

 Снова подхватила тряпку, комкая ее в ладонях.

 — Кевин знает?

 — Да.

 Меган беспокойно крутила сумочку.

 — Я не хотела, чтобы он встретился с вашими детьми, ничего не понимая.

 Глубоко вздохнула и начала подготовленную речь:

 — Миссис Дюмонт…

 — Сюзанна. Догадываюсь, как это трудно для вас.

 — Вряд ли все это легко или безразлично для любой из нас. Мы бы не приехали, если бы наше присутствие не было настолько важно для Слоана. Я очень люблю брата и сделаю все возможное, чтобы не испортить его свадьбу, но вы ведь понимаете, что ситуация просто невыносимая.

 — Понимаю, как наша встреча болезненна для вас. Сожалею, — бессильно всплеснула руками Сюзанна. — И еще мне жаль, что раньше не узнала о вас и Кевине. Маловероятно, что смогла бы заставить Бакса проявить заботу, но все равно жалею, что не знала.

 Сюзанна посмотрела на скомканную мятую тряпку и отложила ее в сторону.

 — Меган, я прекрасно осознаю, что, пока вы в одиночестве рожали Кевина, мы с его отцом наслаждались медовым месяцем в Европе. Вы имеете полное право ненавидеть меня.

 Меган смогла только молча покачать головой:

 — А вы совсем не такая, как я ожидала. Я-то представляла вас холодной, отчужденной и злопамятной.

 — Трудно обижаться на семнадцатилетнюю девочку, которую предали и бросили на произвол судьбы с ребенком на руках. Я была не намного старше, когда выходила за Бакса. И отлично знаю, каким очаровательным он может быть, каким убедительным. И каким жестоким.

 — Я ведь мечтала, что мы счастливо проживем с ним всю жизнь, — вздохнула Меган. — Зато быстро повзрослела и поумнела.

 Еще раз протяжно выдохнула, изучая Сюзанну:

 — Я ненавидела вас, считая, что вы обладаете всем, чего я так жаждала. И только перестав любить Бакса, смогла преодолеть эту ненависть. Но очень боялась очной встречи.

 — Так же как и я.

 — Не могу поверить, что стою здесь и спокойно разговариваю с вами.

 Чтобы успокоиться, Меган прошлась по залу.

 — Столько раз за все эти годы представляла нашу беседу, как брошу обвинения вам в лицо и потребую уважать свои права.

 Потом невесело усмехнулась:

 — Даже сегодня репетировала целую речь. Очень убедительную, очень разумную… может, слегка жесткую. Не хотела верить, что вы ничего не знали о Кевине и тоже стали жертвой подлости Бакса. Потому что гораздо легче жить, ощущая себя единственной, кого предали. И тут вошли ваши дети.

 Меган закрыла глаза.

 — Как вы справились с болью, Сюзанна?

 — Дам вам знать, когда пойму.

 Слегка улыбнувшись, Меган выглянула в окно:

 — Они легко сошлись. Посмотрите.

 Сюзанна подошла и увидела во дворе своих детей и сына Меган, штурмующих фанерный форт.

 

 Холт долго размышлял и, вплоть до того момента как натянул костюм, сомневался, идти или нет. Чем, черт возьми, он будет заниматься на великосветской свадьбе? Проклятье, в любом случае невозможно предугадать, что тебя там ждет. Всегда презирал пустое общение, бессодержательные беседы или выбор крошечных канапе. Терпеть не мог душить себя галстуком и носить отутюженные рубашки. Так почему же собирается туда?

 Холт ослабил ненавистный узел и угрюмо оглядел себя в пыльном зеркале над бюро. Ответ очевиден: потому что полный идиот, не сумевший устоять перед искушением попасть в замок на утесах. Дважды идиот, потому что снова захотел увидеть Сюзанну.

 Прошло больше недели с тех пор, как они вместе посадили желтый кустарник. Неделя с того момента, как он поцеловал ее. И неделя с того дня, как признался себе, что одного поцелуя, даже такого страстного, явно недостаточно.

 Холт мечтал пообщаться с ней, узнать поближе, и лучше всего это сделать, наблюдая за Сюзанной в окружении обожаемого семейства. Он так и не разобрался, кто она: сдержанная и отчужденная принцесса его юности, тающая в его руках пылкая особа или уязвимая женщина, глаза которой так часто снились по ночам.

 Холту всегда нравился четкий порядок действий, и неважно, касалось ли это подозреваемых, классных машин или подружек. И раз уж возжелал Сюзанну, то будет двигаться в собственном темпе.

 Не очень приятно осознавать, что она пришла к нему только из-за пылкой веры в связь между его дедом и ее прабабушкой. Больше того, он с крайним неудовольствием признал, что посещение Коко Макпайк заставило ощутить сопричастность и ответственность.

 На этой свадьбе он не собирается никому помогать, напомнил себе Холт. Потому что никому ничего не должен. Будет угождать только себе. И на сей раз не придется топтаться в дверях кухни.

 Путь предстоял недолгий, но Холт использовал время в дороге на размышления. Первый же проблеск Башен отбросил на дюжину лет назад. Как и прежде, особняк поражал причудливостью и контрастами: построен из мрачного камня, но окружен романтичными башнями, с одного угла кажется массивным, с другого — изящным. Сейчас на западной стороне соорудили строительные леса, но даже они не уродовали здание, а просто придавали рабочий вид.

 Лужайка, идущая под уклон, радовала глаз изумрудной зеленью, по периметру росли сучковатые величественные деревья, повсюду разбиты клумбы с хрупкими благоухающими цветами. На стоянке уже теснились автомобили, и Холт почувствовал себя довольно глупо, отдавая ключи от своего проржавевшего «шевроле» одетому в униформу служащему.

 Бракосочетание должно было состояться на террасе, и, когда церемония началась, Холт затерялся позади толпы. Зазвучала величественная органная музыка, и он с трудом не поддался соблазну ослабить узел галстука и зажечь сигарету. Вокруг зашелестели вздохи и приглушенные комментарии, подружки невесты начали неспешно спускаться по белым ковровым дорожкам.

 Он едва узнал Кики в ошеломляющей богине в длинном элегантном платье. Да, девочки Калхоун всегда были красотками, подумал Холт и скользнул пристальным взглядом по женщине, шедшей позади Кики в одеянии цвета морской пены, которое он едва заметил. Это лицо… лицо с портрета в студии деда. Холт выдохнул сквозь зубы. Лила Калхоун — точная копия своей прабабушки. Не осталось причин и дальше отрицать связь между дедом и Бьянкой Калхоун.

 Брэдфорд засунул руки в карманы, жалея, что все-таки пришел сюда. И тут увидел Сюзанну.

 Настоящая принцесса из его мальчишеских грез. Под легкой накидкой голубоватого цвета светлые золотистые волосы мягкими завитками падали на плечи, такого же тона платье облегало фигуру, юбку при ходьбе вздымало бризом. В руках она держала цветы, россыпь таких же украшала волосы.

 Когда Сюзанна прошла мимо с нежным и мечтательным взором, Холт почувствовал настолько глубокую и невыносимую тоску, что чуть было не окликнул ее, но вовремя спохватился.

 Он ничего не запомнил из короткой трогательной церемонии, только прекрасное лицо и ползущую по щеке слезинку.

 Как и много лет назад, бальный зал был залит светом и заполнен музыкой и цветами. Что касается угощения, то Коко превзошла саму себя. Гостей ждали разложенные полукругом крокеты из омара, мусс из лосося, а шампанское лилось рекой. Вдоль зеркальных стен и в углах помещения расставили множество стульев, двери террас раскрыли настежь, чтобы позволить желающим прогуляться на свежем воздухе.

 Холт держался в сторонке, потягивая холодное пенистое вино и наблюдая за происходящим. Что в первое посещение, что сейчас, Башни ошеломляют роскошью, решил он. Зеркала отражали женщин в платьях пастельных тонов, стоящих, сидящих или танцующих. Музыка и аромат гардений заполняли воздух.

 Стройная невеста, кружащая с большим загорелым мужчиной, ставшим теперь ее мужем, в белоснежных кружевах выглядела по-королевски великолепной и вся словно сияла. Они хорошо смотрятся вместе, праздно размышлял Холт, как люди, любящие и предназначенные друг другу. Потом увидел Коко в паре с крупным представительным мужчиной, будто родившимся в смокинге.

 Затем в очередной раз оглянулся на Сюзанну, та склонилась к маленькому темноволосому мальчику, что-то шепча ему. «Ее сын?» — задался вопросом Холт. Было очевидно, что паренек находится на грани небольшого бунта — он ерзал на месте и пытался стянуть бабочку с шеи. Холт тут же посочувствовал мальчонке, ведь для ребенка нет ничего хуже, чем вынужденно проводить летний вечер среди взрослых, да еще и в напяленном миниатюрном смокинге. Сюзанна что-то пробормотала сыну на ухо и потащила прочь. Мятежное выражение на лице мальчика превратилось в усмешку.

 — Вижу, по-прежнему погружен в раздумья в укромном уголке.

 Холт повернулся и снова поразился схожести Лилы Калхоун с изображенной дедом красавицей.

 — Просто любуюсь зрелищем.

 — Входит в цену билета. Макс, — Лила взяла под руку высокого долговязого мужчину, — это Холт Брэдфорд, пятнадцать лет назад где-то примерно сутки я пылала к нему безумной любовью.

 Холт вздернул брови:

 — Ты никогда не говорила мне.

 — Не было смысла. Потому что к концу того же дня решила, что не стоит увлекаться таким неприветливым, да просто опасным типом. А это Макс Квартермейн — мужчина, которого буду любить всю оставшуюся жизнь.

 — Поздравляю.

 Холт пожал протянутую руку Макса, отметив, что у того твердая хватка, влюбленные глаза и немного смущенная улыбка.

 — Вы, кажется, преподаватель?

 — Был им. А вы внук Кристиана Брэдфорда.

 — Правильно, — согласился Холт похолодевшим голосом.

 — Не волнуйся, никто не собирается преследовать тебя, пока ты у нас в гостях.

 Изучая гостя, Лила провела кончиком пальца по ободку фужера.

 — Сделаем это позже. Заодно покажу тебе шрам, который Макс заполучил, пытаясь обеспечить Башням дополнительную рекламу.

 — Милая, — в мягком тоне Макса прозвучало явное предостережение.

 Лила пожала плечами и пригубила шампанское.

 — Думаю, ты помнишь Кики.

 И махнула на сестру, приближающуюся к ним.

 — Помню неуклюжую девчонку с машинным маслом на лице.

 Холт настолько расслабился, что сумел улыбнуться Кики:

 — Прекрасно выглядишь.

 — Спасибо. Мой муж Трент. Холт Брэдфорд.

 Именно с ним танцевала Коко. Холт заметил, как двое мужчин понимающе взглянули друг на друга во время вежливого знакомства.

 — А вот и новобрачные, — объявила Лила, сверкнув глазами в сторону счастливой пары, прежде чем отпить еще глоток.

 — Привет, Холт.

 Аманда смотрела на Брэдфорда внимательно и настороженно, хотя все еще пылала после танца.

 — Очень рада, что ты смог придти.

 Пока она представляла Слоана, Холт осознал, что его очень аккуратно взяли в кольцо.

 Они не давили, про изумруды не упомянули вообще, но выстроились единым фронтом с общей целеустремленностью, чем он невольно восхитился, хотя и слегка разозлился.

 — Что тут у вас происходит? Семейный совет? — подлетела к ним Сюзанна. — По-моему, вы должны веселиться, а не прятаться по углам. О, Холт.

 Ее губы слегка дрогнули:

 — Не думала, что ты здесь.

 — Твоя тетя пригласила меня.

 — Знаю, но…

 Сюзанна прервалась и вернула на место приветливую улыбку хозяйки дома:

 — Рада, что ты пришел.

 «Черта с два», — подумал Холт, поднимая бокал.

 — Тут… довольно мило.

 Словно повинуясь безмолвному сигналу, семейство неспешно направилось в зал, оставив их наедине возле вазы с гардениями.

 — Надеюсь, родные не поставили тебя в неловкое положение.

 — Ничего, справлюсь.

 — Возможно, но мне бы не хотелось, чтобы тебя изводили на свадьбе моей сестры.

 — А в другом месте всегда пожалуйста?

 Прежде чем Сюзанна смогла парировать, маленькие нетерпеливые ручки дернули ее за юбку.

 — Мам, когда уже можно попробовать торт?

 — Когда Аманда и Слоан будут готовы разрезать его.

 Сюзанна щелкнула Алекса по носу.

 — Но мы хотим есть.

 — Тогда иди к столикам и накорми свою маленькую мордашку.

 Алекс хихикнул, но не отступил:

 — Торт…

 — Позже. Алекс, это мистер Брэдфорд.

 Не особенно заинтересованный в знакомстве с очередным взрослым, который потреплет по голове и удивится, как он вырос, Алекс надулся, но, когда Холт, как мужчине, пожал ему руку, слегка приободрился.

 — Вы на самом деле полицейский?

 — Был им.

 — А вам когда-нибудь стреляли в голову?

 Холт задушил усмешку.

 — Нет, извини.

 И непонятно почему почувствовал себя ущербным.

 — Зато как-то раз получил пулю в ногу.

 — Правда? — просиял Алекс. — Кровь все текла и текла?

 Холт невольно хохотнул.

 — Рекой.

 — Ничего себе! А вы застрелили много плохих парней?

 — Миллион.

 — Класс! Подождите минутку.

 И умчался прочь.

 — Извини, — повинилась Сюзанна. — Сын проходит стадию «убийства-и-погромы».

 — Начинаю жалеть, что не получил пулю в голову.

 Сюзанна рассмеялась:

 — О, ничего страшного, ты вырос в его глазах, сообщив, что застрелил много плохих парней.

 И подумала про себя, но не спросила, действительно ли это так.

 — Сюзанна…

 — Эй.

 Алекс резко затормозил возле них, таща за собой еще двух детей.

 — Я сказал им, что вас ранили в ногу.

 — Больно было? — поинтересовалась Дженни.

 — Немного.

 — Кровь текла, не переставая, — с удовольствием подчеркнул Алекс. — Это Дженни, моя сестра. А это Кевин, мой брат.

 Сюзанне захотелось подхватить сына на руки и задушить поцелуями — какой он молодец, настолько легко принял то, что взрослые невероятно усложнили. Вместо этого легонько взъерошила пушистые волосы.

 Все трое засыпали Холта вопросами, пока Сюзанна не прекратила допрос:

 — Думаю, на сегодня достаточно кровавых подробностей.

 — Ну, мам…

 — Ну, сын, — передразнила она. — Почему бы вам не пойти и не выпить немного пунша?

 Поскольку предложение выглядело заманчивым, дети всей толпой двинулись к новой цели.

 — Настоящий выводок, — пробормотал Холт, затем посмотрел на Сюзанну: — Я думал, у тебя двое детей.

 — Так и есть.

 — По-моему, я только что видел троих.

 — Кевин — сын моего бывшего мужа, — холодно пояснила она. — А теперь прошу меня извинить.

 Холт схватил ее за руку. Еще одна тайна, подумал он и решил, что разгадает и ее тоже. Не сейчас. Сейчас займется тем, о чем мечтал с тех пор, как увидел Сюзанну спускающейся по белой ковровой дорожке в голубом, как море, платье.

 — Хочешь потанцевать?