• Мечты, #1

21

 В пентхаус Марго ворвалась вне себя от ярости. Лучше уж злиться и негодовать, чем быть напуганной до ужаса.

 А она действительно испытала ужас, когда прочла в его глазах отвращение, когда услышала эти ледяные нотки в его голосе… Нет, этого терпеть она не намерена! Нет, сэр, ни за какие сокровища мира! Он еще будет ползать у ее ног!

 – Джош Темплтон, ты сукин сын! – Хлопнув дверью, Марго, как была, босая, ринулась в спальню. – Как ты смеешь так себя вести?! Как ты смеешь ставить меня в такое идиотское положение перед моим другом?!

 У нее перехватило дыхание, когда она увидела, что Джош стоит перед шкафом и спокойно перекладывает одежду в дорожную сумку.

 – Что ты делаешь?

 – Собираю вещи. Мне надо лететь в Барселону.

 – Пошла она к черту! Ты не можешь вот так меня бросить!

 Марго сделала шаг в его сторону, собираясь выхватить у него из рук рубашку, но он развернулся к ней и посмотрел так, что она отпрянула.

 – Не смей, – только и сказал Джош, и ярость ее снова сменилась страхом.

 – Что за детские игры… – начала она, но зубы у нее стучали, а по спине пробежал холодок. – Ты не заслуживаешь никаких объяснений, но я, так и быть, готова простить твою мерзкую выходку и все-таки объяснить. Мы с Клаудио…

 – Я не хочу ничего слышать. – Он быстро застегнул «молнию» на сумке.

 – Нет? Понятно… – сказала она медленно. – Ты уже все решил. Насчет того, что ты видел. И насчет того, кто я такая…

 – Я скажу тебе, что я видел! – Он сунул руки в карманы – искушение придушить ее было слишком велико, – но пальцы его нащупали бархатный футляр, и ему стало вдвойне больно. – Я видел вас в спальне. Пара бокалов шампанского, мягкий свет из-за кружевных занавесок. Очень романтично. И ты целовалась с другим мужчиной. Это как раз твой тип, если я не ошибаюсь: богатый иностранец лет под пятьдесят.

 Марго смотрела на него широко открытыми глазами, и это было трудно вынести. Джош на секунду потупился, но потом опять мрачно взглянул на нее.

 – Все говорит о том, что я зашел во время первого акта. Так что, думаю, сама понимаешь, кто ты после этого!

 Лучше бы он ее поколотил. Наверняка было бы не так больно.

 – И ты в это веришь?

 В голосе Марго было столько горечи и обиды, что Джош заколебался. Но как смеет она обижаться после того, как вырвала сердце из его груди?!

 – Ты всю жизнь торговала своим телом, герцогиня. Зачем тебе меняться?

 Она вспыхнула.

 – Наверное, это так. Моя ошибка в том, что тебе оно доставалось бесплатно.

 – Платить надо за все! Но, думаю, со мной ты тоже неплохо развлеклась: я ведь отвечаю большинству требований. Правда, в отцы я тебе не гожусь, но с остальным полный порядок. Богатый, раскрепощенный, безответственный… Еще одна пиранья, пожирающая семейный капитал.

 – Это не так! – крикнула она в ужасе. – Я не думала, что ты…

 – Мы с тобой отлично знаем, что думаем друг о друге, Марго, – он изо всех сил старался говорить спокойно. – Ты никогда не уважала меня – так же, как не уважала себя. Я думал, что смогу с этим жить. Но ошибся. А ведь я с самого начала предупреждал тебя, что никогда ни с кем не делюсь. И мне не нужна женщина, которая считает, что я настолько глуп и легкомыслен, что могу не обращать внимания на ее старых друзей.

 – Джош! – Она сделала шаг к нему, но он взял в руки сумку.

 – Я бы хотел, чтобы к концу недели ты переехала.

 – Конечно.

 Марго стояла, не двигаясь, пока он шел мимо нее. Она не заплакала, даже когда услышала, как захлопнулась дверь. Она просто рухнула на пол и стала по нему кататься.

 

 – Байрон Де Витт согласился занять место Риджуэя. Он готов переехать в Калифорнию через шесть-восемь недель.

 – Отлично, Джош. – Томас Темплтон пил свой послеобеденный кофе и поглядывал на жену; его сын большими шагами ходил по гостиной их виллы. – Он хороший парень. Умный. Последовательный.

 – Думаю, тебе придется туда поехать, мой мальчик, – сказала Сьюзен. – Побыть там, пока он не освоится.

 – В этом нет ни малейшей необходимости. Там уже все налажено. Увы, шеф-повара я не смог уговорить вернуться, но, – он улыбнулся победно, – тот, которого я переманил из Беверли-Хиллз, справляется неплохо.

 – Понятно. – «Надо все-таки непременно заставить его поехать в Монтерей», – подумала Сьюзен. – А как работа Лоры?

 – Она – настоящий Темплтон! – Джош потянулся за бренди, но напомнил себе, что это слишком легкий выход, и остановился на кофе. – У нее природный дар общения.

 Сьюзен взглянула на мужа, намекая на то, что теперь его подача, и он легко подхватил мячик.

 – А в магазине? Она там не слишком устает?

 – Кейт говорит, что нет. А это достоверный источник.

 – Мне было бы спокойнее, если бы с ней был кто-то из нас. У нее сейчас трудное время, – настаивал Томас.

 – Пап, она прекрасно справляется. Не могу же я быть при ней нянькой.

 – У тебя усталый вид, – мягко сказала Сьюзен. – Может, поэтому ты такой дерганый. Помнишь, Томми, как он капризничал, если не спал днем?

 – Да я вовсе не дерганый! Я просто пытаюсь привести дела в порядок. Завтра днем мне надо быть в Глазго. У меня нет времени… – Он заметил, как снисходительно смотрят на него родители, и подумал, что нет ничего хуже, чем когда к тебе относятся как к трудному ребенку. Разве что действительно быть трудным ребенком… – Простите.

 – Пустое. – Томас встал и хлопнул его по плечу. – Тебя спасет стаканчик виски, сигара и партия в бильярд!

 Джош потер усталые глаза. Когда он спал нормально в последний раз? Две недели назад? Три?

 – Пожалуй, – согласился он.

 – Томми, ты пойди и организуй все для вашего мужского досуга, а Джош пусть побудет со мной еще пару минут, – и Сьюзен указала сыну на место рядом с собой.

 – Пятьдесят баксов за очко, – заявил Томас и удалился.

 – Он разобьет меня в пух и прах, – буркнул Джош, садясь на диван. – Как всегда.

 – Ну и ладно. У нас с тобой свои игры. – Сьюзен потрепала сына по коленке, и он сразу почуял недоброе: его мать была мастером прямых и безжалостных расспросов. – Расскажи-ка, что произошло между тобой и Марго.

 – А разве Кейт тебе не доложила?

 Сьюзен не стала обижаться на его тон, понимая, что таким образом он хочет скрыть свою боль.

 – Из ее доклада мало что ясно: Марго отказывается говорить. Единственное, что Кейт смогла из нее вытянуть, это то, что вы решили расстаться.

 – Это действительно так.

 – И ты думаешь, что я поверю, будто все так просто? Тогда почему же ты такой злой и несчастный?

 – Я застал ее с другим мужчиной!

 – Джошуа! – Сьюзен поставила чашку на стол. – Нет, – сказала она убежденно. – Этого не может быть.

 – Я зашел в спальню, и они были там…

 Ей было больно за него, но все же она покачала головой.

 – Ты что-то не так понял.

 – Что там, черт подери, можно было не так понять?! – взорвался он, вскочил и стал снова расхаживать по комнате. – Я вошел, когда она целовалась с другим мужчиной! Он обнимал ее и…

 – Джош! – Сьюзен решила, что произошло самое худшее. – Не верю!

 – Нет, я не имел в виду… – Он не находил себе места и говорил с трудом. – Так далеко у них еще не зашло, но через несколько минут они бы наверняка…

 – А-а, – Сьюзен вздохнула с облегчением. – И как же она это объяснила?

 Джош остановился и уставился на нее.

 – Ты что, думаешь, я стал дожидаться объяснений?!

 Она со вздохом взяла со стола кофе.

 – Естественно, не стал. Ты, конечно, вылетел оттуда, послав их обоих к дьяволу. Удивительно, почему ты из окна его не вышвырнул!

 – Признаться, я думал об этом, – сказал он мрачно. – Я хотел вышвырнуть их обоих! Потом решил, что… приличнее будет удалиться.

 – Джош, сядь, пожалуйста, я устала смотреть, как ты мечешься. По-моему, ты должен был дать ей возможность объясниться.

 – Мне не нужны были… и сейчас не нужны ее извинения и объяснения! Черт возьми, я постарался забыть о всех мужчинах, которые были у нее раньше, но…

 – Ага, – кивнула Сьюзен удовлетворенно. – Вот в чем дело. И тебе это удалось?

 – Я старался. – Джош понял, что бренди ему совершенно необходим, и налил себе двойную порцию, после чего все-таки сел рядом с матерью. – Когда как-то раз я вернулся домой и увидел, что она лежит голая и позирует перед камерой, я стерпел. – Он заметил недоверчивый взгляд Сьюзен и поморщился. – Действительно стерпел! Я понял, что это была работа. Когда мы ходили в ресторан или в клуб и все мужчины в радиусе полумили истекали слюной, я старался этого не замечать. В большинстве случаев…

 – Какой ужас! Я воспитала ревнивого кретина!

 – Благодарю за поддержку.

 – А теперь послушай меня. Я понимаю, что трудно любить такую красивую женщину, как Марго. Которая привлекает внимание, будит воображение и так далее.

 Он отхлебнул бренди.

 – Ты отлично умеешь поднимать настроение! Кажется, мне становится гораздо лучше.

 – Но дело в том, что ты полюбил именно такую женщину, – продолжала Сьюзен, не обратив внимания на его реплику. – А теперь позволь мне задать тебе один вопрос. Ты влюбился в нее потому, что у нее эффектная внешность и отличная фигура? И это все, что ты видишь, глядя на нее?

 – Ну этого трудно не заметить, – признал Джош и добавил со вздохом: – Нет, я вижу не только это. И не поэтому я ее полюбил. Она нежная, упрямая, неприкаянная. В ней больше и души, и ума, чем она сама думает. Она великодушная и преданная.

 – А, преданная! – хитро улыбнулась Сьюзен. – Я очень надеялась, что ты этого не проглядел. И это действительно одна из самых лучших черт ее характера. Но такая преданная женщина, как Марго, не стала бы совершать того, в чем ты ее обвиняешь! Отправляйся-ка домой, Джош, и разберись во всем.

 Он отставил стакан, прикрыл глаза.

 – Дело не только в мужчинах. Просто когда я увидел ее такой, я понял, что мои усилия бесполезны. Я признался ей в любви, но этого было недостаточно. Я доказывал свою любовь, но и этого оказалось мало. Она не хочет того, чего хочу я! Более того, узнай она, чего я хочу, она потеряла бы дар речи от изумления.

 – А чего ты хочешь? – Сьюзен улыбнулась и потрепала сына по голове. – Я не потеряю дар речи, не бойся.

 – Всего! – пробормотал он. – Обычно Марго отлично все понимает, но только не в этом случае. Глядя на меня, она не может всерьез думать о семье и браке. Она видит перед собой избалованного везунчика, который не собирается ни к чему прилагать усилий и совершенно безответственно относится к собственной жизни.

 – Мне кажется, ты недооцениваешь и ее, и себя. Но если ты прав, то, уйдя вот так, ни в чем не разобравшись, ты только подтвердил ее точку зрения.

 – Если бы я остался, я бы просто убил ее! Мама, я даже представить себе не мог, что мне будет так больно и обидно…

 – Понимаю. И мне очень жаль тебя. Когда ты был маленьким, я сажала тебя на колени, и все твои несчастья проходили.

 Джош с улыбкой обернулся к ней.

 – А давай попробуем! – Он положил голову матери на колени. – Вдруг поможет…

 

 Кейт ворвалась в магазин уже под вечер. Ей пришлось на час отпроситься с работы, но очень уж хотелось первой сообщить новость.

 Лора подняла на нее глаза и автоматически взглянула на часы – не ошиблась ли она со временем. Девочек надо было забирать из танцевальной студии ровно в шесть тридцать.

 – У нас все нормально. А что тебя принесло сюда в такое время?

 – Решила развеяться. Где Марго?

 – Она в примерочной с двумя покупательницами. Кейт… – Лора наклонилась к подруге и сказала тихо: – Мы продали мои рубины.

 Кейт остолбенела.

 – Ожерелье?! Лора, но ты же так его любила! Лора пожала плечами.

 – Питер подарил его мне на пятую годовщину свадьбы, вернее, купил на мои же деньги… Я только рада, что избавилась от него. – Она не сказала, что вырученных денег хватит, чтобы оплатить обучение девочек в следующем году. – И еще! Мой начальник позвонил сегодня утром и сказал, что мне прибавили жалованье!

 Кейт была поражена и даже не сразу нашлась что ответить.

 – Начальник прибавил дочери владельца жалованье! Ничего не понимаю в этой жизни…

 – Ты же знаешь, я хотела начинать, как все. По-моему, это честно.

 – Хорошо, хорошо! – Кейт подняла руку, призывая ее к молчанию: ей-то было отлично известно, как хочется всего добиваться самой. – Прими мои поздравления. Значит, все довольны и счастливы?

 Лора со вздохом взглянула на примерочную.

 – Не все…

 – По-прежнему молчит и переносит все стоически?

 – Мне иногда хочется взять ее за плечи и хорошенько потрясти! – сказала Лора с чувством. – Она порхает тут целыми днями, делая вид, что ничего не случилось. Как будто бежевые тени могут скрыть синяки под глазами от бессонных ночей.

 – И по-прежнему отказывается переезжать в Темплтон-хаус?

 – Говорит, что на курорте есть все, что необходимо, и ей очень нравится там жить, – Лора поморщилась. – Если она скажет это еще раз, я ее поколочу! И она уже придумала предлог, чтобы не идти с нами в воскресенье на поиски сокровищ. Видите ли, воскресенье – единственный день, когда она может сделать себе маникюр. Представляешь, какая чушь!

 – Ого, да ты не на шутку рассердилась! Отлично. Значит, тебе понравится то, что я намереваюсь предпринять.

 Лора схватила Кейт за рукав.

 – Что происходит? О чем ты? Может, я помогу тебе?

 – Это мысль. Слушай, я… Черт, она идет! Просто подыгрывай мне.

 Марго увидела Кейт и, не переставая болтать с покупательницами, бросила на нее удивленный взгляд.

 – Думаю, вы не найдете ничего более подходящего. В этом красном платье от Сен-Лорана вы выглядите божественно!

 Женщина задумчиво прикусила губу.

 – Пожалуй, рано еще покупать туалеты к празднику.

 Марго улыбнулась, но Лора заметила, что взгляд у нее, как у акулы.

 – Никогда не бывает слишком рано покупать такие элегантные вещи.

 – Пожалуй, вы правы. И цена очень заманчивая… – Она положила платье на прилавок и провела рукой по атласной юбке. – У меня, признаться, никогда не было вещей от известных модельеров.

 – Значит, это вам просто необходимо! «Претензия» и существует для того, чтобы каждая женщина могла почувствовать себя королевой.

 – Хватит раздумывать! – велела женщине ее приятельница. – Я вот, например, ни за какие сокровища Али-Бабы не расстанусь с этим бархатным костюмом, – и она со смехом протянула его Марго. – Сложите его и упакуйте, пожалуйста. Только не надо завязывать коробку! Я хочу полюбоваться им в машине.

 – Вот это я понимаю! – Марго взяла протянутую ей пластиковую карточку, и взгляд ее смягчился. – Он действительно сидит на вас отлично. Жаль только, что мы не смогли подобрать к нему туфли.

 – Найду что-нибудь. Или буду ходить босиком. – Женщина, разрумянившаяся от охватившего ее азарта, толкнула свою подружку локтем. – Давай свою кредитную карточку, Мэри Кей, и живи спокойно!

 – Ну ладно, ладно. Детям можно купить обувь и в следующем месяце. – Марго отдернула руку, якобы придя в ужас, но Мэри Кей весело рассмеялась. – Шутка! Но если вы хотите сбросить десять процентов…

 – Ни за что! – Она пробила обе покупки, а Лора стала их упаковывать. – Вы меня так напугали, что стоило бы вам десять процентов надбавить.

 – Чтобы с вами не ссориться, я вам признаюсь, что мне безумно здесь понравилось. Когда я приду в себя, обязательно вернусь и куплю ту серебряную вечернюю сумочку в форме слоника.

 – Покупайте ее сейчас, и я скину десять процентов!

 – Я… – Мэри Кей задумалась на мгновение, а потом крепко зажмурилась. – Пробивайте! Скорее, я не могу на это смотреть.

 Когда за ними закрылась дверь, Марго удовлетворенно потерла руки.

 – Ну вот, еще одна счастливая жертва, то есть покупательница.

 – Да, господин палач. – Лора заполняла бланк кредитной карточки. – Ты с ней поработала на славу.

 – Вот увидишь, они обе придут сюда снова. А знаешь, как трудно уговаривать женщин, привыкших носить что-то попроще? Кейт, а что случилось? У тебя кончились чернила?

 – Нет, у меня большие запасы. Просто закончила все дела и ушла раньше. А заодно решила посмотреть, как работает мои денежки.

 – Будешь проверять бухгалтерские книги?

 – О нет! Только когда закончится финансовый год, – сказала Кейт с блаженной улыбкой. – Кстати, какую скидку вы мне дадите на вон те бокалы с золотым ободком? Внук моего босса женится.

 – Заплатишь полную стоимость и получишь свою долю дохода, – заявила Марго, закуривая.

 – Боже, какая суровость! Ладно, упакуйте их посимпатичнее. Только пусть это делает Лора: у тебя хуже выходит.

 – Извини, у нас перерыв, – нежно улыбнулась Марго. – Сама упакуй!

 – Ни от кого помощи не дождешься, – проворчала Кейт, но взяла протянутую ей Лорой коробку и стала заворачивать бокалы. – А теперь угадайте, кто позвонил мне в офис перед самым моим уходом!

 – Наверное, Дональд Трамп ищет нового бухгалтера.

 – Если бы! – Кейт взглянула на Марго и поставила коробку на прилавок. – Ладно уж, сама скажу. Джош!

 Краем глаза она заметила, как задрожала рука Марго, державшая сигарету.

 – Пойду повешу на место вещи, которые мерили Мэри Кей с приятельницей.

 Она стала судорожно тушить сигарету, а Кейт как ни в чем не бывало добавила:

 – Он в городе.

 – В городе?! – Марго бросила все еще дымящуюся сигарету. – Здесь?

 – В отеле. Лора, мне еще нужна серебряная лента с серебряными колокольчиками. Он сказал, что у него какое-то дело, – она ласково улыбнулась Марго, – которое нужно завершить.

 – И ты специально примчалась, чтобы сообщить мне об этом немедленно?

 – Я сочла своим долгом просто ткнуть тебя носом в это известие!

 – Грубо, но действенно, – заметила Лора и получила от Марго свирепый взгляд.

 – От тебя, Кейт, я этого не ожидала!

 – И зря. – Она завязала на коробке огромный серебряный бант. – Не хочешь говорить про то, что случилось у вас с Джошем, не надо. Но не думай, что мы будем сидеть сложа руки и смотреть, как ты вянешь от тоски.

 – Я не вяну!

 – Уже несколько недель мы вытираем кровь, сочащуюся из твоего сердца. – Кейт протянула Лоре свою кредитную карточку. – Должна тебе сказать, подруга, что ты стала удивительно унылым созданием!

 – А что, вам нравятся только веселые подружки? Я думала, что могу рассчитывать на поддержку и сочувствие…

 – Извини, – Лора считала информацию с карточки. – Но наши запасы иссякли.

 – Ну и черт с вами! – Марго схватила сумочку. – Черт с вами обеими!

 – Мы тебя любим, Марго.

 Это ее остановило. Она развернулась и посмотрела на Кейт.

 – И ты еще можешь говорить такие вещи?! Гадюка!

 Кейт усмехнулась, а Марго кинула сумочку за прилавок и разрыдалась.

 – Черт! – Кейт кинулась к Марго, обняла ее. – Ужас! Запри дверь, Лора. Извини, Марго, извини. Это был неудачный план. Но я думала, ты придешь в ярость, кинешься выцарапывать ему глаза, и таким образом вы хотя бы встретитесь… Что этот сукин сын сделал, радость моя? Я сама ему глаза выцарапаю!

 – Он меня прогнал! – Марго продолжала рыдать – теперь у Кейт на плече. – Он меня ненавидит! Хоть бы он умер! Ну почему я тогда в самом деле не переспала с Клаудио?!

 – Погоди! – Кейт тряхнула ее за плечи, а Лора принесла чашку чая. – Кто такой Клаудио, и когда ты с ним не переспала?

 – Это мой друг, просто друг. И я никогда с ним не спала! – Слезы были такими горячими, что жгли щеки. – Тем более когда Джош застал нас в спальне…

 – Угу. – Кейт взглянула на Лору. – Как ты думаешь, это греческая трагедия или французский фарс?

 – Помолчи, Кейт! Знаешь, Марго, давай-ка сядем, и ты нам все расскажешь.

 

 – Боже мой, я вела себя, как полная идиотка! – Теперь, излив все, Марго чувствовала себя совершенно опустошенной.

 – Это он дурак, – поправила ее Лора. – Всегда слишком торопится с выводами.

 – Не будь к нему так сурова. – Кейт протянула Марго свежую бумажную салфетку. – Уж слишком все действительно походило на место преступления. Но все равно он не должен был уезжать, не выслушав Марго, – добавила она поспешно, услышав, как та снова всхлипнула. – Просто надо постараться взглянуть на все и его глазами.

 – Я уже смотрела на это его глазами! – Марго утерла слезы. – И поняла, что мне не в чем его обвинить…

 – Ну это уж слишком! – начала было Кейт.

 – Подумай сама! Ведь у меня такое прошлое… Почему он должен мне доверять?

 – Потому что он любит тебя, – ответила Лора. – И знает.

 – Я пыталась убедить себя в этом, когда могла только ненавидеть его. Но теперь, когда я рассказала обо всем вслух, я понимаю, что поверить мне в тот момент было трудно. Да и вообще, он думает, что я смотрю на него и на наши отношения как на очередное развлечение! Наверное, даже лучше, что это случилось до того, как я…

 – Как ты?.. – поторопила ее Кейт.

 – До того как я попросила его жениться на мне! – Она вдруг закрыла лицо руками и затряслась, но на сей раз – от смеха. – Можете в такое поверить? Я собиралась сделать ему предложение! Хотела создать подходящую атмосферу – свечи, вино, музыка, а потом, когда он бы расслабился, тут я его и огорошила бы…

 – Я думаю, что это отличный план! Идеальный! – Теперь у Лоры глаза оказались на мокром месте.

 Кейт и себе достала салфетку.

 – Мне кажется, тебе нужно действовать. Иди и верни его!

 – «Иди и верни!» – хмыкнула Марго. – Да он на меня даже не взглянет.

 – Подруга, если ты накрасишься и наденешь боевую амуницию, то не оставишь ему никаких шансов!

 

 Риск был огромный. Марго говорила себе, что он не придет, а если и придет, то не будет ее слушать. Но ей так хотелось помечтать хотя бы еще разочек! Она прогуливалась по лужайке перед домом и теребила пальцами золотой дублон, который лежал в кармане.

 Это был особняк, про который рассказывала Кейт, – в калифорнийско-испанском стиле, с арочными окнами и красной черепичной крышей. Особенно нравилось Марго, что на центральной башне крыша была разноцветная, а вокруг буйно росли бугенвиллеи.

 А вид! Море, скалы, изгиб дороги – дух захватывает. Может, здесь когда-то бродила Серафина, оплакивая свою утраченную любовь? Но Марго хотелось верить, что Серафина гуляла здесь с возлюбленным, они мечтали о будущем и были счастливы. Ей так нужна была сейчас надежда!

 Внезапно она увидела, что автомобиль Джоша свернул с шоссе и едет к дому.

 Господи, это последний шанс! Теперь или никогда…

 Джош вышел из машины, и у нее бешено заколотилось сердце. Ветер играл его волосами, солнце отсвечивало в темных очках, так что глаз не было видно, но губы его были сурово сжаты.

 – Я не была уверена, что ты придешь, – Марго старалась говорить легко и непринужденно, но голос едва ее слушался.

 – Я же сказал, что приду! – Она позвонила как раз в тот момент, когда он, ругая себя, протянул руку к телефону, собираясь набрать ее номер. – Это твое новое поместье?

 – Нет, так высоко я еще не поднялась. Это особняк одной из клиенток Кейт. Она выехала отсюда. Так что сейчас здесь никого нет, – дыхание у нее было почти ровное, тон удавалось держать спокойный. – Я решила, что нам лучше встретиться на нейтральной территории.

 – Отлично. – Джошу так хотелось дотронуться до нее – просто дотронуться, – что у него сводило пальцы. – Начнем со светской беседы? Как поживаешь? Как дела в магазине?

 – Нет! – Марго почувствовала, что не может больше ждать, а «светской беседы» просто не выдержит. Ей было нечего терять: однажды она уже потеряла его. – Я сразу выскажусь, чтобы к этому больше не возвращаться. Я не спала с Клаудио – ни тогда, ни вообще. Он принадлежит к редкой породе людей: настоящий друг-мужчина. Я говорю это не для того, чтобы все вернуть: я бы не хотела, чтобы наши отношения остались прежними. Но еще я бы не хотела, чтобы ты думал, будто я тебе изменила.

 – Приношу свои извинения, – сказал Джош сдержанно.

 Ему все еще хотелось дотронуться до нее – но на этот раз для того, чтобы сомкнуть руки на ее горле. Он собирался уговаривать ее вернуться, просить прощения за то, что был ревнивым бесчувственным идиотом, а она заявляет, что не хочет его!

 – И извинения мне тоже не нужны. Я наверняка поступила бы точно так же, окажись я на твоем месте. – Она повернулась к нему и улыбнулась. – Но сначала я бы выцарапала ей глаза, а тебе перегрызла бы глотку!

 – Признаться, я был на грани, – Джош тоже старался говорить беззаботно.

 – Я знаю, – ее улыбка потеплела. – Я достаточно давно тебя знаю и по глазам вижу, когда ты вне себя от ярости. – Жаль, что сейчас она не видит его глаз. – И еще я понимаю, почему ты ушел так. Ты просто боялся сказать или сделать нечто такое, с чем мы бы просто не смогли жить.

 – Я все-таки успел сказать больше, чем следовало. Больше, чем дозволено! И за это я тоже прошу меня извинить.

 – А я прошу прощения за то, что целовала Клаудио, хоть это и был чисто дружеский поцелуй. Он приехал предложить мне помощь и роль в его новом фильме.

 – Так это тот самый Клаудио! – сразу же вспомнил Джош. И его захлестнула волна чувств, с которыми он не знал, что делать. – Что ж, это отличный шанс.

 – Мог бы быть, – пожала плечами Марго и медленно пошла к дому. – Так или иначе, но я прекрасно понимаю, как это выглядело и почему ты повел себя таким образом.

 Джош выругался себе под нос.

 – Насколько виноватым я должен себя чувствовать?

 – Думаю, того, что есть, достаточно. – Она обернулась и на этот раз дотронулась до его руки. – Но я хочу сказать, что ты ошибался еще кое в чем. Я не считаю тебя ни испорченным, ни безответственным. Возможно, когда-то очень давно я так думала и даже сокрушалась о том, что ты от рождения имел слишком много преимуществ. А мне так хотелось тоже иметь эти преимущества! Чертовски! Меня бесило то, что тебе все досталось готовенькое.

 – Должен сказать, ты всегда умела дать это понять.

 – Наверное… Но я очень старательно не давала тебе понять, что восхищаюсь тобой! Восхищаюсь тем, что ты сам из себя сделал. Я ведь знаю, как важен для тебя «Темплтон» и как важен для «Темплтона» ты. Правда, я стала понимать, сколько на тебе ответственности и как серьезно ты к этой ответственности относишься, только когда… когда мы стали жить вместе. Так вот, мне важно, чтобы ты это знал.

 – Ты заставляешь меня чувствовать себя полным кретином. – Джош отошел в сторону и оперся о парапет выходящей на скалы террасы. – Это действительно важно, – сказал он с трудом. – Важно, что ты обо мне думаешь. И я хочу, чтобы ты знала, что я думаю о тебе. Меня всегда очаровывала, а иногда бесила та девочка, которой ты была, Марго.

 – Насчет последнего ты не оставлял никаких сомнений…

 – И меня по-прежнему очаровывает, а порой бесит та женщина, которая из тебя получилась, Марго. И я восхищаюсь ею!

 «Значит, надежда все-таки есть? – подумала она и прикрыла глаза. – А если есть надежда, значит, могут быть и уважение, и доверие, и, конечно, любовь!»

 – Я хочу, чтобы мы снова стали друзьями, Джош. Ты значишь для меня очень много. Мы ведь с тобой дружили раньше, и я хочу, чтобы так продолжалось впредь.

 – Дружили? – Это слово ему явно не понравилось.

 – Конечно! Правда, мы с тобой успели позабыть этот период наших отношений. Но мне не хотелось бы, чтобы такое случилось снова.

 Марго улыбалась ему, ветер трепал ей волосы, солнце, медленно клонившееся к закату, отражалось в глазах.

 – Только не говори мне, что дружба – это главное, что нас связывает!

 – Не главное. Но очень важное.

 Боже, неужели она собирается предложить ему остаться друзьями?! Это его доконает. Что он тогда будет делать с бушующей в нем любовью?

 Джош медленно подошел к ней.

 – Послушай, тебе не кажется, что один из нас выжил из ума?

 – Подожди. Давай не торопить события. Для начала я хочу попросить у тебя дружеского совета. – Марго взяла его под руку и повела вокруг дома. – Правда, здесь безумно красиво? А знаешь, какой за домом очаровательный фонтан? Конечно, здесь необходим бассейн, и место для него найдется. А какой вид с балкона на втором этаже! По-моему, там должен быть кабинет хозяина. И, кажется, здесь целых два камина! Внутри я еще не была, но, говорят, второй в хозяйской спальне.

 – Подожди-ка! – У Джоша кружилась голова – не то от аромата ее духов, не то от ее слов.

 Но Марго не обратила на его восклицание ни малейшего внимания.

 – Взгляни на бугенвиллеи! Наверное, их нужно подстригать, но мне они нравятся и в диком виде. А терраса просто создана для приемов! И место удобное. До магазина – полчаса ходьбы по побережью, а Темплтон-хаус просто под боком.

 – Я же сказал, подожди! – Он взял ее за плечи и развернул к себе. – Ты что, хочешь купить этот дом?

 – Такой шанс выпадает раз в жизни! Кейт говорит, что сделка очень выгодная, хорошее вложение денег, а ты сам знаешь, какая она у нас пессимистка. Его выставляют на продажу только на будущей неделе, так что у нас на руках все козыри.

 – Боже мой, герцогиня, ты неисправима!

 У Марго отлегло от сердца, когда она услышала, как удивленно-весело он это сказал.

 – А ты хочешь, чтобы я исправилась?

 – Послушай, но этот дом стоит не меньше трехсот тысяч!

 – Триста пятьдесят, но Кейт считает, что можно будет сбавить до трехсот.

 – Мечтай дальше, – буркнул он.

 – Что, уж нельзя и помечтать?

 – Марго, твое дело существует меньше года, а месяц назад ты была на грани банкротства. Во всем мире нет такого банка, который дал бы тебе кредит. Ты просто не можешь этого себе позволить!

 – Знаю, – она одарила его лучшей из своих улыбок – той, которая принесла ей в свое время успех и славу. – Но ты можешь!

 Джош чуть не поперхнулся.

 – Ты хочешь, чтобы этот чертов дом купил тебе я?!

 – Не совсем так… – Марго набрала в грудь побольше воздуха и выпалила единым духом: – Я подумала, что, если бы ты купил этот дом и женился на мне, мы бы оба могли здесь жить!

 Джош потерял дар речи, глаза застлал туман, и он понял, что, кажется, не может дышать.

 – Мне надо сесть.

 – Я понимаю, что ты чувствуешь…

 Марго стиснула руки, ладони были влажными от пота.

 Джош опустился на скамью.

 – Так я должен жениться на тебе, чтобы ты могла жить в этом доме? Я правильно понял?

 – Чтобы мы могли в нем жить! – поправила его она. – Вместе. Когда не будем путешествовать.

 – Но ты только что сказала, что не хочешь, чтобы все было по-прежнему!

 – Не хочу. Все было слишком легко. А теперь я хочу настоящего, всамделишного… Я люблю тебя! – Слезы внезапно подступили к ее глазам, и Марго отвернулась. – Я очень тебя люблю. Я, наверное, могу без тебя жить – можешь не бояться, что я, как Серафина, брошусь со скалы, – но я не хочу жить без тебя! Я хочу выйти за тебя замуж, быть твоей женой, создать семью. Больше мне нечего сказать.

 – Больше тебе сказать нечего, – медленно повторил он. Сердце уже не так бешено колотилось, но оно распирало грудь. До боли. А улыбка, расплывшаяся по лицу, резала щеки. – Наверное, теперь моя очередь что-то сказать.

 – И я никогда не буду тебя обманывать!

 – Помолчи, Марго. Мне жаль тебя: ты потеряла шанс полюбоваться тем, как я приползу к тебе на коленях. Но узнай, по крайней мере, что я был не прав. И еще – что я всегда был о тебе гораздо лучшего мнения, чем ты о себе. Больше мне нечего сказать.

 – Вот и прекрасно.

 Что ж, если ему больше нечего сказать, ей остается только уйти. И главное – уйти с достоинством. Но Джош положил ей руку на плечо и достал что-то из кармана.

 Кольцо сияло, переливалось, манило! Марго прикрыла рот ладошкой.

 – Боже мой!

 – Обручальное кольцо бабушки Темплтон. Ты помнишь ее?

 – Я… Да. Да!

 – Она завещала его мне. Как раз в тот день, когда я застал тебя с твоим итальянским другом, я взял его из сейфа. Оно лежало у меня в кармане.

 – Ой!

 – Нет, только не садись, – он поддержал ее под руки. – Я хочу, чтобы ты готова была упасть в обморок. Еще было бы неплохо, если бы ты лепетала что-нибудь невнятное, раз уж ты нарушила мои планы и я не смог при свечах встать перед тобой на колени.

 – Ой. – Марго уронила голову ему на грудь. – Ой-ой-ой!

 – Не плачь. Терпеть не могу, когда ты плачешь!

 – Я не плачу. – Она подняла лицо, и Джош увидел, что она смеется – А ты знаешь, я ведь сама хотела сделать тебе предложение!

 – Какое предложение?

 – Господи, ну почему у нас все шиворот-навыворот?! – Марго утерла слезы рукой. – В тот вечер я хотела просить тебя жениться на мне! И, понимая, что уговорить тебя будет нелегко, спланировала все заранее…

 – Шутишь!

 – Да сними ты эти проклятые очки! – Она схватила их и забросила за спину; они со звоном шлепнулись на каменный пол террасы. – И все-таки я тебя опередила. Я первая сделала тебе предложение! – Она выхватила у него из руки кольцо. – И ты согласился. Вот доказательство!

 – Я еще ничего не сказал, – заметил Джош и протянул к ней руки. – Черт возьми, Марго, не ускользай! Я взорвусь, если немедленно не обниму тебя.

 – Скажи «да». – Она отпрыгнула в сторону, держа в руке кольцо. – Сначала скажи «да».

 – Ну хорошо, да! Черт возьми, я беру тебя в жены!

 Он поймал ее на лету, и Марго почувствовала, как все в ней перевернулось. Нет, не оттого, что закружилась голова. А оттого, что рядом с ней был именно этот мужчина.

 Джош приник к ее губам.

 – На всю жизнь, – прошептал он, держа ее лицо в своих ладонях.

 – Нет. Навеки. Я хочу – навеки.

 Тогда Джош взял ее руку и, не сводя с нее глаз, надел ей на палец кольцо.

 – Договорились, – сказал он.