- Ирландская трилогия, #3
3
В перерыве между дневной и вечерней сменами, когда зал был убран, а братья отправлены по домам, Дарси усадила перед собой новую официантку. Эйдан управлял пабом, Шон господствовал на кухне, но, по молчаливому согласию, обслуживанием руководила Дарси.
— А теперь, Шинед, давай вспомним все, о чем мы говорили, когда я брала тебя на работу.
Шинед заерзала на стуле тощей задницей и попыталась сосредоточиться.
— Ну, ты сказала, как я должна принимать заказы. Вежливо, с вниманием…
— Да, верно. — Дарси глотнула газировки в ожидании продолжения, но не дождалась его. — Что еще ты помнишь?
— Ох… — Выводя кончиками пальцев узоры на столешнице, Шинед задумчиво пожевала губу. Господи, ну говори уже, мысленно подстегнула ее Дарси. — Не ошибаться, чтобы каждый получил то, что заказал. И опять же вежливо.
— Шинед, а ты помнишь о том, что подавать еду и напитки необходимо ловко и быстро?
— Ага, помню. — Взгляд Шинед приклеился к ее стакану, похоже, навечно. — Дарси, у меня в голове все путается. Всем чего-то надо, просто рвут на части.
— Возможно, но, видишь ли, Шинед, паб — это такое место, куда люди приходят потому, что чего-то хотят, а наша работа состоит в том, чтобы они это получили. Ты не можешь выполнять свои обязанности, если полсмены прячешься в туалете.
— Джуд сказала, что у меня уже лучше получается. — Шинед наконец оторвала взгляд от стакана и уставилась на Дарси глазами, полными слез.
— Со мной этот фокус не пройдет. — Дарси перегнулась через стол. — Дрожащие в глазках слезы действуют исключительно на мужчин и добрые сердца, а сейчас совсем другой случай. Так что проглоти слезы и слушай.
Шинед шмыгнула носом и засопела.
— Когда ты пришла ко мне устраиваться на работу, ты обещала трудиться усердно. С того дня и трех недель не прошло, а ты уже отлыниваешь. Я спрашиваю тебя прямо и требую честного ответа: тебе нужна эта работа?
Шинед потерла глаза, размазав тушь для ресниц, купленную с зарплаты за первую неделю. Кого-то это трогательное зрелище, может, и смягчило бы, но Дарси лишь подумала, что девчонке следует научиться лить слезы поизящнее.
— Да-а, мне нужна работа.
— Нуждаться в работе и хорошо работать — далеко не одно и то же. — «Это тебе придется понять очень скоро», — мысленно добавила Дарси. — Я хочу, чтобы ровно через два часа ты вернулась на вечернюю смену.
От шока слезы Шинед высохли мгновенно.
— Но у меня свободный вечер.
— Уже нет. Ты вернешься, настроенная на работу, за которую тебе платят, если хочешь эту работу сохранить. Твой маршрут — от столика к столику, от столика на кухню и обратно. Если ты что-то забудешь или не поймешь, можешь подойти ко мне, и я тебе помогу. Но… — Дарси умолкла, дождалась, пока Шинед снова посмотрит ей в глаза. — Ты не смеешь покидать свой пост. Я этого больше не потерплю. Хочешь пописать, ради бога, но каждый раз, как я замечу, что ты просидела в туалете больше пяти минут, я вычту из твоей зарплаты фунт.
— Я… у меня проблемы с мочевым пузырем.
Дарси расхохоталась бы, если бы это не прозвучало так жалостливо.
— Чушь собачья, как нам обеим прекрасно известно. Если бы это было правдой, я бы знала, потому что твоя мама рассказала бы маме Бренны, и до моих ушей это точно дошло бы.
Пойманная на лжи Шинед перестала выкручиваться и надулась.
— Но, Дарси, целый фунт!
— Да, целый фунт, поэтому прежде, чем удрать, подумай, сколько это тебе будет стоить.
«И раз уж мне придется за тебя работать, то эти денежки пойдут прямиком в мой «кувшин желаний». Разумеется, это Дарси вслух не произнесла.
— Репутацию пабу создавали поколения Галлахеров. Если ты на нас работаешь, должна соответствовать нашим требованиям. Если не можешь или не хочешь, скатертью дорожка. Я даю тебе второй шанс, Шинед. Третьего не будет.
— Эйдан не такой строгий, как ты, — дрожащими губами пролепетала Шинед.
— Ну, сейчас ты имеешь дело не с Эйданом, а со мной. У тебя есть два часа. Не опаздывай, или я решу, что эта работа не для тебя.
— Я приду. — Шинед раздраженно вскочила. — Подумаешь, таскать подносы! Тут мозги не нужны.
Дарси обворожительно улыбнулась:
— Значит, ты справишься.
— Когда я накоплю денег, чтобы выйти замуж за Билли, я и не вспомню об этой работе.
— Отличная цель. Но это будущее, а мы в настоящем. Прогуляйся и успокойся, пока не сказала того, о чем потом пожалеешь.
Задрав голову, Шинед зашагала к выходу. Дарси не тронулась с места, дожидаясь, когда хлопнет дверь, а потому не вздрогнула и только закатила глаза при звуке, похожем на револьверный выстрел.
— Если она хоть половину этой энергии приложит к работе, нам больше не придется так мило разговаривать.
Дарси шевельнула плечами, чтобы немного ослабить напряжение, пошевелила занемевшими в туфлях пальцами ног и встала из-за стола. Взяв стаканы, она повернулась, чтобы отнести их к раковине, и чуть не наткнулась на Тревора, видимо вошедшего через заднюю дверь.
Прекрасное воплощение замысла божьего, мелькнула мысль. Может, парень и грязноват после возни на стройке, но это ни капельки его не портит.
— Мы закрыты.
— Кухонная дверь была не заперта.
— У нас гостеприимное заведение. — Дарси поставила стаканы на стойку. — Но боюсь, в данный момент я не смогу продать вам пинту пива.
— Я пришел не за пивом.
— Неужели? — Дарси прекрасно знала, что нужно мужчине, который вот так пожирает ее глазами, но у всякой игры есть свои правила. — Что же вы тогда ищете?
— Еще утром, когда проснулся, я ничего не искал. — Тревор оперся о барную стойку. Они оба все понимают, что значительно упрощает ситуацию. — А потом увидел вас.
— Сладкоречивый мистер Нью-Йорк.
— Трев. У вас есть пара свободных часов, так почему бы не провести их со мной?
— И как же вы узнали, что я свободна?
— Я вошел в конце вашего выговора нерадивой служащей. А знаете, она ошибается.
— В чем же?
— Для этой работы нужны и мозги, и умение ими пользоваться. У вас есть и то и другое.
Дарси удивилась. Редкий мужчина замечал в ней ум, а еще реже говорил об этом.
— Так вас привлекли мои мозги?
— Нет. — От веселых искр в его глазах и вспыхнувшей улыбки у нее мурашки побежали по позвоночнику. — Но интересно и то, что творится в вашей голове.
— Мне нравится в мужчинах честность. Почти всегда. — Дарси оценивающе взглянула на него, подумала, что он вполне сгодится для недолгого, но приятного флирта. Не более того. И вдруг, к ее искреннему изумлению, она почувствовала острое сожаление. Хотя в одном парень прав. Время у нее есть.
— Я с удовольствием прогулялась бы по пляжу, но разве вы не должны работать?
— У меня гибкое расписание.
— Вам повезло. — Дарси подняла откидную доску. — Может, и мне тоже.
Тревор подошел и остановился, почти касаясь ее.
— Один вопрос.
— Постараюсь дать вам один ответ.
— Почему я не должен никого убить, прежде чем сделать это? — Тревор наклонился и легко провел губами по ее губам.
Дарси шлепнула доску на место.
— Я разборчива. — Она прошла к двери, оглянулась и посмотрела ему в глаза. — И я дам знать, если решу позволить вам повторить это, Трев из Нью-Йорка. И более энергично.
— Справедливо.
Тревор вышел вслед за нею. Подождал, пока она запрет парадную дверь.
В воздухе смешивались ароматы цветов и соленый запах моря. Дарси любила Ардмор, его запахи, и звуки, и раскинувшуюся до горизонта бухту, таившую в себе уйму возможностей. Рано или поздно волны столкнутся с сушей в другом месте, где живут другие люди со своей, совсем другой жизнью. Разве не чудо!
И не чудо ли, что ей так уютно именно здесь, думала Дарси, поднимая руку в ответ на приветствие Кейти Даффи, возившейся на своем заднем дворе.
— Вы впервые в Ирландии? — спросила Дарси, когда они подошли к берегу.
— Нет, я несколько раз бывал в Дублине.
— Один из моих любимых городов. — Дарси обвела взглядом пляж, заметила группки туристов и свернула к скалам. — Там чудесные магазины и рестораны. В Ардморе этого нет.
— Так почему же вы не в Дублине?
— Моя семья здесь… ну, часть семьи. Наши родители некоторое время назад обосновались в Бостоне. А я не горю желанием жить в Дублине, когда на свете столько чудесных мест, которые я еще не видела.
— А что вы видели?
Дарси подняла на него глаза. И впрямь редкий парень. Большинство ее знакомых мужчин распирало желание поговорить о себе любимом. Ладно, поиграем пока по его правилам.
— Париж только что. Дублин, разумеется, и почти всю мою страну. Однако паб серьезно мешает путешествиям. — Дарси повернулась, отступила на несколько шагов назад и прикрыла рукой глаза, защищаясь от солнца.
— Интересно, как это в конце концов будет выглядеть?
Тревор остановился, оглянулся.
— Театр?
— Да. Я видела эскизы, но не могу представить, как это будет выглядеть в реальности. — Дарси опустила руку и подставила лицо соленому ветру. — Мои братья одобряют этот проект, а они очень разборчивы.
— Как и «Маги Энтерпрайз».
— Не сомневаюсь, хотя трудно понять, почему Маги выбрал для своего проекта именно нашу деревушку. Джуд говорит, что отчасти из сентиментальности.
Тревор изумился и даже испытал неудовольствие от высказанной столь небрежно правды.
— Неужели только по этой причине?
— Вы знаете историю Джонни Маги и Мод Фицджералд?
— Слышал кое-что. Они были помолвлены, он ушел на войну и погиб во Франции.
— А она так и не вышла замуж и всю жизнь прожила в одиночестве в домике на Эльфийском холме. Долгую жизнь. Старая Мод покинула этот мир в сто один год. Мать Джонни Маги умерла от горя через несколько лет после его гибели. Говорили, что Джонни был ее любимцем и она так и не нашла утешения ни в муже, ни в других детях, ни в религии.
Как-то странно было гулять по пляжу и слушать историю собственной семьи, о некоторых страницах которой он и понятия не имел, из уст женщины, которую едва знал. Еще более странным казалось Тревору то, что сейчас он узнавал от Дарси больше, чем от кого бы то ни было прежде.
— По-моему, потеря ребенка самое страшное горе.
— Не спорю, но как же те, кто остались живы и нуждались в ней? Если из-за потери пренебрегаешь тем, что имеешь, горе — потворство своей слабости.
— Вы правы. И что же с ними случилось?
— Как говорят, ее муж в конце концов пристрастился к алкоголю. Лично я думаю, что упиваться виски ничуть не лучше, чем упиваться горем. Ее дочери, кажется, их было три, выскочили замуж при первой возможности и покинули дом. Другой ее сын, он был лет на десять моложе Джонни, когда стал взрослым и женился, спустя какое-то время с женой и маленьким сыном уехал в Америку и сколотил там состояние. Никогда он не возвращался в Ирландию и, ходят слухи, не общался ни с родными, ни с друзьями.
Дарси обернулась и снова устремила взгляд на паб.
— Суровое сердце нужно иметь, чтобы ни разу не оглянуться назад.
— Да, — пробормотал Тревор, — суровое.
— Однако семена «Маги Энтерпрайз» впервые попали в почву здесь, в Ардморе. Похоже, нынешний Маги не прочь вложить время и деньги, чтобы увидеть, как они прорастут.
— Возражаете?
— Да бога ради! Нам польза, и ему тоже, судя по всему. Бизнес есть бизнес, но всегда можно найти местечко для сентиментальности, если она не мешает главному.
— И что же, по-вашему, главное?
— Выгода.
— Просто выгода?
Дарси кивнула и устремила взгляд на бухту.
— Вот возвращается Тим Райли. Он со своим экипажем вышел в море задолго до рассвета. У рыбаков тяжелая жизнь. Тим и такие, как он, день за днем выходят в море, забрасывают сети, воюют с непогодой, выбиваются из сил. Как вы думаете, почему они это делают?
— Может, вы мне и скажете?
— Им это нравится. — Дарси откинула волосы с лица, глядя на судно, показавшееся на гребне высокой волны. — Сколько бы они ни ругались и ни жаловались, они любят эту жизнь. И Тим ухаживает за своим суденышком, как любящая мамочка за своим первенцем. Он честно продает улов, чтобы никто не сказал, будто Райли нельзя доверять. Да, здесь и любовь к своему труду, верность традициям, забота о репутации, но в основе-то все-таки выгода. Если не зарабатываешь своим трудом на жизнь, то это всего лишь хобби, не так ли?
Тревор поймал взметнувшийся на ветру черный локон Дарси.
— Похоже, меня привлекли все-таки ваши мозги.
Дарси рассмеялась и побрела по песку вдоль кромки прибоя.
— А вам нравится то, чем вы занимаетесь?
— Да, нравится.
— А что нравится больше всего?
— Что вы увидели, выглянув из окна сегодня утром?
— Ну, я увидела вас, не так ли? — Она была вознаграждена улыбкой, смягчившей его лицо. — А еще я увидела свалку.
— Вот именно. Мне больше всего нравится пустая площадка или старое полуразрушенное здание. Мне нравятся возможности, которые в них таятся.
— Возможности, — прошептала Дарси, снова поворачиваясь к морю. — Это я понимаю. Итак, вам нравится строить что-то из ничего или из того, чем долгое время пренебрегали.
— Да. Изменения без нанесения ущерба. Если вы срубаете дерево, необходимо задать вопрос: а стоит ли то, что возникнет на его месте, принесенной жертвы? Имеет ли это смысл в конечном итоге или это всего лишь удовлетворение минутного каприза?
— Снова философствуете? — Как ни странно, у него и лицо было философа, хотя развевающиеся на ветру волосы и маленький шрам на подбородке наводили на мысли о другой, более бурной и отнюдь не созерцательной жизни. — Вы случайно не совесть Маги?
— Мне нравится так думать.
Странное утверждение для простого работяги, подумала Дарси, но очень привлекательное. Если честно, она до сих пор не нашла в парне ни одной черточки, которую бы не одобрила.
— На наших утесах и в старину строили с размахом. Правда, остались лишь руины, но дух прошлого сохранился, и многие его там чувствуют. Ирландцы знают цену жертвенности, понимают ее причины и необходимость. Постарайтесь найти время, чтобы осмотреть окрестности.
— Обязательно. И, думаю, эти места понравились бы мне еще больше, если бы вы нашли время показать мне дорогу.
— Поживем — увидим.
Взглянув на часы, Дарси повернула назад. Тревор остановил ее, взяв за руку, и отметил легкое раздражение, мелькнувшее в ее глазах.
— Давайте начнем вот с чего: я хотел бы еще увидеться с вами.
— Я знаю. — Дарси наклонила голову, шаловливо улыбнулась — простой и беспроигрышный жест, никогда ее не подводивший. — Я пока не пришла к какому-то определенному мнению насчет вас. Женщина должна соблюдать осторожность с незнакомыми и красивыми мужчинами.
— Милочка, женщина, обладающая вашим арсеналом, использует мужчин в качестве мишеней для учебной стрельбы.
Разозлившись, Дарси выдернула руку.
— Только если они сами на это напрашиваются. Мое красивое лицо не делает меня бессердечной.
— Ни в коем случае. Но красивое лицо и острый ум — могущественное сочетание, и было бы расточительством не уметь ими пользоваться.
Дарси хотела было отмахнуться и, что ей великолепно удавалось, гордо удалиться, но, черт побери, он ее заинтриговал.
— Очень странный разговор. Даже не знаю, нравится он мне или нет, но, скажем, я заинтересована настолько, чтобы потратить немного времени и разобраться. Только сейчас мне пора на работу. Не стоит опаздывать после столь строгого выговора Шинед.
— Она вас недооценивает.
— Простите, не поняла.
— Она вас недооценивает, — повторил Тревор, подстраиваясь к шагам Дарси. — Она видит лишь то, что на поверхности: красивая женщина, модная, стильная, работает в семейном бизнесе, которым управляют ее братья, а сама стоит на нижней ступеньке, выполняя чужие приказы.
Дарси прищурилась, но не от солнца.
— И вы видите то же самое?
— Нет, так видит Шинед. Но она молода и неопытна. Поэтому она не понимает, что вы вносите в «Паб Галлахеров» не меньший вклад, чем ваши братья. Ваша внешность никоим образом не мешает этому, но я наблюдал за вами сегодня. — Тревор посмотрел на Дарси с высоты своего роста. — Вы ни разу не сорвались, ни разу не вышли из образа, даже когда злились.
— Если вы пытаетесь запудрить мне мозги комплиментами, то, должна признаться, это, кажется, срабатывает. Хотя, честно говоря, не могу припомнить, когда мужчина говорил мне нечто подобное.
— Могу себе представить. Вероятно, все они говорят, что вы самая красивая женщина из всех, кого они когда-либо видели. Пустая трата сил и времени утверждать очевидное, и наверняка вам это надоело до смерти.
Они уже шли по улице. Дарси остановилась, в упор смотрела на него пару секунд и рассмеялась.
— А вы редкий парень, Трев из Нью-Йорка. Пожалуй, вы мне нравитесь, и я подумываю провести некоторое время в вашей компании, пока вы здесь. А если бы вы были богаты, я вышла бы за вас замуж, не сходя с места, и позволила бы развлекать меня и потакать моим капризам до конца моих дней.
— Вы этого ищете, Дарси? Чтобы кто-то потакал вашим капризам?
— А почему бы и нет? У меня немалые запросы, и я намерена их удовлетворить. Но, пока я не встретила мужчину, желающего и способного обеспечить меня, я вполне справляюсь сама. — Она подняла руку, коснулась его щеки. — Это вовсе не значит, что я не могу по дороге развлечься с кем-то другим.
— И честность в придачу.
— Когда мне это выгодно. А поскольку мне кажется, что вы вполне способны очень быстро раскусить даже самую искусную ложь, зачем терять время попусту?
— Опять это.
Направляясь к пабу, Дарси озадаченно покосилась на Тревора:
— Что?
— Эффективность. Эффективность в женщинах меня возбуждает.
— Господи, вы самый странный парень из всех, кого я знаю. И поскольку я нахожу забавным то, что вас так легко возбудить, я принимаю ваше приглашение на завтрак.
— Завтра?
Дарси позвенела ключами в кармане, удивляясь, почему ей так льстит его приглашение.
— В восемь утра. Встретимся в ресторане гостиницы.
— Я остановился не там.
— Ну, если вы живете в пансионе, мы могли бы…
— А, вот и ты, Дарси. — Эйдан подошел к ним со своими ключами в руке. — Джуд тебя ждала.
— Меня отвлекли.
— Я вижу, вы познакомились с моей сестрой. Может, зайдете, выпьете пинту пива за счет заведения?
— Вообще-то у меня кое-какие дела. Меня тоже отвлекли, — ответил Тревор, взглянув на Дарси. — Я с удовольствием приму ваше приглашение, но чуть позже, идет?
— Всегда рады вас видеть. Ваши люди не дают нам скучать, а с возвращением Дарси, полагаю, мы вообще с ног собьемся. — Подмигнув Дарси, Эйдан вставил ключ в замочную скважину. — Вечером у нас намечается небольшое сборище, будет и наша традиционная музыка. Приходите, если сможете, получите кое-какое представление о том, что мы предложим тем, кто пройдет через наш паб, направляясь в ваш театр.
— Обязательно загляну.
— Дарси, ты поговорила с Шинед?
Дарси ответила, не сводя глаз с Тревора:
— Поговорила. И все тебе расскажу. Через минутку.
— Отлично. До вечера, Тревор.
— До вечера.
— Ваши люди? — медленно произнесла Дарси, когда дверь за Эйданом закрылась. — Ваш театр?
— Совершенно верно.
— То есть вы Маги. — Дарси осторожно вдохнула, выдохнула, прекрасно понимая, что это сдержит ее гнев очень ненадолго. — Почему вы мне не сказали?
— Вы не спросили. А какая разница?
— По-моему, большая. Вы намеренно обманули меня, а я не терплю, когда меня обманывают или играют со мной.
Тревор уперся ладонью в дверь, не давая Дарси распахнуть ее.
— Я не вижу никакого обмана в наших разговорах.
— Значит, у нас с вами разные представления об обмане.
— Может, вас просто злит, что я оказался богатым и теперь вам придется выйти за меня замуж?
Тревор ослепительно улыбнулся, надеясь очаровать ее, но получил в ответ испепеляющий взгляд.
— Ваш юмор не кажется мне уместным. А теперь отойдите от моей двери. Мы еще не открыты для посетителей.
— Это наша первая ссора?
— Нет. — Дарси рывком распахнула дверь, чуть не ударив Тревора по лицу. — Последняя.
Дверью она не хлопнула, но массивное дерево не помешало Тревору отчетливо услышать щелчок запирающегося замка.
— Я так не думаю, — произнес он гораздо веселее, чем любой другой мужчина на его месте. — Ничего подобного. — Тревор направился к своей машине, решив, что сейчас вполне подходящий момент подняться на скалы и взглянуть на руины, о которых ему все уши прожужжали.
* * *
Это была та Ирландия, которую он мечтал увидеть. Древняя и священная, неукротимая и мистическая. Он удивился, что оказался здесь совсем один. Если уж попал в эти места, неужели возможно противиться притяжению древних святынь?
Тревор обошел чудом устоявшие на крутом утесе развалины часовни, когда-то построенной в честь святого, увидел три каменных креста, источник и колодец с прозрачной водой. Здесь было так тихо и спокойно, словно этот укромный клочок земли охраняли не только кресты, но и души тех, кто обрел здесь вечный покой.
Ему говорили, что прогулка вокруг мыса очень живописна, но он предпочел остаться здесь.
Дарси была права, решил он, часовня хоть и разрушилась, но душа ее жива.
Замшелые камни, похоже, обозначали могилы. Тревор осторожно отступил, из уважения или суеверия и, взглянув вниз, увидел высеченную на камне надпись:
Мод Фицджералд
Провидица
— Так вот вы где, — прошептал он. — После смерти деда мама сберегла старые альбомы. Он очень мало фотографий привез отсюда, но на одной из них есть вы с моим двоюродным дедом. Разве это не странно?
Тревор присел на корточки, растроганный обилием цветов, покрывавших могилу мягким пестрым ковром.
— Должно быть, вы любили цветы. Ваш сад у коттеджа очень милый.
— Все расцветало под руками Мод.
Тревор оглянулся и поднялся на ноги. Мужчина, стоявший у колодца, был одет весьма эксцентрично. Весь в серебре, сверкающем на солнце. Театральный костюм для какого-то представления в гостинице, предположил Тревор, да и сам парень весьма театрален — длинные черные волосы, плутовская улыбка и глаза пронзительной синевы.
— А тебя, похоже, нелегко испугать. Впрочем, это говорит в твою пользу.
— Пугливому человеку здесь делать нечего. Прекрасный уголок, — добавил Тревор, оглядываясь по сторонам.
— Мне тоже здесь нравится. Так ты Маги, приехавший из Америки, воплощать мечты и находить ответы.
— Более-менее. А вы?
— Кэррик, принц эльфов. Рад знакомству.
— Угу, так я и подумал.
Снисходительный тон Тревора задел Кэррика.
— Ты должен был слышать обо мне даже в своей Америке.
— Само собой. — Либо парень ненормальный, либо не хочет выходить из образа, а может, и то и другое. — Видите ли, я сейчас живу в коттедже на холме.
— Я знаю, где ты живешь, черт побери, и плевать я хотел на твой снисходительный тон. Я привел тебя сюда не для того, чтобы терпеть твои насмешки.
— Вы привели меня сюда?
— Ох уж эти смертные, — проворчал Кэррик. — Обожают думать, что все делают сами. Твоя судьба здесь, и она связана с моей судьбой. Если я бросил пару приманок, чтобы завлечь тебя сюда, так у кого на это больше прав, чем у меня?
— Приятель, если напиваетесь с утра пораньше, держитесь подальше от солнца. Хотите, я помогу вам дойти до гостиницы?
— Напиваюсь? Ты думаешь, что я пьян? — Кэррик вскинул голову и рассмеялся, и смеялся, пока не схватился за бока, видимо, закололо от смеха. — Чертов болван! Я покажу тебе, кто тут пьян, вот только отдышусь. — Кэррик сделал несколько длинных вдохов и выдохов. — Так-так. Полагаю, что-нибудь необычное, ибо я уже вижу, что ты циник. Ага, придумал!
Его глаза стали темными, как кобальт, и Тревор готов был поклясться, что кончики его пальцев засияли золотым светом, а затем в ладонях появилась сфера, прозрачная, как вода. И в ней Тревор увидел себя и Дарси. Они стояли рядом на пляже, а у их ног волновалось Кельтское море.
— Взгляни на нее. Красивое лицо, и сильный характер, и жаждущее сердце. Хватит ли тебе ума завоевать то, что предлагает судьба?
Парень пошевелил пальцами, и сфера перелетела к Тревору. Инстинктивно он протянул руку, почувствовал, как пальцы погружаются в мягкую прохладу, а затем сфера взорвалась, как мыльный пузырь.
— Отличный фокус, — выдавил Тревор и оглянулся. Он снова был один, только трава пригибалась к земле на ветру. — Отличный фокус, — повторил он, потрясенный гораздо сильнее, чем сам хотел бы признать, и уставился на свои пустые руки.
