• Квартет невест, #3

19

 Лорел захотелось что-нибудь испечь, ощутить под руками податливое тесто. Может, это желание появилось из-за бездумной лени, долгого сна, дальних прогулок и ежевечерних бдений в игровом зале, а может, из-за легкой утренней мороси, превратившей солнечный пляж в жемчужную акварель. Или она просто заскучала по любимому делу, ведь несколько дней подряд заходила на кухню лишь для того, чтобы сварить кофе или сделать попкорн.

 Не потому ли Паркер ежедневно уединялась на пару часов с ноутбуком, Мак бродила по окрестностям с фотокамерой, а Эмма как-то ускользнула в цветочный магазин и украсила весь дом чудесными букетами и композициями?

 Лорел уже проверила кладовку и отметила, что Дел, прекрасно понимавший, чем все закончится, закупил базовые ингредиенты и, к ее искреннему изумлению, кое-что из профессиональных инструментов, подсмотренных в ее кладовой. Однако всего он знать не мог, как не мог предугадать ее желания напечь сладких пирогов. Лорел мысленно составила список, который наверняка изменится в зависимости от возможностей местного рынка, и оставила Паркер записку.

 

 Уехала в магазин. Одолжила твою машину.

 Л.

 

 Затем она схватила ключи и сумочку и отправилась в свое, как ей нравилось об этом думать, маленькое приключение.

 Заканчивая серию кардиоупражнений в домашнем спортзале, Паркер смотрела на моросивший за окном дождь. Сделав скидку на отпуск, она не включила, как обычно, теленовости — все, что происходит сейчас в мире, подождет ее возвращения домой.

 Разумеется, за исключением невест. Однако редкие телефонные звонки, горстка проблем и забот не омрачали ее отпускного настроения. Все проблемы прекрасно улаживались на расстоянии. Если честно, то очень приятно сознавать, что можно уехать в отпуск, но не пустить необходимые дела на самотек.

 Лорел улыбнулась, заметив Мак — в бейсболке на рыжих волосах, в голубой ветровке, ослепительной на сером промозглом фоне, — спешащей с фотокамерой на тоскующий под дождем пляж.

 Нас можно оторвать от дома, размышляла Паркер, но невозможно лишить нашей сути.

 Она еще минутку смотрела в окно, затем переключила музыку на более спокойную и продолжила тренировку.

 Куча свободного времени и возможность никуда не спешить, не втискивать в плотный график неожиданно возникающие встречи или поручения воспринимались как награда.

 Паркер решила воспользоваться хореографическим станком и начала с глубоких приседаний — плие.

 Когда вошел Мэл, Паркер стояла, задрав ногу на перекладину и вжавшись носом в колено.

 — Гибкая, — заметил он и удивленно выгнул брови, когда Паркер сердито уставилась на него. — Проблема? Ты не хочешь, чтобы я немного поразмялся?

 — Нет, конечно же нет. — Ее ужасно раздражало ощущение собственной неловкости, неграциозное, слишком часто возникающее в его присутствии, поэтому она решила проявить дружелюбие. Хотя это и потребовало некоторых усилий. — Располагайся. Можешь сменить музыку, если хочешь. Мне все равно. — «Во всяком случае, я постараюсь себя в этом убедить», — мысленно добавила она.

 Мэл лишь пожал плечами и направился к скамье со штангой.

 — Я не знал, что кому-то еще не спится, пока не услышал классическую музыку.

 — Мак уже на пляже с фотоаппаратом, — как можно вежливее сообщила Паркер.

 — В дождь?

 — Похоже, мы ничего не можем с собой поделать. — Паркер с улыбкой повернулась к нему лицом, подозревая, что в противном случае он будет пялиться на ее задницу.

 — И не надо. Я видел ее фотографии. Можно кое-что развесить здесь.

 Паркер удивилась, поскольку сама именно это планировала.

 — Да, конечно. Итак… Сколько ты выжимаешь?

 — Обычно фунтов сто пятьдесят. У тебя хорошие руки, — сказал Мэл, окинув ее уже привычным долгим взглядом. — А ты?

 — Сто десять, сто двадцать, если есть настроение.

 — Неплохо.

 Растягиваясь, Паркер краем глаза посматривала, как Мэл поднимает и опускает штангу. У парня самого руки что надо. Мышцы рельефные, но не карикатурные. Она видела Мэла на пляже — не то чтобы специально разглядывала — и знала, что он поддерживает хорошую физическую форму, а таких мужчин она уважала.

 Высоко на правом бицепсе красовалась татуировка — кельтский символ мужественности. Она нашла этот рисунок в Гугле, естественно, исключительно из любопытства.

 Паркер перешла к «скручиваниям» для брюшного пресса, а Мэл — к упражнениям с гантелями. Он не пытался разговаривать с ней, и она почти забыла о его присутствии, посвятив последние несколько минут йоге, а когда повернулась за бутылкой воды, чуть не наткнулась на него.

 — Прости.

 — Ради бога. Ты отлично накачана, мисс Браун.

 — Просто в тонусе, — поправила она. — Накачанность оставляю тебе, мистер Каванаф.

 Мэл достал из холодильника две бутылки воды, одну вручил ей. И вдруг, когда Паркер повернулась спиной к холодильнику, придвинулся, положил руки на ее бедра и слегка коснулся губами ее губ.

 Она уверила себя, что все дело в неожиданности, — иначе как объяснить, что время вдруг остановилось, что поцелуй словно разжег тлеющие угольки?

 — Стоп. Минуточку.

 — Пожалуйста.

 Она одарила его взглядом, многих приводившим в замешательство, но Мэл явно не смутился. Правда, больше на нее не набрасывался, просто не сводил с нее ярко-зеленых глаз. Она почувствовала себя мышкой, вдруг оказавшейся перед огромным котом, — а она никогда не испытывала ничего подобного.

 — Послушай, если ты вдруг решил, что я… что все парами, а мы…

 — Нет. Только ты. Четвертое июля. Я прекрасно помню.

 — Это… это ничего не значило.

 — А мне понравилось. Мне нравятся твои губы, и я решил проверить свои воспоминания. Вот и все.

 — Замечательно. Теперь, когда мы все прояснили… — Паркер оттолкнула его локтем и гордо удалилась.

 Весело хмыкнув, весьма довольный собой, Мэл подошел к музыкальному центру. Лично он предпочитал классику, разбавленную гитарами и барабанами.

 Лорел выгружала из багажника пакеты, испытывая очень теплые чувства к местному супермаркету. Может, она слишком увлеклась, но поскольку это доставило ей удовольствие, не видела в излишествах ничего плохого. Теперь продуктов хватит и на пироги, и на хлеб, и на кофейный торт… и на любую кулинарную фантазию.

 — Кажется, проясняется! — воскликнула прибежавшая с пляжа Мак.

 Лорел покосилась на промокшую ветровку подруги.

 — Хм, я вижу.

 — Нет, правда. Вон там. Голубые клочки. — Мак указала на восточную часть неба. — Я оптимистка.

 — Мокрая оптимистка.

 — С несколькими отличными снимками. Драматичными, мечтательными, в общем, с настроением. — Мак подхватила один из пакетов. — О, тяжелый. Что там?

 — Продукты.

 Мак заглянула в пакет и самодовольно ухмыльнулась.

 — Так и знала, что ты будешь печь. Горбатого могила исправит.

 — На себя посмотрела бы.

 — А Эмма уже мечтает о садике на берегу. Пампасная трава и… ну, я не помню. Но я бы не стала обзывать нас трудоголиками.

 — Ни в коем случае. Мы просто женщины в самом расцвете сил.

 — Гораздо лучше, — согласилась Мак, помогая Лорел втащить в кухню пакеты. — Не помню, когда так чудесно отдыхала, и мне просто не терпится поскорее загрузить снимки в компьютер. Я и видео сняла. Интересно, удастся ли уговорить Паркер и Дела оборудовать фотолабораторию.

 — Паркер думает, что здесь идеальное место для проведения романтичных свадеб на берегу океана.

 Мак задумчиво поджала губы.

 — Это может завести слишком далеко. Разве что действительно идеальное место.

 — Только не поощряй ее, — предупредила Лорел, перехватывая сумки, чтобы открыть дверь, однако Дел опередил ее, распахнув дверь изнутри.

 — А, вот и вы. — Он забрал у них по пакету. — Нам не хватало продуктов?

 — Мне не хватало.

 Дел поставил пакеты на рабочий стол, наклонился и поцеловал Лорел.

 — С добрым утром. Привет, Макадамия, ты насквозь промокла.

 — Проясняется, — упрямо повторила Мак. — Я хочу кофе. Ты видел Картера?

 — Мельком. С книгой вот таакой толщины. — Дел растянул большой и указательный пальцы.

 — Значит, он пока занят.

 Мак налила себе кофе и, отсалютовав друзьям кружкой, убежала.

 — Я скучал без тебя. Проснулся под шум дождя и прибоя и подумал, какое совершенство. Но тебя рядом не оказалось, и ощущение совершенства испарилось.

 — У меня была важная миссия.

 — Так я и понял. — Дел сунул руку в пакет, вытащил один из нескольких лимонов. — Лимонад?

 — Лимонный пирог с меренгами и открытый вишневый. Дождливые утра просто созданы для пирогов.

 — Боже, наши представления о дождливом утре абсолютно противоположны.

 Лорел рассмеялась, продолжая выгружать покупки.

 — Если бы ты проснулся раньше, мы успели бы и то, и другое. Нет, я сама. Я знаю, что куда положить.

 Дел пожал плечами и отступил.

 — Тогда я, пожалуй, пойду в спортзал, тем более что намечаются пироги. Если у тебя сохранился чек или ты помнишь, сколько потратила, я тебе верну.

 Лорел окаменела.

 — Зачем?

 — Ты не должна покупать продукты, — рассеянно ответил Дел, доставая бутылку «Гаторада» из холодильника.

 — А ты должен? — Она пыталась, но не могла остановить противные мурашки, поднимающиеся по позвоночнику.

 — Ну, это…

 — Твой дом? — подсказала она.

 — И это тоже. Но я хотел сказать, что так… справедливее, поскольку ты вкладываешь свой труд.

 — Вчера вечером, когда мы все были в ресторане, никто не перетрудился, но заплатил ты.

 — А в чем проблема? В следующий раз заплатит кто-нибудь другой.

 — Ты думаешь, мне важны твои деньги? Ты думаешь, что я с тобой потому, что ты можешь оплачивать ресторанные счета и покупать такие дома?

 Дел опустил бутылку.

 — Господи, Лорел, откуда такие мысли?

 — Я не хочу, чтобы ты возвращал мне деньги. Я не хочу, чтобы ты меня опекал, и подавись своей справедливостью. Я ничего у тебя не возьму. Я сама могу за себя платить и покупать чертовы продукты, если мне хочется печь пироги.

 — Ладно. Я не понимаю, почему ты злишься из-за предложения заплатить за кучку лимонов, но, если тебе это так важно, предложение аннулируется.

 — Конечно, не понимаешь, — пробормотала Лорел, пытаясь отмахнуться от язвительных насмешек Линды, жужжащих в мозгу. — С чего бы?

 — Так объясни.

 Лорел покачала головой.

 — Я собираюсь печь пироги. Когда я пеку, я счастлива. — Она потянулась за пультом и, не выбирая, включила музыку. — Иди в спортзал.

 — Таков был план. — Но Дел отставил бутылку, обнял ее лицо ладонями, внимательно вглядываясь в него. — Хорошо. Будь счастлива. — Он поцеловал ее, схватил бутылку и ушел.

 — Я была счастлива и опять буду, — прошептала Лорел, решительно раскладывая покупки так, чтобы все было под рукой.

 Мэл появился, когда она добавляла в муку разрыхлитель.

 — Обожаю смотреть на женщину, которая явно знает, что делать на кухне.

 — Рада услужить.

 Мэл заглянул в кофейник, встряхнул остатки.

 — Пожалуй, сварю свежий. Хочешь?

 — Нет, я уже достаточно выпила.

 — Так что у нас в меню?

 — Пироги. — Ответ прозвучал слишком резко, и Лорел постаралась смягчить тон. — С лимонными меренгами и вишневый.

 — Никогда не мог устоять перед добрым куском вишневого пирога. — Поставив кофейник на плиту, Мэл подошел к Лорел. — Ты кладешь в лимонные меренги настоящие лимоны?

 — Ну, в магазине закончились манго. — Лорел плеснула в миску холодной воды и оглянулась. — Еще вопросы будут?

 — А ты никогда не видела такую маленькую коробочку с изображением куска пирога?

 Лорел наконец смогла искренне рассмеяться.

 — Не в моей кухне, приятель. Сок и цедра только из настоящих лимонов.

 Мэл налил себе кофе, затем указал на один из шкафчиков.

 — А это что? Видишь, готовые пирожные. Не возражаешь, если я понаблюдаю?

 Лорел изумленно уставилась на него.

 — Ты хочешь смотреть, как я пеку пироги?

 — Люблю вникать в разные процессы, но если я тебе мешаю, могу уйти.

 — Просто ничего не трогай.

 — Договорились.

 Мэл сел на табурет с другой стороны рабочего стола — «острова».

 — А ты умеешь готовить? — поинтересовалась Лорел.

 Мэл раскрыл коробку с пирожными.

 — Когда я в первый раз уехал в Лос-Анджелес, вопрос стоял ребром: либо научиться готовить, либо сдохнуть с голоду. Я научился. Могу приготовить классный красный соус. Может, что-нибудь сварганю вечером, особенно если дождь затянется.

 — Мак уверяет, что проясняется.

 Мэл взглянул на мелкую сетку дождя.

 — Угу.

 — Я примерно так ей и сказала. — Лорел подхватила скалку, отличную, мраморную, и подумала: Дел покупал ее для меня. Что ж, пусть это низко, но так и хочется вцепиться ему в глотку.

 Посыпая доску мукой, она тяжело вздохнула.

 — Тяжело быть богатым.

 Лорел вскинула голову и опять изумленно уставилась на Мэла.

 — Что?

 — Но бедным быть тяжелее, — непринужденно продолжил он. — Я был и бедным, и богатым — относительно, — так что точно знаю. Бедным быть хуже. Однако и у богатства есть свои подводные камни. Я неплохо устроился в Лос-Анджелесе. У меня была постоянная работа. Репутацию я завоевал и к тому моменту, когда разбился на трюке, скопил прилично. Травма поставила крест на карьере, но я получил страховку.

 — Очень тяжелая травма?

 — Сломал пару костей, которые раньше не ломал, и еще несколько, которым и прежде доставалось. — Мэл пожал плечами и вонзил зубы в пирожное. — По моим меркам, я купался в деньгах. Многие считали так же и мечтали попользоваться. Мыши выползли из всех щелей, надеясь на кусочек сыра, и сильно разозлились, не получив свою долю или получив, на их взгляд, слишком мало. Я по-новому взглянул на жизнь, на то, что важно в ней, а что нет.

 — Да, понимаю.

 — Дел всегда был богат, поэтому для него все несколько иначе.

 Лорел замерла.

 — Ты подслушивал?

 — Шел мимо, услышал, видимо, самый конец. Я не заткнул уши и не стал насвистывать. Хочешь знать мое мнение?

 — С чего вдруг?

 Похоже, ее ледяной тон Мэла не обескуражил.

 — Оно у меня есть. Я понимаю, как трудно все время доказывать, что можешь справиться самостоятельно. Мы раньше не общались, но мир тесен. Мама говорила, я слушал. Так что с предысторией знаком.

 — Это не секрет, — пожала плечами Лорел.

 — Но пища для сплетен. И злит тебя еще больше, поскольку история давняя, и вовсе не о тебе, а о твоих родителях.

 — Ну, во избежание недоразумений должна сказать, я знаю, что твой отец погиб, а мама переехала сюда работать на твоего дядю. И ты с этим не смирился.

 — Он подонок. Всегда был подонком. — Мэл взял кружку и указал на разделочную доску. — Как у тебя получается такой идеально круглый пласт?

 — Практика.

 — Да, это почти везде необходимо. — Мэл умолк, с интересом глядя, как Лорел складывает раскатанное тесто, переносит в форму и расправляет. — Я восхищен. Итак, я думаю…

 — Если мне придется выслушивать твое мнение, помогай. Почисти вишни.

 — Как?

 Лорел вручила ему шпильку, взяла другую.

 — Вот так. — Она воткнула шпильку в основание ягоды, и косточка выскочила с другой стороны.

 В зеленых глазах Мэла вспыхнул неподдельный интерес.

 — Гениально. Дай-ка я попробую.

 Мэл выбил косточку на удивление ловко, и Лорел подтолкнула к нему две миски.

 — Косточки сюда, ягоды сюда.

 — Понял. — Он принялся за работу. — Дел относится к деньгам не так, как большинство из нас. Он не даст обвести себя вокруг пальца, но щедр от природы и по воспитанию, если хотя бы половина того, что говорят о его родителях, правда.

 — Они были потрясающими людьми. Изумительными.

 — Да, я слышал. — Пальцы Мэла мелькали, ловко отделяя косточки от ягод. — Дел умеет сочувствовать, остро чувствует несправедливость. Он не пользуется деньгами только для собственного комфорта и удовольствия, он хочет помогать. Классный парень.

 — Да, классный.

 — И не зануда, что очень важно. Эй, ты же не собираешься разреветься?

 — Нет. Я редко плачу.

 — Хорошо. Так к чему я веду… он покупает этот дом… он и Классные Ножки покупают дом.

 — Ты так и будешь называть Паркер Классные Ножки?

 — У нее действительно классные ножки. Хорошее вложение, естественно. И отличное место для отдыха. Но он… они… По мне, так они запросто могли сказать: «Ура, отпуск. Увидимся через пару недель». Но они поступили с точностью до наоборот.

 — Да. — Мэл стремительно вырастал в ее глазах. Он понимал, и он ценил.

 — И вот дом полон народа. Мне сначала было немного неловко, но это моя проблема. А для Дела все просто: у нас есть это местечко, так давайте им пользоваться.

 — Ты прав, черт побери.

 В глазах Мэла светилось такое понимание и сочувствие, что Лорел чуть не разревелась.

 — И он ничего не хочет взамен. Не ждет благодарности, платы. А если бы почувствовал, то…

 — Разозлился бы и обиделся, — закончила Лорел.

 — Да. Но иногда девушке просто необходимо самой купить лимоны, и всплывают раздражение и обида.

 Лорел закончила второй пласт, перенесла его в форму.

 — Надо было объяснить ему. Наверное, я сама виновата.

 — Наверное.

 — А ты только-только начал мне нравиться, — сказала она, однако улыбнулась.

 Когда Эмма вошла на кухню, Лорел показывала Мэлу, как правильно делать меренги.

 — Турнир в игровом зале примерно через час.

 — Покер? — обрадовался Мэл.

 — Джек и Дел задумали нечто вроде десятиборья, и покер туда входит. Сейчас они спорят насчет системы набора очков. Ух, пироги.

 — После пирогов я займусь хлебом, а Мэл приготовит красный соус.

 — Мэл, ты стряпаешь? — удивилась Эмма.

 — Мне больше нравится покер.

 — О, тогда я…

 — Нет. Мы с Мэлом договорились, прервала ее Лорел.

 — Договорились, но турнир не начнется, пока я здесь не закончу. И я не мою посуду.

 — Справедливо, — признала Лорел. Нам нужно девяносто минут, Эм. Если остальные хотят сегодня ужинать, они нас подождут.

 Лорел установила таймер и стала ждать, когда поднимется тесто для хлеба. Пироги остывали. Кипел на маленьком огне соус Мэла.

 Отличная сделка для дождливого дня.

 Войдя в игровой зал, Лорел сразу поняла, что Дел и Джек отнеслись к турниру очень серьезно.

 Парни установили и даже пронумеровали игровые приставки, расставили стулья вокруг покерного стола, расстелили коврик для танцевальных видеоигр и ненавистного футбола. Она всегда проигрывала в футбол.

 За последний час почти все успели по нескольку раз заскочить на кухню за закусками и напитками, и теперь на барной стойке громоздились миски с чипсами, сальсой, сыром, фруктами, крекерами.

 — Серьезная подготовка, — заметила Лорел, глядя на расчерченное табло с именами для подсчета очков.

 — Турнир не для неженок, — откликнулся Дел. — Паркер пыталась запретить сигары за покером, но оказалась в меньшинстве. Я слышал, Мэл помогает с ужином.

 — Да. На кухне все под контролем, но нам придется взять пару тайм-аутов.

 — Справедливо.

 Да, подумала Лорел, ты справедливый, щедрый и неплохо потрудился, в том числе и для себя. Ты любишь играть, однако постарался, чтобы и все остальные хорошенько развлеклись.

 Мэл заспорил с Джеком, с какой игры начать, и Лорел поманила Дела в тихий уголок.

 — Я прошу прощения за форму, но не за суть.

 — Ладно.

 — Не смей даже думать, будто должен открывать свой бумажник или что я этого жду. Никогда.

 Разочарование мелькнуло в его глазах и тут же исчезло.

 — Хорошо, не буду. Это не…

 — Это важно. — Лорел приподнялась на цыпочках, легко коснулась губами его губ. — Давай просто забудем. Тебе хватит проблем, когда я надеру тебе задницу в турнире.

 — И не надейся. Считай, что приз Первого ежегодного пляжного турнира Браунов мой.

 — А есть приз?

 — Разумеется. Совместное творение Джека и Паркер.

 Лорел проследила взглядом за его вытянутой рукой. На каминной полке возвышалось нечто, похожее на выброшенную на берег корягу. Морские раковины имитировали бикини. Сушеные водоросли изображали волосы, падающие на «лицо» со свирепой беззубой ухмылкой.

 Лорел рассмеялась и подошла поближе.

 Дел немного успокоился. Похоже, она отмахнулась от того, что мучило ее, но это вовсе не значит, что обида не затаилась и не ждет возможности укусить снова. У него было время подумать, и теперь казалось, что он нащупал корни ее обиды. И, кажется, он понял, как узнать наверняка.

 Дел оглянулся на Эмму за барной стойкой. Надо только выждать, найти удобный момент и правильный подход.

 — Начинаем! — крикнул Джек, поднимая перевернутую шляпу. — Тяните номера для первого раунда.

 Лорел действительно проиграла в футбол. Ей так не везло, что даже Картер ее обыграл. А вот это последняя степень унижения.

 Зато она с разгромным счетом выиграла в пинбол, опередив — благодаря удаче и ловкости — и Джека, и Дела. К их огромному разочарованию и досаде. Бальзам на ее душевные раны.

 Вперед вырвались Мэл и Паркер, но у нее еще оставался шанс, она возлагала большие надежды на покер.

 Лорел потягивала вино, когда Паркер и Мэл победили в танцах. Черт, похоже, надежды на приз тают, зато как мило наблюдать за Мэлом и Паркер. Они отлично смотрятся вместе. И несправедливо думать, что Мэла пригласили специально для Паркер. Паркер вполне могла пригласить любого из своих знакомых, если бы захотела. Да, они прекрасно смотрятся вместе. Просто здорово.

 И, может, пора переключиться с вина на воду, если такие мысли лезут ей в голову.

 Лорел пожала плечами, глотнула вина и настроилась на третий раунд видеоигры. И закончила этот раунд, разделив пятое место с Мак.

 — Ты все же четвертый. — Эмма ткнула Джека в живот. — А я безнадежно отстала. Что-то не в порядке с этим автоматом, и у меня бракованный пульт. — Она выдернула из его пальцев сигару и сунула себе в рот. — На удачу. Фу, гадость.

 Начали играть в «Техасский Холдем». Через сорок минут Лорел держала в руках пять следующих друг за другом червей. Пожалуй, она сможет обогнать Эмму, Мак и, вероятно, Картера.

 Предвкушение победы нарастало по мере того, как все подряд пасовали… до Картера.

 Картер задумался и, казалось, думал вечность… и остался в игре.

 — Червовый флеш, — объявила Лорел, раскрывая карты.

 — Отлично, — похвалил Дел.

 — Ох. — Картер виновато поправил очки. — Фулл-хаус. Прости.

 — Ура! — закричала Мак. Лорел надулась.

 — Прости, Лор, не могу иначе. Мы же женимся.

 — Может, пора проверить соус, — предложил Мэл.

 — Да, это я могу сделать. — Лорел оттолкнулась от стола. — Дурацкий футбол.

 Она удалилась на кухню, не торопясь помешала соус, затем вышла на веранду.

 Предсказание Мак все-таки осуществилось. Облака развеялись. Пусть на это понадобился целый день, но сейчас небо снова было абсолютно чистым. Скоро появятся луна и звезды. Чудесная ночь для прогулки по пляжу.

 Лорел вернулась в зал, подошла к Эмме, наливающей себе диетическую колу.

 — Ты вылетела?

 — Вылетела.

 — И я долго не продержусь.

 — Я могла бы возненавидеть тебя, Лор, но сегодня я великодушна. Джек продувает свои последние фишки. Наша любовь не помогла нам сегодня, но, черт побери, мы повеселились.

 Еще полчаса ушло на доигрывание и несколько минут на подсчеты.

 Наконец Дел отвернулся от доски и снял с каминной полки приз.

 — Дамы и господа, у нас ничья. Паркер Браун и Малком Каванаф набрали по сто тридцать четыре очка каждый.

 Мэл ухмыльнулся Паркер.

 — Похоже, придется делить приз, Классные Ножки.

 — Мы могли бы сыграть тайбрейк, но я чертовски устала. — Паркер протянула Мэлу руку. — Поделимся.