- Следствие ведет Ева Даллас, #49
8
Еве он понравился. Точнее, ей понравился его зал.
«Рок Хард» оказался простой спортивной площадкой, безо всяких изысков и украшений. Чистый, хорошо освещенный и предельно функциональный. Прекрасно подобранное оборудование, включая боксерские груши и тренировочный ринг, занимаюший центральную часть зала. Сразу видно, что помещение создано для людей, которые приходят, чтобы выложиться по полной, а затем смыть с себя пот и вернуться к своим повседневным обязанностям.
Никакой музыки. Ритм задавали стук кулаков по грушам, шорох скакалок и шлепанье ног по голому полу. Словами к этой музыке служили стоны, вздохи, проклятья, приказы не сдаваться и работать до последнего.
Еве понравились скромные бежевые стены, полы светло-серого цвета и тонированные стекла, надежно отсекаюшие улицу с ее шумами и суетой. Сюда приходят не покрасоваться. Сюда приходят поработать.
Рока она узнала по фото с ID. Тот придерживал грушу, по которой яростно колотила женщина в спортивном лифчике и шортах.
– От плеча, Энджи, бей от плеча. Бедро, используй бедро. Включай все тело. Справа! Слева! Еще раз справа!
Видно, что женщина вошла в раж, и Еве ужасно не хотелось портить ей тренировку. Тем не менее она подошла к этой парочке и молча продемонстрировала Року свое удостоверение.
– Прикончи его, Энджи. Сделай его! Так, так, так! Все, перерыв.
– Слава тебе, господи! – выдохнула Энджи с явно различимым бруклинским акцентом. Обняв грушу, она повисла на ней, пытаясь перевести дыхание.
– Теперь скакалка. Полных десять минут.
– Ты чертов садист, Рок.
– Совершенно верно, – швырнув ей полотенце, он кивком предложил Еве следовать за ним. Пройдя несколько шагов, она оказалась в крохотном офисе.
Рок схватил с полки энергетический напиток, цветом напоминающий застарелую мочу. Тем не менее он жадно припал к бутылке.
– Зиглер? – голос Рока полностью соответствовал его имени. Твердый, с зазубренными краями.
– Верно.
Пожав плечами, он ткнул пальцем в простой плетеный стул.
– Мы постоим, – сказала Ева. – Вы с Зиглером были главными претендентами на получение приза «Тренер года». Того, что дается каждой весной.
– Возможно, – пожал он великолепными плечами. Вокруг могучих бицепсов вилась татуировка – дракон, выдыхающий яркое пламя.
– До весны еще жить да жить. Каждый день что-то меняется, вот и Зиглер отправился в мир иной. По правде говоря, мне на это плевать. Я не убивал этого ублюдка, но мне на него плевать.
– Говорят, у вас с ним была в свое время стычка.
– Да уж, приятелями мы не были, – в голосе Рока скользнуло нечто похожее на презрение. – Я терпеть не мог эту похотливую скотину, но не могу сказать, что так уж много о нем думал.
– Вас раздражали его сексуальные отношения с вашей сестрой?
Темные глаза Рока полыхнули огнем.
– Затащить полупьяную девицу в постель, затем выкинуть ее из дома посреди ночи, а потом еще хвастаться о своей победе направо и налево? Я бы не назвал это отношениями. Он знал, что Кирия – моя сестра, и сделал это, чтобы напакостить мне.
– Будь я на вашем месте, у меня бы возникло желание надрать ему задницу.
– Я подумывал об этом. Но Зиглер ко всему прочему был еще и отъявленным трусом. В конце концов я просто высказал ему все, что о нем думал. Заявил, если он еще когда-нибудь прикоснется к моей сестре или будет трепать ее имя, я разобью в кашу его смазливое личико.
– Может, он так и сделал? Продолжил трепать ее имя.
– Я, во всяком случае, об этом не слышал, – Рок присел на край своего металлического стола.
Здоровый мужчина с крепкими руками, широкой грудью и парой шрамов на лице. По-своему привлекателен, решила Ева. Для тех, кто любит грубоватую красоту.
– Занимаетесь боксом? – спросила она.
– Раньше занимался. Поначалу нравилось, но потом надоело колошматить людей, вот я и переключился на тренировки. Зиглер, тот предпочитал шикарные места, вроде «Супер-Тела», но это не мешало ему поплевывать в сторону моего зала. Джус – это он рассказал мне о вашем приходе – утверждал, что Зиглер просто завидует. Уж очень ему хотелось обзавестись собственным местечком.
– Два последних года он уводил у вас приз, – заметила Ева.
– На приз мне плевать, а вот деньги, конечно, не помешали бы. Такие заведения, как «Супер-Тело», обладают весомой репутацией, и это сказывается на выборе победителя. Я сам создавал свое место, и создавал с нуля. Я не могу похвалиться подобной репутацией, но у меня тоже немало посетителей, и моя известность растет. Я не стал бы убивать ради приза.
– Но есть еще и ваша сестра, – напомнила Ева.
– Убивать из-за того, что уже случилось? Разве это что-то изменит?
– Где вы были в день убийства?
– Здесь, до четырех. Пришел домой, выпил пива, принял душ, посмотрел новости и уселся за работу. Составлял программы для клиентов. В зале на это никогда не хватает времени. Потом отправился на ужин к маме. Думаю, было около семи или чуточку позже. Если честно, на часы я не смотрел. Домой вернулся в девять.
– Вы виделись с кем-нибудь между пятью и семью? Может, разговаривали?
– Нет. Вы хотите арестовать меня?
– Пока что нет. Где живет ваша мать?
– В том же доме, что и я. Двумя этажами ниже. Я специально переехал туда, чтобы быть к ней поближе.
Он тепло улыбнулся, но тут же посерьезнел.
– Она ничего не знает про Кирию. И я бы не хотел, чтобы узнала. Зачем вам поднимать эту тему?
– Мы и не собираемся. Что ж, спасибо за беседу.
– Это все?
– А вы хотите что-то еще добавить?
– Это скорее домыслы, чем факты.
– Неважно.
– Ладно. На мой взгляд, денег у Зиглера было больше, чем следовало. Больше, чем он мог заработать в зале. И я не знаю, как он их добывал.
– Но какие-то догадки у вас есть? – спросила Ева.
– Верно. Кирия здорово разволновалась, когда я выяснил, что произошло. Ее это сильно расстроило, но в конце концов она призналась. Рассказала, как Зиглер вышвырнул ее из квартиры сразу после того, как у них был секс. Она чувствовала себя неважно, и ей хотелось остаться. Она не знала, сможет ли сама добраться до дома. Но Зиглер заявил, что женщинам дозволено находиться у него при одном-единственном условии – если они заплатят. Сказал, что за тысячу баксов позволит ей остаться до утра. Но у Кирии не было при себе таких денег, и он вышвырнул ее на улицу.
Рок бросил взгляд на свой энергетический напиток.
– Я думаю, он заставлял женщин платить. Ни для кого не секрет, что он спал с клиентками. На мой взгляд, это их личное дело. И совсем другое, когда ты начинаешь брать деньги за секс. Без лицензии это незаконно. Может, она у него и была. – Пожав плечами, Рок сделал еще пару глотков. – Но лично я так не думаю.
– Что ж, спасибо за информацию.
– А с Кирией вы будете говорить?
– Возможно.
Вздохнув, он покрутил в руках полупустую бутылку.
– Не давите на нее, ладно? Ей стыдно из-за того, что произошло. Она постаралась забыть обо всем, как о досадной ошибке. Но ей стыдно.
– Ясно. – Ева на мгновение задержалась на пороге офиса. – Мне нравится ваш зал.
Лицо Рока расплылось в улыбке, что придало его чертам неожиданное очарование.
– Вы боксируете?
– Я борюсь, – улыбнулась в ответ Ева. – И это существенная разница.
Подождав, пока они выберутся на улицу, Пибоди ткнула в Еву пальцем.
– Он понравился тебе. Ты не считаешь его убийцей, поскольку он тебе понравился.
– Он мне понравился. Я знаю, что он не убивал, поскольку в этом случае он бы использовал свои кулаки. И я не могу представить, чтобы Зиглер добровольно пустил его в дом и уж тем более провел в спальню. Там наверняка были бы следы борьбы. Опять же, если бы Бриттон и схватился за трофей, гнев покинул бы его с первым ударом. Он не стал бы тратить энергию на второй.
– Что ж, звучит убедительно. И все-таки он тебе понравился.
– Он с самого начала заявил, что терпеть не мог Зиглера и не жалеет, что тот мертв. Это требует мужества. И он не стал крушить череп Зиглера месяц назад, когда все произошло. Это требует выдержки. Мне нравится мужество. И я уважаю выдержку.
– Так как насчет встречи с его матерью и сестрой?
– Это подождет. Сейчас мы вернемся для повторной беседы к Наташе Квигли.
– Хорошо, а почему?
– Потому что она солгала. Она спала с Зиглером. Я еще вчера заподозрила ее во лжи, а сегодня уверилась в этом окончательно. У нее привлекательная внешность, и она богата. Не просто клиентка, но и замужем. Зиглер выбирал таких в первую очередь. Пошли, вытрясем из нее факты.
– Хорошо. Но если она солгала, то зачем? Она же могла подыграть нам и заявить, что тоже пила его чай.
– Во-первых, мы не знали наверняка, что в чай был подмешан наркотик. Да и свою догадку мы высказали после того, как она – заметь, весьма яростно – открестилась от секса с Зиглером.
– Это верно. – Пибоди поглубже натянула шапку. – У нас уже набралось столько женщин, которые платили Зиглеру либо за секс, либо за молчание, что пора составлять таблицу. – Лицо ее оживилось. – Мне нравится составлять таблицы. Но если это во‑первых, что тогда во‑вторых?
– Во-вторых, потому что всегда легче сказать: нет, это не я.
– Тоже верно. Своего рода условный рефлекс.
– А в‑третьих, готова спорить, ее неприятно поразило, что у них с сестрой был общий партнер.
– Это и правда неприятно, – сказала Пибоди, плюхаясь на сиденье. – Мы с сестрой – той, что ближе всего мне по возрасту, – как-то раз увлеклись одним и тем же парнем. В результате нам пришлось дать клятву, что ни одна не станет претендовать на роль его подружки. Сначала мы поссорились, но потом дали клятву. Потом оказалось, – добавила она, – что его скорее мог заинтересовать наш брат, но тогда мы об этом не знали.
Она поерзала, поудобнее устраиваясь на сиденье.
– Как же здорово будет встретиться с ними всеми на Рождество. Интересно, что стало с… господи, как же его звали? Кажется, Стэнли. Точно, Стэнли Фистер. Но он просил называть его Стефано.
– И вы не разглядели гея?
– Ну что тут скажешь?
Они вернулись к дому Квигли, где их допросил все тот же домашний дроид. Пока они ждали в гостиной, Ева вытащила свой планшет.
– Постарайся выглядеть сурово, – приказала она Пибоди.
– Ладно.
– Сурово, а не надуто.
Пибоди слегка расслабилась. В этот момент в комнату, стуча каблучками, вошла Квигли.
– Прошу прощения. Я только что вернулась с благотворительного собрания и сидела за линком. Будете что-нибудь пить?
– Нет, спасибо.
– Вы пришли, чтобы поговорить о Трее? – спросила она, усаживаясь на стул. – Даже не знаю, что еще я могу вам сказать.
Ева многозначительно взглянула на планшет, экран которого умышленно отвернула от Наташи.
– Для начала скажите, почему вы отрицали сексуальную связь с Треем Зиглером.
– Потому что у нас не было секса.
– Пибоди, что происходит с теми, кто лжет полиции во время расследования?
– Против них выдвигают обвинения. Во-первых, воспрепятствование закону. Но это еще можно сопроводить…
– Остановимся пока на этом, – прервала ее Ева. – И вот еще что: вы имеете право хранить молчание.
– Подождите. Это же просто смешно.
– Вам стоит выслушать список своих прав и обязанностей, мисс Квигли, – Ева не поленилась перечислить ей соответствующие пункты. – Итак, вам понятны ваши права и обязанности?
– Разумеется. Я же не дурочка. И мне не нравится, что со мной обращаются, как с преступницей.
– Полагаю, у вас будет еще больше причин для недовольства, когда мы перенесем нашу беседу в Центральное полицейское управление, – сказала Ева, вставая с места.
– Я никуда не поеду. Вы не можете меня заставить.
– Пибоди?
– Подозреваемый может отвечать на вопросы добровольно. Или мы получаем ордер, который вынуждает его содействовать закону. Разумеется, в обоих случаях он вправе рассчитывать на помощь адвоката, но второй вариант предполагает определенные ограничения.
– Это просто смехотворно. – Щеки у Наташи раскраснелись, руки сжались в кулаки. – Это оскорбительно. Я свяжусь со своим адвокатом.
– Ваше право. Он может встретиться с нами здесь, если вы пожелаете говорить добровольно, или приехать в полицейский участок – после того, как моя напарница получит ордер. Выбирать вам.
– Говорю вам, я не спала с Треем Зиглером.
Ева бросила взгляд на свой планшет, затем вновь посмотрела на Квигли.
– Вы лжете.
– Что у вас там такое? На что вы все время смотрите?
– Пибоди, займись оформлением ордера.
– Постойте. Погодите. – Она вновь опустилась на стул. – Все это безумие насчет секса. Ладно, пусть будет по-вашему. Я спала с ним. Мне просто не хотелось, чтобы Телла об этом узнала. Или мой муж. Не понимаю, какое вам до этого дело.
– Ваш партнер был убит.
– Но я-то его не убивала. С какой стати? Из-за секса? – небрежным жестом она отмахнулась от догадки. – Это было на редкость глупо, а кому хочется признаваться в собственной глупости? Нет ничего унизительней, чем говорить о своей сексуальной жизни с полицией. Понимаете, мой брак в последнее время дал трещину.
– В самом деле?
– У нас возникли трения, но мы пытаемся преодолеть их. – Она вызывающе скрестила руки на груди. – Сейчас все понемногу налаживается, но у меня, как и у всякой женщины, есть определенные потребности. И Трей дал мне понять, что заинтересован в наших отношениях. Он искренне посочувствовал мне, когда я сказала, что у нас с мужем разлад и мы, в общем, спим в разных комнатах. Трей предложил мне сеанс частного массажа. Предложил зайти к нам домой, когда Джона не будет.
Она быстро подошла к шкафчику, достала оттуда хрустальный графин и плеснула в стакан янтарной жидкости.
– Я сразу поняла, что это значит. Все мы знали, что Трей предлагает клиенткам услуги частного характера. – Она не отрываясь смотрела в стакан. – Интимного характера. Но я не хотела, чтобы он приходил к нам домой. Не хотела, чтобы мы занимались этим в постели, в которой я спала с мужем. И тогда я предложила гостиницу. Другие клиентки, насколько мне известно, тоже так поступали. Сняла номер, заказала нам шампанское. Трей встретил меня там. Начали мы с массажа, а закончили сексом. Трей хорош в постели, а Джон в последнее время немного охладел.
– Сколько вы заплатили ему?
Щеки ее вновь заалели.
– Три тысячи сверх установленного. Потом я заказала еще один частный сеанс. Последний месяц мы встречались по два раза в неделю, до того самого дня, как он умер. Очередной сеанс должен был состояться сразу после Рождества, но я собиралась отменить его, поскольку мы с мужем… Словом, дела у нас пошли на лад. Джон даже предложил отдохнуть вместе после новогодних праздников.
– А Зиглер не угрожал рассказать обо всем вашему мужу?
– С какой стати? Это было взаимовыгодным соглашением. Если бы он рассказал Джону, все бы прекратилось. Я даже не успела отменить последней встречи.
– Почему? Вы же сами сказали, что с мужем у вас все пошло на лад?
– Господи. – Она потерла виски. – Я хотела встретиться с ним еще раз, уже не для секса. Просто сказать, что все кончено. Я планировала заплатить ему небольшую сумму. Так, на прощание. А потом я не просто узнала, что Трей убит. Оказалось, моя родная сестра спала с ним. Не следовало ему тащить в постель Теллу – это уже непристойно. Поверьте, я была в шоке, когда обо всем узнала.
– Непристойно, – повторила Ева. – В шоке.
– Именно. Женщина может делить с сестрой парикмахера. Или там стилиста. Но не любовника. По сути, у нас с Треем было деловое соглашение, и я всегда отдавала себе в этом отчет. Просто женщина в моем положении не может нанять себе профессионала. Другое дело, интимная связь на стороне. В этом как-то больше романтики.
– Вы были влюблены в Зиглера? – поинтересовалась Пибоди. Квигли в ответ расхохоталась.
– Ради бога. Я ведь уже сказала – я не идиотка. Трей оказывал мне услугу, а я за нее платила. Но он, по крайней мере, не был посторонним. Он знал мое тело и разбирался в моих потребностях. Меня это устраивало. Сама ситуация могла укрепить мой брак, хотя Джон бы этого никогда не понял. Мне бы хотелось спасти наши с ним отношения. Не факт, что это удастся, но я хочу сделать еще одну попытку.
– Вы сами определяли время и место. Следовательно, у вас не было иллюзий относительно Зиглера.
– Именно. Может, брак мой и под угрозой, но я в достаточной мере уважаю мужа, чтобы не устраивать свиданий в нашем с ним доме.
– Вы уверены, что ваш супруг ни о чем не знает?
– Даже заподозри он что-нибудь в этом роде, я бы сразу поняла. Во всяком случае, он бы ни за что не предложил этой поездки на Таити. Нет. – Она решительно покачала головой. – Он бы высказал мне это в лицо и сразу же подал на развод.
– А не мог он высказать это в лицо Зиглеру? Он ведь тоже был его клиентом?
– Сцепиться с Треем? Что вы, он бы во всем обвинил меня. Трея бы он не стал трогать. – В голосе ее, впрочем, не прозвучало особой уверенности. – Джон вспыльчив, и в последнее время мы часто сердились друг на друга. Но он не из тех, кто склонен к насилию.
– Похоже, вы и сами в этом не очень уверены, – заметила Ева.
– Просто вы так насели на меня, – в ее голосе появились истеричные нотки. – Что, по-вашему, я должна сейчас чувствовать? Да, у меня была связь на стороне, и я за нее заплатила. И буквально, и эмоционально. – Сделав еще глоток, Наташа перевела дыхание. – Мой муж ни о чем не знает, и мне бы хотелось оставить все, как есть. Я намерена залатать прорехи в нашем браке. Если уж это не удастся, пусть, по крайней мере, все закончится без лишней грязи.
– Вы любите мужа? – спросила Пибоди.
– Именно это я и собираюсь выяснить. Мне просто нужен еще один шанс.
– Где вы были в тот день, когда убили Зиглера?
– У себя дома, готовилась к вечеринке. Можете опросить моих домашних и декораторов – мы были вместе весь день. В семь пятнадцать прибыл обслуживающий персонал, и я спустилась, чтобы поговорить с ними. Я была здесь весь день, наблюдала за приготовлениями.
– А ваш муж?
– Как ни смешно это прозвучит, понятия не имею. Я все время занималась с прислугой и не знаю, когда именно он приехал. Но в семь тридцать он точно был дома – одевался для встречи гостей. Я как раз забежала наверх, чтобы тоже переодеться.
– А где ваш муж сейчас? – поинтересовалась Ева.
– У себя в офисе, должно быть. Прошу вас, – наклонилась она к Еве, – лейтенант, детектив, не лишайте меня возможности сохранить мой брак. Если вы скажете Джону, что у меня была связь с Треем, всему конец. Он никогда мне этого не простит. Да, я совершила ошибку – глупую, безобразную ошибку. Но сейчас от нее плохо только мне. Если узнает Джон, плохо будет нам двоим. И мы потеряем шанс сохранить наше общее будущее.
– Не буду давать вам никаких обещаний, но мы не станем без необходимости поднимать эту тему. Не забывайте, мисс Квигли, у нас разные задачи. Вы всеми силами стараетесь сохранить свой брак, а мы – найти убийцу Трея Зиглера.
Ева поднялась со своего места.
– Не пытался ли Зиглер вытрясти из вас побольше денег? Намекая, в частности, на возможную огласку ваших отношений.
– Нет. Как я уже сказала, сделка была выгодна нам обоим. Мы просто дарили друг другу удовольствие. Ни больше ни меньше.
– Что ж, спасибо за потраченное время.
– А что бы сделали вы? – спросила Квигли, тоже вставая с места. – Что бы вы сделали на моем месте?
– Прошу прощения, но я не на вашем месте.
Стоило им выйти на улицу, и Пибоди вновь закуталась в пальто.
– Так что бы ты сделала на ее месте? Призналась бы мужу или попыталась скрыть все?
– Я бы в первую очередь не стала ему изменять.
– Ну, это понятно. Но…
– Никаких «но». – Распахнув дверцу, Ева забралась в машину. – Выходя замуж, ты, образно говоря, отправляешься в дорогу. На ней бывают места получше, а бывают и похуже. Ты пытаешься как-то смягчить поездку, пытаешься дождаться момента, когда все вновь пойдет на лад. Словом, ты держишься дороги или съезжаешь с нее. Но ты не делаешь ничего, что принесет тебе краткосрочную выгоду, но заставит потом страдать твоего партнера. – Она выехала на дорогу. – Мне нужен адрес того места, где работает Копли. Надо поговорить с ним.
Отыскав адрес, Пибоди внесла его в свой линк.
– Некоторые люди изменяют, поскольку не видят иного выхода, – заметила она.
– Чушь собачья. Выход всегда есть. Просто нужно чем-то пожертвовать – будь то деньгами, статусом, эмоциональным спокойствием или всем этим, вместе взятым. Измена выглядит куда дешевле. – Остановившись у светофора, Ева побарабанила пальцами по рулю. – Дело тут не только в сексе. Брак – это набор обещаний.
Поняв в свое время, что брак эквивалентен набору обещаний, она перестала бояться замужества.
– Не исключено, что тебе не удастся сдержать все эти обещания. «Пока смерть не разлучит нас» и так далее. Жизнь бывает долгой, а люди склонны меняться. Возможно, ты осознаешь, что тебе не нужна такая жизнь или такой человек, или поймешь, что выдавал желаемое за действительное и совсем не знаешь своего партнера. В любом случае ты делаешь выбор. Пытаешься оживить свой брак или отказываешься от этого раз и навсегда. Только не надо плести всю эту чушь: ах, я так несчастна, что готова переспать с кем-то на стороне. По-моему, это оскорбляет всех без исключения.
Действуй или уходи, – продолжила она, – но не сыпь оправданиями.
– Чисто по-человечески я могу тебя понять. Но люди, они не безупречны.
– Глупости. Люди сами все портят.
– Так с учетом всего вышесказанного не чувствуешь ли ты капельку жалости к Квигли?
– Я могла бы ей посочувствовать, наберись она храбрости и расскажи мужу о том, какой глупой и самолюбивой она была, как здорово все испортила. Она изменила ему, а теперь еще и лжет. Разве это способно улучшить ситуацию? На данный момент к тому же я не чувствую жалости ни к ней, ни к нему, поскольку не исключено, что один из них убил Зиглера. Мы уже знаем, что Квигли способна лгать без зазрения совести. Может, она лжет и насчет Зиглера? Может, он действительно стал требовать у нее деньги? И тогда – бам, бам. Два удара по голове. Или иллюзия романа оказалась сильнее, чем она утверждала, и тут вдруг выясняется, что он играл с нею, как с остальными.
– Бам, бам, – закончила за нее Пибоди, пока Ева искала парковку.
– Или Копли узнал правду и решил разобраться с Зиглером. Бам, бам – и дело кончено. Так что не будем впадать в излишнюю жалость.
Пибоди, выбравшись из машины, тут же натянула перчатки.
– Едва ли не каждый, с кем мы говорили, мог совершить злополучное бам-бам. Зиглер умел вызывать к себе неприязнь. Люди охотно использовали его – в качестве тренера, служащего, любовника или массажиста, но любой из них, по сути, мог схватить приз и вмазать ему от души.
– От этого убийства так и несет ложью, шантажом и изменами. Посмотрим, как впишется в эту картину Джон Джейк Копли.
Они вошли в фойе бизнес-центра, которое отливало серовато-стальным цветом. Ева протянула охраннику удостоверение.
– Мистер Копли. «Имидж Воркс», отдел по связям с общественностью.
Тот, просканировав карточку, кивнул:
– Вам на тридцать девятый этаж. Лифт Б.
У лифта уже стояла группка людей в строгих костюмах. Некоторые вещали о чем-то по телефону, другие, сосредоточенно нахмурившись, пролистывали планшеты.
Одна из них, высокая блондинка в темно-фиолетовом костюме и с подкрашенными в тон губами, успевала заниматься и тем и тем.
– Встреча с Симпсоном затянулась, – сообщила она невидимому собеседнику, когда все вошли в кабинку. – Перенеси мой ланч с трех тридцати на три сорок пять, а встречу с четырех на четыре тридцать. Саймон, я знаю, что на четыре тридцать уже назначено, но это нужно перенести на пять. Да, мы встречаемся в «Мезон-Руж». И там же у меня деловое свидание в пять тридцать. Саймон, держи все на контроле. Будет ужасно, если я что-то упущу.
На двадцать втором этаже женщина вышла, а Ева решила, что если бы ее встречи были расписаны поминутно, жизнь окончательно утратила бы всякий смысл.
Самой ей куда больше нравилось прерывать встречи и собрания, помахивая своим полицейским удостоверением.
Именно это она и сделала на ресепшене «Имидж Воркс».
Троица за стойкой была одета в темные костюмы. На лицах у всех профессиональные улыбки.
Не исчезли они и после того, как Ева предъявила свое удостоверение.
– Чем я могу помочь вам, офицер? – поинтересовалась ухоженная брюнетка.
– Лейтенант, – Ева стукнула пальцем по удостоверению, – и детектив Пибоди. Нам нужно поговорить с Джоном Джейком Копли.
– Ну конечно, – пальчики с темно-синими ноготками застучали по экрану. – Мистер Копли находится сейчас на стратегическом совещании. Это в комнате отдыха для начальства. Но после обеда у него найдется несколько свободных минут. Я могу записать вас на это время.
– Надеюсь, вы хорошо это разглядели? – Ева вновь помахала своим удостоверением. – Это моя стратегическая встреча. Где находится комната отдыха?
– За двойными дверями направо. Затем по длинному коридору и налево. И снова двойные двери.
– Спасибо, я найду, – сказала Ева.
– Но это только для начальства, – заметила ей вслед брюнетка.
Ева, не оборачиваясь, снова махнула удостоверением.
– Стыдно признаться, но мне нравится эта часть нашей работы, – сказала Пибоди, когда они отошли подальше.
Первым делом они миновали просторные помещения, в которых кипела работа. Свернув за угол, они оказались в комнате отдыха для служащих. Здесь стоял «Авто-Шеф», а большой экран на стене безостановочно крутил рекламу.
Еще одни двери, и в помещениях стало намного тише.
– Думаю, это здесь, – сказала Ева, подходя к очередному залу. Распахнув двойные створки, она шагнула внутрь.
Их встретил громкий смех.
На стене висел широкий экран. На экране игрок в гольф склонился над мячом на одиннадцатой лунке. Яркая зелень поля сразу напомнила Еве Ирландию. В комнате толпились в основном мужчины – за исключением одной-единственной женщины, на лице у которой смешались скука и раздражение.
Джон Копли стоял перед экраном, склонившись над невидимым мячом точь-в-точь, как его электронный двойник. Наконец он сделал замах, и его компьютерный аватар в точности повторил это движение, отправив в полет маленький белый мячик – через песчаную ловушку и сияющий голубой пруд, на самый край одиннадцатого грина.
Раздались бурные аплодисменты.
– Вот так и не иначе! – заявил Копли с самодовольной улыбкой. Он повернулся, чтобы сделать следующий замах, и в этот момент увидел Еву.
– Ищете кого-нибудь?
– Копли, Джон Джейк?
– Он самый.
– Прекрасно. – Ева вновь достала удостоверение. – Вы имеете право хранить молчание…
– Ну и ну, – вновь рассмеялся тот, но на этот раз как-то нервозно. – Чему обязан?
– Убийство, – сухо сказала Ева. – Трей Зиглер.
– Ах, да. Чертовски жаль. Я смогу уделить вам внимание, скажем, через полчасика. А сейчас у нас стратегическая сессия.
– Я заметила. Меня устроит прямо сейчас. А как насчет вас, детектив Пибоди?
– Меня тоже устроит. Как и эта комната. Впрочем, полицейский участок ничем не хуже.
– Именно. – Ева взглянула Копли в глаза. – Или так, или так.
– Что ж, будь по-вашему. Я всегда предпочитал сотрудничать с полицией. Ребята, освободите мне комнатку на несколько минут. Парни – ах, да, и Марта – мне нужно поговорить с этими дамами. Как только я освобожусь, мы продолжим.
Все направились к выходу. От Евы не укрылся тот презрительный взгляд, каким смерила Копли единственная на всю компанию женщина.
– Присаживайтесь. Могу я вам что-нибудь предложить?
– Да, ответы.
– Что ж, с этим никаких проблем. – Он опустился на черный диван. – Со стороны может показаться, что мы тут развлекались, но на самом деле мы представляем компанию, которая занимается спортивной тематикой. Уже весной они запускают в продажу новую серию интерактивных видеокурсов, которые помогают освоить различные виды игр. Мы работаем в тандеме с рекламной компанией.
– Понятно. Расскажите мне о ваших отношениях с Треем Зиглером.
– Трей был моим личным тренером. Чертовски хорошим, кстати сказать. Я работал с ним в фитнес-центре. «Супер-Тело».
– А вне центра?
– Пару раз мы играли в гольф. Ему это нравилось. Я и мой родич – мы приглашали Зиглера на раунд. Так, ничего больше.
– Когда вы в последний раз были у него дома?
– Я? С какой стати мне приходить к нему домой?
– Об этом я вас и спрашиваю.
– Я никогда к нему не заглядывал. Зиглер был прекрасным тренером – у него все выкладывались по полной. И массажист замечательный. В гольф, опять же, неплохо играл. Но приятелями мы не были, если вы это имеете в виду.
Поднявшись, он подошел к бару, налил себе стакан воды и выдавил туда лимонную дольку.
– Уверены, что не хотите? – встряхнул он напитком.
– Да. Когда вы в последний раз виделись с Зиглером?
– Если не ошибаюсь, в понедельник утром. Регулярная тренировка в центре. Вчера я тоже должен был заниматься, но мне позвонили и сказали, что Зиглер убит. Должен признать, меня это повергло в шок. – Копли щедро глотнул воды с лимоном.
– Он когда-нибудь просил у вас денег? Скажем, взаймы?
– Денег? – Отпив еще немного, Копли пожал плечами. – Нет, ни разу. Я всегда давал ему чуть больше после массажа, но он никогда ничего не выпрашивал. Послушайте, мне нравился этот парень. Он был хорошим тренером, и я с удовольствием с ним работал. Пару раз я в качестве бонуса приглашал его к нам в клуб поиграть в гольф. Так, ради развлечения. Вот, собственно, и все.
– Приходил он когда-нибудь к вам домой или в офис?
– Зачем?
– Я вас спрашиваю.
– Что-то не припомню. Пару раз в неделю мы встречались в фитнес-центре. Еще пару раз виделись у нас в клубе, когда я или Ланс – мой родич со стороны жены – приглашали его на игру. Ах, да – еще массаж раз в неделю. Вот и все.
– Похоже, вы нервничаете, мистер Копли?
– Что тут удивительного? Копы расспрашивают меня насчет парня, которого только что убили! К тому же не забывайте, меня ждет работа. Боюсь, мне нечего больше сказать вам о Зиглере. Так что все дальнейшие переговоры – только через моего юриста. Договорились?
– Пока да. – Ева направилась к двери. – Кстати, вы упомянули о своем родиче. Однако забыли добавить, что ваша жена тоже пользовалась услугами Зиглера – и в качестве тренера, и в качестве массажиста.
– И что с того?
– Просто интересно. – Не сказав больше ни слова, Ева шагнула за порог.
Они вновь прошли через ряд дверей, миновав по пути широкий холл.
– Он лжет, – сказала она Пибоди.
– Несомненно, – ответила та.
