• Следствие ведет Ева Даллас, #23

10

 Когда Миру и ее охранный эскорт пропустили в ворота, Ева вышла ей навстречу на крыльцо. Охранникам она тут же велела патрулировать территорию с электронным поисковым оборудованием.

 — Вы чрезвычайно осторожны, — заметила Мира. — Вы в самом деле полагаете, что они попытаются проникнуть в дом?

 — Я этого не исключаю. Правда, Ньюман не знает, куда я отвезла малышку, поэтому налет на этот дом не является ближайшим логическим шагом. — Ева обернулась на дверь. Трухарт старался занять Никси в игровой комнате, но это еще не означало, что она не может в любую минуту выбежать в коридор. — Не могли бы мы побеседовать снаружи?

 Ева провела гостью на боковую террасу и на миг замерла, увидев самоходное устройство в виде низенького серебристого ящика, деловито всасывающее в себя палую листву.

 — Нет, ну надо же! — При звуке ее голоса устройство скатилось с террасы на садовую дорожку. — Интересно, что оно с ними делает там, у себя внутри?

 — Думаю, дробит в мульчу. Деннис время от времени заговаривает о покупке чего-то в этом роде, но разговорами все и ограничивается. Мне кажется, в глубине души ему нравится сгребать листья вручную.

 Ева представила себе мужа Миры, рассеянного профессора с добрыми глазами.

 — Почему?

 — Бездумная работа на свежем воздухе. Конечно, если бы нам пришлось ухаживать за столь обширной территорией, это было бы другое дело. Здесь чудесно, не правда ли? Даже поздней осенью, когда сады увядают и сбрасывают листву, готовясь к зиме.

 Ева оглядела сады, декоративные и тенистые деревья, живые изгороди и фонтаны вплоть до толстой высокой стены.

 — Сейчас этот дом интересует меня только с точки зрения безопасности. Здесь полно входов-выходов, но лучшей охранной системы я просто не знаю.

 — Это ваш дом, нравится вам это или нет. Понимаю, как вам трудно…

 — Я сделала свой выбор. Знаете, здесь прохладнее, чем я думала. Вам не холодно?

 — Не беспокойтесь обо мне. — Мира была в теплом жакете, а вот сама Ева — в тонкой рубашке. — Должно быть, нелегко, когда в доме так много людей.

 — Здесь уже начинает пахнуть Центральным управлением. Ну, как бы то ни было, если они смекнут, что Никси здесь, они воспримут это как вызов. Их это может даже подогреть: чем труднее миссия, тем больше почета.

 — Но вы не думаете, что они знают, где Никси?

 — Я думаю, под пыткой обычная канцелярская крыса из СЗД выложит им все, что знает, минут за пять. И я ее даже не осуждаю. Правда, она не знает, что свидетельница здесь, но знает, что забрала ее я. Они сумеют догадаться. Я бы догадалась.

 — Привезти свидетеля в собственный дом — это, конечно, очень необычно. Но вы правы, они могут догадаться. И вы полагаете, что под крайним давлением я тоже выложила бы им все за пять минут?

 — Это не ставит под сомнение ваши принципы или вашу порядочность.

 — Надеюсь. — Мира откинула назад прядь волос, выбившуюся из прически. — Признаться, мне и в голову не приходило так думать. Но, наверное, вы правы. Хотелось бы мне верить, что я выстою под пытками и героически приму смерть, чтобы защитить ближнего, но, скорее всего, я не выдержу. Теперь я понимаю, почему вы взяли меня и мой дом под наблюдение и охрану. Это было разумно с вашей стороны. Зря я с вами спорила. Извините.

 — Если помните, я уже однажды брала вас под наблюдение и охрану. Однако Палмер добрался до вас.

 Ева хорошо помнила то дело, когда Мира, как психиатр и составитель психологических портретов, помогла ей поймать и арестовать Палмера. Зимой прошлого года ему удалось бежать из тюрьмы, и он решил поквитаться. Его месть едва не стоила Мире жизни. «Мы обе могли погибнуть», — подумала Ева, вспомнив, как он похитил Миру и запер ее в подвале, чтобы заманить Еву на свою жуткую вечеринку в канун Нового года.

 — Для вас это не было увеселительной прогулкой, но вы выстояли, — напомнила Ева.

 — Он просто хотел, чтобы я помучилась перед смертью. А в этом случае… Где Никси?

 — Трухарт за ней присматривает. Я не знала, где вы захотите с ней расположиться.

 — Как, по-вашему, где ей спокойнее?

 Ева взглянула на нее в полной растерянности.

 — Не знаю. Вчера она вполне нормально вела себя в гостиной.

 — Великолепная комната и, безусловно, комфортабельная. Но, пожалуй, слишком парадная для девочки, не привыкшей к такой роскоши. Где она проводит большую часть дня?

 — Честно говоря, я точно не знаю. Она много времени проводит с Соммерсетом, а он бродит по всему дому, как привидение. А еще они с Трухартом вчера долго торчали в игровой.

 — В игровой?

 — У Рорка есть комнаты на все случаи жизни. Там всякие хитрые игрушки, прямо торговая галерея на дому. — Ева пренебрежительно пожала плечами, хотя глубине души тоже восхищалась игровой комнатой — Куча игровых автоматов.

 — Значит, лучшего места для ребенка не придумаешь. Отличная идея.

 — Что ж, прекрасно.

 Увидев, что Ева не собирается возвращаться в дом, Мира спросила:

 — Как вам кажется, она справляется?

 — Вчера ночью ей приснился кошмар. Проснулась с криком. Ей приснилось, что они пришли за ней, что они прячутся в шкафу, под кроватью.

 — Этого следовало ожидать. Я встревожилась бы больше, если бы она не испытывала страха. Если бы она подавляла свои чувства.

 — Как это делала я?

 — Вы справились с ситуацией по-своему. — Мира коснулась руки Евы. — И продолжаете справляться. У этой девочки была прочная семейная основа, которую у нее отняли. Но, поскольку основа у нее была, это означает, что, скорее всего, ей будет легче оправиться и встать на ноги. Хотя, разумеется, ей понадобится консультирование, чтобы вернуться к нормальной жизни.

 Ева наконец собралась с силами:

 — Дело вот в чем. Та ситуация, в которой она оказалась, ничем не напоминает мою. Даже отдаленного сходства нет. Но…

 — Она — маленький травмированный ребенок. И вы тоже были таким ребенком.

 — Ничего похожего! У этой девочки убили всех родственников. А я сама убила.

 — Почему вы называете это убийством? — строго спросила Мира. — Вы были ребенком, борющимся за свою жизнь. Если бы один из этих людей нашел Никси и каким-то чудом она сумела бы его убить, спасти себя, разве вы назвали бы это убийством, лейтенант?

 — Нет. — Ева закрыла глаза, стараясь прогнать возникающий перед ними страшный образ. — Нет. Знаю, я сделала то, что должна была сделать, как и она сделала то, что должна была сделать. Я убила, она спряталась.

 — Ева. — Голос Миры смягчился, она ласково провела рукой по ее щеке. — Ева, вам негде было спрятаться.

 — Нет, мне негде было спрятаться. — Ей пришлось отстраниться, иначе она бы расплакалась. — Хорошо, что у нее такое место было. Хорошо, что ей хватило ума сделать то, что она сделала; хорошо, что ей хватило сил проползти по крови, чтобы выжить.

 — Вам тоже пришлось это сделать. Значит, и вам хватило ума и сил, хотя, как и она, вы были в ужасе. Совершенно естественно, что вы невольно вспоминаете себя, когда имеете дело с ней.

 — Да, я видела себя! Когда я нашла ее, когда увидела, как она сидит, скорчившись в душевой кабине, вся вымазанная кровью, на минуту я увидела себя в той проклятой ледяной комнате в Далласе. И я чуть было не ушла от нее. Черт, я чуть было не сбежала!

 — Но вы не сбежали. А то, что вы чувствовали, это нормально. Вы видели столько сходства…

 — Я знаю, как это называется. Я проецирую ситуацию на себя. — Ева ощутила поднимающийся в душе гнев и подавила его усилием воли. — Ничего, я с этим справляюсь. Говорю вам только потому, что вам следует знать: у меня это бывает. Я действительно проецирую ситуацию на себя. Время от времени.

 — Надеюсь, вы мне скажете, если вам станет слишком трудно и вы не сможете с этим справиться. Это не только ради вас, но и ради нее. На данный момент, я считаю, ваше сопереживание благотворно влияет на нее. Она это чувствует, и это укрепляет в ней ощущение безопасности. Вы для нее не просто представитель власти. Вы ее спасительница.

 Ева подошла к двери и открыла ее.

 — Она сама себя спасла.

 Войдя в дом, Ева на минутку остановилась, чтобы сориентироваться и припомнить, где находится игровая комната.

 — Если вам понадобится еще раз обсудить это…

 — Я дам вам знать. — Ева решительно сменила тему: — Сюда. Мы постоянно держим девочку на мониторе. Прицепили ей «маячок».

 — По-моему, ни одна мера предосторожности не является излишней.

 — Кстати, о представителях власти. Я поговорила с ее законными опекунами. С родителями Линии Дайсон. Они все еще не пришли в себя. Я подумала: вот если бы вы с ними поговорили, это было бы проще, чем в третий раз принимать у себя полицию.

 — Я сделаю что смогу. Никси было бы, безусловно, полезно повидаться с ними, поговорить. Да и им самим стало бы легче.

 Ева замедлила шаг. До нее явственно доносились гудочки и звоночки игровых автоматов. Значит, они оставили дверь игровой комнаты открытой.

 — Погодите. Прежде чем вы войдете, я хотела бы… Похищение Ньюман прямо на улице, среди бела дня, на глазах у свидетелей — это что, демонстрация силы? Такой рискованный финт, который они провернули так успешно, может ударить в голову? Конечно, они люди рассудительные и хладнокровные, прекрасные организаторы, но даже они способны почувствовать опьянение.

 — Эти люди даже в обычной жизни рискуют ежедневно. У них опасная профессия. Они привыкли к регулярным впрыскам адреналина. Отчасти поэтому они и выбрали для себя такую жизнь.

 — И чем больше они выкачают из Ньюман, тем больше кайфа?

 — Вот именно.

 Ева тяжело вздохнула.

 — Боюсь, что она мертва. Как только они решат, что выжали все до капли, нет смысла оставлять ее в живых.

 — К несчастью, я с вами согласна. Вы не могли спасти ее.

 — Мне следовало это предвидеть. Надо было раньше взять под охрану всех, кто связан с этим делом! А я прошляпила. — Ева беспокойно повела плечами, словно сбрасывая тяжесть. — Задним умом все крепки, только это ничего не меняет. Отныне я буду все просчитывать заранее. — Она сделала приглашающий жест. — Они вон там. Судя по адскому шуму.

 — Вам следует войти вместе со мной. Девочка должна видеть вас постоянно. Каждый день, — уточнила Мира, увидев, что Ева инстинктивно отступила. — Она должна запомнить, что я связана с вами, тогда она будет чувствовать себя комфортно. Как только она вас увидит, можете уйти.

 — Ладно. Черт.

 Никси стояла на скамеечке и дергала рычаги старомодного игрового автомата. Ева заметила, что это любимый автомат Рорка: настольный бильярд с фигурками полицейских и воров. Трухарт ее подбадривал. Выглядел он года на два старше своей подопечной.

 — У тебя получается, Нике! Давай! Вооруженные грабители уходят от погони! Бей их! Вперед!

 Губы девочки слегка улыбались, но глаза были сосредоточены, а брови нахмурены. Ева различила знакомый запах и увидела на одном из столов целую миску воздушной кукурузы. Настенные экраны были включены, звук врублен на полную мощность. Это был один из видеоклипов Мэвис. Мэвис Фристоун собственной персоной, на которой не было почти ничего, если не считать блесток, маскирующих стратегически важные части тела, прыгала по сцене в сопровождении таких же полуголых пиратов. «Черные повязки в мире Мэвис носят не только на глазу», — заметила Ева. Она узнала и песню, если это можно было назвать песней. Нечто по поводу утраченной любви и разбитого сердца.

 — Я не уверена, что этот клип, как бы он ни был удачен сам по себе, подходит для девочки в возрасте Никси.

 — А? — Ева оглянулась на Миру. — О черт… Верно. Вот дерьмо! Может, мне его выключить?

 — Не надо.

 Мира похлопала Еву по руке и дождалась момента, когда Никси упустила шар.

 — Все равно я набрала много очков!

 — Оставила меня без штанов, — напомнил Трухарт.

 — Но я никак не могу побить Рорка. Может, он жульничает?

 — Он на все способен, — согласилась Ева. — Но я видела, как он играет в эту штуку. Его просто невозможно побить.

 Она надеялась, что ее небрежный, даже шутливый тон удержит Никси в «игровом режиме», но не тут-то было. Девочка спрыгнула со скамеечки и устремила на нее взгляд, в котором читался ясный и недвусмысленный вопрос.

 — Нет. — Теперь Ева заговорила отрывисто. — Пока нет. Когда я их поймаю, ты первая узнаешь.

 — Здравствуй, Никси. — Мира подошла к автомату. — Может, ты набрала и не рекордное число очков, но меня это впечатляет.

 — Нет, этого мало.

 — Вполне достаточно. А Рорк наверняка как-нибудь найдет время с тобой поиграть и покажет тебе парочку своих трюков.

 Искра интереса вспыхнула в глазах девочки.

 — Вы так думаете?

 — Спроси его — и увидишь. Здравствуйте, Трухарт.

 — Доктор Мира! Рад вас видеть.

 — Вы всех знаете в полиции? — полюбопытствовала Никси.

 — Нет, не всех, но очень многих. Мне хотелось бы еще раз поговорить с тобой, Никси, но сначала хочу спросить: ты не покажешь мне, как играть в эту игру? По-моему, это здорово.

 — Ладно, если хотите.

 — Конечно, хочу. Но сначала мне придется выключить телевизор.

 — Но это же Мэвис! Мэвис — это супер!

 — О, я тоже так думаю. — Мира улыбнулась, заметив недоверие в глазах Никси. — У меня самой целая коллекция ее дисков. А ты знаешь, что Мэвис и лейтенант Даллас — подруги? Очень близкие подруги.

 — Да ну, ерунда! — Тут Никси прикусила губу. — Ой, извините. Я знаю, что не полагается дерзить взрослым.

 — Ничего страшного. Это ты просто от неожиданности. Ева!

 — А? — Ева была погружена в размышления о том, почему на полуголую Мэвис на экране нельзя смотреть девочке, которая видела убийство живьем с близкого расстояния. — А, да. Мы с Мэвис подруги.

 — Ты с ней сама разговариваешь?

 — Ясное дело.

 — А она когда-нибудь приходит сюда, прямо в этот дом?

 — И даже очень часто. — Опять на нее уставились эти огромные немигающие глаза, и Ева почувствовала, как этот взгляд прожигает ее насквозь. — Мне надо проверить, может, она сейчас занята… Но я постараюсь все устроить, может, она и придет. Ты с ней познакомишься и… ну, в общем, все такое.

 — По-всамделишному?

 — Нет, понарошку! Черт, ну и вопросики у тебя.

 — Ты не должна ругаться при мне, — строго напомнила Никси.

 — Ну, так отвернись, чтобы я ругалась не при тебе. — Еве отчаянно хотелось поскорее уйти. — Ну, как вы тут, справитесь? — спросила она Миру. — Мне работать надо.

 — Мы справимся.

 — Трухарт, со мной!

 — Да, мэм. Увидимся позже, Никси.

 Но не успела Ева дойти до двери, как Никси догнала ее.

 — Даллас! Они все зовут тебя Даллас, — объяснила она, когда Ева обернулась. — Кроме нее. Кроме доктора.

 — Да, и что же?

 — Ты уходишь на работу?

 — Нет, я пока буду работать здесь.

 — Ну, ладно. — Никси подошла к Мире. — Я покажу вам, как играть.

 

 «Пока» растянулось на несколько часов. Может, Макнаб и преувеличил насчет крови из ушей, но Ева чувствовала, что глаза у нее скоро точно начнут кровоточить. Она проводила поиск за поиском в ожидании совпадений имен. Солнце зашло, свет в ее кабинете потускнел, но она запрограммировала новую порцию кофе и продолжала работать.

 — Надо поесть. — В кабинет вошел Рорк. — Ты же отпустила команду домой отдохнуть и подзарядиться. То же самое нужно и тебе.

 — Должно быть совпадение! Не может не быть!

 — Компьютер может поработать в автономном режиме, пока ты заправляешься. А мы с тобой спускаемся вниз.

 — Почему вниз?.. Ах да. — Она потерла лицо руками. — Ладно. И о чем мы должны с ней говорить?

 — Мы что-нибудь придумаем, я уверен.

 — А вот я не уверена. Она на меня жуть нагоняет. Я думаю, они все такие. Ну, в смысле дети. Как будто они знают что-то такое, что ты давно забыл, но все равно засыпают тебя вопросами. Ну, правда, она немного оттаяла, когда Мира сказала ей, что Мэвис моя подруга.

 — Вот оно что! — Рорк присел на край ее стола. — Поклонница Мэвис? Прекрасно. Золотая жила для разговора за столом.

 — И еще она хочет, чтобы ты поиграл с ней в пейнтбол. Похоже, в ней живет дух соревнования. Ей обидно, что она не может угнаться за тобой по очкам.

 — Правда? — Его лицо расцвело в улыбке. — Я с удовольствием поиграю с ней немного прямо после ужина. И вообще, нам с тобой надо готовиться. Ведь когда-нибудь у нас будут собственные дети.

 Ева не побледнела, но ее взгляд стал каменным.

 — Хочешь меня взбесить?

 — Это непреодолимый соблазн! Идем. — Pop протянул руку. — Будь хорошей девочкой. Идем ужинать.

 Но не успела Ева подняться, как ее рация подала сигнал.

 — Минутку. — Заметив высветившийся на определителе домашний номер майора Уитни, она машинально выпрямилась в кресле и расправила плечи. — Даллас слушает.

 — Лейтенант, конспиративный дом на Девяносто второй улице подвергся налету.

 — На Девяносто второй… — Не доверяя памяти,

 Ева пробежала пальцами по клавиатуре компьютера и вызвала данные. — Престон и Найт!

 — Они оба убиты.

 Вот теперь она побледнела.

 — Убиты, сэр?..

 — Найдены мертвыми. — Его лицо на экране было суровым, голос звучал бесстрастно. — Сигнализация не сработала. Оба офицера были уничтожены. Приказываю явиться на место преступления немедленно.

 — Есть, сэр. Майор, а остальные адреса?..

 — Были высланы дополнительные расчеты. Рапорты поступают. Встретимся прямо там.

 Экран видеотелефона погас, а Ева так и осталась сидеть на месте. Она не двинулась, даже когда Рорк обогнул стол и положил руку ей на плечо.

 — Я их сама выбирала. Престон и Найт. Я их выбрала, потому что они были хорошими, надежными полицейскими. Хорошая реакция. На случай налета по каждому из этих адресов мне нужны были надежные полицейские с хорошей реакцией…

 — Мне очень жаль, Ева.

 — Мне не пришлось никого перемещать из этого дома. Там сейчас нет свидетелей, но это был один из адресов, известных Ньюман, и его надо было прикрыть. Она тоже уже мертва. Мертвее не бывает. Счет поднялся до восьми трупов. — Ева встала и проверила кобуру с оружием. — Два хороших полицейских! Да я этих гадов на куски порву!

 

 Ева не стала спорить, когда Рорк сказал, что поедет вместе с ней, даже обрадовалась. Ей не хотелось садиться за руль, не зная, сумеет ли она в должной степени контролировать себя.

 Пока она бежала вниз по ступеням, на ходу натягивая куртку, в холл вышла Никси.

 — Мы ждем вас к ужину.

 — Нам придется уехать. — Ева едва сдерживалась. В душе у нее бушевала огненная буря, с которой ей еще предстояло совладать.

 — Вы будете ужинать в ресторане?

 — Нет. — Рорк подошел к Никси и легонько провел рукой по ее волосам. — Лейтенанта срочно вызвали на работу, а я буду ей помогать. Мы постараемся вернуться как можно скорее.

 Никси перевела взгляд с Рорка на Еву:

 — Еще кто-то умер?

 Ей хотелось отмахнуться, даже солгать, но она решила сказать правду:

 — Да.

 — А вдруг они придут, пока тебя нет? Вдруг плохие парни придут, пока тебя здесь нет? Вдруг…

 — Им сюда не войти. — Рорк произнес это так просто, что не поверить ему было невозможно. — А теперь посмотри-ка. — Он вынул из кармана миниатюрный телефончик и присел перед Никси на корточки. — Возьми его. Вообще-то, если тебе станет страшно, ты должна сказать Соммерсету или кому-то из полицейских в доме. Но если так получится, что ты не сможешь им сказать, нажми на эту кнопку. Видишь?

 Она наклонилась ближе, ее светлые кудряшки смешались с его черными волосами.

 — И что будет?

 — Он подаст мне сигнал. Если ты нажмешь на эту кнопку, мой телефон прозвонит дважды, и я сразу пойму, что это ты и что тебе страшно. Но не пользуйся им без крайней необходимости. Договорились?

 — А можно мне попробовать сейчас? Посмотреть, как он работает?

 Рорк улыбнулся ей:

 — Отличная мысль. Валяй.

 Никси нажала пальчиком на указанную им кнопку, и телефон, лежащий у него в кармане, прозвонил дважды.

 — Работает!

 — Да, работает и как раз умещается в твоем кармашке. Вот, видишь? — Он сунул аппарат ей в карман и выпрямился. — Мы постараемся вернуться поскорее.

 Соммерсет, разумеется, присутствовал при этой сцене: маячил в нескольких шагах от них в коридоре. Надевая куртку, Рорк послал ему их собственный условный сигнал и повернулся к Еве:

 — Лейтенант, я готов.

 Соммерсет подошел и взял Никси за руку. Когда за Евой и Рорком закрылась входная дверь, она спросила:

 — Почему он называет ее «лейтенант»? Почему он не зовет ее Даллас, как все остальные?

 — Это у них такая шутка, понятная только им одним. — Он легонько сжал ручку Никси. — Почему бы нам сегодня не поужинать на кухне?

 

 Это нельзя было назвать даже бешенством. Ева вообще не была уверена, что на свете существует слово для того ощущения, которое сейчас сжимало ей горло, желудок, сердце, голову. Что чувствует человек, когда смотрит на мертвые тела людей, которых он своей рукой послал в бой? На людей, которых он послал на смерть?..

 Гибель при исполнении служебных обязанностей являлась частью профессионального риска, на который шли они все. Но от этого тиски не разжимались: ведь она сама отдала им последний приказ.

 Другие полицейские стояли позади молчаливой стеной. Место было оцеплено. Теперь ей предстояло действовать.

 Конспиративный дом для защиты свидетелей — дешевая времянка — стоял в ряду других таких же узких безликих двухэтажных коробок, над которыми высились крепкие дома более старой постройки и блестящие тонированными стеклами современные здания. Ева знала, что городская администрация всякий раз экономит на приобретении домов для укрытия свидетелей. Деньги на их обслуживание отпускались «по остаточному принципу». Но охранная система была выше среднего уровня: камеры полного обзора, сигнализация с дублирующими отказоустойчивыми предохранителями.

 И все-таки они вошли. И не только вошли, но и положили двух опытных копов.

 Оружие Найта так и осталось в кобуре, а вот Престон успел обнажить свой ствол, и теперь он валялся, бесполезный, у подножия лестницы, на ступенях которой распласталось окровавленное тело его хозяина.

 Найт лежал ничком в шаге от порога кухни. Рядом валялись осколки разбившейся тарелки с вегетарианским бутербродом на куске ржаного хлеба и разлившаяся чашка кофе. На экране дешевого телевизора шел футбольный матч. Монитор камеры слежения был черен как смерть.

 — Найта убили первым. — Голос Евы слегка охрип, но она продолжала снимать место преступления на видео со своими комментариями. — Застали врасплох. Если бы первым оказался Престон, Найт успел бы вытащить оружие. Престон спускался, готовый к бою, но они достали его. — Она присела и подняла оружие. — Перед смертью он успел выпустить заряд, по крайней мере, один. Офицер, начинайте опрос соседей! Я хочу знать, слышал ли кто-нибудь выстрелы или крики. Видел ли кто-нибудь, как сюда прополз хотя бы чертов таракан…

 — Слушаюсь, мэм.

 — Перерезали им горло. Любимая игра. Но они не смогли перерезать горло двум полицейским без борьбы. Сначала пришлось их обездвижить. Электрошокеры дальнего радиуса действия, — объявила она, изучая слабый след ожога на рубашке Престона. — Вот что у них было. На этот раз они подготовились основательно: это вам не детей убивать. Вошли через парадную дверь. Черт побери, как они вошли? Как пробили эту систему с такой скоростью, что застали двух копов со спущенными штанами?

 — Это стандартная полицейская система, — тихо сказал Рорк, расслышав в ее голосе нечто большее, чем гнев. Он расслышал боль. — Хорошая система, но стандартная. Применяется на всех конспиративных квартирах. При их профессиональной подготовке на то, чтобы вырубить такую систему и войти в дверь, им потребовалось не больше двух минут. Вероятно, гораздо меньше двух минут: ведь у них есть первоклассное оборудование.

 — Это были чертовски хорошие копы, — напомнила Ева. — Они не могли просто сидеть и ждать, пока дверь взломают. Найт был в этой треклятой кухне, делал бутерброд. Там есть монитор. Есть мониторы слежения и наверху. Если экран гаснет, ты переходишь прямо на красный код. Значит, экран не погас. То есть погас, но не сразу. А кстати, почему Престон был наверху?

 Ева перешагнула через мертвое тело, через кровь и поднялась на второй этаж. Две спальни, одна ванная. Все окна с защитными экранами и решетками, все подключены к сигнализации. Увидев телефон в первой спальне, Ева подошла к нему, воспроизвела запись последнего входящего звонка — и услышала собственный голос.

 Он был сделан только в аудиорежиме, и это был ее голос:

 «Лейтенант Ева Даллас. Подозреваемые задержаны. Повторяю, подозреваемые задержаны и отправлены в изолятор. Операция прекращается. Всем явиться в Управление».

 — Сукины дети! — пробормотала Ева.

 — Лейтенант? — В голосе Престона слышалось легкое недоумение, но не было тревоги. — Вы звоните по домашнему телефону.

 — Мне это известно. Вы поняли приказ?

 — Да, мэм, но…

 — Конец связи.

 — О черт! — Теперь голос Престона был встревоженным, и он не сразу положил трубку. — Эй, Найт! Даллас замела ублюдков… Откуда, черт побери, мне знать? Она была словоохотлива, как всегда. Сделай мне чертов бутер…»

 Послышался звук взрыва, крик и топот ног.

 — Симулятор голоса, — пояснил Рорк у нее за спиной. — Твой голос звучал механически, без интонаций, с металлическими обертонами. Полагаю, будь у Престона еще хотя бы минута, он понял бы, что именно его смущает, и позвонил бы тебе для подтверждения.

 — Итак, один работал на симуляторе, двое проникли в дом. Заманили Престона звонком по домашнему телефону, задержали на те самые две минуты. У них отличное оборудование; возможно, даже тепловые датчики. Они знали, кто где находится. Один наверху, другой внизу. Найт не успел и глазом моргнуть, как они его положили, но Престон успел выстрелить. И все же они его парализовали. Он упал, не успев поднять тревогу.

 — Если у них были датчики, они знали, что в доме всего два человека. Оба взрослые.

 Ева позвонила в отдел электронного сыска, чтобы конфисковали телефон.

 — В некоторых домах имеются зоны холода как раз на этот случай: чтобы избежать слежения при помощи тепловых датчиков. Охраняемый объект мог находиться в такой зоне. Они должны были это проверить, когда раздобыли адрес, иначе не было смысла начинать операцию.

 Ева спустилась по лестнице как раз в тот самый момент, когда в прихожую вошел Уитни.

 Он молча кивнул Еве и Рорку и долго разглядывал поверженные тела своих людей. Потом заговорил обманчиво мягким тоном:

 — Они еще не знают, что такое гнев божий. Но они это узнают. Докладывайте.

 

 Ева выполнила всю процедуру: доложила начальству, произвела записи, собрала вещественные доказательства и не дала выплеснуться бушующей внутри буре. Теперь она стояла за плечом у Морса, пока он производил осмотр на месте.

 — Оба были сначала парализованы. Оба в середину туловища.

 — Престон успел спуститься на четыре или пять ступеней. Он успел выпустить заряд, — добавила Ева. — Мог задеть одного из них. Следов от заряда нет нигде в комнате, «чистильщики» проверили. Здесь не было выстрелов вхолостую, — заметила она. — Все, кто стрелял, попали в тех, в кого целились.

 — По моей оценке, он не упал, а скорее рухнул. Узнаю больше после вскрытия, но синяки и положение тела показывают, что разрядом его отбросило назад, потом он сложился и соскользнул. Его горло было перерезано в том положении, в котором он упал. А вот Найта им пришлось приподнять, чтобы убить. Он отлетел назад, выронил тарелку и чашку, ударился при падении и перевернулся ничком.

 Ева прошла к входной двери.

 — Итак, они вошли вместе. Один — высокий, второй — пониже. Второй берет Найта, судя по углу удара. Высокий берет Престона. Действуют быстро, слаженно. Двигаясь, как автомат без нервов, она подошла прямо к телу Найта, приподняла его голову за волосы и сделала вид, что режет горло воображаемым ножом. — Левой рукой на этот раз. Шустрые, сволочи! Держали электрошокеры в правой, а ножи в левой. Морс следил за ней, не говоря ни слова.

 — Второй подходит к Престону, наклоняется, режет. Боевой захват, одним быстрым движением. Потом он поднимается наверх, а его партнер берет на себя первый этаж. Дом так мал, им хватило полутора минут, чтобы убедиться, что он пуст.

 — Ты уже обследовала дом?

 — Да, я прошлась по нему. Вошли и вышли. Три минуты. Кровь на первом этаже, следы, ведущие в кухню и в туалет, — это кровь Найта. Наверху кровь Престона. Кровь капает с ножей, с одежды преступников. Характер следов, рисунок — все говорит о том, что они двигались быстро. Вошли, огляделись… — Ева подошла к двери кухни, стремительно повернулась с оружием в руке направо и налево. — Видите кровь вот тут? Он остановился, повернулся, осмотрелся, вошел. — Теперь она, запрокинув голову, взглянула вверх. — Престону не следовало вот так прямо спускаться вниз! Он открылся. Забылся на две секунды, думал о своем напарнике, забыл о своих полицейских инстинктах — и вот он мертв.

 Ева опустила оружие, спрятала его в кобуру и грязно выругалась.

 — Верно говоришь. Теперь я о них позабочусь, Даллас. — Морс не прикоснулся к ней, поскольку его руки были вымазаны кровью, но его взгляд был так же тверд, как рукопожатие.

 — Мы закопаем их за это, Морс.

 — Да, мы их закопаем.

 Ева вышла на улицу. Большинство собравшихся репортеров успели разойтись, после того как Уитни сделал для них краткое заявление. Но она увидела Надин, стоявшую рядом с Рорком возле ее машины, и почувствовала, как задавленный у нее в душе гнев прорывается наружу, скребется холодными железными когтями. Ева направилась к ним, готовая разорвать репортершу на части, а заодно приберечь несколько ударов для любимого мужа, но тут Надин обернулась.

 Ее лицо было залито слезами.

 — Я их знала, — сказала она, прежде чем Ева успела заговорить. — Я знала их.

 — Понятно. — Гнев отступил, царапая этими холодными когтями ее собственные внутренности. — Да, я понимаю.

 — Найт… Мы с ним даже флиртовали. Ничего серьезного, ни один из нас не собирался заходить слишком далеко, но мы исполнили этот танец. — Надин всхлипнула. — А Престон всем показывал фотографии своего ребенка. У него был маленький сынишка.

 — Я знаю. Тебе надо сделать перерыв, Надин. На пару дней.

 — Только после того, как ты их возьмешь. — Надин пальцами вытерла слезы со щек. — Не понимаю, почему это меня так потрясло. Ведь не в первый раз кто-то, кого я знаю…

 — Престон, вероятно, задел одного из них. Это я тебе сообщаю по-дружески, а не как коп репортеру. Потому что ты их знала. Я тоже их знала, и мне становится легче, когда я думаю, что Престон мог задеть одного из этих.

 — Спасибо.

 — Мне надо тут закончить, опечатать дом и явиться в Управление, — сказала Ева Рорку. — Я не знаю, когда вернусь домой.

 — Будь добра, позвони перед уходом, хорошо?

 — Хорошо.

 Ева вспомнила, как он говорил о том, чем ей приходится рисковать. Подумала о том, каково ему видеть убитых и окровавленных полицейских. И поэтому, не обращая внимания на Надин, на других полицейских, на техников и толпящихся вокруг зевак, которых патрульные безуспешно гнали, она подошла к нему, обхватила руками его лицо и прижалась губами к его губам.

 — Я могу организовать, чтобы тебя подбросили до дому в патрульной машине.

 Он улыбнулся ей.

 — Вот уж чего бы мне меньше всего хотелось. Не волнуйся, я сам раздобуду себе колеса. Надин, я тебя подброшу.

 — Подари мне такой поцелуй, и я буду подброшена прямо на орбиту. Но удовольствуюсь поездкой на студию. Даллас, если тебе понадобятся какие-нибудь сведения и вообще лишняя пара глаз и рук, рассчитывай на меня. Без всяких условий.

 — Учту. Увидимся позже.

 Ева повернулась и пошла по тротуару обратно к узкой, безликой бетонной коробке, от которой пахло смертью.