Глава 5

 Когда в 7.25 зазвонил телефон, Мич накрыл голову подушкой. Он попытался не обращать на него внимания, но Тас вскочил, ткнулся носом в щеку Мича и зарычал в ухо. Мич выругался, отпихнул собаку, затем схватил трубку и засунул ее под подушку.

 —Что?

 На другом конце линии Эстер закусила губу.

 — Мич, это Эстер.

 — И что?

 — Думаю, я тебя разбудила?

 — Именно.

 Было совершенно ясно, что Мич Демпси не принадлежит к числу ранних пташек.

 —Я очень извиняюсь. Понимаю, что сейчас еще рано.

 —Ты звонишь, чтобы рассказать мне об этом?

 —Нет… Полагаю, ты еще не выглядывал в окно?

 —Дорогая, да я еще даже глаза не продрал.

 — Там идет снег. Намело уже более двадцати сантиметров, и нет надежды, что снегопад окончится до полудня. Они ожидают, что толщина снежного покрова составит тридцать—пятьдесят сантиметров.

 — Кто «они»?

 Эстер перехватила трубку другой рукой. Ее волосы были все еще мокрые после душа, а у нее оставалось время лишь на то, чтобы выпить чашку кофе.

 — Национальная метеорологическая служба.

 — Ладно, спасибо за сводку погоды.

 —Мич, не вешай трубку.

 Он тяжело вздохнул, потом отвернулся в сторону от мокрого носа Таса.

 — Какие еще новости?

 — Школы закрыли.

 — Вот это да!

 Было соблазнительно, очень соблазнительно повесить трубку. Однако у нее неприятности, и она в нем нуждалась.

 —Ненавижу выступать в роли просителя, но не уверена, что успею проделать вместе с Рэдли путь до миссис Коэн. Я бы взяла выходной, но у меня весь день буквально забит встречами. Я думала, что мне удастся все уладить и выйти из дома раньше, но…

 —  Пошли его вниз.

 Она возражала недолго.

 —  Ты уверен?

 —  Добиваешься, чтобы я ответил «нет»?

 —  Я не хочу нарушать твоих планов.

 — У тебя есть горячий кофе? Пошли и его тоже.

 Услышав щелчок на том конце линии, Эстер уставилась на телефон и постаралась убедить себя, что следует быть благодарной.

 Рэдли не мог и желать большего. Утром он отправился гулять с Тасом, бросал снежки, которые пес в принципе отказывался догонять, валялся на толстом снежном одеяле, пока, к своему величайшему удовлетворению, весь не покрылся снегом.

 Поскольку в запасах Мича не обнаружилось горячего шоколада, Рэдли совершил набег в мамины закрома, а потом провел остаток утра, блаженствуя с комиксами Мича и собственными рисунками.

 Что же касается Мича, то тот решил, что общество Рэда действует на него скорее притягательно, чем отвлекающе. Мальчик лежал, растянувшись на полу в его кабинете, и в промежутках между чтением и рисованием болтал обо всем на свете. Поскольку он обращался то к Мичу, то к Тасу и его, кажется, совсем не заботило, отвечают ему или нет, всех это вполне устраивало.

 К полудню снег почти прекратился, а его редкие хлопья развеивали надежды Рэда на еще один выходной. При молчаливом согласии Рэда Мич оторвался от чертежной доски.

 — Хочешь тако?

 —  Ага. — Рэдли отвернулся от окна. — Ты знаешь, как их приготовить?

 —  Не-а. Но я знаю, как их купить. Возьмите пальто, капрал, нам есть куда направиться.

 Рэдли еще сражался со своими ботинками, когда Мич вышел из кабинета с тремя большими тубусами под мышкой.

 —Мне надо будет остановиться у офиса и занести это.

 Рэдли открыл рот.

 —Ты имеешь в виду место, где они делают все эти комиксы?

 —  Ага. — Мич накинул пальто. — Однако думаю, что вполне успею и завтра, если тебе не хочется с этим возиться.

 —  Да нет. Очень даже хочется. — Мальчик подскочил и дернул Мича за рукав. — Мы можем пойти сегодня? Я ничего не буду трогать, обещаю. Я буду себя вести тихо, правда, тихо.

 —  Как же ты сможешь тогда задавать вопросы, если не будешь разговаривать? — Он поднял воротник пальто Рэда. — Возьмем с собой Таса?

 Поймать таксиста, который согласился бы посадить в машину собаку весом более семидесяти килограммов, все равно что совершить настоящий цирковой трюк, притом, как правило, недешевый. Оказавшись внутри, Тас взгромоздился у окна и принялся скорбно изучать виды Нью-Йорка.

 —Ужас что творится на улице. — Таксист подмигнул им в зеркало заднего вида, обрадованный полученными от Мича авансом чаевыми. — Сам снег не люблю, но моим детям нравится. — Он пытался присвистывать в такт звучащей по радио джазовой мелодии, но получалось как-то не очень. — Думаю, ваш мальчишка не жалуется, что не пошел в школу? Нет, сэр, совсем не жалуется. — Шофер продолжал, не ожидая ответа: — Нет ничего радостнее для ребятишек, чем день без школы, правда? Даже пойти к отцу на работу гораздо лучше, чем в школу, так? — Таксист радостно засмеялся, когда они подрулили к тротуару. Лежащий кругом снег уже стал серым от грязи. — Вот и приехали. Правильная у тебя собака, парень. — Он дал Мичу сдачу и продолжил насвистывать, пока они выбирались из машины. Когда такси отъехало, в нем уже сидел другой пассажир.

 — Он подумал, что ты — мой папа, — прошептал Рэдли, когда они шли по тротуару.

 — Ага. — Он положил руку на плечо Рэда. — Тебя это беспокоит?

 Мальчик взглянул на него, широко раскрыв глаза, и впервые смутился:

 —Нет, а тебя беспокоит?

 Мич нагнулся так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

 —Ну, наверное, не очень, если ты не вырастишь слишком страшным.

 Мальчик рассмеялся. Когда они продолжили путь, он взял Мича за руку. Рэд начал воображать Мича своим отцом. Как-то раз он уже проделывал подобное со своим учителем в начальной школе, но мистеру Стрэтэму было куда как далеко до Мича.

 —  Это здесь? — Мальчик притормозил, когда они с Мичем подошли к высокому, видавшему виды зданию из желтого песчаника.

 —  Это здесь.

 Рэдли было трудно справиться с разочарованием. Здание выглядело так… обычно. Он думал, что над ним как минимум должен был развеваться флаг Перта или Рагамонда. Прекрасно все поняв, Мич повел его внутрь.

 В вестибюле стоял охранник, который протянул Мичу руку и продолжил жевать бутерброд с ветчиной. Поприветствовав его в ответ, Мич подвел Рэдли к лифту и открыл железную дверь.

 —  Выглядит классно, — решил Рэдли.

 —  Он еще более классный, когда работает. — Мич нажал кнопку пятого этажа, где находился издательский отдел. — Будем надеяться на лучшее.

 —  А он когда-нибудь падал? — Вопрос прозвучал наполовину обеспокоенно, наполовину е надеждой.

 —  Нет, но иногда он устраивает забастовку. — Кабина вздрогнула и остановилась на пятом этаже. Мич снова повернул железную ручку двери лифта. Он положил руку Рэдли на голову. — Добро пожаловать в сумасшедший дом.

 Все именно так и было. Когда Рэд попал на пятый этаж, его разочарование внешним обликом здания сменилось благоговением. Прежде всего, они наткнулись на нечто напоминающее приемную. Во всяком случае, там стояли стол и куча телефонов, за которыми следила устало выглядящая чернокожая женщина, одетая в балахон с рисунком принцессы Лейлы. Стены вокруг были сплошь увешаны плакатами с изображениями наиболее известных персонажей «Вселенских комиксов»: Человека-скорпиона, Бархатной Сабли, Ужасной Черной Моли и, конечно, Командира Зака.

 — Как дела, Лу?

 — И не спрашивай. — Она нажала кнопку на телефоне. — Вот я к тебе обращаюсь: разве это моя вина, что из гастронома не доставили его солонину?

 — Ну а если я приведу его в хорошее расположение духа, ты откопаешь для меня несколько образцов нашей продукции?

 — «Юниверсал комикс». Пожалуйста, оставайтесь на линии. — Администратор нажала другую кнопку. — Если ты приведешь его в хорошее настроение, то получишь первородство.

 — Мне достаточно лишь несколько наших образчиков, Лу. Опустите забрало, капрал. Возможно, будет жарко.

 Он повел Рэдли по короткому коридору в большое, ярко освещенное помещение, где, похоже, располагался основной центр активности всего отдела. Рабочие места были отделены друг от друга перегородками. Стоял жуткий шум и хаос. На развешанных по стенам пробковых досках были пришпилены рисунки, записки и редкие фотографии. В углу возвышалась пирамида пустых банок. Кто-то развлекался, бросая в нее скомканные бумажные шарики.

 —Скорпион всегда был одиночкой. С какой стати ему связываться со всемирной службой закона и правопорядка?

 Женщина с карандашом, угрожающе торчащим из ее огненно-рыжей шевелюры, подвинулась в своем вертящемся кресле. Ее глаза, и так большие, были подчеркнуты несколькими слоями туши и подводки.

 —Слушай, давай быть реалистами. Он не может спасти всемирную систему водоснабжения в одиночку. Ему нужен кто-то вроде Атланта.

 Сидевший напротив нее мужчина поедал огромный соленый огурец.

 —  Да они ненавидят друг друга. С тех пор как столкнулись лбами в деле треугольника.

 —  То-то и оно, чучело. Они должны будут отбросить в сторону личные чувства ради спасения человечества. Вот — мораль. — Оглядевшись по сторонам, она заметила Мича. — Привет. Доктор Смерть отравил всемирную систему водоснабжения. Скорпион нашел антидот. Как бы ему им воспользоваться?

 — Кажется, ему лучше заключить союз с Атлантом, — ответил Мич. — А ты как думаешь, Рэд?

 Рэдли на секунду потерял дар речи и мог только изумленно таращиться по сторонам. Сделав глубокий вдох, он вновь обрел способность говорить:

 — Я думаю, из них бы получилась классная команда, потому что они всегда сражались и старались продемонстрировать друг другу свою силу.

 — Согласна с тобой, дитя. — Рыжеволосая протянула руку. — Я — М.Дж. Джонс.

 — Класс, правда?

 Он не был уверен, что больше произвело на него впечатление — встреча с М.Дж. Джонс или тот факт, что он оказался женщиной. Мич не счел нужным упомянуть, что она была одной из немногих женщин в этом бизнесе.

 — А этот брюзга — Роб Маерс. Ты взял его с собой как щит, Мич? — спросила она, не дав времени Робу прожевать огурец. Они были женаты вот уже шесть лет, и ей явно нравилось его поддразнивать.

 — Ты думаешь, он мне нужен?

 — Если в этих тубусах у тебя не лежит нечто потрясающее, я советую тебе поскорее смыться отсюда. — Она отложила кипу набросков. — Мэлани только что подал заявление об уходе, переманенный «Файф старами».

 — Шутишь?

 — Скиннер все утро ворчит про предателей, и снег не улучшил его настроения. Так что на твоем месте я бы… Ну, слишком поздно. — Помня о крысах, которые бегут с управляемого тираном корабля, М.Дж. Джонс отвернулась и пустилась в оживленную дискуссию со своим мужем.

 —Демпси, ты должен был появиться здесь еще два часа назад.

 Мич заискивающе улыбнулся издателю:

 —Будильник не прозвенел. Это Рэдли Уоллес, мой друг. Рэд, это Рич Скиннер.

 Рэдли удивленно на него уставился. Скиннер выглядел совсем как Хэнк Уиллер, громадный, властный босс Джо Дэвида, второго «я» Летающего Скорпиона. Позднее Мич скажет ему, что сходство это было не случайным. Рэдли переложил поводок Таса в другую руку.

 — Здравствуйте, мистер Скиннер. Мне очень нравятся ваши комиксы. Они намного лучше, чем у «Файф стар». Я почти никогда не покупаю «Файф стар», потому что истории у них совсем не такие хорошие, как ваши.

 —  Правильно. — Скиннер провел руками по своим редким волосам. — Правильно, — повторил он с большей убедительностью. — Не трать свои карманные деньги на «Файф стар», дитя.

 —  Не буду, сэр.

 —  Мич, тебе прекрасно известно, что не следует притаскивать сюда эту проклятую собачину.

 —  Ну, ты же знаешь, как Тас тебя любит.

 В ответ, точно по сигналу, Тас поднял морду и завыл.

 Скиннер открыл рот, чтобы разразиться тирадой, но вспомнил о мальчике.

 —У тебя есть что-нибудь в этих тубусах или ты явился сюда, просто чтобы расцветить мои скучные будни?

 —Почему бы тебе самому не взглянуть? Ворча, Скиннер взял тубусы и пошел прочь.

 Когда Мич последовал за ним, Рэдли потянул его за руку:

 —Он и вправду бешеный?

 — Будь уверен. Больше всего ему нравится быть бешеным.

 — А он будет вопить на тебя, как Хэнк Уиллер вопит на Летающего Скорпиона?

 — Быть может, быть может.

 Рэдли сглотнул и крепко взял Мича за руку.

 —Хорошо.

 Растроганно улыбаясь, Мич провел Рэда в кабинет Скиннера, где опущенные жалюзи скрывали всяческое напоминание о снеге. Скиннер развернул листы из первого тубуса и разложил их на своем и так донельзя захламленном столе. Он не стал садиться, а просто склонился над ними, в то время как Тас бухнулся на линолеум и погрузился в спячку.

 — Неплохо, — провозгласил Скиннер, внимательно рассматривая рисунки и подписи. — Совсем неплохо. Эта новая героиня, Мириум, ты собираешься и дальше ее использовать?

 — Хотел бы. Я думаю, что Зак готов к тому, чтобы его сердце забилось в другую сторону. Надо добавить больше эмоций. Он любит свою жену, но она его самый главный враг. Теперь у него появилась новая симпатия, он понимает, что разрывается, потому что также испытывает к ней глубокие чувства.

 — Заку никогда особенно не везло.

 — Я думаю, он — самый лучший! — забывшись, выпалил Рэдли.

 Скиннер поднял густые брови и принялся пристально разглядывать мальчика.

 — А ты не думаешь, что он слишком увлекается всеми этими разговорами о «чести» и «доблести».

 — Нет-нет. — Он был не уверен, стоит ему радоваться или огорчаться тому, что Скиннер не собирался кричать. — Ты всегда знаешь, что Зак поступает верно. У него нет никакой чудесной силы или приспособлений, но он очень умный и находчивый.

 Скиннер кивнул, принимая это мнение.

 — Ну хорошо, давай попробуем эту твою Мириум и посмотрим, какая будет читательская реакция. — Он снова скатал бумаги в рулон. — В первый раз на моей памяти ты справился задолго раньше срока.

 — Это потому, что у меня теперь есть помощник. — Мич положил руку на плечо Рэдли.

 — Хорошая работа, парень. Почему бы тебе не провести для своего ассистента тур по нашим владениям?

 Теперь Рэдли будет неделями рассказывать о часе, проведенном в «Юниверсал комикс». Когда они, наконец, покинули здание, он тащил огромный пакет с карандашами с логотипом «Юниверсал», кружкой с изображением Бешеной Матильды, извлеченной из-под чьих-то завалов, полудюжиной отклоненных набросков и пачкой свежих выпусков комиксов.

 — Это был лучший день в моей жизни, — сказал Рэдли, пританцовывая на заваленном снегом тротуаре. — Погоди, я еще все маме покажу. Она мне не поверит.

 Странно, но Мич также подумал в этот момент об Эстер. Он ускорил шаг, чтобы поспевать за прыжками Рэдли.

 — А почему бы нам не навестить ее?

 — Хорошо. — Он снова взял Мича за руку. — Банк совсем не такой классный, как твоя работа. Они не разрешают включать радио или кричать друг на друга, но у них есть подвал, где хранится много денег — миллионы долларов, — и у них везде камеры, так что они смогут увидеть любого, кто попытается их ограбить. Мама никогда не бывала в банке, который грабили.

 Поскольку последняя фраза прозвучала как извинение, Мич улыбнулся:

 — Не всем везет. — Он провел рукой по животу. Во рту у него не было ни крошки уже по крайней мере два часа. — Давай сперва перехватим тако.

 За спокойными и безопасными стенами «Нэшнл траста» Эстер была занята кучей бумажной работы: Ей нравилась эта составляющая ее профессии, ее упорядоченная монотонность. Ее привлекала также возможность решить трудную задачу, взглянуть на все эти цифры и данные и перевести их в земли, автомобили, оборудование, театральные постановки или стипендии в колледже. Ничто не доставляло ей большего удовольствия, чем ставить утвердительную печать на просьбу о займе.

 Она должна была учить себя не поступать слишком мягкосердечно. Были случаи, когда факты и цифры убеждали сказать «нет», независимо от того, насколько искренним казался проситель. Частью ее работы являлась диктовка вежливых и безличных писем с отказами. Эстер могла бы не беспокоиться об этом, но она принимала эту ответственность, так же как принимала и редкие звонки разгневанных отказом клиентов.

 В данный момент она с трудом выкроила полчаса, чтобы с кофе и булочкой, призванными заменить ей ланч, собрать три пакета документов, которые, как она надеялась, будут одобрены советом директоров на завтрашнем заседании, Через пятнадцать минут у нее должна была состояться другая встреча. Учитывая это и надеясь на отсутствие помех, она едва-едва успевала. Поэтому Эстер была совсем не довольна, когда раздался звонок помощницы.

  — Да, Кей. — Там молодой человек хочет видеть вас, миссис Уоллес.

 — Встреча с ним еще через пятнадцать минут, пусть подождет.

 — Нет, это не мистер Гринберг. И я не думаю, что он здесь, чтобы получить заем. Ты пришел сюда за займом, дорогой?

 Эстер услышала знакомый смех и поспешила к двери.

 —Рэд? Все в порядке… Ох.

 Он был не один. Глупо было думать, что Рэдли мог совершить такое путешествие в одиночку. С ним был Мич, да еще и в сопровождении огромной собаки с кроткими глазами.

 —Мы просто перекусили парочкой тако. Эстер заметила след от соуса сальса на подбородке сына.

 — То-то я и вижу. — Она наклонилась обнять его, потом взглянула на Мича: — Все в порядке?

 — Будь уверена. Мы просто выбрались на улицу по одному маленькому делу и решили заглянуть к тебе. — Он окинул ее пристальным взглядом. Ей удалось скрыть почти весь синяк под макияжем, сквозь который лишь слегка просвечивали следы желтого и розовато-лилового цвета. — А глаз стал выглядеть получше.

 — Кажется, кризис миновал.

 — Так это твой кабинет? — Без всякого приглашения он просунул голову вовнутрь. — Господи, как депрессивно. Может, стоит попросить, чтобы Рэдли одолжил тебе один из своих постеров?

 — Ты можешь взять один, — немедленно согласился Рэдли. — Я получил целую кучу их, когда Мич водил меня в «Юниверсал». Класс, мама, тебе надо это видеть. Я встретил М.Дж. Джонс и Рича Скиннера, и я видел комнату, где они

 хранят миллионы комиксов. Смотри, что у меня есть. — Он протянул ей свой пакет. — За бесплатно. Они сказали, я могу взять.

 Ее первым ощущением был некий дискомфорт. Кажется, ее обязательства перед Мичем растут с каждым днем. А потом она взглянула на довольное, сияющее лицо Рэдли.

 — Похоже, у вас было просто грандиозное утро.

 — Самое лучшее в моей жизни.

 — Воздушная тревога, — пробормотала Кей. — Роузен в три часа.

 Мичу не понадобилось и слова, чтобы понять, что Роузен — это сила, с которой следует считаться. Он увидел, как лицо Эстер внезапно приняло бесстрастное выражение и она провела рукой по волосам, чтобы убедиться, что все в порядке с прической.

 — Добрый день, миссис Уоллес. — Он значительно окинул взглядом собаку, обнюхивавшую носки его ботинок. — Возможно, вы забыли, что вход в банк с животными запрещен.

 — Нет, сэр. Мой сын просто…

 — Ваш сын? — Роузен коротко кивнул Рэдли. — Как дела, молодой человек? Миссис Уоллес, я уверен, вы помните, что политика банка не одобряет личные посещения в рабочее время.

 — Миссис Уоллес, я положу эти бумаги на ваш стол на подпись. Посмотрите их, когда ваш перерыв на обед закончится. — Кей со значе нием положила несколько форм, потом подмигнула Рэдли.

 Роузен прокашлялся. Он не мог возразить ничего против обеденного перерыва, но его долгом было обратить внимание на другое нарушение политики корпоративного этикета.

 —Что касается этого животного…

 Решив, что тон Роузена звучит огорчительно, Тас уткнулся носом в коленку Рэдли и заворчал.

 —  Он мой. — С очаровательной улыбкой и распростертыми руками Мич сделал шаг вперед. Эстер пришло в голову, что с такой улыбкой он мог бы продать и болота во Флориде. — Митчелл Демпси Второй. Мы с Эстер хорошие друзья, очень хорошие друзья. Она мне столько рассказывала о вас и вашем банке. — Он пожал Роузену руку с видом политика, вступившего в предвыборную гонку. — Моя семья владеет несколькими холдингами в Нью-Йорке, и Эстер убедила меня, что я должен воспользоваться своим влиянием, чтобы побудить их перевести капиталы в «Нэшнл траст». Должно быть, вам знакомы некоторые наши семейные компании. «Триоптик», «Ди энд Эйч Кемикалс», «Бумажные работы Демпси».

 —  Да, конечно, конечно. — Вялое рукопожатие Роузена окрепло. — Очень рад с вами познакомиться, очень рад.

 —Эстер предложила мне прийти и лично убедиться, как эффективно ведет дела «Нэшнл

 траст». — Мич подумал, что прекрасно раскусил его. В маленьких, щуплых мозгах коротышки так и светился знак доллара. — Я впечатлен. Конечно, я бы мог положиться на слова Эстер. — Он похлопал ее по плечу. — Она просто дока в вопросах финансов. Должен вам сказать: мой отец не задумываясь переманил бы ее к себе корпоративным советником. Вы должны быть счастливы, что она у вас работает.

 —  Миссис Уоллес — один из самых ценных наших сотрудников.

 —  Рад это слышать. Обязательно упомяну о преимуществах «Нэшнл траста», когда буду разговаривать с отцом.

 —  Почту за честь устроить для вас персональную экскурсию по нашему банку. Уверен, вам обязательно надо осмотреть наши административные офисы.

 —  Был бы рад, но, боюсь, я крайне лимитирован во времени. — Да даже если бы у него была неделя в запасе, он не потратил бы и минуты на осмотр душных закоулков банка. — Почему бы вам не разработать пакет документов, чтобы я мог их представить на следующем совете директоров нашей компании?

 —  Прекрасно. — Лицо Роузена просто лоснилось от удовольствия. Привлечь в банк такой значительный и многоотраслевой капитал, как тот, что принадлежал Демпси, могло стать большой удачей для узколобого банковского менеджера.

 —  Просто передайте его через Эстер. Вы не против послужить посыльной, моя дорогая? — весело спросил Мич.

 —  Нет, — удалось вставить слово Эстер.

 —  Превосходно, — заявил Роузен с ноткой восторга, прозвучавшей в его голосе. — Я уверен, вы поймете, что мы сможем удовлетворить все нужды вашей семьи. Кроме того, мы именно тот банк, с которым надо расти. — Он похлопал Таса по голове. — Какая милая собака, — отметил он и зашагал прочь с новоприобретенной резвостью шага.

 —  Что за противный старый сноб? — возмутился Мич. — И как ты его выносишь?

 —  Не могли бы вы пройти ко мне в офис на минутку? — Голос Эстер звучал также напряженно, как и ее осанка. Распознав тон, Рэдли выкатил на Мича глаза. — Кей, если мистер Гринберг придет, пожалуйста, попроси его подождать.

 —  Да, мэм.

 Эстер проводила Мича в свой кабинет, потом закрыла дверь и прислонилась к ней. Одна часть ее хотела рассмеяться, обнять Мича и возопить от восторга, видя, как тот отбрил Роузена. Но была и другая ее часть, та самая, что нуждалась в работе, регулярной зарплате и выгодах трудоустройства, и эта ее часть дрожала от страха и негодования.

 —  Ну и что вы теперь будете делать?

 —  Делать с чем? — Мич оглядел ее кабинет. — Коричневый ковер следует выкинуть. И эту картину. Как это назвать?

  — Гадость, — отважился вставить слово взгромоздившийся в кресло Рэдли.

 Тас, в свою очередь, уже успел положить голову ему на колени.

 — Вот именно. Знаешь, обстановка того места, где ты работаешь, сильно влияет на производительность труда. Попробуй донести это до Роузена.

 — Я не буду пытаться донести что-либо до Роузена, поскольку он уволит меня, узнав, что ты тут наговорил.

 —Не будь глупой. Я вовсе не обещал, что моя семья переведет все свои счета в «Нэшнл траст». Кроме того, если он подберет пакет достаточно выгодных предложений, они, может быть, и сделают это. — Он пожал плечами, демонстрируя, как мало это его заботит. — Если это сделает тебя счастливее, я могу перенести сюда свой личный счет. Мне кажется, банк есть банк, только и всего.

 —К черту. — Она очень редко ругалась вслух и с таким жаром. Рэдли решил, что мех на шее у Таса нуждается в его пристальном внимании. — Благодаря тебе у Роузена в голове созрела идея корпоративной династии. Он будет в ярости, когда обнаружит, что ты все это выдумал.

 Мич стукнул рукой по аккуратной стопке бумаг.

 —  Знаешь, ты такая классная в гневе. И я вовсе ничего не выдумывал. Хотя мог бы, — проговорил он задумчиво, — у меня обычно это хорошо получается, но сейчас, кажется, для этого нет достаточных оснований.

 — Ты прекратишь или нет? — Она набросилась в ярости на него, требуя, чтобы он убрал руки с ее бумаг. — Весь этот вздор о «Триоптике» и «Ди энд Эйч Кемикалс». — Сделав глубокий вдох, она присела на край стола. — Я понимаю, ты хотел мне помочь, и я ценю твои усилия, но…

 — Правда? — Он с улыбкой притянул ее к себе за лацкан пиджака.

 — Я думаю, ты правильно меня понимаешь, — прошептала Эстер.

 — Иногда. — Он наклонился к ней еще ближе. — Ты пахнешь слишком здорово для этого затхлого офиса.

 — Мич. — Она положила руку ему на грудь и нервно посмотрела на Рэда.

 Мальчик обнял Таса и погрузился в новые выпуски комиксов.

 — Ты правда думаешь, что, если ребенок увидит, как я тебя целую, это обернется для него травматическими переживаниями?

 — Нет. — На мгновение она прижалась к нему еще крепче. — Но это не имеет отношения к нашей проблеме.

 — А какая у нас проблема? — Он перестал держать рукой лацкан и переключился на золотые треугольники в ее ушах.

 — Проблема в том, что я должна буду пойти к Роузену и объяснить ему, что все это просто твои… — она задумалась, какое бы подобрать слово, — фантазии.

 — Ну, у меня много фантазий, — признал он, очерчивая большим пальцем ее подбородок. — Но будь я проклят, если они имеют к нему хоть какое-нибудь отношение. Хочешь, я расскажу, как мы с тобой оказались одни на спасательном плоту посреди Индийского океана?

 — Нет. — На этот раз ей пришлось улыбнуться, хотя внутри все горело совсем не от юмора. Любопытство заставило ее поднять на него глаза и быстро отвернуться. — Почему бы вам с Рэдли не пойти домой? У меня сейчас еще одна встреча, а потом я пойду и объясню все мистеру Роузену.

 — Ты больше не злишься?

 Она покачала головой, едва устояв перед желанием коснуться его лица.

 —Ты просто хотел мне помочь. Это было очень мило с твоей стороны.

 Он представил, что, наверное, она так же отнеслась бы к Рэдли, если бы тот, решив помыть посуду, разбил ее любимое фарфоровое блюдце с фиолетовой каемочкой. Думая про себя, что это — нечто вроде теста, он прижался своими губами к ее губам и ощутил все стадии ответной реакции — шок, напряжение, желание. Когда он оторвался, то прочел в ее глазах нечто большее, чем прощение. Страстный огонь промелькнул быстро, но ярко.

 — Ладно, Рэд, пошли, твоей маме надо вернуться к работе. Если нас не будет в квартире, когда ты придешь домой, мы — в парке.

 — Прекрасно. — Она невольно решительно сжала губы. — Благодарю.

 — Не за что.

 — Пока, Рэд, я скоро буду дома.

 — Хорошо. — Он протянул руки, чтобы обнять ее за шею. — Ты больше не сердишься на Мича?

 — Нет, — ответила она тем же заботливым шепотом. — Я ни на кого не сержусь.

 Выпрямившись, она улыбнулась, но Мич заметил ее обеспокоенный взгляд. Он остановился, положив руку на дверь.

 — Ты правда собираешься пойти к Роузену и рассказать, что я выдумал весь этот бизнес?

 — Я должна. — Чувствуя себя виноватой за то, что так на него накинулась, она улыбнулась. — Не беспокойся, я уверена, мне удастся все с ним уладить.

 — А что, если я скажу тебе, что я вовсе не выдумал все это, что моя семья основала «Триоптик» сорок семь лет назад?

 Эстер подняла бровь.

 — Я скажу, чтобы ты не забыл про перчатки. На улице очень холодно.

 — Хорошо, но будь добра, прежде чем открыть душу Роузену, сделай одолжение и загляни в справочник «Кто есть кто».

 Держа руки в карманах, Эстер вышла за дверь кабинета. Оттуда она видела, как Рэдли протянул свою одетую в перчатку руку Мичу. Последний, естественно, был без перчаток.

 — У вас восхитительный сын, — сказала Кей, вручая Эстер папку. Небольшая стычка с Роузеном полностью изменила ее мнение о сдержанной миссис Уоллес.

 — Спасибо. — Когда Эстер улыбнулась, новое мнение Кей окрепло окончательно. — Я очень благодарна вам за то, что вы меня прикрыли перед Роузеном.

 — Пустяки. Что плохого, если сын заскочил к вам на минутку?

 —Политика банка, — прошептала Эстер.

 Кей фыркнула в ответ:

 —Вы хотите сказать — политика Роузена. За черствой внешностью — черствая натура. Но не беспокойтесь о нем. Как мне удалось узнать, он считает, что ваша производительность труда гораздо выше, чем вашего предшественника. Это высшая степень похвалы, на которую он способен.

 Кей минутку постояла в нерешительности, пока Эстер просматривала и разбирала папку.

 — Очень тяжело в одиночку растить ребенка. У моей сестры маленькая девочка, ей всего пять. Знаете, иногда ночью Энни просто готова выть от горя из-за всех этих обязанностей.

 — Да, знаю.

 — Мои родители хотели, чтобы она вернулась обратно домой, чтобы мама могла присмотреть за Сарой, пока Энни на работе, но Энни совсем не уверена, что это лучший выход.

 — Порой трудно предположить, чем обернется однажды принятая помощь, — прошептала Эстер, думая о Миче. — И мы иногда забываем быть благодарными, когда нам ее предлагают. — Она одернула себя и прикрыла папку рукой. — Мистер Гринберг здесь?

 — Только что подошел.

 —Прекрасно, пусть войдет, Кей. — Она углубилась в дела, потом остановилась. — Кей, откопайте для меня где-нибудь копию «Кто есть кто».