- Следствие ведет Ева Даллас, #26
Глава 10
Ева стояла как раз в том месте «Клуба № 12», где некогда была сцена. Раньше здесь были звук, свет и движение, но сейчас только тишина, темнота и спокойствие. Она даже ощущала запах пыли и слабый аромат химических препаратов, которые использовали “чистильщики”. В здании не чувствовалось ничего, кроме сильного холода, исходившего от стен старого здания.
“Ну вот, сцена готова”, - подумала Ева. Если интуиция её обманула, то она просто впустую потратила огромное количество времени, сил и денег департамента. Но Ева решила, что уж лучше так, чем играть по правилам СМИ, утверждавших, что проклятье клуба все еще действует и ведет к смерти.
— Признайся, что здесь страшно. — Стоявшая рядом с ней Пибоди сканировала комнату. Её ресницы покрылись инеем. — У меня мурашки по коже от этого места.
— Возьми себя в руки. У нас все готово. Я иду на свой пост.
— Но тебе же не нужно идти туда прямо сейчас. — Рука Пибоди крепко сжала запястье Евы. — Нет, серьезно. У нас же еще много времени по графику.
— Если ты боишься темноты, детектив, то тебе лучше купить плюшевого медведя и обниматься с ним.
— Не помешало бы, — пробормотала Пибоди, отпуская Еву. — Ты будешь на связи, да? Я имею в виду, связь работает? Так я хоть буду знать, что ты рядом со мной.
Ева только покачала головой, пересекая комнату по направлению к лестнице. Вместе с Пибоди она прошла через многие двери, за которыми их поджидала смерть или боль. Вместе с ней она видела много крови. А сейчас её, как правило, смелая напарница дрожала при мысли о привидениях.
Шаги Евы эхом отдавались от металлических ступеней, и она подумала, что в этом действительно было что-то жуткое. Но сегодня им нужно было волноваться не о скрипящих дверях и потусторонних стонах. Сегодня их больше заботил убийца, который должен был прийти за письмами покойного.
Конечно, никаких писем не было. По крайней мере, она о них не знала, не было и никакого тайника. Но она не сомневалась, что надежда найти их заманит убийцу Рэда Хопкинса в клуб.
Не было никаких сомнений, что убийца был родственником Брэй и Хопкинса. Если интуиция подвела её, то завтра её придется столкнуться с настоящей бурей в СМИ, впрочем, это произойдет в любом случае. Но она бы предпочла пройти через это, зная, что преступление уже раскрыто.
Забавно, но в “Прошлом” были старые фотографии пустыни. Возможно, они были сделаны в Аризоне, а может быть и нет, но Ева готова была поспорить на все свои деньги, что на них было запечатлено именно это место. Еще там были старые фотографии Сан-Франциско, сделанные до землетрясения, которое устроило там хорошую встряску. Еще были снимки Нью-Йорка того же времени и Лос-Анджелеса. Это были все те места, где бывала Бобби.
Возможно, это совпадение. Но она была согласна с детективом своей команды по прошлому делу, которое тоже было связано с подобной инсценировкой.
Совпадения — это чушь собачья.
Ева пересекла второй этаж и начала подниматься в старые апартаменты.
Она не сомневалась, что Рорк сыграл свою роль и сделал это превосходно. Ева готова была держать пари, что на ту наживку, которую он закинул, очень быстро клюнет убийца Рэдклиффа С. Хопкинса и кровожадный потомок Бобби Брэй. И сделает это сегодня вечером.
Ева заняла свою позицию, откуда она могла видеть окно, и прижалась спиной к стене. Она нажала кнопку на коммуникаторе и связалась с Пибоди.
— Бу!
— О да, это очень забавно. Сейчас прям лопну от смеха.
— Когда перестанешь веселиться, нужно будет провести последнюю проверку. Фини, ты записываешь?
— Мы записываем видео и звук, а также данные температурных сенсоров. Пока никакого движения.
— Ты ешь пончик?
— Зачем тебе нужны сенсоры, если ты и так видишь, что я ем пончик? — В переговорнике раздалось причмокивание, когда Фини запил пончик кофе. — Рорк купил команде немного еды, чтобы держать нас в состоянии боеготовности.
— Да, он всегда что-то покупает. — Она тоже хотела этот чертов пончик. А еще лучше кофе.
— Тебе нужно было надеть ожерелье, лейтенант. — Послышался голос Рорка. — Думаю, оно понравилось бы Бобби.
— Да, это как раз то, что мне нужно. Погремушки и бусы. Я смогу использовать их…
— Я что-то засек, — перебил их Фини.
— Я слышу. — Ева замерла. Прислушавшись, она поняла, что этот звук — жужжание — стал похож на мелодию, немного погодя она уловила запах женского парфюма. Ева вытащила оружие.
— Проверь все входы и выходы, — прошептала она Фини.
— Никого нет, — послушался его голос в наушнике Евы. — Сенсоры движения, температуры или зрительных образов не видят ничего, кроме тебя и Пибоди.
“Значит это таймер”, - решила Ева. — “Электронная программа, которую не заметили ребята из ОЭС”.
— Даллас? — Голос Пибоди превратился в ужасающий свист. — Ты засекла? Я вижу….
Раздавшееся в ухе жужжание напоминало пчелиный рой. И воздух вокруг словно превратился в лед.
У Евы побежали мурашки по спине, но никто не должен был об этом знать. Ева могла бы начать проклинать помехи, возникшие в переговорнике и устройствах наблюдения, но она была слишком занята, наблюдая за бесформенной фигурой, приближавшейся к ней.
Бобби Брэй была одета в джинсы с низкой талией, расклешенные ниже колен и украшенные цветами. Прозрачный белый топ, казалось, плыл по воздуху. В непокорных волнистых волосах блестели бриллиантовые клипсы. Она шла, напевая какую-то мелодию, а затем поднесла к губам сигарету и глубоко затянулась.
На мгновение воздух наполнил сильный запах табака.
Судя по тому, как двигался призрак, Ева решила, что девушка курила не только табак. Казалось, что привидение было под кайфом.
— Думаешь, я на это куплюсь? — пробормотала Ева и отстранилась от стены. Но когда она начала двигаться навстречу привидению, что-то ударило ее по лицу. Позже она подумает, что это было похоже на удар льдинкой.
Но Ева продолжала идти вперед, следуя за фигурой туда, где ранее могла быть спальня.
Фигура замерла, словно испугавшись.
— Я не знала, что ты здесь. В чем дело? Я же сказала, что завязываю с этим. Поэтому я и упаковала вещи. Не надо мне больше этого дерьма, Хоп.
Женщина продолжал двигаться и говорить, по жестам было видно, что она что-то налила в бокал и отпила из него. Ее голос был уставшим и хриплым, вероятно из-за наркотиков.
— Потому, что мне это все надоело. Все в жизни идет кувырком! Вся эта сцена напрочь прогнила, и я не хочу больше этим заниматься. Мне наплевать на мою карьеру! Это все ты. Это всегда интересовало только тебя».
Она повернулась, положив руки на бедра и явно не собираясь повиноваться.
— Да? Ну хорошо, может я раньше и верила, но теперь меня от этого тошнит. Ради всего святого, Хоп, посмотри на нас. Мы либо пьяны, либо под наркотой. У нас есть ребенок. Не говори, чтобы я заткнулась. Я устала от самой себя, да и от тебя тоже. На этот раз я с этим покончу.
Призрак махнул рукой, словно швыряя бокал в стену.
— Я не сплю с другим! И я не записываюсь у другой фирмы. Я завязываю. Разве ты не понимаешь? Я завязываю с эти, и я завязываю с тобой. Ты чертов псих, Хоп. Тебе помощь нужна еще больше, чем мне. Положи это на место!
Призрак поднял руки и отступил назад.
— Тебе нужно успокоиться. Сядь на минутку. Мы сейчас это обсудим, хорошо? Мне не нужно уезжать. Я не лгу. Я говорю правду. О, Господи! Не надо! Нет! Господи, Хоп! Не надо!
Раздался громкий треск, затем фигура откинулась назад и упала на пол. Из дыры в центре лба полилась кровь.
— Крутое шоу, — произнесла Ева, и её голос прозвучал хрипло даже для нее самой. — Просто классное представление.
Ева услышала слабый скрип позади себя и обернулась. Майв вошла в комнату, по ее щекам текли слезы. А в руке тускло блестел нож.
— Он застрелил меня. Умри, но не уйди — вот что он мне сказал.
«Значит, это не Джон Мэсси», — поняла Ева. Наследие Брэй и Хопкинса перешло к другому поколению.
— Мне ты кажешься живой, Майв.
— Бобби, — поправила её девушка. — Она во мне. Она говорит через меня. Она — это я.
Ева выдохнула, но не выпустила оружие из рук.
— Хватит. Привидения для нас не достаточно смешны, теперь мы впадаем в одержимость?
— И он убил меня. — Тихо говорила Майв. — Отнял мою жизнь. Он говорил, что без него я ничто, просто шлюха и наркоманка с хорошим голосом.
— Жестоко, — согласилась Ева. — Я понимаю тебя. Но это произошло задолго до твоего рождения. И оба участника тех событий уже мертвы. Зачем нужно было убивать Хопкинса?
— Он замуровал меня в стене. — Глаза девушки заблестели от слез, ярости и безумия. — Он заплатил копам, и они ничего не сделали.
— Нет, не он. Это сделал его дед.
— Нет никакой разницы. — Продолжая говорить, она начала медленно вращаться по кругу, держа руки перед собой. — Он был, и я была. Он здесь, и я здесь. — Затем обернулась и указала на Еву кончиком ножа. — И ты, ты ничем не отличаешься от тех копов, которые позволили мне гнить здесь. Ты просто еще одна свинья.
— Мне никто не платит. Я всегда заканчиваю то, что начала, и позволь сказать тебе кое-что: это все закончится здесь.
— Это никогда не закончится. Я не могу выбраться из этого места, неужели ты не понимаешь? — Майв прикрыла свои губы ладонью, пытаясь скрыть смех, который перешел во всхлипывания. — Каждый день, каждую ночь все одно и тоже. Я не могу уйти отсюда, и я все время брожу здесь, как он и хотел.
— Ну, я собираюсь помочь тебе выбраться отсюда. И ты сможешь проводить каждый день и каждую ночь до конца своей нормальной жизни в камере. В твоем случае это может быть даже хорошо обставленная камера.
Майв снова улыбнулась.
— Ты не сможешь это остановить. Не сможешь остановить ни меня, ни все это. «Ты никогда от меня не уйдешь». Вот что он сказал, когда замуровывал меня в стене. Он говорил, что это он меня создал, и я никуда не уйду. Никогда. Чертов ублюдок убил меня, проклял и замуровал в стене. И какого черта ты сможешь с этим сделать?
— Хватит. Майв Бьюкенен, вы арестованы за убийство Рэдклиффа Хопкинса. У вас есть право сохранять молчание…
— Ты заплатишь за то, что оставила меня здесь. — Майв бросилась вперед с ножом, который держала в руке, но промахнулась на несколько сантиметров.
— Господи, ты дерешься как девчонка. — Ева уклонилась от удара и посмотрела Майв в глаза. — Я — не ожиревший придурок, да и в этот раз у тебя нет пистолета. Так что будь внимательней. Шокер против ножа. Шокер всегда побеждает. Хочешь встряски, Майв?
— Ты не сможешь ничего мне сделать. Не в этом месте. Здесь меня нельзя победить.
— Поспорим? — Сказала Ева и ударила Майв слабым разрядом тока, когда рыжеволосая девушка снова набросилась на нее.
Нож выпал из руки Майв, и она грузно упала на спину. Последовала еще одна волна холода, на этот раз словно ледяные ногти оцарапали щеку Евы. Но она, не обращая на этом внимание, вытащила наручники и завела руки Майв ей за спину.
Майв сопротивлялась, извиваясь и изрыгая проклятия. И холод, сопровождаемый сильным ветром, пробирал прямо до костей.
— Это закончится здесь, — повторила Ева, затаив дыхание, пока нечто похожее на ледяные кулаки колотило её по спине. — Рэдклифф С. Хопкинс-старший будет посмертно обвинен в убийстве Бобби Брэй. Это мое слово и точка. А сейчас иди отсюда к черту и дай мне сделать мою работу.
Ева подняла Майв на ноги, когда ветер стал стихать.
— Я думаю, что мы добавим взлом, незаконное проникновение и нападение на офицера, чтобы было еще веселей.
— Меня зовут Бобби Брэй, и ты не можешь ничего мне сделать. Я — Бобби Брэй, ты меня слышишь? Я — Бобби Брэй.
— Да, я тебя слышу. — Тут Ева услышала внезапный взрыв голосов в своем ухе и грохот шагов по лестнице.
— Я не могла прорваться к лестнице, — сказала Еве Пибоди. — Внезапно зал наполнился людьми и музыкой. Я была в бешенстве. Мой передатчик не работает, а я пытаюсь пробиться через эту толпу тел. Живых тел, а может и не живых. Я не знаю. Все так запутанно.
— Мы бросились к дверям сразу же, как пропала связь, — добавил Фини, — Но не смогли их открыть. Даже твой парень с его волшебными пальцами ничего не мог сделать. А потом внезапно все стало как раньше, замки открылись и мы вошли. Чертово место. — Фини смотрел на «Клуб № 12», стоя на тротуаре рядом с Евой и Пибоди. — Если спросишь мое мнение, то его нужно снести. Снести и посыпать землю солью.
— Майв Бьюкенен поработала с оборудованием, вот и все. Мы выясним, каким образом ей это удалось. — «Это будет её историей», — сказала Ева самой себе, и она будет её придерживаться. — Я займусь делом дальше, проведу допрос. Её хорошенько встряхнуло, и она может не сразу вызвать адвоката.
— Меня не подкинешь?
Ева повернулась к Рорку.
— Да, я тебя подвезу. Ребята сейчас везут подозреваемого в Центральное управление. Пибоди, хочешь за этим проследить?
— Конечно. Буду рада как можно скорее убраться из этого чертового места.
Устроившись в машине позади Евы, Рорк попросил:
— Расскажи мне, что там произошло.
— Майв, наверное, уже была в здании. Мы просто упустили её во время подготовки. У нее с собой был генератор помех и спрятанная где-то программа.
— Ева.
Она вздохнула и тихо выругалась себе под нос.
— Если хочешь мистики или что-то там еще, то у меня был разговор с мертвой женщиной.
Ева рассказала ему о произошедшем, стараясь опираться только на факты.
— Значит царапины и синяк на твоем лице оставила не Майв?
— Не знаю, что это было, но я уверена, что это закончится, причем сегодня ночью. Мы вызовем Бьюкенена. Посмотрим, связан ли он с этим делом или Майв работала одна. Но я чертовски уверена, что именно она нажала на курок. Это она заманила Хопкинса туда. У него слабость к молоденьким девушкам и он никогда её не опасался. Он спокойно вошел в здание, один и без оружия.
— Если она продолжит рассказывать, что она — это Бобби Брэй, то может закончить не в тюрьме, а в психиатрической больнице.
— Камера в любом случае останется камерой, а где она будет находиться — уже не моя забота.
В Центральном управлении Ева оставила Майв томиться в ожидании приезда Миры, которая должна была наблюдать со стороны за допросом, и поэтому сначала занялась Бьюкененом.
Когда Ева и Пибоди вошли в комнату для допросов № 2, сидевший там Бьюкенен дрожал, его лицо было бледным, а в глазах была видна почти физическая боль.
— Говорят… говорят, вы арестовали мою дочь. Я не понимаю что произошло. Ей понадобиться адвокат. Я хочу вызвать адвоката для нее.
— Она уже взрослая, мистер Бьюкенен. Она сама сможет вызвать его, если захочет.
— Сейчас она не сможет рассуждать трезво. Она будет очень переживать.
— Она ведь уже давно не рассуждает трезво, не так ли?
— Она… она очень ранимая.
— Вот, возьмите. — Пибоди поставила рядом с ним стакан воды. — Выпейте. И помогите нам спасти вашу дочь.
— Ей нужна помощь, — продолжила Ева. — Вы знаете, что она считает себя Бобби Брэй?
— О, Господи. — Он закрыл лицо руками. — Это все моя вина.
— Вы — Джон Мэсси, внук Бобби Брэй и Рэдклиффа Хопкинса Старшего?
— Я сбежал от этого всего. Мне нужно было это сделать. Это разрушило жизнь моей матери. И я ничего не мог с этим поделать.
— Значит, во время Городских войн вы увидели свой шанс. Подкинули своё удостоверение на место взрыва. Там были только части тел, поэтому произошла путаница. А вы смогли исчезнуть.
— Я не мог выносить все эти убийства и не мог вернуться домой. Я хотел покоя. Я просто хотел покоя. Я построил хорошую жизнь. Женился, у нас родился ребенок. Когда моя жена умерла, я полностью посвятил себя Майв. Она была моим сокровищем.
— А потом вы сказали ей, кто ее предки и кто её родственники.
Бьюкенен отрицательно покачал головой.
— Нет. Она сама мне сказала об этом. Не знаю, каким образом, но она вычислила Рэда Хопкинса. Она говорила, что это просто бизнес, и я хотел ей верить. Но я боялся, что это нечто большее. А потом однажды она сказала, что была в клубе и все поняла. Она говорила, что обо всем позаботится, но я не знал, что она имеет в виду… Это разрушит и её жизнь?
— Вы знали, что она выходила из дома еще раз в ту ночь, когда был убит Хопкинс, — сказала Ева. — Вы знали, что она сделала. Она вам все рассказала, и вы решили покрывать её. Это делает вас соучастником.
— Нет. — Отчаяние блестело в его глазах, взгляд испуганно заметался по комнате. — Она была дома всю ночь. Это все просто ужасная ошибка. Она расстроена и сбита с толку. Вот и все!
Они оставили его сидеть в комнате, а сами вышли в коридор.
— Твои впечатления, Пибоди?
— Не думаю, что он принимал активное участие в убийстве. Но он все знал, возможно, он просто засунул голову в песок. Но в конечном итоге мы можем обвинить Бьюкенена в пособничестве. Он сломается сразу же, как только она признается в убийстве.
— Согласна. Поэтому давай займемся Майв.
Майв была совершенно спокойна. Её волосы были причесаны, а лицо безмятежным.
— Лейтенант, детектив.
— Включить запись. — Ева зачитала данные для записи, процитировала измененную версию Миранды[13] . — Вы понимаете свои права и обязанности, мисс Бьюкенен?
— Конечно.
— Итак, Майв, — Ева села за стол напротив девушки. — Как давно вы знаете Хопкинса?
Довольная ухмылка искривила её губы.
— Которого из них?
— Того, в которого вы выстрелили 9 раз в «Клубе № 12».
— А, этого Хопкинса. Я встретилась с ним сразу после того, как он купил это здание. Я прочитала об этом и решила, что настало время решить кое-какие проблемы.
— Какие проблемы?
— Он убил меня.
— Вы не выглядите мертвой.
— Он застрелил меня, чтобы я не смогла уйти от него, чтобы не приносила прибыль кому-нибудь еще. Затем он спрятал все следы. Он спрятал меня. Мне пришлось долго ждать, чтобы заставить его заплатить за это.
— И вы отправили ему сообщение, чтобы он пришел в клуб. А затем вы убили его.
— Да, но до этого мы с ним часто встречались. Нам нужно было извлечь мои останки из прошлой жизни.
— Останки Бобби Брэй.
— Да. Она во мне. Я — это Бобби Брэй. — Майв говорила спокойным голосом, словно они опять сидели в изящной гостиной особняка Бьюкененов. — Я вернулась за правосудием. Раньше мне его не дали.
— Как вы узнали, где находятся останки?
— А кто может знать это лучше меня? Знаете, что он хотел сделать? Он хотел собрать там СМИ, хотел еще раз нажить на мне состояние. Он все спланировал. Хопкинс хотел собрать СМИ, позволить им показывать мои кости на экране, давать интервью, и все это за приличный гонорар. Снова хотел использовать меня, как он всегда это делал. Но не в этот раз.
— Вы верите, что Рэд Хопкинс — это реинкарнация Хопа Хопкинса? — Спросила Пибоди.
— Ну конечно! Это же очевидно! Но на этот раз я его обыграла. Я сказала, что мой отец много ему заплатит за письма, написанные мной. Я сказала ему, где нам нужно ломать стену. В это он не поверил, но ему слишком хотелось залезть ко мне под юбку.
Она сморщила нос, чтобы показать, насколько он был ей неприятен.
– Я могла заставить его делать то, что я хочу. Мы долгие часы разбирали кирпичную кладку. А потом он мне поверил.
— Вы взяли клипсы для волос и пистолет.
— Я сделала то позже. Они оставались лежать там, пока Рэд работал над своим планом. А точнее, пока он рыл свою могилу. А потом я их почистила. Я правда очень любила эти клипсы. А еще там были обоймы с патронами. Я взяла их. Я была там.
Её лицо изменилось, стало жестче, а в голосе появились хриплые ноты.
— Я была там, в этом здании. Там так грустно, холодно и одиноко. Я пела, пела каждую ночь. Почему я должна ему петь? Этот ублюдок убил меня. Я родила ему ребенка, а он не захотел его.
— А вы? — Спросила у нее Ева.
— Я была в замешательстве. Я висела у него на крючке — наркотики, жизнь, выпивка, понимаете? Первоклассное дерьмо, у Хопа всегда было только первоклассное дерьмо. Но я планировала собраться с силами, бросить это все и вернуться к ребенку. Я собиралась это сделать, даже упаковала свои вещи. Я написала моей матери об этом, я хотела уйти от Хопа. Он не хотел этого. Дорогой товар — вот чем я была для него. Он никогда не хотел ребенка. Только меня, только то, что я могла делать для него. Петь и петь.
— Вы отправили Рэду сообщение, чтобы он пришел в клуб.
— Да. Позвонила с уличного телефона, это было быстро и просто. Я сказала ему, чтобы он пришел, и назвала время. Ему нравилось, когда я использовала голос Бобби, взятый из старых записей, в сообщениях, которые отправляла. Он считал, что это сексуально. Кретин. Он стоял там и улыбался мне. Он сказал: “Я принес это”.
— Что именно?
— Часы. Они были на нем в ту ночь, когда он застрелил меня. Те, которые я купила ему, когда мой альбом признали лучшим. Они были у него на запястье, и он улыбался мне. Я выстрелила в него и продолжала стрелять, пока обойма не опустела. Затем я перевернула ублюдка на спину и приставила дуло пистолета ко лбу, а затем еще раз выстрелила в него. Точно так же, как он поступил со мной.
Она немного откинулась на спинку стула и слабо улыбнулась.
— А теперь пусть он бродит по этому чертовому месту ночь за ночью. Посмотрим, как ему это понравится.
