• Следствие ведет Ева Даллас, #26

Глава 8

 

 Ева попросила Пибоди остановиться у банка, в котором Хопкинс брал кредит для ремонта «Клуба № 12». Поговорив с сотрудником банка, они выяснили, что там не было сейфа для хранения ценностей ни на его имя, ни на имя Брэй и ни какую-нибудь похожую комбинацию.

 К разочарованию Пибоди, Ева сама села за руль, когда они вышли из банка.

 Ева не решилась просить Рорка провести поиск этого сейфа, хотя такая мысль и мелькнула у нее в голове. Несомненно, он бы нашел его, если, конечно, было что искать, и сделал бы это быстрее, чем она. И даже быстрее, чем ОЭС. Но она не могла сказать, что это вопрос жизни и смерти.

 Это был скорее один из вопросов, просто раздражавших Еву.

 По дороге в магазин “Прошлое”, Ева отправила запрос Фини, чтобы он выделил для поиска сейфа одного из своих асов, а по совместительству и возлюбленного Пибоди, Яна МакНаба.

 — МакНаб будет на седьмом небе от счастья. — Пибоди откинулась на спинку пассажирского сидения с такой блаженной улыбкой, словно от одного упоминания его имени она сама там оказалась. — Искать привидение и все такое.

 — Он будет искать банковский сейф.

 — Ну да, но ведь это связано с Бобби Брэй и её призраком в доме № 12.

 — Прекрати это. — Еве вдруг отчаянно захотелось схватиться за волосы и хорошенько их дернуть, но сейчас её руки держали руль. И именно эти руки помогли ей сейчас обогнуть большой автобус, едва не врезавшись в него. — Я напишу приказ, запрещающий произносить слова “Номер двенадцать” этим благоговейным шепотом на расстоянии менее 10 футов от меня.

 — Ты должна смириться с этим. Ты знаешь, что выпустили кучу книг и видео об этом клубе, о Бобби и обо всем, что тогда произошло? Я провела небольшое исследование. Мы с МакНабом скачали одно из таких видео прошлой ночью. Оно было довольно наигранным, но интересным. А ведь мы работаем над этим делом. Может они и об этом видео сделают, ну знаешь, например, как они хотят сделать о деле Айконов[9] . Это же просто круто! Мы будем знаменитыми и…

 Остановившись на светофоре, Ева медленно повернулась и в упор посмотрела на напарницу.

 — Еще раз услышу от тебя что-то подобное, и я буду душить тебя до тех пор, пока твои глаза не вылезут из орбит, а потом я засуну их в твой открытый рот, чтобы ты их проглотила. И тогда твои собственные глаза задушат тебя.

 — О, Господи.

 — Так что подумай хорошенько, прежде чем решишь снова выдать нечто подобное.

 Пибоди сжалась на своем сидении и постаралась даже дышать как можно незаметнее.

 Подъехав к магазину и обнаружив, что он закрыт, они направились домой к Бьюкенену по адресу, указанному в записях Евы.

 Майв открыла им дверь трехэтажного особняка.

 — Добрый день, лейтенант, детектив.

 — Закрыли магазин, мисс Бьюкенен?

 — Да, на день или на два. — Она откинула волосы со лба. Ева наблюдала за этим движением, за игрой света на блестящих рыжих волосах. — У нас вчера была огромная толпа посетителей, примерно через час, после того, как вы ушли. О, проходите, пожалуйста. Я сегодня словно сама не своя.

 — Толпа посетителей? — Переспросила Ева и зашла в длинный узкий коридор, освещенный лучами зимнего солнца, падающими сквозь окна из цветного стекла.

 — Покупатели, и большинство из них хотели что-нибудь купить. Или просто поглазеть на коллекцию, связанную с Бобби Брэй. — Майв, одетая в свободные белые брюки, мягкую белую кофту и белые полусапожки, провела их через широкий дверной проем в просторную гостиную.

 “Чисто”, - подумала Ева, — “но не вычурно”. Вокруг было полно старинных вещей — а она знала, как отличить по-настоящему достойные предметы, поскольку Рорк любил их — мягкие диванные подушки насыщенных цветов, старинные ковры, довольно старые на вид черно-белые фотографии в оловянных рамках, украшающие стены.

 Никаких гелевых подушек, экранов настроения или развлекательных центров, по крайней мере, не на виду. “Предметы из старого мира”, - решила Ева, — “очень напоминает место работы хозяев дома”.

 — Пожалуйста, присаживайтесь. Я принесу чай или кофе.

 — Не стоит беспокойства, — ответила Ева. — Ваш отец здесь?

 — Да, он у себя в кабинете. Мы работаем дома, по крайней мере, сегодня. Нас просто засыпали запросами о коллекции Брэй, а заниматься этим можно и дома.

 Она обошла комнату, включая светильники с цветными абажурами.

 — Обычно нам нравится, когда в магазине есть посетители, но сейчас это больше похоже на цирковое представление. Вдвоем мы просто не можем с этим справиться. Раньше работать в магазине было намного легче.

 — А как насчет писем?

 — Писем?

 — У вас есть вещи такого плана? Письма, дневники, журналы?

 — Конечно да. Речь идет о Бобби, верно? — Майв вернулась и присела на краешек кресла, скрестив ноги. — У нас есть рукопись, которую определили как письмо, написанное Бобби своей подруге из Сан-Франциско в… 1968 году. Есть два блокнота с оригинальными текстами её песен. Возможно, у нас есть и еще что-то, но это первое, что пришло в голову.

 — А что насчет писем семье, написанных в то время, когда она жила в Нью-Йорке?

 — Не думаю, что у нас такое есть, но я могу проверить по списку. Или просто спросить своего отца, — добавила она с легкой улыбкой. — У него весь этот список в голове. Не знаю, как ему это удается.

 — Может, вы сможете узнать, не уделит ли он нам пару минут?

 — Конечно.

 Заметив, что девушка колеблется, Ева подтолкнула её.

 — Есть еще что-то, что вы вспомнили?

 — Я не уверена, что это важно. Не думаю, что это может помочь. И я не хочу говорить это при моем отце. — Девушка обернулась в сторону двери, а затем слегка коснулась одного из серебряных колечек, которые носила в ушах. “Нервничает”, - подумала Ева. — Но… хорошо, мистер Хопкинс — Рэд — он словно бы запал на меня. Флиртовал, ну вы понимаете. Приглашал меня на ужин или просто выпить. Он говорил, что я могла бы быть моделью, и что он может договориться с фотографом, который сделает портфолио с хорошей скидкой.

 Яркий румянец залил её щеки, и Майв прочистила горло.

 — Ну и все в таком духе.

 — А вы? Согласились на ужин, напитки или фотографии?

 — Нет. — Девушка покраснела еще сильнее. — Я знаю рамки приличия. Он мне в отцы годится, да и на самом деле Рэд — совсем не мой тип мужчин. Хотя должна признать, в нем было что-то привлекательное. Правда, он мог быть просто само очарование. И у него получалось делать это без всяких непристойностей, думаю, вы понимаете, что я имею в виду. Не хочу, чтобы вы подумали…

 Она махнула рукой.

 — Все это было просто по-дружески. Может, я бы и согласилась просто ради веселья. Но в тот момент я уже встречалась с другим человеком, и у нас серьезные отношения. Я не хотела ничего портить. Да и по правде говоря, моему отцу это не понравилось бы.

 — Почему?

 — Во-первых, из-за разницы в возрасте, а во-вторых, из-за прошлого Рэда. Он всегда искал выгоду, да и эти его множественные браки. Кроме того, он наш клиент, и встречаться с ним было бы не совсем корректно. В любом случае, — Майв с облегчением вздохнула, — я волновалась, что не рассказала этого вам раньше, и боялась, что вы можете узнать все сами и подумать, будто я что-то скрываю.

 — Я это ценю.

 — Я позову отца, — сказала она, поднимаясь. — Уверены, что не хотите кофе или чай? Сегодня холодно на улице.

 — Я бы не отказалась, — заговорила Пибоди. — Мне что-нибудь на ваше усмотрение. А лейтенант будет черный кофе.

 — Хорошо. Это займет всего пару минут. Пожалуйста, располагайтесь.

 — Она немного смущалась, когда рассказывала о Хопкинсе. Поэтому и хотела что-нибудь нам предложить, — произнесла Пибоди, когда Майв вышла из комнаты. — Так ей проще было бы говорить.

 — Что-нибудь обязательно всплывет во время расследования. — Ева встала, чтобы пройтись по комнате. Это была спокойная, семейная комната, в которой чувствовался уточненный стиль. Художественные черно-белые снимки города напоминали о старых временах. Ева хмуро смотрела на один из них, когда вошел Бьюкенен. Как и его дочь, он был одет по-домашнему. И все же ему удавалось величаво выглядеть даже в синем свитере и серых брюках.

 — Добрый день, леди. Чем могу служить?

 — У вас красивый дом, мистер Бьюкенен, — начала Пибоди. — Я вижу здесь несколько милых старинных предметов. Лейтенант, у меня даже возник вопрос, а не покупал ли Рорк что-нибудь у мистера Бьюкенена?

 — Рорк? — Бьюкенен озадаченно посмотрел на Пибоди. — Он приобрел у нас несколько предметов. А разве он является подозреваемым в этом деле?

 — Нет. Он муж лейтенанта Даллас.

 — Да, конечно, я совсем забыл. — Он перевел взгляд на Еву и улыбнулся. — Моя работа связана главным образом с прошлым, поэтому иногда я просто пропускаю события современности.

 — Готова спорить, что так оно и есть. И если говорить о прошлом, — продолжила Ева, — нас интересуют письма, журналы и дневники, которые могли принадлежать Бобби Брэй,

 — Это имя, которое я слышал бесчисленное количество раз за сегодня. Майв вам, наверное, сказала, что по этой причине мы решили работать дома. Но Бобби и здесь не дает нам покоя.

 Майв вкатила тележку с чайным сервизом.

 — Как раз то, что нужно. Я поставил телефон на автоответчик, — сказал ей отец. — Можем сделать небольшой перерыв. Значит, вам нужны письма Бобби Брэй. — Он присел, в то время как Майв разливала кофе и чай. — У нас есть несколько ее писем, которые она написала своим друзьям из Сан-Франциско в 1968 и 1969 годах. А еще у нас есть тетрадь с черновыми текстами её песен. Это также можно считать своего рода дневником. Она записала там некоторые свои мысли или заметки. Маленькие напоминания. Мне сегодня поступало много вопросов о них. В том числе и от Клифа Джила.

 — От сына Хопкинса?

 — Да, он так сказал. Он был очень расстроен, говорил почти бессвязно. — Бьюкенен погладил руку Майв, когда та передала ему чашку. — Это и понятно при таких обстоятельствах.

 — И он интересовался именно письмами? — Спросила Ева.

 — Он сказал, что его отец упоминал письма, по его словам это должна была быть сенсация. Мистер Джилл знал, что я и его отец вели дела, и он надеялся, что я знаю об этих письмах. Я думаю, он надеялся очистить имя своей семьи.

 — Вы собираетесь ему в этом помогать?

 — Даже не знаю, как я смогу это сделать. — Бьюкенен развел руками. — Ничто из того, чем я располагаю, не подходит под его описание.

 — А если бы было что-то соответствующее или некая переписка, относящаяся ко времени исчезновения Бобби, вы бы об этом знали?

 Он задумчиво поджал губы.

 — Конечно, я могу закинуть удочку. Всегда есть слухи. Несколько лет назад кто-то пытался выставить на торги нечто, заявленное как письмо Бобби, отправленное через два года после её исчезновения. Но оно оказалось подделкой, и дело закончилось громким скандалом.

 — А еще были фотографии, — добавила Майв. — Предположительно на них была запечатлена Бобби. И они так же были сделаны после исчезновения. Но ни один из снимков не был признан подлинным.

 — Да, точно. — Кивнул Бьюкенен. — Поэтому, что касается подтверждения слухов и заявлений, то здесь совершенно другое дело. У вас есть сведения о наличии переписки в это время, лейтенант?

 — У меня есть источник, который утверждает, что она была.

 — Правда? — Его глаза заблестели. — Если будет доказана их подлинность, то это окажется настоящей удачей.

 — Ты хвасталась знакомством с Рорком, Пибоди? — Ева снисходительно посмотрела на напарницу, когда та проскользнула за руль.

 — У Рорка были дела с этим магазином, да и вы уже были там вдвоем. Но он не упомянул Рорка. И я подумала, что Бьюкенен должен помнить своих наиболее состоятельных клиентов, понимаешь, и он должен понимать непосредственную связь между своим бизнесом и нашим расследованием.

 — Да, должен. Его объяснение было похоже на правду.

 — Тебя это тоже заинтересовало.

 — Меня много что интересует. Давай-ка поедем и побеседуем с Клифом Джиллом.

 

 Как и магазин “Прошлое”, школа танцев была наглухо закрыта. Но поскольку Фанни Джилл жила в квартире над ней, то добираться пришлось не долго.

 Открывший им Клиф выглядел взволнованным.

 — Слава Богу! Я уже собирался звонить вам.

 — Что случилось?

 — Нам пришлось закрыть школу. — Он бросил быстрый взгляд на пустой холл, а потом жестом пригласил их пройти внутрь. — Мне даже пришлось дать матери успокоительное.

 — Почему?

 — Все из-за этой ужасной суматохи. А сам я пью “Кровавую Мэри”.

 В отличие от особняка Бьюкененов, квартира Фанни была полна ярких, противоречивых цветов, прозрачной ткани и хрома. “Художественный фанк”, - предположила Ева. Квартира выглядела обжитой, но, пожалуй, несколько захламленной.

 Как заметила Ева, и сам Клиф выглядел потрепанным. Он был не брит и, судя по всему, спал в той же одежде, которую носил сейчас. Под глазами появились синяки от усталости.

 — Я остался здесь на ночь, — начал он, стоя в смежной кухне и наливая водку. — Люди приходили в студию вчера после обеда, некоторые из них говорили очень неприятные вещи. Или просто звонили и говорили всякую дрянь на автоответчик. Я выключил все её телефоны. Она просто не могла это больше выносить.

 Он добавил томатного сока и табаско[10] , чтобы водка стала мутно-красной, а затем отпил большой глоток.

 — Вероятно, нас заклеймили так же, как и моего деда. Отродье Сатаны. — Он сделал еще один глоток, а потом покраснел. — Извините. Может вам что-нибудь налить?

 — Нет, спасибо, — ответила Ева. — Мистер Джилл, вам угрожали?

 — Да, начиная от вечного проклятия и заканчивая публичной поркой. Моя мать этого не заслужила, лейтенант. Она ничего не сделала, кроме как выбрала себе не того мужа, что она потом исправила. Во всяком случае, во мне течет кровь Хопкинса. — Его рот скривился, как от боли. — Вы так не думаете?

 — А вы?

 — А я уже не знаю, что думать. — Он вернулся в гостиную и упал на карамельно-розовый диван, засыпанный мягкими подушками. — По крайней мере, я знаю, что я чувствую. Ярость и немного страха.

 — Вы сообщали об этих угрозах?

 — Мать просила не делать этого. — Он закрыл глаза, словно собирая воедино остатки самообладания. — Она растерялась и разозлилась. По крайней мере, с этого все началось. Она не хотела поднимать шум по этому поводу. Но давление только нарастало. Моя мать умеет справляться с такими вещами, она не из тех, кто сразу же расклеивается. Но сейчас все это просто стучится к ней в дверь. Она боится, что из-за этой шумихи, этого скандала мы потеряем школу. Мама так долго к этому шла, а теперь…

 — Сделайте копию любой из таких записей на автоответчике. Мы позаботимся об этом.

 — Хорошо, хорошо. — Он провел пальцами по спутанным волосам. — Так и нужно сделать, верно? Я просто не могу сейчас нормально соображать. Не могу понять, что мне нужно делать.

 — Вы разговаривали с владельцем магазина “Прошлое”. Можете уточнить, по какой причине?

 – “Прошлое”? Да, точно. Мистер Бьюкенен. Мой отец продавал ему кое-какие памятные вещи. Я подумал, может он один из спонсоров «Клуба № 12». Мой отец упоминал его имя, когда я давал ему пять сотен. Он сказал что-то вроде: «Прошлое» так и останется «Прошлым», но клянчить у них крохи он больше не будет». Сказал, что отдаст мне мои пять сотен в десятикратном размере, потому как собирается сорвать джек-пот.

 — Какой-то особенный джек-пот?

 — Мой отец много чего говорил. В основном хвастался, ничего кроме пустой болтовни. Сказал, что у него есть козырный туз в рукаве, и сейчас он ждет нужное время. Оно должно было скоро наступить.

 — Что у него был за козырь?

 — Не знаю даже, был ли он у него. — Клиф вздохнул. — На самом деле, я не очень-то его слушал, поскольку все это одна старая история. И я хотел, чтобы он поскорее ушел, прежде чем моя мать об этом узнает. Но он что-то говорил о письмах Бобби Брэй. По его словам, это была настоящая бомба, которая подтолкнет «Клуб № 12» к восстановлению. Я не придал значения его словам в тот раз потому, что он как всегда говорил всякое дерьмо.

 Он вздрогнул, потом снова сделал глоток.

 — Паршиво так говорить о мертвом отце, да?

 — Тот факт, что он мертв, не делает его примерным отцом для вас, мистер Джилл. — Мягко сказала Пибоди.

 На мгновение на глаза Клифу навернулись слезы.

 — Наверное, нет. Когда все это началось, я помню, как он говорил об этих письмах, и я подумал, что, может быть, он продал их в “Прошлое”. Может, в них было что-то, что помогло бы очистить имя моего деда. Не знаю, на что я надеялся. Может, она покончила с собой, и он запаниковал.

 Он опустил голову и потер ладонью лоб, словно пытаясь прогнать боль.

 — Я об этом не волновался, да и не стал бы, если не считать того, что все это свалилось на мою мать. Я не знаю, чего я ждал от мистера Бьюкенена. Я был в отчаянии.

 — Ваш отец уточнял содержание этих писем? — Поинтересовалась Ева. — Может время их написания.

 — Нет. В тот момент я подумал, что он просто пытается спасти свое лицо, ведь я давал ему деньги. Может, так оно и было. Бьюкенен сказал, что он не покупал у отца никаких писем, но мне можно прийти к ним и посмотреть, что у них есть. Думаю, что просто зря потрачу время. Но он был очень добр, я имею в виду мистера Бьюкенена. Буквально полон сочувствия.

 — Вы обсуждали это с вашей матерью? — Спросила Пибоди.

 — Нет, да и не стану это делать. — Печаль исчезла с его лица, уступив место гневу. — Наверное, ужасно так говорить, но своей смертью отец принес ей больше горя, чем во время развода. Я не хочу добавлять еще больше проблем. Не хочу гоняться за журавлем в небе. — Он уставился в стакан. — Мне нужно организовать похороны. То есть кремацию. Знаю, что это звучит странно, но я не собираюсь устраивать прощальную церемонию или заупокойную службу. Я не хочу растягивать время. Нам просто нужно постараться это пережить.

 — Мистер Джил…

 — Клиф, — сказал он Еве с вялой улыбкой. — Называйте меня Клифом, если уж я свалил на вас все свои проблемы.

 — Клиф, вы не знаете, был ли у вашего отца сейф?

 — Он мне не говорил. Мы не так часто с ним виделись. Я даже не знаю, что он стал бы хранить в сейфе. Мне звонил какой-то адвокат сегодня утром. Он сказал, что отец написал завещание, и что его я единственный наследник. Я попросил оценить ситуацию, и он сказал мне, что по грубой оценке, когда все успокоится, мне еще повезет, если я получу достаточно кредитов, чтобы купить соевый хот-дог с тележки.

 — Я думала, вы надеялись на лучшее, — прокомментировала Пибоди.

 Клиф коротко рассмеялся.

 — Надеяться на лучшее с Рэдом Хопкинсом всегда было просто пустой тратой времени.