• Следствие ведет Ева Даллас, #16

ГЛАВА ВТОРАЯ

 Должно быть, Бойд тоже это заметил, так как сразу встал и быстро подошел к ней.

 – Все в порядке. – Он ободряющим жестом коснулся ее руки, прежде чем забрать у нее сумки. – Они пришли из-за Марши. Рутинное мероприятие.

 – А где Трейси?

 – В детской. Она…

 В этот момент девочка пулей вылетела из комна­ты и бросилась к матери:

 – Мама! Мы идем качаться на качелях!

 – Мы постараемся отнять у вас как можно мень­ше времени, – сказала Ева. – Вы не могли бы уде­лить нам несколько минут, миссис Стиббс?

 – Простите, но я не уверена, что смогу быть вам полезна… Кроме того, мои покупки…

 – Мы с Трейси их разберем. Верно, Трейси? – прервал Бойд жену, подмигнув дочери. – Она дума­ет, мы не знаем, куда что положить, но мы ей дока­жем, что это не так. Пошли на кухню, малышка.

 Девочка побежала впереди, что-то лопоча.

 – Прошу прощения за причиненные неудобст­ва, – начала Ева, внимательно глядя на Морин. – Мы не задержим вас надолго. Вы были подругой Марши Стиббс?

 – Да. И ее, и Бойда. Он тяжело переживал слу­чившееся.

 – Не сомневаюсь. Вы были знакомы с миссис Стиббс задолго до ее гибели?

 – Чуть больше года. – Морин бросила тревож­ный взгляд в сторону кухни. – Ее уже почти шесть лет нет в живых. По-моему, пора забыть об этом.

 – Шесть лет или шесть дней, но кто-то ее убил. Вы были очень близки?

 – Мы дружили. Марша была очень общитель­ной.

 – Она когда-нибудь признавалась вам, что встре­чается с другим мужчиной?

 Морин открыла было рот, затем, поколебавшись, покачала головой:

 – Нет. Я ничего не знаю. Когда это случилось, я рассказала полиции все, что могла. Это ужасно, но ничего уже не изменишь. Теперь у нас новая жизнь, спокойная и счастливая, а ваш приход только за­ставит Бойда горевать снова. Я не хочу, чтобы моя семья разрушилась! Пожалуйста, уходите!

 

 Когда они шли к лифту, Пибоди сказала Еве:

 – Она что-то знает.

 – Наверняка.

 – Я думала, вы на нее слегка надавите.

 – Только не на ее территории. – Ева шагнула в лифт. Мысленно она уже переставляла фрагменты картинки-загадки. – Не при ребенке и Стиббсе. Марша ждала этого долго – еще немного времени не имеет значения.

 – Думаете, ее муж чист?

 – Я думаю… – Ева вынула из сумки досье и диск и протянула Пибоди. – Тебе придется над этим поработать.

 – Мэм?

 – Закончить это дело.

 Пибоди уставилась на нее с отвисшей челюстью:

 – Мне? Вести расследование убийства?

 – Работать будешь главным образом в свободное время, особенно если у нас появится свежее дело. Прочитай досье, изучи рапорты и показания, прове­ди повторные опросы – ты знаешь порядок.

 – Вы поручаете мне расследование?!

 – В случае надобности будешь советоваться со мной. Держи меня в курсе всех данных и подавай рапорты.

 Пибоди ощутила выброс адреналина в кровь.

 – Есть, лейтенант. Спасибо. Я вас не подведу.

 – Не подведи Маршу Стиббс.

 Пибоди прижала досье к груди, как любимого ребенка, и держала его так всю дорогу до Главного управления.

 

 Когда они поднимались из гаража, Пибоди по­косилась на Еву:

 – Лейтенант…

 – Ну?

 – Могу я попросить Макнаба помочь мне с электронными данными? Я имею в виду связи жер­твы, видеозаписи камер слежения в доме и тому по­добное.

 Руки Евы, которые она держала в карманах, сжа­лись в кулаки.

 – Это твое расследование.

 – Мое расследование… – благоговейным шепо­том повторила Пибоди. Пока они шли по коридору, у нее был рот до ушей.

 Внезапно Ева нахмурилась, а рука ее инстинк­тивно скользнула к оружию – из отдела убийств до­носились какие-то крики, свист и шум.

 – Что это значит?

 Она вошла первая и окинула взглядом помеще­ние. Никто не трудился в своем отсеке, а в центре комнаты было сдвинуто несколько столов. По край­ней мере дюжина служителей закона столпилась во­круг них, устроив нечто, подозрительно напоминающее вечеринку.

 Потянув носом, Ева учуяла запах выпечки.

 – Что, черт возьми, здесь происходит? – Ей пришлось кричать, чтобы ее голос не утонул в об­щем гаме. – Пирсон, Бэкстер, Делрики! – Она ткнула Бэкстера кулаком в плечо, чтобы привлечь к себе внимание. – Вообразили, будто смерть взяла отпуск? Где вы раздобыли эту жратву? Всем немед­ленно встать и заняться делом!

 Бэкстер подавился тем, что было у него во рту, и в результате его объяснение прозвучало нечленораздельно. Тогда он усмехнулся и указал пальцем на стол.

 Ева увидела гору домашнего печенья и то, что, по-видимому, было огромным пирогом, прежде чем его обглодала стая волков. В толпе она разглядела двух штатских. Высокий тощий мужчина и полная миловидная женщина, сияя улыбками, разливали какую-то бледно-розовую жидкость из большого кувшина.

 Прежде чем Ева успела пробиться к штатским, она услышала пронзительный крик Пибоди. Круто повернувшись, Ева схватилась за оружие, но Пибо­ди едва не сбила ее с ног, бросившись к таинствен­ным гражданским лицам.

 Мужчина поймал Пибоди и легко поднял ее, не­смотря на свою худобу. Женщина повернулась – при этом ее длинная голубая юбка взвилась в воз­дух – и обняла Пибоди с другой стороны.

 – Девочка моя! – Лицо мужчины светилось обожанием; Ева убрала руку с кобуры.

 – Папа! – Издав какой-то странный звук – не­что среднее между всхлипыванием и хихиканьем, – Пибоди спрятала лицо на его шее.

 – Я сейчас заплачу, – пробормотал Бэкстер, схватив очередное печенье. – Они пришли минут пятнадцать назад и принесли с собой кучу лакомств. От этих штук оторваться невозможно. – Он снова потянулся за печеньем.

 Ева побарабанила пальцами по столу.

 – А пирог был вкусный?

 – Еще какой! – усмехнулся Бэкстер.

 Женщина отпустила Пибоди и обернулась. Она выглядела очень привлекательной с ее темными, как у дочери, волосами, пышным водопадом спускающимися на спину. Из-под длинной юбки виднелись простые плетеные сандалии. Поверх желтой свобод­ной блузки висело не менее дюжины цепочек и брелоков.

 Лицо ее было мягче, чем у Пибоди, а в уголках блестящих карих глаз виднелись морщинки, свиде­тельствующие о возрасте. Походкой танцовщицы она направилась к Еве, раскрыв объятия.

 – Вы лейтенант Даллас? Я бы узнала вас где угод­но! – Женщина стиснула обе руки Евы. – Я Фиби, мать Делии.

 Ее унизанные кольцами руки были теплыми, хотя и с грубоватыми ладонями. На запястьях позвя­кивали браслеты.

 – Рада с вами познакомиться, миссис Пибоди.

 – Фиби. – Она улыбнулась и притянула Еву к себе. – Сэм, отпусти девочку и познакомься с лей­тенантом Даллас.

 Мужчина повернулся, все еще обнимая Пибоди за плечи.

 – Очень рад. – Он пожал Еве руку. – Делия столько о вас рассказывала, что мне кажется, будто я давно вас знаю. Мы никогда не сможем достойно отблагодарить вас за то, что вы сделали для нашего сына.

 Смутившись, Ева высвободила руку.

 – Как поживает Зак?

 – Очень хорошо. Уверен, он попросил бы пере­дать вам наилучшие пожелания, если бы знал, что мы приедем к вам.

 Мужчина снова улыбнулся. Теперь Ева заметила сходство между ним и братом Пибоди. То же узкое лицо апостола, те же серые глаза. Но во взгляде Сэма Пибоди было нечто, заставившее Еву ощутить покалывание в затылке.

 Этот человек не был таким безобидным щенком, как его сын.

 – Передайте ему привет. Пибоди, ты свободна до конца дня.

 – Благодарю вас, лейтенант.

 – Это очень любезно с вашей стороны, – сказа­ла Фиби. – Не могли бы и вы уделить нам немного времени? Конечно, вы очень заняты, – продолжала она, прежде чем Ева успела ответить, – но, может быть, мы вечером пообедаем с вами и вашим мужем? У нас есть для вас подарки…

 – Вы не должны ничего нам дарить!

 – Подарки дарят не по обязанности, а по жела­нию, и мы надеемся, что они вам понравятся. Делия так много рассказывала нам о вас, о Рорке и о ва­шем доме. Наверное, это удивительное место. Хоро­шо бы нам с Сэмом представилась возможность по­видать его.

 Еве казалось, будто она очутилась в большом сундуке, крышка которого медленно закрывается. Фиби продолжала безмятежно улыбаться, а Пибоди внезапно обнаружила живейший интерес к потолку.

 – Вы можете прийти к нам пообедать, – вздох­нув, сказала Ева – а что ей еще оставалось?

 – С удовольствием. Восемь часов вас устроит?

 – Вполне. Пибоди знает дорогу. В любом случае добро пожаловать в Нью-Йорк. Я постараюсь что-нибудь… приготовить, – неуверенно закончила Ева и шагнула назад, ища путь к спасению.

 – Я сейчас вернусь, – быстро шепнула Пибоди родителям и поспешила за Евой.

 Прежде чем они подошли к двери ее кабинета, позади снова начался шум.

 – Тут ничего не поделаешь, – со вздохом заметила Пибоди. – Мой отец обожает печь и всегда тас­кает за собой все необходимые принадлежности.

 – Каким же образом они протащили все это в самолет?

 – Они не летают. Должно быть, приехали на ав­томобиле с трейлером и пекли всю дорогу. – Пибо­ди улыбнулась. – Разве они не чудо?

 – Да, но скажи им, чтобы они не приносили сладости каждый раз, когда придут тебя повидать. Кончится тем, что у нас появится куча разжиревших детективов, впадающих в диабетическую кому.

 – Я прихватила для вас одну штучку. – Пибоди протянула ей печенье, которое держала за спиной. – Вернусь через пару часов – как только их устрою.

 – Я же сказала – ты свободна до конца дня.

 – Спасибо. Знаете… – Пибоди оглянулась и за­крыла за собой дверь кабинета. – Я должна вам кое-что сообщить насчет моей матери. У нее есть способность заставлять других делать и говорить то, чего они не хотят, – иногда даже лепетать, как ребе­нок.

 – Я не буду лепетать!

 – Будете, – печально отозвалась Пибоди. – Я очень люблю маму, но что есть, то есть. Ей доста­точно посмотреть на человека – и она все о нем знает.

 Ева нахмурилась:

 – Она экстрасенс?

 – Нет. Экстрасенс – отец, но он никогда не вторгается в чью-либо личную жизнь. Мама – дру­гое дело. Материнство всегда что-то делает с жен­щиной, но у нее эти качества развиты в стократном размере. Мама все видит, все знает и всем управляет. Причем другие, как правило, этого просто не замечают. Ведь вы пригласили их на обед, хотя никог­да этого не делаете.

 – Делаю!

 – Не вы, а Рорк. Вы могли сказать, что заняты, или предложить пообедать в ресторане, но мама хо­тела прийти к вам домой – и вы их пригласили.

 Ева устало опустилась на стул.

 – Я просто была вежлива.

 – Нет. – Пибоди покачала головой. – Даже вы бессильны против маминого взгляда. Я подумала, что должна вас предупредить.

 – Катись отсюда, Пибоди!

 – Есть, лейтенант. – Пибоди задержалась у две­ри. – Вечером у меня свидание с Макнабом… Ни­чего, если я и его приглашу к вам обедать? Таким образом он познакомится с родителями самым есте­ственным способом.

 Ева стиснула голову руками:

 – Господи!

 – Еще раз спасибо. Увидимся вечером.

 Оставшись в одиночестве, Ева нахмурилась. По­том вздохнула и съела печенье.

* * *

 – Они перекрасили мой кабинет и снова украли мои конфеты! – Ева ходила взад-вперед по бесцен­ному восточному ковру среди хрусталя и антиква­риата. Рорк вернулся домой только что, поэтому в течение последнего часа ей было некому пожало­ваться. – А Пибоди в мое отсутствие закончила всю бумажную работу, так что мне было абсолютно не­чего делать.

 – Ей должно быть стыдно. Подумать только, твоя помощница возится с бумагами у тебя за спи­ной!

 – Лучше не остри, потому что тебе предстоит кое-что объяснить.

 Рорк вытянул ноги, скрестив лодыжки.

 – Ага! Ну и как же Пибоди и Макнабу понра­вился Бимини?

 – Ты у нас настоящий меценат, верно? Отпра­вил их на остров, чтобы они могли там бегать голы­шом и скользить по искусственному водопаду.

 – Значит, они хорошо провели время, – усмех­нулся Рорк.

 – Ну, еще бы! Кровать разменом с Сатурн, – пробормотала Ева. – Голые обезьянки…

 – Что-что?

 Она покачала головой:

 – Ты должен прекратить вмешиваться в их… в то, чем они занимаются.

 – Может быть, и прекращу, – лениво отозвался Рорк. – Когда ты прекратишь относиться к их свя­зи, как к какому-то жупелу.

 – Жупелу? – Ева с раздражением провела рукой по волосам. – Я не могу так к этому относиться, по­тому что даже не знаю, что такое жупел. Пойми же, они копы…

 – Копы тоже имеют право на жизнь, – перебил Рорк. – Как и все остальные. Расслабьтесь, лейте­нант. У нашей Пибоди есть голова на плечах.

 Фыркнув, Ева опустилась на стул.

 – Жупел! Возможно, такого слова и вовсе нет, а если есть, то оно на редкость глупое. Между про­чим, сегодня утром я поручила ей самостоятельно вести дело.

 Протянув руку, Рорк стал перебирать пальцы Евы, которыми она только что нервно постукивала по колену.

 – Ты не упоминала, что у тебя появилось новое дело.

 – Оно не новое. Я выудила его из архива. Шесть лет назад погибла молодая красивая женщина. Муж, вернувшись из поездки, обнаружил ее мертвой в ванне. Убийство, скверно замаскированное под са­моубийство или несчастный случай. У мужа надеж­ное алиби, и он остался вне подозрений. Все опро­шенные утверждали, что они были счастливой па­рой. Но в ящике с нижним бельем жертвы найдены весьма откровенные сексуальные письма, подпи­санные инициалом «С».

 – Внебрачная связь, ссора любовников и убий­ство?

 – Так решил следователь.

 – Но не ты?

 – Понимаешь, никто никогда не видел этого че­ловека; никто из знакомых жертвы не слышал, что­бы она о нем упоминала. Я приходила повидать мужа и познакомилась с его второй женой и ребен­ком – девочкой около двух лет.

 – Следовало ожидать, что после периода траура он начнет новую жизнь.

 – Безусловно, – согласилась Ева.

 – Не то чтобы это относилось ко мне… При аналогичных обстоятельствах я был бы сломлен на­всегда!

 Она бросила на него скептический взгляд:

 – Неужели?

 – Естественно. Теперь ты должна сказать, что тоже не мыслишь жизни без меня.

 – Еще бы! – Ева засмеялась, когда Рорк легонь­ко укусил ее пальцы. – Поэтому давай вернемся к действительности. Думаю, я знаю, как это произо­шло. Остается только пару раз надавить кое на ко­го – и дело будет закрыто.

 – Но вместо надавливания ты передала дело Пи­боди?

 – Она нуждается в опыте. Немного лишнего времени уже не повредит Марше Стиббс. А если Пибоди пойдет по неверному следу, я ее поправлю.

 – Должно быть, она в восторге?

 – Конечно. Глаза просто сияют.

 Рорк улыбнулся:

 – Ты помнишь, какое первое дело поручил тебе Фини?

 – Конечно: дело Томаса Картера. Однажды ут­ром он сел в свой седан, завел его, и машина взорва­лась, разнеся его куски по всему Вест-Сайду. Картер был женат, имеет двоих детей и работал страховым агентом. Ни любовниц, ни врагов, ни серьезных по­роков. Мотив не выявили. Дело застопорилось, Фини раскопал его и передал мне.

 – Ну?

 – Оказалось, что киллер прикончил не того, ко­го ему заказали. Целью был не тот Томас Картер, а его тезка – второразрядный наркодиллер с пристрас­тием к азартным играм. – Ева покосилась на усме­хающегося Рорка. – Я прекрасно помню, что испы­тывала, когда раскрыла первое дело.

 – Ты хороший инструктор, Ева, и хороший друг.

 – Дружба тут ни при чем. Если бы я не думала, что Пибоди в состоянии справиться с этим делом, то никогда бы ей его не поручила.

 – Это обязанность инструктора. А дружеские обязанности тебе придется выполнять вскоре.

 – Обед! – простонала Ева. – Господи, что мы будем с ними делать, когда поедим?

 – Беседовать. Общаться. Есть люди, у которых это вошло в каждодневную привычку.

 – Да, но некоторые так назойливы. Впрочем, я думаю, родители Пибоди тебе понравятся. Я тебе говорила, что, когда вернулась в управление, они угощали детективов печеньем и пирогом?

 – Пирогом? Каким?

 – Не знаю. К моему появлению от него почти ничего не осталось. Но печенье было потрясающее. А потом Пибоди пошла со мной в кабинет и предуп­редила насчет сверхъестественных способностей своей матери.

 Теперь Рорк играл кончиками волос Евы.

 – А я-то думал, они хорошо ладят.

 – Вроде бы да. Но Пибоди сочла своим долгом меня предостеречь. Конечно, дело не в квакерских штучках насчет людей, приносящих несчастье. Про­сто Пибоди утверждает, что ее мать может заставить людей делать и говорить то, что они не хотят. По мнению Пибоди, я пригласила их на обед только под действием взгляда ее матери.

 Заинтригованный, Рорк склонил голову набок.

 – Сила внушения?

 – Пибоди утверждает, что это качество свойст­венно любой матери, но ее мать наделена им сверх меры. Для меня это бессмыслица.

 – Ну, мы оба не слишком разбираемся в таких вещах. А так как она не наша мать, то думаю, нам ее способности не угрожают.

 – Я и не беспокоюсь – просто передаю тебе предупреждение.

 Соммерсет – дворецкий Рорка и несчастье всей жизни Евы – появился в дверях; его тощая физио­номия выражала неодобрение.

 – Это кофейный столик в стиле чиппендейл (Стиль мебели, названный по имени английского красноде­ревщика Томаса Чиппендейла (1718—1779).), лейтенант, а не скамеечка для ног.

 – Как вам удается ходить с палкой в заднице? – осведомилась Ева, оставляя ноги на прежнем мес­те. – Это больно или, напротив, приятно стимули­рует?

 – Ваши гости прибыли, – сообщил он, скривив губы.

 – Спасибо, Соммерсет. – Рорк поднялся. – За­куски подайте сюда.

 Он протянул руку Еве, но она нарочно дожда­лась, пока дворецкий выйдет, прежде чем опустить ноги на пол.

 – В интересах сохранения дружественной атмо­сферы, – начал Рорк, когда они двинулись к прихо­жей, – не могла бы ты не упоминать палку в задни­це Соммерсета до конца вечера?

 – О'кей. Если он будет меня доставать, я просто вытащу из него эту палку и огрею его по башке.

 – Это было бы увлекательное зрелище.

 

 Соммерсет уже открыл дверь, и Сэм Пибоди дру­жески тряс ему руку.

 – Рад с вами познакомиться. Благодарим за прием. Я Сэм, а это Фиби. Вы Соммерсет, верно? Делия рассказывала нам, что вы в доме всем заправ­ляете.

 – Совершенно верно, – отозвался дворецкий, кланяясь Фиби. – Позвольте взять ваши вещи.

 – Нет, благодарю вас. – Фиби крепче вцепилась в коробку, которую держала в руках. – У вас очень красивый сад. Не ожидаешь увидеть такое в центре города.

 – Да, мы им вполне довольны.

 – Привет! – Фиби улыбнулась Еве, пока Сом­мерсет закрывал парадную дверь. – А вот и Рорк! Ты была права, Делия, – он потрясающе хорош со­бой.

 – Мама! – Пибоди густо покраснела.

 – Благодарю вас. – Рорк поднес к губам руку Фиби. – Этот комплимент я могу вернуть вам, Фиби. – Он пожал руку Сэму. – У вас очарователь­ная дочь.

 – Нам она тоже нравится. – Сэм положил руку на плечо жены.

 – Пожалуйста, входите. Будьте как дома.

 

 «Как у него это ловко получается!» – думала Ева, пока Рорк устраивал семейство Пибоди в боль­шой гостиной. Вскоре все уже держали в руках ста­каны с напитками и слушали рассказы Рорка о на­ходящихся в комнате произведениях искусства.

 Покуда он занимался Пибоди, Ева переключила внимание на Макнаба. Детектив из электронного отдела облачился в наряд, который, очевидно, считал наиболее консервативным. Рубашка и свободные шелковые брюки василькового оттенка, доходящие до лодыжек ботинки. Мочку левого уха украшали полдюжины миниатюрных золотых обручей. Длин­ные светлые волосы были зачесаны назад и собраны в «конский хвост». Смазливая физиономия имела цвет вареного омара.

 – Вы забыли крем от загара, Макнаб? – осведо­милась Ева.

 – Только один раз. – Он закатил зеленые гла­за. – Видели бы вы мою задницу!

 – Ну уж нет! – Ева глотнула вина. – Как-ни­будь обойдусь.

 – Это я просто так, чтобы поддержать разговор. Я, признаться, немного нервничаю. – Макнаб по­косился на отца Пибоди. – Мне нелегко с ним бе­седовать, когда мы оба знаем, что я трахаюсь с его дочерью. К тому же он экстрасенс, поэтому, если я подумаю о том, как трахаю Пибоди, он будет об этом знать.

 – Ну так не думайте об этом.

 – Не могу, – усмехнулся Макнаб. – Я ведь мужчина.

 Ева окинула скептическим взглядом его наряд.

 – Об этом ходят разные слухи.

 

 – Прошу прощения. – Фиби коснулась руки Евы. – Мы с Сэмом хотим вручить вам и Рорку наш подарок, – Она протянула Еве коробку. – За ваше дружеское и великодушное отношение к двум нашим детям!

 – Спасибо…

 Еву всегда смущали подарки. Даже проживя больше года с Рорком, который постоянно дарил ей что-нибудь, она толком не знала, как их принимать. Возможно, причина была в том, что большую часть жизни ее никто не любил настолько, чтобы делать ей подарки.

 Поставив на стол коробку, Ева развязала узел простой бечевки, сняла обертку и открыла крышку. Внутри лежали два изящных подсвечника из блестя­щего зеленого камня с пурпурными крапинками.

 – Какие красивые!

 – Этот камень называется флюорит, – объяс­нил ей Сэм. – Он способствует очищению ауры, ду­шевному покою и ясности мышления. Мы решили, что, так как вы оба занимаетесь трудными и ответст­венными делами, такой камень вам подойдет лучше всего.

 – Удивительно тонкая работа. – Рорк поднял один подсвечник. – Ваша?

 Фиби ослепительно улыбнулась:

 – Мы делали их вместе.

 – Тогда они ценны вдвойне. Большое спасибо. Вы продаете ваши изделия?

 – Иногда, – ответил Сэм. – Мы предпочитаем их дарить.

 – Я продаю, когда в этом есть надобность, – вставила Фиби. – Сэм слишком сентиментален, а я более практична.

 – Прошу прощения. – Соммерсет снова по­явился в дверях. – Обед подан.

 

 Все оказалось куда проще, чем думала Ева. Роди­тели Пибоди были славными людьми и интересны­ми собеседниками. А их гордость за дочь казалась настолько очевидной, что было невозможно не ис­пытывать к ним симпатии.

 – Конечно, мы беспокоились, когда Делия со­общила нам о своих планах, – сказала Фиби, при­нимаясь за бисквит с омаром. – Опасная профессия в опасном городе. – Она улыбнулась дочери через стол. – Но мы понимали, что это ее призвание, и верили, что Делия с этим справится.

 – Она хороший коп, – кивнула Ева.

 – А что такое хороший коп? – Увидев, что Ева нахмурилась, Фиби пояснила: – Я имею в виду, ка­ково ваше определение хорошего копа?

 – Это полицейский, который уважает свой зна­чок и то, что он символизирует.

 – Понимаю, – одобрительно кивнула Фиби.

 Ее темные глаза встретились с глазами Евы, и под этим спокойным проницательным взглядом Ева с трудом удержалась от желания поерзать на стуле.

 Ей казалось, что Фиби могла бы отлично проводить допросы.

 – Каждый должен уважать свое дело. – Фиби подняла бокал и сделала глоток. – Для одних это молитва, для других искусство, для третьих коммер­ция. А для некоторых – закон. Люди часто думают, что мормоны не верят в земные законы, но это не так. Мы верим в порядок и в право личности стре­миться к счастью, не причиняя вреда другим. Тот, кто отстаивает закон, защищает тех, кому причини­ли вред.

 – Лишение человека жизни оставляет дыру в мироздании. – Сэм положил ладонь на руку же­ны. – Делия нечасто рассказывает нам о своей ра­боте, но она говорила, что вы преданы своему делу.

 – Это моя профессия.

 – Вижу, мы вас смущаем. – Фиби снова подня­ла бокал с вином. – Пожалуй, стоит переменить те­му. У вас очаровательный дом. – Она повернулась к Рорку. – Надеюсь, после обеда вы проведете с нами экскурсию?

 – Для этого потребуется от шести до восьми ме­сяцев, – пробормотала Ева.

 – Моя жена утверждает, что здесь есть комнаты, о существовании которых мы даже не догадываем­ся, – заметил Рорк.

 – Прошу прощения. – Соммерсет возник сно­ва. – Вам звонят, лейтенант.

 – Я на минуту. – Ева встала и быстро вышла.

 Когда она вернулась, один взгляд на ее лицо дал Рорку понять, что остаток вечера ему придется раз­влекать гостей в одиночестве.

 – Пошли, Пибоди. Очень сожалею. – Ева окину­ла взглядом сидящих за столом. – Нам нужно идти.

 – Мне с вами, лейтенант? – спросил Макнаб.

 – Да, вы можете понадобиться. Идем скорее. Прошу прощения, – снова извинилась Ева.

 – Не беспокойся. – Рорк поднялся и провел пальцем по ее щеке. – Будьте осторожны, лейте­нант.

 – Постараюсь.

 – Вот так всегда, – вздохнул Рорк, оставшись наедине с Фиби и Сэмом. – Издержки профессии.

 – Кто-то умер, – промолвил Сэм.

 – Да, кто-то умер. И теперь они будут работать ради тех, кому причинили вред.