• Следствие ведет Ева Даллас, #39

Глава 10

 Он украсил свою тюрьму со сценой белыми воздушными занавесками и светильниками, чтобы подчеркнуть настроение громко играющей музыки. Запах роз, лепестки которых отливали серебром в ярком свете, наполнял комнату. Ева мгновенно отметила это, как и ещё одну дверь. Но внимание Даллас приковали танцоры на сцене.

 Беата, бледная от усталости, а в глазах не осталось даже надежды, была одета в полупрозрачную юбку и корсет, отливающий золотом, как и нимб на её голове.

 Тот же костюм, что был на остальных. На каждой из прекрасных танцовщиц.

 Беата плавно, как сама вода, встала на пуанты и исполнила «ласточку», прежде чем вернуться в руки к Дьяволу.

 Он обнял её за талию, высоко поднял, а его глаза сияли в прорезях маски. Его плащ соскользнул с плеч, когда он склонил её голову к полу.

 Оружие Евы словно горело в её руках. Она не просто хотела, жаждала выстрелить, а сердце бешено стучало в груди. В голове бились мысли на цыганском.

 Рорк коснулся спины Евы, даже не ладонью, но кончиками пальцев.

 — Твой ход, лейтенант, — прошептал он сквозь грохот музыки.

 «Мой ход», — подумала Ева и воспользовалась им, когда танцоры разошлись.

 — Хороший прыжок, — выкрикнула она, направляя оружие на Сашу. — А теперь замри или сейчас свалишься со своих чудесных пальчиков.

 Ева услышала вскрик Беаты и готова была поклясться, что он прошел сквозь её душу, но продолжала смотреть на Сашу.

 — Вы прервали выступление, — он произнес это с ноткой ненависти, как если бы его кто-то толкнул на улице.

 — Шоу отменяется.

 — Не будьте смешными, — Саша отмахнулся от Евы и направился к своей партнерше. Но Рорк тоже вступил в эту игру и встал между ними.

 Саша отстегнул от пояса кинжал.

 — Я убью тебя, если притронешься к ней.

 — Можешь, конечно, попробовать, но, должен признать, я бы с радостью сначала допинал тебя до самого ада, а потом вытащил оттуда, но, полагаю, лейтенант выстрелит, если сделаешь еще хоть шаг к заложнице.

 — Она моя, — Саша снова повернулся к Еве. — Никто не посмеет её забрать. Она — мой Ангел и будет жить здесь вечно.

 — Я — Беата Варга, — она сорвала корону с головы и отбросила её в сторону. — Я не твой Ангел и катился бы ты в ад.

 Саша рванул к ней, и, хотя Рорк приготовился отбить эту атаку, Ева сдержала слово. Она выстрелила, парализовав и обездвижив Сашу в самом центре сцены.

 Когда он упал, Беата закрыла лицо руками и медленно опустилась на пол почти на границе, освещенной ярким светом.

 — Я знала, что кто-нибудь придет. Я знала это.

 Ева подошла к ней, опустилась на колени и обняла, когда в помещение ворвалась Пибоди с группой захвата.

 Рорк снова вмешался в происходящее.

 — Думаю, вы хотите повязать подозреваемого и вытащить его отсюда до того, как он очнется. — Он слегка подопнул лежащий на сцене кинжал. — А вот и орудие убийства.

 — Верно, — даже если Пибоди и подумала, что это довольно странно, что её напарница обнимает плачущую девушку, она ничего об этом не сказала. — Мы его вытащим, а я скажу отцу Лопезу и доктору Мире, чтобы остались.

 — Чертов ублюдок. — Защелкивая наручники на Саше, Бакстер оглядел комнату. — Весь его мир это сплошная сцена. Трухард вызвал медиков. Для нее, — добавил он, поднимая Сашу на ноги.

 Ева позволила полицейской рутине происходить вокруг нее.

 «Все под контролем», — подумала она и сконцентрировалась на Беате:

 — Ты в порядке? Он тебя не тронул?

 — Не совсем, не сильно. Как долго? Как долго я здесь? Иногда он давал мне снотворное, и я потеряла счет времени.

 — Сейчас ты в порядке и это главное.

 — Он запер меня здесь. Запер здесь, — хотя Беата продолжала дрожать, она указала подбородком на дверь. — В этой ужасной и красивой комнате. Он приносил мне цветы, шоколад и всю эту красивую одежду. Он просто сошел с ума, сошел с ума.

 Она снова опустила голову на плечо Евы.

 — Он прикасался к тебе, Беата? — Ева снова обняла ее.

 — Нет, нет. Не так. Я думала, он изнасилует меня, убьет, но он хотел не этого.

 Она продолжала дрожать в руках Евы, но хотя её глаза были полны слез, в них светилась ярость.

 — Он сказал, что мы всегда будем вместе, и я буду делать то, для чего рождена: танцевать. Всегда танцевать. И ночь за ночью он приходил ко мне в своем костюме. И если я к тому моменту не переодевалась, то он давал мне наркотики, а когда я просыпалась, то была уже одета. И я начала надевать этот костюм сама, чтобы он не прикасался ко мне. И я танцевала, потому что стоило мне отказаться или начать сопротивляться, как он связывал меня и оставлял в темноте.

 — Ты делала то, что должна была, — ответила Ева, — и все сделала правильно.

 — Я звала на помощь, но никто не слышал. Я пыталась сломать дверь, но не смогла. Не смогла. Не смогла.

 — Все хорошо, хорошо.

 — Я каждый день пробовала найти выход, но его не было. Я даже не знаю, где я. Как вы нашли меня?

 — Ты в подвале танцевальной школы. Мы расскажем все детали позднее. Сейчас нам нужно вывести тебя отсюда.

 — Моя семья…

 — Ты можешь связаться с ними, — Ева коснулась ладонью щеки Беаты. — Твоя семья всегда с тобой, где бы ты ни была.

 Беата сжала пальцами запястье Евы и прижалась щекой к её ладони.

 — Моя бабушка так говорила, когда мне становилось страшно или грустно.

 «Я знаю», — подумала Ева и помогла Беате подняться.

 — Я хочу, чтобы ты пошла с этими офицерами. Они выведут тебя отсюда.

 — Вы не идете со мной?

 — Я скоро приду. Мне нужно еще кое-что сделать. Беата, а Наталья и Алексей знали, участвовали в этом?

 — Нет. Саша сказал, что это только наше дело, наш секрет. Родственники хотели, чтобы он успокоился, смирился и жил без меня. Без нее, Ариэль, так он звал меня. Но Саша сказал, что никогда этого не сделает и не станет делить меня с ними или с миром. И он часто говорил, что больше не потеряет меня.

 — Хорошо, теперь иди. Тебе нужно выйти на свежий воздух.

 Ева знала, каково это быть запертой, беспомощной. И хотеть дышать свободно.

 Ева выключила диктофон и посмотрела на Рорка.

 — Еще не все. Я думала, что, когда мы найдем её… мне нужно найти остальных. Я знаю, где они, — произнесла она, прежде чем Рорк ответил. — Они давят на меня. Мертвые. Я знаю, где они, и думаю — надеюсь — знаю, что делать.

 — Тогда мы найдем их.

 Ева снова включила диктофон и произнесла.

 — Пришлите сюда кого-нибудь с инструментами. Нам необходимо снести стену. И мне нужен Моррис. Я выдвигаюсь. Следите за моими передвижениями. Когда я доберусь туда, отправьте команду прочесать эту чертову тюрьму.

 — Пойдем, — сказала она уже Рорку.

 Еве не пришлось просить его взять её за руку, быть рядом с ней, пока они шли по мрачным коридорам, или мягко успокаивать.

 — Должно быть, он построил эту тюрьму здесь несколько лет назад, — произнесла она. — И улучшил её, доработал. В подсобном помещении, через которое мы проходили, были инструменты. Кувалда и…

 — Кое-что есть.

 Она снова стала бледной, подумал Рорк, и, кажется горела от жара. Это должно закончиться.

 — Ты в порядке?

 — Я не совсем одна сейчас, но да.

 Когда Рорк отошел, Ева приблизилась прямо к пустой комнате, о которой сообщила Пибоди, пристально посмотрела — сухими, горящими глазами — на дальнюю стену. Старое дерево, старые кирпичи. Стена выглядела отремонтированной и непримечательной. Но Ева чувствовала тайну и ужас, и с трудом сдерживала себя, чтобы не наброситься на стену голыми руками.

 Подошел Моррис.

 — Я встретил Рорка. Он сказал мне принести вот это.

 Ева взяла ломик и начала отдирать доски и гвозди.

 — Даллас…

 — Они за этой стеной. Заперты здесь.

 — Кто?

 — Остальные. Все остальные. Они не могут выбраться, не могут уйти на другую сторону. Нужно, чтобы их нашли.

 — Отойди, — приказал подошедший Рорк. — Ева, отойди.

 Он бил принесенной кувалдой по кирпичам, осыпающимся пылью и осколками. И когда он ударил еще раз и еще, Ева присоединилась к нему, отойдя чуть в сторону, чтобы не попасть в зону замаха, и начала отдирать и вырывать доски. И вскоре почувствовала отвратительный запах, который она знала слишком хорошо. В комнату проникла смерть.

 — Я её вижу. — Ева потянулась за висящим на поясе фонариком. — Её, их. Трое, думаю. Завернуты в пластик.

 Пока она говорила, Рорк еще раз ударил стену кувалдой. В образовавшейся дыре показалась рука скелета ладонью вверх, словно бы умоляя.

 — А теперь осторожно. — Моррис положил руку на плечо Евы. — Продолжать дальше нужно очень бережно. Сейчас дело за судебными медиками.

 — Дай мне свой фонарик. — Рорк забрал его у Евы и посветил в пролом. — Святой Боже. Он сложил их друг на друга как на сидения в чертовом поезде.

 — А когда кирпичи закончились и доставать их стало слишком сложно, он перешел на доски. Видно, сколько там? — спросила она Рорка.

 — Кажется, пятеро. Не уверен.

 — Остановись. Этого достаточно, — Ева достала коммуникатор. — Пибоди, мы нашли тела. Восемь, возможно, больше. Мне нужна команда для извлечения тел и чистильщики. Моррис вызывает своих людей.

 — Принято. Господи, Даллас, восемь?

 — Может, больше. Мы нашли их. И, Пибоди, отправь сюда священника.

 Ева выключила связь и ничего не сказала Рорку, когда тот поднял её ломик и начал осторожно убирать кирпичи. Вместо этого подошла ближе и положила ладонь на пластиковый пакет, скрывающий раздробленный череп Ванессы Варнич.

 «Тебя нашли. И ты теперь свободна», — подумала Ева.

 С ощущением нахлынувшей горечи она вышла из комнаты и прислонилась к стене. К Даллас подошла пожилая женщина и заговорила с ней:

 — Ты разыскала нашу Беату.

 — Я бы нашла её сама. И остановила бы это сама.

 — Думаю, да, ты бы смогла. Но это дитя слишком дорого мне, чтобы я могла рисковать. Меня направили к тебе или тебя ко мне, пока я находилась между мирами. Кто может сказать, как это было.

 — Думаю, ты можешь. Со смертью должны приходить хоть некоторые ответы.

 Гизи улыбнулась.

 — Возможно. Ты не убила его.

 — Я так не работаю.

 — Я бы убила, — спокойно ответила цыганка. — Но и этого будет достаточно. Ты — воин. Я могу оставить свой дар тебе.

 — Не надо. Честно.

 — Тогда он останется со мной. У меня была хорошая, долгая жизнь, но он не имел права забирать ее. Ты же знаешь, всегда должен соблюдаться баланс.

 — Он заплатит за все, что сделал, — Ева поколебалась, но все же решилась озвучить вопрос, который задала бы отцу Лопезу и себе самой. — Этого достаточно?

 — Для Беаты — да. Для остальных? — Гизи пожала плечами. — Кто знает.

 — Хотя бы для нее. Мне нужно покончить с этим. Так, как я умею.

 — Да. И мне. Ты освободила их. Мне теперь нужно проводить их на ту сторону, где покой и свет. Пока нас снова не позовут. Pa chiv tuka, Ева Даллас.

 — Pa chiv tuka, — Ева покачала головой и тут же поправила себя: — Не за что.

 Ева снова увидела свет, но не ослепляющий, а теплый. Она просто закрыла глаза и тепло проникло в неё, а затем покинуло. А когда подняла веки, то вокруг не было ничего кроме полутемного коридора и звука приближающихся шагов.

 Она оттолкнулась от стены и пошла делать свою работу.

 — Они здесь, — сообщила Ева отцу Лопезу. — Может, у вас получиться… ну, что вы там делаете.

 — Да, конечно. Эта девушка, Беата, она ждет вас. Говорит, что никуда не поедет, пока не поговорит с вами.

 — Я подойду.

 — Тяжелый день, — произнес священник. — И еще…

 — Да, — она приблизилась к подошедшему Рорку и стряхнула с его рубашки кирпичную и костяную крошку. — Пойдем наверх.

 — Скажи мне, как ты?

 — Я покажу. — Ева остановилась и задрала штанину. К нетатуированной лодыжке было пристегнуто запасное оружие. — Никаких татуировок. И здесь, — она постучала себя по голове, — теперь не так населенно. Скажи что-нибудь на русском.

 — Я знаю только пару фраз, но эта кажется подходящей. Ya liubliu tebia.

 Ева усмехнулась, ощущая невероятную легкость, которую не испытывала уже давно.

 — Понятия не имею, что ты сказал. И слава богу.

 Рорк обнял её и крепко прижал к себе. А затем приподял голову Евы за подбородок и поцеловал.

 — Я при исполнении, — пробормотала она, но все же ответила на поцелуй, прежде чем отстраниться.

 Они двинулись дальше по коридору, держась за руки.

 — Я сказал, что люблю тебя и это правда на любом языке.

 — Мило. Но давай пока поговорим на английском. Черт, я снова умираю с голода, — Ева приложила руку к животу. — В любом случае, спасибо за помощь. Внизу и не только.

 — Без проблем. Но, лейтенант, когда будем снова устраивать барбекю, то мы оба, черт побери, останемся дома.

 — Договорились.

 Наверху Ева подошла к сидящим на ступенях Наталье и Алексею и кивнула копу, что был рядом. Наталья посмотрела на нее глазами, полными слез.

 — Говорят там нашли тела.

 — Да.

 — Мой брат, — её голос дрогнул, когда она уткнулась лицом в грудь сына. — Он был сломлен, но проходил лечение. Мы продолжали жить — оба продолжали. Что он наделал? Святой боже, что он наделал?

 — Она ничего не знала, — Алексей прижал ближе плачущую мать. — Мы ничего не знали, клянусь. Мой дядя такой тихий человек, такой спокойный. Беата? Как она?

 — С ней все будет в порядке. Нам будет нужно доставить вас с матерью в Центральное управление, чтобы задать некоторые вопросы.

 Алексей только кивнул и провел ладонью по волосам матери.

 — Мы ничего не знали.

 — Я верю.

 — Настоящий кошмар для них, — произнес Рорк, когда они вышли в теплую ночь.

 — Такой, что закончится не скоро.

 Позади заграждений столпились зеваки. Вокруг сновали копы, горел яркий свет, воздух наполняли голоса. Репортеры, караулящие неподалеку, выкрикивали вопросы.

 Ева отвлеклась от этого всего, когда Беата, отстранившись от Миры, подбежала к ней.

 — Говорят, что Мамока мертва. Саша убил её — мою прабабушку.

 — Да, мне очень жаль.

 Беата глубоко и горько вздохнула.

 — Мамока. Она приехала, чтобы найти меня. А он убил её.

 — Он заплатит за это, за все это.

 «Сейчас этого будет достаточно», — напомнила Ева самой себе.

 — Она нашла тебя, и для нее это было самым важным. Она назвала мне твое имя. И… показала дорогу.

 — Она говорила с вами?

 — Да. И я знаю, что с ней все хорошо, потому что ты в порядке. Ты сможешь увидеть её завтра, я организую это. Но сейчас тебе нужно поехать в больницу и пройти обследование. И слушать доктора Миру. Мы поговорим позднее.

 — Там были другие, — лицо Беаты словно застыло, когда она, не мигая, смотрела на здание школы с его сверкающими окнами. — Я слышала…

 — Мы поговорим позднее, — ответила Ева.

 Приложив пальцы к глазам, Беата кивнула.

 — Прошу прощения, я не знаю вашего имени.

 — Даллас, — всегда была ею и всегда будет. — Лейтенант Ева Даллас.

 — Спасибо вам, лейтенант Даллас, — Беата протянула ей руку. — За каждый оставшийся день моей жизни.

 — Распорядись ими с умом, — Ева пожала протянутую руку и отправила пострадавшую к Мире. Затем перевела дыхание и настроилась на яркий свет, шум и движение. На её мир, подумала Ева и снова подошла к Рорку.

 — Нужно заняться делом, — произнесла она, — собрать рапорты в файл, допросить убийцу.

 — Кажется, ты этому рада.

 — Так точно. Но вот завтра… Почему бы нам не остаться дома? Будем смотреть старые фильмы и есть поп-корн, выпьем целую кучу вина и займемся полупьяным сексом.

 — Замечательный план. Я в деле.

 — Отлично. Мне нужно заняться делами. Ты подождешь меня или поедешь домой?

 — Лейтенант, — Рорк снова взял её за руку. — Я поеду с тобой.

 — Отлично, ты можешь пригодиться, — улыбнулась Ева в ответ.

 Не выпуская его руки, Ева направилась к зданию, чтобы заняться своей работой. Она чувствовала себя уставшей и чертовски голодной, но абсолютно собой.