Глава 5
— Перед погружением нужно все проверить, — повторяла Лиз, по очереди показывая ученикам элементы собственного снаряжения. — Под водой мелочей не бывает! И не имеет значения, в первый раз вы погружаетесь или в пятидесятый. Бывает, засмотришься на рыбок или кораллы, а то и просто наслаждаешься ощущением свободного парения — и забываешь, что зависишь от баллона с воздухом. Подъем нужно начинать, когда у вас остался запас воздуха на пять—десять минут.
Инструктаж Лиз проводила в течение часа, не дольше. Она знала, что через час внимание рассеивается и ученики просто перестают воспринимать ее слова. Пора дать им попробовать на вкус то, за что они заплатили деньги.
—У нас будет групповое погружение. Возможно, кое-кто захочет отделиться от остальных, но запомните самое главное: погружайтесь только парами. И обязательно проверьте снаряжение партнера.
Лиз надела жилет — компенсатор плавучести и пристегнула грузовой пояс; группа новичков старательно следовала ее инструкциям. Для многих из них погружение с аквалангом — захватывающее приключение. Все хорошо, пока они в безопасности. Во время инструктажа она сделала упор на нештатные ситуации под водой и меры их преодоления. Все, кто погружается под ее надзором, будут знать, какие шаги предпринять при любых обстоятельствах. Несчастные случаи под водой очень часто являются результатом небрежности, невнимательности. Лиз считала, что лучше лишний раз все проверить и перепроверить. Помогая друг другу надеть акваланги, ученики взволнованно переговаривались.
Луис подхватил свой баллон с дыхательной смесью.
Ну и группа... Совсем зеленые.
Да. — Лиз помогла ему надеть баллоны. Луису, как и всем своим сотрудникам, она выдавала снаряжение бесплатно. Его проверяли так же тщательно, как и снаряжение, которое выдавалось напрокат. — Луис, приглядывай за молодоженами! Они больше поглощены друг другом, чем регуляторами.
Никаких проблем. — Луис помог Лиз надеть баллоны и заметил: — Знаешь, у тебя усталый вид.
Нет, я в порядке.
Когда она отвернулась, Луис быстро осмотрел кровоподтеки у нее на шее. О происшествии уже пошли слухи.
—Точно в порядке? Выглядишь ты не очень.
Пристегнув нож, Лиз смерила его удивленным взглядом.
Как мило с твоей стороны!
Нет, серьезно. Я за тебя волнуюсь.
Причин для волнения нет. — Надевая маску, Лиз оглянулась на низкорослого толстяка средних лет, который возился с ластами. На сегодня он будет ее телохранителем. — У полиции все под контролем, — добавила она, надеясь, что все так и есть. В Джонасе она была далеко не так уверена.
Вчера вечером Лиз почти не удивилась. Она с самого начала чувствовала дремлющую в нем ярость. Но потом он схватил Эрику, Лиз увидела его лицо, услышала его голос, и внутри у нее все сжалось. Джонаса она почти не знает и понятия не имеет, как тот поступит в экстренной ситуации — сдержится или даст волю гневу. Положа руку на сердце, уверена ли она в том, что Джонас себя контролирует? Месть всегда безобразна. А Джонас жаждет именно мести. Снова вспомнив его вчерашний дикий взгляд, Лиз решила, что он, скорее всего, даст волю чувствам. Катер накренился, и Лиз вернулась в настоящее. Ей некогда думать о Джонасе. У нее есть клиенты, которые должны остаться довольными. Пора заняться делом!
Мисс Палмер! — Широко улыбаясь, к ней подошел молодой худощавый американец со впалой грудью. — Вы не проверите мое снаряжение?
Конечно проверю. — Лиз принялась быстро и уверенно проверять регуляторы и клапаны.
Я немного побаиваюсь, — признался американец. — Раньше никогда ничего подобного не делал.
Это даже к лучшему — будете осторожнее вести себя под водой. А ну-ка, снимите маску и поправьте обтюратор — надо, чтобы маска сидела удобно, но плотно.
Американец подчинился; его голубые глаза за стеклом казались огромными.
—Если вы не против, мне бы хотелось там, внизу, держаться поближе к вам.
Лиз улыбнулась:
—Именно для этого я с вами и погружаюсь. Глубина здесь около десяти метров, — объявила она всей группе. — И не забудьте: перед тем как нырнуть, выдохните. По мере погружения контролируйте скорость. Компенсируйте потерю плавучести, потихоньку добавляя воздух в жилет-компенсатор. Достигнув нужной глубины, стравите немного воздуха, чтобы установить нейтральную плавучесть. И самое главное: прошу вас, не отплывайте далеко от группы.
Она первая грациозно нырнула в воду. Луис помогал ученикам на палубе, а Лиз отплыла на несколько метров и следила за тем, как они ныряют. После того как все новички ушли под воду, Лиз в последний раз проверила маску и тоже нырнула.
Волшебный миг — ощущение невесомости. Кажется, что можешь беспрепятственно плыть куда угодно, что ты неуязвима. Сверху дно моря казалось белым. Лиз задержалась у поверхности воды, любуясь величественным видом. Затем, легко оттолкнувшись, она опустилась ниже вместе с учениками.
Новички держались за руки и наслаждались необычными ощущениями. Лиз напомнила себе: их нельзя выпускать из вида. Полицейский, приставленный к ней, барахтался рядом, как сонная морская черепаха. Уж он-то не выпустит ее из вида. Почти все остальные держались тесной группой — у всех захватило дух, но им было страшновато. Во взгляде тощего американца читались и наслаждение, и испуг. Он тоже старался держаться поближе к ней. Чтобы приободрить новичка, Лиз тронула его за плечо и ткнула пальцем вниз. Американец кивнул и следом за ней спустился глубже.
Мимо них косяками и поодиночке проплывали рыбы. На фоне белого песка и прозрачной воды перед ними пестрел настоящий разноцветный калейдоскоп. Ввысь вздымались величественные шафранные крепости и замки кораллов-мозговиков. В местах с сильным течением росли гигантские горгонарии — морские веера, розово-красноватые, нежные, словно кружева. Помахав своему партнеру, Лиз стала наблюдать за коралловыми рыбками-чистильщиками: они целой стайкой дружно проплывали между оленерогими кораллами.
Она прекрасно разбиралась в жизни морских обитателей — может быть, лучше, чем в жизни на суше. Под водой, в тишине, Лиз часто обретала душевное спокойствие, которое целыми днями ускользало от нее. Она помнила научные названия многих рыб и подводных образований, мимо которых они проплывали. Когда-то она прилежно изучала их, мечтая разгадывать тайны подводного мира и делиться его красотой. Тогда у нее была другая жизнь. Сейчас она обучает туристов и, за почасовую оплату, дарит им незабываемые впечатления, с которыми они вернутся домой после отпуска. Этого достаточно.
Лиз с интересом следила за морским ангелом, который сглатывал пузырьки воздуха, поднимающиеся к поверхности. Чтобы развлечь своих учеников, она ткнула пальцем маленького абудефдуфа. Драчливый самец, защищая свою территорию, ущипнул ее. Потом она заметила, что на дне справа от них поднимается песок. Предостерегающе подняв руку, Лиз показала туристам плоского ската, похожего на большое блюдо. Раздраженный тем, что непрошеные гости вторглись в его владения, он поплыл прочь.
Молодожены отделились от остальных; чтобы развлечь жену, муж медленно кувыркался в воде. Новички потихоньку осваивались и разбивались на пары. Только телохранитель Лиз и боязливый американец постоянно оставались от нее на расстоянии вытянутой руки. За те полчаса, что они провели под водой, Лиз сделала несколько кругов, наблюдая за каждым учеником по очереди. К концу погружения все пришли в полный восторг. Никто не жалел о потраченных деньгах. Когда они всплыли на поверхность, восторгам не было конца.
—Здорово! — Бизнесмен-англичанин, который первый раз приехал в Мексику, с трудом поднялся на палубу. Лицо у него обгорело на солнце, но он этого как будто и не замечал. — Когда следующее погружение?
Лиз, смеясь, помогала ученикам подняться на борт.
Время, проведенное под водой, должно быть равно времени, проведенному на поверхности воды. Обещаю, мы сделаем еще одно погружение.
Что там такое, похожее на перья? — спросил кто-то. — Оно растет кустами.
Это роговые кораллы, морские веера, или горгонарии. Помните горгон из греческой мифологии? — Лиз сняла ласты и потянулась. — У них вместо волос были змеи. Скелет у горгонарии почти полностью роговой и обладает необходимой гибкостью. Горгонарии образуют большие веерообразные колонии и всегда располагаются перпендикулярно течению. Они колышутся, как змеи.
Туристы задавали все новые и новые вопросы, на которые она охотно отвечала. Лиз заметила, что американец, по-прежнему не отходящий от нее ни на шаг, чему-то тихо улыбается. Обойдя баллон с воздухом, она присела рядом с ним.
У вас все отлично получилось.
Правда? — Американец с ошеломленным видом пожал плечами. — Мне понравилось, но не скрою, было как-то спокойнее оттого, что вы не отходили от меня. Уж вы точно знаете, что делаете.
Я здесь уже давно.
Он тоже сел и расстегнул до талии гидрокостюм.
—Терпеть не могу совать нос в чужие дела, но вы для меня загадка. Вы ведь американка?
К такому вопросу Лиз уже привыкла. Она пригладила мокрые волосы.
Совершенно верно.
Откуда?
Из Хьюстона.
Нет, серьезно? — Глаза у туриста загорелись от радости. — Я ведь учился в Техасском сельскохозяйственно-механическом!
Правда? — Сердце у нее невольно сжалось. — Я тоже... хотя и недолго.
Мир тесен, — продолжал довольный собой американец. — Люблю Техас! У меня в Хьюстоне много друзей. Может быть, вы знаете Дресскотов?
Нет.
Что ж, Хьюстон — не маленький городок. — Американец вытянул длинные костлявые ноги, которые были на несколько оттенков бледнее рук, но уже начали покрываться загаром. — Значит, вы тоже учились в ТСМ?
Совершенно верно.
Чем занимались?
Она улыбнулась и посмотрела на море.
Океанологией.
Для вас в самый раз оказалось.
А вы?
Бухучетом. — Он снова широко улыбнулся. — Сухая материя! Вот почему после пятнадцатого апреля, дня уплаты налогов, я всегда беру долгий отпуск.
Что ж, для отпуска вы выбрали прекрасное место. Ну как, готовы снова погружаться?
Американец глубоко вздохнул, словно набираясь храбрости.
—Д-да. Послушайте, а может, выпьем чего-нибудь, когда вернемся?
Он понравился Лиз: симпатичный, спокойный, не нахальный. Вставая, она улыбнулась, словно извиняясь.
Спасибо, конечно, но я буду очень занята.
Я пробуду здесь еще пару недель. Может, как-нибудь в другой раз?
Может быть. Давайте-ка проверим ваше снаряжение.
К тому времени, как их катер подошел к берегу, день уже клонился к вечеру. Довольные собой туристы разбрелись переодеваться к ужину или рассеялись по пляжу. Лишь немногие медлили у катера, в том числе ее телохранитель и щуплый бухгалтер-американец. Лиз пришло в голову, что она, возможно, обошлась и с тем и с другим излишне сухо.
Надеюсь, вам понравилось, мистер...
Трайдент. Скотт Трайдент. Лучше зовите меня просто Скотт. Да, мне очень понравилось. Даже повторить хочется,
Лиз улыбнулась, помогая Луису и другому сотруднику разгружать катер.
—Для того-то мы здесь и работаем!
—А вы... м-м-м... даете частные уроки?
Лиз посмотрела американцу в глаза. Видимо, она все же держалась недостаточно суховато.
Время от времени.
Тогда, может быть, мы...
Эй, барышня!
Лиз приставила ладонь козырьком ко лбу:
—Мистер Эмбакл!
Он стоял на дорожке, широко расставив ноги в коротком гидрокостюме. Редкие мокрые пряди прилипли к черепу. Рядом стояла усталая жена в купальнике с рюшками, которые должны были скрашивать полные бедра.
—Только что вернулся! — крикнул он. — Весь день провел под водой!
Эмбакл выглядел чрезвычайно довольным собой. Его жена выразительно посмотрела на Лиз и незаметно для мужа закатила глаза.
—Может, мне нанять вас в команду, мистер Эмбакл?
Он расхохотался, хлопая себя по бокам.
Да уж... По-моему, лучше дайвинга нет ничего на свете! — Он покосился на жену и похлопал ее по плечу. — Ну... не совсем, но почти. Заберите эти баллоны, барышня, и дайте мне новые!
Опять собираетесь под воду?
Вечером. Вот только старушку свою все никак не уговорю.
Я завалюсь в постель с хорошей книгой, — доверительно сообщила Лиз его жена. — А воду хочу видеть только в ванне.
Рассмеявшись, Лиз спрыгнула с причала.
Как я вас понимаю, особенно сейчас! Кстати, мистер и миссис Эмбакл, позвольте вам представить Скотта Трайдента. Он только что совершил свое первое погружение.
Молодчина! — Экспансивный Эмбакл хлопнул молодого американца по плечу. — Ну и как, понравилось?
В общем...
Ничего подобного еще не испытывали, а? Вы еще не ныряли ночью, молодой человек! Попробуйте и поймете, что ночной дайвинг — совсем другое дело!
Да, наверное, но...
Мне нужно поменять баллоны. — Снова хлопнув Скотта по плечу, Эмбакл подхватил свои баллоны и затрусил к магазину.
Одержимый. — Миссис Эмбакл покачала головой и снова закатила глаза. — Мистер Трайдент, не позволяйте ему заморочить вам голову. Иначе не знать вам покоя!
Не позволю. Приятно было познакомиться, миссис Эмбакл. — Немного смутившись, Скотт смотрел вслед пожилой даме, которая устало брела к отелю. — Ну и парочка!
Вот именно. — Лиз подняла свои баллоны. Она хранила их отдельно от снаряжения, сдаваемого напрокат. — До свидания, мистер Трайдент!
Скотт, — напомнил он. — Кстати, приглашение остается в силе...
Спасибо в любом случае.
Лиз мило улыбнулась и ушла, бросив американца на дорожке.
Ну как, все в порядке? — спросила она Луиса, входя в дайвинг-центр.
Заканчиваю проверку. Один регулятор барахлит.
Отложи; пусть Хосе его осмотрит. — По привычке она зашла в подсобку и начала наполнять свои баллоны. Она всегда сама закачивала дыхательную смесь и убирала баллоны в шкаф. — Луис, все наши суда вернулись. Вряд ли вечером у нас будет много клиентов. Так что проверь все — и можешь идти. И остальные тоже. Я закрою сама.
Я могу и остаться.
Ты вчера закрывал магазин, — напомнила ему Лиз, улыбаясь. — Чего ты хочешь? Сверхурочных? Иди домой, Луис. Или у тебя сегодня нет свидания?
Луис с самодовольным видом пригладил свои тонкие усики.
— Как же нет...
Предстоит жаркий вечерок? — В баллон с шипением хлынул воздух; Лиз вопросительно подняла одну бровь.
А другие разве бывают?
Хихикнув, Лиз выпрямилась и бросила взгляд в сторону пляжа. По песку брел Эмбакл, волоча за собой новые баллоны. Все ее работники убирали снаряжение и тихо переговаривались.
Тогда иди прихорашивайся. Лично мне светит жаркий вечерок с бухгалтерскими книгами.
Ты слишком много работаешь. — Луис покачал головой.
Удивленная, Лиз обернулась к нему.
С каких пор?
Всегда. Не жалеешь себя, лишь бы Вера училась в той школе. Лучше бы она оставалась здесь.
Лиз очень хорошо относилась к Луису, поэтому ее голос сделался лишь едва заметно холоднее:
Ей очень нравится в Хьюстоне с моими родителями. Если бы я думала, что ей там плохо, я не посылала бы ее туда.
Ей-то нравится. А тебе?
Лиз насупилась и вытащила из ящика ключи.
У меня что, несчастный вид?
Нет. — Луис робко тронул ее за плечо. Он знал Лиз много лет и понимал, что есть границы, которые она никому не позволит переступать. — Но вовсе и не счастливый. Почему не закрутишь роман с кем-нибудь из богатеньких американских туристов? Взять хоть того тощего сегодня — прямо оторваться от тебя не мог!
Лиз невольно рассмеялась и похлопала Луиса по щеке.
Значит, по-твоему, чтобы стать счастливой, надо подцепить богатенького американца?
Или красивого мексиканца.
Я подумаю... когда летний сезон закончится. Иди домой! — приказала она.
Уже иду. — Луис натянул через голову футболку и вдруг посоветовал: — Ты поосторожнее с этим Джонасом Шарпом. Глаза у него тяжелые...
Лиз отмахнулась:
— Hasta luego! До свидания!
Когда магазин опустел, Лиз встала и засмотрелась на пляж, машинально позвякивая ключами. Чаще всего, как она заметила, на пляж приходят парами: вон супруги, женатые явно много лет, растянулись на шезлонгах, а вот молодые мужчина и женщина лежат, обнявшись, на пляжном полотенце. Интересно, приятно ли чувствовать себя половинкой пары? А может, сливаясь с другим, механически теряешь часть себя?
Родители никогда не сливались у нее в голове воедино, и все же, думая об отце, она всегда сразу вспоминала о матери, и наоборот. Приятно ли сознавать, что можно протянуть руку и любимый положит на нее голову?
Она вытянула свою руку и вспомнила, какой тяжелой и сильной была рука Джонаса. Нет, с ним вряд ли будет удобно и уютно. Трудно и как-то страшновато представлять себе совместную жизнь с таким человеком. Женщина должна быть и сильной, и слабой одновременно — чтобы стремиться к слиянию с любимым и в то же время остаться невредимой. С таким же, как Джо нас, остаться невредимой трудно. Жить с таким — все равно что каждый день идти на риск.
На секунду она позволила себе помечтать о нем, представить, как она прильнет к нему и они будут целоваться — долго и страстно, как будто, кроме них, в мире никого не осталось. Ей вдруг захотелось, чтобы так ее целовали и обнимали всегда, когда захочется... Ради этого стоит попробовать.
Лиз опомнилась и помотала головой. Какая же она дура! Джонас не ищет спутницу жизни, а она не гоняется за мечтой. Их временно свели вместе обстоятельства. У каждого из них своя жизнь. Она с сожалением вздохнула. Душа была охвачена любовным томлением.
Как она ни боролась с собой, желание не проходило. Поэтому Лиз сосредоточилась на мелочах. Важно ничего не забыть перед закрытием. Бухгалтерские книги и наличные из кассы она уложила в парусиновый портфель. Очень не хотелось класть деньги в ночной банк-депозитарий, но хранить деньги и чеки дома теперь небезопасно. Еще пять минут она потратила на заполнение бланка.
Она вспомнила о неубранных баллонах, когда взяла ключи. Сунув портфель под прилавок, она повернулась проверить свое снаряжение.
Возможно, это единственная роскошь, которую она может себе позволить. На персональное снаряжение она тратит больше, чем на одежду и обувь. Для Лиз хороший гидрокостюм важнее французского нижнего белья. Именно поэтому свое оборудование она держала отдельно от сдаваемого напрокат. Отперев шкаф, повесила на вешалку гидрокостюм, положила на полку маску, жилет, свинцовый пояс, нож в ножнах. Поставив оба баллона в соседнее отделение, она закрыла дверцу и собралась уже запереть замок, как вдруг, сама толком не понимая почему, внимательно осмотрела связку ключей на брелоке. Потом сняла их по одному с кольца и сосчитала.
Ключ от двери дайвинг-центра, ключ от решетки на окнах, от мотоцикла, от противоугонной цепи, от кассового аппарата, от парадной и задней дверей дома, от подсобки. Всего должно быть восемь ключей для восьми замков. А их оказалось девять. Еще один маленький серебристый ключик Лиз видела впервые.
Озадаченная, она еще раз пересчитала ключи, и снова один оказался лишним. Откуда на ее брелоке взялся чужой ключ? Сжав его в кулаке, она стала припоминать. Может, кто-то давал ей ключ на хранение? Да нет, вряд ли. Насупившись, она снова осмотрела ключ. Он не от замка зажигания и не от дома — слишком маленький. Больше похож на ключ от какого-то шкафчика, или коробки, или... Ерунда какая-то. Лиз глубоко вздохнула. Ключ чужой. Откуда он взялся на ее брелоке и почему?
Не разжимая кулак, она сама ответила на свой вопрос: потому что кто-то ей его специально подбросил. Брелок с ключами она часто оставляла в выдвижном ящике своего письменного стола. Их брали и Луис, и другие сотрудники, если нужно было отпереть, например, кассу. А Джерри часто оставался в дайвинг-центре один...
Охваченная ужасом, Лиз сунула брелок в карман. В голове зазвучали слова Джонаса: «Хотите вы того или нет, вы оказались в самом центре событий».
Лиз рано закрыла магазин.
Джонас вошел в полутемный бар; в зале пахло чесноком и громко звучала музыка из музыкального автомата. Мужской голос сладко пел по-испански о бесконечной любви. Постояв на пороге, он дал глазам привыкнуть к полумраку и оглядел отдельные кабинки. Как они и договорились, Эрика ждала его в углу, подальше от входа.
Вы опоздали. — Когда он подошел к ней, она беззаботно помахала незажженной сигаретой.
Не сразу нашел. Этот бар явно не для туристов.
Эрика плотно сжала фильтр губами; Джонас дал ей прикурить.
—Я не хотела, чтобы нам мешали.
Джонас огляделся. В одной кабинке сидели двое мужчин; перед каждым стояла своя бутылка. Еще в одной отдельной кабинке обнималась парочка.
Что ж, здесь и правда немноголюдно.
Но мне нечего выпить.
Джонас подошел к стойке и заказал текилу с лаймом для Эрики и газировку — себе.
—Вы сказали, у вас для меня кое-что есть.
Эрика вертела на пальце нитку разноцветного бисера.
—А вы обещали заплатить пятьдесят долларов за имя.
Джонас молча полез за бумажником. Он положил на стол банкнот в пятьдесят долларов, но накрыл его ладонью.
—Вы узнали имя?
Эрика улыбнулась и поднесла бокал к губам.
—Может быть, и узнала. А может, оно вам так нужно, что вы еще полусотни не пожалеете.
Джонас смерил ее холодным взглядом. Да, вот на таких всегда западал его брат. Броских, ярких — пожалуй, чересчур броских и ярких. Ему не жалко лишних пятидесяти долларов, но не хочется, чтобы она держала его за дойную корову. Не говоря ни слова, он сунул купюру назад в бумажник и привстал. Эрика тут же схватила его за руку.
Да ладно, не кипятитесь! Пятьдесят так пятьдесят. — Увидев, что Джонас снова садится, Эрика весело улыбнулась. Джонас подумал: она совсем не глупа и прекрасно понимает, что нельзя упускать выгодный шанс. — Надо же девушке заработать на жизнь, правда? Того рябого зовут Пабло Манчес.
Где его можно найти?
—Не знаю. Вы просили узнать имя.
Кивнув, Джонас снова достал деньги и протянул ей. Эрика аккуратно сложила купюру и сунула ее в сумочку.
Я скажу вам кое-что еще, потому что Джерри был лапочка. — Она снова бегло оглядела зал и подалась к Джонасу. — Этот Манчес — опасный тип. Как только я начинала о нем расспрашивать, все сразу пугались. Я слышала, в прошлом году в Акапулько он был замешан в паре убийств. Понимаете, ему платят за то, что он... — Эрика изобразила рукой пистолет и нажала пальцем на воображаемый спусковой крючок. — Как только я это услышала, сразу перестала задавать вопросы.
А тот второй, американец?
Ничего. Никто его не знает. Но если он якшается с Манчесом, он вряд ли пай-мальчик. — Эрика глотнула текилы. — Джерри ввязался в какое-то темное дело.
Да.
—Извините. — Она тронула браслет у себя на запястье. — Это он мне подарил. Нам с ним было хорошо.
Джонас изнывал от духоты и запаха чеснока. Он встал и, помедлив всего секунду, достал еще одну купюру и положил рядом с ее бокалом.
—Спасибо.
Эрика сложила ее так же аккуратно, как и первую.
— De nada!10
* * *
Только бы Джонас оказался дома! Не застав его, Лиз сжала ключи в кулаке и в сердцах выругалась. Она не могла усидеть на месте; нервы ее были на пределе всю дорогу домой. На дорожке дежурила очередная патрульная машина; люди Мораласа работали в две смены.
Сколько еще это будет продолжаться? Сколько еще полицейские будут терпеливо дежурить у ее дома и целыми днями следить за ней? Войдя в спальню, Лиз сунула в яшик письменного стола парусиновый портфель с документами и деньгами. Жаль, что ее стол не запирается на замок. Рано или поздно Моралас снимет охрану. И что тогда будет с ней? Лиз снова посмотрела на ключи. Она останется одна, призналась она себе. Надо что-то предпринять!
Повинуясь внезапному порыву, она вошла в комнату дочери. Может быть, Джерри оставил какой-нибудь чемодан или ящик, на который полиция не обратила внимания? Она внимательно осмотрела шкаф с вещами Веры. Увидев маленького плюшевого мишку с оторванным ухом, сняла его с полки. Она купила его для дочки еще до ее рождения. Мишка был ярко-красного цвета — точнее, был раньше, много лет назад. Искусственный мех выцвел, а швы во многих местах изодрались. И одно ухо оторвалось — Вера вечно таскала своего любимца за ухо. Лиз вспомнила, что у мишки нет имени. Маленькая Вера называла его просто: «мое».
От нестерпимого одиночества Лиз зарылась лицом в выцветший красный мех.
Ох, детка, как я по тебе скучаю! — прошептала она. — Не знаю, как я выдержу...
Лиз!
Ахнув от удивления, Лиз попятилась и споткнулась. Увидев Джонаса, она спрятала мишку за спину.
Я не слышала, как ты вошел, — сказала она, краснея.
Ты была занята. — Он подошел к ней и осторожно вынул у нее из рук плюшевого мишку. — Любимец?
Очень старый. — Откашлявшись, Лиз отняла игрушку. Но положить медведя назад, на полку, у нее не хватило сил. — Все время собираюсь зашить швы, а то оттуда полезет набивка. — Она посадила медведя на Верин комод.
Да. — Джонас прикидывал, стоит ли делиться с Лиз тем, что он узнал от Эрики, и решил, что пока не стоит. — Ты сегодня рано.
Я кое-что нашла. — Лиз полезла в карман и достала связку ключей. — Вот, чужой ключ.
Увидев ключик, на который она показывала, Джонас нахмурился.
Не понимаю, о чем ты.
Это не мой ключ; не знаю, как он попал на брелок.
И ты только сегодня его нашла?
Да, только сегодня, но он мог провисеть на моем брелоке бог знает сколько. Вряд ли бы я его заметила. — В тщетной надежде отделаться от непонятной вещицы Лиз сняла ключик с брелока и протянула его Джонасу. — На работе я храню ключи в ящике стола. Дома я обычно бросаю их на кухонный стол. Не знаю, зачем кому-то понадобилось вешать свой ключ на мой брелок. Разве что его хотели спрятать.
Джонас внимательно осмотрел ключик и вдруг пробормотал себе под нос:
—«Украденное письмо»!
—Что?
Новелла Эдгара По. Помнишь — важную вещь проще всего спрятать на самом видном месте? В детстве Джерри очень любил эту новеллу. Как-то раз он решил проверить версию По на практике и поставил книгу, которую купил отцу в подарок на Рождество, на полку в библиотеке.
Значит, по-твоему, это ключ Джерри?
По-моему, такой поступок вполне в его вкусе.
Лиз снова взяла мишку; игрушка ее успокаивала.
Что толку держать в руках ключ, если мы не знаем, к какому замку он подходит?
Найти замок нетрудно. — Джонас перевернул ключ бородкой вверх. — Ты знаешь, что это такое?
Ключ. — Лиз присела на Верину кровать. Нет, она ни от чего не отделалась. Вокруг нее снова зыбучие пески.
От индивидуального банковского сейфа! — Джонас поднес ключик к глазам и прочел выгравированные на металле цифры.
По-твоему, капитан Моралас найдет этот сейф?
Рано или поздно, — прошептал Джонас. В ладони ключ быстро нагревался. Да, наверное, таков следующий логический шаг... Иначе и быть не может! — Но я ему ничего не скажу.
Почему?
Потому что он отберет у нас ключ, а я не собираюсь отдавать его, пока сам не открою сейф.
Лиз узнала выражение, появившееся у него на лице, и сразу все поняла. Он по-прежнему хочет отомстить! Положив медведя на кровать, она встала.
И что ты намерен делать? Ходить из банка в банк и спрашивать, нельзя ли попробовать вот этот ключик? Тогда тебе и не придется звонить в полицию — банковские служащие ее вызовут,
У меня есть связи... и серийный номер. — Джонас сунул ключик в карман. — Если повезет, завтра днем я узнаю название банка. Возможно, тебе придется взять пару дней выходных.
Я не могу взять пару дней выходных, а если бы и могла, зачем мне это надо?
Мы с тобой летим в Акапулько.
Лиз собиралась съязвить, но передумала.
Потому что Джерри говорил Эрике, что у него там какое-то дельце?
Если Джерри был в чем-то замешан и у него есть что-то важное или ценное, он наверняка это спрятал. Банковский депозитный сейф в Акапулько кажется мне вполне надежным местом.
Отлично! Если ты так считаешь, отправляйся в Акапулько. — Лиз встала и попыталась пройти мимо него, но Джонас быстро метнулся ей наперерез;
Мы полетим туда вместе.
Слово «вместе» напомнило ей собственные мысли о парочках, уюте и комфорте совместной жизни... и о своих выводах насчет Джонаса.
Слушай, Джонас, я не могу бросить все и вместе с тобой гоняться неизвестно за чем. Акапулько — международный курорт. Там тебе переводчик не понадобится.
Ключ был на твоем брелоке. Нож приставляли к твоему горлу. Хочу, чтобы ты находилась там, где я могу тебя видеть.
Так ты обо мне заботишься? — Лицо у нее медленно тяжелело. — Нет, Джонас, на меня тебе наплевать! Тебя волнует одно: месть. Так вот, запомни: участвовать в твоей игре я не желаю и вообще не хочу иметь с тобой ничего общего.
Он взял ее за плечи и притиснул к двери.
Сама ведь понимаешь, что не права! Мы напали на след... — Он опустил голову; взгляд его задержался на ее губах. — И ничего не кончится, пока мы оба с этим не покончим.
Не понимаю, о чем ты.
Нет, понимаешь! — Он прижался к ней всем телом, вплотную, как будто собирался что-то доказать — возможно, лишь себе самому. — Нет, понимаешь! — повторил он. — Я приехал сюда, чтобы кое-что сделать, и намерен довести дело до конца. И мне плевать, как ты это называешь — местью или как-то еще.
Сердце у нее екнуло — и не от страха. Его глаза, серые холодные глаза, оказались совсем близко...
А как ты называешь то, ради чего сюда приехал?
Правосудием.
Ей стало не по себе; она вспомнила собственные мысли о правосудии и справедливости.
Джонас, ты руководствуешься вовсе не уголовным кодексом!
Закон и правосудие — не всегда одно и то же. Я намерен выяснить, что случилось с моим братом и почему. — Он быстро погладил ее по щеке, по волосам. Сейчас от нее исходила не нежность, а сила. — Но дело осложнилось. Я смотрю на тебя и хочу тебя! — Он взял ее за подбородок и развернул к себе; ей пришлось смотреть ему прямо в глаза. — Когда ты рядом, я забываю о том, ради чего сюда прилетел... Проклятие, ты мне мешаешь!
Не договорив, он впился в нее губами. Не собирался — но не смог устоять. Раньше он был с нею мягок, потому что об этом просили ее глаза. Сейчас он целовал ее жадно, грубо, отчаянно, потому что этого требовало его естество.
Лиз стало страшно и вместе с тем радостно. Она и не подозревала, что страх может стать источником радости. Сердце все сильнее билось в груди; она позволила ему прижаться к себе теснее, еще теснее. Он как будто подзадоривал ее, призывал сорваться вместе с ним в пропасть, прыгнуть в неизведанное. Рискнуть!
Джонас с трудом оторвался от нее; он искал страсти, подчинения и силы — именно так, всего сразу. Этого он требовал от нее подсознательно. Он потянулся к девушке, словно уже привык обнимать ее. В его объятиях она сначала оцепенела, попробовала вырываться, но вдруг уступила, растаяла; ее состояние менялось с такой скоростью, что почти невозможно было уследить. От нее пахло морем и невинностью — от такого сочетания он просто сходил с ума.
Забыв обо всем на свете, он увлек ее к кровати. Сейчас исполнится его желание!
—Нет! — Лиз уперлась ему в грудь обеими руками, стараясь высвободиться. Они ведь в комнате Веры... — Джонас, не надо!
Он схватил ее за плечи.
—Да что же тебе надо, черт побери?
Она покачала головой и с трудом попятилась назад. Его глаза больше не были холодными и равнодушными. Какой женщине не захочется, чтобы мужчина смотрел на нее с такой страстью, так желал ее? Ради такого взгляда можно и забыть об осторожности... Но Лиз не могла.
Ничего. Мне этого не нужно, Джонас. — Она отбросила прядь волос со лба, — Я не имею права забываться!
Почему?
Он схватил ее за руку и не отпускал. У него кружилась голова. Еще ни одна женщина нигде и никогда не причиняла ему такой боли!
Второй раз я не повторю прежнюю ошибку.
Лиз, сейчас совсем другое дело!
И это моя жизнь. — Лиз глубоко вздохнула, словно очищаясь, и подняла голову. Оказалось, что теперь она может смотреть ему прямо в глаза. — Я поеду с тобой в Акапулько, потому что чем раньше ты добьешься своего, тем скорее уберешься отсюда. — Она стиснула кулаки; Джонас понял, что в ней еще происходит внутренняя борьба. — Кстати, если не забыл, люди Мораласа будут следовать за нами по пятам.
С ними я разберусь. — Джонасу тоже пришлось бороться с собой,
Лиз кивнула: в том, что он разберется с полицейскими, она не сомневалась.
—Делай что должен. Я попрошу Луиса на пару дней заменить меня в дайвинг-центре.
Она вышла; Джон ас снова крепко сжал ключик в кулаке. Он пока не знает, к какому замку подходит этот ключик. И наоборот, он пока не знает, как подобрать ключик к еще одному замку... Загадка не просто озадачивает, она его бесит! Он рассеянно поднял медведя, которого Лиз оставила на кровати. Перевел взгляд с игрушки на ключик в своей руке. Надо что-то придумать, чтобы свести их вместе!
