• Следствие ведет Ева Даллас, #11

ГЛАВА 15

 Ева лежала на животе, разбросав руки. Рорк знал, что в таком положении она лежит, когда окончательно расслабится. Он растянулся рядом, потягивая остав­шееся в бокале шампанское и гладя ее нежно по спине.

 – У тебя осталось на все полтора часа, – пробормо­тала Ева.

 – Боже, она живая!

 Ева перевернулась на спину, чтобы посмотреть ему в лицо.

 – Ты выглядишь очень самодовольным.

 – После этого, дорогая женушка, я всегда выгляжу весьма самодовольным.

 – Ты помнишь, что это была полностью моя идея?

 – И очень хорошая идея, должен тебе заметить. Как ты думаешь, могу ли я рискнуть своей шкурой и спро­сить, что тебе навеяло ее?

 – Ну… – Она снова повернулась на живот. – Ты купил мне шоколадку.

 – Напомни мне завтра купить грузовик шоколада.

 – Грузовик шоколада убьет нас.

 Ева встала на колени и очаровательным движением головы откинула волосы назад. Она выглядела расслаб­ленной, спокойной и удовлетворенной.

 – Я все же рискну.

 Рассмеявшись, она боднула его головой в лоб.

 – Много сладкого часто есть нельзя – это может превратиться в привычку и перестанет доставлять удовольствие. Но ты сделал меня счастливой, и я, кажется, начинаю к этому привыкать.

 – Прекрасный способ покончить со сладостями!

 – Мне кажется, нам надо перекусить.

 – Разумеется, дорогая. Мне претит мысль, чтобы ты мучилась, как рабыня в гареме, и не получила должного вознаграждения. Так что, ты говорила, у нас на ужин?

 – Куча разных блюд со странными, забавными на­званиями.

 – Хм…

 – Я полагаю, если тебе не понравится меню, можно успеть приготовить что-нибудь другое. Например, яич­ницу. – Ева соскользнула с кровати и остановилась, обнаженная, оглядываясь вокруг. – Здесь где-то долж­но быть мое платье.

 – Боюсь, что ты ошибаешься. – Он порылся в куче подушек и белья в углу кровати и извлек из нее вконец измятое платье, больше напоминающее теперь ночную рубашку. – Ты можешь надеть на себя то, что от него осталось.

 – Не имеет значения.

 Ева надела то, что раньше называлось платьем, скользнув в него, как змея в старую кожу.

 – Ну, вот теперь, когда перед глазами такое велико­лепное зрелище, аппетит разыгрался до невозможно­сти.

 – Тебе придется напрячься, даже если ты и не в си­лах после последнего раунда.

 Когда он ухмыльнулся, Ева решила, что для спасе­ния платья будет разумнее снять его немедленно.

 

 Ева не знала и половины названий блюд, которые они ели. Но приходилось признаться, что они были весьма вкусными.

 – Повтори, как это называется?

 – Fruit de la mer a la parisienne.

 – Полагаю, если бы они назвали его рыбной солян­кой под соусом, вкус блюда от этого не изменился бы.

 – Так же, как и с любым другим названием. – Он наполнил ее стакан минеральной водой. – Лейтенант….

 – Что?

 – Ты, по-моему, изо всех сил стараешься не думать о прошедшем дне. Но все-таки – почему бы тебе не рассказать мне, как ты провела его?

 Ева взяла еще один эскалоп.

 – Я целый день потратила на… – Она оборвала се­бя, прикусив от досады язык. – Нет, лучше ты расска­жи мне, как провел день.

 – Я? – спросил он удивленно.

 – Ну, да. Что ты делал сегодня, как шли дела?

 – У тебя странное настроение, – пробормотал Рорк себе под нос, но сдался. – Сегодня я купил на бирже пакет акций, которые шли вниз, но скоро наверняка поднимутся. И продал те, которые, по моему мнению, вот-вот пойдут вниз. Затем изучал ежедневный анализ биржевых сводок некоторых компаний, чтобы внести коррективы в свои планы.

 – Да, это отнимает много сил и времени…

 – Достаточно много. Но после полудня я отправил­ся в офис. – Ему было интересно, насколько хватит терпения Евы, прежде чем она начнет умирать от скуки. – Я провел два расширенных совещания по пробле­мам «Олимпийского комплекса». Превышение расхо­дов остается в рамках допустимой нормы – пять процентов. Однако, анализируя ход реализации проекта пункт за пунктом, я обнаружил признаки снижения продуктивности производства, которая требует внима­тельного анализа и корректировки,

 Рорк подсчитал, что прошло уже девяносто секунд. Внимательно наблюдая за женой, ему показалось, что она скисла после шестидесятой секунды.

 – Затем я купил тебе шоколадку.

 – Этот момент мне нравится больше всего.

 Он отрезал кусок булочки и намазал его маслом.

 – Ева, ты вышла за меня замуж из-за денег?

 – Ты рискуешь своей задницей, а я бы на твоем месте поберегла ее. Она тебе еще пригодится.

 – Весьма приятно слышать это именно от тебя, до­рогая.

 Ева начала злиться.

 – Полагаю, мы закончили обсуждать твой прошед­ший день?

 – Мне кажется, что закончили. А как ты провела свой? Что в нем было главным?

 – Любовь! По крайней мере, все признаки указыва­ют на это, – проинформировала она мужа, продолжая усердно очищать тарелку от еды. – Поразительная шту­ка – любовь!

 Рорк задумчиво покачал головой.

 – Кеннет Стайлс напал на Драко и зверски избил его, отправив в больницу. Интересные мысли приходят в голову, когда начинаешь сравнивать этих двух муж­чин, не правда ли? Драко – выше, сравнительно тяже­лее и, несомненно, на первый взгляд сильнее. Никаких свидетельств того, что Стайлс был ранен во время той драки?

 – Никаких. Я тоже задумывалась над этим вопро­сом. Похоже, что один был пьян, а другой – в бешеной ярости. Пьян был Драко, а в ярости – Стайлс.

 – И эта бешеная ярость обошлась Стайлсу в несколько миллионов долларов.

 – Да. Ко всему прочему, его все равно бросила его девушка.

 – Анна.

 – Пибоди обнаружила нескольких Карвелл в горо­де. Но все они не подходят по возрасту, так что нам пришлось расширить рамки поиска. Мое чутье подска­зывает мне, что у нее есть ответы на некоторые во­просы.

 – Cherchez la femme.

 – Что?

 – Ищите женщину, – перевел Рорк.

 

 -Анна? – прошептал он чуть слышно, но сразу понял, что его узнали. – Ничего не говори. Пожалуйста. Просто слушай. Мне необходимо поговорить с тобой. Это очень важно. Не по телефону. Ты не могла бы встретиться со мной?

 – Это связано с Ричардом?

 – Это связано со всем.

 

 На приготовления ушло много времени. Стайлс был уверен, что за ним следят, и шарахался от собственной тени. Он сидел перед зеркалом в своей гардеробной и старательно, с особой тщательностью гримировался. Он изменил цвет глаз, нос, брови и даже цвет кожи, добавил небольшие усики и маленькую испанскую бород­ку. Что касается темного парика, то его Стайлс надел бы в любом случае.

 Он не мог себе позволить выглядеть старым в ее гла­зах.

 Все выглядело натурально, кроме самой сути глядя­щего на него из зеркала человека. За свою долгую жизнь Стайлс сыграл сотни различных характеров. Он преобра­жался в них так же легко и свободно, как после долгого рабочего дня человек надевает свои домашние тапочки.

 Подумав, он добавил объема своим субтильным фор­мам и надел на это произведение гримерного искусства простой темный пиджак. Высокие каблуки на туфлях прибавили ему еще дюйм роста. После этого он потратил немало времени, внимательно разглядывая результаты своей работы в большом трехстворчатом зеркале и ища в нем какие-либо черты Кеннета Стайлса. В первый раз за последний час он позволил себе улыбнуться.

 Он спокойно мог отправиться к лейтенанту Еве Даллас и поцеловать ее в губы. И пусть земля разверз­нется у его ног, если она узнает в нем Кеннета Стайлса!

 Испытывая воодушевление, как это всегда с ним случалось в новой роли, он набросил на плечи плащ и отправился на встречу с женщиной, которую любил всю свою жизнь.

 

 Анна заставляла себя ждать – она никогда не умела приходить вовремя. Для встречи он выбрал маленький старомодный клуб, убранство которого навевало ностальгические настроения. Музыка здесь была медлен­ная и тихая, в основном блюзы, хозяева следили за порядком в своем заведении, а напитки приносили бы­стро.

 Он сидел и потягивал джин с тоником, глядя в рас­крытый потрепанный томик сонетов Шекспира. Это был их пароль.

 Эту книгу Анна подарила ему много лет назад. Стайлс тогда принял это за знак любви, а не дружбы, но, даже когда понял свою ошибку, не перестал доро­жить этой книгой. Почти так же сильно, как дорожил ее хозяйкой…

 В полиции он, конечно, лгал. Он никогда не преры­вал связи с ней, всегда знал, где она живет и что делает. Он просто сменил свою роль в ее жизни, став доверен­ным лицом и другом. Прошли годы, и Стайлс смирился с этой ролью, решив, что лучше довольствоваться тем, что есть, чем вообще никогда не видеть ее.

 Когда Анна вошла в зал и приветственно помахала ему рукой, его сердце забилось в бешеном ритме. Она изменила цвет волос и прическу, теперь у нее на голове был строгий медно-рыжий пучок. Кожа на лице была матовая, золотисто-матовая. И, как он прекрасно пом­нил, очень нежная и мягкая. У нее были темно-карие глаза, которые сейчас смотрели напряженно. Но она слегка улыбнулась, и Стайлс чуть не застонал: ее губы всегда сводили его с ума.

 – Ты все еще читаешь ее? – Она говорила мягким приглушенным голосом с легким французским акцентом.

 – Да, даже весьма часто, Анна. – Он на мгновение сжал ее руку в своей ладони и сразу отпустил. – По­зволь заказать тебе что-нибудь выпить?

 Анна села на стул, откинувшись на спинку, и ждала, пока он заказывал официанту бокал белого совиньона.

 – Ты до сих пор не забыл…

 – Как я мог забыть?!

 – Ах, Кеннет… – Она на мгновение закрыла глаза. – Как бы я хотела, чтобы жизнь сложилась иначе! Если бы это было возможно.

 – Не надо. – Стайлс ответил резче, чем собирался: внутренне он все еще не мог смириться с этим. – Не надо ни о чем сожалеть.

 – К счастью, мне это никогда не удавалось. – Она слегка вздохнула. – Я почти половину своей жизни прожила, сожалея о разрыве с Ричардом.

 Он молчал, пока официант ставил на стол ее бокал с вином, и только когда она сделала первый глоток, заговорил:

 – Полиция подозревает, что это я убил его.

 У Анны широко раскрылись глаза, бокал вздрогнул в ее руке, и на скатерть пролилось вино.

 – Этого не может быть! Нет, это невозможно. В конце концов, это просто смешно!

 – Они знают, что произошло двадцать четыре года назад.

 – Что ты имеешь в виду? – Она инстинктивно сжа­ла его руку. – Что они знают?

 – Прошу тебя, успокойся. Они знают о драке, моем аресте и приговоре.

 – Но как они смогли? Это было так давно, и все детали уже забыты…

 – Лейтенант Ева Даллас, – произнес он с горечью в голосе и сжал свой бокал. – Она неутомима. Ей удалось заглянуть в закрытые досье. Они привезли меня в поли­цию, заперли в комнате для допросов и вытащили из меня все детали.

 – О, Кеннет! Кеннет, дорогой мой, как мне жаль тебя… Это, вероятно, было ужасно.

 – Они считают, что все это время я вынашивал план мести Ричарду. – Он саркастически рассмеял­ся. – И знаешь, мне кажется, что они правы.

 – Но ты ведь не убивал его?

 – Нет. Но они будут продолжать копаться в моем прошлом. Ты должна быть к этому готова. Я рассказал им, почему напал на Ричарда. Я вынужден был назвать твое имя… – Увидел, что кровь отлила от ее лица, он наклонился и схватил ее руки. – Анна, я сказал им, что потерял тебя из виду, что мы не общались все эти годы. И я не знаю, где тебя можно найти. Я сказал им, что Ри­чард соблазнил тебя, а когда убедился, что ты его лю­бишь, бросил. Я рассказал им о твоей попытке само­убийства. Вот и все, что я им рассказал.

 Она горестно вздохнула и опустила голову.

 – Меня до сих пор сжигает стыд, когда я вспоминаю об этом.

 – Ты была молода и находилась в отчаянном положении. Но ты выжила, Анна. Я очень сожалею, что раскрылся перед ними. Я запаниковал. Но факт остается фактом – я должен был им что-то рассказать. Я надеял­ся, что они этим удовлетворятся, но теперь понял, что они не остановятся. Даллас будет продолжать поиски и будет копать, пока не найдет тебя. Пока не раскопает всего.

 Она выпрямилась и кивнула:

 – Анна Карвелл исчезла много лет назад. Я могу сделать так, что она никогда не найдет меня. Но я не буду этого делать. Я пойду к ней сама.

 – Анна, ради всего святого, зачем?!

 – Я должна сделать это. Ты все еще оберегаешь ме­ня? – сказала она нежно. – Кеннет, я не предам тебя. Я никогда тебя не предавала. Я просто поговорю с ней и расскажу, как все это было и какой ты человек.

 – Я не хочу, чтобы тебя впутывали в это дело!

 – Мой дорогой, ты не можешь остановить того, что начал Ричард много лет назад. Ты – мой друг, а свое я намерена защищать. Несмотря ни на какой риск, – добавила она, и ее глаза потемнели. – Несмотря ни на какие последствия.

 

 -Но это еще не все, – сказала Ева.

 Рорк погладил ее по голой ноге.

 – Ну, если ты настаиваешь…

 Она подняла голову.

 – Я говорю не о сексе.

 – А жаль!

 Некоторое время назад ему удалось снять с нее платье, а потом шаг за шагом привести дело к приятному логическому завершению. И вот теперь она лежала, раскинувшись на постели рядом с ним, горячая и рас­слабленная.

 – Они все ненавидели Драко. – Ева села в постели и стала поправлять волосы; восхищенному взгляду Рорка представилось очаровательнее зрелище прекрасного женского торса и классической груди. – Или, как минимум, не любили его. А некоторые боялись. Во всей этой богемной элите никто не сожалеет о его смерти. А ведь многие из них встречались друг с другом на сцене раньше, их связывают различные эпизоды жизни и работы. И с Драко тоже.

 – Убийство в Восточном экспрессе… – пробормо­тал Рорк.

 – Что это? Азиатская транспортная система?

 – Нет, дорогая. Это одно из произведений мадам Кристи. Его сюжет где-то напоминает твое расследова­ние. Человек убит в постели спящим в купе поезда. Зарезан. Причем ему нанесено множество колотых ран. Среди пассажиров случайно оказывается очень способ­ный детектив – правда, не такой привлекательный, как мой полицейский, – добавил он.

 – Ну и какое отношение все это имеет к моему делу?

 – Подтверждение твоей теории. В том книжном убийстве оказалось замешано множество на первый взгляд не связанных друг с другом пассажиров. Однако наш талантливый детектив отказался принимать на ве­ру все факты, которые лежали на поверхности, начал копать и обнаружил между ними связи и общие момен­ты в прошлой жизни. Там тоже все ненавидели убитого. И детектив раскрыл это дело, доказав, что у каждого из них был мотив для убийства.

 – Интересно. И кто же убил его?

 – Все! – Увидев, что в глазах Евы засветился инте­рес, он приподнялся и обнял ее. – Каждый из них на­нес свой удар ножом, вонзая его в уже бесчувственное тело, – они мстили за то зло, которое он причинил им.

 – Миленький ужастик. И весьма хитроумный план. Никто не сможет предать другого, не выдав при этом самого себя. Они обеспечивали алиби друг друга. Игра­ли роли, – проговорила она задумчиво.

 – Почти идеальное убийство, – заметил Рорк.

 – На свете не существует идеальных убийств. Преступник всегда совершает ошибки, и главная из них – сам факт убийства.

 – Ты говоришь как полицейский.

 – А я и есть полицейский. И я немедленно возвра­щаюсь к работе!

 Ева выскользнула из его объятий, встала с кровати и принялась натягивать то, что раньше называлось вечер­ним платьем.

 – Ты опять надеваешь это красное платье, малыш­ка? Учти: я не отвечаю за свои последующие действия.

 – Остынь. Я не собираюсь бегать по дому голой: никогда нельзя точно знать, где бродит этот твой Соммерсет. – Одевшись, она оглядела комнату. – Мне ка­жется, здесь надо немного прибраться.

 – Зачем?

 – Потому что все выглядит так, будто мы здесь…

 – Провели очень счастливый вечер, – закончил Рорк. – Может быть, тебя это шокирует, но Соммерсет догадывается, что мы время от времени занимаемся сексом.

 – Не употребляй его имя и секс в одном предложении. Это меня бесит. Я пошла в душ, а потом немного поработаю.

 – Хорошо, я присоединюсь к тебе.

 – Ну уж нет! Я не собираюсь принимать душ с тобой, кобель несчастный. Знаю я твои штучки!

 – Я к тебе и пальцем не прикоснусь.

 Он предусмотрительно ничего не сказал о губах и языке.

 

 -Что ты делаешь? Принимаешь таблетку? – Гибкий, посвежевший и крайне довольный собой Рорк за­стегивал пуговицы на рубашке. – По-моему, ты уже достаточно простимулирована.

 – Несомненно.

 Когда они вошли в кабинет, кот лежал, растянувшись на кресле. Увидев их, он поднял хвост и приветст­венно помахал им.

 – Кофе? – спросил Рорк.

 – Да, спасибо.

 Как только он направился на кухню, Галахад спрыг­нул со своего ложа и прошествовал впереди него. Уже из-за двери Ева услышала требовательное «мяу».

 Она села за стол, посмотрела на экран компьютера и начала стучать по клавишам. На мониторе стали появ­ляться строчки: «Файл Ричарда Драко. Полицейское расследование. Найти все его связи, включая профес­сиональные и личные, в первую очередь – в среде кол­лег по театру…»

 – Я думал, ты все это уже установила.

 Ева оглянулась и увидела Рорка с чашкой кофе в ру­ках.

 – Я решила проверить все еще раз, добавив в запрос некоторые детали.

 – Компьютер потребует ввести код допуска к за­крытым файлам, – заметил Рорк.

 На экране высветилась надпись: «Получение этой ин­формации требует авторизации. Пожалуйста, введите…»

 – Позволь мне немного помочь тебе в этих раскоп­ках?

 В ответ Ева глухо угрожающе зарычала. Рорк преду­смотрительно отошел и стал пить кофе, а она стала яро­стно стучать по клавишам: «Код авторизации: ЖЕЛТЫЙ/ДАЛЛАС/506. Запрос от лейтенанта полиции Евы Даллас, касается двойного убийства. Имеет допуск к закрытым файлам».

 Через несколько секунд Ева прочла:

 «Авторизация правильная. Закрытые файлы будут предоставлены. Некоторые данные, содержащиеся в этих файлах, требуют специального ордера, подписан­ного судьей и с печатью. Тогда допуск…»

 – Я что, просила тебя открывать эти секретные дан­ные? Открой просто закрытые файлы!

 Ева нажала еще несколько клавиш, и вскоре при­шел ответ: «Задание обрабатывается. Процесс обработ­ки займет приблизительно восемь минут тридцать секунд…»

 – Ну вот, заработал, голубчик! Имей в виду, – об­ратилась она к Рорку, – мы не собираемся вторгаться в совершенно секретные данные.

 – Бог мой, лейтенант, мне и в голову не приходило предложить что-нибудь подобное!

 – Ты думаешь, вы с Макнабом провели меня с ва­шим ордером сегодня утром?

 – Понятия не имею, о чем ты говоришь. – Он при­сел на краешек стола. – Я дал Яну несколько советов, но они носили сугубо личный характер. У нас был муж­ской разговор.

 – Ну-ну! Так я вам и поверила. – Она откинулась в кресле и с подозрением посмотрела на мужа. – Вы с Макнабом, значит, сидели мирно за столом и обсужда­ли женщин и спорт?

 – Я не помню, чтобы мы обсуждали спорт. У него из головы не выходит одна девушка.

 Насмешливую гримасу Евы как ветром сдуло.

 – Ты говорил с ним о Пибоди?! Черт тебя побери, Рорк!

 – Я не мог ему отказать в этом. Он страшно переживает.

 – О-о-о! – простонала Ева. – Не употребляй в применении к нему это слово.

 – Но оно точно отражает его состояние. Хотя, если он воспользуется моим советом, они будут счастливы всю оставшуюся жизнь, начиная с сегодняшнего дня.

 – Всю оставшуюся жизнь?! Так я и поверила! Зачем ты суешься в это? Какого черта ты занимаешься такими вещами? Оставь их в покое! Они будут наслаждаться сексом, пока не перегорят, потом расстанутся друзьями, и все вернется в прежнее нормальное русло.

 Рорк наклонил голову.

 – У нас с тобой все получилось иначе, не правда ли?

 – Мы не работаем вместе! – Увидев, что у него в глазах запрыгали смешинки, Ева показала ему зубы. – Знаешь, что произойдет после твоих дурацких советов? Пибоди начнет красить губы, душиться сладковатыми духами и носить под полицейской формой эротическое белье. – Она в отчаянии схватилась за голову. – Затем они начнут круглые сутки выяснять отношения вместо того, чтобы полностью отдаваться работе. Каждый из них будет приходить ко мне за советом и рассказывать вещи, которые я абсолютно не хочу знать. А когда они решат расстаться, возненавидев друг друга до чертиков, мне придется выслушивать и это. А в конце концов они оба заявят, что не могут вместе работать и даже дышать одним воздухом. И у меня просто не останется выбора – абсолютно никакого выбора – как только вышвырнуть обоих, дав каждому хорошенького пинка!

 – Ева, твой оптимистический взгляд на жизнь никогда не мог испортить моего настроения.

 – И… – Она ткнула его пальцем в грудь. – И во всем этом виноват будешь только ты!

 Он взял ее руку и довольно сильно сжал.

 – Ну, в таком случае я потребую, чтобы они назвали своего первенца моим именем.

 – Ты хочешь вывести меня из себя?

 – Дорогая, это так просто сделать, что невозможно удержаться. Почему бы тебе не выбросить все это из своей хорошенькой головки, пока она не заболела? Смотри, появились твои данные.

 Ева бросила на него яростный взгляд и повернулась к компьютеру, мгновенно переключившись.

 «Связи пересекаются с другими связями, – подумала она, глядя на экран монитора. – Жизни людей сталкиваются, как волны в море. И каждое такое столкновение оставляет след в судьбе каждого. Иногда эти следы бывают настолько глубокими, что они скорее напоминают кровоточащую рану».

 – Ну вот. Раньше это не высвечивалось. Оказывается, мать Майкла Проктора тоже актриса. Во всяком случае, у нее была маленькая роль в пьесе, двадцать четыре года назад. – Ева в изумлении откинулась в кресле. – Посмотри, кто играл вместе с ней! Драко, Стайлс, Мансфилд, Ротчайлд… Это совпадает по времени с историей между Драко и Стайлсом. А где же Анна Карвелл?

 – Возможно, у нее был сценический псевдоним.

 – Может быть. Давай-ка выясним что-нибудь о матери Проктора. – Она сделала по компьютеру запрос на Натали Брукс. – Интересно. Это был ее последний спектакль. Уволена. Вернулась на родину: Омаха, штат Небраска. На следующий год вышла замуж. Выглядит непорочной девочкой. Симпатичная: юная и свеженькая. Ну, полностью во вкусе Драко!

 – Полагаешь, что она и есть Анна?

 – Может быть. Но в любом случае мне не удается найти, где они пересекались с Драко – кроме этого спектакля. Кстати, Майкл Проктор никогда не упоминал, что его мать была знакома с Драко.

 – Он мог не знать этого.

 – Вряд ли. Давай посмотрим дальше. Хм, Драко за­секретил несколько своих файлов.

 – Деньги и выдающиеся достижения всегда требу­ют скрытности, – заметил Рорк.

 – Кому, как тебе, этого не знать! – язвительно бро­сила Ева, но тут же впилась взглядом в экран. – Подо­жди, подожди… Что это? Карли Лэндсдоун тоже засек­ретила свои данные!

 – Странно – ей-то это зачем?

 – Слава богу, я знаю этот код. Он очень старый – использовался, когда я еще только отметила свое совер­шеннолетие. Смотри-ка, здесь сведения о ее рождении.

 – Восемь месяцев спустя после того, как Стайлс из­бил Драко. Это не может быть совпадением.

 – Ну, что ж, все ясно. Анна Карвелл забеременела от Драко. Когда она рассказала ему об этом, он выгнал ее. Выгнал с треском. Она была в отчаянии и решила покончить жизнь самоубийством. Но Стайлс успел во­время ее спасти. Она передумала и решила родить этого ребенка, но затем отказалась от него, заплатив налог за секретность файлов.

 – Отказаться от ребенка не так просто, – заметил Рорк.

 Глаза Евы выражали страдание.

 – К сожалению, слишком просто. Каждый день сотни женщин отказываются от своих детей.

 Рорк положил руки ей на плечи.

 – К страданиям Стайлса добавилось еще и то, что Анна родила ребенка от человека, который сломал ей жизнь. Она засекретила данные о его рождении, чтобы оградить ребенка от лишних пересудов.

 – И себя тоже.

 – Да, но для того, чтобы оградить себя, в подобных случаях есть масса других путей. Например, она могла продать ребенка на черном рынке усыновлений. Там никто не задает лишних вопросов. А она выбрала ле­гальный путь.

 – Я уверена: Стайлс знал об этом. Она не могла скрыть этого от него. Нам придется с ним еще разок встретиться и поговорить. Ладно, с этим все ясно. А те­перь вопрос к тебе: к какому судье мне следует обра­титься, чтобы получить ордер и разрешение на про­смотр закрытых файлов? Есть соображения? – Она внимательно посмотрела на Рорка.

 – Лейтенант, уверен, что вам это лучше известно.