• Следствие ведет Ева Даллас, #11

20

 Они решили сначала навестить Трухарта, и тут Пибоди заявила, что нужно зайти в магазин за подарком.

 – Это займет всего пять минут.

 – Но мы уже отправляли ему цветы!

 Горы вещей и огромные толпы галдящих людей – все это вызывало у Евы головокружение. Она предпочла бы встретиться в темном переулке с разъяренным боксером-тяжеловесом, чем зайти хотя бы в один магазин.

 – Это было от всех, – спокойно объясняла Пибоди. – А теперь мы купим подарок только от нас двоих.

 Ева остановилась перед рекламой электронного прибора для определения артериального давления и частоты пульса.

 – Нет, этот мир сошел с ума! Просто свихнулся.

 – Нас это не касается, мы же не за сувенирами пришли сюда. – «А вообще-то, – подумала Пибоди, – подарить огромную клизму было бы неплохой шуткой». – Когда парень в больнице, ему нужны игрушки.

 – Ну да, когда у парня сломана нога, ему необходим футбольный мяч…

 Ева ворчала, но покорно шла за Пибоди в отдел игрушек. Она отдавала себе отчет, что, видимо, лишена чего-то, присущего большинству людей, поскольку совершенно не переносила гудки, скрежет, рев и выстрелы, которыми сопровождались подобные игры.

 – Как ты думаешь, все эти люди безработные? – спросила она, с ужасом глядя на толпу, перетекающую из одной секции в другую.

 – Мы попали в обеденный перерыв.

 – Нам, как всегда, крупно повезло!

 Пибоди направилась в секцию электронных развивающих игр. «Пусть что-нибудь делает сам, – подумала она. – Это поможет ему не чувствовать себя слабым».

 – Ой, посмотрите! Это новый «Уличный супербоец»! Эта штука почти волшебная. – Она взяла коробку и посмотрела на цену. – «Рорк индастрис»… Хм, нам полагается скидка или что-нибудь в этом роде. Ладно, и так неплохо. Наверное, у Рорка целая фабрика подобных штуковин, а?

 – Возможно.

 Пибоди провела лентой контрольного товарного шифра по сканеру.

 Ева вставила свою кредитную карточку в аппарат для идентификации и оплаты, и на мониторе появилась надпись: «Спасибо за покупку, Ева Даллас. Подождите, пожалуйста, несколько секунд, пока ваша кредитная карточка будет проверена».

 – Я отдам свою половину в день зарплаты, хорошо? – сказала Пибоди.

 «Спасибо, что подождали, Ева Даллас. Стоимость вашей покупки сто шестьдесят долларов и пятьдесят восемь центов, включая налоги и сборы. Вследствие «Авторизации номер один» с вашего счета не будут сняты деньги за этот товар. Приятного дня».

 – Чего ты несешь, железяка?! – крикнула Ева и отстучала на дисплее: «Что такое «Авторизация номер один»?

 Через несколько секунд на мониторе появился ответ: «Авторизация номер один, «Рорк индастрис». Это означает, что вы можете приобретать все товары этого производителя бесплатно».

 – Вот это да! Мы можем обчистить весь магазин. – Пибоди обвела жадным взглядом многочисленные прилавки, ломящиеся от товаров. – Могу я взять одну из этих штук?

 – Уймись, Пибоди!

 «Требую оплаты по кредитной карточке, без «Авторизации номер один», – отстучала Ева на клавиатуре аппарата.

 Тут же пришел ответ: «Невозможно. Вам придется выбрать товар другого производителя».

 – Черт! – Ева сунула игру в руки Пибоди. – Это ему так просто не пройдет!

 – Послушайте, если уж мы оказались здесь, могу я…

 – Нет.

 – Но…

 – Нет! – Ева выскочила на улицу и бросилась к машине.

 – Большинство женщин были бы счастливы, если бы их мужья дали им открытый кредит на все покупки, – заявила Пибоди, усаживаясь на пассажирское сиденье.

 – Я не принадлежу к большинству женщин.

 Пибоди выпучила глаза:

 – Уж я-то это знаю, как никто!

 Она несколько расстроилась, что не смогла бесплатно пополнить свою коллекцию электронных игрушек. Но радость, которую испытал Трухарт, став обладателем самой последней модели, улучшила ее настроение.

 – Это великолепная штука! Я знаю, она только что появилась в продаже.

 Он по-всякому поворачивал коробку здоровой рукой, явно томясь желанием сразу начать играть. Его другая рука висела на повязке, шея и грудь были забинтованы. Правая нога находилась в специальной люльке, и Ева вспомнила, как из этой ноги кровь лилась прямо ей на руки.

 Она предоставила Пибоди вести светскую беседу, поскольку никогда не умела разговаривать с больными.

 – Я почти ничего не помню после того, как упал. – Трухарт поднял глаза на Еву. – Майор Уитни сказал, что вы все-таки взяли Стайлса.

 – Да. – Ну, здесь она знала, о чем говорить. – Это ты его взял. Он находится здесь же, в другой палате. Мы допросим его после того, как уйдем от тебя. Ты хорошо сделал свою работу, Трухарт. Он мог бы сбежать от нас, если бы ты не действовал так быстро и решительно.

 – Я сделал не слишком много. – Трухарт пошевелился, стараясь найти более удобное положение. – Я бы взял его тихо и без потерь, если бы этот чертов транспортник не начал палить.

 – В том-то все и дело. «Этот чертов транспортник» и его идиотка-начальница получат по полной программе и запомнят этот день на всю жизнь.

 – Этого бы не произошло, если бы они слушались вас. Вы держали всю ситуацию под контролем.

 – Если бы я держала всю ситуацию под контролем, ты бы не оказался здесь. Ты прекрасно прыгнул, но плохо приземлился. Если у тебя проблемы с нервами после всего этого, советую встретиться с нашим психоаналитиком.

 – Нет, с этим у меня все в порядке. Я хочу как можно скорее вновь надеть форму и вернуться на работу. Я надеюсь, когда дело будет закончено, вы позволите мне познакомиться с деталями расследования?

 – Конечно.

 – Лейтенант, я знаю, что вы спешите, но мне хотелось вам сказать… Вы ведь встречались в тот вечер с моей мамой?

 – Да, мы поговорили немного. Она очень приятная женщина.

 – Она великолепная! – Его лицо засияло. – Она самая лучшая. Мой отец умер, когда я был ребенком, так что она одна заботилась обо мне. Так вот, она рассказала мне, что в тот вечер вы были здесь, ждали, пока меня не вывезут из операционной.

 – Ты постоянно под моим присмотром. – «Потому что твоя кровь на моих руках», – добавила она про себя.

 – Для нее очень много значило то, что вы были здесь. Я хочу, чтобы вы это знали. Большое спасибо.

 – Постарайся больше не падать, – пожелала ему Ева на прощание.

* * *

 На другом этаже, в такой же палате Кеннет Стайлс открыл глаза и посмотрел на медсестру, которая проверяла данные подключенных к нему приборов.

 – Я хочу исповедаться.

 Она повернулась к нему с лучезарной профессиональной улыбкой.

 – Ну, вот вы и очнулись, мистер Стайлс. Вам надо немного поесть.

 Он очнулся уже довольно давно и все это время лежал, размышляя.

 – Я хочу исповедаться, – повторил он.

 Она подошла к его постели и взяла за руку.

 – Вы хотите, чтобы я позвала священника?

 – Нет! – Он сжал ее руку с такой силой, которой она никак не ожидала от него. – Даллас. Лейтенант Даллас. Скажите, что я хочу исповедаться.

 – Вам нельзя слишком волноваться.

 – Найдите лейтенанта Даллас!

 – Хорошо, не беспокойтесь. А сейчас вам надо отдохнуть. Вы сильно разбились при падении.

 Она поправила ему постель, удовлетворенная тем, что он успокоился и закрыл глаза.

 – Я пойду закажу вам что-нибудь поесть.

 Выйдя из палаты, медсестра остановилась около полицейского, который дежурил за дверью, и сказала, что больной очнулся и ему скоро принесут обед.

 – Я вынужден буду обыскать того, кто его принесет, – предупредил полицейский.

 Сестра недовольно фыркнула и достала переговорное устройство, чтобы доложить дежурному врачу о состоянии Стайлса.

 – Да, – вспомнила она, – пациент Стайлс просит найти какого-то Далласа. Это имя что-нибудь вам говорит?

 Полицейский кивнул и достал свою рацию.

* * *

 – Он настоящий полицейский, – сказала Пибоди, когда они шли по коридору.

 – Да, но, к сожалению, пока еще очень зеленый. Ну, ничего, со временем покраснеет. – Ева достала из кармана зазвонивший мобильный телефон. – Даллас.

 – Лейтенант, говорит сержант Кларк с поста у палаты Кеннета Стайлса. Подозреваемый очнулся и просит найти вас.

 – Я уже в больнице и иду к вам.

 – Вовремя! – Пибоди направилась было к лифту, но затем, вздохнув, последовала за Евой на лестницу. – Я думала, мы уже нагулялись…

 – Здесь же всего один этаж!

 – Один этаж равен двум пролетам лестницы. Терпеть не могу таскаться пешком!

 – В таком случае тебе надо есть поменьше печенья.

 – Ах, оно осталось только в далеких воспоминаниях! Вы думаете, Стайлс созрел для откровенного разговора?

 – Для чего-то он явно созрел – иначе не стал бы меня искать. Он не знает, что мы нашли Карвелл и узнали, что Драко – отец Карли. Посмотрим, какую пьесу он нам начнет играть, прежде чем мы раскроем карты.

 Ева остановилась около дверей палаты.

 – Как дела, Кларк? Были какие-нибудь посетители?

 – Ни души. Он очнулся несколько минут назад. Медсестра сказала, что он пришел в себя и спрашивает вас.

 – Хорошо, отдохните пятнадцать минут.

 – Спасибо. Я отойду.

 Ева открыла дверь, на секунду оцепенела, а затем стремительно бросилась внутрь. Подбежав к кровати, она схватила ноги Стайлса и попыталась его приподнять.

 – Снимите же его!

 Пибоди уже взобралась на кровать и боролась с узлом.

 – Я держу его, лейтенант!

 Кларк подбежал и своими мощными руками на несколько сантиметров приподнял Стайлса, который повесился на скрученной простыне.

 – Он не дышит, – сообщил Кларк, когда тело упало на него. – Мне кажется, он не дышит.

 – Позовите врача! – В страшном гневе Ева встала на колени и уперлась ладонями в грудь Стайлса, пытаясь сделать ему массаж сердца. – Давай, сукин сын! Ты будешь дышать! – Она прильнула ртом к его губам и начала делать искусственное дыхание.

 – Боже мой! Боже мой! Кеннет! – В дверях стояла Айрин Мэнсфилд, рядом валялся букет цветов, выпавший из ее рук.

 – Выйдите отсюда! Давай, давай! – По лицу Евы градом катился пот. Наконец она услышала шаги бегущих по коридору, зазвенели тревожные звонки.

 – Отойдите! Отойдите, пожалуйста!

 Она отодвинулась, встала на ноги и стала наблюдать за работой врачей.

 Линия на мониторе была прямая, а это означало, что пульса нет. «Вернись! – приказывала мысленно Ева. – Черт тебя побери, вернись!»

 Она видела, как ему сделали укол адреналина.

 – Реакция отсутствует, – сказал кто-то.

 Врачи быстро смазали гелем небольшие диски. Последовал приказ «Начали!», после чего тело Стайлса подпрыгнуло от сильного электрического разряда. Но линии сердца на мониторе оставались белой и голубой.

 Еще раз к его груди приложили диски, и вновь тело Стайлса подпрыгнуло и опустилось. Однако на этот раз заработал биппер, а голубая линия сердца вздрогнула и стала медленно краснеть.

 – Синус ритма. Есть пульс!

 За спиной Евы кто-то ахнул, и она оглянулась. В дверях по-прежнему стояла Айрин, закрыв лицо руками.

* * *

 – Сообщите о его состоянии.

 – Он жив. – Врач с холодными глазами и шафрановой кожей мельком взглянул на Еву. – Из-за острой нехватки кислорода в крови поражены некоторые участки мозга. Если нам удастся сохранить ему жизнь, это поправимо.

 – А вы сможете сохранить ему жизнь?

 – Мы для этого здесь находимся. – Он положил свой блокнот в карман халата. – У него хорошие шансы. Если бы он повисел еще несколько минут, этих шансов вообще бы не было. Медицина прошла большой путь и добилась серьезных успехов, но оживлять мертвых мы еще не научились.

 – Когда я смогу поговорить с ним?

 – Вам этого никто сейчас не скажет.

 – Хотя бы приблизительно!

 – Может быть, к завтрашнему утру. Но пока мы не закончим полное обследование, я не могу сказать, насколько поврежден мозг и сколько времени понадобится на его полное восстановление. Не исключено, что пройдут недели, прежде чем он сможет отвечать на самые простые вопросы. Его мозг сейчас ищет пути, чтобы обойти пораженные участки, проложить новые маршруты для работы. Но это требует времени.

 – Мне необходимо быть рядом в первую же минуту, когда он сможет говорить!

 – Заверяю вас, что вам сообщат.

 К Еве подошел Кларк.

 – Лейтенант, вот медсестра, которую вы хотели видеть.

 Ева прочитала карточку на кармашке халата.

 – Пожалуйста, расскажите мне все, миссис Орманд.

 – Я и не подозревала, что он собирается покончить с собой. Мне казалось, что он не способен на это… физически, я имею в виду. Он был слаб, как ребенок!

 – Если человек решил покончить счеты с жизнью, он найдет способ. Никто вас ни в чем не обвиняет.

 Медсестра расслабилась и стала говорить откровеннее:

 – Я пришла к нему в палату, чтобы проверить его состояние и снять показания приборов. Через некоторое время он пришел в себя и сказал мне, что хочет исповедаться. Я решила, что ему нужен священник. Нас часто об этом просят. Но он рассердился и назвал ваше имя. Сказал, что хочет вас видеть, чтобы исповедаться.

 – В чем?

 – Этого он не говорил. Я, признаться, решила, что он убил того, другого, актера, Ричарда Драко… – Ева ничего не ответила, и медсестра пожала плечами. – Я успокоила его, пообещав найти вас, а потом сообщила о его просьбе полицейскому. Больше я ничего не знаю.

 – Хорошо. Спасибо. – Ева отпустила медсестру и повернулась к Кларку. – Я прошу вас еще подежурить здесь. Смену пришлю через час. Если в состоянии Стайлса за это время произойдут изменения, вы должны сразу сообщить мне об этом.

 – Есть, сэр. А как быть с простыней, на которой он повесился? Ею ведь надо кому-то заняться… – пробормотал Кларк.

 – Ею займутся.

 Ева повернулась на каблуках и направилась к Пибоди, которая беседовала с Айрин.

 – Как Кеннет? – Айрин с трудом поднялась со стула.

 – Они повезли его в палату интенсивной терапии.

 – Я решила, что он… Когда я увидела его, я решила… – Она буквально упала обратно на стул. – О господи, неужели несчастья еще не закончились?!

 – Элиза Ротчайлд говорит, что трагедии повторяются трижды.

 – Суеверие! Я никогда не была суеверной, но теперь… Скажите, он поправится?

 – Врач настроен оптимистично. Как вы узнали, что Кеннет Стайлс находится здесь?

 – Странный вопрос! Я узнала об этом из новостей по телевизору сегодня утром. Сказали, что он был ранен, когда пытался покинуть город, и что он главный подозреваемый в убийстве Ричарда. Но я в это не верю! Ни минуты не верила! Я хотела встретиться с ним, чтобы сказать это.

 – А почему вы в это не верите?

 – Потому что Кеннет не способен на убийство. Подобные преступления совершают хладнокровные и расчетливые люди. А Кеннет – не такой.

 – Иногда убийцами бывают люди весьма импульсивные, – заметила Ева.

 – Если вы его подозреваете, значит, вы совершенно его не знаете! А я знаю Кеннета. Он не может никого убить.

 – Вы знаете женщину по имени Анна Карвелл?

 – Карвелл? Не думаю. А что, я должна ее знать?

 Ева пожала плечами.

 – Надеюсь, вы понимаете, что если Ричарда Драко убил Кеннет Стайлс, то, значит, именно он вложил в ваши руки нож?

 Айрин затрясло, все краски на ее лице моментально поблекли.

 – Вот еще одна причина, я уверена, по которой это не мог быть Кеннет.

 – Почему же?

 – Он слишком джентльмен. Я могу идти, лейтенант?

 – Да, вы можете идти.

 Айрин направилась к двери, но на пороге остановилась.

 – Вы боролись за его жизнь. Я видела это. Вы считаете его убийцей, но боролись за его жизнь. Почему?

 – Может быть, я не хочу, чтобы он избежал суда.

 – Думаю, все не так просто. Здесь есть что-то еще, но я не могу понять что.

 – Длинный выдался денек, – вздохнула Пибоди, когда они остались одни.

 – Он только начался. Ну ладно, встали и пошли. Нам еще надо посетить множество различных мест.

 Она вышла из комнаты и практически нос к носу столкнулась с Надин.

 – Что ты здесь делаешь? – удивилась Ева. – Мне казалось, несчастные случаи – слишком мелкая тема для тебя.

 – Для тебя же она не мелкая! Как состояние Кеннета Стайлса?

 – Без комментариев.

 – Послушай, Даллас, у меня в больнице есть свой источник информации. Мне сообщили, что Стайлс пытался повеситься. Это он убил Ричарда Драко? – В туфлях на высоченных каблуках Надин с трудом поспевала за Евой, но все же ей удавалось не отставать. – Ты обвиняешь его в убийстве? Есть ли у тебя другие подозреваемые? Ты подтверждаешь, что Стайлс был ранен при попытке побега?

 – СМИ уже сообщили об этом.

 – Конечно, но со словами «предположительно» и «вероятно». А мне нужно подтверждение.

 – А мне нужен отпуск! Боюсь, что ни один из нас не сможет осуществить свое желание в ближайшее время.

 – Ладно, Даллас, сдаюсь. – Надин взяла Еву под руку и отвела в сторону от Пибоди и своего многострадального оператора. – Прости меня. Но я просто с ума схожу, не могу спать. Дай мне хоть что-нибудь! Даже без записи на пленку. Я не могу жить дальше, не выйдя из этого порочного круга.

 – Тебе не стоит лезть в эту историю.

 – Я знаю. Ведь если моя связь с Ричардом выплывет наружу, у меня будут весьма серьезные неприятности – и в личном плане, и в профессиональном. Но если я буду сидеть и ждать, как будут развиваться события, я действительно сойду с ума. Так что предпочитаю рискнуть.

 – Как много он для тебя значил?

 – Очень много! Все это закончилось задолго до его смерти, но я все равно не в состоянии…

 – Найди меня в управлении через час. Я расскажу тебе, что смогу.

 – Спасибо. Если бы ты могла мне сказать, что Кеннет…

 – Через час, Надин. – Ева сурово посмотрела на нее. – Не подгоняй судьбу.

 Через двадцать минут Ева и Пибоди были в номере Анны Карвелл, но никого там не нашли.

 – Она соскочила! – Пибоди осмотрела пустой туалет и подошла к Еве. – Вы знали, что ее не будет здесь?

 – Я не исключала такой возможности. Она умна. Достаточно умна, чтобы понять, что я вернусь.

 – Вы думаете, она убила Драко?

 – Она – часть этого дела. – Ева заглянула в ванную комнату. Запах духов Анны еще не выветрился – духов хладнокровной женщины.

 – Мне связаться с властями в Монреале? Начать процедуру экстрадиции?

 – Не суетись. Она наверняка это предусмотрела. Если Анна вообще жила в Монреале, туда она уже не вернется. Она исчезнет, – пробормотала Ева, – но не уедет далеко. И мы этим воспользуемся. Вызывай экспертов!

 – Без ордера на обыск?

 – Мой муж – один из владельцев отеля. Не забывай об этом. Я спущусь вниз поговорить с местной службой безопасности.

* * *

 Пока Ева заканчивала дела в отеле «Палас», пока она добралась до управления и доложила обо всем происшедшем Уитни, прошло довольно много времени. И на встречу с Надин она, конечно, опоздала. Так что Ева даже не очень разозлилась, обнаружив, что Надин уже сидит в ее кабинете.

 – Почему тебе позволили войти сюда?

 – Потому что я принесла пончики. Полицейские уже много десятилетий питают к ним слабость.

 – А где моя порция?

 – Извини, но твои коллеги набросились на них и смели все до одного. Полагаю, Бакстер даже все крошки подобрал.

 – Этот мог! – Ева села за стол. – А где же твоя камера?

 – Она осталась в машине.

 – Тащи ее сюда быстрее. Я не собираюсь ждать целый день.

 – Но я думала…

 – Слушай, ты хочешь эксклюзивное интервью или нет?

 – Ты же знаешь, что хочу! – Надин достала свой мобильный телефон и вызвала оператора. – Может быть, тебе стоит слегка подкраситься и, в частности, замазать темные круги под глазами? – Надин достала свою сумку и вынула косметичку. – Можешь воспользоваться.

 – Убери подальше!

 – Дело твое, но ты выглядишь так, будто не спала целую неделю. – Надин вытащила зеркальце и начала подкрашиваться. – Кроме того, ты выглядишь злой и озабоченной.

 – А я действительно злая и озабоченная.

 – На экране телевизора всегда надо выглядеть хорошо. У тебя, между прочим, прелестный свитерок. Кашемир?

 Озадаченная, Ева посмотрела на свой свитер.

 – Не знаю. Он голубой. Материал будет в эфире сегодня вечером?

 – Клянусь твоей задницей.

 – Хорошо.

 «Кое-кто сегодня ночью будет плохо спать, – подумала Ева. – И на сей раз это буду не я!»

* * *

 Надин установила нужный ракурс для съемки, посмотрела на монитор и приказала поправить свет.

 – Надин, это же ведь не конкурс красоты!

 – Твои слова только подтверждают, что ты совершенно ничего не понимаешь в телерепортажах. Чуть-чуть в сторону. Так. Ты можешь убрать этот уличный шум, Люси? Тут такой грохот, будто мы сидим на вокзале.

 – Я отфильтрую большинство этих звуков. – Оператор подкрутила что-то и кивнула: – Я готова, жду вашего сигнала.

 – Ну что ж, сделаем репортаж века. Запись! Я Надин Ферст, «Канал-75», – начала она, глядя прямо в камеру. – Мы ведем репортаж из Управления полиции, из кабинета лейтенанта Евы Даллас, которая руководит расследованием убийства актера Ричарда Драко. – Надин повернулась лицом к Еве. – Лейтенант, какую последнюю информацию вы можете сообщить нам о вашем расследовании?

 – Расследование идет полным ходом. Наш департамент изучает сразу несколько версий.

 – Мистер Драко был убит на сцене, на глазах у многочисленных зрителей. Насколько мне известно, вы сами были среди них.

 – Это верно. Природа этого преступления и место его совершения заставили нас провести, без преувеличения, сотни допросов и опросов свидетелей. – И, считая, что долги надо всегда отдавать, Ева сделала дополнение: – Детектив Бакстер из нашего отдела провел кропотливую работу по проверке и отсеву самой важной информации.

 – Это правда, что часто люди, которые видят одно и то же событие, воспринимают его по-разному?

 – Это справедливо для непрофессионалов. Полицейские обучены воспринимать события объективно.

 – Это означает, что ваше свидетельство является самым важным?

 – Можно и так сказать.

 – Правда ли, что коллега Драко – Кеннет Стайлс, который тоже был занят в том спектакле, – рассматривается вами как главный подозреваемый?

 – Этот человек был допрошен, как и все остальные участники спектакля. Как я уже сказала, мы рассматриваем несколько версий. А поскольку круг подозреваемых сузился, мы планируем провести арест в течение ближайших двадцати четырех часов.

 – Арест?! – Эта новость выбила Надин из седла, но лишь на мгновение. – Вы можете назвать имя вашего главного подозреваемого?

 – Я пока не вправе давать такую информацию. Могу сообщить только, что человек, который убил Ричарда Драко, а затем Лайнуса Квима, будет в тюрьме в течение двадцати четырех часов.

 – Но кто…

 – Это все, Надин. Выключай камеру.

 Ева встала из-за стола, и Надин махнула рукой оператору.

 – Выключай, Люси. Это будет бомба, Даллас! Если бы ты согласилась, мы могли бы дать этот материал в прямом эфире.

 – Нет, он должен быть в эфире сегодня вечером, попозже. Все равно ты выстрелишь эту сенсацию первой.

 – Не буду спорить. Не могла бы ты дать мне побольше фактов, чтобы заполнить вводную часть? Детали расследования, точное количество допрошенных, количество затраченных человеко-часов… Что-нибудь в этом роде.

 – Ты можешь взять это из официальных сообщений для прессы.

 – Подожди меня в машине, Люси. – Дождавшись, когда оператор вынесла все свое оборудование из кабинета, Надин повернулась к Еве: – Не для публики, Даллас…

 – Ты узнаешь все, что тебе надо, завтра. Но у меня к тебе тоже есть вопрос. Ты в своем репортаже не упомянула Рорка, его связь с театром, с постановкой и со мной. Почему?

 – Об этом уже много всего сказано. Даже чересчур. А мне нужны только горячие факты.

 – Так я тебе и поверила! Рорк – один из самых известных людей в стране.

 Надин пожала плечами:

 – Ладно, считай это платой. – Она помахала в воздухе своим кошельком. – За девичник.

 – Хорошо. – Ева залезла в карман своей куртки и достала оттуда кассету. – Вот.

 – Что это? – Когда кассета оказалась у нее в руках, Надин все поняла. Ее пальцы крепко сжали добычу. – Это запись, которую сделал Ричард? Со мной?..

 – Ее изъяли из фигурирующих в деле вещественных доказательств. Это единственная копия. Мне кажется, это поможет тебе выйти из порочного круга.

 К горлу Надин подступил ком. Ее переполняли противоречивые чувства. Она молча уставилась на кассету.

 – Да. Да, это поможет. Это просто разорвет его!

 Вцепившись в кассету обеими руками, она разломала страшную улику.

 Ева кивнула головой в знак одобрения.

 – Некоторые женщины не смогли бы удержаться от соблазна посмотреть на себя в таком фильме. Но, мне кажется, ты умнее их.

 – Теперь стала. Спасибо, Даллас. Я не знаю, как я смогу тебе…

 Ева решительно отступила назад.

 – Только не вздумай целовать меня!

 Счастливо рассмеявшись, Надин бросила сломанную кассету в сумочку, решив, что она окажется в первом же мусорном бачке, который встретится на пути.

 – Ладно, обойдемся без глупостей. Но с меня причитается, Даллас.

 – Кто же будет возражать?! Ты, например, в следующий раз можешь отбить у коллег для меня пончик.