- Следствие ведет Ева Даллас, #29
Глава 3
— Я нашла клуб. — Пибоди изучала данные на экране своего ППК, пока они ехали к Центральному управлению. — Дэффи говорила, что он рядом с Таймс Сквер, под Бродвеем [2]. Есть и часы работы. Он открыт от заката до рассвета.
Тут Пибоди перевела взгляд на Еву и добавила:
— Это время вампиров.
— Кто владелец?
— Корпорация “Бессмертие”, имени владельца или менеджера в этих данных не указано.
— Копай глубже, — велела Ева.
— Мы поедем в клуб прямо сейчас?
— Если наш парень часто бывает там, неважно работает он там или владеет этим клубом, то его там не будет, пока заведение закрыто. Мы поедем туда когда стемнеет.
— Так и знала, что ты это скажешь. Тебе что, совсем не страшно? А вдруг этот парень на самом деле пьет кровь.
— Может пьет, а может и нет. — Ева остановилась у светофора и посмотрела на огромную толпу, двигающуюся мимо них по тротуару. Она увидела парочку трансвеститов в сверкающих костюмах, облегавших их тела как вторая кожа, туриста в мешковатых шортах, весившего примерно 350 футов [3] и тащившего огромное количество фото и видеокамер, весивших казалось столько же, сколько он сам весил. Еще она заметила ребенка в красной жилетке и в шлеме, мчавшегося через толпу на воздушной доске, и мима, выступающего перед прохожими.
Какие бы странные типы не существовали на свете, Нью-Йорк был рад всем им. И человек, называющий себя вампиром, удачно впишется в эту картину.
— На простынях не было и пинты крови [4], — продолжила Ева, когда загорелся зеленый свет. — Мне плевать, насколько голодными могут быть некоторые псевдовампиры, но я не верю, что он мог выпить больше чем 8 пинт крови за один раз.
— Хорошо. Но что тогда…
— Он забрал кровь с собой.
— Вполне вероятно, — согласилась Пибоди.
— Запаковал её в бутылки или еще во что-нибудь еще. Может он продает её, может хранит, а может принимает чертовы ванны. Но в любом случае он пришел подготовленным. — Ева заехала в гараж Центрального управления. — Отработаем эту версию. Зачем парню несколько пинт человеческой крови? Проверим, если ли спрос на кровь на черном рынке. Еще у нас есть перечень украшений, пропавших с места преступления, и их описание. Ну и кроме того мы нашли клуб.
Она заехала на свое место для парковки и выбралась из машины.
— Посмотрим, что нам скажут чистильщики, возможно в лаборатории смогут найти ДНК убийцы. А еще проверим схожие преступления, может раньше уже были подобные случаи.
Оказавшись в лифте, Ева откинулась на спинку сидения[5]. В кабине пахло кофе, наверное, кто-то из копов взял с собой в лифт стаканчик.
— Кто-нибудь наверняка видел нашу жертву с этим парнем. Она встретила его в клубе, и кто-нибудь должен был видеть их вместе. Она увлекается им, втягивается в это. Начинает приглашать его к себе для взрослых игр. Все выглядит так, словно он мог убить и обокрасть её в любое время. Но он ждал и взял только то, что либо было на ней, либо лежало на виду.
— Может, он очень разборчив и ему нравятся ритуалы и сам процесс обольщения, — предположила Пибоди.
Они вышли из лифта и встали на движущуюся дорожку.
— Займись этим и запиши все, что у нас уже есть, а еще продолжай искать данные о владельце клуба. Я попробую договориться о встрече с Мирой, чтобы лучше представлять, с чем нам придется столкнуться в “Кровавой бойне”.
— Я захвачу с собой резиновую уточку, — развеселилась ее помощница.
Ева прошла в холл и направилась к своему кабинету. Как она и ожидала, память телефона была переполнена звонками от репортеров. «Любимица папарацци умерла, и это может принести головокружительный рейтинг», — подумала Ева и перенаправила все звонки на специально выделенную линию.
Первым делом она попробовала связаться с Мирой, но столкнулась с её секретарем, бдительно охранявшим вход к доктору.
— Ну ладно, ладно. Господи. Просто передайте ей, что мне нужно всего пять минут в любое удобное время. Можно сейчас, можно позже, можно даже вне офиса. Всего лишь пять минут.
Ева закончила разговор и заказала кофе в автоповаре. Она установила свою доску и стала делать на ней записи по новому делу, указывая время событий.
Убийца просто вошел внутрь, вот и все. А жертва чуть ли не усыпала его путь лепестками роз. Денег у нее явно было больше чем ума.
Наметил ли он ее заранее или она просто случайно оказалась в этом клубе? Известная личность, которая любит ходить по лезвию бритвы. Человек, известный своими выходками, а не умными поступками.
Потенциально легкая жертва.
Но если для него это было просто еще одной победой в его коллекции, то зачем вообще убивать её, тем более таким образом? «Потому, что коллекция была не главной причиной», — решила Ева, — «главным было убийство».
Ева посмотрела в маленькое окно на улицу, освещенную весенним солнцем, и примерно просчитала время, оставшееся до заката.
Задумавшись об этом, она внезапно вздрогнула и вытащила телефон. Она была не просто копом, напомнила Ева самой себе, а еще и женой. И на каждой из этих работ были свои правила.
Она набрала личный номер Рорка, надеясь оставить голосовое сообщение вроде “буду поздно, увидимся потом”, но он ответил на вызов после первого же гудка. И его лицо — это чертовски сексуальное лицо — заполнило весь экран.
Его лицо обрамляли черные волосы. А этот взгляд его ярко-голубых ирландских глаз снова заставил её сердце биться быстрее, хотя это казалось ей почти невероятным после двух лет замужества. Его идеальные губы изогнулись в улыбке, и он произнес с легким акцентом своей родной страны:
— Лейтенант.
— И почему сейчас ты не покупаешь Австралию?
— Я сейчас как раз раздумываю о покупке континента. Думаю, остановлюсь на Азии. А у тебя как дела?
— Все хорошо. Я знаю, у нас были планы на вечер…
— Да, кажется, у нас намечался ужин, а потом мы хотели голышом поиграть в покер.
— Насколько я помню, это должен был быть покер на раздевание.
— Ты очень скоро окажешься голой. Но мне кажется, что игру придется перенести. У тебя ведь дело Тиары Кент.
— Уже слышал о ней?
— Плохая девочка из богатой семьи убита в своем шикарном пентхаусе. — Он шутливо приподнял бровь. — Земля слухами полнится. Как она умерла?
— Укус вампира.
— Что, опять? — произнес Рорк, и это заставило её улыбнуться.
— Она была в каком-то клубе почитателей вампиров, а потом один из них пришел и укусил её. Мне нужно проверить клуб, в котором она, скорее всего, и встретила своего убийцу. Это заведение открывается после заката, поэтому сегодня я приеду домой поздно.
— Это также интересно, как и покер голышом. Я встречу тебя в Центральном управлении в шесть часов вечера. Дорогая Ева, — продолжил Рорк, прежде чем она успела сказать хоть слово, — не жди, что я упущу возможность сопроводить мою жену в логово нечисти.
На мгновение она задумалась. Он может быть полезен, собственно, так всегда было. А еще одна пара глаз и набор отличных боевых рефлексов могут быть очень полезными в подземелье.
— Хорошо, только не опаздывай.
— Я приеду заранее. Захватить с собой чеснок и распятия?
— Думаю, Пибоди об этом позаботиться. Увидимся позже, — ответила Ева и выключила телефон.
Ева продолжила работать в своем кабинете. Для начала она связалась с лабораторией, чтобы отвесить им не совсем дружественный пинок и таким образом поторопить их, а потом стала искать информацию о вампирах. И остановилась она, только когда Пибоди заглянула в кабинет.
— Ты знала, что есть десятки сайтов о вампирах и почти все они описывают как пить кровь своей жертвы? — спросила Ева.
Пибоди пожала плечами:
— Почему тебя это удивляет?
— Да, раньше я говорила, что люди пьют кровь, но я имела в виду немного другое. И это не просто дети, которым нечего делать от скуки.
— Я нашла пару имен, которые могут нам пригодиться, но сейчас есть другое дело — только что пришла мать Тиары Кент. Один из наших отвел её в комнату отдыха.
— Хорошо, я займусь ей, а ты пока продолжай копать. — Ева встала из-за стола. — Рорк поедет с нами сегодня.
— Да? — на лице Пибоди промелькнуло облегчение, но она быстро взяла себя в руки. — Было бы неплохо взять с собой еще пару человек, прежде чем лезть туда.
— Он простой наблюдатель, — напомнила ей Ева. — Я жду ответа от Миры. Свяжись со мной, как она позвонит.
Ева узнала Айрис Франсин сразу же, как только вошла в комнату отдыха, заполненную продуктовыми автоматами, маленькими столиками и стульями, на которых можно было просидеть всего пять минут, прежде чем задница онемеет.
Дочь унаследовала от матери белокурые волосы, зеленые глаза и утонченные черты лица.
Айрис сидела рядом с мужчиной, державшим её за руку, вероятно, это был ее четвертый муж — Джорджио Франсин. Ева решила, что он был младше жены на несколько лет, он был знойным брюнетом, в то время как Айрис казалась светлой и утонченной.
А еще Ева отметила, что вместе они смотрелись очень гармонично, словно две половины одного целого.
— Миссис Франсин, я — лейтенант Даллас.
Айрис подняла на Еву измученный взгляд, в котором та увидела печаль, чувство вины и простую усталость.
— Вы одна из тех, кто… кто расследует то, что произошло с Тиарой?
— Да. — Ева поставила рядом стул. — Я сожалею о вашей потере.
— Спасибо. Я смогу её увидеть?
— Я это организую.
— Вы можете сказать, как… что с ней произошло? — Дыхание Айрис сбилось, и она несколько раз медленно вдохнула, чтобы восстановить его. — Они ничего мне не говорят. А когда ты ничего не знаешь — это еще хуже.
— Она была убита этой ночью в своей квартире. Мы полагаем, она знала своего убийцу и сама впустила его внутрь. Пропали некоторые её драгоценности.
— Её изнасиловали?
Ева знала, что родители всегда это спрашивают. Они всегда задают этот вопрос, когда дело касается дочери, а их глаза смотрят на копа с надеждой, что ответ будет отрицательным.
— У нее была половая связь, но мы не думаем, что это было изнасилование.
— Несчастный случай? — В голосе Айрис снова послышалась мольба, словно если бы смерть была случайной, это сделало бы её менее ужасной. — Может, случилась какая-то авария?
— Нет, мне очень жаль. Мы не думаем, что это был несчастный случай. Что вы можете рассказать о том, чем занималась ваша дочь в последнее время, о её друзьях? В частности, о мужчинах в её жизни?
— Почти ничего. — Айрис закрыла глаза. — Мы не так много общались, да и не так часто. Я не была ей хорошей матерью.
— Cara [6], — вмешался ее спутник.
— Да, не была. — Она покачала головой в ответ на мягкий протест своего мужа. — Мне было всего двадцать лет, когда она родилась, и я не сумела стать ей хорошей матерью. Я ни в чем не была хороша.
Ее голос был полон сожаления.
— Мы тогда думали только о вечеринках, веселье и о том, куда еще можно пойти. Когда отец Тиары мне изменил, я решила отплатить ему той же монетой. Потом еще раз и еще, до тех пор, пока мы не стали ненавидеть друг друга и не начали использовать её как оружие.
Айрис посмотрела на своего мужа, когда тот поднес её руку к своим губам и поцеловал пальцы.
— Это было давно, — мягко произнес он.
— Она меня не простила. Да и почему она должна была это сделать? Когда я развелась с её отцом, то снова вышла замуж, словно это было… — она щелкнула пальцами, — специально для того, чтобы показать ему, что он меня больше не волнует. Я заплатила за эту ошибку через полгода, но так ничего и не вынесла из этого урока. А когда я, наконец, поумнела, было уже поздно. Она предпочла своего отца, который позволял ей делать то, что она хотела с тем, с кем она хотела.
— Ты совершала ошибки, — сказал Джорджио, — но ты старалась исправить их.
— Не так уж сильно я старалась, да и не так скоро. Сейчас у нас есть дочь, которой восемь лет, — сказала Айрис Еве. — Я хорошая мать для нее. Но Тиару я потеряла очень давно. А сейчас я уже никогда не смогу вернуть её. Когда мы говорили с ней последний раз — примерно месяц назад — мы поссорились. И изменить это я тоже не в силах.
— Из-за чего вы поссорились?
— Главным образом из-за её образа жизни. Я ненавидела то, что она растрачивает свою жизнь точно так же, как раньше это делала я. Каждый раз она выходила за рамки приличия все больше и больше. У её отца новая пассия, и она моложе Ти. Это выводило мою дочь из себя, у нее появилась навязчивая идея, что она стареет и теряет свою красоту. Можете себе представить, чтобы человек волновался о таком в двадцать три года?
— Нет. — Ева снова подумала о всех тех зеркалах, которыми была увешана квартира Тиары, о ее обширном гардеробе, о пластических операциях, которые она делала. На самом деле, жертва была молодой девушкой, которую волновало все, что имело отношение к ней самой. — В последнее время вы не замечали у нее интереса к оккультизму?
— Оккультизму? Не могу сказать точно. У нее был такой период несколько лет назад, когда она тратила огромные суммы денег на психотерапевтов. Она, как и многие девушки, интересовалась викканством, но потом она бросила это, так как там слишком много правил. Она всегда выбирала легкий путь, искала какое-нибудь магическое зелье, которое сделало бы все идеальным. Вы найдете того, кто убил её?
— Я найду его.
Занимаясь организацией поездки Франсинов в морг, Ева заметила, как в комнату отдыха вошла Мира. Понимающе кивнув, Мира отошла к продуктовому автомату.
«Она снова подстриглась», — заметила Ева, — «Волосы стали короче и доходили только до шеи, а еще она что-то сделала с их цветом, потому что пряди, обрамлявшие лицо, стали светлее, чем раньше». Мира, выглядевшая очень элегантно и утонченно в своем голубом костюме, села за столик с двумя банками диетической «Пепси-колы».
— Айрис Франсин, — произнесла она, когда Ева подошла к ней. — Я её узнала. Мое поколение ее хорошо знает, её лицо можно было увидеть повсюду. Я всегда думала, что её дочь была одержима желанием превзойти выходки своей матери, совершенные ею в молодости. Кажется, она преуспела в самом худшем смысле этого слова.
— Да, смерть позволит любому стать героем новостей на некоторое время.
— Могу поспорить, что об этом деле будут говорить довольно долго. Вампиризм — это очень интригующе. Я была на встрече этажом выше, — объяснила Мира, — и надеялась застать тебя в кабинете. Пибоди вкратце рассказала мне о деле. Убийство, совершенное последователями вампиров, встречаются редко. Главным образом людей, особенно молодежь, привлекает опасность, возбуждение, экзорцизм. Есть причины…
— Синдром Рэнфилда[7]. Я читала об этом. У людей, знавших жертву, я выяснила, что ей нравилось ходить по краю, она хотела известности, внимания, и она очень хотела сохранить свою молодость и красоту. В двадцать три года она уже успела сделать несколько пластических операций. А еще к этому можно добавить безграничную тупость. Я знаю, что она из себя представляет. В ней нет ничего необычного, просто у Тиары Кент было больше денег, чем у других, и она могла их потратить на удовлетворение своих идиотских капризов.
Ева на секунду замолчала, открывая банку «Пепси».
— Но кто-то убил её. Для убийства был избран очень специфичный метод, все было тщательно спланировано, и убийца даже не пытался замаскировать это. Он забрал драгоценности, но это скорее декорация, а не мотив. Он пришел туда сделать именно то, что он сделал и именно таким методом.
— Да, он мог принудить её к этому, — согласилась Мира. — Жажда ощутить вкус крови, которая приводит к необходимости пить её из своей жертвы. Ты уже получила результаты вскрытия?
— Нет.
— Интересно, окажется ли, что она тоже пила кровь? Если да, то ты, вероятно, имеешь дело с убийцей, который верит, что он настоящий вампир и который пытался сделать вампиром и нашу жертву, выпив её кровь и дав ей выпить своей крови.
— И если первый раз у него не получилось, то…
— Да. — Глаза Миры, почти такие же ярко-голубые, как и её костюм, встретились с взглядом Евы. — Он может попытаться снова. Удовольствие, сила, особенно в сочетании с сексом и наркотиками, могут быть веским мотивом. А с ней все было очень просто и даже прибыльно.
— Он не сможет удержаться от этого.
— Да и почему он должен это делать? — согласилась с ней Мира. — Он смог проникнуть в её хорошо охраняемую квартиру незамеченным. Это дает еще больше силы и укрепляет идею сверхъестественного существа. Она отдала ему себя через секс, через кровь, через смерть. Она была его рабой благодаря его власти или наркотикам — вот и еще одна деталь. Он унес её кровь с собой. Возможно в качестве сувенира, а может как трофей или еще одно доказательство его силы. Ему нужна кровь и он уверен, что может получить её. Как ты думаешь, она была под воздействием наркотиков?
— Это еще не подтвердили, но я думаю, что да. Ей близкая подруга утверждает, что она в последнюю неделю или даже больше на чем-то сидела, причем довольно основательно.
— Если он пил её кровь, то он выпил и наркотик, находившийся в ее крови, — заметив, что Ева тоже уже подумала об этом, Мира одобрительно кивнула. — А это могло еще больше усилить его силу, а вернее иллюзию силы. Судя по тому, что ты выяснила, они встречались всего неделю или две. Это не было “любовью на веки”, что является одной из составляющих романтического вампиризма.
— Я не понимаю, — перебила ее Ева и недоуменно развела руками, — романтическую часть.
Мира улыбнулась и продолжила:
— Просто ты прагматик. Но для некоторых людей идея вечной жизни со своим партнером наряду с ночной жизнью и отсутствием связей с человечеством кажется очень романтичной.
— Всякое бывает.
— Да, так бывает. Однако то, в каком виде он оставил тело, не несет в себе романтизма или хотя бы уважения. Это небрежность, равнодушие. Верил убийца в то, что сможет превратить её в вампира, или нет, но для него она была лишь инструментом, способом достижения цели.
Мира немного помолчала, а затем продолжила:
— Он будет молод, не старше сорока. Скорее всего, он хорош собой и у него отличное здоровье. Кто же захочет вечной жизни, если ее обладатель некрасив или имеет физические недостатки?
— В любом случае, жертва не пошла бы за тем, кто не был бы привлекателен. Она была слишком самодовольна. Её квартира была просто заставлена зеркалами.
— Хм. Интересно, как она смирилась с тем, что, согласно традиции, вампиры не видят своего отражения?
— Видимо как-то смирилась, потому что согласилась на его предложение.
— Возможно. Он педантичен, образован, умен. Сексуален. Он может быть бисексуалом или считает себя таковым, поскольку согласно традиции, ложась в постель, вампиры или пьют кровь, или занимаются сексом. На какое-то время он будет чувствовать себя неуязвимым. А это сделает его очень опасным.
Ева сделала глоток газировки и улыбнулась.
— А я знаю, что я смертная, и это делает меня тоже очень опасной.
