Глава 8

 Ванесса проснулась, услышав шорох за ок ном. Спросонья она решила, что пошел дождь, но никак не могла вспомнить, почему это плохо. Ах да, сегодня свадьба! Она так и подскочила на кровати. В приоткрытое окно струились солнечные лучи, точно прозрачные золотые пальцы. Шорох раздался вновь, а затем и дробный стук. Она спрыгнула с кровати. Это не дождь, это кто-то швыряет камешки. Ванесса распахнула окно.

 Ну конечно — он был там. В старом спортивном костюме и стоптанных кедах, он стоял широко расставив ноги и сжимая в руке пригоршню щебня.

 — Наконец-то, — улыбнулся Брэди, — я уже полчаса тебя булыжниками закидываю.

 Ванесса облокотилась на подоконник, подперев рукой подбородок, и спросила:

 — Зачем?

 — Чтобы тебя разбудить.

 — Ты когда-нибудь слышал о телефонах?

 — Я не хотел будить твою мать.

 Она зевнула.

 — А который час?

 — Седьмой. — Он оглянулся и увидел, что Конг роется в клумбе с маргаритками. Он свистнул ему, пес бросил свое занятие, подбежал и сел рядом. Теперь они вдвоем смотрели на Ванессу. — Ты собираешься спускаться?

 — Мне нравится вид отсюда.

 — У тебя есть десять минут, прежде чем я начну восстанавливать свои навыки лазания по водосточным трубам.

 — Трудный выбор. — Она со смехом захлопнула окно.

 Не прошло и десяти минут, а она была уже у черного хода, в старых джинсах и вытянутом свитере. Мысли о романтическом побеге испарились, когда она увидела Джоани и Джека.

 — А что случилось?

 — Мы решили развесить украшения к празднику. — Брэди сунул ей в руки картонную коробку. — Серпантин, шары, свадебные колокольчики — все в таком роде. Здесь в элегантной и строгой обстановке пройдет официальная церемония, а на пикник гости переместятся к папе.

 — Сюрприз за сюрпризом. — Коробка в ее руках весила не меньше тонны, и Ванесса опустила ее на землю. — Откуда начнем?

 Сначала они, прыская от смеха, обвешивали серпантином кленовое дерево. По замыслу Брэди «элегантную и строгую обстановку» должны были создавать полдюжины бумажных свадебных колокольчиков и воздушные шары. Но когда они передвинулись к дому доктора Такера, он совсем разошелся.

 — Люди ведь на пикник придут, а не в цирк, — напомнила ему Ванесса.

 Он, вскарабкавшись на старый платан, радостно стрелял серпантином.

 — У нас праздник. Это напоминает мне, как на каждый Хеллоуин мы накручивали туалетную бумагу вокруг ивы старой миссис Тагерт. Подай-ка мне теперь розовый.

 Несмотря на свой скепсис, Ванесса повиновалась.

 — Такое мог сотворить только пятилетний ребенок.

 — Это художественное раскрепощение.

 Тем временем Джек, стоя на крыше, привязывал к водосточной трубе связку воздушных шаров, а Джоани украшала колокольчиками виноградный шест. Нельзя было сказать, что результаты их совместных усилий придали окружающей обстановке строгости и элегантности, но выглядело все потрясающе.

 — Вы все ненормальные, — заключила Ванесса, когда Брэди мягко спрыгнул на землю рядом с ней. — Здесь не хватает только свистков, трещоток и заклинателя змей.

 — Свистки и трещотки в магазине закончились, но у нас есть еще кое-что. — Он вынул из коробки рулон белого и розового серпантина.

 Ванесса, секунду подумав, улыбнулась.

 — Дай-ка мне скотч. — И, зажав его в руке, она побежала к дому. — Подсади меня.

 — Зачем?

 — Нужно. Я залезу к тебе на плечи.

 Он наклонился, а она вскарабкалась к нему на спину, села на плечи, обхватив его стройными ногами в узких джинсах, чего он старался не замечать, хотя и тщетно.

 — Теперь давай серпантин.

 Он отдал ей рулоны.

 — Как мне нравятся твои колени, — признался Брэди и даже слегка прикусил одно зубами.

 — Представь, что ты лестница, тебе станет легче, — посоветовала Ванесса, приклеивая концы лент скотчем к карнизу. — Теперь медленно отходи назад, а я на ходу буду перекручивать.

 — Куда отходить?

 — В сторону того уродства, которое раньше называлось платаном.

 Брэди начал медленно отходить, беспрестанно оглядываясь, чтобы не наступить на Конга, или на кротовую нору, или еще на что-нибудь.

 — Что ты делаешь?

 — Украшаю двор к празднику.

 Ванесса сплетала вместе белую и розовую ленты в одну, протягивая ее через весь двор чуть выше головы Брэди, пока они таким образом не добрались до дерева, где она приклеила концы к одной из веток.

 — А теперь что?

 — Теперь мы пойдем от дерева к другой стороне дома. Ты, главное, держи равновесие, — напутствовала она, свешиваясь вперед, чтобы заглянуть ему в лицо.

 Когда дело было сделано, весь серпантин до последнего израсходован, она окинула оценивающим взглядом плоды их трудов.

 — Хорошо, даже очень. Если бы еще не твое дурацкое дерево…

 — Я превратил дерево в произведение искусства, — возразил Брэди. — Это работа в жанре символизма.

 — Оно похоже на иву возле дома миссис Тагерт на Хеллоуин, — заметила подошедшая Джоани. — С первого взгляда становится понятно, кто каждый год обворачивал его туалетной бумагой. — Она подмигнула Ванессе, до сих пор сидевшей на плечах Брэди. — Ой, нам пора. Осталось всего два часа. До нашего возвращения ты отвечаешь за папу. — Она ткнула Брэди пальцем в грудь.

 — Он вроде бы никуда не собирался…

 — Я не о том. От волнения он может связать узлом шнурки на своих туфлях.

 — Или вообще выйти к гостям босиком, — подсказал Джек, беря Джоани за руку. — Или надеть туфли, но забыть о брюках. И все потому, что ты стоишь и болтаешь, вместо того чтобы быстро переодеться, вернуться и попилить его.

 — Я никого не пилю, — возмутилась она, но он уже тащил ее прочь. — Да, Брэди, не забудь заехать к миссис Лири за пирогом. И еще… — Остальное прозвучало неразборчиво, потому что Джек закрыл ей рот свободной рукой.

 — А я, бывало, зажимал уши, — сказал Брэди, поворачивая голову, чтобы посмотреть на Ванессу. — Поскачем домой?

 — Поскачем.

 Так Брэди пронес ее на себе по соседским дворам до дома.

 — А ты, кажется, поправилась.

 — Так доктор прописал. — Она дернула его за волосы. — Смотри под ноги.

 — Чисто профессиональный вопрос: можно я тебя осмотрю?

 — Осторожно! — Она нырнула под бельевые веревки, протянутые на уровне ее груди. — Мог бы и обойти!

 — Да, но зато я понюхал твои волосы. — Он поцеловал ее прежде, чем она успела выпрямиться. — Кстати, ты приготовишь мне завтрак?

 — Ни за что.

 — А кофе хотя бы?

 Она отрицательно щелкнула языком, собираясь спуститься.

 — Нет.

 — Согласен на растворимый.

 — Нет. — Когда ее ноги коснулись земли, она уже хохотала. — Я хочу принять горячий душ, а затем целый час буду наряжаться и любоваться собой в зеркале.

 Брэди притянул ее к себе, хотя Конг вертелся под ногами, норовя влезть между ними.

 — Ты замечательно выглядишь.

 — Я умею выглядеть лучше.

 — Да ну? Вот бы посмотреть. — Он взял ее за подбородок. — Кстати, после пикника съездим ко мне? Я хотел бы, чтобы ты помогла мне выбрать краску.

 — Я подумаю!

 Она быстро и с чувством чмокнула его и побежала в дом.

 Волнение Лоретты, казалось, передалось ее дочери. Пока невеста тихо одевалась на свадьбу, Ванесса суетилась, переставляя цветы, бутылку шампанского, приготовленную для первого семейного тоста, и бегала от окна к окну, высматривая фотографа.

 — Он должен был приехать еще десять минут назад! — крикнула она, услышав на лестнице шаги Лоретты. — Я так и знала, что этот шурин внука миссис Дрискол нас подведет! Я не понимаю, почему… — Она не договорила, увидев Лоретту. — Ох! Какая красота!

 Лоретта выбрала платье из бледно-зеленого шелка с узкой полоской кружева понизу. Красивое платье простого кроя. По случаю она купила широкополую шляпу в тон, которая и украшала сейчас ее пышноволосую голову.

 — Не слишком вычурно, как ты думаешь? — Она подняла руки и дрожащими пальцами коснулась полей шляпы.

 — Все отлично! Ты необычайно хороша!

 — Я чувствую, что так оно и есть, — улыбнулась Лоретта. — Не знаю, что на меня вчера нашло. Сегодня все по-другому, я счастлива. Лишь бы не расплакаться — ведь я столько времени потратила на макияж!

 — Ты не расплачешься, — заверила ее Ванесса. — Ой, фотограф приехал! Ну наконец-то. И доктор Такер подъезжает! — Она помахала им рукой. — Целый парад. Иди в музыкальную комнату и сиди там, пока я тебя не позову.

 Ванесса дождалась, пока мать скроется из вида, и открыла дверь. В дом сразу же ввалилась толпа народу и священник. Брэди и Джоани спорили о том, как правильно прикреплять бутоньерку, Джек жаловался, что жена слишком туго завязала ему галстук и теперь он еле дышит. Хэм нервно забегал от окна к окну. Ванесса недолго думая отправила всех во двор.

 — Ты зачем взял собаку? — спросила Ванесса, увидев Конга с красным маком, пришпиленным к ошейнику.

 — Он член семьи, — объяснил Брэди, — я не мог оскорбить его чувства.

 — Возьми его на поводок, а то он как-то подозрительно обнюхивает туфли преподобного Тейлора.

 — Если повезет, то ничего хуже он не сделает.

 Ванесса прыснула от смеха. Тут только Брэди как следует рассмотрел ее.

 — А ты была права.

 — Это ты о чем?

 — Сейчас ты выглядишь еще красивее.

 На ней было тонкое летнее платье с открытыми плечами — пышная юбка в дерзкий цветочек и узкий лиф глубокого зеленовато-голубого тона. Ожерелье и серьги из золота дополняли наряд.

 — Как и ты. — Она непринужденным жестом потянулась, чтобы поправить узел его синего галстука, который он надел с костюмом светло-серого цвета. — Мы с тобой пара. — Она огляделась вокруг. — Мне кажется, чего-то не хватает.

 Корзины цветов были на месте. Джоани отряхивала рукав отца от воображаемой пыли. Преподобный Тейлор ворковал над Ларой и шарахался от Конга. Бумажные свадебные колокольчики тихо шелестели от легкого ветерка.

 — Чего же?

 — Невесты!

 — Ах да, верно. Я и забыла. Сейчас я ее приведу.

 Ванесса побежала в дом. Она нашла Лоретту в музыкальной комнате — та сидела на банкетке, делая медленные, глубокие вдохи и выдохи.

 — Ты готова?

 Лоретта еще раз повторила свое дыхательное упражнение.

 — Да.

 После чего она поднялась и медленно двинулась вслед за Ванессой, но у двери остановилась и схватила дочь за руку. Так они и вышли во двор и вместе ступили на газон. С каждым шагом улыбка Хэма, смотревшего на Лоретту, становилась все шире, а ее поступь увереннее. Когда они остановились напротив священника, Ванесса выпустила ее руку и отошла назад к Брэди.

 — Дорогие влюбленные… — начал священник. Ванесса стояла позади и смотрела, как в тени клена, под качающимися бумажными колокольчиками, свершается обряд бракосочетания. — А теперь поцелуйте невесту, — услышала она.

 Во дворах по соседству, где тоже собрались люди, раздались веселые крики и аплодисменты. Защелкали фотоаппараты, Хэм привлек к себе Лоретту и поцеловал ее долгим и глубоким поцелуем.

 — Ты молодец, — Брэди обнял отца, — поздравляю.

 Ванесса, скрывая смущение, повернулась, чтобы обнять свою мать:

 — Поздравляю, миссис Такер.

 — Ох, Ван!

 — Спокойно! Плакать пока рано — нам еще надо фотографироваться.

 Джоани с визгом бросилась обнимать новобрачных.

 — Ой, как я рада, как рада! — Она выхватила из рук Джека Лару. — Поцелуй свою бабушку, детка!

 — Бабушка, — бормотала Лоретта, беря у нее Лару и посмеиваясь, — и правда бабушка.

 — Ну, как ты себя ощущаешь в новой роли, тетя Ван? — Брэди положил руку ей на плечи.

 — Замечательно! — Она сверкнула улыбкой в объектив фотоаппарата, который навел на нее шурин внука миссис Дрискол. — Идем пить шампанское.

 Два часа спустя во дворе Такеров она везла тележку с гамбургерами к грилю, где орудовал Брэди.

 — Я думала, что эту почетную обязанность всегда выполняет твой отец, — заметила она.

 — Он передал мне свою почетную лопатку. — Брэди ловко перевернул кусок шипящего мяса.

 — Ловко у тебя получается.

 — Ты еще не видела меня со скальпелем.

 — Что-то не хочется, спасибо. А на пикнике все по-прежнему, — заметила Ванесса, уворачиваясь от пары мальчишек, которые, заигравшись, едва не сшибли ее с ног. — Шум, гам, толпа народу.

 Весь двор, дом и даже улица перед домом были полны людей. Они сидели за длинными столами или просто на траве. Старики предпочитали тень деревьев, где было приятнее посплетничать и вспомнить о былом, отмахиваясь от мух. Молодежь бегала на солнце. Кто-то притащил большой проигрыватель, и в дальнем углу двора гремела музыка — там собралась кучка подростков, занятых флиртом.

 — Мы тоже были бы среди них, будь мы помладше, — посетовал Брэди.

 — То есть ты считаешь, что слишком стар, чтобы кучковаться вокруг магнитофона?

 — Я-то нет, но они так считают. Раз я доктор Такер — это автоматически переводит меня в разряд взрослых. — Он подцепил горячий хот-дог, положил его в булочку и полил горчицей. — Скажи «а-а-а-а». — Он сунул хот-дог в ее открытый рот.

 Ванесса принялась жевать.

 — У тебя весь рот в горчице. — Брэди перехватил ее руку, не дав ей самой вытереть рот, и быстро слизал горчицу кончиком языка. — Очень вкусно, между прочим. — Он слегка прихватил зубами ее нижнюю губу.

 — У тебя бургеры подгорят, — напомнила она.

 — Тихо. Пусть молодежь смотрит и учится.

 Не успела она ничего возразить, как он полностью завладел ее ртом. Его глубокий, проникающий поцелуй длился так долго, что она забыла, что вокруг люди, да и сам он об этом забыл. Когда он отпустил ее, она потрогала свою закружившуюся голову и прошептала:

 — Совсем как в старые добрые времена.

 — Даже лучше, — тихо ответил он и собирался было снова ее поцеловать, но тут кто-то похлопал его по плечу.

 — Отпусти девочку и веди себя прилично, Брэди Такер, — раздался позади голос миссис Дрискол. — У тебя люди голодные. А поцелуйчики потом.

 — Да, мэм!

 — Ну ни крупицы здравого смысла, — она подмигнула Ванессе, — только мордашка симпатичная.

 И миссис Дрискол заковыляла обратно под свое дерево.

 — Она права, — согласилась Ванесса.

 — Что мордашка симпатичная?

 — Нет. У тебя нет ни крупицы здравого смысла.

 — Эй, — закричал он ей вслед, — ты куда?!

 Ванесса бросила лукавый взгляд через плечо, но не остановилась.

 «И точно — совсем как в прежние добрые времена», — думала она, останавливаясь поболтать со старыми школьными друзьями, среди беготни и криков резвящихся и уминающих гамбургеры детей. Лица изменились, родились дети, но настроение осталось прежним. Вкусные ароматы, смех, плач капризного ребенка, которого укачивают на руках. Разговоры о шансах местной бейсбольной команды выиграть чемпионат штата в этом году, о планах на лето и обмен садоводческим опытом. Аромат первых роз и пурпурные вьюнки на шпалерах соседнего дома.

 Когда Брэди нашел ее, она сидела на траве с Ларой.

 — Что ты делаешь?

 — Играю с моей племянницей. — Они обе заулыбались ему, глядя на него снизу вверх.

 Внутри у него что-то перевернулось. Стремительно и неожиданно. И неизбежно, как он сам понимал. Она смотрела на него с улыбкой, держа детскую головку на плече, освещенная солнцем. Казалось, что он всю свою жизнь подсознательно ждал этого момента. Но только ребенок должен быть его. Ванесса и ребенок должны быть его.

 — Что-то случилось? — спросила она.

 — Нет. — Он глубоко вздохнул, возвращаясь в реальность. — А что?

 — Но ты так на меня уставился….

 Он сел на траву, коснулся рукой ее волос.

 — Я до сих пор люблю тебя, Ванесса. И черт побери, я не знаю, как мне быть.

 Она вытаращила глаза и, конечно, не нашлась с ответом, лишь привычно сдерживала эмоции, бурей поднявшиеся в ней. Он не мальчик, он взрослый мужчина и говорит осмысленные вещи. Он ждет ее реакции. Она не знала, как ей реагировать. Лара завозилась и запищала у нее на коленях, нарушив молчание.

 — Брэди, я…

 — Ах вот вы где! — Джоани шлепнулась рядом. — А что это с вами? — спросила она, почувствовав их напряжение.

 — Проваливай отсюда, Джоани, — велел ей Брэди.

 — Конечно-конечно, раз ты так вежливо просишь, но приехал лимузин. Там уже толпа народу собралась. Пора, наверное, отправлять наших молодоженов в свадебное путешествие.

 — И верно. — Прижав к себе Лару как щит, Ванесса встала. — А то еще опоздают на самолет. Брэди, билеты у тебя?

 — Да, конечно. — Не дав ей улизнуть, он взял ее за подбородок и сказал: — Мы с тобой кое-что не обсудили, Ван.

 — Я знаю, — ответила она на удивление спокойно, хотя ее внутренности уже давно сжались в узел. — Но это потом. — И она, с Ларой на руках, отправилась на поиски своей матери.

 — Откуда здесь лимузин? — удивлялся Хэм, пока Джоани опускала закатанные рукава его рубашки. — Кто-то умер?

 — Никто не умер. — Джоани застегнула пуговицу на рукаве. — Ты и твоя жена отправляетесь в небольшое путешествие.

 — В путешествие? — переспросила Лоретта, а Ванесса тем временем вручила ей сумку.

 — В свадебное путешествие, как положено молодоженам, — объяснил Брэди.

 — Но у меня на следующей неделе каждый день пациенты.

 — А вот и нет. — Брэди, Джек, Ванесса и Джоани вытеснили ничего не понимающих новобрачных на улицу.

 — О боже! — ахнула Лоретта при виде сверкающего белого лимузина.

 — Ваш самолет вылетает в шесть часов. — Брэди подал отцу конверт с билетами. — Авиакомпания Vaya con Dios.

 — Что происходит? — возмутился Хэм. — Мое расписание…

 — Все утрясется. — Брэди похлопал его по плечу. — Увидимся через две недели.

 — Через две недели? А куда мы, черт побери, едем?

 — К югу от границы. — Джоани от всего сердца смачно чмокнула его в щеку. — Некипяченую воду там не пейте.

 — В Мексику? Мы едем в Мексику? — Лоретта вытаращила глаза. — Но вещи… А магазин?

 — Ваши вещи в багажнике, магазин подождет, — заявила Ванесса, расцеловывая мать. — Развлекайтесь.

 — В багажнике? — нерешительно улыбнулась та. — И моя голубая шелковая блузка?

 — Ну да, и остальное тоже.

 — Это вы сделали. — Невзирая на присутствие настырного фотографа, она расплакалась. — Вы все.

 — Да, мы виноваты, — согласился Брэди. — Пока, мамочка.

 — Мерзавцы, — всхлипнул Хэм, вынимая носовой платок. — Что ж, Лоретта, мы с тобой и вправду едем в свадебное путешествие.

 — Не опоздайте на самолет! — суетилась всегда готовая поволноваться Джоани, подталкивая их к лимузину. — Не сидите долго под солнцем, оно там гораздо жарче! Сразу ничего не покупайте, торгуйтесь! Деньги поменяете в гостинице, мы положили вам разговорник на всякий случай. А если нужно будет…

 — Все, Джоани, говорим им «пока», — перебил ее Джек.

 — Ох, — она вытерла глаза, — помаши ручкой, Лара.

 — Хэм, смотри, гардении, — снова расплакалась Лоретта.

 Все кричали и махали им на прощание, когда лимузин тронулся по Мейн-стрит, под грохот пустых консервных банок, привязанных сзади. Следом бежала ватага детей.

 — Ну, вот они и уехали. — Джоани спрятала лицо на груди Джека.

 — Ничего, — он погладил ее по волосам, — все дети когда-то уезжают из дому. Идем, я положу тебе картофельного салата. — Джек подмигнул Брэди и увел ее в дом.

 Ванесса проглотила комок в горле.

 — Долгие проводы — лишние слезы.

 — Нам нужно решить кое-какие вопросы, — напомнил ей Брэди. — К тебе поедем? Или ко мне?

 Ванесса в отчаянии огляделась по сторонам, будто ища, куда от него спрятаться.

 — Но гости…

 — Перестань. Никто и не заметит, что нас нет. — Он взял ее за руку и потащил к своей машине.

 И вдруг из-за угла дома им навстречу вынырнула Энни Крэмптон и закричала:

 — Доктор Такер, доктор Такер! Идемте скорее! Моему дедушке плохо!

 Брэди побежал за ней обратно во двор, Ванесса пошла следом. Старик лежал на траве, с расстегнутым воротом рубашки.

 — Больно, — прошептал он, — в груди болит.

 — Возьми сумку, — Джоани подала Брэди врачебную сумку доктора Такера, — скорая помощь уже едет.

 Брэди кивнул.

 — Ничего, мистер Бенсон, не волнуйтесь, — приговаривал он, вынимая из сумки флакон со шприцем. — Сейчас станет легче. Джоани, принеси его карту.

 Ванесса, не зная, как помочь, обняла Энни за плечи.

 — Пойдем, Энни.

 — Дедушка умрет?

 — Нет, доктор Такер ему поможет. Он очень хороший врач.

 — Он приходит к моей маме, — она всхлипнула и потерла глаза, — он будет принимать роды и все такое, но дедушка — он же очень старый. Он весь побелел и упал.

 — Хорошо, что это произошло здесь и доктор Такер был рядом. А когда ему станет лучше, ты сыграешь ему новую песню.

 — Песню Мадонны?

 — Да. — Она увидела, как подъезжает машина скорой помощи. — Ну вот, сейчас они заберут его в больницу.

 — А доктор Такер поедет с ним?

 — Конечно. А ты иди побудь с мамой — ей, наверное, сейчас страшно. — Ванесса хорошо помнила ощущение страха и отчаяния, когда ее отца забирали в больницу.

 Старика положили на носилки и погрузили в машину. Она бросилась к Брэди, который собрался забраться следом.

 — Брэди!

 Он обернулся и взглянул на нее с озабоченным и нетерпеливым выражением.

 — Дай мне знать, что… что происходит.

 Он кивнул и сел в машину.

 

 Только за полночь Брэди добрался до дому. В черном небе, усыпанном яркими звездами, сто яла белая, точно обглоданная кость, луна. Он не сразу вышел из машины, а посидел немного, расслабляя мышцы. Стекла были опущены, и он слышал, как ветер вздыхает среди деревьев в лесу. Он уже восемнадцать часов как был на ногах, и усталость, наконец, одолела его. Хорошо, что Джек подогнал его машину к больнице, иначе ему пришлось бы ночевать на диване в приемном отделении. Сейчас его усталому телу хотелось только горячей ванны и холодного пива.

 Окна на первом этаже горели — по счастью, он забыл выключить свет, когда уезжал. Он не любил возвращаться в пустой темный дом. По пути домой он нарочно сделал крюк, чтобы проехать мимо дома Ванессы. Огни были потушены. Наверное, это и к лучшему, потому что он был слишком вымотан и раздражен для такого важного разговора. Заодно у нее будет время свыкнуться с мыслью, что он ее любит. А может быть, и нет. Он неуверенно потрогал ручку двери. Что с ним, черт возьми, происходит? Где его былое упорство? Когда-то он решил, что станет врачом, и стал им. Захотел уехать из Нью-Йорка в деревню, и уехал без оглядки и каких-либо сожалений.

 Это были важные решения. Почему же он не может разобраться в своих отношениях с Ванессой? Нет, он сейчас же возвращается в город. Если она не откроет ему дверь, он влезет к ней в окно по проклятой водосточной трубе. Так или иначе, сегодня все должно разрешиться. Он повернулся и пошел обратно к машине. И тут дверь дома отворилась.

 — Брэди? — в освещенном проеме возникла Ванесса. — Почему ты не заходишь?

 Он остолбенел и вытаращил глаза. Конг выскочил из дома и с лаем запрыгал вокруг него.

 — Нас привезли Джек и Джоани. Надеюсь, ты не возражаешь. — Она отступила, давая ему пройти.

 — Нет.

 — Я захватила кое-что из еды с пикника на тот случай, если ты не ужинал.

 — Не ужинал.

 — А как мистер Бенсон?

 — Не блестяще, но состояние стабильное.

 — Ох, как я рада. А то Энни очень испугалась.

 Они так и стояли на пороге.

 — Ты давно здесь, Ван? — спросил Брэди.

 — Нет, пару часов всего, — ответила Ванесса, хотя приехала около пяти часов назад. — У тебя есть книги, я читала.

 — Почему?

 — Ну, чтобы убить время.

 — Почему ты приехала, Ван?

 Она наклонилась и погладила собаку.

 — Из-за нерешенных вопросов, о которых ты говорил. За целый день у меня было время подумать.

 — О чем?

 Ему хотелось схватить ее и отнести наверх, чтобы прекратить этот мучительный разговор.

 — Ну… о том, что ты мне сегодня сказал.

 — Что я тебя люблю?

 Она кашлянула.

 — Ну да, об этом. В общем, я не уверена в своих чувствах, да и в твоих тоже.

 — Я, кажется, ясно выразился.

 — Да, но это, возможно, потому, что раньше это было так. Возможно, возвращение к прошлому, к прошлым отношениям означает для тебя возвращение в знакомую колею. Так, наверное, спокойнее.

 — Черта с два! С тех пор, как я увидел тебя за пианино, у меня не было ни единой спокойной минуты.

 Она покрутила цепочку на шее.

 — Брэди, но я же изменилась. Я уже не та, что была прежде. Двенадцать лет просто так не вычеркнешь из жизни. И как бы нас ни тянуло друг к другу, продолжение отношений может стать ошибкой.

 Он пристально взглянул ей в глаза. Что ж, он готов совершать ошибки. Более чем готов.

 — И ты ждала меня, чтобы это мне сказать?

 Она провела языком по пересохшим губам:

 — И это тоже.

 — Выслушай теперь меня.

 — Подожди, я еще не закончила. Так вот, я приехала сюда потому, что ты часто занимаешь мои мысли и… — она запнулась, едва не сказав «сердце», — ты мне небезразличен. Обстоятельства разлучили нас прежде, чем мы успели принять осмысленное решение — расстаться ли нам или стать любовниками. — Тут она сделал паузу и затем продолжала: — Я приехала сюда сегодня, потому что поняла: я хочу вернуть себе то, что у меня отняли. И это ты. — Она положила руки ему на плечи. — Понятно?

 — Да. — Он бережно поцеловал ее. — Я понял.

 Она улыбнулась:

 — Займись со мной любовью, Брэди. Я всегда этого хотела.

 И, взявшись за руки, они пошли наверх.