- Следствие ведет Ева Даллас, #24
8
«Время уходит», — думала Ева, нетерпеливо косясь на телефон, который положила рядом с собой на обеденный стол. В камине горел веселый огонь, в тарелке перед ней лежала по-особому приготовленная свинина, но она ничего не замечала.
— Разве ты не знаешь: если смотреть на телефон, он никогда не зазвонит?
Ева оторвалась от телефона и взглянула на Рорка. Он насадил кусок мяса с ее тарелки на свою вилку и поднес к ее рту.
— Будь хорошей девочкой, съешь кусочек.
— Я сама умею пользоваться вилкой. — Но, раз уж мясо было перед ней, она его съела. И вынуждена была признать, что свинина чертовски хороша. — К этому времени он наверняка уже успел стереть файлы.
— Ты можешь этому помешать?
— Нет.
— Ну, тогда можешь спокойно поужинать.
Свинина сопровождалась картофелем, тоже приготовленным по-особому. Ева решила его попробовать.
— У них где-то должны быть спрятаны деньги. Ты не хотел бы их поискать?
Рорк задумчиво отпил вина.
— Лейтенант, я всегда готов искать деньги.
— Получим мы этот ордер или нет, мне нужен денежный след. Финансирование проекта, в чем бы он ни состоял, получаемые с него гонорары или прибыли.
— Хорошо. Я планирую ужин здесь.
Ева недоуменно взглянула на него.
— Мы уже ужинаем здесь. — Она подцепила вилкой еще один кусок свинины и подняла вилку вверх. — Видишь?
— День благодарения, Ева.
Рорк вынужден был признать, что нервничает все больше, потому что совершенно не знает, что делать.
Он умел общаться с людьми, знал, как устраивать вечеринки, приемы и деловые встречи, знал, как справляться с трудным характером своей жены. Он управлял гигантской финансово-промышленной империей и еще находил время распутывать убойные дела. Но как, черт побери, справиться с кучей собственных родственников?
— А, да! Ужин с индейкой. — Ева обвела рассеянным взглядом комнату: громадный стол, великолепные картины, начищенное до блеска серебро и теплый отсвет древесины. — Да, здесь самое место. Так ты берешься за это задание? Но только официально. Без этих твоих жульнических штучек.
— Вечно ты мне кайф ломаешь.
— Я могу получить разрешение на полномасштабную финансовую проверку в связи с убийством Айкона. Допустим, у меня есть несколько рабочих версий. Шантаж, месть недовольной пациентки, заказное убийство по профессиональным мотивам или террориста ческий акт.
— Но ни под одной из них ты не подписываешься.
— Я их не исключаю, — ответила Ева, — но они у меня в конце списка. Кроме того, у меня есть шифрованные дискеты с кодированным доступом, это придаст веса просьбе о разрешении. Я могу сказать, что, в чем бы ни заключался этот проект, он привел к убийству. Если собрать все вместе, я могу получить разрешение, не оскорбляя ничьих нежных чувств. Не буду говорить, что Айкон замазан. Просто что-то связанное с его работой и получаемым с нее доходом привело к его устранению.
— Ловко.
— Да, я девушка ловкая. Пока не накопаю новых данных, буду помалкивать насчет гибридизации человека, торговли живым товаром или обучения лицензированных компаньонок. Добудь мне деньги, вот тогда я развернусь.
— Считай, уже добыл.
Рорк пытался получить удовольствие от ужина, не забивая себе голову мыслями о предстоящем визите родственников. Транспорт не проблема. Он об этом уже позаботился. Расселить их в доме — тоже не вопрос. Места столько, что всем хватит и еще останется, даже если они приедут в полном составе.
Но вот что с ними делать, когда приедут? Это совсем не то, что принимать деловых партнеров или даже друзей.
Боже милостивый, у него есть родственники! Он прожил всю свою жизнь, даже не подозревая об их существовании. Как же ему теперь привыкнуть к мысли о том, что они есть, да еще принимать их у себя?
И вот они приезжают, они будут жить под его крышей, а он даже не представляет, чего они от него ждут.
— Как ты думаешь, может, нам устроить что-нибудь отдельное для детей?
— Что? — удивилась Ева, ковыряя вилкой в тарелке. — А, ты об этом. Черт, я не знаю. Ты должен знать, как такие вещи делаются.
Рорк готов был ее задушить.
— Откуда мне знать, как такие вещи делаются, если я никогда их раньше не делал? — Он раздраженно уставился в свой бокал с вином. — Меня это нервирует.
— Свяжись с ними, скажи, что возникло что-то срочное. Отмени.
— Я не трус, — ожесточенно огрызнулся Рорк, и Ева сразу заподозрила, что именно об этом он и думал. — И к тому же это было бы грубо.
— Я умею быть грубой. — Эта мысль ей понравилась, она даже забыла о работе. — Мне нравится быть грубой.
— Это потому, что у тебя так хорошо получается.
— Точно. Можешь им сказать, что из-за моей безумной занятости делом о кровавом убийстве День благодарения отменяется. Вали все на меня. «Моя проклятая жена доводит меня до ручки, — продекламировала Ева с подчеркнутым ирландским акцентом, жестикулируя стаканом с водой. — Лейтенант днем и ночью пропадает на работе, а мне и пяти минуток уделить не может. Как прикажете жить после этого? Знамо дело — удавиться, туда твою растак».
Рорк долго глядел на нее, не говоря ни слова.
— Ну и ни капельки не похоже. Никогда я так не разговаривал.
— Слышал бы ты себя, когда ты пьян. А напиваешься ты, потому что сладу нет с моим бессовестным эгоизмом. — Ева пожала плечами и отпила воды. — Проблема решена.
— Ни в малейшей степени, но спасибо за столь щедрое, хотя и странное предложение. Ладно, вернемся к убийству. Оказывается, для нас обоих это проще.
— Точно подмечено.
— Как ты думаешь, зачем человеку такого калибра, как Айкон, заниматься «серой» медициной? Если, конечно, твоя теория верна.
— А почему бы и не заняться, если он мог себе это позволить? И потом, он же хотел создать — как это? — усовершенствованную мышеловку. Человеческое тело несовершенно, так? Оно ломается, нуждается в постоянном ремонте и обслуживании. Оно хрупко. Он наблюдал эту хрупкость с детства, на примере работы своих родителей. Дальше — больше, его мать пострадала и покончила с собой. Потом разразились городские войны, и в этом кошмаре погибла его жена. Представляешь, какой соблазн — сделать тело совершенным, более сильным, прочным, красивым? Он уже много сделал для достижения этой цели, он на этом прославился, заработал кучу денег. Так почему бы не поднять это дело на новый уровень?
— Но почему только женщины?
— Не знаю. — Ева покачала головой. — Может, потому что он лишился матери, потерял жену. Его женщины оказались слишком хрупкими, вот он и зациклился на женщинах. И, несмотря на все свои капиталы, он должен иметь неплохой доход с этой работы, иначе не сможет ее продолжать. Ну, это скорее по твоей части. До сих пор легче все же продать женщину, чем мужчину. Среди лицензированных проституток подавляющее большинство женщины, мужчин — раз-два и обчелся. А среди сексуальных маньяков, наоборот, преобладают мужчины. Вы, парни, секс отождествляете с властью, с мужским началом, даже с жизнью. С наказанием, если вы ненормальные. А для женщин секс — это прежде всего эмоции. Или это для них товар на продажу, средство получения дохода.
— Или оружие.
— Да, и это тоже. Именно так работает система. — Теперь, когда фрагменты мозаики стали складываться у нее в голове, Ева начала есть, сама того не замечая. — Теперь возьмем нашего доктора. Большая шишка, мозги, имя, бабки. Большое ЭГО. Ну, это ты понимаешь.
— Разумеется, — усмехнулся Рорк.
— Он многого достиг, на его счету великое множество добрых дел, слава, важные люди дружески хлопают его по плечу. У него шикарная житуха. Но ведь всегда есть нечто большее, человек всегда хочет большего. И чем больше делает, тем больше хочет. Да, этот парень, как его… Франкенштейн? Он был отнюдь не дурак.
Рорк следил за ней, как зачарованный. Он обожал наблюдать, как она работает над делом. Как ее ум подбирает детали и связывает их воедино.
— Думаешь, это умно — собирать живого человека из мертвых частей тела?
— Противно, я согласна, но совсем неглупо. Многие научные, медицинские, технологические прорывы это по сути не что иное, как проявления безумия и эгоцентризма.
— Или случайные совпадения, — добавил Рорк. Ева указала на свечи, горящие на столе.
— Держу пари, первый парень, который добыл огонь, возомнил себя богом, а пещерные соплеменники поклонились ему до земли.
— Или размозжили ему голову камнем и украли горящий сук.
Она не удержалась от смеха.
— Ну да, да. Но ты меня понял. Значит, ты разводишь огонь: «Так, ну-ка посмотрим, что тут у нас за штука. Может, на что сгодится? Ура, больше не придется жевать сырого мастодонта! Мне, пожалуйста, средне прожаренный. О, черт, я подпалил Джо!» — Теперь уже Рорк расхохотался, и ободренная Ева улыбнулась ему. — «Ой, извини, Джо!» — продолжала она с увлечением. — И вот теперь тебе придется придумать, как обрабатывать ожоги. И что делать с тем, кто схватился за животик, когда подпалили Джо, а в следующий раз захочет подпалить всю деревню. Не успеешь оглянуться, как у тебя уже есть больницы, и полиция, и климат-контроль, и… — Она подцепила на вилку кусок мяса — «Жареная свинина по требованию».
— Кратчайшая история цивилизации. Великолепно.
— Кажется, я немного уклонилась от темы где-то на этапе мастодонта. Ну да ладно. Я что хочу сказать? Допустим, ты совершил нечто грандиозное. Нечто такое, что может повлиять на ход жизни во Вселенной. И ты на этом прославился. Что дальше?
— Всегда есть нечто большее — мы же только что пришли к такому выводу.
Тут зазвонил лежащий на столе телефон, и Ева схватила его:
— Даллас.
— Смотри не промахнись. — Тягучий южный голос Рио звучал сухо и деловито. — Если что, пинком под зад выпрут нас обеих.
— Просто перебрось мне документ.
— Нет, я лично доставлю ордер. Встретимся возле резиденции Айкона-младшего через двадцать минут. И вот что еще, Даллас. Если нас выпрут, я первая подставлю тебя, чтобы смягчить свое падение.
— Договорились! — Ева отключила связь и бросила взгляд на Рорка. — Ну что ж, отмашку нам дали, — сказала она и позвонила Пибоди.
Она опередила и Рио и Пибоди, а время ожидания использовала, чтобы изучить дом Айкона. Свет горел в окне третьего этажа. Что это, домашний кабинет или спальня? Еще одно окно неярко светилось на втором этаже. Вероятно, свет в коридоре, оставленный для
удобства.
На первом этаже было темно, если не считать тусклых огоньков системы безопасности и красной лампочки на парадной двери, сигнализирующей о включенной системе изоляции.
Значит, доктор дома. Это облегчит им вход, но затруднит саму процедуру обыска. Ева решила предоставить дипломатию заместителю окружного прокурора.
Был уже десятый час, совсем стемнело, дул холодный, порывистый ветер. Ева заметила на дверях соседнего дома украшение в фольклорном стиле, изображающее откормленную индейку, и сразу вспомнила о Дне благодарения, когда дом будет наводнен чужаками из Ирландии.
Это родня Рорка, напомнила она себе. Ей придется сообразить, как с ними ладить… или как их обходить. Ей понравилась Щинед, тетя Рорка, единственная из его родственников, с кем она успела познакомиться лично. Но это еще не значило, что ей будет легко общаться с Шинед, а уж тем более со всеми остальными, когда они будут слоняться по дому.
Семейные отношения были для нее тайной за семью печатями.
Рорк не сказал, надолго ли они приедут, а она… теперь она смогла признаться себе, что побоялась спросить. Может, только на один день? Переночуют и домой.
А если нет? Если они останутся на неделю?
Может, ей повезет и ее бросят на расследование какого-нибудь массового убийства? И тогда ей не придется находиться дома во время их пребывания.
«Что за дикая мысль», — призналась себе Ева.
А ведь Рорк тоже нервничает из-за их приезда, напомнила она себе, хотя в жилах у него лед вместо крови. Значит, для него это важно. Жизненно важно. Следовательно, она должна оказать ему поддержку. Играть роль жены и хозяйки дома. Но… ведь это будет не ее вина, если ее действительно бросят на расследование какого-нибудь чудовищного массового убийства? Откуда ж ей было знать?
Она заметила приближающуюся с западной стороны Пибоди в сопровождении тощей долговязой фигуры в неоново-зеленых штанах-дудочках и фиолетовой парке.
— Обалденное пальто, — сказал Макнаб. — А в ярких расцветках их выпускают?
— Понятия не имею. Разве я велела тебе взять с собой куклу-неваляшку? — обратилась Ева к Пибоди.
— Я решила, что электронщик нам не помешает.
Макнаб улыбнулся, зеленые глаза лукаво блеснули на его смазливой физиономии.
— Вообще-то я не против, когда она со мной играет. Ах да, Мэвис передает привет. Мы ее встретили, когда выходили из дому. Все растет, — добавил он, округлив руки перед животом, чтобы показать, как далеко продвинулась беременность Мэвис. — А какого размера пальто?
— Лейтенантского. Будешь присутствовать при обыске, — добавила Ева. — Никакой электронной работы на месте без прямого приказа. Раз уж ты здесь, будешь отвечать за транспортировку в управление любых электронных носителей, если мы ее санкционируем.
— Есть.
— Ой, вы только поглядите на эту индюшку! — умиленно воскликнула Пибоди, указывая на соседнюю дверь. — Мы тоже делали такие штуки. Когда я была маленькой. Нет, мы не ели индейку в День благодарения, она считалась символом угнетения и коммерциализации общества.
«И где только черти носят эту Рио?» — с тоской подумала Ева, поглубже засовывая руки в карманы.
— У нас будут гости на День благодарения, — сказала она. — Вы оба приглашены, если вас это интересует.
— Правда? — растрогалась Пибоди. — Спасибо, это очень мило. Я бы с удовольствием, но мы собираемся провести пару дней с моей семьей. Ну, если ничего экстренного не случится. Мы впервые едем на семейное сборище вдвоем.
Макнаб обнажил зубы в улыбке, и Ева заметила, что улыбка у него вымученная. Что же такое кроется в семье, если она пугает даже тех, кто храбр и верен?
— Мы уже копим на поездку в Шотландию после Рождества. Хотим провести пару дней с кланом Макнаба. — Теперь уже на лице у Пибоди появилась такая же болезненная улыбка. — Отметимся и тут и там в один год, если потянем расходы.
— Что ж, отлично.
Но Ева была разочарована. Ей хотелось, чтобы на ее домашней вечеринке был хоть кто-то, кого она сама знает в лицо.
Она выбросила эту проблему из головы, увидев подъехавший к тротуару автомобиль. Из него вышла Шер Рио в своем строгом деловом костюме и соответствующих туфлях на каблуках. Она протянула Еве ордер.
— Дай-то бог, чтобы мы что-нибудь нашли. Детектив Пибоди, если не ошибаюсь? — Затем Рио кокетливо стрельнула глазами в сторону Макнаба. — И?
— Детектив Макнаб, — представился он, расправив свои костлявые плечи. — Отдел электронного сыска.
— Шер Рио. — Она протянула ему руку и только после этого проплыла к двери.
А Пибоди заехала ему локтем в бок за спиной у прокурорши.
Когда Ева нажала кнопку звонка, охранная система замигала и ответила:
Мы просим прощения, супруги Айкон в настоящий момент не ждут и не принимают посетителей. Если хотите оставить сообщение, его примет обслуживающий персонал.
Ева подняла к «глазку» свой жетон, а потом и ордер.
— Лейтенант Ева Даллас, Департамент полиции Нью-Йорка, в сопровождении детективов Пибоди и Макнаба, а также Рио, заместителя окружного прокурора. У нас есть ордер на обыск дома. Сообщите доктору Айкону или обслуживающему персоналу: если доступ в здание не будет нам открыт добровольно в течение пяти минут, мы примем соответствующие меры.
Минуту, пожалуйста, ваши документы необходимо отсканировать и установить их подлинность.
— Валяй. Время пошло.
Бледно-зеленый луч омыл ее жетон и печать на ордере. Прошла минута. Механизм электронного устройства тихонько гудел.
Подлинность ваших документов установлена. Минуту, пожалуйста, сейчас обслуживающий персонал дезактивирует режим изоляции. Доктор Айкон пока не выразил своего отношения к данному визиту.
«Любопытно», — подумала Ева.
— Включай камеру, Пибоди, — скомандовала она и включила свою собственную.
Истекли три из пяти отведенных минут, прежде чем сигнальные огоньки охранной системы мигнули и сменили цвет на зеленый. Дверь открыла та же экономка, которую Ева видела во время своего первого визита.
— Лейтенант Даллас, прошу прощения, что вам пришлось ждать. Я уже ушла к себе на ночь. — Она вежливо отступила, давая им дорогу. — Доктор Айкон наверху в своем кабинете. Мне было приказано не беспокоить его до утра.
— Все в порядке. К вам претензий нет.
— Но… — Когда Ева двинулась к лестнице, экономка стиснула руки. — Доктор Айкон строго-настрого запретил его беспокоить, пока он работает в кабинете. Если вам необходимо с ним поговорить, позвольте мне хотя бы предупредить его по системе внутреннего оповещения.
Ева оглянулась и увидела домашний сканер с блоком связи, примерно такой же, как в доме Рорка.
— Не надо, — сказала она. — Рио, осмотрись тут. Макнаб, проверь охрану. Пибоди, со мной.
— Рио положила на него глаз, — проворчала Пибоди, когда они добрались до площадки второго этажа.
— Что?
— На Макнаба. Она положила на него свой масленый глаз. И пусть больше ничего на него не кладет, а не то мне придется пнуть ее тощую южную задницу.
— Может, вспомнишь хотя бы на минутку, что ты на работе? — спросила Ева. — Хоть для виду. Хоть для долбаного протокола.
— Да я просто так сказала. — На площадке третьего этажа Пибоди огляделась. — Места много. Приятный интерьер, красивые картины. Тишина.
— Жену и детей отослал на Лонг-Айленд, в летний дом. Держу пари, кабинет у него со звукоизоляцией. Прислугу отпустил на ночь, охранную систему перевел в блокирующий режим. Да, он и впрямь не хочет, чтобы его беспокоили.
На третьем этаже было три комнаты. Ева обратила внимание на детскую: дорогие игровые автоматы, развлекательный центр, шезлонги, безалкогольный бар. Настоящий рай для детей. Соседнее помещение являло собой нечто вроде дамской гостиной в сочетании с кабинетом. По мнению Евы, здесь сказывался женский вкус. Пастельные тона, арочные проемы, плавные линии.
Третья дверь была закрыта. Не сомневаясь, что она звуконепроницаема, Ева не стала стучать, а сразу нажала кнопку интеркома.
— Доктор Айкон, это лейтенант Даллас. Со мной два детектива и заместитель окружного прокурора. Мы пришли с ордером на обыск. Вы по закону обязаны открыть эту дверь и оказать нам содействие.
Она выждала, но ответа так и не последовало.
— Если вы отказываетесь сотрудничать, у нас есть право вскрыть замки и войти. Вы можете связаться со своим адвокатом или представителем, чтобы удостоверить наши полномочия. Вы можете потребовать, чтобы ваш адвокат или представитель присутствовали при обыске.
— Молчаливый прием, — прокомментировала Пибоди через минуту.
— Зафиксируй на пленке, что доктор Айкон был проинформирован и отказался ответить. Мы входим без его разрешения. — Ева вытащила универсальный ключ и вставила его в стандартный внутренний замок. — Доктор Айкон, это полиция. Мы входим.
Она открыла дверь.
До ее слуха донеслась тихая музыка — бессмысленное попурри, какое часто исполняют в лифтах или в телефонах в режиме ожидания. Письменный стол стоял у тройного окна. За столом никого не было. Дверь слева была полуоткрыта и вела, как убедилась Ева, в ванную. Рядом с дверью помещался проекционный экран, по которому перемещались абстрактные рисунки в размытых мягких красках, такие же бессмысленные, как и музыка.
На стенах висели картины, полки с книгами, семейные фотографии и дипломы в рамках.
На окнах были включены защитные экраны, свет был приглушен, в комнате царило приятное тепло.
В правом углу располагался уголок для беседы. На кофейном столике на подносе стояли блестящий черный чайник-термос, блюдо с фруктами и сыром, большая белая чашка с блюдцем и зеленая матерчатая салфетка.
А на длинном диване, обитом такой же роскошной кожей, как на ее пальто, только цвета бургундского, лежал Уилфрид Б. Айкон-младший. Его ноги были босы, у края дивана стояла пара аккуратных черных шлепанцев. Он был в темно-серых домашних брюках и легком пуловере, более светлом по тону.
На пуловере темнело пятно вытекшей из сердца крови, ручка скальпеля отсвечивала серебром.
— Рабочие наборы, — отрывисто скомандовала Ева, поворачиваясь к Пибоди. — Сообщи в управление. Скажи Макнабу, пусть тоже изолируется и немедленно изымает диски наблюдения. Опечатать дом.
— Есть.
— Сукин сын, — пробормотала Ева, оставшись одна. — Сукин сын. Убитый визуально идентифицирован ведущим следователем как доктор Уилфрид Б. Айкон-младший. Найден убитым, смерть установлена визуально. До обработки следователей изоляцией тело не будет осмотрено, в помещение никто не войдет в целях сохранения неприкосновенности места преступления. Проникающее ранение в грудь нанесено холодным оружием, по видимости хирургическим скальпелем, идентичным или сходного типа с тем, который был использован в деле Айкона-старшего. Кровь вытекла из сердца. Как видно на съемке, убитый находится в лежачем положении на диване в своем домашнем кабинете. Дверь в кабинет была заперта, свет настроен на пониженную яркость, защитные экраны задействованы на всех окнах.
Ева вскинула руку, заслышав шаги.
— На месте появляется заместитель окружного прокурора Рио. Не входи, Рио. Сначала мы должны изолироваться.
— А что случилось? Пибоди сказала, что Айкон мертв, но я не…
Она замолкла, заглянула в комнату через плечо Евы, обвела ее глазами от ванной до дивана. Потом глаза ее закатились, прокурорша испустила какой-то странный звук, как надувной шарик, из которого выпускают воздух. Ева подхватила ее и не дала рухнуть, уложила на полу в коридоре, а сама продолжила устный отчет.
— Доступ в помещение был обеспечен ордером на обыск. На месте преступления нет внешних признаков взлома, нет следов борьбы.
Когда Пибоди вернулась, Ева протянула руку за рабочим набором. Ее напарница подошла к прокурорше.
— Что с ней?
— Обморок. Сделай, что сможешь.
— До чего же они нервные, эти южные дамочки!
Ева обработала себя изолирующим составом и внесла сумку с набором в комнату. Для проформы она проверила жизненные показатели: они отсутствовали.
— Смерть на месте подтверждена. — Она сканировала отпечатки пальцев. — Идентификация подтверждена. Пибоди, осмотри весь дом, но сперва отошли экономку в ее комнату, пусть не выходит.
— Я уже отослала экономку. Осмотрю дом, как только разбужу Спящую красавицу. Его кокнули тем же способом, что и папашу?
— Похоже на то. — Ева измерила температуру тела. — Смерть наступила меньше двух часов назад. Вот черт! — Она выпрямилась, оценила положение тела и угол проникновения скальпеля. — Один удар, прямо в сердце. Он прилег. Отослал экономку, перевел охранную систему в режим «Не беспокоить». Лежит себе и думать не думает, что кто-то может войти, склониться над ним… Может, накачался транквилизаторами? Токсикологию проверим. Но я так не думаю. Он ее знал. Он ее не боялся. Он не опасался за свою жизнь, когда она вошла в комнату.
Отступив к порогу, Ева попыталась мысленно представить себе картину в целом. Рио теперь уже сидела, обхватив голову руками, Пибоди стояла над ней, ухмыляясь.
— Осмотр, детектив.
— Есть, босс. Хочу лишь убедиться, что с гражданским лицом все в порядке.
— Все нормально. Просто небольшая встряска. — Рио махнула рукой Пибоди. — Идите по своим делам. Я никогда раньше не видела трупа, — повернулась она к Еве. — На фото, на видео — да. Но раньше мне никогда не приходилось войти в комнату и наткнуться на настоящее мертвое тело. Я просто не была готова это увидеть.
— Спустись вниз, дождись экспертов.
— Сейчас. Я слышала, как ты сказала, что он умер всего два часа назад. — Взгляд у Рио был все еще немного отсутствующим, но она смотрела прямо на Еву. — Если бы я раньше достала ордер… Но я не могла. Мне пришлось выделывать кульбиты и сальто-мортале, чтобы его добыть. Иначе ничего бы не вышло.
— Я тебя не виню.
Рио откинулась головой к стене.
— Ты, может, и нет. Но я себе простить не могу. Ладно, проехали. Ордер я все-таки выбивала не зря. Мы же кое-что нашли, верно? Ты этого ожидала?
— Нет. А теперь я простить себе не могу: надо было это предвидеть. Спускайся вниз, Рио. Мне надо работать.
Рио поднялась на ноги.
— Я могу уведомить родственников.
— Вот и отлично, займись полезным делом. Только не говори жене, что он убит. Просто скажи, что она нам нужна, пусть немедленно вернется в город. Сделай еще одно сальто-мортале, но добейся, чтобы ее посадили в полицейский вертолет. Чтоб через час была тут. И постарайся, чтобы пресса не пронюхала, Рио. Нам так и так скандала не миновать, уж лучше позже.
Ева открыла термос, понюхала. Кофе. Она пометила все предметы на подносе для отправки в лабораторию. Потом она перешла к столу и начала проверять входящие и исходящие звонки, электронную почту, недавно введенные или удаленные файлы на компьютере. Все имеющиеся дискеты упаковала, сам компьютер пометила для отправки в электронный отдел.
— Дом пуст, если не считать экономки, — доложила вернувшаяся Пибоди. — Она ничего не видела и не слышала. Все окна и двери были заперты. Никаких следов взлома. Макнаб сказал мне, что на текущем диске с записями охранной системы — он был задействован с девяти утра — имеется двухчасовой перерыв.
Ева обернулась, нахмурилась.
— Два часа.
— Точно. Запись на диске остановлена в восемнадцать тридцать и возобновлена в двадцать сорок две. На диске хорошо видно, как мы приближаемся, проходим проверку и входим в дом в двадцать один шестнадцать.
«Несколько минут, — подумала Ева. — Мы с ней разминулись на несколько минут». Она указала на настольный телефон.
— Этот он переключил в текстовый режим. Переключение произведено в семнадцать ноль-ноль. В зоне памяти никаких записей. Давай проверим другие телефоны.
Они спустились в тот самый момент, как навстречу им начала подниматься бригада экспертов-«чистильщиков».
— Жену Айкона сейчас забирают. Она будет здесь через двадцать минут, — сообщила Рио. — Медэксперт тоже сейчас будет. Выписала тебе Морриса.
— Вот и хорошо. Мне надо опросить моего электронного эксперта. Можешь остаться здесь или уехать.
— Уехать? — Рио коротко рассмеялась. — Черта с два! Никогда не была на мокром деле с самого старта. Они попытаются выдернуть из-под меня этот коврик, когда ты закончишь расследование. Мне нужна амуниция, чтобы остаться в седле. Я остаюсь.
— Прекрасно. Где тут техническое помещение? — спросила Ева у Пибоди.
— За кухней, в задней части дома.
— Начинай проверку телефонов. Забирай все диски на просмотр. Надо пометить для изъятия все компьютеры — жены, детей, экономки. — Ева опять повернулась к Рио. — Ты сама говорила с женой?
— Да. Я проследила, мне действительно отвечали из Хэмптонса.
— Хорошо, — кивнула Ева и пошла искать Макнаба.
Хотя Макнаб выглядел как жертва телешоу «Мода — это мы», находить общий язык с электроникой он умел. Смешной в своем «неоновом» костюме, он сидел в помещении, куда стекались данные со всех мониторов, стремительно переключал экраны на консоли и что-то бормотал в свой ручной пульт.
— Что ты делаешь? Что это?
Он удостоил Еву беглым взглядом и отбросил свои длинные золотистые волосы назад от лица.
— Вы действительно хотите знать?
— Только результат. В доступной форме.
— Проверяю систему на зажимы, сбои, байпасы. Суперклассное оборудование. Многоуровневое, с полным сканированием, детекторами движения, голоса и изображения. Доступ по коду и образцу голоса. У меня с собой только портативное устройство, но лучшего образца. И я не нахожу ни единой дырки. Защита непробиваемая.
— Тогда как же они проникли в дом?
— В том-то и вопрос. — Макнаб повернулся на крутящемся табурете спиной к консоли и потер скулы. — Мы, конечно, копнем глубже у нас в отделе, но, похоже, они вошли на зеленый свет.
— Ты хочешь сказать, что их кто-то впустил или они прошли через систему охраны.
— Я осмотрел устройство на двери: нет следов вмешательства. В большинстве случаев следы остаются, хотя и не всегда. Мы, конечно, и в этом еще покопаемся, но если хотите знать мое мнение: да. Плохой парень вошел в темпе вальса. Либо система признала его за своего, либо ему помог какой-то внутренний источник. Может, сам убитый его впустил?
— А потом поднялся наверх, запер дверь своего кабинета и растянулся на кушетке, чтобы плохому парню было сподручнее всадить в него нож?
Макнаб надул щеки и с шумом выдохнул. Похлопав себя по карманам, он нашел серебряное колечко и пропустил в него волосы, чтобы получился хвостик.
— Да, не вытанцовывается. Ну, кто бы ни был плохой парень, он изъял диски на то время, что был под камерой. Подчистую. Заметьте, в этом помещении нет ни следа беспорядка. А мне пришлось открывать моим универсальным ключом. Он за собой все аккуратно запер.
Ева осмотрела помещение. Комната размером примерно с ее кабинет в управлении, но обстановка была куда более навороченной. Изображение из различных помещений дома и с внешних камер слежения за всеми входами транслировалось на целую серию экранов. Макнаб оставил их включенными, и Ева могла видеть, как «чистильщики» в защитных костюмах прочесывают место преступления, как Рио на первом этаже разговаривает по сотовому, а Пибоди осматривает компьютер и телефон в кухне.
Она немного понаблюдала за экранами и увидела, как в парадную дверь вошел Моррис. Он перебросился парой слов с Рио, и она показала ему, что надо подняться наверх.
— Ладно, — сказала Ева и оставила Макнаба наедине с его электронными игрушками.
Экономка жила в пристройке, отделенной от основного дома тяжелой бронированной дверью. Она стояла посреди своей маленькой гостиной и явно пребывала в состоянии легкого шока. Ева подошла к ней.
— Ваше имя?
— Эдит Симпсон.
— Давно вы здесь служите?
— Меня взяли сразу, как родился Бен.
— Хорошо. У доктора Айкона сегодня были посетители после отъезда жены?
— Нет, лейтенант.
— Доктор Айкон выходил из дома после отъезда жены и детей?
— Нет, лейтенант.
«Ну, спасибо, хоть отвечает по делу», — подумала Ева.
— Кто включал систему безопасности на вечер? Кто перевел ее в режим «Не беспокоить»?
— Доктор Айкон лично включил режим в семнадцать тридцать, сказал, что я свободна до семи тридцати утра и просил его не беспокоить.
— Что он ел на обед?
— Он не сделал никакого заказа. Я подала суп из цыпленка с рисом, но он почти ничего не съел. Выпил женьшеневого чая с сухим пшеничным печеньем и все.
— Он ел один?
— Да, лейтенант.
— Когда уехала его жена?
— Миссис Айкон и дети покинули дом сразу после полудня. Миссис Айкон велела мне подать доктору Айкону суп и чай. Она волновалась, что он плохо ест и может заболеть.
— О чем они говорили?
Этот вопрос смутил и даже несколько оскорбил экономку.
— Разговоры между членами семьи — это их частное дело, — ответила она, чопорно поджав губы.
«А я-то хотела взять ее на место Соммерсета!» — огорчилась Ева.
Вслух она сказала:
— Никто вас не обвиняет в подслушивании. Но что-то же вы должны были слышать! Я расследую дело об убийстве. Забудьте о своей щепетильности и отвечайте.
— Миссис Айкон просила доктора Айкона поехать вместе с ними или позволить ей отослать детей с няней, а самой остаться. Но доктор Айкон настоял, чтобы она ехала с детьми, пообещал, что присоединится к ним через день или два. Сказал, что ему нужно побыть одному.
— Что-нибудь еще?
— Они обнялись. Он обнял детей, пожелал им счастливого пути. Я приготовила и подала ему обед, как и велела миссис Айкон. Вскоре он уехал в клинику, сказал мне, что вернется к пяти. Так оно и было, он вернулся к пяти.
— Один?
— Да, он был один. Вот тогда он и включил режим полной изоляции. Просил его не беспокоить.
— Вы сервировали ему фрукты и сыр сегодня вечером?
— Нет, лейтенант, — растерялась экономка.
— Хорошо, больше пока вопросов нет.
Наверху Моррис уже заканчивал свой осмотр на месте. Под прозрачным защитным халатом на нем были узкие черные брюки и фиолетовая рубашка из блестящего шелка. Зачесанные назад волосы свисали тремя хвостами.
— Это ты ради меня так вырядился? — спросила Ева.
— Позднее свидание с большой перспективой загудеть на всю ночь. — Он выпрямился. — Но я сделаю для тебя предварительный отчет. Тут у нас, как говорится, каков отец, таков и сын. Тот же метод, тот же тип оружия, та же причина смерти.
— Только в положении лежа.
— Верно. — Моррис опять склонился над телом. — Убийца стоял вот под этим углом и примерно на таком же расстоянии. Близкий контакт. Можно сказать, интимный.
— Мне нужен анализ на токсикологию.
— Будет. — Моррис снова выпрямился и бросил взгляд на поднос. — Похоже, тут никто ничего не трогал. Жаль, отличные фрукты пропадают.
— Экономка сказала, что он поел немного супа с цыпленком и рисом, выпил чаю с крекерами, и все это было около часу дня. Потом он уехал и вернулся к пяти. Отослал ее к себе, и больше она его не видела. Она не приносила ему поднос с едой.
— Ну, значит, он сам его принес. Или его принес убийца.
— Может, эти фрукты напичканы транквилизаторами, а может быть, и нет. Как бы то ни было, парень просто ложится и подставляется под нож.
— Он знал своего убийцу.
— Знал и доверял. Не стеснялся при нем лечь и расслабиться. Может, он сам впустил убийцу, а тот заманил его наверх. Но я этого не вижу. — Ева покачала головой. — Зачем все эти хлопоты? Зачем тащить жертву наверх, собирать поднос с едой? Чего проще зарезать его прямо внизу. Может, он хотел сперва поговорить, но, черт, и это можно прямо внизу. Двери заперты изнутри.
— Вот оно что! Загадочное убийство за закрытыми дверями! А ты — наш Пуаро, только без усов и акцента.
Ева знала, кто такой Пуаро. Она перечитала всю Агату Кристи после незабываемого спектакля «Свидетель обвинения», закончившегося настоящим убийством.
— Ничего особенно загадочного тут нет, — возразила она. — Убийца знает коды. Делает свое дело, настраивает коды изнутри, закрывает дверь и уходит. Забирает диски с записями наблюдения за истекшее время. Даже сигнализацию за собой включает.
— Ловкий парень! Знает дом как свои пять пальцев.
— Нет, не парень. Это женщина, я уверена. Конечно, она знала дом. Когда отвезешь его в морг, мне нужен полный осмотр на другие ранения, ушибы, синяки, следы уколов. Правда, я не думаю, что ты их найдешь. И никаких транквилизаторов тоже не будет. Каков отец, таков и сын, — повторила она. — Да, все совпадает в точности.
