• Следствие ведет Ева Даллас, #48

Глава 5

 Ева вышла из допросной и направилась к столу Пибоди.

 – Нарыла что-нибудь? Сейчас с тобой поменяемся.

 – ФБР подключилось. Ведет агент Карл Звек. Начали со случая в Брэнсоне, Миссури, состыковались со старшим следователем в Плезант-Эйкерс, Нью-Джерси, по убийству на прошлой неделе. Только что с ней переговорила. Детектив Франсин Люпин. Захолустный городишко, мало ресурсов и опыта. С радостью примет любую помощь. Сейчас перешлю тебе на комп. Связалась с двумя следователями из Пенсильвании. Иду по местам преступления в обратном порядке. Психологи ФБР тоже заключили, что действуют двое преступников-любовников.

 – Подозреваемые? Приметы?

 – Абсолютно ничего! – Пибоди развела руками. – Продираюсь сквозь кипы отчетов и фэбээровской болтологии, результат мизерный. Время от времени меняют машину. В обнаруженных автомобилях – когда владелец и жертва одно лицо – никаких пальчиков. За последние пару месяцев десятки опрошенных. Показания, естественно, противоречивые. Мужчина и женщина, двое мужчин, разный возраст, разный цвет кожи. Вероятность выше с парой мужчина-женщина. Возраст – от двадцати пяти до тридцати пяти.

 Негусто, мысленно согласилась Ева.

 – Поработаю с тем, что есть. Допрошенные показали, что после концерта Дориан с друзьями собирался в клуб «После полуночи». Поехал вперед. Ангел Элла – это Элла Р. Дентон. В картину преступления не вписывается, и все равно проверим.

 Проверка напрасной не бывает, считала Ева.

 – Вероятнее всего, Купер поймал такси, поехал в центр, и там его схватили. Случайно. Оказался не в то время не в том месте. Продолжай допросы, вдруг еще что-то всплывет, уточняй хронологию событий и передвижения фигурантов. И, на случай, если я ошибаюсь, выясняй, не было ли угроз и преследования.

 – Не ошибаешься. Ясно, что эти двое объявляются в городе, выбирают жертву, развлекаются и продолжают путь. Издеваются над пленниками в каком-нибудь глухом месте или, если речь о городе, заброшенном здании. Два-три дня – и до свидания. Может, они и тут уже закончили и уехали.

 – Проверим. Хотя взгляни на маршрут: очевидно же – они направлялись в Нью-Йорк. Вопрос, почему…

 В своем кабинете она перечитала записи напарницы и расположила материалы по другим жертвам на второй доске, в кои-то веки пожалев, что у нее так мало места.

 С трудом, но все-таки вычислила такси. Купер поймал его на Бродвее и приехал в центр, где по собственной инициативе вышел на углу Перри-стрит и Седьмой авеню, за несколько кварталов до клуба.

 Почему? Приятный вечер?

 Проверила сводки погоды, кивнула:

 – Да, приятный вечер. Решил пройтись, размяться, подышать свежим воздухом. Район знакомый. Как же они тебя приметили?…

 Снова села, закинула ноги на стол и прикрыла глаза.

 Женщина – Ева придерживалась версии с разнополой парой – заманила женщина.

 «Простите, вы мне не поможете? Я, кажется, заблудилась». Этак взволнованно-кокетливо, очаровательно-беспомощно и, разумеется, безобидно.

 Да, пожалуй. Проще простого.

 Или излюбленная хитрость Дамера, классический прием, неизменно срабатывающий на протяжении многих десятилетий.

 Одинокая женщина поднимает в кузов машины что-то тяжелое.

 «Вам помочь?» – «Ой, правда? Вы не против? А то я все никак…»

 Купер делает доброе дело, а в это время мужчина сзади наносит удар. Запихивают в кузов микроавтобуса или внедорожника. Один садится рядом, чтобы не вырвался, если что, другой – за руль.

 Ева открыла глаза и воззрилась на доску.

 В машине два дня не продержишь. Есть логово. Скорее всего, тоже в центре. Там его схватили, там и выбросили.

 Пробежала глазами по маршруту, рассчитывая время, которое надо, чтобы доехать с Перри до Меканикс-стрит. Выделила на карте сектор.

 Предполагаемое место убийства. Где-то здесь.

 Заброшенный дом? Совсем заброшенных мало, кто-нибудь да вселится: наркоманы, бездомные…

 Нашла в районе шесть подходящих зданий, отправила туда патрульных.

 Продолжила работу напарницы, обзванивая следователей по другим делам.

 Ближе к вечеру снова вошла Пибоди. Устало бросила на стол пакет со снедью из торгового автомата.

 – Что это?

 – «Расчудесный фаршированный “карман”». Новинка. По правде, я бы назвала его расхреновым, но пузо набивается. Можно кофе? После праздников и ежедневных походов в спортзал едва волочу задницу.

 Ева указала большим пальцем на автоповар и выложила последние новости:

 – Следователь в Вудсбери, Огайо, бросил на этот случай все силы. Первое в их городе убийство за десяток с лишним лет, и он воспринимает его как личное оскорбление. Может, и выйдет толк… Что это за дрянь?!

 Проглотив кусочек «кармана», Ева поспешно отхлебнула из кружки Пибоди.

 – И кофе такой же поганый! Они что, специально делают как хуже?

 – Садисты.

 – Отстой! Не хочу даже думать, из чего это. А теперь оно у меня в животе. Вместе с кофе, который начисто убит молоком и сахаром. Еще и есть захотелось…

 Ева бросила провинившийся пакет с едой в урну для переработки мусора. Самое место!

 – Да, черт, хочу есть! Ну что ты будешь делать!

 Она подошла к автоповару, запрограммировала витаминный коктейль и с отвращением посмотрела на зеленую жидкость.

 У Финли получается, с горечью подумала она. В его автоповаре под напитком со шпинатом замаскирован настоящий кофе. Где-то здесь у нас припрятан шоколадный батончик…

 Нету.

 – Чтоб он сдох, этот Конфетный вор! Дура, могла бы и догадаться! Обчистил кабинет, пока я в отпуске.

 – У тебя тут был шоколадный батончик?

 – Был да сплыл! – Ева с отвращением вернулась к столу и выдвинула ящик. – Ублюдок похищает настоящий шоколад и оставляет взамен энергетическую дрянь!

 – Шоколад?!

 – Все, забудь!

 В наказание за собственный просчет Ева глотнула витаминный коктейль, который оказался не так уж плох, и развернула энергетический батончик.

 – Исходя из карты, логично предположить, что нападение совершено между Перри и Кристофер-стрит. Остановили, вырубили, погрузили в машину, связали. Я послала проверить заброшенные здания.

 – А у меня ничего существенного. По собственному почину явились Тео Баррон и Сэмьюэл Дикс, так что я заодно и с ними поговорила.

 – Из клубной компашки?

 – Да. Тео всю дорогу лил слезы и повторял, что если бы он только не крутил с этой певичкой, то поехал бы с Дорианом, и тот сейчас был бы жив.

 – Все так.

 Запавшие глаза Пибоди округлились.

 – Это не делает его виноватым или ответственным, – махнула рукой Ева. – Просто факт. Преступники не напали бы на двоих мужиков. Выбирают одиночек.

 – По-прежнему думаешь, что трупов больше?

 – Пока не доказано, но в маршруте пробелы. Возможно, спешили в следующий город или просто не нашли никого подходящего, и все-таки логичнее заключить, что кого-то убили. Убийства не вписались в данную схему, или тело не нашли. А тут, – она махнула батончиком в сторону карты Нью-Йорка, – тут у нас есть шансы. Проверим.

 – Еще не всех допросили, я запланировала перерыв.

 – Бакстер и Трухарт здесь?

 – Да, сегодня никаких вызовов.

 – Введи их в курс дела, пусть возьмут на себя опрос, пока мы будем на выезде. Дай мне пять минут доложиться Мира и Уитни…

 Она попыталась лично переговорить с Мира, но злокозненный админ недвусмысленно дал понять, что доктор на совещании. Ева довольствовалась тем, что набрала краткий отчет и заодно отправила копию шефу.

 Допила витаминный коктейль – не выбрасывать же! – и схватила плащ. Выйдя из кабинета, кивнула Трухарту и осведомилась у Бакстера:

 – Готовы?

 – Да, вопросов нет.

 Ева помедлила, взглянула еще раз в молодое открытое лицо.

 – А ты готов?

 – Я?… Так точно!

 – Лейтенант имеет в виду экзамен, мой дорогой стажер.

 – Так точно, готов.

 – Молодец. Пибоди, со мной.

 По дороге к эскалаторам Ева накинула плащ и, памятуя утреннюю стужу, вытащила вязаный шарф, подарок напарницы.

 – ФБР ведут отсчет от Теннесси. Ерунда – слишком чисто и продуманно! В первый раз наверняка наследили. Или вообще вышло случайно. Как они обнаружили, что торчат от пыток и крови?

 – Может, первого они знали. – Стоя на эскалаторе, Пибоди накручивала вокруг шеи причудливые петли семимильного шарфа. – Человек, на которого у обоих – или у одного – имелся зуб. Или что-то было нужно.

 – Скорее, последнее, – заметила Ева. – Как сошлись? Когда? Первое убийство – случайность или самооборона – вышло комом, но в процессе они поймали кайф.

 Когда до выхода оставалось недалеко, прошли в лифт.

 – Живут в Нью-Йорке и вернулись домой или приехали с запада поразвлечься в большой город? Мало информации. У погибших нет общих примет. Их не просто выбирают наугад – тут еще и везение. Например, предыдущая жертва, женщина за семьдесят, скорее всего, похищена с парковки небольшого торгового центра, где нет камер. А два дня спустя тело сбросили в овраг за шесть миль оттуда. Парень двадцати одного года из Пенсильвании исчез с придорожного места отдыха водителей и через пару дней найден у шоссе к северо-востоку. – Ева направилась к машине. – Всегда одинокая жертва. Выбирается по стечению обстоятельств, а не предварительному плану. Тело выбрасывается на некотором удалении от места убийства. Значит, их логово – в Нижнем Вест-Сайде, а не у свалки рядом с Меканикс-стрит.

 Она села за руль и включила заднюю передачу.

 – Выйди Купер не на Перри-стрит, а у клуба, играл бы сейчас преспокойно на виолончели, а трупом стал бы кто-то другой.

 – И все-таки не исключено, что они направляются дальше на север, – заметила Пибоди. – Нью-Йорк у них – первый пункт такого масштаба.

 – Потому-то и логично, что он – цель…

 Только посмотреть на всех них, размышляла Ева, глядя в окно. Миллионы потенциальных жертв!

 Профессиональные проститутки, доверчивые туристы, бизнесмены, спешащие на позднюю деловую встречу, владелец магазина, закрывающий свое заведение на ночь, стриптизерша, идущая домой в предрассветной тьме…

 Выбирай на любой вкус, ассортимент безграничный!

 Припарковалась на Перри, задумалась.

 – Сделай одолжение, свяжись с Чарльзом или Луизой, они живут рядом. Луиза частенько выходит в поздний час одна.

 Врачи и копы работают в любое время дня и ночи. Всегда работают.

 – Уже сделала, как только увидела карту.

 – Молодец, голова! Итак… Такси высадило его на углу Перри и Гринвич-стрит. Три квартала до Кристофер-стрит, оттуда еще полтора до клуба. Где-то здесь и подловили.

 Ева пошла, внимательно глядя по сторонам.

 – Он знал район, часто здесь бывал. Холодно, ясно, тихо, без снега – хорошая морозная ночка для бодрой прогулки, чтобы выветрить из головы оперу и влиться в джаз.

 – Ходу не больше пяти минут.

 – Больше и не надо. – Ева остановилась. – Вот, пожалуйста, у этого дома никто не чистит тротуар и ступеньки. Жалюзи опущены. На что спорим, хозяева в отъезде? В командировке, в отпуске…

 – Думаешь, они здесь его убили? А тротуар, лестница? Если бы приволокли сюда, остались бы следы.

 – Я не думаю, что его сюда приволокли, я думаю, его здесь схватили. Припарковались. Да, рядом другие дома, но не вплотную. А приближается полночь, холодная ясная ночь в тихом, респектабельном районе. Соседи наверняка спят. Скрутить надо быстро и тихо. Женщина отвлекает, мужчина наносит удар. Да. Вырубить, связать, погрузить в машину. Давай-ка поспрашиваем.

 Они направились к ближайшей двери – такому же степенному красно-коричневому зданию с квадратным двориком перед тротуаром. Ответила нянька. После электронного сканирования документов оглядела их строгими глазами и позволила войти в переднюю.

 – Ребятишки полдничают. Если Джастин прослышит, что тут копы, будет на ушах стоять. Обожает передачи и игры про полицию. А что стряслось?

 – Здесь – ничего. Надо задать пару вопросов. Ваши соседи в отъезде?

 – Минникеры? Ага. – Низенькая нянька фыркнула, вздрогнув всем телом. – Только не говорите, что их ограбили. Там охрана почище, чем в Белом доме! И сами как собаки, между прочим. Мнят о себе невесть что. А уж какова фифа! Прошлым летом заявилась сюда и наорала, потому что Рози, видите ли, сорвала у нее цветок. А он вылез за забор, почти на тротуар. Что с того, что ребенок сорвал? Но моя хозяйка, она-то показала класс! Распорядилась, чтобы этой грымзе доставили от флориста целый букетище. Та даже спасибо не сказала. Вот вам и соседи!

 Нянька скрестила на груди руки и снова презрительно фыркнула.

 – Небось набедокурили на своих Гавайях? Я слыхала, они там аж до марта.

 – Не знаю. Вы здесь ночуете?

 – Нет, я приходящая, обычно с восьми до четырех. А что надо-то?

 – Не замечали в последние дни подозрительный автомобиль? Может, часто ездил мимо или останавливался у соседского дома.

 – По-моему, нет… – Она смолкла, наклонив голову и прищурившись. – Снова сцепились, надо идти… Спросите мистера Хейверса, напротив дома этих задавак. Он работает по ночам. Приятная семья.

 Хейверс, грузный мужчина с рассеянными светло-карими глазами, оказался не прочь поговорить. Лет пятидесяти пяти, прикинула Ева.

 – Не вчера, значит, и не позавчера, а два дня назад. Так-так… Да, я работал. Пишу триллеры. Муза обычно посещает часов в десять вечера.

 – Дрю Генри Хейверс?! – воскликнула Пибоди.

 – Ваш покорный слуга…

 – Столько лет чуть не какаюсь со страху над вашими книгами!

 Непримечательное бледное лицо осветилось, точно взлетная полоса.

 – Благодарю! Лучший комплимент!

 – Где вы пишете? – осведомилась Ева.

 – Наверху. У меня отдельный кабинет с окном на улицу, чтобы не беспокоить жену с детьми. Спальни выходят на задний двор. Машина, говорите, странная машина… Я ухожу в работу с головой, ничего вокруг не замечаю, хотя… – Он почесал затылок, потер глаза. – Я расхаживал взад-вперед, решая, должен ли сумасшедший демон потрошить героя или по сюжету лучше, чтобы он содрал с него кожу… Да, я видел у дома напротив машину. Очень неприятные соседи, кстати. Сейчас в отъезде. Правда, я ничего не заподозрил. Даже не вспомнил, что их нет. Наверно, подумал, глянь-ка, несоседи – мы их так прозвали, – кажется, купили новую тачку. Но они-то в отпуске.

 – Что за автомобиль?

 – Э-э… Я ведь не разглядывал. Темный, это точно, не белый и не кремовый. Да, темного цвета. И не седан, побольше. Вроде этих нескладных внедорожников. Или микроавтобус. Скорее, микроавтобус.

 – Рядом кто-то был?

 – Я только мельком глянул в окно… Кажется, да. Не могу сказать, мужчина или женщина. Закутан с ног до головы. И, по-моему, кресло. Да, кажется, кресло. Нет, наверно, вру. С какой стати кресло посреди улицы?… Наверно, попутал.

 – Что этот человек делал с креслом?

 – Не знаю. Кресла, вероятно, вообще не было. Жена вечно говорит, что я живу в воображаемом мире. Кресло как будто бы поднимали в машину. Или, наоборот, выгрузили…

 – В котором часу?

 – Ни малейшего представления… Так, вдохновение приходит примерно в десять. Значит, после десяти. Причем сильно после, так как я уже дошел до сцены убийства. Но до двух – в два я лег. Да, гораздо раньше двух – я остановился на потрошении и дописал до ритуала жертвоприношения. Извините, что не помог толком. Очень уважаю полицию. И особенно полицейских, которые читают мои книги!

 – Спасибо, что уделили время, мистер Хейверс, – отозвалась Ева. – Если что-то вспомните, дайте знать. Пибоди, оставь мистеру Хейверсу визитку.

 Постучались еще в несколько дверей, но ничего существенного не выяснили.

 – Из-за этого Хейверса я кошмарами мучаюсь, – проворчала Пибоди, садясь в машину.

 – На кой читать такие книжки?

 «Кошмаров тебе и так хватает, – добавила про себя Ева, – на работе и в жизни».

 – Сама не знаю. Не могу удержаться, и все! Хорошо пишет! Вообще-то я люблю счастливый конец – у него он всегда счастливый. Добро побеждает зло, после ужаса, кучи трупов и моря крови. Вроде как у нас. Может, в этом и причина.

 – Темный внедорожник или микроавтобус. Скорее, микроавтобус. Уже что-то. И женщина с креслом.

 – Он не уверен.

 – Женщина, точно тебе говорю! Пыталась погрузить кресло в машину.

 – Классика жанра.

 – Работает отлично. Купер замечает корячащуюся дамочку и предлагает помощь.

 Логично, потому что правда.

 – Все сходится, включая время. Раз уж мы здесь, давай-ка заглянем в клуб.

 

 «После полуночи» оказался неприметным меланхоличным заведением с узким кругом завсегдатаев. Седовласый пианист разминал пальцы, а женщина с лицом и фигурой сирены, покачиваясь, пела о любви, в которой все пошло наперекос.

 Ева без труда представила, как Моррис вплетает в композицию печальную ноту своего сакса. И добавила в эту картинку интимный голос виолончели Дориана Купера.

 Укромное местечко. Столики у сцены. Бар, приглушенный голубоватый свет.

 Побеседовала с барменом, одинокой официанткой, стариком пианистом и молодой сиреной. Получила новую порцию горя и причитаний и не узнала ничего нового.

 – Его правда любили, – заметила Пибоди, когда они вышли из голубого тепла в серую промозглость.

 – Располагал к себе. Итак, что мы выяснили?

 – Купер бывал тут три-четыре раза в месяц и всем нравился.

 – Да. И что его убийцы здесь не появлялись. Клуб маленький, все на виду. Конечно, иногда заглядывают туристы, но в основном свои. Появись в день исчезновения новенькие, их бы непременно заметили. Плюс в пользу случайного выбора жертвы. Оказался не в том месте не в то время.

 – Согласна, согласна. И все запомнили ангела Эллу.

 – Кстати… – Ева взглянула на часы. – Заброшу тебя в управление. Если у Бакстера и Трухарта что-то новенькое, сразу докладывай. Свяжись с ОЭС, вдруг все-таки нашли что-нибудь в электронике. И, если больше ничего не наклюнется, дуй домой. А я навещу эту Ангеллу – на работе она или дома, мне по пути. В картину не вписывается, и все-таки проверить надо.

 – Наверно, дома. Я смотрела ее расписание. – Пибоди устроилась на пассажирском сиденье. – Последнее занятие закончилось полчаса назад. Даже если задержалась, к тому времени, как ты выберешься из центра, уже вернется. Поезжай лучше туда. На дорогах ад!