• Следствие ведет Ева Даллас, #52

Глава двадцать первая

 Она принадлежала ему, и это чудо всегда помогало осветить окружающую ее тьму.

 Ева знала, каков этот плотский акт, когда за ним стоит насилие, жажда власти, физиологическая потребность, страсть или похоть. А еще она знала — знала благодаря Рорку, — каков тот же акт, когда за ним стоит любовь. Именно это ее и спасло.

 Он был нежен с ней, а она с ним. Оба чувствовали, что нуждаются в нежности. Долгие, осторожные поцелуи, словно бальзам на раны, лекарство для потрепанных, кровоточащих душ.

 Зыбкая усталость перешла в сонное счастье. Он отдавал, она отдавала, и вместе они обретали утешение.

 Заботливые руки Рорка на ее коже, отогревающие холод, запрятанный так глубоко, что сама Ева никогда бы до него не добралась. Его губы без слов говорили, что она любима — она желанна.

 Но были и слова, шепот на ирландском, словно мягкое прикосновение к больному месту.

 Она отвечала тем же, зарываясь пальцами в его шелковистые волосы, скользя руками по сильным плечам. Дотронуться — просто дотронуться — до главного чуда в ее жизни.

 Лежа в темноте в теплых и крепких объятиях Рорка, Ева чувствовала, как сонное счастье постепенно переходит в сонное возбуждение.

 Наконец она расслабилась. Рорк сразу почувствовал, когда это произошло, когда мрачные мысли отступили, и в ее сердце, в сознании остались только они двое.

 Когда Ева обвилась вокруг него, прося и отдавая, он тоже расслабился. Одна она, одно это мгновение. Одна любовь.

 Одна любовь… Ее сердце пульсирует под губами Рорка, стройное тело ритмично двигается, сильные уверенные руки ласкают его. Ева всегда была и останется воином, но даже воину нужна забота.

 Рорк вошел в нее — нежно, по-прежнему нежно — и заполнил собой, продолжая шептать те слова, что переполняли его сердце. Они двигались медленно, раскачиваясь на длинных, сладостных волнах. А когда эти волны разбились, то разбились с такой красотой и преданностью, которых ни он, ни она не знали ни с кем другим.

 — Теперь сможешь уснуть?

 Ева глубоко вздохнула:

 — Пожалуй, но… полежим еще немного вместе, ладно?

 — Мы всегда будем вместе — я и ты.

 Рорк почувствовал, как Ева расслабилась и уснула. Он подождал еще немного, желая убедиться, что во сне тьма ее не преследует, и последовал за ней, не размыкая объятий.

 Ева проснулась в темноте с бешено колотящимся сердцем. Кто-то кричал. Неужели она сама?..

 — Все хорошо, все хорошо… — Рорк прижал ее к себе, ругаясь сквозь зубы. — Просто будильник.

 — Что? Уже пять?

 — Нет и четырех. Я завел будильник на тот случай, если поиск выдаст результаты. Сейчас посмотрю, какого черта он звенит.

 — Нашли! Свет на двадцать процентов. Нашли!

 — Дай хотя бы взглянуть, черт побери!

 Вчерашнего нежного любовника как не бывало. Вместо него был очень раздраженный и очень усталый человек.

 Рорк схватил с тумбочки ППК и хмуро уставился на экран.

 — Свари кофе, — бросил он. — Нам обоим. Отказываюсь разбираться с этим прежде чем выпью кофе. И да, что-то нашли. Сейчас проверю, стоило ли оно того, чтобы сдирать нас с постели.

 Ева не стала спорить. Да, ей хотелось возразить, но кофе хотелось еще сильнее. К тому же она так редко видела Рорка усталым и раздраженным, что решила дать ему время, прежде чем на него давить.

 — Вот он! О да, она очень умна, и наверняка ей кто-то помогал. Но вот он.

 — Что? Скажи, что, или я выплесну этот проклятый кофе!

 — Адрес. Дай сюда! — Рорк выхватил у Евы кружку и залпом осушил половину. — Адрес дома. Если не ошибаюсь, всего в паре кварталов от Центрального. Мне надо выпить кофе и принять душ — только не кипяток! Вертолет все еще на крыше, так что доберемся за считаные минуты.

 — Я должна все подготовить.

 — Делай что нужно, а я пошел в душ — достаточно прохладный, чтобы проснуться.

 — Дай сюда! — Ева выхватила у него ППК. — Теперь можешь идти.

 Она прочла адрес. Рорк оказался прав: совсем близко от Центрального. Настолько, что достаточно меткий коп мог бы бросить в окно камнем.

 Ева набрала Пибоди, вспомнила, что неодета, и отключила видео.

 — Пибоди слушает, — произнес невнятный сонный голос.

 — Мы нашли адрес. Поезжай в Центральное. Буду там минут через пятнадцать. Позвони Бакстеру с Трухартом — они оба мне понадобятся. А еще офицеру Кармайклу. Слышишь?

 — Да-да, слышу. Я слышу.

 — Возьми с собой Макнаба, если захочет, и попроси Кармайкла вызвать еще троих копов. Действуй, Пибоди!

 — Встала. Действую. Позвоню.

 Ева положила трубку. С остальным можно разобраться и по дороге, а сейчас — в душ. Она набралась смелости и шагнула под льющуюся воду…

 На этот раз закричала действительно Ева.

 — Ох ты господи! Совсем ледяная!

 — Ровно девяносто градусов[11].

 Поскольку голос у Рорка звучал спокойно, даже иронично, Ева взревела:

 — Вылезай, потому что я поднимаю температуру до ста одного![12] Буду через две минуты.

 Рорк вылез из душа, взял полотенце, услышал, как Ева блаженно застонала, установив температуру на сто один.

 Ровно через две минуты она влетела в спальню, сухая, но голая, и нырнула в шкаф. К тому времени как Ева выскочила оттуда, натягивая штаны, Рорк уже надел брюки и черный свитер и как раз засовывал шокер в пристегнутую к лодыжке кобуру.

 — Чтобы я не видела этого шокера, если никто не будет целиться прямо в тебя.

 Она влезла в черный свитер — первый, который попался под руку, — и застегнула кобуру. Потом тоже прицепила к лодыжке дополнительный шокер и натянула ботинки.

 — Мне нужен план здания, чтобы подготовить операцию. Действовать придется быстро.

 — Могу либо искать план, либо вести вертолет. Что предпочитаешь?

 — Черт… Объясни, как получить доступ к плану, только покороче. — Ева схватила одно пальто, другое бросила Рорку. — Волшебные пальто, приятель. «Сестры» будут вооружены и очень недовольны.

 Чтобы сэкономить время, она направилась к лифту.

 — Сколько человек участвует в операции? — спросил Рорк.

 — Пибоди, Макнаб, Бакстер, Трухарт, офицер Кармайкл и трое копов по его выбору. Можно привлечь еще кого-нибудь, но сначала надо взглянуть на дом и осмотреться. Установим видеонаблюдение и прослушку — можешь в этом помочь. Не хочу беспокоить Фини.

 — А он бы хотел, чтобы побеспокоила, и страшно обидится.

 — Черт…

 Ева выбежала из дома, на ходу вытаскивая рацию. Не телефон, а именно рацию — так официальнее. Если Фини не услышит вызова, она тут ни при чем. Ева подождала пару гудков, оставила голосовое сообщение и отключилась, затем залезла в вертолет и пристегнула ремень безопасности.

 — В это время можно с той же скоростью добраться на машине.

 — Вертолет уже здесь и готов к взлету.

 Они взмыли в воздух с такой скоростью, что Еве показалось, будто желудок так и остался на земле. Она стиснула зубы и позвонила дежурному офицеру — предупредить, что прибудет по воздуху на гражданском транспортном средстве. Не успела закончить разговор, как запищала рация.

 Фини тоже оставил ей сообщение:

 «Выезжаю».

 — Как получить доступ к плану здания?

 Паря над крышами, Рорк дал ей пошаговую инструкцию максимально простым языком.

 — Звучит не вполне законно.

 — Спорный случай.

 Ева крякнула, выполнила его инструкцию и вскоре уже смотрела на план двухэтажного здания с подвалом.

 — Вот где его держат, — пробормотала она и принялась изучать расположение входов и выходов и разрабатывать стратегию захвата.

 Вертолет неловко сел на посадочную площадку, расположенную на крыше Центрального полицейского управления. Ева выскочила на холод и ветер.

 Они вошли в здание по ее значку, заскочили в лифт.

 — Двери спереди, сзади, по бокам. Угловой дом. Элитная недвижимость. Есть подвал, и чутье подсказывает, что пыточная именно там. Снаружи в подвал не проникнуть, так что придется изнутри.

 — Они нас услышат.

 — Возможно, но если бы у меня была пыточная… у меня ведь нет пыточной?

 — Нет, но можно попросить Шармен, чтобы спроектировала.

 — Очень смешно. Если бы у меня была пыточная, я бы позаботилась о полной звуковой изоляции. — Они вышли из лифта на Евином этаже. — Думаю захватить конференц-зал. Хочешь побыть героем?

 — Твоим, дорогая? Хоть каждый день!

 — Ха-ха. Помоги перетащить туда доску из моего кабинета и свари канистру настоящего кофе. Мне нужно вывести план здания на экран, чтобы как следует его рассмотреть. Пибоди приедет довольно скоро, но не достаточно скоро.

 — Разве в конференц-зале нет сенсорной доски?

 — Терпеть их не могу. — Ева с шумом выдохнула. — Ну ладно, так быстрее.

 — Ох уж эти высокие технологии! — На этот раз он все-таки похлопал ее по заду. — Свари кофе, а я пока скопирую данные. Потом можешь расположить все, как пожелаешь. Которая комната?

 Ева распахнула первую попавшуюся дверь — пусто.

 — Эта.

 В кабинете Ева занялась автоповаром, а Рорк сел за компьютер. Поскольку канистры у нее не было, она прикинула в уме и сварила три больших кофейника. Должно хватить.

 — Даже с сенсорной доской не повредят, — пробормотала Ева, запихивая в папку наброски Янси. — Начну обустраиваться. Принеси остальной кофе.

 Не дожидаясь ответа, она вышла.

 Войдя в конференц-зал, Ева бросила мрачный взгляд на компьютер.

 — Активировать сенсорную доску.

 «На данный момент данное помещение и данное оборудование на вас не зарегистрированы».

 — Чтоб ты сдох! Лейтенант Ева Даллас. Зарегистрировать, черт побери!

 «Использование обсценной лексики не…»

 — Я разобью тебя молотком, а остатки растопчу в пыль. Пыль подожгу. Зарегистрируй данное помещение и данное оборудование на лейтенанта Еву Даллас, черт бы тебя побрал! — Она стукнула значком о сканер. — Отсканируй, живо! Иначе клянусь — через две минуты отправишься на металлолом.

 «Личность установлена и подтверждена. Данное помещение и данное оборудование зарегистрировано на лейтенанта Еву Даллас».

 — Все верно. А теперь активируй эту долбаную сенсорную доску!

 «Доска активирована. Использование обсценной лексики запрещено правилами, и о нем будет доложено».

 — Хорошо, заложи меня на этот раз. И выведи на экран все данные, скопированные с моего компьютера.

 На доске возникли фотографии. Не обращая внимания на компьютер, который продолжал нудить о правилах и нарушениях, Ева расположила их в нужном порядке.

 — Активировать настенный экран. — Ева поглядела на свой ППК, на компьютер, на экран и принялась за мудреный — для нее — процесс копирования данных, но тут вошел Рорк с двумя большими кофейниками. — Пожалей материнскую плату этого компа — выведи план здания на экран, а я пока налью тебе кофе.

 Не успела Ева взять в руку кофейник, как все было готово, поэтому кофейник она сунула Рорку.

 — Мне нужно взглянуть…

 Рорк налил им обоим кофе, а Ева шагнула ближе к экрану, сунув руки в карманы пальто, которое так и не успела снять. Словно генерал перед битвой, подумал Рорк и молча подал ей кружку.

 — Все ясно, — наконец объявила она и обернулась, заслышав стук ботинок Пибоди и танцующую походку Макнаба.

 Глаза у обоих были немного заспанные, но оба принюхивались, как идущие по следу гончие.

 — Это что, настоящий кофе? — спросила Пибоди.

 — Угощайтесь. Вот здание. Оно в двух кварталах отсюда.

 — Мать твою!.. — Макнаб повернул голову в очередной вязаной шапке в синюю и зеленую полоску. — Как вы его нашли?

 — Коммунальные платежи, — ответил Рорк. — Что же до самого дома… Записан на фиктивного владельца. От него след ведет к другому фиктивному владельцу, затем — к прабабке Грейс Блейк, причем под девичьей фамилией. Документы на дом выданы по доверенности, поскольку прабабка мертва, а сама доверенность…

 — Подробности расскажешь позже, — перебила Ева.

 — В общем, схема сложная и потраченного времени стоит, но если вкратце, я вычислил Блейк по платежам за отопление и прочие коммунальные услуги. Счета выписаны не на ее имя, иначе я бы разобрался быстрее, а опять же на прабабку — Элизабет Хэвиршем, урожденную Потер. Оплачивались они со счета Бет Потер, так что связать это все воедино было непросто.

 Рорк глянул на Еву, которая снова изучала план.

 — У нее есть счет на то же имя, если тебе интересно, в брокерской конторе в Айове, где жила Элизабет Хэвиршем. На счету достаточно много денег, хотя именно с него оплачивалась покупка здания и коммунальные расходы. Вплоть до прошлого года покойная миссис Потер сдавала недвижимость внаем и получала неплохой и постоянный доход.

 — А в прошлом году Грейс решила, как использовать дом, — произнесла Ева, по-прежнему глядя на экран. — Она познакомилась как минимум с одной из жертв, узнала их общую историю, и все началось.

 Вскоре прибыл офицер Кармайкл в сопровождении еще трех копов. Вслед за ними приехали Бакстер с Трухартом. Пока они приканчивали кофе, вошел Фини.

 — Надеюсь, еще осталось? — Фини умыкнул кружку, которую только что налил себе Макнаб — на случай, если не осталось. — Тот самый дом?

 — Да, и вот как мы его захватим.

 Все сработает, думала Ева, просчитывая время и непредвиденные обстоятельства. Если захватить дом до того, как начнет светать, они застигнут женщин врасплох.

 Пока она объясняла Бакстеру с Трухартом, где их позиция, Рорк куда-то вышел. Вскоре он вернулся со стопкой коробок. Все в комнате уловили запах дрожжей и сахара.

 И как она сразу не догадалась?..

 — Возможно, пончики — клише, но со своей задачей справляются, — заявил Рорк, ставя коробки на стол. — Как и вы все.

 Он быстро глянул на Еву и ухмыльнулся, а копы тем временем уже разбирали пончики — закрученные и в форме медвежьей лапы, с джемом и с медовой глазурью.

 — Жуйте быстрее, и приступим. Фини, ты пойдешь с королем пончиков. Пибоди, Бакстер и Трухарт — со мной. Офицер Кармайкл, отведите своих людей на позицию. Входим как можно тише.

 Когда Рорк протянул ей пончик, она смерила его долгим пристальным взглядом.

 — С баварским кремом и посыпкой. Овсянку варить слишком долго, да и на ходу не пожуешь.

 Не поспоришь. Ева взяла пончик и выполнила собственный приказ: быстро прожевала и принялась одеваться.

 В Нью-Йорке редко бывает тихо, однако около пяти утра наступает краткое затишье. Ночная смена еще на работе, дневная обнимается с подушкой. Уличные проститутки уже разошлись по домам, а те, что классом повыше в пищевой цепи, спят у себя дома или в постели клиента — в зависимости от тарифа. Магазины закрыты — даже в круглосуточных безлюдно. В такое время оцепить квартал вокруг определенного здания можно тихо и быстро, даже не вызвав ряби в холодном воздухе.

 В доме было темно.

 Ева тщательно продумала, кого, где и с кем поставить, и теперь все они бесшумно двигались сквозь тьму, словно тени.

 Бакстер с Трухартом к боковой двери, Пибоди с Макнабом — к парадной. Сама Ева вместе с Рорком будет у задней — ближайшей ко входу в подвал.

 Она услышала в наушнике голос Фини.

 — Начинаем установку глаз и ушей.

 Рядом с ней Рорк достал портативный компьютер и принялся за работу. Макнаб доложил, что тоже приступает. Не обращая внимания на хакерский жаргон и переговоры в наушнике, Ева беззвучно повторяла одно: «Покажите мне, где они. Просто покажите».

 — Обнаружены источники тепла.

 Ева сощурилась — она была почти уверена, что Фини руководит операцией, жуя пончик.

 — Два на втором этаже, три в подвале. Засекли?

 Рорк с Макнабом ответили утвердительно.

 Рорк пропустил под дверью тонкую, как волос, проволоку и принялся колдовать над своим ППК.

 — На нашем фронте все тихо.

 — На моем тоже, — отозвался Макнаб. — Вижу движение в подвале.

 — И я, — подал голос Фини. — Один человек стоит на ногах лицом ко второму. Третий движется на восток. Остановился.

 — Работают посменно, — кивнула Ева. — Двое спят наверху, двое занимаются Истердеем. Значит, он все еще жив. Пибоди, Макнаб, по моей команде взбежите по лестнице. Бакстер, Трухарт, проникнете внутрь и разойдетесь, как договаривались. Кармайкл?

 — На позиции.

 Ева кивнула Рорку, и он начал проворно и точно работать над замками и подключенной к ним сигнализацией. Остальные двери высадят тараном — быстро, но шумно. Сама она проникнет в подвал прежде, чем подозреваемые успеют понять, что происходит.

 — Готово, — объявил Рорк.

 — Входим в здание. Всем оставаться на местах.

 Рорк открыл дверь, и Ева, пригнувшись, вошла внутрь, держа перед собой шокер и фонарик.

 Большая кухня, пустая и темная. Прямо впереди — закрытая дверь в подвал.

 — Мы внутри. Фини?

 — На втором этаже все тихо. Трое человек в подвале, Ева приблизилась к двери, медленно повернула ручку. Когда дверь приоткрылась, послышались крики, всхлипывания, голоса.

 — Все оперативные группы — вперед! Входим! Входим!

 Ева сбежала вниз, держа перед собой оружие. Воздух рассекали вопли Истердея, подвешенного за руки к крюку в потолке. Тело его было покрыто синяками, ожогами, потом и кровью. Чарити Даунинг в одной майке и спортивных шортах стояла рядом с резиновой дубинкой в руке. Лидия Су с оскаленными зубами кричала:

 — Сильнее! Пусть хорошенько почувствует!

 — Полиция! Руки вверх! Живо, живо!

 Сверху послышались удары тарана и вой сигнализации.

 В отличие от лестницы, в подвале свет горел на полную мощность. В его ярком блеске Су отскочила в сторону и воспользовалась Истердеем как щитом.

 — Мы еще не закончили! Не закончили!

 Ева увернулась от электрического разряда и выпустила собственный — широкий и несильный.

 — Вы окружены! Все кончено!

 — Нет!

 Рыдая, Су наставила шокер на Истердея, не оставив Еве выбора. Она обездвижила Су, и в тот же миг Даунинг выронила дубинку и подняла руки вверх.

 — Пожалуйста, не надо! Не делайте ей больно! Лидия! Лидия!

 Даунинг упала на колени, схватила Су в объятия.

 — Перестань, перестань! Вспомни, что говорила Грейс.

 Глаза у Су расширились от боли. Ее трясло.

 — Не закончили…

 — Вызовите медиков и автобус! Бакстер, надень на них наручники.

 Бакстер сбежал по ступенькам.

 — Сделаю, босс.

 — Пибоди?

 — Мы задержали Блейк и Маккензи. Все в порядке.

 Ева повернулась к хрипло рыдающему Истердею.

 — Помогите! Помогите!

 — Наверняка они говорили то же самое, — пробормотала она, но все же убрала шокер в кобуру. — Рорк, помоги мне его снять.

 — Меня пытали!

 — Вы живы, — ответила Ева без тени сочувствия.

 Он жив. Она выполнила свой долг.

 — Отвези женщин в Центральное, — велела она Бакстеру. — Размести в отдельных камерах.

 Су, все еще не оправившаяся от удара током, бросила на Еву исполненный ненависти взгляд.

 — Он заслуживает смерти! Все они заслуживали смерти!

 — Не вам это решать. Уведи их, Бакстер.

 Она глянула на распростертого на полу и стонущего Истердея.

 — Медики сейчас приедут.

 — Они убили Фреда… заставили меня наблюдать…

 Ева ничего не сказала, а про себя подумала: «Ты же любишь наблюдать».

 Рорк снял с дивана одеяло и накинул на дрожащего Истердея. Ева присела рядом на корточки, заглянула в его опухшие, окруженные синяками глаза.

 — Я выслушаю ваши полные показания после того, как вам окажут медицинскую помощь, а пока, Маршалл Истердей, вы арестованы за незаконное лишение свободы, насильственные действия сексуального характера и совершение изнасилования по предварительному сговору.

 — Вы не можете… не можете…

 — Еще как могу.

 Когда в подвал вбежали медики, Ева отошла в сторону и взяла одного за локоть.

 — Этот человек арестован. Во время и после транспортировки он должен оставаться в наручниках. В машине и в палате при нем будет постоянно находиться офицер полиции. Все поняли?

 — Понял. А теперь дайте нам привести его в порядок. Он не в лучшей форме.

 — Подлатайте его как следует, — кивнула Ева, а когда медики принялись за Истердея, зачитала ему права.

 — Двух первых отправил, — доложил Бакстер. — Остальных тоже скоро отправлю. Сопротивления не оказали. А с ним что?

 — Зачитала ему права. Попрошу Кармайкла отрядить офицера, чтобы его сопровождал. — Она протянула Бакстеру наручники. — Пристегнешь его к каталке. Хочу проведать остальных.

 — Все понял. Ничего себе местечко, — добавил он, когда Ева уже собиралась уйти.

 — Да уж.

 Копия комнаты на видеозаписи. Есть кое-какие изменения и дополнения, однако братство, вероятно, внесло такие же. Женщины погрузили своих мучителей в тот же кошмар и обратили его против них. Принесли с собой свое прошлое.

 Ева поднялась на второй этаж, где под присмотром Пибоди ждали Маккензи и Грейс Картер Блейк, которую она узнала по наброскам полицейского художника.

 — Вы не знаете, что они с нами сделали! — Голос Маккензи дрожал. — Не знаете, во что они нас превратили!

 — Тише, — произнесла Блейк. Она стояла в простой белой пижаме и накинутом сверху пальто — том же, что и на камере наблюдения в доме Су. Плечи расправлены, в глазах усталость.

 — Она должна узнать! Они уничтожили нас. Украли наши жизни.

 — У вас будет возможность мне рассказать, — ответила Ева. — Пибоди, ты зачитала им права?

 — Зачитала. Могу отвезти в участок.

 — Нет, ты мне понадобишься. Поручи их кому-нибудь другому. Поговорим позже, — добавила она, обращаясь к обеим женщинам.

 — Мы все воспользуемся правом на адвоката, — заявила Блейк.

 — Как пожелаете.

 — Вы не понимаете… — опять начала Маккензи, но Блейк не дала ей договорить.

 — Не сейчас, Карли. Адвокат. — Блейк смотрела как бы сквозь Еву. — Без адвоката мы ничего не скажем. Как юрист, я буду выступать в роли консультанта, пока мы не свяжемся с другим специалистом.

 — Чушь. Если вы юрист, а не идиотка, то понимаете, что арестованы по обвинению в убийстве по предварительному сговору с другими подозреваемыми. Конфликт интересов не дает вам права консультировать кого-либо, кроме себя самой. Пибоди, уведи их.

 Ева потерла глаза, достала телефон.

 — Дай догадаюсь… — Рио лежала в постели, свернувшись калачиком и не поднимая век. — Очередной ордер?

 — Я только что разоблачила клуб убийц и братство насильников и произвела пять арестов.

 В ответ Рио только удивленно распахнула глаза.

 — Сообщи своему начальству и жди меня в больнице Сент-Олбанс, где я буду допрашивать Маршалла Истердея.

 Ева нажала на отбой и чуть не налетела на Рорка.

 — Не спрашивай, — предупредила она. — Ответ: со мной все в порядке. Мне нужно закончить с этим, на что уйдет некоторое время, но… потом ты мне можешь понадобиться вместе с чертовым вертолетом. Не успокоюсь, пока не увижу дом братства. Наверняка найти его не составит теперь труда.

 — Ни малейшего. Он уже найден. Результаты поиска поступили, когда мы брали дом. Результаты по фургону тоже.

 — Очень кстати. Итак… позвоню насчет вертолета?

 — Конечно. Выкрою время, когда будешь готова.

 — Не надо меня обнимать. — Ева предвидела, что Рорк попытается. — Представь, что обнял, и я представлю, что обнял. А когда все закончится, обнимешь по-настоящему.

 — И на это выкрою время, — пообещал он и просто провел пальцем по ямочке у нее на подбородке. — Оставляю вас, лейтенант.

 — Благодарю за помощь. Во всем.

 На мгновение она позволила себе забыть о профессиональном достоинстве и сжала его руку.

 Когда Рорк ушел, Ева перевела дыхание и снова принялась за работу.

 Через час она вместе с Пибоди и Рио стояла в отдельной больничной палате, куда поместили Истердея. На ее взгляд, он выглядел лучше, чем имел на то право.

 — Как вы можете?! — Истердей приподнял руку, прикованную к кровати. — Эти женщины убили моих друзей, пытали их, пытали меня. Заставили смотреть, как убивают Фредди.

 — Они понесут наказание за свои действия. Однако мы здесь для того, чтобы поговорить о вас и о братстве — о том, что началось сорок девять лет тому назад.

 — Не понимаю, о чем вы. Эти женщины…

 — У нас есть видеозапись первого изнасилования. Жертву звали Тара Дэниелс. — Боже, благослови Харво… — Помните ее?

 — Не понимаю, о чем вы. Не знаю никого с таким именем.

 — А еще говорят, что мужчина всегда помнит свою первую. — В голосе Евы сквозило отвращение. — Бетц заснял первое изнасилование на камеру и хранил оригинальный диск в банковской ячейке в Бронксе вместе с сувенирами от всех последующих жертв.

 В глазах Истердея мелькнул испуг. Он явно не знал о существовании ячейки.

 — Сейчас мы устанавливаем личности жертв по ДНК. Вы живы только потому, что мы сумели вовремя вас отыскать, хотя вы и предпочли бежать, а не ответить за содеянное.

 — Вы ошибаетесь. Просто ошибаетесь. Я требую…

 — У меня есть доказательства. — Ева наклонилась к Истердею, заглянула в его покрытое синяками лицо. — Я смотрела запись. Видела, как ты насилуешь Тару Дэниелс, а потом глазеешь, пьешь и смеешься, пока ее насилуют твои дружки. Я видела, как Фредерик Бетц вкатил ей дозу, чтобы вы могли притворяться, будто она вас хочет. Желаешь посмотреть? Могу устроить просмотр прямо здесь, в палате.

 — Нет, нет, я… Вы не понимаете!

 — Так просвети меня.

 — Мы… мы были молоды и жили в постоянном стрессе. Нужно было как-то выпустить пар — без разрешения за пределы кампуса нас не выпускали. А она… она… она напилась и сама с нами заигрывала. До того переспала с Эдвардом, а тут подкатила ко мне.

 — То есть сама напросилась?

 — Эдвард сказал… в общем, время было особое.

 — Настолько особое, что можно связать женщину, бить по лицу, насиловать, накачивать наркотиками без ее согласия? А когда закончили, проделали с ней по очереди все, что пожелаете, можно просто «выстирать подстилку» и вышвырнуть на улицу?

 — Мы слишком много выпили. Жили в постоянном стрессе. Она все равно ничего не вспомнила. Какой от этого вред?

 — Однако они все-таки вспомнили. — Вперед выступила Пибоди. — Элси Ли Аддерман вспомнила и испытала такой шок, что покончила с собой.

 — Кто? Не знаю, кто она такая.

 — Одна из сорока девяти, — ответила Ева. — Ты, жалкое подобие человека! Кто дал тебе право?

 — Всего лишь традиция! Одна ночь в году! И потом, мы не причиняли им вреда. Это был просто секс. Братские узы, понимаете? Нечто, нас объединяющее.

 — Похоже, Билли так не думал. Как и Элси, он не смог с этим жить.

 — Я… это нас связывало. Приносило удачу. Мы все стали успешными, оставили в мире свой след. Пережили то ужасное время и оставили след. Всего одна ночь в году…

 — Вы изнасиловали сорок девять женщин.

 — Это не было изнасилованием! Просто секс, традиция, просто…

 — Вы вводили им наркотик?

 — Это был просто…

 — Вводили или нет?

 — Да, да, чтобы сделать все проще — для них, для них же самих.

 — Вы их связывали?

 — Да, чтобы было увлекательнее — для них в том числе.

 — Они говорили: «Перестаньте»? Говорили: «Нет»?

 — Только в начале… ритуала. Это ведь нечто вроде ритуала. Мы тщательно их отбирали. Стать нашей избранницей — своего рода честь.

 При звуке собственных слов в его глазах отразился ужас.

 — Изнасилование — честь?

 — Это был просто секс!

 — Убеждайте в этом себя. Вы накачивали женщин наркотиками, связывали, овладевали ими против воли, пока они молили вас перестать. Вполне возможно, в тюрьме вы сами окажетесь в подобной ситуации. Посмотрим тогда, будете ли вы по-прежнему считать это просто сексом.

 — Вы не можете засадить меня в тюрьму! Да вы вообще знаете, кто я такой?

 — Отлично знаю.

 — Вы работаете на меня! — Истердей в бешенстве попытался подняться, и наручники загремели. — На таких, как я!

 — Я работаю на город Нью-Йорк, а таких, как вы, сажаю за решетку. Чертовски люблю свою работу, особенно сейчас.

 — Эти женщины преступницы! Ненормальные! Убийцы! Они меня избивали! Жгли раскаленным железом!

 — О, не волнуйтесь — медики приведут вас в порядок, прежде чем вы отправитесь в камеру. У вас и вашего последнего брата — Итана Макнейми, которого как раз экстрадируют в Нью-Йорк, — будет сколько угодно времени подумать о своих традициях. Достаточно, Рио?

 — Более чем. Мистер Истердей, под запись и после оглашения ваших прав вы признали себя виновным в многократных изнасилованиях.

 — Нет! Это не было изнасилованием! Я просто объяснял! — По лицу у него потекли слезы. — Не желаю с вами разговаривать. Меня пытали! Больше мне сказать нечего.

 — Ваше право, — небрежно ответила Рио. — А вот мистеру Макнейми нашлось что сказать. Если продолжит в том же духе, я предложу ему сделку, которую собиралась предложить вам.

 — Что еще за сделка?!

 Ева подала условленную реплику, делая вид, будто возмущена.

 — Я выполняю свою работу, лейтенант. А часть моей работы — избавить город от расходов на долгое и некрасивое судебное разбирательство. Но поскольку мистер Истердей решил воспользоваться правом сохранять молчание…

 — Хочу узнать условия.

 Рио посмотрела на него и кивнула.

 — Лейтенант, детектив, не могли бы вы нас оставить?

 — Чушь какая-то!

 Ева вылетела из палаты и тут же замедлила шаг.

 — Что еще за сделка? — спросила Пибоди. — Я видела, как вы с Рио шептались.

 — Пожизненное заключение, без возможности условного освобождения, но зато на земле, а не на спутниках. Скорее всего, именно такой приговор ему бы и вынесли, однако Рио запугает его так, что он добровольно на все согласится. Для Истердея это конец. Для Макнейми тоже — в Шотландии он выложил достаточно, а мы вытрясем из него остальное. — Ева провела рукой по волосам — для нее это еще далеко не конец. — Теперь поговорим с женщинами.