• Следствие ведет Ева Даллас, #52

Глава двадцатая

 Ева и правда ненавидела летать. Кроме того, когда вертолет парит над Манхэттеном, петляет между шпилями зданий и огибает неторопливый воздушный трамвайчик, курице с клецками сложно как следует улечься в желудке. До Бронкса недалеко, напомнила себе Ева. Почти всю дорогу она провела, уткнувшись в телефон.

 Пибоди немного обидится — она, как ни странно, любит летать. Нужно еще уведомить местное полицейское управление об их прибытии…

 — Рио сделала все в лучшем виде. У нас есть ордер. В другой резиденции Бетца пока тихо. Шотландские копы повязали Макнейми и держат его под присмотром.

 — Это сохранит ему жизнь. Собираешься переправить его сюда?

 — Еще бы! Перешлю эту мерзкую видеозапись в Шотландию, как только переговорю с Уитни.

 Вертолет вздрогнул, и Ева глянула сквозь лобовое стекло — большая ошибка… От движущихся рядов машин и фонарей у нее закружилась голова. Уж лучше голова, чем желудок, сказала она себе, но все же тяжело сглотнула.

 — Если опознаем дом на картине — а я уже над этим работаю, роюсь в архивах, пробую выяснить, где жил хотя бы один из шестерых мерзавцев во время учебы в Йельском, — этот чертов вертолет может опять понадобиться.

 — Полет над озаренным луной Коннектикутом… Романтика!

 Когда вертолет пошел на посадку, Ева с шумом выдохнула.

 — Где ты собираешься приземлиться? И почему я не подумала об этом раньше?! Почему вертолет так трясет? Господи, как же я это ненавижу!.. Где ты сядешь?

 — Здесь не менее безопасно, чем в доме, — сказал Рорк, борясь с сильным ветром.

 — Что в домах безопасного?! В них постоянно врезаются вертолеты. Они сгорают до основания. Куда ты посадишь эту летающую жестянку?

 — На удобную крышу того самого здания, которое мы собираемся посетить.

 Ага, если прежде их не впечатает в него ветром…

 — Ближе некуда.

 Пожалуй, но теперь перед лобовым стеклом мелькали здания — слишком близко для Евиного спокойствия.

 Вертолет приземлился на удобную, хотя и узкую крышу рядом с чем-то, похожим на сарай. Однако дыхание у нее не выровнялось до тех пор, пока Рорк не выключил двигатель и его урчание не стихло.

 — Слава богу! — Ева расстегнула ремень безопасности и соскочила на успокаивающе надежный бетон — навстречу порывистому ветру. — В здание проникнем через крышу! — прокричала она, кивая на стальную дверь. — Ведем себя так, как будто подозреваемые внутри. Обыщем этаж за этажом. Знаю, оружие при тебе.

 — Разумеется. Хочешь, чтобы я взломал дверь?

 Ева достала универсальный ключ и включила диктофон.

 — Лейтенант Ева Даллас и гражданский эксперт-консультант Рорк входят в резиденцию Фредерика Бетца в полном соответствии с полученным ордером.

 Она открыла дверь и кивнула Рорку.

 Они шагнули внутрь — один целится вверх, другой — вниз.

 — Полиция Нью-Йорка! — выкрикнула Ева. — Входим в здание. Мы вооружены.

 Они спустились по короткой лестнице еще к одной двери и повторили ту же процедуру, включая предупреждение. Ева зажгла фонарик и провела вокруг себя лучом, не переставая целиться.

 — Похоже, пусто, — тихо произнесла она. — Но нужно убедиться.

 Ева махнула Рорку в одну сторону, сама направилась в другую.

 Заставленные мебелью комнаты, больше похожие на склад, чем на жилые помещения. Безупречно чистый туалет и ведущая вниз лестница.

 — Никого, — объявила Ева.

 — Здесь тоже, но иди посмотри, что я нашел.

 Она предпочла бы спуститься вниз, обыскать второй и первый этажи, но все-таки пошла на голос Рорка и оказалась в небольшой, хорошо оборудованной лаборатории.

 — Не удивлюсь, если обнаружу еще парочку секретных счетов, — сказал Рорк. — Судя по всему, у Бетца здесь небольшая фабрика по производству наркотиков. Могу поспорить, в свободное время он готовит возбуждающие средства для своих жертв.

 Ева шагнула к холодильнику со стеклянными дверцами, оглядела аккуратно расставленные ящики с пробирками.

 — У него есть семейные деньги, семейный бизнес, но, по моим сведениям, он им особо не занимается. Бетц любит играть на скачках. Вот и готовит запрещенные наркотики, чтобы были деньги на развлечения и на отложить про запас. Хобби у него такое, — добавила Ева и отвернулась. — Давай обыщем нижние этажи.

 Они спустились на второй этаж и снова разошлись в разные стороны. На этот раз Ева сама позвала Рорка.

 — В спальне для гостей — чемодан. Постель смята, как будто на ней лежали. Бутылка со спиртным, грязный стакан.

 Она открыла чемодан. На груде одежды, среди которой Ева, знакомая с рукоделием Пибоди, опознала вязаный свитер ручной работы, лежала вставленная в рамку фотография Петры Истердей.

 — Истердей. Решил здесь укрыться. У одного брата ключи от дома другого.

 — Вещи не распаковывал — или упаковал снова.

 — Думаю, не распаковывал. Занес чемодан на второй этаж, достал бутылку, лежал на кровати и пил.

 — Жалея самого себя, — добавил Рорк.

 — О да. У бедного серийного насильника выдался тяжелый день. Пошли вниз. Если зажмем его в угол, он попробует бежать. Возможно, начнет сопротивляться, но особых проблем с ним не будет.

 Они вышли из комнаты и направились к лестнице, однако застыли на полдороге при виде Бетца.

 На первом этаже царила темнота. Рассеивал ее только луч Евиного фонарика, и этот луч выхватил тело, свисающее с люстры в прихожей.

 Ева особо не рассчитывала взять Бетца живьем, отвезти в камеру и заставить трястись от ужаса. Но все же она надеялась. Надеялась всей душой, что такой случай представится.

 — Четверо из шести, — сказала она. — Не стали ждать — привезли сюда и вздернули раньше обычного. Сначала закончим с обыском. Подозреваемых здесь нет, а вот Истердей — возможно.

 В глубине прихожей Ева нашла перевернутый стол и осколки стекла. Затем брызги и пятна крови. Она аккуратно обогнула их и заметила след в том месте, где по полу волокли что-то тяжелое.

 — Дом пуст, — объявила Ева, — а Истердей похищен. Судя по всему, когда женщины вошли, он сидел на первом этаже, вероятно, немного пьяный. Возможно, подумал, что приехал братец Бетц, потом увидел их и попытался бежать. Они бросаются следом, вырубают его шокером. Истердей падает, опрокидывает стол, ударяется головой об пол. Его волокут назад в прихожую. Хотят, чтобы посмотрел. Сначала наблюдал, как Бетц их насилует. Теперь пусть посмотрит, как они вздергивают Бетца.

 Ева убрала оружие в кобуру, включила свет.

 — Нужно сообщить местным копам, что тут произошло, но расследование в любом случае наше. Пожалуй, все-таки вызову Пибоди.

 — Если попробуешь отправить меня домой, я рассержусь.

 — Надо бы, но не стану. Да и не хочу, — призналась она. — Я могу справиться и справлюсь, но все равно предпочитаю, чтобы ты был рядом. Мне легче, когда ты рядом.

 — Я всегда буду рядом.

 — Знаю, и от этого тоже легче. Если «сестры» не глупы, а пока непохоже, они понимают, что добраться до шестого — до Макнейми — шансов практически нет. Возможно, поэтому уделят Истердею больше времени — он ведь последний. В противном случае Истердей уже мертв, а они сбежали.

 Рорк погладил ее по волосам.

 — Если бы я был на их месте и зашел настолько далеко, то выбрал бы первый путь. Мне бы захотелось… отдать должное последнему из братьев.

 Ева кивнула и достала телефон, чтобы вызвать местных копов.

 — Говорит лейтенант Ева Даллас, полиция Нью-Йорка. У меня здесь труп.

 Она позвонила Уитни и предоставила ему улаживать дела с начальством полиции Бронкса, если понадобится. Потом вызвала собственных чистильщиков и поговорила с двумя местными детективами, которые приехали на вызов.

 К тому времени как Пибоди и Макнаб прибыли в черно-белой патрульной машине с включенной сиреной, Ева уже сняла тело с люстры и установила время смерти.

 — Двадцать пятнадцать. Мы опоздали меньше чем на час. Адрес они, естественно, узнали от Бетца или еще кого-то из братьев. Славно они его отделали. Меньше времени, тяжелее побои.

 — Именно он вкалывал им наркотик, — заметил Рорк.

 — Вкалывал наркотик? — переспросила Пибоди.

 Ева взглянула на нее:

 — На записи из банковской ячейки. Там видны все шестеро. Групповое изнасилование — что-то вроде спортивного состязания. Бетц ввел жертве — первой, судя по всему, — нечто такое, от чего она перестала кричать, сопротивляться и просить о пощаде и стала умолять о продолжении.

 — Он сделал ей укол? — Зеленые глаза Макнаба под низко надвинутой ярко-синей шапкой сделались жесткими и холодными. — Что-то вроде «Шлюхи»?

 — Что-то вроде того. Бетц готовил наркотики сам. На верхнем этаже у него лаборатория.

 Ева заметила во взгляде Макнаба нечто такое, при виде чего резко бросила:

 — Детектив, мы говорим под запись!

 Он только отвернулся и начал возиться с установленной над входом камерой.

 — Как и у предыдущих жертв, — продолжила Ева, — у убитого в паху татуировка. Область вокруг нее сильно повреждена, поэтому неясно, есть ли след от шокера — это установит судмедэксперт. Скорее всего, повреждения нанесены резиновыми дубинками с утяжелителем. Кроме того, присутствуют ожоги, вероятно, оставленные тем же раскаленным предметом, которым его насиловали. На туловище также имеются ожоги и следы побоев — у двух предыдущих жертв их не было. Многочисленные кровоподтеки на лице. Порезы на шее и горле, скорее всего, нанесены самим убитым в попытке сдернуть удавку. Под ногтями на обеих руках — кровь и частицы кожи.

 Ева потерла пульсирующую от боли точку в центре лба и выпрямилась.

 — Упакуйте и оформите вещдок. Морриса я уже уведомила. Макнаб!

 Он обернулся. Лицо его по-прежнему напоминало застывшую маску.

 — Так точно!

 — Надо забрать электронику. Консультант уже установил, что записи с камер наблюдения отсутствуют, как и в случае предыдущих убийств. Жесткий диск преступники забрали с собой. Мне нужно, чтобы ты разобрал все компы и средства связи, какие найдешь. Вызови себе помощников.

 Ева отвернулась и перевела дыхание.

 — Наши чистильщики обыщут место преступления, а здешние копы выставят охрану. Пибоди, мы с тобой проверим вещи Истердея на втором этаже. Посмотрим, не укажет ли что-нибудь, куда его увезли.

 Когда Ева поднялась на второй этаж, Рорк подошел к Макнабу.

 — Не думай, будто она ничего не чувствует — не испытывает той же ярости, что и ты.

 — Да понимаю, просто… — Макнаб стянул с головы шапку и сунул в карман. — Я всякой мерзости насмотрелся, когда работал в полиции нравов. Изнасилование — само по себе мерзость, а групповое — вообще нечто запредельное. Но вкалывать «Шлюху»… Как будто недостаточно, что собираешься изнасиловать женщину, — надо еще сделать ее соучастницей. А если доза слишком большая или введена неправильно, у жертвы может случиться флешбэк, и она захочет, чтобы ее кто-нибудь трахнул, прямо здесь и сейчас. Я много такого видел. Слишком много.

 — Ева тоже.

 Рорк стиснул плечо Макнаба. С минуту молодой человек стоял неподвижно, словно пытался взять себя в руки. Из кармана ярко-зеленой куртки торчал конец полосатой шапки, в ухе полукругом блестели кольца, на свитере танцевал давным-давно умерший Элвис. Темно-зеленые глаза на симпатичном лице Макнаба смотрели мрачно.

 — Я не говорю, что с ним поступили справедливо. Нет, это несправедливо. Но трудно считать подобную смерть незаслуженной. Легче сказать «несправедливо», чем «незаслуженно».

 — Твоя правда. Я не так свято верю в то, во что верите вы с Евой и Пибоди. Однако понимаю, почему вы предпочли бы найти Бетца живым и заставить его испытать унижение и утрату свободы, а не мертвым на полу, сколько бы он перед этим ни выстрадал.

 — Иногда верить бывает труднее обычного, но да, я действительно в это верю. Спасибо, что напомнил.

 — Не за что. Давай подсоблю тебе, пока не приедут помощники или пока не понадоблюсь лейтенанту.

 Занимаясь электроникой, Рорк ждал Еву. Он понимал: волноваться за нее бессмысленно, но не мог ничего с собой поделать. Она не остановится, знал Рорк, чего бы ей это ни стоило.

 Когда Ева спустилась — лицо такое же окаменевшее, как у Макнаба, тени под глазами еще сильнее подчеркивают обычную бледность, — Рорку пришлось прикусить язык, чтобы не попросить ее прерваться и отдохнуть.

 Они вместе наблюдали, как бригада из морга выносит мешок с телом.

 — Если у Истердея было что-нибудь, относящееся к делу, они это забрали. Деньги, которые он взял с собой, исчезли. В чемодане лежит паспорт. Значит, планировал уехать.

 Ева отступила в сторону, чтобы не мешать чистильщикам, которые уже принялись за работу.

 — Хотел оставить жену и прежнюю жизнь. Это яснее ясного. Уж лучше так, чем то, что ждало его иначе.

 — Жалкий трус, — вставил Рорк.

 — Да, жалкий. Я хорошо на него надавила, поэтому он знал, что его ждет. Приехал сюда — думал, будет здесь в безопасности, пока не сможет выехать из страны. Возможно, напился от жалости к себе, как ты и говорил. Бедный я, несчастный! Потом пошел на первый этаж — за выпивкой или едой.

 Она подошла к перевернутому столу, рядом с которым алели пятна крови и валялось битое стекло.

 — Когда входят женщины, Истердей совершенно не готов. Возможно, слегка пьян. Они ведут Бетца, вталкивают его в дом. На это нужны как минимум две, а их четыре. Они моложе, быстрее, настроены решительно. Нетрудно догнать мужика, если ему под семьдесят и он слегка навеселе. Истердей хочет сбежать, но женщины окружают его всей стаей — око за око, так, по-моему? Что бы это ни значило. Они борются, опрокидывают стол, разбивают стеклянную вазу. Истердей падает. Скорее всего, ударяется головой. Возможно, режется о стекло. Он либо оглушен, либо без сознания, и его связывают.

 Ева оглянулась на чистильщиков, которые снимали отпечатки с люстры и веревки.

 — Связать его не составляет труда. Потом они ждут, пока он придет в себя, а сами надевают на Бетца удавку. Теперь у них две жертвы, и они заставляют Истердея смотреть, как поднимают люстру, как петля затягивается, а Бетц раздирает ногтями собственное горло, дергает ногами, корчится в судорогах.

 Ева перевела дыхание.

 — «Ты смотрел, как твои братья насилуют нас. Они смотрели, как ты насилуешь нас. Теперь посмотри, как твой «брат» умирает, и знай, что тебя ждет то же самое».

 — Они могли бы поставить точку прямо здесь. — Пибоди ссутулила плечи — слова Евы заставили ее ярко представить себе картину преступления. — Убить обоих и скрыться.

 — У них другой план. Истердей должен страдать. Им есть что ему сказать, что с ним сделать. Он должен молить, как молили они, и знать, как знали они, что мольбы не помогут. Подождите немного…

 Ева шагнула к только что вошедшему офицеру Кармайклу.

 — Извини, что вызвала.

 — Такая уж у нас работа, лейтенант.

 — Хочу, чтобы ты руководил опросом соседей. Нужно разбудить весь квартал, выяснить хоть что-нибудь. У преступников есть машина. Скорее всего, фургон. Цвет темный, современная модель. Проследи, чтобы у каждого копа были наброски Янси. Придется тебе согласовать свои действия с местной полицией.

 — Не беда. У меня здесь двоюродная сестра работает. Я уже ей позвонил, ввел в курс дела. Она поможет все уладить, если понадобится.

 — Отлично. Пусть местные выставят оцепление, но ты за ними проследи — я ведь их не знаю.

 Ева снова подошла к Рорку, Пибоди и Макнабу.

 — Проверили электронику, — доложил Макнаб. — На первый взгляд — ничего. Сейчас приедет команда электронщиков и отвезет все в Центральное. Хотите, чтобы я поехал с ними?

 — Нет. Нужно обыскать квартиру и офис Блейк. Вы с Пибоди займетесь офисом, а мы с экспертом-консультантом — квартирой. Так в каждой команде будет по электронщику. Есть рядом с офисом место, где можно посадить этот чертов вертолет?

 Рорк знал, что Ева воспротивится — возможно, с применением силы, — если похлопать ее по заду. Поэтому похлопал по плечу:

 — Место есть всегда.

 — Тогда полетите с нами и доберетесь до офиса от этого места, где бы оно ни было.

 — Полет на вертолете… Класс! — воскликнула Пибоди.

 — Рио пытается выбить ордер на конфискацию электроники. Речь об офисе юриста, так что это несколько осложняет дело, однако улик у нас более чем достаточно. Пока не получим ордер, переверните все вверх дном, но электронику с документами не трогайте.

 — Поняли.

 — Здесь мы закончили. — Ева последний раз обвела взглядом прихожую. — Поехали.

 Пока возвращались в Манхэттен, Ева обменивалась эсэмэсками с Рио и читала досье на Маккензи и Даунинг, составленные Бакстером, Трухартом и Пибоди.

 — Когда знаешь, где искать, картина становится ясна. Все четверо летали одним рейсом на панихиду по Элси Аддерман. Все четверо делали ежегодные пожертвования центрам, которые помогают женщинам или жертвам изнасилования. Суммы разные, организации тоже, но каждая жертвовала деньги на дело, связанное с ее собственной травмой. Ни одна не состоит в отношениях. Все, кроме Даунинг, учились в одном университете. Мы еще выясним, как она связана с Йельским. Все, кроме Блейк, были отчислены или пережили душевный кризис. У нее кризис случился позже — так мне видится.

 — Липски из центра психологической помощи узнала Су, Даунинг и Маккензи, — добавила Пибоди.

 — Теперь нам известно, что Блейк работала там же юрисконсультом. Если показать Липски портрет Аддерман, она и ее узнает. «Сестры» пересеклись либо в центре, либо в группе поддержки — до или после того, как к ним вернулись воспоминания.

 Рорк посадил вертолет на крышу.

 — Мы всего в одном-двух кварталах от офиса и в паре от квартиры.

 — Пойдет. — Ева вылезла из вертолета, утешая себя тем, что лететь в нем придется всего еще один раз.

 Пока вокруг завывал ветер, а Рорк открывал выход на крышу в обход системы безопасности, она повернулась к Пибоди с Макнабом:

 — Дождитесь ордера, прежде чем заняться электроникой. Действуйте строго по уставу. Что бы вы о них ни думали, это серийные убийцы, и последняя жертва уже у них в руках.

 — Извините за то, что было раньше, — произнес Макнаб.

 — Раньше чего? — спросила Ева, и он слегка улыбнулся.

 Они вошли в дверь и спустились по лестнице.

 — Все, что можно найти, мы найдем. Если что, звоните.

 Когда Пибоди с Макнабом ушли, Ева ссутулилась, пытаясь защититься от ветра, и потерла усталые глаза.

 — Никак не могу решить, убьют Истердея сразу или растянут удовольствие. Убийцы не ожидали, что его схватят, — это для них приятный бонус. Если с ним разделаются по-быстрому, мы не успеем его спасти.

 — Если бы хотели разделаться по-быстрому, мы бы нашли тело Истердея рядом с трупом Бетца.

 — Говорю себе то же самое, а потом начинаю думать, как бы поступила на их месте. Я бы прикинула, сколько у меня времени, велик ли риск. Если они хотят избежать наказания, им нужно поскорее закончить начатое и скрыться.

 — А ты не думала, что их не волнует, избегут они наказания или нет?

 — Думала. Это еще хуже.

 Они подошли к нужному зданию. Не шикарное, но респектабельное. Швейцара нет, зато система безопасности, судя по всему, вполне приличная. На первом этаже — тайский ресторан и магазин недорогой обуви.

 Ева подошла к двери, подождала, пока Рорк взломает замок, и включила диктофон.

 — Пока не получим дополнительный ордер, это просто обыск. Если, конечно, Блейк не сидит в квартире, жуя соевые чипсы и смотря телик.

 Ева даже не взглянула на крошечный лифт и прямиком направилась к лестнице.

 — Блейк живет на четвертом.

 — Я в курсе.

 — Наверняка секретное помещение — пыточная камера — принадлежит именно ей. Не здесь — квартира для этого не приспособлена, — а где-то в другом месте. Нужно копнуть поглубже. У остальных слишком мало денег, чтобы купить или снять дополнительное жилье. Никаких сведений, что кто-то из них унаследовал недвижимость или достаточную сумму для покупки.

 Лестница чистая, хорошо освещенная, в здании довольно тихо. Звуковая изоляция, правда, неполная: на втором этаже из квартиры доносится приглушенный гул голосов, на третьем — громкая музыка. Взобравшись на четвертый, Ева забарабанила в дверь, подождала немного, забарабанила снова и прокричала:

 — Грейс Картер Блейк, это полиция!

 Дверь противоположной квартиры слегка приоткрылась.

 — Ее нет дома.

 Ева обернулась, глянула на маячащее за дверью смуглое лицо, настороженный темный глаз и предъявила значок.

 — Вы знаете, где она?

 — Нет. Ее не было весь день. Ночью, по-моему, тоже. Может, уехала в отпуск?

 — В отпуск?

 — Вчера выходила из дома с чемоданами, а пару дней назад выносила из квартиры какие-то вещи. Мисс Коло со второго этажа сказала, что вчера офис Грейс Блейк был закрыт. Сегодня тоже. Натворила что-нибудь?

 — Мне нужно с ней поговорить.

 — Последние пару недель дома ее почти не бывало.

 Ева достала наброски.

 — А как насчет этих женщин?

 Темный глаз сузился, дверь приоткрылась чуть шире.

 — Видела ее с этой.

 Костлявый палец просунулся в щель и ткнул в портрет Лидии Су.

 — Здесь?

 — Нет, на рынке, в «Джинаро» — в двух домах отсюда.

 — Когда?

 — Не помню. На прошлой неделе, кажется. Скорее всего, на прошлой, потому что я стояла за прилавком — завтра опять придется. Они покупали овощи, но в квартиру не отнесли — пошли дальше по улице и завернули за угол.

 — На юг до угла, потом на запад?

 — Да. Если она что-то и натворила, то ведет себя тихо. В чужие дела не лезет. Не устраивает гулянок, как эта компашка на третьем. Мне через пол слышно, как они хохочут и завывают.

 — Мисс…

 — Джексон.

 — Мисс Джексон, у меня ордер на обыск квартиры мисс Блейк. Мы собираемся туда проникнуть. Если желаете убедиться, позвоните в Центральное полицейское управление.

 — У вас значок, — ответила женщина. — Я тоже умею вести себя тихо.

 С этими словами она захлопнула дверь.

 Ева воспользовалась универсальным ключом, вскрыла три замка — один стандартный, два дополнительных, выпущенных в полиции.

 — Хотела чувствовать себя в безопасности, — пробормотала Ева. — Полиция! Входим в помещение.

 Для проформы она вытащила оружие, провела им перед собой, пока Рорк включал свет.

 «Скромно», — первое, что пришло ей в голову. Мебель немногочисленная, но качественная, в том числе кожаный диван, который Блейк наверняка купила еще в те времена, когда консультировала корпорации. Кое-что она действительно увезла с собой.

 — Забрала картину, которая висела на стене, — заметно, что краска немного другого оттенка, и гвоздь по-прежнему на месте. Пять к одному, какая-то из картин Даунинг. Вон там не хватает стола, видишь? Зачем нужно кресло посреди комнаты, если нет стола? Ни стакан поставить, ни лампу прицепить.

 — Женщине легче вынести стол, чем кресло.

 — Пожалуй. Никаких фотографий, хороший телик, кругом порядок. Давай убедимся, что в квартире никого нет.

 Они разошлись — Еве досталась ванная и спальня. Обыск вели систематически: маленькая кухонька в стенной нише, небольшая комната, отведенная под кабинет, — ни компьютера, ни телефона.

 — Взяла с собой кое-какую одежду, — сказала Ева, убирая оружие в кобуру. — В шкафу заметны прорехи между вешалками. Из ванной тоже почти все забрала — ни дамских принадлежностей, ни средств по уходу. — Она небрежно открыла ящик прикроватного столика. — Пусто.

 Рорк обыскал столик по другую сторону широкой кровати, застеленной простым белым покрывалом.

 — Тоже пусто. В автоповаре на кухне шаром покати. Даже куска хлеба не завалялось.

 — У Блейк было время составить план и место, куда постепенно перевезти вещи. Поэтому, когда уезжала, она забрала с собой все, что еще осталось и могло понадобиться. В офисе будет то же самое. Наверняка прихватила электронику, чтобы не рисковать. Похоже, действовала не впопыхах и все продумала, а потому и ошибок не допустила.

 — Если у нее есть еще один дом, мы его найдем.

 Ева кивнула и продолжила обыск.

 Пришел ордер на конфискацию электроники, хотя толку от него было мало.

 Выйдя из здания, они пошли на юг, на углу свернули на запад.

 — Парковка. Явно не из тех, которые станут хранить записи целую неделю. Но все равно проверим.

 Сплошные тупики, подумала Ева и позвонила Пибоди.

 В офисе тоже не оказалось ни электроники, ни документов.

 — Отправляйтесь домой и поспите, — велела Ева. — Пусть Макнаб запустит поиск фургона Лидии Су. Попробуйте разные варианты имен — всех пяти. А также фамилии ее родственников. Заведите будильник, чтобы звенел на каждый результат, и если что — звоните.

 — Не хочу изображать из себя мамочку, — сказал Рорк, обнимая Еву за плечи, — но здравый смысл подсказывает, что тебе нужно поспать.

 — Мне нужно выпить кофе и как-то вырваться из тупика. Может, твоя система что-нибудь нашла, пока нас не было?

 — Я проверял. Пока ничего. На некоторые поисковые запросы уходит больше времени, чем обычно.

 Как раз времени у нее и нет. У Истердея тоже.

 В вертолете Ева закрыла глаза. Если очистить сознание, может, что-нибудь и всплывет. Что-нибудь такое, что она не заметила или упустила…

 Проснулась она, когда Рорк расстегнул ее ремень безопасности.

 — Задремала немножко.

 — Как бы тебе ни хотелось продолжить, организму нужен сон. Это касается и «сестер», — напомнил Рорк, обнимая ее за талию.

 — Они могут работать посменно. Но ты прав: им тоже нужен сон, пища, общение.

 Еве чудилось, будто она движется под водой. Она чувствовала, как подходит к двери, оказывается в тепле.

 — Сегодня убивать Истердея не станут. И как до меня раньше не дошло? Ты прав. Хотели бы разделаться с ним по-быстрому, убили бы сразу и бросили тело в доме у Бетца. Истердей там, где ему следует быть, а им тоже нужно поспать, поговорить, заставить его заплатить сполна. Убить — несложно. А вот на расплату требуется время.

 Рорк провел ее в лифт, потом сразу в спальню.

 — Может, выпьешь успокоительного, чтобы я не волновался?

 — Я не пила кофе уже несколько часов, поэтому и так достаточно спокойна. Мне нужно поспать, иначе придется принимать тонизирующее, а я не хочу тонизирующего. Посплю до пяти. Где кот?

 — Подозреваю, что с Соммерсетом, поскольку нас не было. Хочешь, принесу его?

 Ева хотела, как это ни глупо, однако не настолько, чтобы посылать за ним Рорка.

 — Просто спросила.

 Ева разделась, все еще ощущая себя под водой. Сколько же она на ногах? Никак не сообразить, да и не важно. Она поспит и встанет еще до рассвета. Другого выхода нет.

 Ева нырнула в постель, готовая погрузиться в сон, но, как только закрыла глаза, в голове начала прокручиваться запись изнасилования, даже несмотря на близость Рорка.

 — Стивенсон — Билли — не смог с этим жить, поэтому и покончил с собой.

 — Успокойся. Выкинь все из головы.

 — Постоянно вижу ее глаза, ужас во взгляде. — Ева легла на бок, прижалась лицом к его плечу. — Тот момент, когда ужас становится слишком велик и нужно спрятаться. Уйти в себя, уйти куда-нибудь. Знаю, каково это, когда ужас настолько силен, что больше невозможно выносить. Невозможно выносить боль, страх, понимание, что ты не в силах ничего изменить. А они просто… упивались ее ужасом. Именно этого им и хотелось, поэтому они продолжали ее насиловать, а потом находили других, чтобы вспомнить свою гнусную молодость. Все равно что встретить бывших однокурсников и заново пережить времена, когда царил на футбольном поле или на кампусе.

 — Тут нет ни логики, ни здравого смысла, дорогая. Вообще ничего человеческого.

 Рорк был такой теплый, такой надежный… Его рука гладила ее по спине, словно пытаясь отогнать мрачные мысли. Внутри у Евы все дрожало, к глазам подступали жгучие, бесполезные слезы.

 Боже, боже… Нет, она не хочет снова раскисать.

 Ева приподняла голову:

 — Покажи мне. Напомни, что может быть по-другому. Что должно быть по-другому.

 — Ты слишком устала, — прошептал Рорк.

 — Будь моим успокоительным. — Она дотронулась губами до его губ. — А я буду твоим…