- Следствие ведет Ева Даллас, #34
14
Ева прослушала запись от начала до конца, позволила ей улечься в голове, потом прослушала еще раз. Она сидела, откинувшись, размышляла и краем глаза следила за Рорком. Он пробирался сквозь уличное движение, как змея в высокой траве, и, кажется, получал от этого удовольствие.
— Ты ему веришь? Думаешь, он правду говорит? Насчет его чувств к отцу? Что он не будет покрывать папашу?
Рорк повернул на восток, перешел в вертикальный режим над грузовым фургоном, запаркованным во втором ряду, потом дисциплинированно остановился на светофоре.
— Да, я ему верю. Надо было мне протащить еще и видео, тогда у тебя была бы более наглядная картина. Я прочел это в его глазах. Мне хорошо знакома эта застарелая, в кости въевшаяся ненависть. Я ровно то же самое испытываю к своему отцу.
— Вот по этой самой причине, — сказала Ева. — Может, он знает. Может, он специально разыграл эту карту, потому что знает, что ты почувствуешь в нем родственную душу.
— Это не исключено, но маловероятно. С его стороны это было бы слишком хитро: я ведь и сам узнал многое о себе только в прошлом году. Думаешь, он лжет насчет своей матери?
— Когда я прочитала файл, моей первой мыслью было: Рикер ее прикончил. Первое впечатление не всегда бывает правильным. Но моей второй мыслью и моей третьей мыслью было то же самое. Нет, я не думаю, что он лжет насчет своей матери. Это Рикер выбросил ее в окно. Я хочу понять, насколько для него это важно.
— Опять ты пытаешься испробовать зеркало, увидеть, хорошо ли оно отражает. Он и я… у нас обоих были жестокие отцы. Жестокие ублюдки и кровопийцы — оба. Если моему папаше не удавалось выбить из меня всю душу к закату, можно было считать, денек для него пропал зря. Его отец — если верить его словам — мог его обнять и тут же отвесить затрещину. Если это правда, я думаю, ему повезло еще меньше, чем мне. Я-то хотя бы всегда знал, что меня ждет.
— Он утверждает, что у него была мать, которая его любила… первые годы его жизни.
— А у меня ничего этого не было. И мне кажется, что и в этом случае он вытащил короткую соломинку. Я-то хоть не знал, что потерял. Он говорит, что вырос, пытаясь угодить отцу. Мне всю жизнь было наплевать, доволен мной отец или нет, мне лишь бы увернуться от его башмака. Я его ненавидел с тех пор, как себя помню, для меня это единственная реальность. Мне кажется, когда к этой ненависти приходишь позже, она и горит жарче, так сказать. Ты, наверно, захочешь прокачать это с Мирой, — добавил Рорк, выезжая на Мэдисон-авеню. — Но, уверяю тебя, он не лгал.
— Ладно. — «Если уж Рорку не доверять в таком деле, — подумала Ева, — то кому ж тогда доверять?» — Ладно, засчитываю очко. Один визит на Омегу и больше ничего. Никаких контактов. И если связать это с Колтрейн, с их романом, по времени совпадает…
— Ты арестовала Макса, и это негативно отразилось на Алексе. Он завертелся, перестроился, перегруппировался. А дама его сердца поняла, что он не воспользуется шансом отойти от темных сделок, перейти к законному бизнесу. Он никогда этого не сделает.
— Она приняла решение и порвала с ним. Он тоже принял решение. Отказался от нее, вместо того чтобы отказаться от теневого бизнеса. Нет, он не твое отражение, — заметила Ева. Рорк покосился на нее.
— И опять он вытащил короткую соломинку не так ли? Вот взгляни на меня. Я тут с моей женой, собираюсь покупать дамское белье в подарок. А у него никого нет.
— Он приехал в Нью-Йорк в надежде изменить ситуацию. Вот это и есть спусковой механизм. Вот почему Рикер нажал на кнопку. Чтобы еще раз пнуть сына.
— Ты права. Это, несомненно, сыграло свою роль.
— Значит, он в курсе дел своего сына, — продолжала Ева. — А это, в свою очередь, означает, что кто-то из окружения Алекса стучит на него Рикеру. Кто-то близкий к Алексу, кто знает, что Алекс решил позвонить Колтрейн, знает, когда он это сделал и на что при этом рассчитывал. Я голосую за…
— Рода Сэнди.
— Это я за него голосовала! — обиделась Ева. — Черт бы тебя побрал!
— Ну-ну, успокойся. — Рорк похлопал ее по руке и придвинулся к ней. — Персональный помощник Алекса, его друг. Они дружат с давних пор. Наверняка Алекс доверяет Сэнди. Это тебе пришлось выяснять и доказывать, что Колтрейн не брала взяток, а он-то уж точно знал все с самого начала. Знал, что она по этому пути не пойдет. Он не мог не знать, что между ними произошло, когда они встретились здесь, в Нью-Йорке.
— А на следующий день она мертва. Сэнди ей не звонил. Она вышла из квартиры, прихватив и табельное, и запасное оружие. О чем это говорит? Что звонил кто-то из ее участка. Но Сэнди мог быть на лестнице. Если сумел обработать систему наблюдения или выбраться из здания каким-то другим способом, зная, что Алекса нет дома, тогда…
— Любопытная теория. Запомни эту мысль. Давай ее пока отложим и будем думать о белье.
— С какой стати я должна… О! — Ева наконец заметила, что они припарковались. Как этот человек ухитрился найти место на уличном уровне в средней части города да еще вечером в пятницу, она даже не пыталась понять. — Где этот магазин?
— Тут, за углом. — Рорк вышел из машины и присоединился к ней на тротуаре. — Стоит воспользоваться случаем, раз уж нам так повезло с парковкой, да и вечер такой чудный. Давай после магазина поужинаем. Тут есть приличный ресторан как раз напротив. Можем посидеть на веранде, разопьем бутылочку вина и поедим.
— Мне, честно говоря, надо…
— Работать, я знаю.
Он поднес ее руку к губам и поцеловал пальцы.
Ева знала, что он готов ужинать с ней в ее кабинете, пока она работает. Потому что для нее это привычный порядок вещей.
Ева остановилась на углу и взглянула на него.
— Может быть, если это будет считаться свиданием.
— Прошу прощенья?
Ева склонила голову набок и подняла брови. Рорк широко улыбнулся ей.
— Дорогая, поужинаешь со мной сегодня в ресторане?
— Если она откажется, я с тобой пойду, — сказала проходившая мимо женщина. — Даже за мой счет.
— Да, я поужинаю с тобой сегодня в ресторане.
Ева и Рорк прошли полквартала, держась за руки.
Магазин назывался «Секреты». Манекены в витрине сидели и стояли в шелковых пеньюарах, позировали в эфемерных кусочках атласа и кружев, выставляли напоказ груди, подпираемые корсетами. Пол был усыпан розовыми лепестками. Ева осмотрела витрину и поняла, что при обычных обстоятельствах вошла бы сюда разве что с парализатором, прижатым к голове.
Впрочем, дружба — это и есть парализатор, прижатый к голове.
— Это твой?
— Магазин? У меня тут есть небольшой интерес. Двадцать процентов, — добавил Рорк, увидев, что Ева хмурится.
— Почему только двадцать?
— Магазином управляет пара, им принадлежат остальные акции. Раньше они работали на меня. Пришли ко мне со своей идеей, со своей концепцией, предложили бизнес-план. Мне план понравился, и я оказал им поддержку. Около пяти лет назад. Теперь они уже и второй магазин открыли — в Гринвич-Виллидж. Но там более броские модели. Мне кажется, выбор в этом магазине больше подходит Луизе.
— Ну тогда я могла бы что-то заказать, чтоб мне доставили. И не пришлось бы идти в магазин.
— Смелее, солдатик, — подбодрил ее Рорк и распахнул дверь.
Ответом на шутку ему послужил тычок локтем в ребра, но он хорошо ее изучил и успел увернуться.
В магазине пахло… чувственностью, решила Ева. Ароматические свечи и тонкий запах духов. Отдельные предметы трепетали, как экзотические бабочки, переливались подобно драгоценным камням, облаками плыли по воздуху. Одна женщина сидела в вызолоченном, обитом бархатом кресле, перебирая коллекцию крошечных лифчиков и трусиков, как будто они и впрямь были драгоценностями.
Другая женщина стояла в другом конце торгового зала и бережно заворачивала нечто красное и воздушное в тонкую бумагу для покупательницы.
— Этого же никто не видит, — проворчала Ева. — Какой смысл покупать и носить, когда все это прячешь под одеждой?
— Могу перечислить несколько причин.
На этот раз Ева толкнула его бедром.
— Видишь, как я и говорила, тут одно сексуальное непотребство. Я даже не уверена, что хочу…
Она замолкла, когда дама, упаковывавшая белье, заметила Рорка и расплылась в ослепительной улыбке.
— Буду очень рада снова вас видеть, — сказала она покупательнице. — Надеюсь, покупка доставит вам удовольствие.
— О, несомненно. А уж ему… — И покупательница со смехом направилась к выходу, размахивая на ходу крохотным, искрящимся серебром мешочком.
— Какой приятный сюрприз!
Хозяйка пересекла помещение в розовых туфельках на тончайших каблуках, подошла к ним и сжала руку Рорка обеими руками.
— Адриана, вы выглядите обворожительно!
— О! — Она кокетливо поправила светлые волнистые волосы. — У нас был напряженный день. Дадите мне еще минутку?
— Сколько угодно. Не спешите. — Когда она отошла к даме, перебиравшей лифчики и трусики, Рорк повернулся к Еве: — Видишь что-нибудь интересное?
— Вот откуда берется мое белье? Все это барахло, которое появляется в моих ящиках, как по волшебству? Все эти халаты, которые я вдруг нахожу в шкафу или на крючке в ванной?
— Иногда. — Рорк отошел на пару шагов и принялся изучать короткую рубашку, светлую и прозрачную, как вода. — У Адрианы и Лив отменный вкус. Они женщины и точно знают, что помогает женщине чувствовать себя сексуальной или романтичной, уверенной в себе, желанной. И поскольку они увлекаются женщинами, они знают, что привлекает внимание и делает женщину привлекательной в глазах другой женщины.
— Значит, это не просто непотребство, но еще и лесбиянское непотребство? — Ева закатила глаза, когда Рорк взглянул на нее. — Да ладно, я просто так сказала. Ладно-ладно, это шикарные вещи в шикарной атмосфере. Секс, но не грязный. Секс с шиком.
— Им следует сделать это рекламным лозунгом.
Ева улыбнулась.
— Вот что получаешь, когда вырываешь меня из привычной обстановки.
Рорк обхватил руками ее лицо и поцеловал.
— Секс с тобой другим и не бывает. Только шикарным.
— Ты точно так же любишь грязный секс, как любой другой парень.
— Только с тобой, дорогая Ева.
Ева рассмеялась и ткнула его пальцем в грудь.
— Вот и дальше действуй в том же духе.
— Простите, что заставила вас ждать. — Адриана поспешила к ним, а вторая дама (Ева уже мысленно именовала ее «Лифчики и Трусики») вышла из магазина с покупками. — Я отпустила Венди — нашу продавщицу — час назад, у нее горячее свидание. Ну и как всегда бывает в таких случаях, когда остаешься одна, тут же приходит сразу три-четыре посетительницы. Лейтенант Даллас! — Она с энтузиазмом пожала руку Еве. — Я так рада наконец-то встретиться с вами лично. Рорк говорит, что вы не любите ходить по магазинам.
— Это правда. Действительно не люблю. Но у вас тут и впрямь прекрасное заведение.
— Спасибо, мы его очень любим. Мы с моей партнершей.
— Как поживает Лив? — спросил Рорк.
— Прекрасно. Она ждет ребенка, — пояснила Адриана, повернувшись к Еве. — Тридцать две недели.
— Поздравляю.
— Мы с ней просто на седьмом небе. Сегодня она чувствовала себя такой усталой, что я буквально силой заставила ее уйти домой в полдень. Ужасно расстроится, когда узнает, что с вами разминулась. С вами обоими. Чем я могу вам помочь? Вам нужно нечто особенное?
— Мне? Нет, мне ничего не нужно, я в порядке. Более чем.
— Вот это, — Рорк указал на полупрозрачную ночную рубашку. — Но мы к этому после подойдем. Ева?
— Ах да. Ну… У нас будет одна штука, и мне сказали, что как раз такие вещи для нее сгодятся.
Адриана задумчиво прищурила глаза.
— Вам нужна вещь, но не для вас. То есть вам нужен подарок.
— Да. Верно, мне нужен подарок.
— По какому случаю?
— Похоже на выдирание зубов, верно? — заметил Рорк.
— Заткнись. — Ева шумно вздохнула. — Ладно. Это приданое. Для невесты.
— О да, мы найдем именно то, что нужно. Что вас связывает с невестой? Я хочу сказать, — уточнила Адриана, догадавшись, что у Евы вот-вот начнется приступ паники, — кто она вам? Близкая подруга, родственница, знакомая?
— Подруга.
— Ева будет ее подружкой на свадьбе, — вставил Рорк.
— Значит, очень близкая подруга. Расскажите мне о ней. Начнем с того, как она выглядит.
— Она блондинка.
Рорк вздохнул.
— Так мы до утра не закончим. Опишите объект, лейтенант.
— Верно. — Это она умела. — Белокожая блондинка, немного за тридцать, глаза серо-голубые. Около пяти футов, пяти дюймов, вес примерно сто пятнадцать фунтов. Телосложение хрупкое, правильные черты лица.
— Очень хорошо. — Адриана решительно кивнула. — Как, на ваш взгляд, вкус у нее традиционный, продвинутый, богемный…
— Классический.
— Превосходно. Ну что ж… — Адриана задумано постучала пальцем по губам и прошлась по магазину. — Чем она занимается?
— Она врач.
— У нее это первый брак?
— Да.
— Она влюблена?
— Думаю, да. То есть да, конечно. А зачем еще замуж выходить?
— Возможно, она уже что-то купила на брачную ночь. Но как подружке невесты советую вам взглянуть вот на это. Здесь и классика, и романтика. — Адриана открыла дверцу высокого узкого шкафа. — Вот что-то в этом роде.
Это был длинный прозрачный пеньюар поверх длинной, мягко переливающейся ночной рубашки. «Не белая, — размышляла Ева, — и не серебряная. Цвета лунного света», — наконец решила она.
— Это, пожалуй, годится.
— Чистый шелк, сатинированный на лифе и бретелях. А на спине… — Адриана перевернула рубашку. Глубокий низкий вырез пересекали узкие ленточки атласа. — Мне очень нравится спина.
— Да, это годится, — повторила Ева.
— Хорошо бы у вас была с собой ее фотография. Это очень важный подарок. Он должен подходить идеально.
— Хотите фотографию? — Ева была немного растеряна, но головы не потеряла. Она извлекла свой КПК, заказала стандартную проверку Луизы Диматто, потом повернула экран к Адриане и показала ей идентификационное фото. — Вот Луиза.
— О, это чудесно! Ну разве она не красавица? Не могли бы вы дать его мне? Чтобы я могла сканировать… Только фото.
— Ну что ж…
— Тебе понравится, — шепнул Рорк.
Он взял Еву под руку и провел ее через открытую дверь в кабинет. Адриана села за компьютер, а Рорк взял Евин КПК, что-то подправил и распечатал фотографию.
— Вот, возьмите эту.
— Идеально. Мы — единственный магазин нижнего белья в городе, применяющий этот метод. И мы никогда не смогли бы себе этого позволить, если бы не поддержка Рорка. Я сканирую ее фото и введу данные, которые вы мне дали. Ее рост и вес. Теперь добавим будуарный ансамбль «Элегантный лунный». А теперь смотрите.
Компьютер выбросил луч над письменным столом, в луче заплясали световые точки. Они сдвинулись, слились…
— Мини-голограмма, — прошептала Ева.
— В каком-то смысле — да. Нужны данные для проекции, для реконструкции. И еще вот. Что вы об этом думаете?
Ева наклонилась, чтобы голограмма была на уровне глаз, и изучила изображение Луизы в лунном наряде, висящее в нескольких дюймах над столом.
— Должна признать, это круто. Очень похоже. Пожалуй, у нее не так много вот тут… — Ева пошевелила пальцами у груди.
— Сделать поменьше? — Адриана сделала корректировку.
— Ага, вот так. Классно. Будь у меня такая штука на работе… Не знаю, что бы я с ней делала, но уж я бы нашла, как ее использовать. Мы можем генерировать голограммы, но не прямо с компьютерной станции. Их чаще используют в лаборатории, в судебной медицине. Реконструкция МТ.
— МТ?
— Мертвое тело.
— О!
— Извините. — Ева покачала головой и выпрямилась. — Вы попали прямо в точку. Спасибо.
— Обожаю, когда это срабатывает! Компьютер говорит — шестой размер, и я думаю, это верно, судя по вашим данным, но…
— Это были мои данные, — вставил Рорк.
— Превосходно. И все же, если почему-то этот ансамбль ей не подойдет, она может его вернуть. Я его упакую и заверну. Ну а пока… «Мини-водопад», не так ли? У нас уже есть ваши данные, так что это займет всего минуту.
Ева моргнула и даже не смогла слова сказать. Луиза испарилась, и она увидела свое собственное изображение в короткой, почти прозрачной рубашке.
— Вот черт…
Адриана засмеялась.
— Она на вас отлично смотрится. Вы никогда не ошибаетесь, — повернулась она к Рорку.
— Это мы тоже купим.
Ева сглотнула, приказала себе отвернуться и не смогла.
— Вы не могли бы это выключить? Меня это как-то смущает.
— Да, конечно. — Продолжая улыбаться Еве, Адриана отключила изображение. — Не хотите ли еще что-нибудь заказать, пока вы здесь? Трикотажек у вас хватает?
— Чего хватает?
— Трикотажных лифчиков. Я знаю, на работе вы предпочитаете их классическим бюстгальтерам.
Ева открыла было рот, но не смогла издать ни звука.
— Ей не помешает с полдюжины, — сказал Рорк.
— Я об этом позабочусь.
— Я в вас никогда не сомневался. — Рорк наклонился и поцеловал Адриану в щеку. — У нас с женой ужин в ресторане. Не могли бы вы все это упаковать, записать на мой счет и отослать?
— С удовольствием. Поздравляю с удачной покупкой, лейтенант.
— Спасибо.
— Передайте наши наилучшие пожелания Лив, — добавил Рорк и вывел Еву из магазина.
— Она знает, что я ношу под одеждой. Она знает, как я выгляжу голой. Это ужас какой-то!
— Это ее работа, как она ее понимает, — возразил Рорк. — И как бы она тобой ни восхищалась, Адриана верна Лив.
— Да не в этом дело. Не в этом дело, — повторила Ева. — И люди еще удивляются, почему это я терпеть не могу ходить по магазинам. Ты что-то про вино говорил… «Разопьем бутылочку»… Так вот, я хочу этого вина. Много и сразу. Большой-большой бокал.
— Об этом я позабочусь.
Он обнял ее за плечи, поцеловал в висок, и они двинулись на другую сторону Мэдисон-авеню.
«Как это хорошо, как это правильно, — думала потом Ева, — иногда вспоминать, что у тебя есть собственная жизнь. Отойти от работы, забыть о ней хоть на несколько часов, посидеть за столиком на открытой веранде, практически на улице, теплым майским вечером, попивая хорошее вино и поедая вкусную еду, с человеком, которого любишь». Она наклонилась к Рорку.
— Считай, что это вино во мне говорит.
Рорк тоже подался к ней, их лбы почти соприкоснулись.
— Ладно.
— Ты никогда не ошибаешься, это она верно заметила.
— Насчет ночной рубашки?
— Ну, это ты себе подарок сделал, и мы оба это знаем. Не только насчет рубашки. Насчет ужина. Здесь, в этом ресторане. Насчет нас. И это хорошо.
— Да, это хорошо.
— А я делала тебе подарки, хорошие подарки? Не помню.
— Ева! — Он накрыл ладонью ее руку на столе. — Я думаю, ты прекрасно знаешь ответ на этот вопрос.
— Это вино во мне говорит.
— Возможно. А может, это я грамотно рассчитал, как нарядить тебя в эту ночную рубашку, а потом снять ее.
— Ловкий жулик. — Ева выпрямилась, откинулась на спинку стула и глубоко вздохнула, глядя на спешащих мимо людей, на проносящиеся машины. Скорей, скорей, скорей… — Это хороший город, — сказала она тихо. — Не прекрасный, не идеальный. В нем есть неприятные места, есть жестокость. Но это наш город, мы оба его выбрали.
— Кстати, я никогда тебя не спрашивал, почему ты выбрала его.
— Хотела сбежать. — Ева сама удивилась своим словам и нахмурилась. — Кажется, это опять вино во мне говорит, но именно эта мысль первой пришла мне в голову. Отчасти дело было в этом. Это огромный город, он достаточно велик, чтобы проглотить меня и спрятать, если бы я захотела. Большие скорости, а мне хотелось скоростей, высоких темпов, больших толп. Работа. В то время работа была мне нужнее дыхания.
— И сейчас мало что изменилось, — усмехнулся Рорк.
— Может, и нет, но теперь я дышу. — Ева подняла бокал и отпила глоток.
— Да, теперь ты дышишь.
— Когда я приехала сюда, я уже знала. Не могу объяснить, как, но я знала: вот мое место. Да, и Фини! Он что-то во мне увидел и выбрал меня из нового помета. Я и помыслить не могла, что поднимусь до таких высот, это он меня такой сделал. Здесь было мое место, но если бы Фини перевели в какой-нибудь заштатный городишко в штате Айдахо, я поехала бы за ним.
Думала ли она об этом когда-либо раньше? Понимала это? Признавала? Ева и сама не знала ответа.
— А ты почему выбрал Нью-Йорк? — спросила она Рорка.
— Я мечтал о Нью-Йорке с детства. Для меня это был сияющий золотой приз, и я мечтал его схватить. Мне хотелось побывать во многих местах и иметь там дома, я сделал все, чтобы этого добиться. Но свою базу я хотел иметь здесь. Это был сияющий золотой приз. Я не хотел быть проглоченным, я хотел владеть. Иметь владения здесь.
Рорк посмотрел на толпу, на море машин в час пик.
— Что ж, это о многом говорит, не так ли? А потом я влюбился во все это, как мужчина может влюбиться в неотразимую и опасную женщину. Вопрос был уже не во владении, не в том, чтобы что-то доказать себе и, наверное, моему покойному папаше, а в качественно новом существовании.
— И ты перевез сюда Соммерсета.
— Да.
Ева отпила вино.
— Отцы много значат, и для этого им необязательно быть биологическими отцами. Мы с тобой оба нашли своих отцов. Или это они нас нашли, значения не имеет. Главное, это сработало.
— И ты думаешь, что Алекс Рикер потерял своего отца в тот самый день, когда узнал, что отец убил его мать. Для него это имело значение.
— Ты меня здорово изучил.
— Ты — мой любимый предмет. Поехали домой, надо поработать.
Ева ждала, пока Рорк расплачивался за ужин, и следом за ним встала из-за стола.
— Спасибо за ужин.
— На здоровье.
— Рорк? — Ева остановилась на тротуаре, внимательно заглянула ему в лицо и пожала плечами. — Какого черта, это же Нью-Йорк! — Она бросилась ему на шею и жадно поцеловала. — За то, что так хорошо меня изучил, — сказала она, Разжимая руки.
— Я куплю чертов ящик этого вина.
Ева смеялась, пока они шли к машине.
Дома Ева стянула с плеч жакет, бросила его на кресло и обошла кругом рабочую доску.
— Ты сказал Каро, что тоже будешь работать дома, — напомнила она Рорку.
— Я и буду работать. Но сначала ты мне скажешь, чем собираешься заниматься.
— Я как раз хотела тебя просить: позвони своему новому лучшему другу, пока не углубился в стратегию по захвату финансового господства над миром.
— Это ж с какой стати мне ему звонить?
Конечно, все дело в вине, подумала Ева. Чем еще объяснить, что когда она слышит эту речь, эту кельтскую музыку, она тает?!
— Гм. — Она тряхнула головой, сбрасывая наваждение. — Чтобы сказать ему, что и он, и его персональный помощник должны оставаться в Нью-Йорке. Это очень важно. И что мне хотелось бы завтра побеседовать с каждым из них.
— Завтра суббота. И у тебя гости. Ты — хозяйка вечеринки.
— А я проведу беседы с ними утром. Пибоди и Надин приедут и начнут тут бесчинствовать. Бог знает, какого барахла натащат. Я не должна в этом участвовать. Они сами так сказали.
— Успокойся, дорогая. Я должен все это сказать моему новому лучшему другу, потому что…
— Потому что он должен продемонстрировать свою добрую волю. Я склонна ему верить. Завтра утром я хочу обсудить кое-какие детали, которые могут помочь мне в ходе расследования.
— И поджарить Сэнди? А что, может сработать. Ладно, я это сделаю. Потом проведу пару часиков в заботах о мировом финансовом господстве. Ты не забыла, что завтра я улетаю в Вегас?
— Я… — Вот теперь она об этом вспомнила. — Да-да, мужская пьянка.
— Я мог бы, наверно, кое-что перетасовать и пойти утром на допрос вместе с тобой, ведь Пибоди будет занята.
— Нет-нет, ты и так слишком многое перетасовал ради меня. — Ева могла бы справиться и одна, но знала, что его это встревожит. И не без оснований, признала она. — Я возьму Бакстера.
— Ну ладно.
Прихватив с собой кружку с кофе, Ева села и стала записывать свои замечания и соображения по делу. Она заказала вторичную проверку по Роду Сэнди, включая его финансовые документы. Этот человек варился в котле Рикера, начиная с колледжа. Большой срок. Наверняка он знает, как припрятывать денежки тут и там. Может, денежки, заплаченные отцом за то, чтобы Сэнди предал сына.
Ева просмотрела отчеты электронного отдела по данным, извлеченным с телефонов и компьютеров, конфискованных в пентхаусе Рикера. На Омегу никто не звонил и не писал. Ну, разумеется. Так просто не бывает. Единственный звонок Алекса Рикера Амми Колтрейн с приглашением на коктейль, больше ничего. Ни единого контакта с участком Колтрейн или с кем-то из членов ее команды.
Но ведь Сэнди умный парень! Он не оставит такого явного следа, тем более что его друг Алекс может случайно на этот след наткнуться и начнет задавать вопросы.
Где-то припрятан второй мобильник. А может, не спрятан, а уже выброшен? Уничтожен?
Ева проверила время. До прибытия Каллендар оставалось еще много часов. А уж когда она приступит к делу… результатов придется ждать еще дольше. Ева решила использовать это время с толком, еще раз проработать свою версию, проверить логику на изъяны и неверные повороты.
Она налила себе еще кофе и уже приступила к делу, когда в кабинет зашел Рорк.
— Ты дозвонился Алексу?
— Да, обо всем договорился, он ждет тебя завтра к девяти. Ева, Моррис у ворот. Я велел Соммерсету его пропустить.
— Моррис?
— Пришел пешком.
— О черт! — Ева оттолкнулась от стола, вскочила и бросилась в коридор, к лестнице. — В каком он состоянии? Он не…
— Я не спрашивал. Подумал, что лучше будет его принять. Соммерсет выслал карт[6] к воротам.
— Карт?
— Проснись, Ева, вспомни, сколько ты тут живешь? Один из электрокартов. Не пешком же Моррису топать!
— Откуда мне знать, что у нас есть электрокарты? Я что — когда-нибудь пользовалась электрокартом? Что вы скажете? — обратилась Ева к Соммерсету, спустившись с последнего пролета лестницы. — В каком он состоянии?
— Потерян. Не в том смысле, что не знает, где он. Трезв. Страдает.
Ева растрепала волосы, она была явно растеряна.
— Приготовьте что-нибудь, — сказала она Соммерсету. — Надо ему что-нибудь предложить. А может… Может, лучше, чтоб он напился? Я не знаю. Как нам быть? Я не знаю, что нам делать.
— Ну так сообразите, что вам делать. — Соммерсет двинулся к двери. У самой двери он остановился и повернулся к Еве. — Выпивка лишь затуманивает боль, да и то на время, а потом боль возвращается с новой силой. Лучше всего кофе, пока будете его слушать. Именно это ему и нужно. Чтобы кто-то, кому он дорог, выслушал его. — Он открыл дверь. — Ну давайте, давайте. Ему будет лучше, если вы его встретите.
— Нечего меня выталкивать, — прошипела Ева, но поспешила навстречу Моррису.
Карт двигался почти бесшумно. Моррис подплыл на нем к дому и, развернувшись, остановился у крыльца.
— Простите. — Моррис потер лицо руками, словно только что проснулся. — Простите, ради бога. Сам не знаю, зачем я пришел. Не надо было приходить. — Он ступил на землю и топтался на месте, пока Ева спускалась по ступенькам. — Ничего не соображаю. Прости.
Ева протянула ему руку:
— Зайди в дом, Ли.
Он вздрогнул и лишь покачал головой в ответ. Ева видела его потерянность, она знала, что такое боль, знала, каково это — преодолевать боль, поэтому она бросилась к нему и приняла на себя часть его горя, когда он обнял ее.
— Ну вот, — прошептал Соммерсет, — она сообразила, что надо делать.
Рорк положил руку на плечо Соммерсету.
— Думаю, кофе будет очень кстати. И что-нибудь поесть. Вряд ли он сегодня ел.
— Я об этом позабочусь.
— Идем в дом, — повторила Ева.
— Я не знал, куда пойти, что делать. Я не мог вернуться домой после… Ее забрал брат. Он уехал, я их проводил. Я смотрел… Ее загрузили в самолет. В гробу. Ее там нет, это не она. Кому знать, как не мне? Но я не мог этого вынести, я не смог полететь, не смог вернуться домой. Я даже не знаю, как я сюда попал.
— Это неважно. Идем. — Продолжая обнимать Морриса, Ева повела его к входу, где их ждал Рорк.
