• Следствие ведет Ева Даллас, #16

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

 Усадив Морин Стиббс за шаткий стол, Пибоди включила запись и предложила ей стакан воды. «Вполне профессионально и без лишних угроз», – с одобрением подумала Ева.

 Полицейский Трой Трухарт занял пост у двери. Он был молод, красив и выглядел не более свирепо, чем щенок кокер-спаниеля. «Но униформа произве­ла должное впечатление», – подумала Ева, видя, как взгляд Морин мечется между Пибоди и Трухартом.

 Ева ощущала, как напряжены нервы Пибоди, видела это напряжение в быстром взгляде, который она бросила на стеклянную перегородку, наливая воду.

 – Не понимаю, почему я должна была ехать сюда. – Морин сделала маленький глоток, словно ба­бочка на цветке. – Муж и дочь ждут меня дома.

 – Это не займет много времени. Мы ценим ваше сотрудничество, миссис Стиббс, и я уверена, что ваш муж будет вам благодарен за оказанную нам по­мощь. То, что дело до сих пор остается открытым, должно быть, нелегко для вас обоих.

 «Отлично, – подумала Ева. – Говори ей о муже при каждом удобном случае».

 Пибоди начала напоминать Морин ее показа­ния, прося ее повторить или уточнить некоторые де­тали.

 – В электронном отделе редко проводят допро­сы. – Макнаб беспокойно теребил серьгу в левом ухе. – Как у нее получается?

 – Пока все хорошо.

 Пибоди бойко задавала вопросы, но Ева чувство­вала, что в глубине души ее таится неуверенность.

 – Я уже говорила об этом. – Морин поставила чашку с водой. – Какой смысл заставлять нас пере­живать все заново? Ее нет уже несколько лет.

 – Она не говорит «умерла» и не называет Маршу по имени, – заметила Ева. – Пибоди следует ис­пользовать это и надавить на нее.

 – Должно быть, смерть Марши сильно потрясла вас. Вы ведь были близкими подругами?

 – Да, конечно. Все были потрясены и расстро­ены. Но для нас это уже в прошлом.

 – Подругами и соседями, – настаивала Пибо­ди. – Но вы утверждаете, что она никогда не упоми­нала о том, что разочарована в своем браке, и о свя­зи с другим мужчиной.

 – Некоторые вещи не обсуждают даже с друзья­ми и соседями.

 – Но держать это в секрете тоже было бы нелегко.

 – Не знаю. – Морин снова придвинула к себе чашку и сделала глоток. – Я никогда не изменяла мужу.

 – Ваш брак достаточно прочен?

 – Конечно.

 – Но ведь вам пришлось преодолеть серьезное препятствие…

 Рука Морин дрогнула, и вода плеснула через обо­док чашки.

 – Простите?

 – Марша. Она являлась препятствием.

 – Не понимаю, о чем вы.

 – Вы заявили во время расследования, что Бойд Стиббс очень любил свою первую жену и что вы ни­когда не замечали никаких трений между ними.

 – Да, но…

 – И вы, и другие утверждали, что Бойд и Марша любили друг друга, у них было много общих интере­сов и общих друзей.

 – Да, но это было раньше – до того, как… – Она умолкла.

 – Можете вы подтвердить, миссис Стиббс, что Бойд любил свою первую жену Маршу Стиббс?

 – Да, – ответила Морин с явной неохотой.

 – И вы утверждаете, что Марша Стиббс была предана мужу?

 – Она посвящала работе слишком много време­ни и редко что-нибудь готовила. Ему приходилось стирать белье куда чаще, чем ей.

 – Понятно, – кивнула Пибоди. – Значит, она пренебрегала своими обязанностями жены и хозяй­ки дома?

 – Я этого не говорила… Я не это имела в виду.

 – Нажми на нее! – прошептала Ева.

 – А что вы имели в виду, миссис Стиббс?

 – Только то, что она не была такой безупречной, как все думали. Она бывала порой очень эгоистич­ной.

 – Бойд когда-нибудь жаловался вам на нее?

 – Нет. Бойд никогда не жалуется. Он слишком добродушен.

 – У всякого добродушия есть предел. – Пибоди широко улыбнулась. – Если бы он узнал, что его жена встречается с другим мужчиной, то наверняка бы начал жаловаться.

 – Нет-нет! – Ева приподнялась на цыпочки. – Не ходи кругами, не давай ей время подумать!

 Встревоженный Макнаб схватил Еву за руку.

 – В чем ее ошибка?

 – Пибоди должна постоянно упоминать о жер­тве, заставить Морин выплеснуть наружу злобу и ревность. И все время спрашивать ее о муже, чтобы Морин подумала, будто мы подозреваем его. Она помешана на Бойде Стиббсе и том совершенном мире, который создала вокруг него. Нужно дать ей почувствовать, что фундамент этого мира крошится. А вместо этого Пибоди говорит о другом мужчине. Она же дает подозреваемой шанс пробудить вновь ее фантазию, помогает ей поверить в существование этого мужчины!

 – Может быть, вам следует вмешаться?

 – Нет. Еще не все потеряно.

 Прошло уже куда больше пятнадцати минут, но Ева не приказывала Макнабу вернуться к работе. Она молча наблюдала за тем, как восстанавливается уверенность Морин и одновременно тает уверен­ность Пибоди. Был момент, когда Пибоди уставилась на стекло с такой паникой в глазах, что Еве пришлось вообразить, будто ее ботинки привинче­ны к полу, чтобы не войти в соседнюю комнату и не взять инициативу на себя.

 – У вас есть на чем писать? – спросила она Макнаба.

 – Вы имеете в виду бумагу? В электронном отде­ле ею не пользуются.

 – Дайте мне вашу электронную книжку. – Ева выхватила у него книжку и быстро набрала несколь­ко фраз. – Постучите к ним в дверь и постарайтесь выглядеть, как коп, заступающий на дежурство. Пе­редайте книжку Трухарту и шепните, что это для Пи­боди, а потом выйдите. Понятно?

 – Еще бы!

 Уходя, он взглянул на мини-экран.

 «Спрашивай о муже.

 Заставь ее говорить о жертве – называть ее по имени.

 Препятствие – неплохая находка; продолжай ее использовать.

 Следи за ее руками. Она теребит обручальное кольцо, когда нервничает.

 Даллас».

 Макнаб усмехнулся и постарался придать лицу серьезное выражение, прежде чем постучать.

 – От Даллас, – шепнул он на ухо Трухарту и в качестве дополнительного штриха бросил суровый взгляд на Морин.

 – Прошу прощения, сержант Пибоди. – Трухарт шагнул к столу. – Эти данные только что по­ступили.

 Он передал ей книжку и вернулся на свой пост.

 Прочитав записку, Пибоди ощутила облегчение и прилив энергии. Она поставила книжку на стол экраном к себе.

 – Что там такое? – осведомилась Морин. – Что он имел в виду под «данными»?

 – Ничего особенного, – ответила Пибоди то­ном, подразумевающим абсолютно противополож­ное. – Можете сказать мне, миссис Стиббс, когда вы и мистер Стиббс начали встречаться не только как друзья?

 – Какое это имеет значение? – Морин с трево­гой смотрела на книжку. – Если вы намекаете, что между нами что-то было, прежде чем Бойд овдо­вел…

 – Я пытаюсь воссоздать картину событий до и после убийства Марши. Женщины чувствуют, когда мужчина испытывает к ним интерес. Бойд интере­совался вами?

 – Бойд никогда не стал бы изменять жене! Брак для него не игрушка.

 – В том числе и брак с Маршей?

 – Она не способна была оценить его по досто­инству, но он никогда не порицал ее за это.

 – А вы порицали?

 – Я этого не говорила. Я просто имела в виду, что она не так серьезно относилась к своему браку, как казалось со стороны.

 – И вы, будучи подругой Бойда и Марши, все это видели. Впрочем, Бойд тоже должен был видеть недостатки Марши. Безусловно, его огорчало, что она так беспечно относится к их браку и его счас­тью.

 – Она не замечала, что он несчастен.

 – Но вы замечали? Вы утешали его, когда он го­ворил вам об этом?

 – Нет-нет. Я никогда… Бойд очень терпимый человек. Он ни разу не сказал дурного слова о Мар­ше. А теперь, если позволите, мне пора домой.

 – Неужели он был настолько терпимым, чтобы смотреть сквозь пальцы на неверность? Готовить себе пищу и стирать белье, пока его жена тайно встречается с другим мужчиной? Не знала, что по­добные святые еще существуют. Вас никогда не бес­покоило, миссис Стиббс, что вы замужем за челове­ком, который, возможно, организовал убийство сво­ей первой жены?

 – Вы с ума сошли! Бойд на такое не способен! Неужели вы думаете, что он имеет отношение к… к тому, что произошло? Его даже не было там!

 – Командировка – хорошее алиби. – Пибоди глубокомысленно кивнула. – Вы когда-нибудь за­давали себе вопрос, подозревал ли он свою жену в измене? Письма хранились в доме, да и другие при­знаки были налицо. Он мог заплатить кому-то, что­бы тот пришел к ним домой в его отсутствие, ударил Маршу по голове и оттащил тело в ванну, а потом вернуться домой и разыграть страдающего супруга.

 – Я не собираюсь сидеть здесь и выслушивать этот вздор! – Морин отодвинулась от стола так резко, что чашка с водой едва не опрокинулась. – Бойд никогда бы не причинил вреда ни ей, ни кому-либо другому! Он очень добрый и достойный чело­век…

 – Достойный человек способен на многое, уз­нав, что женщина, которую он любит, спит с другим мужчиной в его постели.

 – Он бы пальцем не тронул Маршу и никому бы этого не позволил.

 – Даже в минуту ярости, когда он нашел эти письма?

 – Как он мог найти письма, если их там не бы­ло? – вырвалось у Морин.

 Глаза ее бегали из стороны в сторону, она тяжело дышала. Теперь инициативой снова завладела Пи­боди.

 – Писем там не было, потому что вы их написа­ли и положили в ящик комода после того, как убили Маршу Стиббс. Вы убили ее, потому что она явля­лась препятствием для вашего брака с Бойдом. Вы хотели заполучить мужа Марши и устранили пре­пятствие.

 – Нет! – Морин прижала ладони к щекам, ка­чая головой. – Нет! Нет!

 – Ведь Марша его не заслуживала, не так ли? – Казалось, Пибоди наносит Морин удар за ударом. – Но вы заслуживали. Он нуждался в вас, ему была необходима ваша забота. Она не любила его так, как вы.

 – Он не был ей нужен. Ни он, ни кто-нибудь другой.

 – Вы столкнулись с Маршей, когда Бойда не было в городе? Сказали ей, что она недостаточно хо­роша для него? Что он заслуживает лучшего – вас?

 – Нет! Я не хочу здесь оставаться! Мне нужно вернуться домой…

 – Марша возразила или просто рассмеялась? Очевидно, она не приняла вас всерьез, и Бойд не принял бы тоже. Он не замечал вас, пока она была рядом с ним. Поэтому вам пришлось убить ее. Это так, Морин?

 – Нет! – Слезы градом потекли по ее щекам. Она протянула руки, сложив их, как в молитве. – Вы должны мне верить!

 – Расскажите, что произошло в тот вечер, когда вы пошли в квартиру Марши.

 – Я не хотела!.. – Всхлипывая, Морин уронила голову на стол. – Это был несчастный случай! Я сде­лала все, чтобы возместить Бойду утрату. Я люблю его – всегда любила…

 За стеклом Макнаб жестикулировал как безум­ный.

 – Она ее расколола! Закрыла «холодное» дело! Я должен купить ей цветы или что-нибудь еще… – Он бросился к двери и обернулся. – Ведь она спра­вилась, Даллас?

 – Да. – Ева продолжала смотреть сквозь стекло и видела в глазах Пибоди жалость. – Она справи­лась.

* * *

 К тому времени, как Пибоди отправила Морин Стиббс в камеру предварительного заключения, она чувствовала себя, как выжатый лимон. Оставшись одна, она молча постояла, собираясь с силами, а ког­да вышла в коридор, увидела своих родителей.

 – Что вы здесь делаете?! Мы ведь не должны бы­ли встречаться до званого обеда, который нам вчера вечером пришлось отложить.

 – Мы так гордимся тобой. – Мать поцеловала ее в лоб.

 – О'кей, но…

 – Нас позвала Ева. – Наклонившись, Фиби прижалась щекой к щеке дочери. – Она устроила так, что мы могли наблюдать за твоей работой.

 – За допросом? – У Пибоди отвисла челюсть. – Вы видели?

 – Это было так трудно! – Фиби привлекла ее к себе.

 – Это моя работа.

 – Очень трудная работа. Но ты для нее предна­значена. – Она слегка отстранилась, чтобы видеть лицо дочери. – Теперь мы знаем это, и нам будет легче прощаться с тобой завтра.

 – Почему завтра?

 – Пришло время. Поговорим вечером. Сейчас у тебя есть работа.

 Сэм стиснул руку дочери и широко улыбнулся:

 – Желаю успеха, сержант Пибоди.

 На глазах Пибоди выступили слезы, когда она смотрела вслед родителям, но они сразу же высохли при виде Макнаба, который выскочил из лифта с целой охапкой белых и желтых маргариток.

 – Где ты их взял?

 – Не спрашивай. – Он передал ей цветы и, на­рушив взаимную договоренность не проявлять своих чувств в общественных местах, обнял ее и крепко поцеловал. – Ты молодчина!

 – Я едва все не испортила.

 – Вот еще! Ты закрыла «холодное» дело! Конец истории! – Макнаба так распирало от гордости, что, казалось, розовые пуговицы на его пурпурной рубашке вот-вот оторвутся. – И ты выглядела при этом чертовски сексуально. Думаю, мы могли бы повторить допрос ближе к ночи. – Он подмигнул ей.

 – Значит, ты тоже наблюдал за процедурой?

 – А ты думала, я пропущу такое зрелище? Для тебя это было очень важным, а значит, и для меня тоже.

 Вздохнув, Пибоди зарылась носом в цветы, кото­рые, несомненно, были крадеными.

 – Иногда, Макнаб, ты бываешь очень приятным.

 – Поэтому я позже дам тебе возможность насла­диться моим обществом. А сейчас пошли.

 С цветами в руках Пибоди шагнула в общую комнату, где несколько детективов приветствовали ее шумными поздравлениями. Покраснев от смуще­ния, она направилась в кабинет Евы.

 – Лейтенант?

 Ева подняла руку, продолжая изучать результаты сканирования степени вероятности различных кос­метических центров. Компьютер согласился, что Европа максимально соответствует профилю Джулианны, отметив, что скорее всего она выбрала бы Париж.

 «Объект предпочитает городскую атмосферу с удобным доступом в театры, рестораны и магази­ны, – читала Ева. —Упомянутые места расположе­ны в сельских районах, привлекательных для тех, кто предпочитает уединение и буколические пейзажи. «Л'Эндюльжанс» – первоклассный косметический центр в Париже, предоставляющий все виды услуг. Их продукция состоит исключительно из природных ин­гредиентов и может продаваться только в пределах центра. Уход за кожей и телом включает…»

 – Ну, не знаю, – пробормотала Ева. – Большой город, где полно полиции и журналистов. Почему бы не это место в Провансе или вот это, неподалеку от швейцарской границы в Италии? Ладно, посмот­рим, как насчет предварительных заказов?

 «Заказ на дневное посещение и/или отдельные услу­ги может быть сделан через средства связи клиентом, его представителем или бюро путешествий, наделен­ным соответствующими полномочиями. Рекоменду­ется делать предварительные заказы минимум за шесть недель».

 – Шесть недель. – Ева задумчиво барабанила пальцами по столу.

 – Собираетесь в парижский косметический центр, лейтенант?

 – Да, если только меня оглушат, закуют в канда­лы и притащат туда мое безжизненное тело. Я ду­маю о том, что туда могла бы отправиться Джулианна. После убийств ей необходимо расслабиться и постараться, чтобы кожа по-прежнему выглядела молодой. – Она бросила взгляд на цветы. – Инте­ресно, где Макнаб их спер?

 – Не знаю. – Пибоди понюхала маргаритки. – В любом случае, дорог не подарок, а внимание. По­слушайте, почему вы пригласили моих родителей? Вам ведь не нравится, когда штатские наблюдают за допросом.

 – Я сделала исключение.

 – Они сказали, что очень мною гордятся.

 – Ты хороший коп. Почему бы им тобой не гор­диться?

 – Когда они так говорят, это означает многое. Я хочу поблагодарить вас за записку, направившую меня по верному пути. Я сама чувствовала, что сби­лась, но не могла понять, где именно.

 – Ты быстро подобрала нить и добилась своего. Надеюсь, ты довольна?

 – Конечно. – Пибоди вдруг опустила руки, так что цветы едва не коснулись пола. – Господи, Дал­лас, мне так жаль Морин! Весь ее мир рассыпался на мелкие кусочки. Она все мне рассказала – это дей­ствительно несчастный случай. Морин сообщила Марше о своих чувствах к Бойду. Они поссорились, дело дошло до драки, и Марша упала, сильно уда­рившись головой. Морин запаниковала и попыта­лась замести следы.

 – В результате ее обвинят в непредумышленном убийстве, хотя это чистой воды убийство второй степени.

 – Лейтенант!

 – Может быть, минуту-другую Морин действи­тельно паниковала и сожалела о происшедшем. Но что потом? Разве она ухватилась за слабый шанс, что Марша Стиббс еще жива, и позвала на помощь? Нет, она воспользовалась подвернувшейся возможностью, и не только умолчала о своем преступлении, но и подложила ложные улики, обвиняющие покой­ную в супружеской неверности. Она не подумала о том, что мужу Марши, которого она якобы любила, предстояло мучиться сомнениями насчет того, об­манывала ли его жена. Морин набросила тень на от­нятую ею жизнь, чтобы каждый, кто знал Маршу Стиббс, отныне видел в ней обманщицу и лгунью. А сама она тем временем делала все возможное, что­бы занять ее место. – Ева покачала головой. – Не трать на нее свою жалость. Лучше пожалей Маршу Стиббс, которая лишилась жизни потому, что ее муж приглянулся другой женщине.

 – Я знаю, что вы правы. Просто мне трудно смириться…

 – Пибоди, ты отстаивала интересы покойной Марши Стиббс – и отлично поработала.

 Лицо Пибоди прояснилось.

 – Спасибо, лейтенант.

 – Иди домой и начни прихорашиваться перед званым ужином. Вы ведь, кажется, перенесли его на сегодня?

 – Да, но смена еще не кончилась…

 – Я отпускаю тебя на час раньше. Надеюсь, ты не собираешься спорить?

 – Нет, мэм! – Пибоди достала из букета желтую маргаритку и протянула ей.

 – Делитесь краденым имуществом, сержант? – Усмехнувшись, Ева повернулась к пищащему аппа­рату внутренней связи. – Даллас слушает.

 – Лейтенант, – раздался голос Уитни. – Жду вас и вашу команду у себя в кабинете через пятнад­цать минут.

 – Да, сэр. Извини, Пибоди. – Ева поднялась. – Хочешь получить цветок обратно?

* * *

 Еве не хватило пятнадцати минут, чтобы закон­чить сбор и анализ данных в поддержку ее версии насчет отпуска Джулианны. Она продолжала раз­мышлять об этом по пути в кабинет Уитни.

 Однако все соображения сразу вылетели у нее из головы, когда она вошла туда и увидела Рорка. Он сидел лицом к столу майора, чувствуя себя, по-ви­димому, вполне непринужденно. Когда она вошла, он обернулся, их взгляды встретились, и Ева сразу поняла, что происходящее вряд ли ей понравится.

 – Лейтенант. – Уитни жестом пригласил ее сесть. – Сержант Пибоди, мне сообщили, что се­годня вы закрыли дело об убийстве, получив полное признание подозреваемой.

 – Да, сэр. Дело Марши Стиббс.

 – Хорошая работа.

 – Благодарю вас, майор. Но должна сказать, что лейтенант Даллас…

 – …никогда не сомневалась в способности сер­жанта Пибоди расследовать и закрыть это дело, – перебила Ева. – Мое доверие было оправдано. Сер­жант Пибоди вела следствие в свободное время, продолжая исполнять обязанности моего помощника и участвуя в расследовании убийств, совершенных Джулианной Данн. Оценка проведенного ею следст­вия уже внесена в ее личное дело.

 – Хорошо! Войдите! – отозвался Уитни, услы­шав стук в дверь, и кивнул Фини и Макнабу: – Ка­питан, детектив, рассаживайтесь.

 – Ты славно потрудилась. – Фини подмигнул Пибоди и похлопал ее по плечу. Поздоровавшись с Рорком, он сел и сунул руки в карманы, тарахтя па­кетиками с орехами. Было видно, что он ломает го­лову о причине теперешнего собрания.

 – Джулианна Данн… – Произнеся это имя, Уитни сделал паузу и окинул взглядом лица подчи­ненных. – Она совершила три убийства в этом го­роде и четвертое в другом, хотя полиция и служба безопасности Денвера пока… не готовы это подтвердить. – Скривив губы в понимающей усмешке, он посмотрел на Еву. – Она также ответственна за на­несение серьезных травм офицеру полиции.

 – Майор…

 Уитни взглядом заставил ее замолчать.

 – Счастье, что вы быстро поправились, лейте­нант. Как бы то ни было, таковы факты, о которых активно оповещают СМИ и на которые наш депар­тамент обязан прореагировать. Две жертвы были видными гражданами с большими связями. Семьи Уолтера Петтибоуна и Генри Мутона уже обраща­лись ко мне и к шефу Тибблу, требуя правосудия.

 – Они получат его, майор. Моя команда тща­тельно исследует каждую нить. Новые данные будут у вас к концу смены.

 – Лейтенант, – Уитни откинулся на спинку сту­ла, – на мой взгляд, ваше расследование застопори­лось.

 Ева с трудом проглотила оскорбление.

 – При всем моем уважении к вам, майор, по­звольте с вами не согласиться. Расследование не за­стопорилось, просто оно становится все более слож­ным и многослойным. Правосудие не всегда осу­ществляется быстро.

 – Если бы Джулианна Данн оставалась там, где ей следует находиться, никакого расследования бы не понадобилось! – не выдержал Фини. – Однаж­ды мы отправили ее за решетку, но несколько жа­лостливых придурков выпустили ее из клетки, так что нам придется запихивать ее туда снова. Причем отправила ее туда Даллас, о чем следует помнить и чертовым СМИ, и вам, и шефу! – Он стряхнул с плеча руку Евы и рявкнул: – И не говори, чтобы я ус­покоился!

 – Эти факты отлично известны мне и шефу Тиб­блу. – Уитни даже не повысил голос. – Что касает­ся СМИ, то им о них напомнят, обещаю вам это. Но пока что Джулианна Данн на свободе, и это боль­шая проблема. Она смеется над вами, – обратился он к Еве, – и наверняка будет продолжать это де­лать. Надеюсь, вы согласитесь, лейтенант, что Данн избрала Нью-Йорк в качестве временного местопребывания из соображений мести? Что ее здешние преступления – личная атака на вас?

 – Я согласна, майор, что Джулианна Данн ис­пытывает ко мне злобу. И хотя убийства удовлетво­ряют ее сами по себе, совершая их здесь, она извле­кает дополнительную выгоду, втягивая меня в сра­жение.

 – Гибель этих людей не приносит ей никакой прибыли, – заметил Уитни. – Это делает ваше рас­следование еще более проблематичным.

 – Вы правы: едва ли нам удастся выследить и поймать Данн, идентифицировав ее будущую жер­тву. – Ева ощутила предупреждающее покалывание в затылке. – Я считаю, что расследованию куда боль­ше поможет изучение личности убийцы – того, как она живет, работает, развлекается… Джулианна Данн не из тех женщин, которые отказывают себе в удоб­ствах и роскоши. По ее мнению, она их вполне за­служила, проведя восемь с лишним лет в тюрьме. Сейчас я подбираю и анализирую данные в этой об­ласти в поддержку моей версии, которая кажется мне основательной.

 – Я с большим интересом ознакомлюсь с этими данными и выслушаю эту версию, но давайте на ми­нуту отвлечемся от них. – Уитни соединил кончики указательных пальцев. – Хотя результаты компью­терного сканирования противоречат точке зрения доктора Миры и лейтенанта Даллас относительно личности одной из потенциальных жертв, я, изучив все данные и рапорты, не сомневаюсь, что это лицо с самого начало являлось основной мишенью. Его согласие сотрудничать с нами могло бы ускорить за­держание Данн и закрытие дела.

 Он выразительно взглянул на Рорка, и Ева по­чувствовала, что покалывание в затылке резко уси­лилось.

 – Использование гражданских лиц…

 – Зачастую целесообразно, – перебил ее Уит­ни. – Особенно если данное лицо обладает опытом в… в интересующей нас области.

 – Прошу разрешения поговорить с вами наеди­не, сэр.

 – В разрешении отказано.

 – Если вы позволите, майор, – впервые заговорил Рорк. Мягкий тембр его голоса резко контрас­тировал с растущим напряжением, которое воцари­лось в кабинете. – Ева, рано или поздно Джулианна все равно атакует меня. Если мы это ускорим, то по­лучим преимущество и, возможно, спасем чью-то жизнь.

 – Я возражаю против использования граждан­ского лица в качестве приманки, кем бы это лицо ни было! – твердо заявила Ева. – Как глава следствен­ной группы, я имею право отказаться применять тактику, чреватую, по моему мнению, чрезмерным риском для моих людей или гражданских лиц.

 – А я, как ваш начальник, имею право не при­нять ваш отказ и приказать вам использовать эту тактику. В случае неповиновения я могу отстранить вас от руководства следствием.

 На сей раз Фини схватил Еву за руку. Но Рорк уже поднялся.

 – Погодите! – Его голос звучал не так мягко. Встав между майором и Евой, он вынудил ее смот­реть ему в лицо. – До сих пор первый ход был за Джулианной, а теперь инициатива перейдет к тебе. Ты сможешь завлечь ее в любое место, которое выберешь сама. Это во-первых. А во-вторых, я не же­лаю сидеть и ждать, пока она выберет время и место для атаки. Я прошу тебя о помощи и предлагаю тебе мою.

 Можно было легко понять, почему Рорк всегда добивался своего, вначале приводя разумные дово­ды, а потом применяя другие доступные методы. Но Ева не была одной компанией, которую он стремил­ся поглотить, или конкурентом, которого следовало запугать.

 – Ты ничего не просишь и не предлагаешь. Ты не предоставляешь мне инициативу, а берешь ее на себя.

 – Зависит от того, как на это смотреть.

 – У меня отличное зрение! Отойди, Рорк, ты здесь еще не командуешь!

 В глазах Евы блеснула угроза. Когда она шагнула к Рорку, Фини снова схватил ее за руку, а Уитни встал из-за стола.

 – Полегче, малышка, – пробормотал Фини.

 – Лейтенант Даллас! – Голос Уитни прозвучал, как удар хлыстом. – Этот кабинет не место для вы­яснения ваших супружеских отношений!

 – Вы правы, майор. Это засада, которая подры­вает мой авторитет в присутствии подчиненных.

 Уитни открыл было рот и тут же закрыл его.

 – Возражение принято. Ваша группа свободна.

 – Сейчас я предпочитаю, чтобы они остались, сэр. Теперь уже бесполезно завершать совещание наедине.

 – Вы упрямы, лейтенант, и рискуете пересту­пить границу дозволенного.

 – Да, сэр, но вы уже ее переступили. Я уважаю вашу должность и ваш авторитет.

 Майор с трудом сдерживался.

 – Вы намекаете на то, что я не уважаю ваши?

 – Зависит от того… – она покосилась на Рорка, – …как на это смотреть.

 – Что, если вы посмотрите на ситуацию объек­тивно, а не руководствуясь гневом? Для начала из­ложите мне вашу новую версию.

 – Я уверена, что Джулианна Данн на короткий период покинула страну или, по крайней мере, Нью-Йорк. Если мне позволят руководствоваться этой теорией, я надеюсь установить ее теперешнее или планируемое местонахождение в течение несколь­ких часов.

 – И на чем основана ваша уверенность?

 – На моих инстинктах и понимании психоло­гии подозреваемой. – «Теперь ни шагу назад», – предупредила себя Ева. – Джулианна – женщина, и испытывает глубоко укоренившееся стремление удовлетворять свои женские потребности в самых роскошных и комфортабельных условиях. Ей пона­добится отдых. В прошлом она всегда брала короткий отпуск между убийствами, обычно проводя его на курортах с первоклассными косметическими цент­рами. Сейчас она наносит удар за ударом без пере­рыва, и это после многолетнего тюремного заключе­ния. Ей нужно расслабиться и набраться энергии, прежде чем… – Ева оборвала фразу, но быстро взя­ла себя в руки. – Прежде чем приступить к атаке на ту цель, которая, по-моему, является для нее основ­ной. Я провела сканирование вероятности этой вер­сии и получила результат более девяноста процен­тов. В глубине души Джулианна не изменилась, майор. Она осталась прежней.

 – Но даже если признать вашу теорию верной, таких центров только в Нью-Йорке великое множе­ство.

 – Джулианна Данн не останется в Нью-Йорке. Ей нужно сменить обстановку, а кроме того, она не рискнет обращаться к консультантам, которые мог­ли видеть ее фотографии в газетах и на экранах. Ве­роятнее всего, она отправится в страну, где внимание СМИ к нью-йоркским убийствам не столь интен­сивно. – По выражению лица Уитни Ева поняла, что он с ней согласен. – Я уже сузила область поис­ков и собираюсь приступить к проверке наиболее вероятных объектов.

 – Тогда действуйте. В любом случае, отработка этой версии не мешает отрабатывать другие. Если вы выследите ее и арестуете, отлично. Если нет, мы расставим ловушку. Садитесь, лейтенант, и слушайте.

 Уитни повернулся к Рорку и кивнул.