- Следствие ведет Ева Даллас, #27
19
Когда Ева позвонила Бакстеру, он уже подъезжал к воротам их дома.
– Я решил, что нам с тобой лучше обменяться всем, что у нас есть, лично, а не по телефону. Трухарт со мной. Не может быть, чтобы для парня не нашлось работы.
«Работа есть всегда», – подумала Ева и начала собирать воедино свои заметки. Трухарт может взять на себя канцелярскую работу и написать за нее отчет. Несмотря на многие месяцы работы с Бакстером, Трухарт все еще напоминал ландыш на майском лугу и к работе относился с энтузиазмом щенка, резвящегося на этом самом лугу среди этих самых ландышей. Он не станет возражать против бумажной работы.
– Полку полицейских прибыло, – заметил Рорк. – Значит, надо варить больше кофе.
– Пляски голышом под тропическим солнцем. В ближайшем будущем.
Рорк поставил кружку кофе на стол возле ее локтя.
– Вряд ли у нас есть хотя бы пятнадцать минут – попрактиковаться в виртуальном пространстве.
– Да мы практиковались при любой возможности последние два года. По-моему, нам уже пора переходить в профессионалы. Откуда берутся деньги, которые они отмывают?
– Я думал, ты собиралась отдать это дело федералам и Глобальной полиции.
– Да, но меня это гложит. – Ева встала, подошла к доске и вгляделась в фотографии Баллок и Чейза. При этом она вспомнила, как они стояли рядом, как прикасались друг к другу. – Они не просто мать и сын. – Убедившись, что Рорк не отвечает, Ева повернулась, посмотрела на него и кивнула. – Ты тоже это видел.
– Наверное, мы с тобой острее реагируем на подобные вещи, чем другие люди. Я видел, что между ними… Скажем так, их связывает нечто интимное.
– Это слишком приличное слово для обозначения того, что их связывает. Как, впрочем, и слово «инцест». Все эти слова просто не передают сути дела. Она всем заправляет и своим сыном тоже. – При мысли об этом Ева почувствовала отвращение. – Она – паучиха. Она должна защищать его от всего плохого, а вместо этого она его использует и развращает, впрочем, это не моя история.
Рорк подошел к ней, положил руки ей на плечи, поцеловал в волосы.
– Эта история отдается в тебе, точно так же, как история Тэнди отзывается во мне. Разве ты можешь этому помешать?
Ева положила руки поверх его рук.
– Не забывай, убийства совершал он. В нем это чувствуется: весь лощеный, а под лоском – жестокий насильник. Но на кнопки нажимала она. Может быть, я придаю этому слишком большое значение.
– Если и так, мы на одной волне.
– Ну что ж. – Ева со вздохом опустила руки. – Если мы правы, я смогу этим воспользоваться, когда поджарю их на допросе. А пока… Откуда денежки? Наркотики, оружие? Что-то мне в это не верится. Не их профиль. Деньги мафии? Не знаю. Опять-таки не похоже. Много других способов, – проговорила она задумчиво, словно размышляя вслух. – Множество способов делать деньги под прилавком, но мне кажется… у меня такое чувство, – уточнила Ева, – что такие, как они, будут заниматься только любимым делом. Чем-то таким, что доставляет им удовольствие, во что они сами верят. Самодовольные ублюдки.
– Аболютно точное определение.
– Ты меня понимаешь, – кивнула Ева. – Чопорные «столпы общества», преисполненные сознания собственной значительности. Я как-то не вижу их в связке с организованной преступностью, потому что она сама любит быть главной и всем заправлять. Хотела бы я обговорить все это с Мирой, получить психологический портрет.
– По-моему, ты уже сама его составила.
– Она носит бриллианты дома. Он надевает костюм воскресным вечером, когда они сидят дома. Оба поддерживают имидж, даже когда вокруг никого нет и не перед кем выпендриваться. Они создали этот имидж, и он всегда при них, даже когда они спариваются в темноте. А секс – это еще один уровень их единения, их возвышения над остальными. «Вы знаете, кто мы такие?» Может, контрабанда? По крайней мере в этом есть некий шик, романтический налет.
– Спасибо на добром слове, дорогая.
Ева закатила глаза. Можно было не сомневаться: этот человек не упустит случая напомнить ей, что именно так он сам в юности сколотил значительную часть своего состояния.
– Драгоценности, предметы искусства, дорогие вина… Что-то в этом роде. Ну, может, еще какой-нибудь тонкий шантаж.
– Хотя бы на часть своих вопросов ты получишь ответы, когда Пибоди и Макнаб привезут сюда диски.
– Да уж. Наверняка все это будет закодировано. Черт бы их всех побрал. У них куча домов и другой собственности записано на имя фонда. – Ева принялась расхаживать перед доской. – Но именно так большие шишки проделывают ходы и дырки в налоговом законодательстве. И я могу пари держать, что все эти драгоценности, картины и другие дорогие штучки-дрючки были куплены за наличные. – Потом она повернулась и указала на данные, выведенные на настенный экран. – Вот, посмотри на него. Ему под сорок, ни браков, ни сожительства, все еще живет с матерью. Работает с матерью. Всюду ездит с матерью. Они даже не пытаются как-то замаскировать то, что между ними происходит. Он даже не сказал: «Вы отдаете себе отчет в том, кто мы такие?» Нет, он спросил: «Вы отдаете себе отчет в том, кто она такая?» Власть у нее. Все решает она.
Ева замолчала, услышав в коридоре шаги полицейского, приближающиеся к кабинету.
Всегда было удивительно и непривычно видеть Трухарта не в полицейской форме. Вдвоем они напоминали парочку ведущих актеров в классическом полицейском боевике. Закаленный, все на свете повидавший ветеран и его крепкий, надежный молодой стажер.
– Кофе. – В устах Бакстера это слово прозвучало как молитва. – Сваргань мне кофе, малыш. Привет, Даллас, Рорк.
– Что насчет машины? – без предисловий спросила Ева.
– Выбрасывают диски каждые двадцать четыре, так что нужный нам вечер потерян безвозвратно. Записей нет.
– Что ты мне принес? Нулевой результат?
– Когда это у меня был нулевой результат? – обиделся Бакстер. Он взял у Трухарта кружку кофе, сел и вытянул ноги. – Частный гараж, помесячная оплата за место больше, чем мы с малышом, вместе взятые, платим за наши квартиры. Вход через электронную карту-ключ и кодовый замок. С полдюжины тачек, и позволь тебе заметить, все они крутые. Убитый владел весьма впечатляющим внедорожником. Четырехместный. С полным тюнингом.
– Твой рассказ просто завораживает, Бакстер.
– Дальше будет еще лучше. Мы осматриваем тачку… Пришлось менеджера вызвать, вот он-то, кстати, и выдал нам нулевой результат. Но, пока мы были там, появляется другой клиент на классическом «Солнечном шторме»: модель «три икс», реактивный заряд, шесть мест, черный и блестящий, как врата ада, верх из посеребренного стекла. Знаете эту модель, – обратился он к Рорку. – Впервые выпущена двадцать пять лет назад.
– Конечно, знаю. Действительно, великолепная машина.
– Я чуть не заплакал, когда он на ней въехал.
– Это была отличная машина, – подтвердил Трухарт и покраснел, когда Ева бросила на него грозный взгляд.
– Похоже, вы, мальчики, здорово повеселились с вашими любимыми игрушками. Но что это дает мне?
– В ходе разговора владелец «Солнечного шторма» – некий Деррек Ньюмен – заявил, что хотя сам он лично никогда не встречался со Слоуном, ему нравилась машина Слоуна, он даже подумывал, не купить ли ему такую же на случай плохой погоды и плохой дороги.
– Ну, может, он теперь купит эту по дешевке, раз владелец мертв.
– Хотя Ньюмен лично никогда не встречался со Слоуном, – упрямо повторил Бакстер, – он заметил, что владелец внедорожника всегда загонял свою машину на место задом. Машина была запаркована именно таким способом неделю назад в среду, примерно в семь вечера, когда Ньюмен брал свой «Солнечный шторм», чтобы заехать за очередной пассией и отвезти ее в «Устричную бухту» на репетицию свадебного ужина своего брата: тот собирается затянуть петлю. Да, сама церемония должна была состояться в следующую субботу. Он вернул машину в гараж где-то после трех утра в четверг, так как очередная пассия в тот раз не пожелала ему дать. И в указанное время он с удивлением заметил, что внедорожник загнан в нишу носом.
Ева задумчиво поджала губы.
– Возможно, это не нулевой результат.
– Можешь не сомневаться. Когда Ньюмен упомянул о парковочных привычках Слоуна, менеджер это подтвердил. Слоун три года арендовал это место и никогда не парковался носом вперед. До того раза неделю назад, в ночь со среды на четверг.
– Я требую конфискации машины. Пусть «чистильщики» разберут ее на молекулы.
– Я так и думал. Позвонил прямо оттуда. Ее уже забирают.
– Хорошая работа.
– Во всяком случае, это кое-что. Хоть что-то, – пожал плечами Бакстер. – Я каждый день разговариваю с Палмой. Она хочет войти в квартиру и забрать вещи сестры, как только мы оттуда уйдем.
– Пусть подождет еще немного.
Ева ввела его в курс дела, мимоходом кивнув Пибоди и Макнабу, которые появились в тот самый момент, когда она заканчивала.
– Упаковано, надписано, зарегистрировано, доставлено. – Пибоди зевнула, пока они с Макнабом вываливали мешки с уликами на стол Евы. – Деньги вкусно пахнут. Особенно когда их много.
– Дайте ей кофе, – распорядилась Ева.
– Выпейте сначала это, Делия. – Рорк протянул ей стакан только что приготовленного энергетического коктейля.
– На вид – отрава, – сказала Пибоди, надув губы.
– Я сделал его специально для вас.
– О-о-о… – Бросив на Рорка благодарный взгляд из-под отяжелевших век, Пибоди одним духом проглотила коктейль. – На вкус тоже отрава, уж извините.
– Да, я знаю. Ты тоже, Йен.
– Энергетический коктейль? А мне они даже нравятся.
Макнаб выпил свою порцию без стонов и гримас, пока Трухарт разносил по комнате кофе для всех присутствующих.
– Ну, теперь, когда все подкрепились… – Ева распечатала пластиковые мешки с уликами, помеченные инициалами Пибоди, в которых были диски Фонда Баллока. – Начнем с прошлого года, будем двигаться назад. – Она вставила первый диск в прорезь дисковода. – Данные на первый экран.
«Не закодировано», – подумала она с радостью. Ей хотелось сплясать, но сил не было.
– Рорк, помогай.
– Ежемесячные счета, – определил он. – Я бы сказал, это личный экземпляр Рэндала Слоуна. Здесь все названо своими словами, в отличие от файлов, зарегистрированных в фирме его отца. Вот, видите, его ежемесячный гонорар. – Рорк взял лазерную указку и подсветил цифры. – Вот комиссионные Мадлен Баллок и Уинфилда Чейза. Вот вычет вознаграждения для Кавендиша в Нью-Йорке. Лондонская адвокатская фирма берет долю путем ежемесячного задатка и почасовой оплаты.
– А теперь попроще, с учетом аудитории.
– Официально счета велись таким образом, что понять что-либо трудно, но вот здесь перетасовка по дочерним счетам и удвоение задокументированы четко. Все это абсолютно незаконно. Налоговые ищейки будут годами утираться слюной.
– Я вижу здесь платежи, – заметила Ева, просматривая данные, – поступающие, главным образом, от частных лиц. Из этих платежей вычитаются гонорары другим лицам и кое-каким организациям. Больницы, лекарства… питание, проживание, перевозки.
– Сэмюэль и Рис Руссо, уплачена четверть миллиона долларов.
– Это взнос, – объяснил Рорк. – Один из четырех.
– Миллион от Сэма и Рис, такая же сумма от некой Марианны Клоувер. И то же самое… Что у нас тут?.. Четыре… нет, пять платежей взносами со стороны частных лиц за один лишь первый квартал прошлого года. Интересно, за что же они платят? – спросила Ева.
– Об этом может рассказать список расходов, приложенный к каждому поступлению. – Рорк вызвал на экран расходную часть. – К платежу супругов Руссо прилагается уплата десяти тысяч евро с каждым взносом, адресованная некой Сибил Хопсон, а также две тысячи евро в месяц в качестве задатка некой Летиции Браунберн, доктору медицины, плюс окончательный платеж ей же в сумме десяти тысяч евро в октябре прошлого года. Еще один платеж, проведенный как благотворительный взнос в организацию «Воскресное дитя». Гонорары адвокатам, выплаченные фондом по этой сделке, доходят до… двенадцати тысяч.
– Итак, из каждого миллиона, который они загребают как необлагаемый налогом первичный доход, они тратят меньше ста тысяч. Неплохая норма прибыли, – решила Ева. – А что такое «Воскресное дитя»?
– Агентство по усыновлению, – пробормотала полусонная Пибоди. – Центральный офис в Лондоне.
Ева повернулась волчком.
– Что?
– А? Что? – Пибоди вздрогнула, выпрямилась в кресле и отчаянно заморгала. – Извини, я, кажется, отключилась.
– «Воскресное дитя».
– А что, мы уже переключились на похищение? Это одно из агентств в списке. Центральный офис в Лондоне с отделениями во Флоренции, Риме, Оксфорде, Милане. А, да, еще в Берлине и где-то еще. Извини, мне придется заглянуть в свои записи.
– Это агентство из списка в файле Тэнди, и оно же фигурирует как один из основных адресатов благотворительной помощи Фонда Баллока? – Ева перевела взгляд на Бакстера. – Совпадение – это фигня, верно?
– Жизненный лозунг для каждого. Боже милостивый, Даллас, да у нас тут полная увязка! «Ласточкин хвост».
– Трухарт, прокачай Летицию Браунберн, доктора медицины, Лондон. Я хочу знать, связана ли она с агентством «Воскресное дитя». Рорк, я прошу тебя пройтись по этим файлам как можно скорее. Проверь, есть ли тут связь. Есть ли другие агентства, родильные дома.
Работа пошла стремительно. Так как все компьютеры в обоих кабинетах были задействованы, Ева извлекла свой карманный компьютер.
– Данные по Руссо Сэмюэлю и Руссо Рис, – приказала она и продиктовала идентификационные номера, указанные в файле Слоуна.
Работаю… Руссо Сэмюэль, дата рождения: 5 августа 2018 года, женат на Руссо Рис, урожденной Бикл, дата рождения: 10 мая 2030 года. Место проживания: Лондон, Англия; Сардиния, Италия; Женева, Швейцария. Один ребенок, мальчик, дата рождения: 15 сентября 2059 года, путем частного усыновления.
– Этого достаточно, остановить проверку. Начать проверку данных Хопсон Сибил. – И Ева продиктовала идентификационный номер.
Работаю… Хопсон Сибил, дата рождения: 3 марта 2040 года. Родители…
– Пропустить. Адрес и дети.
Проживает: Оксфордский университет. Студентка. Детей нет. Одна зарегистрированная беременность, закончившаяся рождением одного живого ребенка мужского пола 15 сентября 2059 года. Усыновлен частным образом.
– Агентство по усыновлению, обслуживавшее Руссо и Хопсон.
Работаю… «Воскресное дитя», Лондон.
– Тут нет нарушения закона, Даллас. – Бакстер подошел к ней. – Я не знаю всех юридических тонкостей частного усыновления и суррогатного материнства в Европе, но они могут отличаться от наших.
– Цены слишком высоки, – возразила Ева. – Эта девица продала своего ребенка, а торговля живым товаром запрещена по всему миру.
– Можно назвать плату поощрением образования, чем-то вроде дополнительной стипендии. Или возмещением расходов. Может, им придется потоптаться в дерьме, но они отмажутся.
– Может быть. Но они скрывали доходы, препарировали свои счета, чтобы суммы вписывались в приемлемые ограничения, а основную часть дохода утаивали. И если это именно то, что мы думаем, они фактически занимаются подпольной торговлей детьми и наваривают на этом деле колоссальные бабки. Они будут скверно выглядеть в прессе, когда это всплывет. Более того, они убили троих, чтобы удержать все это в секрете.
– Значит, вот на что наткнулась Натали, – с горечью проговорил Бакстер.
– Вряд ли она в точности понимала, о чем идет речь, но усердно копала и получила убийственные улики. Бакстер, есть другие женщины, пропавшие, как Тэнди, и, по крайней мере, одна из них была убита вместе с плодом. В конце концов все возвращается к этому. – Ева кивнула на доску с фотографиями убитых. – Именно к этому.
– Похищение женщин на улицах? Похищение их детей?
– Что-то в этом роде. Возможно, эти женщины обращались в агентство «Воскресное дитя», может, даже начали процедуру. В Фонд Баллока поступили платежи. – Это были уже не кусочки мозаики. Перед Евой сложилась полная и законченная картина. – А потом, допустим, женщина отказалась от их услуг, решила сохранить ребенка и уехала. Все эти женщины переехали. Так, может, они почувствовали угрозу, испугались, что на них будут давить, что их будут преследовать, что на них подадут в суд. Их похищают поближе к сроку. Причина понятна.
– Сокращенный срок ожидания конечного продукта, – мрачно кивнул Бакстер.
– А когда продукт доставлен, в женщине уже нет нужды, и от нее избавляются. Это сильно снижает расходы. Поработай с Рорком, найди мне такой случай, когда кто-то заплатил вознаграждение за ребенка, но при этом чтобы затраты были значительно ниже, чем в большинстве случаев.
– Есть.
– Трухарт?
– Лейтенант, Браунберн является членом совета и штатным акушером-гинекологом агентства «Воскресное дитя».
– Пибоди, у агентства есть представительство в Нью-Йорке?
– Только в Европе.
– Значит, тут есть другое агентство из тех, что всплыли в файлах. Они не потащат ее обратно в Англию, когда роды на носу. Они же хотят быть уверены, что ребенок жизнеспособен, что ему ничто не угрожает. Может, в Нью-Джерси или в Коннектикуте… Может быть…
Страшное проклятье сорвалось с ее губ, она одним прыжком переместилась к настольному телефону. Большой дом со слепыми окнами. «Можно смотреть наружу, но нельзя заглянуть внутрь», – пронеслось у нее в голове, пока она лихорадочно набирала номер заместителя окружного прокурора Шер Рио.
«Инкогнито, твою мать».
– Господи, Даллас, сколько раз за один вечер ты собираешься ломать мне кайф? – Рио поправила спутанные светлые волосы. – Мне вот-вот повезет.
– Тебе уже везет куда больше, чем ты думаешь. Мне нужен ордер.
– Я уже добыла тебе твои ордера. И позволь тебе напомнить, ради этих ордеров я многим пожертвовала.
– Мне нужен ордер на обыск и изъятие в резиденции Баллок на Ист-Энд-авеню. Все содержимое.
– Да? Это все? – Чуть заметный южный акцент в голосе Рио стал сладким, как мед.
– У меня есть основания полагать, что они удерживают в доме женщину против ее воли. Беременную женщину на сносях, чья жизнь оборвется, как только она родит, если мы не доберемся до нее раньше. Если же ее содержат в другом месте, мне нужен ордер на обыск здания ради улик, указывающих на ее местонахождение.
– Даллас, они убийцы или похитители?
– Одно привело к другому. Рио, эта женщина пропала в четверг. Возможно, я уже опоздала. Не заставляй меня опаздывать еще больше.
– Мне нужно нечто большее, чем «у меня есть основания полагать», Даллас. Мне пришлось танцевать чечетку, чтобы выбить для тебя принудительную сдачу анализа на ДНК. Если я буду выбивать ордер по новому обвинению, адвокаты завопят, что мы терроризируем их клиентов.
– У меня времени нет… – Ева тяжело вздохнула. – Я дам тебе Пибоди, она изложит суть. А я буду готовить операцию, Рио. С ордером или без ордера. Начало через час.
– Я нашел схему, лейтенант, – сказал Рорк. – Не менее десяти детей размещено за год. Новорожденные, за гонорар, четырьмя взносами. Шестьдесят пять усыновлений за последние восемь лет, общий доход – шестьдесят пять миллионов евро.
– Я получаю ордер на обыск дома на Ист-Энд-авеню. Думаю, они держат там Тэнди. Бакстер?
– У меня тут суперклассные электронные игрушки, – сказал он, не отрывая глаз от экрана. – Нашел шестерых из шестидесяти пяти, где расходы заметно ниже, чем в других случаях, и есть один случай, когда деньги за покупку были возвращены назад. Джонс Эмили, Мидлсекс и Лондон, Англия.
– Макнаб?
– Это имя значится как расходная статья в том единственном случае, где за вычетом медицинских расходов был возвращен гонорар, – отозвался Макнаб. – И знаешь, что еще, Даллас? Тэнди тоже здесь числится. – Он оглянулся на нее. – Единственная выплата, сделанная ей в мае прошлого года, отмечена как полностью возвращенная в начале июня.
– Она передумала и вернула деньги. Но это ее не спасло. Мы идем за ней.
Ева набросала у себя в кабинете приблизительный чертеж дома, каким он ей запомнился.
– Скорее всего, объект содержится на втором или третьем этаже. Лично я за третий. Возможно, она связана или прикована, и нет сомнений, что ее охраняют. Мониторы наверняка есть. В доме двое подозреваемых и, по крайней мере, один робот-слуга. При таком раскладе мы можем смело предположить, что имеется еще и медик – хотя бы один. Робот или человек. Оба подозреваемых должны считаться опасными и склонными к насилию. – Ева оглянулась на Рорка. – Ты сможешь вырубить их охранную систему на расстоянии?
– Да, смогу.
– Как только сигнализация будет обесточена, мы входим очень быстро. Приоритет: обнаружить и обеспечить безопасность объекта. Пибоди, ты пойдешь вперед вместе с Трухартом. Макнаб, я хочу, чтобы ты вместе с Рорком обесточил всю электронику, включая роботов. Бакстер, подозреваемые остаются нам с тобой. Любое сопротивление должно быть подавлено.
– Любыми средствами?
– Я хочу, чтобы они могли говорить. Ходить – желательно, но необязательно. Рации на волне А на всем протяжении операции. Как только объект будет обнаружен, доложить мне о факте и состоянии немедленно. Вот как мы будем двигаться.
Ева повернулась к настенному экрану, на который вывела набросанный ею план особняка в Ист-Энде.
Когда с инструкциями было покончено, Ева прошла в спальню, прицепила вытяжное оружие, проверила свое первичное оружие и наручники. Глаза у нее были воспалены и как будто песком засыпаны, поэтому она заполнила раковину в ванной ледяной водой, задержала дыхание и окунулась в нее головой.
Она вынырнула, задыхаясь, и встретилась глазами с Рорком в зеркале над раковиной.
– Не говори мне, что у меня кончается горючее.
– Мне нет нужды отмечать очевидное, тем более что эта операция не может ждать, пока ты подзарядишься.
– И ты тоже. – Все еще мокрая, она повернулась и коснулась его щеки. – Ты бледный. Ты почти никогда не бываешь бледным.
– Последние два дня напомнили мне то, что я и раньше хорошо знал: предложи ты мне вдвое больше, чем у меня есть сейчас, я и тогда не пошел бы работать в полицию.
– Деньги тут ни при чем. Это приключение. – Рорк засмеялся, а Ева схватила полотенце и вытерла мокрое лицо и волосы. – Я вспоминаю, какой сон мне приснился, когда началась вся эта путаница. Чертовски странный сон, до сих пор перед глазами стоит. Если бы я увидела его раньше…
– Каким образом?
– Не знаю. Но если бы я увидела его раньше, Тэнди сейчас была бы дома в своей постели, а Баллок, Чейз и вся компания уже сидели бы за решеткой. – Ева отшвырнула полотенце. – Господи, Рорк, я же сегодня вечером пыталась их достать. Я надавила на них, и если они теперь запаникуют, захотят сократить свой график… Она была там. Черт побери, Тэнди была там, я это знаю. Пока мы там сидели и эта сука разливала чай.
– И мы до сих пор не знали бы этого, если ты не последовала своей догадке и не послала бы Пибоди и Макнаба в дом Слоуна на поиски записей. Других пропавших никто не нашел, Ева. Никто даже неблизко к этому не подошел. Помни об этом.
– Я об этом вспомню, когда мы ее найдем, особенно если она будет еще жива. – Ева бросила взгляд на часы. – Все, я больше ни минуты не жду ордера. Мы идем на захват.
Где-то в течение последнего часа пошел снег. Пухлые, влажные снежинки. Ее команда, а также электроника, отобранная Рорком и Макнабом для операции, были погружены в огромный внедорожник.
Пока они ехали, Ева вспоминала внутреннее помещение дома Мадлен Баллок. Широкий вестибюль, лестница слева, гостиная справа. Стеклянные двери в восточной стене, ведущие на террасу. Возможный путь отхода.
Но они не побегут. Ева не верила, что они побегут. Они слишком полны сознанием собственной исключительности, чтобы пуститься в бега.
Ордер на обязательный анализ ДНК Чейзу предъявят не раньше завтрашнего утра. Ева готова была держать пари, что мамочка с сыночком давно уже спят сном бессовестных. Но им предстоит весьма неприятное пробуждение.
Рорк остановил внедорожник в середине квартала, не доезжая до особняка, на другой стороне улицы.
– Вынимаем игрушки, Йен.
– Я тебя опередил. – Макнаб сидел, перебросив ногу на ногу, щелкая клавишами миниатюрной клавиатуры. – Вот это крутизна! Я уже запрограммировал координаты. Готов включать, если ты готов.
– Бакстер? Почему бы нам не поменяться местами? Садитесь впереди.
Пока Рорк перебирался назад, Макнаб продолжал упоенно колдовать над кнопочками.
– Инфракрасные и тепловые сенсоры включены. Изображение на экране. Быстро работает эта сучка! Отлично. Похоже, мы тут имеем два теплых тела. Второй этаж. Положение горизонтальное. Спят рядышком. Одна комната, одна постель. Странно. Я думал, мы ищем мать и сына.
– Так и есть, – буркнула Ева, сжав зубы.
– Фу, гадость какая! Извращенцы. Два теплых тела, – повторил он. – Второй этаж, восточная часть, вторая комната.
– Всего два? – спросила Ева, и он бросил на нее сочувственный взгляд.
– Так показывают приборы. Температура тела, пульс, масса и плотность, рост и вес. Это обалденное оборудование, и роботов оно тоже чует. Сейчас посчитаем… Три на первом этаже, один – на третьем. Но я не нахожу признаков третьего человека. И ребенка на борту тоже нет, если судить по изображению.
– Йен, – негромко перебил его Рорк, – взгляни вот сюда. – Он постучал кончиком пальца по участку на третьем этаже.
– Пустое место там, где пустого места быть не может. Холодная зона. Черт возьми! Похоже, я старею. Защита от сенсоров.
– Можешь ее пробить? – спросила Ева у Макнаба.
– На это понадобится несколько минут, – ответил за него Рорк.
– Я ждать не буду. Мы на старте… – Она замолчала, так как подал голос ее коммуникатор. – Рио? Что у тебя?
– Мне пришлось продать все, что осталось от моей души, и мое горячее свидание остыло. Надеюсь, ты не пустышку тянешь, Даллас. Вот твой ордер. Пересылаю.
– Отличная работа, Рио.
– Докладывай мне. Найдешь женщину, звони. В ту же минуту.
– Будет сделано. Мне нужна еще одна услуга.
– Валяй до кучи.
– Позвони лейтенанту Джей Смит. Она из Отдела по розыску пропавших. Введи ее в курс. Я не хотела ей говорить, пока не прошел ордер.
– Да, конечно, буду счастлива поработать твоим секретарем. Что-нибудь еще, благо заодно?
Ева отключила связь. Заветный ордер был у нее в руках.
– Мы идем.
– Я еще не получил картинки.
– Брось, – сказала Ева Рорку. – Пибоди, Трухарт, входите вслед за мной и Бакстером. Прямо на третий этаж. Берете ту комнату. Рорк, Макнаб, обыскиваете первый этаж, потом поднимаетесь. Отключить сигнализацию. Вскрыть замки.
Ева заметила раздражение, промелькнувшее на лице Рорка: ему не дали завершить предыдущее задание. Но он взял узенький миниатюрный пульт, вылез из машины и направился к дому.
Ева не знала, что им движет. То ли ему требовалось быть поближе к цели, то ли он не хотел, чтобы целый взвод копов следил, как он взламывает высокотехнологичную охранную систему за тридцать пять секунд.
– Вторичная система задействована. – Его голос звучал холодно и отчужденно. – Я должен обойти автоматическое включение сигнала тревоги, если вы хотите войти незамеченными.
– Я хочу. – Ева подошла к нему. – Сколько у тебя времени?
– Еще двенадцать секунд.
Она стала следить за бегом секунд на верхней линейке дисплея, пока ниже, на другой линейке пульта, вспыхивали и гасли другие серии цифр. Вот все они погасли, пульт издал тихий звуковой сигнал. А на верхней линейке еще оставалось три секунды.
– Вторичная система отключена. Мы входим.
Ева махнула другим и трусцой побежала по тихой заснеженной улице.
– Включить запись, – скомандовала она и кивнула Рорку.
Миниатюрная камера включилась, и Ева повернулась так, чтобы она не фиксировала руки Рорка, пока он, наклонившись, взламывал замки.
Когда замки были вскрыты, она жестами показала членам своей команды, кому куда направляться. Бакстеру она сказала:
– Я беру нижний уровень.
Это означало, что она будет обводить периметр помещения оружием вполуприседании, а он – стоя.
– Как хочешь.
Он вошел вместе с ней, обнажив оружие. Позади них Рорк и Макнаб скользнули вправо.
– Полиция! – крикнула Ева, бросившись вверх по лестнице. Пибоди и Трухарт шли за ней по пятам. – У нас есть ордер на вход в это здание, на обыск и изъятие любых предметов, перечисленных в ордере. Давай, давай! – прикрикнула она на Пибоди, а сама вместе с Бакстером свернула с лестничной площадки на втором этаже.
Снизу донесся грохот, но Ева продолжила путь.
Чейз выскочил из спальни слева, торопливо затягивая пояс клетчатого халата.
– Что все это значит? Это неслыханно!
Ева предъявила ордер.
– Это Америка, мы тут любим все неслыханное. Вам придется сотрудничать с нами согласно условиям данного ордера, иначе вас уведут отсюда в наручниках. Лично я надеюсь, что вы не имеете желания сотрудничать.
– Я немедленно вызываю наших адвокатов.
Халат Мадлен был ярко-красным, ее светлые волосы растрепались. Без тщательно наложенного макияжа Ева дала бы ей на пять лет больше. Дрожа от гнева, она стояла в дверях рядом с сыном.
Рядом со своим любовником.
– Как вам угодно. Детектив Бакстер будет счастлив вас проводить.
– Детектив Бакстер может убираться к дьяволу. И вы тоже. Это мой дом. Это моя спальня. – Она театральным жестом указала себе за спину. – Никто не войдет сюда без моего разрешения.
– Вот мое разрешение. – Ева снова подняла вверх ордер. Потом она вытащила из-за спины наручники и выразительно позвенела ими. – Хотите новую пару браслетов?
От ярости щеки Мадлен пошли пятнами.
– Уин, ничего не говори. Ничего не предпринимай. Я не только сниму с вас погоны еще до наступления утра, лейтенант, я сниму с вас шкуру.
Полы халата взметнулись колоколом, когда она повернулась и скрылась в спальне.
– Какой темперамент, а? – восхищенно заметила Ева. – А ты всегда делаешь, что она велит, Уин? Ты такой хороший мальчик, слушаешь мамочку. Даже когда трахаешь ее, да?
– Да как ты смеешь, грязная шлюха?
– Что вижу, то и говорю. Это мамочка велела тебе пытать Натали Копперфильд, перед тем как убить ее, или ты сам додумался?
– Мне нечего вам сказать.
– Ну, правильно, все верно, мамочка велела тебе вести себя тихо. Все хорошо. Когда мы закончим обыск дома, у нас будет все, что нам нужно. Я знаю, что Тэнди на третьем этаже. Прямо сейчас у меня наверху два копа. Они выводят ее из вашей холодной кладовки.
Ева все прочла по его глазам, поэтому, когда он выхватил электрошокер из кармана халата, она была готова. Она разоружила его ударом ноги и стремительно крутанулась волчком. Он бросился на нее, но его кулак соскользнул с ее плеча, зато она врезала ему локтем прямо в солнечное сплетение. Он согнулся пополам, но использовал инерционное движение вперед, чтобы протаранить ее головой. Адреналин выплеснулся ей в кровь, когда она стукнулась спиной о стену, а его руки сомкнулись у нее на горле. Она вскинула колено в резком толчке. Удар пришелся ему прямо между ног. Воздух вышел из него с шипением, и он обмяк, как сдувшийся шарик.
– Ну вот, сотрудничать ты не захотел и тем самым сделал мне большой подарок. А теперь, Уинфилд Чейз, вы арестованы за нападение на офицера полиции. – Ева наклонилась, перевернула его лицом вниз, заломила ему руки за спину и защелкнула наручники на запястьях. – И поверь мне, когда я говорю, что это только начало.
Она успела поднять голову вовремя: в тот самый миг, как Мадлен вылетела из спальни. Ее пальцы скрючились, как когти хищной птицы, на лице ясно читалось стремление убить. Ева вскочила на ноги, но тут из спальни выскочил Бакстер и уложил Мадлен подсечкой.
– Извини, Даллас. Ей удалось мимо меня прорваться.
– Без проблем. – Ева повела плечами, сбрасывая напряжение.
По лестнице поднялись Рорк и Макнаб.
– Первый уровень обезврежен, лейтенант, – доложил Макнаб. – Три робота: один слуга, два охранника. Обесточены.
– Как и эти двое. Макнаб, подежурь тут с Бакстером, последи, чтоб они лежали смирно. Мы с Рорком поднимемся.
