• Квартет невест, #1

10

 Картер в третий раз проверил сервировку стола в помещении, которое считалось в его доме столовой. Он редко пользовался этой комнатой по назначению, поскольку обычно питался в кухне или в кабинете. И впервые его обеденный стол удостоился скатерти.

 Кажется, он нашел верный тон: нечто среднее между изысканностью и непринужденностью. Белая посуда на темно-синей скатерти, веселые желтые полоски на салфетках. Он думал, он надеялся, что не ошибся.

 Картер убрал со стола три тонких свечи, решив, что они слишком претенциозны. Затем поставил их обратно. Без них ощущалась какая-то незавершенность.

 Нервно провел рукой по волосам. Приказал себе успокоиться. Демонстративно повернулся спиной к столу и направился в кухню.

 В конце концов настоящие проблемы подстерегают именно там.

 Меню вроде вполне приличное. Он советовался с преподавательницей домоводства, принял ее поправки и воспользовался ее рецептом приправы к овощному ассорти.

 Сердобольная дама также снабдила его письменными инструкциями: что и когда делать, сколько это займет времени и как лучше оформить результат.

 Сервировка, как он понял, так же важна, как и сама еда. Вот почему он теперь счастливый обладатель скатерти и веселеньких салфеток.

 Все проверено, отрепетировано и, пожалуй, выглядит… нормально.

 И остался еще целый час. Он вполне успеет сойти с ума. С такими мыслями Картер открыл ящик, где лежала инструкция Боба, которую он честно собирался игнорировать.

 — Музыка. Черт побери. Совсем забыл!

 Картер бросился в гостиную, стал поспешно перебирать компакт-диски. Заинтересованный кот соскочил со стула и заковылял к хозяину.

 — Только не Барри Уайт, как бы ни превозносил его Боб. Не обижайтесь, мистер Уайт, но никаких клише.

 Скособоченный Триад воткнулся головой в хозяйскую ногу.

 Картер еще возился с дисками, когда парадная дверь распахнулась, и в дом влетела Шерри.

 — Привет! Можно я это у тебя оставлю?

 — Да. Почему? Что это?

 — Подарок Нику на День святого Валентина. Докторский саквояж. Я только что забрала его у гравера. Нику понравится! Но если я отнесу саквояж домой, то не удержусь и покажу сейчас. Поэтому я должна спрятать подарок от него. И от себя. — Шерри потянула носом. — Ты стряпаешь?

 — Да. Господи, что-то горит?

 Картер метнулся в кухню.

 — Нет, отлично пахнет. Правда, здорово пахнет. — Шерри проследовала за братом. — И не сандвичи с сыром на гриле, как обычно… Ух ты! Картер, у тебя еда в духовке? А какой красивый стол. Свечи и винные бокалы, и… Ты готовишь ужин для женщины. — Она ткнула Картера пальцем в живот, как делала с самого детства. — Макензи Эллиот!

 — Стоп! Ни слова! — Его снова охватила паника, тошнотворная паника. — Умоляю. Я и так уже чокнулся.

 — Но это же чудесно. И очень мило. Ник приготовил для меня ужин на первом свидании. Это была катастрофа. — Шерри мечтательно вздохнула. — Мне ужасно понравилось.

 — Тебе понравилась катастрофа?

 — Он так старался. Слишком старался и перестарался, потому что в обычном состоянии он отлично управляется на кухне. Он испортил все, что только можно было испортить, потому что очень хотел произвести на меня впечатление. Ох. — Она опять вздохнула, приложила руку к сердцу. — Это было так мило.

 — Я не знал, что должен все испортить. Почему никто меня не предупредил? Почему никто не позаботился издать путеводитель по свиданиям?

 — Нет, нет, ты вовсе не должен что-то испортить. Просто у Ника это сработало, потому что, ну, потому что. — Шерри с любопытством открыла холодильник. — Ты маринуешь курицу. Картер, ты маринуешь. Это любовь.

 — Уходи. Выметайся.

 — Ты останешься в этом?

 — Шерри, не доводи меня.

 — Просто смени рубашку. Надень ту голубую, которую подарила мама. Она очень тебе идет.

 — Если я пообещаю сменить рубашку, ты уйдешь?

 — Да.

 — Только сначала выбери какую-нибудь музыку. Я уже на грани.

 — Я тебя прикрою. Иди, переодевайся. — Шерри схватила его за руку и потащила вон из кухни. — Выберу подходящую музыку и смоюсь еще до твоего возвращения. Прихвати подарок наверх и не говори мне, где его спрячешь, а то вдруг я украду его до Дня святого Валентина.

 — Договорились.

 — Картер? — крикнула Шерри, когда он уже поднимался по лестнице. — Зажги свечи минут за десять до назначенного времени.

 — Хорошо.

 — И желаю повеселиться.

 — Спасибо. Только, пожалуйста, уйди.

 Он сменил рубашку. Саквояж в подарочной упаковке спрятал в шкафу в своем кабинете. Он не спешил, надеясь, что Шерри справится с заданием и уйдет.

 Спустившись, он обнаружил прилепленную к плееру клейкую бумажку: «Включи за пять минут до ее прихода. Ш.».

 — Похоже на военную кампанию, — пробормотал Картер, комкая записку, и отправился в кухню включать плиту.

 Он резал, он крошил, он обжаривал, он следил за временем… и обжегся всего один раз. Когда цыплята потихонечку забулькали, издавая аппетитный аромат, он зажег свечи на столе и буфете, выставил на стол две маленькие салатницы с оливками и кешью. Когда до семи часов оставалось пять минут, он включил стерео. Аланис Морисетт.

 Хороший выбор.

 В семь часов она постучала.

 — Меня вымуштровала Паркер, — сообщила Мак, когда он открыл дверь. — Поэтому я чрезмерно пунктуальна. Надеюсь, ты не возражаешь.

 — Конечно, нет. Позволь я помогу тебе снять пальто. О, и…

 — Десерт. — Она вручила ему фирменную глянцевую коробку «Брачных обетов». — Итальянские пирожные с кремом. Мои любимые. Красивый дом, Картер. Очень тебе подходит, — добавила она, проходя в гостиную, целая стена которой была занята книгами. — Ой, кошка.

 — Я забыл спросить, нет ли у тебя аллергии.

 — Нет. Привет, приятель. — Мак стала наклоняться и вдруг замерла, вывернув шею. — У тебя кошках тремя лапами?

 — Кот. Триад. Его сбила машина.

 — О, бедняжка! — Мак плюхнулась на пол и принялась гладить и почесывать обалдевшего от нежданного счастья кота. — Какой ужас для вас обоих. Слава богу, ты был дома.

 — Не совсем так. Я ехал домой из школы. Машина передо мной, которая его сбила, просто поехала дальше. Не понимаю, как это возможно. Я остановился, подумал, что он мертв, но у него был просто шок. Лапу хирург не смог спасти, а в остальном с парнем полный порядок.

 Продолжая гладить кота, Мак пристально смотрела на Картера.

 — Не сомневаюсь.

 — Выпьешь вина?

 — С удовольствием. — Мак последний раз почесала Триада за ухом и поднялась. — И мне интересно, что так вкусно пахнет.

 — Я думал, что ты, — сказал он, вешая ее пальто в шкаф в прихожей.

 — Кроме меня.

 — Идем. — Он взял ее за руку и повел в кухню. — Ты очень красива. Я должен был сказать это сразу.

 — Только если действуешь по инструкции.

 Картер невольно скривился, но, к счастью, Мак на него не смотрела.

 — Очень хорошо пахнет. Что ты готовишь, Картер? — Она прошла к плите и принюхалась к кастрюльке.

 — Сейчас вспомню. Овощное ассорти. Курица с розмарином в белом вине и спаржа.

 У Мак отвисла челюсть.

 — Издеваешься?

 — Ты не любишь спаржу? Я могу…

 — Нет, я не это имела в виду. Ты все это приготовил сам? — Мак приподняла крышку кастрюльки.

 — Вообще-то не рекомендуется снимать крышку до… Ну, ладно. — Картер пожал плечами. Мак, насладившись аппетитным ароматом, вернула крышку на законное место.

 — Ой, ой, ой.

 — В чем дело? Ты не любишь курятину?

 — Ты так старался, Картер. Я думала, ты бросишь пару стейков на сковородку или вывернешь банку рагу в кастрюльку и скажешь, что сам приготовил. Но это настоящая стряпня. Ты потратил столько времени и сил. Я ошеломлена. И как красиво ты сервировал стол!

 Мак прошла в столовую, изучила сервировку, вернулась.

 — Ты удивительный человек, Картер.

 — И почему я не подумал о рагу? — Он взял бутылку вина, открытую заранее. — Я купил белое из-за курицы, но не знал, какое ты любишь. Предполагается, что это хорошее.

 — Предполагается?

 — Я плохо разбираюсь в винах. Провел небольшое исследование.

 Глядя ему в глаза, Мак взяла бокал, попробовала.

 — Отличный результат.

 — Макензи. — Картер наклонился, легко поцеловал ее. — Вот. Теперь я чувствую себя лучше.

 — Чем?

 — Чем, наверное, любой мужчина в радиусе двадцати миль, потому что они не могут поцеловать тебя на кухне.

 — Картер, ты меня поражаешь.

 — Это часть моего плана. Посиди. Я должен кое-что доделать.

 — Я помогу.

 — Нет, у меня система… я надеюсь. Я набросал план во вторник вечером, так что, думаю, смогу его выполнить.

 — План?

 Уменьшая огонь под кастрюлькой, Картер с горечью спрашивал себя, когда научится держать язык за зубами.

 — А, ну, я же не знал, как все пойдет и когда что делать. Поэтому я набросал план приготовления еды.

 — А репетицию провел?

 — Более-менее. Жена Боба отправилась в книжный клуб, и Боб заехал ко мне. Я приготовил ужин. Мы поели. Ну, чтобы сегодня не ошибиться. Как твое домашнее задание?

 — Мое домашнее задание?

 — Для презентации в понедельник.

 — К счастью, у меня все готово, потому что с завтрашнего дня мы заняты под завязку. Сегодня утром провели совещание, а днем — две репетиции. Причем вторая изобиловала ловушками. Лучшая подруга невесты и шафер жениха, у которых был роман, бесславно закончившийся, когда его измена с деловой партнершей выплыла на свет божий, не разговаривают.

 — И как вы с этим справились?

 — Как с ящиком динамита. Свадебный бизнес не для неженок.

 — Я вижу.

 — А в понедельник мы устраиваем ослепительное шоу для миссис Мебель Симана.

 — «Мебель Симана» — потенциальный клиент?

 — «Технически» клиентом является дочь «Мебели Симана», но платит за все мамочка.

 — Мы будем есть за столом и сидеть на стульях, которые я у них купил. Пусть это принесет вам удачу.

 Они сидели на счастливых стульях за счастливым столом при свете свечей, пили вино, слушали музыку. И Мак с каждой секундой все отчетливее понимала, что за ней основательно и бессовестно ухаживают.

 И ей это нравилось.

 — Знаешь, Картер, мне так хорошо, что я уже не испытываю вины за то, что ты ешь одно и то же блюдо второй раз за эту неделю.

 — Можешь считать это высококачественными объедками. Объедки в этом доме — главная часть повседневного меню. — Картер покосился на кота, который неподвижно сидел рядом с его стулом, глядя снизу вверх немигающими желтыми глазами.

 — Кажется, твой приятель ждет свою порцию объедков.

 — Он не привык к тому, что я ем за столом, поскольку обычно все заканчивается у рабочего стола на кухне. Думаю, он озадачен. Хочешь, я его прогоню?

 — Нет. Я люблю кошек. Я даже несколько раз выходила за них замуж.

 — Я не знал. Но, похоже, у вас не сложилось.

 — Зависит от точки зрения. Я сохранила очень нежные воспоминания о тех браках, пусть и мимолетных. В детстве мы вчетвером часто играли в День Свадьбы. — Мак рассмеялась. — Словно предчувствовали, чем все закончится. У нас были наряды и реквизит, и мы по очереди играли разные роли. Выходили замуж друг за дружку, за домашних животных, за Дела, когда Паркер удавалось его шантажировать.

 — Фотография в твоей студии. С бабочкой.

 — Камеру подарил мне отец, слишком взрослый подарок для восьмилетней девочки и отличный — очередной — предлог для ворчания моей бабушки. Было жарко, я не хотела играть, хотела купаться. Паркер умаслила меня, назначив официальным свадебным фотографом вместо ЛПН.

 — Прости?

 — ЛПН. Лучшая подруга невесты. Я не хотела надевать платье, и Паркер объявила меня официальным свадебным фотографом.

 — Интуиция.

 — Наверно. Добавь счастливое появление той бабочки, и отдельные детали соединились в личное прозрение. Я вдруг поняла, что не только могу сохранить воспоминание, мгновение, образ, но и хочу это сделать.

 Мак прожевала еще кусочек курицы.

 — Держу пари, ты играл с Шерри в школу.

 — Да. Иногда. Ее можно было подкупить стакерами.

 — А кого нельзя? Не пойму, мы везучие или скучные от того, что еще в раннем детстве знали, кем хотим стать.

 — Если честно, я мечтал делиться своей мудростью в аудиториях Йеля и одновременно создавать великий американский роман.

 — Правда? Так почему же ты отказался от своей мечты? Или не отказался?

 — Понял, что мне нравится играть в школу.

 Да, подумала Мак, нравится. Она видела это своими глазами.

 — Ты создал свой роман?

 — О, я в процессе, как любой уважающий себя профессор английской литературы. И думаю, что этот процесс растянется до бесконечности.

 — Ну, и что ты о нем скажешь?

 — Уже около двухсот страниц.

 — Нет. — Мак ткнула его в плечо. — О чем он?

 — О большой любви, утрате, самопожертвовании, предательстве и мужестве. Как обычно. Я подумывал вставить трехлапого кота и, может, пальму в горшке.

 — А кто главный герой?

 — Вряд ли ты хочешь это услышать.

 — Я не спросила бы, если бы не хотела. Кто он, чем занимается?

 — Главный герой — ты сильно удивишься — учитель. — Картер улыбнулся, подлил ей вина. Если она опьянеет, он сам отвезет ее домой. — Его предали, женщина, естественно.

 — Естественно.

 — Его жизнь разбита, как и его карьера, и его душа. Все в руинах. И он должен начать все сначала, найти в себе смелость склеить обломки. Научиться снова доверять, снова любить. Да, без пальмы в горшке не обойтись.

 — Почему она его предала?

 — Потому что он любил ее, но не понимал. Она погубила его, чтобы он понял… я так думаю.

 — Тогда трехлапый кот мог бы стать метафорой его раненой души и его решимости жить дальше со шрамами.

 — Отлично, Эллиот.

 — А теперь важный вопрос. — Мак наклонилась к нему. — Там есть секс, насилие и грязные выражения?

 — Есть.

 — Продано. Ты обязательно должен его закончить. Для тебя это публикация-или-смерть?

 — Ну, не обязательно роман. Для выживания у меня есть статьи, монографии, рассказы.

 — Рассказы? Ты не шутишь?

 — Малотиражная пресса. В рамках университета, академии. А ты должна опубликовать свои фотографии. Художественный альбом.

 — Я иногда подумываю, но, пожалуй, дело обстоит так же, как и с твоим романом. Если это не основное занятие, то руки не доходят. Паркер хочет, чтобы мы составили общие альбомы. Свадебные цветы, свадебные торты, свадебные фотографии. Наши лучшие работы.

 — Отличная идея.

 — У Паркер других практически не бывает. Просто нужно выкроить время, чтобы все собрать и найти издателя. А пока у нас три мероприятия за три дня, причем субботнее — очень опасное. Ты должен прийти.

 — На… на свадьбу? Я не могу. Меня не приглашали.

 — Обслуживающий персонал. Точно! Видит бог, нам не помешает еще один мужчина с мозгами. На некоторые торжества я привлекаю ассистента. В большинстве случаев я справляюсь сама, да и не люблю, когда кто-то путается под ногами, но на эту субботу как раз подумывала о помощи. Уж очень непростая ситуация складывается. А те, кого я обычно приглашаю, заняты. Ты нанят.

 — Я ничего не понимаю в фотографии.

 — Понимаю я. Ты будешь таскать и подавать аппаратуру, замещать действующих лиц при постановке кадров. У тебя есть темный костюм? Не твидовый?

 — Я… да, но…

 Мак соблазнительно улыбнулась.

 — Свадебный торт.

 — Ну, в таком случае я согласен.

 — Джек сопровождает ЛПН, чтобы утереть нос МИБ.

 — ЛПН я уже знаю, а МИБ?

 — Мерзкий Изменщик Братец. Дел тоже нам помогает, потому что Джек не хочет страдать один. Ты знаешь их. Ты знаешь нас. — Мак откусила кусок картофелины. — И ты получишь торт.

 Ничто из вышеперечисленного не смогло бы его убедить, но убедила мысль о том, что вместо того, чтобы думать о Мак, он будет с ней.

 — Хорошо, если ты уверена.

 — В три часа в субботу. Не пожалеешь.

 — И на этот раз я увижу тебя в твоей естественной среде.

 — Да, конечно. И раз уж мы вспомнили о торте, у меня не осталось места для десерта. Я отработаю этот изумительный ужин, вымыв посуду.

 — Нет, я не хочу тебя эксплуатировать.

 — Ты приготовил ужин, дважды. Я уберу со стола, а ты пока пей бренди и кури сигару.

 — У меня нет ни бренди, ни сигары.

 Вставая, Мак похлопала его по плечу.

 — Профессор английской литературы должен с ходу распознавать метафоры. Выпей еще вина, ты ведь не за рулем.

 Мак налила ему вина, стала собирать тарелки.

 — Вообще-то я люблю мыть посуду. Это единственная работа по дому, которую я люблю.

 Она налила в раковину горячей воды, нашла в нижнем шкафчике жидкость для мытья посуды и побрызгала кастрюли. Картер с удовольствием наблюдал, как она возится в его кухне. И надеялся, что сейчас она не скажет ничего важного, потому что в данный момент он соображал плохо.

 Туман в его голове не имел никакого отношения к выпитому вину, просто он уже много раз представлял, как она прибирает его кухню на следующей неделе, в следующем месяце. В следующем году. Представлял, как завтракает, обедает и ужинает с ней за своим кухонным столом.

 Он понимал, что слишком спешит, слишком далеко заглядывает в будущее, но ничего не мог с собой поделать. Неожиданно возродившаяся безрассудная влюбленность с бешеной скоростью превращалась в любовь.

 — Где у тебя кухонные полотенца?

 — Что? Что ты сказала?

 — Кухонные полотенца, — повторила она и наугад открыла один из ящиков.

 — Нет, не там. С другой стороны. Я достану.

 Картер встал, открыл нужный ящик и вытащил полотенце.

 — Я вытру тарелки… — Он повернулся, и его сердце ухнуло в пятки.

 Мак стояла перед открытым ящиком, склонив голову, и читала инструкцию Боба.

 — У тебя есть инструкция.

 — Нет. Да. Это не моя. То есть, да, моя, но не я ее составлял. Записывал. Господи.

 С задумчивым выражением лица Мак продолжала читать.

 — Очень подробная.

 — Боб. Ты его знаешь. Он чокнутый… кажется, я не упомянул об этом при знакомстве.

 — И с подпунктами.

 — Я знаю, знаю. Прости. Он рвался сыграть Сирано. То есть…

 Мак оторвала взгляд от инструкции и посмотрела ему в глаза:

 — Картер, я поняла ссылку на Сирано.

 — Ну, да, конечно. Боб женился пару лет назад. У него скоро будет ребенок.

 — Мои поздравления Бобу.

 — Он почему-то вбил себе в голову, что должен мне помогать… э… в этой области. Он принес эту бумажку во вторник. Я, кажется, говорил тебе, что он приходил ужинать во вторник, да?

 — На репетицию.

 — Да, именно, на репетицию. Надо было выбросить эту дурацкую инструкцию после его ухода. Но я сунул листок в ящик. Просто…

 — На всякий случай? Как шпаргалку.

 — Да. Да, и мне нет оправдания. Я не виню тебя за то, что ты огорчилась.

 — Я выгляжу огорченной?

 — А… Нет, теперь, когда ты спросила… Нет, ты не выглядишь огорченной. Хорошо. Мне уже легче. Я бы сказал, что тебе… весело. Да?

 — В некотором смысле. Согласно Инструкции Боба, мы не выбиваемся из графика.

 — Я вовсе не действовал по инструкции. Честное слово. — Картер поднял руку ладонью вперед, как в суде, обещая говорить правду и только правду. — У меня есть свой план. Мысленный. И, как я вдруг понял, такой же глупый.

 — Как мы выполняем твой план? — с улыбкой спросила Мак.

 Картер не понял подтекст, а ведь подтекст вполне мог быть.

 — Хорошо. Отлично. Давай попробуем пирожные.

 Картер потянулся к распечатке, но Мак погрозила ему пальцем.

 — Подожди. Здесь написано, что мы моем посуду… если, как отмечено в скобках, тебе не покажется, что я не люблю мыть посуду. Боб считает — а мы знаем Боба, как профи, — что совместное мытье посуды, если необходимо, можно использовать в качестве прелюдии.

 От унижения Картер закрыл глаза.

 — Просто убей меня. Пожалуйста.

 — Извини, убийство в инструкции не предусмотрено. Здесь написано, что, не забыв поставить создающую необходимое настроение музыку — Барри Уайта, по экспертному мнению Боба, — ты должен со мной танцевать. Кухня и гостиная одинаково приемлемы. Медленный танец плавно переходит в соблазнение. И на этом этапе, как советует наш эксперт Боб, ты должен спросить, нет ли у меня желания подняться наверх.

 — Хочешь, я его убью? Я уже подумывал об этом.

 — Я не слышу Барри Уайта.

 — Вряд ли у меня есть… Даже если бы был, я не стал бы… Я уже говорил, что Боб чокнутый?

 — Картер, знаешь, чему я удивляюсь? — Не сводя с него глаз, Мак положила листок на стол. — Я удивляюсь, почему ты не танцуешь со мной. — Мак шагнула к нему, подняла руки, обняла его за шею.

 — Ох.

 — Мы же не хотим разочаровать Боба.

 — Он замечательный друг. — Картер прижался щекой к ее макушке, и все встало на свои места. — Я не очень хорошо танцую. У меня слишком большие ноги. Если я наступлю тебе на ногу, просто…

 Мак подняла голову.

 — Картер, заткнись и поцелуй меня.

 — Это я могу.

 Покачиваясь, он поцеловал ее легко и нежно. Ее пальцы скользнули в его волосы, она вздохнула, и он забыл обо всем.

 Мак чуть отвернулась, скользнула губами по его щеке.

 — Картер?

 — М-м?

 — Если ты сосредоточишься, то почувствуешь, что у меня есть желание подняться наверх. — Когда их губы снова встретились, ее глаза широко распахнулись. Она отступила на шаг, протянула руку. — Если ты меня хочешь.

 Картер поднес ее руку к своим губам.

 — Мне кажется, что я хочу тебя всю жизнь.

 Он вывел ее из кухни. У подножия лестницы не выдержал, остановился и снова поцеловал. Успел подумать, бушуют ли в ее голове безумные образы и винные пары так же, как в его голове? Так же нестерпимо ее желание?

 Он вел ее наверх, и с каждой ступенькой его пульс учащался.

 — Я хотел купить цветы и свечи на всякий случай, — сказал он, входя в спальню. — Потом подумал… обычно я не суеверен… в общем, побоялся сглазить. Я слишком сильно хотел тебя, чтобы рисковать. Я хотел тебя здесь, в своей постели.

 — Поверь мне, то, что ты говоришь, гораздо лучше свечей и цветов. — Как и дом, эта комната очень подходила ему. Простые линии, спокойные цвета, упорядоченное пространство. — Я хотела быть здесь. Я хотела быть в твоей постели.

 Подойдя к кровати, Мак увидела на противоположной стене свой снимок с кардиналом. Тронутая до глубины души, она повернулась к Картеру, и ее желание вспыхнуло с новой силой. Она даже не представляла, что способна так желать чего-то, кого-то.

 Мак подняла руки, чтобы расстегнуть пуговицы его рубашки.

 — Нет. Пожалуйста. Я хочу раздеть тебя. Если ты не возражаешь.

 Она уронила руки.

 — Не возражаю.

 Картер чуть притушил лампу у кровати.

 — И я хочу видеть тебя.

 Он провел ладонью по ее щеке, потом обнял и притянул к себе. И поцеловал.