• Инн-Бунсборо, #1

20

 Разгуливая по пустому дому Клэр, Сэм испытывал приятное возбуждение оттого, что может ходить где угодно и сколько угодно. Он изучил все фотографии, расставленные на столах и полках, представил на них себя. Скоро так и будет. Нужно только, чтобы Клэр посидела в одиночестве, пока не поймет, что на самом деле для нее лучше, пока не признает, что принадлежит ему.

 Настоящий мужчина всегда берет то, что хочет, и хотя Сэм был с ней терпелив – пожалуй, даже чересчур терпелив, – пора наконец и Клэр уразуметь это.

 «Начнем урок с сегодняшнего вечера», – пробормотал он, поднимаясь на второй этаж. Посмотрите, в каких условиях она живет: не дом, а картонная коробка. Да, его мать так и говорит: картонная коробка в провинциальном городишке. Ничего, он все изменит.

 Сэм заглянул в ванную, вздохнул, оценив размеры и простую, дешевую обстановку. У него дома гардеробная и то больше. Жалкое существование. И ведь Клэр добровольно обрекает себя на это! Он изучил содержимое аптечки и одобрительно кивнул, увидев противозачаточные таблетки. Хорошо, что она заботится о предохранении, ни к чему потом исправлять глупые ошибки.

 Зато плохо, что под ногами у нее крутятся трое маленьких ублюдков. Впрочем, и это не проблема. Сэм отправит их в приличный колледж – сделает разумное вложение средств и одновременно избавится от засранцев.

 Сунув нос в косметику Клэр, обнюхав все ее кремы и лосьоны для тела, Сэм принял решение: он попросит мать отвезти Клэр в спа-салон. И удовольствие получит, и, опять же, урок. Любая женщина рядом с ним должна выглядеть соответствующе и на публике, и без посторонних.

 Продолжая размышлять об этом, Сэм вошел в спальню. Видно, что Клэр пыталась придать комнате изысканный вид. Что ж, учитывая ее скудные средства, получилось вполне прилично. Она еще будет благодарить Сэма, когда тот возьмет ее под свое крыло и покажет, что такое жить красиво.

 Ее кровать. Значит, здесь она кувыркается с Монтгомери? Будьте уверены, Сэм поговорит с ней на эту тему, еще как поговорит! Он будет держать Клэр в ежовых рукавицах, хотя, конечно, простит за прошлые грехи. Женщины – слабые создания.

 Сэм открыл платяной шкаф, провел пальцами по блузкам и платьям. Почти все эти тряпки ему знакомы, он помнит, как она выглядела в них на улице, в супермаркете или за прилавком в своем идиотском книжном магазине. Он полностью сменит ее гардероб. Как рада и счастлива будет Клэр, когда он поможет ей выбрать новые наряды! Пожалуй, он сам будет покупать для нее одежду, пока она не освоится в своем новом статусе. Да, определенно, так лучше. Он научит ее элегантно одеваться.

 Снедаемый любопытством, Сэм подошел к комоду, принялся выдвигать ящики, щупать и разглядывать каждую вещь. Насчет белья Клэр тоже придется просвещать – что полагается носить под той одеждой, которую он ей купит. Женщина – и особенно та, что принадлежит ему, – обязана отличаться вкусом и стилем во всем, даже в интимных моментах.

 На глаза Сэму попался гарнитур, отличающийся от всего прочего белья – сексуальный, соблазнительный. Он часто задышал, поглаживая ткань, представляя, как Клэр наденет это для него. Стоп, не для него. Она наряжалась для Монтгомери! Сэм в ярости оторвал кружевную оборку от корсажа. Больше она это не наденет. Он заставит ее сжечь эту мерзость. Клэр попросит у него прощения – на меньшее он не согласен – и сожжет шлюхин наряд, в котором обольщала Монтгомери. А потом будет носить то, что Сэм ей велит. И пускай еще спасибо скажет!

 Кровь бурлила у него в жилах, так что он едва не пропустил лай собак. Сэм аккуратно закрыл ящик комода и бесшумно спрятался в шкаф за мгновение до того, как на первом этаже открылась входная дверь и трое сопляков ворвались в дом, вопя как оголтелые. Погодите, Сэм и им преподаст хороший урок. Скоро они научатся жить по установленным правилам, если в головах у них есть хоть капля мозгов.

* * *

 Ее «супергерои» дружной толпой ринулись к задней двери, чтобы впустить собак. Пять минут, решила Клэр, глядя на новую волну хаоса, – она даст им еще пять минут, а потом все, спать. Завтра в школе ее дети будут не единственными, кто наелся шоколада и куролесил допоздна. Она убрала пакеты со сладостями в буфет – подальше от любопытных собачьих носов и проворных детских ручек – и подумала, что сейчас мечтает лишь об одном: снять парик, вылезти из костюма и смыть макияж Грозы. На празднике было весело и интересно, однако веселье должно когда-то заканчиваться. Клэр позволила детям обсудить вечер, поиграть со щенками в увлекательную игру «кто кого», а затем отдала приказ:

 – Мальчики, пора спать.

 Как полагается, в ответ последовали возражения, жалобное хныканье и уговоры, но она твердо противостояла попыткам уломать ее – и для своего блага, и для блага детей. Клэр не терпелось поскорее надеть уютную пижаму и погрузиться в тишину – например, почитать за кружкой чая.

 – Смотрю, вы не очень-то хотите пойти в салон игровых автоматов, – с напускным безразличием произнесла она.

 – Как это не хотим? – Гарри устремил на нее ошеломленный и испуганный взгляд.

 – Непослушные мальчики не ходят играть в автоматы. Быстренько надевайте пижамы и идите чистить зубы, причем сегодня постарайтесь как следует. Отряд, на выход!

 Клэр отправила детей наверх, постояла минутку в дверях, дожидаясь, пока они начнут натягивать пижамы.

 – Не бросайте костюмы на пол, сложите их в коробку, слышали меня? Я тоже пойду переоденусь.

 – Можно мы наденем костюмы в воскресенье, когда пойдем играть в автоматы? – спросил Лиам.

 – Там видно будет. А сейчас уберите.

 Клэр отправилась в спальню и уже взялась за парик, когда поймала свое отражение в зеркале и удовлетворенно улыбнулась. Она, конечно, не Хэлли Берри, но тоже очень даже привлекательна. Клэр стащила парик и издала долгий, усталый вздох.

 Затаив дыхание и прильнув глазами к тонкой щелочке между планками шкафа, Сэм гадал, какого черта он туда забрался. Когда до него дошло, что, собственно, он натворил, его сердце застучало в бешеном темпе. Он проник в дом Клэр, точно вор, и сейчас прячется в шкафу, как… нет, об этом лучше не думать. А если она откроет дверцу? Что он тогда скажет, что сделает?.. Это она поставила его в такое идиотское положение, а теперь… Паника прошла, едва Клэр сняла с себя дурацкий костюм. Она спустила через ноги узкую юбку, свернула и положила на маленький стульчик возле кровати. Ее густые волосы рассыпались по плечам.

 На Клэр был незатейливый белый бюстгальтер и такие же трусики. Надо же, каким соблазнительным может быть простое белое белье! Он знает, зачем пришел, сказал себе Сэм. Он всегда получает то, чего хочет. Его рука потянулась к дверце шкафа.

 – Мама, а Гарри выдавливает зубную пасту! – послышалось из ванной.

 – Пасты на всех хватит! – крикнула Клэр. – Я сейчас приду.

 Маленькие ублюдки, вспомнил Сэм и осторожно опустил дрожащую руку. Черт, он забыл про них. Надо потерпеть еще немного, дождаться, пока они лягут спать. Да, придется ждать. Ждать и смотреть.

 Клэр сняла трусики, кинула их в корзину для белья, надела хлопковые пижамные штаны. Расстегнула бюстгальтер, также бросила его в корзину и влезла в старенькую линялую футболку. Услышав звуки, которые определенно не относились к гигиеническим процедурам, Клэр выбежала из спальни, на ходу схватив расческу.

 Гарри и Лиам устроили поединок на зубных щетках, Мерфи развлекался тем, что швырял резиновый мячик в раковину, заполненную почти до краев, и сопровождал игру звуками взрывов. Собаки с восторгом прыгали вокруг раковины, пытаясь поймать мокрый мячик. С появлением Клэр забавы тут же прекратились.

 – Мы уже почистили зубы, – ангельски улыбнулся Мерфи. – Надо помыть мячик, потому что он весь обслюнявленный.

 – Мерфи, выпусти воду, – велела Клэр и наклонилась к Лиаму. – Дыхни. – Она уловила запах детской пасты с ароматом жевательной резинки. – Так, порядок. Марш в кровать. Гарри, теперь ты.

 Старший сын закатил глаза, но послушно дыхнул.

 – Молодец, бегом в постель.

 Клэр взяла полотенце и сосредоточила внимание на Мерфи.

 – Мама, мячик теперь чистый.

 – Еще бы. Зато у тебя намокла пижама. – Клэр отложила в сторону расческу и сняла с малыша мокрую кофточку. Вытерла его ладошки, руки, грудь и животик. – Открывай рот.

 – Я хорошо чистил! – В доказательство Мерфи выдохнул изо всех сил.

 – Отлично. Надень другую кофту.

 – Тогда надо и штанишки менять, а то они не подходят.

 – Мерфи! – Клэр сдержала раздражение. Еще пара минут, и они будут спать как убитые. – Конечно. Только поскорей.

 Этим же полотенцем Клэр вытерла стол вокруг раковины и пол, а затем повесила на стойку душа, чтобы просушить, прежде чем отправить в корзину для грязного белья.

 Войдя в детскую, она обнаружила Мерфи на собачьей подстилке в обнимку с Йодой. Второй щенок, Кен, весело возился под простынями в кровати Гарри. Лиам раскинулся на своей постели и смотрел на братьев остекленевшим взглядом – он уже почти спал.

 – Мерфи, вставай с подстилки.

 – Но Йоде будет грустно одному!

 – Не будет. С ним ляжет Кен.

 – Ну ма-ам! – Гарри обнял щенка.

 Сколько же раз за день Клэр слышала эти два слова!

 – Гарри, пса нельзя оставлять на верхнем ярусе. Он может упасть или попытается спрыгнуть и сломает себе что-нибудь. Ты же не хочешь, чтобы Кен поранился? Давайте-ка укладывайтесь, уже поздно.

 Клэр сняла щенка с кровати и посадила на подстилку, где Мерфи по-прежнему лежал в обнимку с Йодой, свернувшись калачиком и изображая громкий храп.

 – Ни за что. – Клэр взяла малыша на руки и уложила в его кровать на нижнем ярусе. – Лежать! – скомандовала она собакам, поцеловала Мерфи, затем по очереди Лиама и Гарри. – Между прочим, ко всем относится. Спокойной ночи.

 На полпути к спальне она явственно услышала цоканье собачьих когтей по полу и приглушенное хихиканье Мерфи – видимо, собаки все-таки запрыгнули к нему в постель. Ладно, с завтрашнего утра она серьезно возьмется за дисциплину, пообещала себе Клэр. Забрала из ванной забытую расческу и на ходу принялась расчесывать волосы. Сейчас она снимет макияж, приготовит себе чай, потом еще разок заглянет к мальчикам и ляжет спать. Вообще-то, надо бы написать текст для брошюры с рекламой и новостями сувенирной лавки, но она чертовски устала. Завтра встанет пораньше и…

 Двигаясь к крохотной личной ванной, Клэр уловила какое-то движение и резко обернулась. Расческа со стуком упала на пол. Сэм вышел из-за двери спальни и плотно закрыл ее.

 – Ты не будешь поднимать шум, верно? – ухмыляясь, небрежно произнес он. – Не станешь будить детишек, да? А то ведь с ними может случиться что-нибудь плохое.

* * *

 Бекетт сделал очередной глоток пива и почувствовал приятную расслабленность. Хорошо вот так сидеть в «Весте» и болтать с Эйвери ни о чем.

 – Пойдешь на вечеринку к Чаку и Лизе? – спросила она.

 Совсем рядом, через несколько домов, подумал Бекетт. Там будут все его друзья и оба брата.

 – Увы, я – пас.

 – Что, не выходишь в свет без подружки?

 – Умница, догадалась. Ну а у тебя какая отмазка?

 – Я бы с удовольствием пошла, если бы ноги так не болели. Что с нами стало, Бек? Мы же всегда зажигали!

 – Ты права. Знаешь что? Ты будешь моей парой. Сходим на часок, повеселимся. Должны же Баффи и Неуловимый Плотник поддерживать свою репутацию.

 – Прокатишь меня на закорках? – со смехом спросила Эйвери, и в этот момент к ним подошла Хоуп.

 – Хорошо, что вы еще здесь, – облегченно выдохнула она.

 – Проблемы? – осведомился Бекетт.

 – Не могу попасть в гостиницу. Мой ключ не желает отпирать замок, а наверху мигает свет. Я хотела зайти, проверить – может, что-то случилось с проводкой, но никак не открою эту дурацкую дверь.

 Бекетт встал, посмотрел через прозрачную дверь ресторана: дверное стекло на террасе в номере «Элизабет и Дарси» время от времени озарялось светом, точно вспышками молний.

 – В последние дни она немного не в духе. – Поймав вопросительный взгляд Хоуп, Беккет лишь пожал плечами. – Ну, это просто мое предположение. Я сам схожу туда.

 – Я с тобой, – заявила Хоуп. – Эта проблема с ключом ужасно меня злит. Еще несколько часов назад все было в порядке.

 – Эй, подождите меня! – окликнула их Эйвери. – Забыли, что я Истребительница вампиров?

 – Вряд ли ты встретишь в гостинице вампиров, – заметил Бекетт по пути в отель.

 – Как знать. Кроме того, для Истребительницы вампиров одолеть буйного призрака – плевое дело.

 Троица свернула в переулок, ведущий к черному ходу. Бекетт вытащил из кармана связку ключей, позвенел ими.

 – Попробуй открыть моим. – Хоуп протянула ему ключ.

 Бекетт сунул ключ в скважину, повернул и удивленно посмотрел на Хоуп: замок щелкнул, дверь плавно открылась.

 – Честное слово, пять минут назад он не работал. Это все фокусы твоей призрачной подружки. Не понимаю, из-за чего она на меня злится.

 – Говорю же, – Бекетт щелкнул выключателем у регистрационной стойки, – она не в настроении.

 Свет, который он только что зажег, несколько раз моргнул, на втором этаже оглушительно захлопали двери.

 – Ничего себе разбушевалась… – пробормотала Эйвери.

 – Пойду посмотрю, в чем дело. Оставайтесь здесь.

 – Черта с два! – рявкнула Эйвери и двинулась вслед за Бекеттом, правда, при этом крепко сжала руку Хоуп. – Может, это из-за Хеллоуина? Девушка отмечает праздник, вот и все.

 – Что-то не похоже на праздничное веселье, – хмыкнула Хоуп.

 – Думаю, в последнее время она была подавлена… – начал Бекетт. Как только он приблизился к номеру, двери резко распахнулись, свет бешено замигал, словно внутри включился стробоскоп[23]. – Может быть, даже злилась.

 – Позовем охотников за привидениями, а? – прошептала Эйвери.

 – Эй, Лиззи, пошутила – и хватит! – крикнул Бекетт, притворившись рассерженным, и вошел в номер. Из ванной клубами повалил пар. – Послушай, что стряслось? Тебе не нравится орнамент на стене или ванна? Так переселись в другое место, черт побери!

 – Бекетт, – дрожащим голосом пролепетала Хоуп и вцепилась в Бекетта, – посмотри на зеркало в ванной.

 Во влажной дымке на запотевшем стекле начали появляться буквы, как будто кто-то выводил их пальцем.

 – «Помоги», – прочел Бекетт. – Лиззи, если ты в беде… – Он запнулся, увидев следующие слова.

 «Помоги Клэр. Быстро!»

 – О боже, – выдохнула Эйвери.

 Бекетт пулей вылетел из номера.

 – Вызывайте копов! Позвоните моим братьям, пусть едут к Клэр. Скорее! – крикнул он.

 – Я вызову полицию! – Хоуп поспешила за ним, на бегу нажимая кнопки телефона.

 – А я звоню Оуэну, и мы едем с тобой!

* * *

 «Не кричи, – приказала себе Клэр. – Только не кричи, иначе дети проснутся и придут в спальню. Рисковать нельзя».

 – Ты вломился в мой дом, как грабитель!

 – Ты не оставила мне выбора. Нам давно надо поговорить наедине. Тебе пора понять, что все будет по-моему. Присаживайся.

 – Не собираюсь я присаживаться.

 – Сядь, я сказал! В первую очередь ты должна усвоить, что обязана меня слушаться.

 Клэр, напряженная, как струна, присела на край кровати.

 – Сэм, ты допустил ошибку, незаконно проникнув в мой дом. Если ты сейчас уйдешь, я сделаю вид, что ничего не было.

 – Нет, это ты совершила ошибку, когда натравила на меня копов! – Он поднял обе ладони. – Но я согласен закрыть на это глаза при условии, что ты научишься выказывать мне уважение. Не забывай, кто я такой.

 – Мне известно, кто ты.

 – А мне известно, что тебе всегда не хватало уверенности. Да, да, именно поэтому ты изображала из себя недотрогу, заставила меня потрудиться. Разве я не дал тебе времени после возвращения? Разве не был я сдержан и ангельски терпелив, учитывая позорное положение, в которое ты себя поставила, сбежав с Клинтом Брюстером?

 – Клинт был моим мужем.

 – Только теперь он мертв, верно? Оставил тебя с двумя спиногрызами на руках и успел заделать третьего, так что ты скуля приползла обратно в эту захудалую дыру!

 Гнев, вспыхнувший в душе Клэр, боролся со страхом, но она подавила и то и другое. Если спровоцировать Сэма, он может ударить ее. Надо постараться удержать его, чтобы он не причинил вреда мальчикам.

 – Я вернулась к себе домой. Здесь живут мои родители. Я…

 – Ты вообще не имела права уезжать! Ладно, это дело прошлое. Ты завлекала меня, Клэр.

 – Каким образом?

 – Думаешь, я не знаю эти твои штучки? Ты улыбалась, нарочно отказывалась пойти со мной на свидание или хотя бы покататься в машине, но я-то видел, как ты на меня поглядываешь. Разве я не проявил терпение, а?

 Сэм уже почти кричал, поэтому Клэр торопливо кивнула.

 – Пожалуйста, не нужно будить детей.

 – Тогда слушай внимательно, Клэр. Хватит водить меня за нос. Моему терпению есть предел. Ты использовала Монтгомери, чтобы заставить меня ревновать, и это низко! Отныне я запрещаю тебе даже упоминать о нем, ясно?

 – Ясно.

 – Вот и хорошо. А сейчас…

 – Я позвоню Бекетту и скажу ему, что все кончено. – Клэр встала, двинулась к двери.

 Сэм грубо схватил ее за руку и толкнул назад.

 – Я запретил тебе говорить с ним и о нем! Сядь и не двигайся, пока я не разрешу.

 – Извини. – Клэр нагнулась, подняла расческу и положила ее рядом с собой в изножье кровати. В качестве оружия не годится, подумала она, опустив глаза.

 – Так-то лучше. – Сэм выдохнул и опять изобразил улыбку. – Гораздо лучше. Вот что мы с тобой сделаем. Ты упакуешь чемодан – много вещей не бери, я куплю тебе все новое, но на сегодня возьми самое необходимое. Мы отправляемся в путешествие, только ты и я. Ненадолго, всего на несколько дней. Я уже забронировал отдельную виллу в курортном местечке, которое мне нравится. Меня там знают, так что приготовься – с тобой будут обращаться по-королевски. – Сэм расплылся в своей обычной ухмылке и подмигнул Клэр.

 При виде этой гаденькой улыбочки ею овладел тихий ужас.

 – Ты увидишь, как много я готов дать тебе, Клэр. От тебя требуется лишь слушаться меня, мотать на ус все, что я говорю, и наконец дать мне то, о чем мы оба так давно мечтали.

 – Звучит заманчиво. Я только договорюсь, чтобы за детьми присмотрели. Позвоню матери, и она…

 – Дети, дети! – От злости лицо Сэма пошло красными пятнами. – Меня уже тошнит от них! Они ведь спят, так? Спокойно спят в кроватях, вместе со своими слюнявыми псинами. Когда мы доберемся до места, я позвоню моей матери, она найдет кого-нибудь, кто ими займется. Севернее Нью-Йорка есть отличная школа-интернат. Мы запишем туда всех троих как можно скорее. Ты еще узнаешь – никто не смеет переходить мне дорогу. Я готов проявить щедрость и заплатить за образование чужих детей, но не позволю им путаться у меня под ногами, ты поняла?

 – Разумеется. Мне начинать собираться?

 – Да. Я покажу, что можно брать. – Сэм сменил злобный тон на снисходительный, и это было еще гаже. – Не надо стыдиться тех вещей, которые ты возьмешь с собой сейчас. Мы поедем по магазинам. У тебя будет достаточно времени, чтобы насладиться нашим счастьем и той жизнью, которую я тебе подарю, без всяких там детей и книжной лавчонки, твоего дурацкого хобби.

 Клэр медленно поднялась на ноги. Страх отступил, и в образовавшуюся пустоту хлынула ярость. Главное, чтобы Сэм ничего не заметил. Жить без детей? Она отправит его в преисподнюю, но сыновей не оставит!

 – Я очень благодарна тебе. – Клэр продолжала глядеть в пол, рассчитывая, что Сэм воспримет это как покорность. – Я была в смятении, не понимала, что мне нужно. Теперь ты все объяснил.

 Клэр наконец подняла голову и в упор посмотрела на Сэма, а затем со всей ненавистью ткнула расческой в ухмыляющуюся физиономию. Из его разбитых губ потекла кровь. Она метнулась к двери: главное – добраться до мальчиков, защитить их.

 Не успела Клэр взяться за дверную ручку, как Сэм рванул ее назад и швырнул на пол. Она вновь ощутила парализующий страх, такой же реальный, как алая кровь на лице Сэма. Отбиваясь ногами, Клэр попыталась исцарапать его, но он залепил ей такую пощечину, что из глаз у нее посыпались искры.

 – Тварь! – Сэм ударил ее тыльной стороной ладони, и скулу обожгло болью. – Погляди, что ты со мной сделала! Я дарю тебе весь мир, но ты ничему не учишься! Погоди, сейчас хорошо усвоишь урок!

 Когда Сэм начал рвать на ней футболку, она вонзила ногти ему в лицо. Ошалев от неожиданности, боли и крови, он отпрянул. Клэр начала кататься по полу, стараясь высвободиться, и вдруг ощутила, что тяжесть Сэмова тела исчезла. Всхлипывая, она поползла к двери. В голове пульсировала только одна мысль: надо подниматься и бежать к детям. Кто-то обнял ее за плечи.

 – Клэр, Клэр, тихо. – Эйвери крепко держала ее в объятьях, пока она не перестала сопротивляться. – Все хорошо, успокойся.

 – Мои мальчики…

 – Ш-ш-ш, с ними сейчас Хоуп. Не волнуйся.

 – Я должна… – Звуки, доносящиеся откуда-то сбоку, наконец прорвали пелену шока. Тяжело привалившись к Эйвери, Клэр повернула голову.

 Сэм валялся на полу возле кровати, а Бекетт сидел на нем и, словно обезумев, наносил удары кулаком в его окровавленное лицо.

 – О боже, боже… – Шатаясь, она попыталась встать. Эйвери и подошедшая Хоуп не дали ей упасть.

 Спустя несколько мгновений в спальню ворвались Оуэн и Райдер. Оуэн подскочил к Бекетту, но старший брат удержал его за руку.

 – Надо оттащить Бека! – воскликнул Оуэн, но Райдер лишь пожал плечами.

 – Дадим ему еще минутку.

 – Боже милостивый, Рай!

 Хоуп бросила на Райдера короткий взгляд, исполненный свирепой поддержки, однако Оуэн стряхнул руку брата.

 – Хватит, Бек. Прекрати. Остановись, черт побери. Райдер, да помоги же мне, пока он не забил этого сукиного сына до смерти!

 Чтобы оттащить Бекетта, потребовались усилия обоих братьев. Едва взглянув на Клэр, он забыл обо всем остальном. Бекетт медленно подошел к ней, осторожно провел пальцами по синякам, которые уже расцвели на ее лице.

 – Он поранил тебя. Поранил, – повторил Бекетт, с трудом сдерживая гнев.

 – Я поранила его сильнее. А потом пришел ты. – Клэр, сотрясаемая крупной дрожью, прильнула к его груди. – Господи, Бекетт…

 – Полиция приехала, – сообщила Хоуп, выглянув в окно, откуда слышался вой сирен. – Спущусь и поговорю с ними, попрошу обойтись без шума и не будить детей. Да, еще надо сказать, чтобы вызвали «Скорую». – Она посмотрела на Сэма, без сознания лежащего на полу. – Хотя с этим можно не торопиться.

 Выходя, Хоуп поймала жесткую одобрительную улыбку Райдера.

 – Я отнесу тебя вниз, прочь от него. – Бекетт подхватил Клэр на руки. – Там и расскажешь обо всем.

 Она кивнула и уронила голову ему на плечо в надежде, что после этого комната перестанет кружиться.

 – Эйвери, – слабым голосом позвала Клэр.

 – Я схожу, схожу к мальчикам. Все будет хорошо.

 – Он сказал, мы сегодня уезжаем, – сообщила Клэр Бекетту, когда тот нес ее по ступенькам. – Едем в путешествие, бросаем детей. Пусть побудут одни, пока он не определит их в частную школу-интернат, чтобы они не путались у него под ногами.

 – Он больше не прикоснется ни к тебе, ни к кому-либо из твоих детей. Никогда.

 – И когда он сказал мне это, когда велел собирать вещи, я ударила его расческой. Со всей силы. Кажется, выбила ему зуб.

 – Сначала поднимитесь наверх, – кивнул Бекетт Чарли Ридеру, подошедшему к лестнице. – Значит, ты ударила его расческой.

 – У меня под рукой не было ничего другого.

 – Неправда. – Бекетт опустился на стул, посадил Клэр к себе на колени и крепко обнял. – У тебя есть намного больше.

 Он сидел рядом, пока Клэр давала показания. Когда увозили Сэма, прикованного наручниками к каталке, Бекетт не удостоил его и взглядом. Медик со «Скорой» обработал ему разбитые костяшки пальцев, а Хоуп тем временем принесла Клэр чашку чая.

 Сразу после того, как полицейские обнаружили взломанную оконную раму и занесли этот факт в протокол, Райдер пошел за инструментами для починки.

 Полицейские завершили положенные процедуры и уехали. Из кухни вышла Эйвери.

 – Я сварила суп. Я всегда готовлю, когда нервничаю, так что сейчас все будут есть, – объявила она и принялась разливать суп по тарелкам.

 Райдер плюхнулся на стул.

 – Ладно, теперь, когда законники нас не слышат, выкладывай начистоту: откуда ты узнал, что Клэр в беде?

 – Лиззи сказала. – Бекетт накрыл рукой ладонь Клэр и поведал всю историю.

 – Чертовски умно для мертвячки, – прокомментировал Райдер, покосившись на Хоуп. – Забот у управляющей будет хоть отбавляй.

 – У управляющей есть имя, – проинформировала его Хоуп.

 – Я в курсе.

 – Мы с Хоуп останемся у Клэр до утра. – Эйвери поставила тарелку перед Оуэном. – Дома я глаз не сомкну. Мы остаемся, и точка.

 – Я только за. – Клэр тяжело вздохнула. – Значит, Элизабет сообщила, что мне нужна помощь… и ты пришел. – Она повернула руку ладонью вверх, сплела пальцы с пальцами Бекетта.

 Он ушел только после того, как Клэр уснула. Закинул в кабину пикапа спальный мешок Гарри с изображением Человека-Паука и поехал в гостиницу.

 – С ней все хорошо. Она в порядке – благодаря тебе. Он немного поранил ее, но все могло быть гораздо хуже, если бы ты не дала нам знать, – произнес Бекетт, расстелив спальник на полу в «Элизабет и Дарси».

 Он сел, снял рабочие ботинки.

 – Он в больнице, под надзором полиции. Его переведут в камеру, как только врачи позволят. Кто-то из нас сломал ему челюсть – то ли я, то ли Клэр с ее верной расческой. Этот урод лишился коронок и двух зубов, плюс у него разбит нос. По-моему, еще легко отделался. – Измотанный и физически, и эмоционально, еще не отошедший от недавних событий, он вытянулся на полу. – Короче, я решил сегодня переночевать здесь, если ты не возражаешь. Подумал: вдруг тебе захочется побыть в компании, да и меня домой не тянет. Можно считать, что я – первый постоялец отеля «Инн-Бунсборо», во всяком случае, первый из живых людей.

 Бекетт лежал и смотрел в потолок. Ему показалось, будто что-то прохладное коснулось распухших костяшек пальцев, а свет в ванной, который он поленился выключить, погас сам собой.

 – Спасибо. Спокойной ночи. – Бекетт закрыл глаза и провалился в сон.

* * *

 В воскресенье утром по настоянию Бекетта все – и дети, и собаки – погрузились в его машину.

 – Мы собирались в салон игровых автоматов, – напомнил Гарри. – Ты сам обещал.

 – Да, только позже, днем. Сперва я хочу вам кое-что показать. Это недалеко.

 – И конечно, это страшная тайна, – улыбнулась Клэр.

 Бекетт посмотрел на нее. Под макияжем синяки были почти незаметны, но он знал, что мальчики их видели и что она рассказала сыновьям правду, хотя и без подробностей.

 Он выехал из города, слушая, как препираются Гарри и Лиам, а Мерфи поет песню собакам, которые уже научились подвывать в унисон. Нормально, подумал Бекетт, все выглядит абсолютно нормально. Если бы не синяки на лице Клэр.

 – Я могу отвезти их в салон, а ты побудь дома и отдохни.

 – Бекетт, он несколько раз ударил меня. Мне было больно и действительно страшно, но и только. Это уже в прошлом. – Клэр говорила тихо, благодаря музыке из радиоприемника дети ее не слышали.

 Бекетт, однако, не был уверен, что для него тот вечер когда-нибудь уйдет в прошлое. По крайней мере, насовсем.

 – Хоуп звонила своей подруге, психиатру из Вашингтона, – продолжала Клэр, – и та сказала – то есть выдвинула наиболее вероятное предположение, учитывая, что она не видела Сэма и не общалась с ним, – что налицо классические признаки поведения преследователя вкупе с нарциссизмом. Навязчивая идея овладевала Сэмом все больше, он был убежден, что я мечтаю быть с ним, однако нарочно удерживаю на расстоянии, в том числе якобы прикрываюсь детьми, которых он расценивал как помеху. Пока я ни с кем не встречалась, он вел себя спокойно, но мои отношения с тобой вызвали резкое обострение психического расстройства. Грубо говоря, он съехал с катушек. Теперь его ждет тюрьма, и ему, конечно, помогут. Меня это, собственно, не должно заботить, но помощь он получит.

 – Если помощь означает толстую решетку и тюремную робу, пусть получает ее сколько угодно.

 – Полностью с тобой согласна. – Клэр повертела головой по сторонам. – Кажется, где-то здесь живет твоя мама?

 – Да, тут недалеко, но сегодня мы к ней не поедем, а то она весь день будет суетиться вокруг тебя.

 – Слава богу. Вчера вокруг меня и так суетились все, кто только мог: друзья, родственники, соседи, полиция. Сегодня я хочу чувствовать себя – и быть – обычным, ничем не примечательным человеком.

 Бекетт свернул на посыпанную гравием дорожку, принял вправо и повел машину вверх по склону холма.

 – Вон там живет Райдер, а там – Оуэн, – жестами показал он. – Не слишком далеко, но и не слишком близко.

 Он остановился перед недостроенным домом – впрочем, скорее даже непостроенным.

 – Восемь акров. Небольшой ручей в дальнем конце участка, за домом, то есть за этой коробкой, которая когда-нибудь станет домом.

 – Так вот он какой. Бекетт, у тебя очень красивый дом. Только сумасшедший не хотел бы поскорее завершить стройку и перебраться сюда.

 – Наверное, я сумасшедший.

 Дети и собаки высыпали из машины. Есть где побегать, подумал Бекетт, глядя на них, – именно этим и занялась вся компания. Он уже знал, где расположит двор, высадит деревья, которые дадут приятную прохладу, разобьет садик и где будет все прочее.

 – Это все твое? – осведомился Гарри. – Мы могли бы устроить тут лагерь. Можно?

 – Почему бы и нет?

 – Я – пас. – Клэр выставила вперед ладонь. – Я в вашей затее не участвую.

 – А разве тебя кто-то спрашивает? – Бекетт перехватил мяч у Гарри и бросил его так далеко, что молодняк – и двуногий, и четвероногий – весело помчался его ловить.

 Клэр, с наслаждением гуляя по участку, произнесла:

 – Какой прекрасный сюрприз! Настроение сразу пошло вверх. Мне хорошо – не просто «обычно» и «нормально», а хорошо и спокойно. Ты обязательно должен показать нам дом и рассказать, как все будет выглядеть в итоге.

 Бекетт взял Клэр за руку, не давая приблизиться к дому.

 – Знаешь, на этой неделе я несколько раз приезжал сюда, смотрел на то, что начал, но не закончил, и задавался вопросом: а почему? Я тоже чувствую себя здесь хорошо и спокойно, мне нравится этот дом, нравится представлять, каким он будет.

 – Мне бы тоже понравилось, – улыбнулась Клэр.

 Взгляд Бекетта вдруг посерьезнел. Бездонные синие глаза встретились с глазами Клэр.

 – Надеюсь, это правда, ведь я понял, почему не закончил строительство, чего ждал. Клэр, я ждал тебя. Тебя и их. – Он кивнул в сторону детей. – Ждал, когда будем «мы». Теперь я хочу достроить этот дом для тебя. Для них. Для нас.

 Он почувствовал, как ладонь Клэр в его пальцах внезапно ослабела.

 – О, Бекетт…

 – Я могу изменить план. Добавить две спальни и детскую. – Он взмахнул свободной рукой. Ветер взвихрил вокруг них последние осенние листья. – Думаю, вон там нужно сделать площадку, где мальчики будут кататься на велосипедах, и повесить кольцо для игры в баскетбол. Им нужно больше пространства – и детям, и собакам. Я хочу дать им это пространство, дать тебе то, что ты хочешь, – только скажи. Я должен отдать все, что у меня есть, и получить то, чего хочу я сам. Я хочу тебя, Клэр. Мне нужна ты и дети. Пожалуйста… О черт. Придется немного подождать.

 – Что? – От изумления Клэр открыла рот. – Бекетт?

 – Прости, я сейчас. – Он побежал к мальчикам, которые собирали палки, а потом бросали собакам, чтобы те приносили их обратно. – Гарри!

 – Они грызут палки, – сообщил Гарри. – Йода и Кен грызут палки. Смотри.

 – Гарри, помнишь наш уговор? Я обещал спросить твоего разрешения, прежде чем соберусь просить руки вашей мамы. Скажи, ты разрешаешь?

 Мальчуган опустил взгляд и принялся рассматривать палку, в то время как Лиам и Мерфи глядели во все глаза на Бекетта.

 – Почему ты хочешь жениться на ней?

 – Потому что люблю ее. Гарри, я люблю вашу маму. Ее и вас, парни. Я хочу, чтобы мы все стали одной семьей.

 – Злой человек пытался обидеть ее, – проговорил Мерфи, – но пришел ты, и вы с мамой победили его. Плохого человека посадили в тюрьму.

 – Да, и вам больше не нужно волноваться из-за него.

 – Ты будешь спать в ее кровати? – спросил Лиам.

 – Так полагается.

 – Мы тоже иногда будем приходить к ней, если начнется гроза или нам приснятся кошмары.

 – Тогда нам понадобится кровать побольше.

 Мальчики переглянулись. Бекетт терпеливо ждал – ему был хорошо знаком негласный язык, на котором общаются между собой родные братья.

 – Если мама не против, женись.

 – Спасибо. – Бекетт пожал руку Гарри, притянул его к себе, а потом сгреб остальных и крепко всех обнял. – Спасибо. Пожелайте мне удачи.

 – Удачи! – крикнул Мерфи.

 Не нервничай Бекетт так сильно, на обратном пути он улыбался бы во весь рот.

 – В чем дело? – обеспокоенно спросила Клэр.

 – Мужской разговор.

 – Бекетт, послушай, ты что-то такое упоминаешь о площадке, спальнях и детской, а потом просто разворачиваешься и уходишь, чтобы «поговорить по-мужски»?

 – Извини, сначала я должен был уладить вопрос с Гарри. Мы с ним заключили уговор, а мужчины обязаны держать свое слово.

 – Замечательно, и все же…

 – Я обязан был получить его согласие, прежде чем просить тебя стать моей женой. Он разрешил при условии, что ты не возражаешь. Пожалуйста, не отказывай. Не заставляй меня выглядеть неудачником в глазах твоих сыновей.

 Рука, которую Клэр поднесла к волосам, замерла.

 – Ты просил благословения у моего сына, которому не исполнилось и девяти лет?

 – Да. Он ведь старший.

 – Понятно. – Клэр отвернулась.

 – Черт, я все испортил. Клэр, я люблю тебя. С этого надо было и начинать. Клянусь, в отношениях с тобой я наделал столько ошибок, что мне страшно. Я тебя люблю. И всю жизнь любил, но теперь это иная любовь – любовь к той женщине, которой ты стала спустя годы. Это чертовски сильное и глубокое чувство. Ты сама – невероятно сильная, глубокая, умная женщина. Я люблю тебя такой, какая ты есть; я люблю твоих детей и хочу, чтобы ты знала об этом.

 – Я знаю. – Клэр задержала взгляд на деревьях; голые ветки расплывались у нее перед глазами, увлажнившимися от слез. – Я любила бы тебя, даже если бы мои дети были тебе безразличны, просто потому, что такова любовь: она пришла, и тут уж ничего не поделаешь. Но я не могу выйти за тебя замуж, не будучи уверенной, что ты любишь моих сыновей и будешь добр к ним. Я люблю тебя, Бекетт. – Слезы на глазах Клэр высохли, она обернулась. – Ты принес мальчишкам щенков, которых я поначалу не хотела брать, и так горячо меня уговаривал, что не заметил, как я оказалась совершенно покорена тобой. Я люблю тебя, Бекетт, без всяких сомнений и страха и точно так же – без сомнений и страха – стану твоей женой. – Клэр обвила руками его шею и улыбнулась. – Ты даже не представляешь, во что ввязался.

 – Готов утверждать обратное.

 – Посмотрим, посмотрим… Эй, что это у тебя в кармане? И не говори, что ты просто рад видеть меня.

 – Ох, чуть не забыл… – Бекетт вытащил небольшую коробочку. – Я принес тебе новую расческу!

 Несколько секунд Клэр ошеломленно смотрела на него, а потом взяла лицо Бекетта в свои ладони.

 – И чему я удивляюсь?

 Бекетт обнял ее, прижал к груди и показал мальчикам поднятые вверх большие пальцы рук.

 Ее дети… его дети – нет, их дети с радостными воплями помчались к ним, а сзади, оглушительно гавкая, бежали собаки.