• Трилогия круга, #2

16

 

 Услышав гром, Блэр сквозь сон подумала, что им нужно опередить грозу. Она выпрямилась и открыла глаза, с удивлением отметив, что умудрилась задремать на спине дракона. Потом тряхнула головой, пытаясь окончательно прийти в себя.

 Нет, это не гром, поняла она, с изумлением глядя на стену воды, низвергавшуюся с раздвоенной скалы в широкое синее озеро.

 Деревья вокруг были еще покрыты зеленой листвой, а среди них — удивительное дело — росли тропические пальмы. Розовые и белые лилии на поверхности озера казались нарисованными. В голубой воде сновали рыбки, яркие и изящные, словно драгоценные камни.

 Воздух был насыщен ароматами цветов и чистой воды.

 Дракон опустился на землю, но Блэр буквально застыла от изумления. Голова дракона пригнулась к земле, и сумка соскользнула с его шеи. А Блэр обнаружила, что сидит верхом на Ларкине.

 — Что? Мы заблудились?

 Он повернул голову и улыбнулся, глядя в ее удивленные глаза.

 — Я же обещал тебя сюда привезти. Это Фэйри-Фоллз. Для пикника времени нет, но я подумал… Мне захотелось провести вдвоем с тобой хотя бы час в каком-нибудь красивом месте.

 — С удовольствием. — Блэр соскочила с его спины и в восхищении несколько раз повернулась вокруг.

 Трава была усеяна мелкими, похожими на звездочки цветами, скалы увиты пурпурными лианами, обрамлявшими водопад. Гладкая поверхность озера напоминала зеркало — синее, словно анютины глазки. Белые лилии и струи воды, низвергающиеся с высоты пятидесяти футов, придавали этому природному шедевру завершенность и изысканность.

 — Это невероятно, Ларкин, — просто райский уголок. И мне плевать на холодную воду — я хочу купаться.

 Она сбросила ботинки и принялась стягивать рубашку.

 — А ты?

 — Конечно. — Ларкин продолжал улыбаться. — Сразу за тобой.

 Блэр разделась, небрежно бросив одежду на мягкую землю. Подошла к берегу, сделала вдох, ожидая обжигающего холода хрустальной воды. И нырнула. Вынырнув на поверхность, она радостно вскрикнула.

 — Боже, вода теплая! Ласковая, шелковистая, чудесная. — Она снова погрузилась в воду. — Будь я рыбой, то жила бы здесь.

 — Говорят, что каждое утро феи согревают воду этого озера своим дыханием. — Ларкин снял сапоги. — Кое-кто, более приземленный, рассказывает о теплых подземных источниках.

 — Феи, природа — мне все равно. Тут так хорошо!

 Ларкин прыгнул в воду, как это обычно делают мужчины — побольше брызг, чтобы окатить ее с головой. Блэр рассмеялась и плеснула в него водой.

 Они подныривали друг под друга, тянули друг друга под воду, щипали за голое тело, играли, словно морские котики. Блэр нырнула и сильными гребками поплыла к водопаду, пока не почувствовала вибрацию падающей воды. Потом оттолкнулась от дна и оказалась под струей.

 Струи воды хлестали по плечам, шее, спине и пояснице. Блэр закричала от радости и облегчения, чувствуя, как уходят боль и усталость. Ларкин присоединился к ней, обнял, и они засмеялись, подставляя тела под мощные струи. Водопад снова отбросил их в центр озера, и они расслабленно вытянулись на водной глади.

 — Недавно мне в голову пришла мысль о том, что хорошо бы провести пару дней на приличном курорте. Но тут куда лучше! — Она вздохнула и прижалась головой к его плечу. — Час, проведенный здесь, не сравнится ни с каким курортом!

 — Я хотел показать тебе что-то чистое, девственное. И напомнить себе, что на свете есть такие места. — «Не только могилы, — подумал он. — Не только битвы». — Я не знаю другой женщины, кроме Мойры, которая сделала бы для меня то, что сегодня сделала ты. Ради меня.

 — А я не знаю других мужчин, которые сделали бы то, что сегодня сделал ты. Так что мы в расчете.

 Он коснулся губами виска Блэр, потом щеки, нашел ее губы. Поцелуй был нежным и ласковым, словно вода в озере. Рука Ларкина, гладившая ее, казалась легкой, как воздух. Все исчезло — осталось лишь это место, это мгновение. Раскинувшись на поверхности воды, Блэр увидела белую голубку, кружившую над ними. Заметила блеск зеленых глаз птицы.

 «Значит, боги наблюдают за нами, — подумала она, вспомнив белую сову. — И в радости, и в печали».

 Потом повернулась и нашла губы Ларкина. Какое ей дело до богов? Эти минуты и это место принадлежат только им. Блэр растворилась в поцелуе, отдавая себя во власть воды и рук Ларкина.

 — Ты мне нужен. — Не отрывая взгляда от ее глаз, он снова прижался губами к ее губам. — Знаешь, как ты мне нужен? Возьми меня, — прошептала Блэр, и он обхватил ее ягодицы руками и прижал к себе.

 Их тела слились — глаза смотрели в глаза, пальцы гладили кожу, губы касались губ. Ее охватило непередаваемое чувство, нечто большее, чем наслаждение, даже большее, чем радость жизни. Если это и есть истина, подумала Блэр, то ее хватит на всю оставшуюся жизнь. Она крепко обняла Ларкина, подчиняясь этой истине.

 И поняла, что имя этой истины — любовь.

 Такого отчаяния и такой усталости Гленне еще не приходилось испытывать. По просьбе Мойры она привела группу женщин на край ристалища, чтобы обучить их основам самозащиты.

 Они в основном хихикали и сплетничали, а также пытались флиртовать с мужчинами, которых тренировал Хойт в другом конце площадки. Занятия их мало интересовали.

 Гленна отобрала около двадцати молодых женщин, надеясь, что они проявят больше интереса, и рассчитывая также на их хорошую физическую форму. И это было ее первой ошибкой.

 «Пора преподать им урок», — подумала она.

 — Тихо! — Ее резкий тон заставил всех умолкнуть. — Мне нравится смотреть на мускулистых парней не меньше, чем вам, но мы тут не ищем себе пару для праздника урожая. Вы пришли затем, чтобы я научила вас сражаться, если хотите остаться в живых. Ты. — Она наугад ткнула пальцем в хорошенькую брюнетку, крепкую на вид. — Иди сюда.

 Кто-то захихикал, и девушка с ухмылкой поднялась и шагнула к Гленне.

 — Как тебя зовут?

 — Дервил, леди. — Она испуганно вскрикнула и попятилась, когда кулак Гленны остановился в нескольких дюймах от ее лица.

 — Так ты отвечаешь, когда кто-то пытается ударить тебя, Дервил? Вопишь, словно девчонка, и разеваешь рот, как рыба на берегу? — Она схватила девушку за руку и дернула вверх, чтобы защитить лицо от своего кулака. Их руки столкнулись.

 — Больно! — Рот Дервил приоткрылся от удивления. — Вы не имеете права причинять мне боль.

 — Тут дело не в праве, а в намерениях. Блок рукой не больнее, чем удар кулаком в лицо. Ты им понравишься, Дервил. Защищайся! Нет, у тебя в руке не кухонное полотенце. Резче, сильнее. Еще раз! — Каждый взмах кулака Гленны заставлял девушку отступать на шаг. — У тебя есть сила, а в твоих жилах течет кровь. Крик и хлопанье глазами не помогут. Что будешь делать, когда они придут за тобой?

 — Бежать! — крикнул кто-то, и несколько женщин рассмеялись.

 Гленна остановилась.

 — Бежать — это выход. Иногда единственный. Но бежать нужно быстро. Вампиры могут двигаться с быстротой молнии.

 — Мы не верим в демонов. — Дервил вздернула подбородок и потерла руку. По крепко сжатым губам и блеску в глазах девушки Гленна поняла, что нажила себе первого врага в Гилле.

 Значит, так тому и быть.

 — Но они в вас верят — можете не сомневаться. Бегите. До конца площадки и обратно. Бегите так, будто за вами гонятся демоны. Я сказала, бегите. — Чтобы сдвинуть их с места, пришлось направить огненные стрелы им под ноги.

 Раздались крики, но женщины побежали. Словно девчонки, с отчаянием подумала Гленна. Руки в разные стороны, ноги заплетаются, юбки развеваются, мешая бежать. Трое упали — ужасная неловкость для женщины любой эпохи и любого мира.

 Если они побегут назад, то останется не больше половины. Поэтому Гленна легкой трусцой догнала их сама.

 — Хорошо. Пара человек действительно могут быстро бегать, но большинство из вас медлительны и неуклюжи. Так что будем тренироваться ежедневно — пробегать это поле. Вам нужно надеть… как же это назвать? Штаны, — нашла она подходящее слово и похлопала себя по ноге. — Мужская одежда для тренировок. Юбки будут вам только мешать — вы в них запутаетесь.

 — Даме… — попыталась возразить одна из женщин, но умолкла под пронизывающим взглядом Гленны.

 — На моих уроках вы не дамы. Вы солдаты, — сказала она и подумала, что нужно сменить подход. — У кого из вас есть дети?

 Вверх взметнулись несколько рук, и Гленна выбрала женщину, которая, как ей показалось, с интересом наблюдает за ней.

 — Ты! Как тебя зовут?

 — Кэра.

 — Что ты будешь делать, Кэра, если кто-то попытается забрать твоего ребенка?

 — Конечно, буду бороться. Я не пожалею жизни, чтобы защитить его.

 — Покажи мне, как ты будешь это делать. Я пришла за ребенком. Что ты предпримешь? — Кэра выглядела растерянной, и Гленна усилила нажим. — Я убила твоего мужа. Он лежит у твоих ног, мертвый, и ты — единственная, кто может защитить твоего ребенка. Останови меня.

 Кэра подняла руки и бросилась на Гленну, целясь ногтями ей в лицо. И с размаху шлепнулась на землю, переброшенная через плечо Гленной.

 — Думаешь, это меня остановит? Ребенок плачет. Делай же что-нибудь!

 Кэра присела и прыгнула вперед. Гленна без труда опрокинула женщину и прижала локоть к ее горлу.

 — Уже лучше. Но слишком медленно, а твои намерения были слишком явными — я догадалась, что ты будешь делать.

 Когда Гленна поднялась, Кэра села и потерла затылок.

 — Научи меня.

 К концу тренировки Гленна разделила своих учениц на две группы. В первой вместе с Кэрой оказались те, кто проявлял хоть какой-то интерес и способности. Вторая группа во главе с Дервил не выказывала ничего, кроме нежелания заниматься тем, что не входит в круг женских обязанностей.

 Когда девушки ушли, Гленна без сил опустилась на землю. Через несколько секунд Хойт сел рядом, и она бессильно склонила голову на его плечо.

 — Я, наверное, плохой учитель, — сказал он.

 — Два сапога — пара. Разве это возможно, Хойт? Как сплотить этих людей, превратить их в армию?

 — Выбора у нас все равно нет. Но боги свидетели, Гленна, как я устал, хотя мы только начали.

 — В Ирландии все выглядело по-другому — когда нас было только шестеро. Мы знали и понимали, с чем придется иметь дело. Ты хотя бы занимаешься с мужчинами, и некоторые из них владеют мечом и луком. А у меня стайка девчонок, и большинство не смогут дать отпор слепому одноногому карлику, а не то что вампиру.

 — Люди собираются с силами, когда у них нет выбора. Так было с нами. — Он поцеловал волосы Гленны. — Мы должны верить, и тогда все получится.

 — Вера — большое дело, — согласилась она. — Но многие не верят в то, о чем мы им говорим.

 Хойт наблюдал, как два охранника принесли железные столбы и принялись вбивать их в землю.

 — Скоро поверят. — Он встал и протянул руку Гленне. — Пойдем посмотрим, не вернулись ли остальные.

 Блэр не помнила, чтобы ее куда-нибудь сопровождал эскорт — разве что в кабинет директора в старших классах школы. Вряд ли Мойра хотела арестовать ее, но Блэр чувствовала себя не в своей тарелке, когда ее вели к принцессе.

 Мойра сама открыла дверь; улыбка на ее лице была спокойной и серьезной.

 — Спасибо, что пришла. Больше ничего не нужно, Дервил, благодарю тебя. А теперь иди и займи место на трибунах.

 — Миледи…

 — Я хочу, чтобы ты присутствовала. Все должны быть там. Блэр, входи. — Она отступила, впуская Блэр, затем захлопнула дверь перед носом Дервил.

 — Ты ведешь себя, как королева.

 — Знаю, так это выглядит со стороны. — Мойра погладила Блэр по руке и отступила в глубь комнаты. — Но я все та же.

 Наряд принцессы — простая туника, штаны и грубые башмаки — походил на одежду для тренировок, но в поведении Мойры чувствовалось что-то необычное.

 Наверное, это обстановка комнаты влияла на поведение девушки, подумала Блэр. Похоже на роскошную гостиную. Подушки, украшенные богатой вышивкой, бархатные занавеси, маленький мраморный камин, в котором горит торф, — все это свидетельствовало о высоком положении хозяйки.

 — Я пригласила тебя для того, чтобы рассказать, как будет проходить демонстрация.

 — Рассказать… — повторила Блэр.

 — Не думаю, что тебе понравится мое решение, но оно уже принято. Я не могу иначе.

 — Тогда скажи, что ты собираешься делать, и я отвечу, нравится мне это или нет.

 Разумеется, ей не понравилось. Блэр спорила. Угрожала и сыпала проклятиями. Но Мойра оставалась непреклонной.

 — А как отреагировали остальные? — спросила Блэр.

 — Я им пока еще не сказала. Только тебе. — Решив, что им обеим не помешает выпить, Мойра налила два бокала вина. — Поставь себя на мое место. Эти чудовища убили мою мать. Убили королеву Гилла.

 — Мы хотели… хотим… продемонстрировать людям, что вампиры существуют. Показать, что они из себя представляют, как с ними сражаться, как их уничтожать.

 — Да, это важно. — Мойра присела на секунду, чтобы глотнуть вина, собраться с мыслями. Несмотря на волнения этой ночи и дневные заботы, она готовила себя к тому, что должно произойти. — Через несколько дней я пойду к камню. И на глазах народа Гилла, который соберется вокруг, возьму меч. Если подниму его — стану королевой. И в ранге королевы поведу людей на войну — первую войну в Гилле. Как я могу послать их в бой, на смерть, если не докажу свое право на это?

 — Мойра, мне ты уже все доказала.

 — Не тебе — народу. И себе самой. Понимаешь? Я не возьму меч и корону, пока не почувствую, что достойна их.

 — На мой взгляд, ты вполне достойна. Я не стала бы тебе лгать.

 — Нет, не стала бы. Именно поэтому я позвала тебя, а не кого-то другого. Ты будешь со мной откровенна, и я отвечу тебе тем же. Мне важно, что ты считаешь меня достойной меча и короны. Очень важно. Но я должна сама это почувствовать, понимаешь?

 — Да. Черт. — Блэр провела рукой по волосам. Она действительно понимала. — Да.

 — Блэр, я страшусь того, что от меня потребуется. Того, что мне придется делать, того, что грядет. И я прошу тебя помочь мне — как друга, как товарища по оружию, как женщину, которая знает, какой жестокой может быть судьба.

 — А если я откажусь, ты все равно не отступишь?

 — Конечно. — На губах Мойры мелькнула улыбка. — Но твое понимание сделает меня сильнее и увереннее.

 — Знаю. Я не обязана одобрять твой выбор, но понять могу.

 Мойра отставила вино, встала и взяла Блэр за руку.

 — Этого достаточно.

 Они превратили это в праздник, подумала Блэр. По периметру ристалища были установлены факелы. Их пламя поднималось к небу, где огромным прожектором висел шар почти полной луны.

 Люди набились на трибуны, стараясь занять место у самых деревянных барьеров. Они привели с собой детей, даже совсем маленьких, и настроение у всех было приподнятым.

 Блэр пришла с оружием — меч, дротик, арбалет — и услышала удивленный шепот у себя за спиной, когда направлялась к королевской ложе.

 Она встала рядом с Гленной.

 — Интересно, подобные представления застрахованы? Огонь, дерево, легковоспламеняющаяся одежда.

 Окинув взглядом толпу, Гленна покачала головой.

 — Они не понимают. Похожи на фанатов, ожидающих начала концерта. Боже, Блэр, тут даже лоточники с мясными пирогами.

 — Нельзя недооценивать силу свободного предпринимательства.

 — Я пыталась поговорить с Мойрой перед тем, как идти сюда. Мы даже не знаем, что она задумала.

 — Я знаю. И тебе это не понравится. — Блэр не успела больше ничего сказать, потому что затрубили горны, и в ложу вошла королевская семья — Только не обвиняй меня. — Она повысила голос, чтобы ее слова не заглушили приветственные крики толпы.

 Риддок шагнул вперед и поднял руки, успокаивая подданных.

 — Люди Гилла, вы пришли сюда, чтобы приветствовать Ее высочество принцессу Мойру. Поблагодарить богов за ее счастливое возвращение — ее и Ларкина, лорда Макдара.

 Крики усилились, когда Мойра и Ларкин заняли места по обе стороны от Риддока. Ларкин успел задорно улыбнуться Блэр.

 Он ничего не знает, поняла она, и сердце ее сжалось.

 — Вы пришли сюда, чтобы приветствовать доблестных мужчин и женщин, которые сопровождали их на пути в Гилл. Это маг Хойт из рода Маккена. Его леди Гленна, кайлик ярг. Леди Блэр, гашук дорка. Киан Маккена, брат мага. Добро пожаловать на нашу землю, в наши дома и наши сердца.

 Снова послышались приветственные крики. Пройдет несколько веков, подумала Гленна, и у них появятся игрушечные фигурки, изображающие ведьму и волшебника. Если к тому времени этот мир все еще будет существовать.

 — Народ Гилла! Мы познали, что такое горе и страх. У нас отняли любимую королеву. Ее жестоко убили — не люди, а чудовища. Сегодня на этом самом месте вы увидите тех, кто лишил вас королевы. Их доставили сюда по приказу Ее королевского высочества благодаря отваге лорда Ларкина, леди Блэр и Киана Маккена.

 Риддок отступил назад, и по его напряженному лицу Блэр догадалась: он знает, что должно произойти, и это ему не нравится.

 Вперед вышла Мойра. Она ждала, когда толпа успокоится.

 — Народ Гилла! Я вернулась к вам, но принесла с собой не радость. Я принесла войну. Сама богиня Морриган поручила мне биться со злом, которое грозит уничтожить наш мир, миры моих друзей и все остальные миры, населенные людьми. Вместе с моими пятерыми товарищами, которым я доверяю свою жизнь, свою страну и корону, которая может увенчать мою голову, если на то будет воля богов, мы поведем вас на битву.

 Мойра умолкла, и Блэр поняла, что принцесса оценивает реакцию толпы.

 — Это будет битва не за землю или богатство, не за славу или во имя мщения, это будет битва за саму жизнь. Я не ваша правительница и не воин, а всего лишь ученица, послушная дочь, гордое чадо Гилла. И все же я прошу последовать за мной, пожертвовать жизнью ради меня и ради будущего. В ночь праздника Самайн мы сойдемся с армией этих чудовищ.

 На поле вывели вампиров. Блэр знала, кого видят люди. Двух мужчин в цепях — убийц, но не демонов.

 Толпа всколыхнулась: крики и вздохи, призывы к правосудию и даже слезы. Но страха не было.

 Стражники прикрепили цепи к железным столбам и, повинуясь кивку Мойры, покинули поле.

 — Эти существа, которые убили мою мать и лишили вас королевы, имеют название. Имя им — вампиры. В своем мире леди Блэр охотится на них, уничтожает их. Она охотник на вампиров. Она расскажет вам о них.

 Блэр вздохнула и повернулась к Ларкину.

 — Прости.

 Не дав ему ответить, она покинула королевскую ложу и пошла по полю.

 — В чем дело? — вскинулся Ларкин.

 — Не вмешивайся. — Мойра схватила его за руку. — Это мое желание. Более того, приказ. Не вмешивайтесь. Никто.

 Блэр начала говорить, и Мойра вслед за ней вышла на поле.

 — У вампиров одна цель. Убивать. — Блэр сделала круг, чтобы они почувствовали ее запах, который пробудит в них сильный голод. — Они питаются человеческой кровью. Охотятся на вас и пьют вашу кровь. Если они хотят просто насытиться, вы умрете быстро. Среди боли и ужаса, но быстро. В противном случае вас будут пытать, как пытали семью, которую мы с Ларкином и Кианом нашли в лесу, когда охотились за ними.

 Высокий вампир попытался прыгнуть на нее. Его глаза загорелись красным огнем, а те, кто сидел поближе, могли разглядеть его клыки.

 — Вампирами не рождаются. Эти чудовища не появляются в результате зачатия и не растут в материнской утробе. Вампирами становятся. В них превращают людей. Укус вампира либо смертелен, либо заразен. Некоторые зараженные становятся их слугами — полувампирами. У других выпивают почти всю кровь, подводят к самому краю жизни. И тогда, если жертва попробует кровь того, кто напал на нее, она умирает, чтобы восстать из могилы. Но уже не человеком, а вампиром.

 Блэр продолжала описывать круги на безопасном расстоянии от пленников.

 — Так они могут превратить в вампира кого угодно — вашего ребенка, мать или любимого. И тогда этот человек уже не будет вашим ребенком, матерью или любимым. Он станет таким же демоном, одержимым жаждой крови, которая заставляет его убивать и разрушать.

 Она повернулась, и вампиры за ее спиной натянули цепи и отчаянно завыли, не в силах дотянуться до нее.

 — Вот кто идет к вам. Их сотни, а может, и тысячи. Вот с кем вам придется сражаться. Сталь не может их убить. Только ранит.

 Блэр повернулась и чиркнула кончиком меча по груди одного из вампиров.

 — Их раны кровоточат, но быстро заживают. Такая рана даже не в состоянии задержать вампира. Но есть оружие, несущее им смерть. Это дерево.

 Она выхватила дротик и направила на меньшего вампира; он отпрянул и съежился, защищая грудь.

 — Нужно проткнуть ему сердце. Еще они боятся огня. — Схватив факел, Блэр взмахнула им, и вампиры неистово заверещали.

 — Они ночные охотники, потому что прямые солнечные лучи убивают их. Но вампиры могут прятаться в тени или выходить из убежища в дождливый день. Убивать, когда солнце скрыто облаками. Крест обожжет их, а если вам повезет, то и прогонит. Святая вода оставляет на них ожоги. Если вы хотите воспользоваться мечом, нужно отрубить им голову.

 Блэр подумала, что тоже чувствует настроение толпы. Волнение, растерянность и первые признаки страха. Но больше всего недоверия. Они по-прежнему видят перед собой людей, закованных в цепи.

 — Таково ваше оружие, — а также ум, и отвага — против существ, более сильных, быстрых и жестоких, чем вы. Если через месяц мы не будем сражаться, если мы не победим, они сожрут вас.

 Она умолкла, ожидая, пока к ней подойдет Мойра.

 — Осторожнее, — шепнула ей Блэр.

 — Не волнуйся. — Принцесса сжала руку Блэр и повернулась к растерянной толпе.

 — Морриган называют богиней войны, хотя она не участвовала ни в одной битве. — Мойра повысила голос, перекрикивая шум толпы. — Тем не менее я подчиняюсь ее воле. Это называется верой. Я не могу и не хочу просить вас верить в меня, как в богиню. Я женщина, такая же смертная, как и вы. Но когда я попрошу пойти со мной на битву, вы пойдете за воином. Доказавшим свою доблесть. Неизвестно, будет ли на мне корона, но я возьму в руки меч. И буду сражаться вместе с вами.

 Она вытащила из ножен меч и высоко его подняла.

 — Сегодня на этом самом месте я уничтожу тех, кто отнял у вас королеву, а у меня мать. Я сделаю это ради нее. Ради вас. Ради Гилла и всего человечества.

 Она повернулась к Блэр.

 — Давай. Если любишь меня, — прибавила Мойра, видя, что Блэр колеблется. — Прошу как воин воина, как женщина женщину.

 Блэр выбрала меньшего, хотя и он был фунтов на тридцать тяжелее Мойры.

 — На колени, — приказала она, приставив меч к его горлу.

 — Легко убить меня, когда я закован в цепи, — прошипел вампир, но все же опустился на колени.

 — Да, легко. И мне жаль, что я не доставлю себе эту радость. — Не убирая меча, Блэр зашла ему за спину. Потом достала ключи, которые дала ей Мойра, и отперла замок, скрепляющий цепи. Воткнув меч в землю рядом с вампиром, она отошла.

 — Что ты сделала? — вскрикнул Ларкин, когда Блэр вернулась на свое место в королевской ложе.

 — То, о чем она попросила. То, о чем бы я сама попросила, будь я на ее месте. — Она посмотрела ему в глаза. — Если ты в нее не веришь, разве могут поверить они? — Блэр взяла его за руку. — Если мы в нее не верим, может ли Мойра верить в себя сама?

 Отпустив руку Ларкина, она повернулась к ристалищу, надеясь, что поступила правильно.

 — Бери меч, — приказала Мойра.

 — Когда на меня направлен десяток стрел?

 — Никто не будет стрелять, если ты не побежишь. Боишься сразиться с человеком на равных? Ты бы убежал той ночью, будь у моей матери в руке меч?

 — Она была слабой, но у нее вкусная кровь. — Вампир скосил глаза на товарища, скованного цепью и привязанного к столбу, но тот был слишком далеко и не мог помочь ему. — На ее месте должна была быть ты.

 Эта рана уже кровоточила в сердце Мойры. Слова вампира лишь разбередили ее.

 — Ага, значит, вы зря ее убили! Ну вот, я перед тобой. Лилит простит тебя, если сегодня ты отведаешь моей крови? Тебе же очень этого хочется. — Острием меча она расцарапала себе ладонь. — Ты так давно не ел.

 Мойра подняла руку, и капли крови упали на землю; вампир жадно облизнулся.

 — Давай, убей меня и насыться.

 Он выхватил меч и бросился вперед.

 Мойра не стала отражать первый выпад, а повернулась на месте и ударила ногой, отчего вампир растянулся на земле.

 «Отлично, — подумала Блэр. — Добавим к страху и голоду унижение». Вампир вскочил и ринулся на Мойру с той невероятной, недоступной человеку скоростью, которой обладают многие из этих существ. Но Мойра была готова к атаке. Возможно, подумала Блэр, она готовилась к этому всю жизнь.

 Клинки зазвенели, и Блэр увидела, что, несмотря на преимущество в силе и скорости, вампир уступал Мойре в искусстве фехтования. Принцесса отбила его меч вверх, нырнула и вонзила клинок в грудь врага. Потом отскочила и вновь приняла боевую стойку.

 Она демонстрировала толпе, что смертельная для человека рана не может остановить вампира.

 Не обращая внимания на крики, панику и даже топот ног убегающих людей, Блэр продолжала наблюдать за схваткой.

 Вампир приставил сложенную ковшиком ладонь к ране, поднес кровь ко рту. Блэр услышала, как за ее спиной кто-то упал в обморок.

 Демон снова бросился вперед, но на этот раз он предвидел реакцию Мойры. Оцарапав мечом ее руку, он ударил тыльной стороной ладони ее по лицу. Принцесса попятилась и отразила следующий удар, но оказалась в опасной близости от второго вампира.

 Блэр подняла арбалет, собираясь нарушить обещание, данное Мойре. Но Мойра нырнула на землю и откатилась в сторону. Затем вскочила и нанесла врагу удар обеими ногами, от которого сердце Блэр запело.

 — Молодец, девочка! Молодец. Теперь прикончи его. Хватит валять дурака.

 Но Мойра хотела не просто показать людям, на что способен вампир в бою. Взмахом меча она вспорола ему плечо и отступила, не нанося смертельный удар.

 — Сколько она оставалась жива? Она долго страдала? — Мойра продолжала отражать удары, несмотря на то что рукоятка меча стала скользкой от ее крови.

 — Дольше, чем проживешь ты или трус, который учил тебя.

 Враг бросился вперед. Мойра едва успела заметить его атаку и так и не поняла, как ей удалось защититься. Жгучая боль пронзила бок. Потом услышала собственный крик — взмахнув мечом, она отсекла вампиру голову.

 Мойра опустилась на колени — не столько от боли, которую причиняли ей раны, сколько от разрывающей сердце скорби. Потом встрепенулась, услышав рев толпы, напоминающий шум океана.

 Поднявшись, она повернулась к Блэр:

 — Освободи второго.

 — Нет. Хватит, Мойра. Достаточно.

 — Это мне решать. — Она подошла к Блэр, выхватила у нее из-за пояса ключи. — Я должна.

 Над ристалищем повисла тишина. Приближаясь ко второму вампиру, Мойра увидела, как в его глазах блеснула радость. Голод и предвкушение того, что должно произойти.

 И вдруг мимо со свистом пронеслась стрела, пронзившая сердце врага.

 Мойра в ярости повернулась. Но спустила тетиву не Блэр. Это был Киан.

 — Хватит.

 Он опустил арбалет, повернулся и пошел прочь.