Глава 11

 Джулия сбросила туфли и босиком прошла в свой кабинет. Фрезия, накануне подаренная садовником, излучала тонкий аромат весны. Может, поэтому, споткнувшись о стопку справочников, Джулия выругалась довольно вяло и по привычке пообещала себе очень скоро навести порядок, затем вынула из портфеля пленки с последними интервью.

 До возвращения Брэндона из школы она выпьет бокал прохладного вина, может, успеет поплавать в бассейне… Джулия раскрыла ящик письменного стола и, ошеломленная, опустилась на стул.

 Кто-то здесь был.

 Очень медленно она пробежала пальцами по коробочкам с кассетами. Все на месте, но строгий алфавитный порядок нарушен. Никто не обвинил бы ее в любви к порядку, однако в своей работе она была маниакально организованна.

 Джулия вынула из другого ящика отпечатанный черновик и быстро перелистала. Все страницы на месте, но она чувствовала, она знала, что их читали. Джулия захлопнула ящик и открыла другой. В ее вещах точно копались. Но почему?

 Паника погнала ее наверх. У нее было очень мало ценностей, но она дорожила несколькими вещицами, оставшимися от матери, и теперь проклинала себя за то, что не положила их в сейф Евы. Есть же у Евы сейф. И наверняка есть охранная сигнализация! Кому понадобилось вламываться в гостевой дом ради горстки фамильных ценностей?

 О боже, конечно, кроме нее, они никому не нужны. Ноги подкосились, и Джулия опустилась на край кровати, прижимая к груди потертые футляры. Нитка жемчуга, жемчужные сережки-висюльки, бриллиантовые серьги-гвоздики и золотая брошь в форме весов правосудия. Вот они, никем не тронутые.

 Глупо, очень глупо испытывать такую отчаянную привязанность к вещам. Она редко надевала их, только иногда открывала футляры и вспоминала… Когда ей было двенадцать лет, отец подарил эту брошь маме. На день рождения. Мама всегда надевала ее в суд даже после развода.

 Джулия поднялась и убрала футляры. Возможно, она сама перепутала пленки. Возможно, но маловероятно. Однако так же маловероятно, что кто-то среди бела дня взломал сигнализацию Евы и похозяйничал в гостевом доме.

 Ева! Джулия рассмеялась. Ну конечно же. Ева – самый вероятный кандидат. Они не виделись уже три дня. Сгорая от любопытства, но не желая просить об одолжении, Ева могла прийти сюда и проверить, как продвигается книга.

 И надо немедленно поставить звезду на место!

 Однако прежде чем звонить Еве, Джулия решила еще раз проверить кассеты. Она уже была на середине лестницы, когда увидела Пола, колотившего по парадной двери.

 – Привет. – Он вошел, не дожидаясь приглашения.

 – Располагайся как дома. Ее тон насторожил Пола.

 – Проблема?

 – Ну что ты! – Джулия вызывающе вскинула голову. – Разве проблема, когда кто угодно шляется по всему дому! В конце концов, это не мой дом. Я всего-навсего живу здесь.

 Пол поднял руки.

 – Извини, полагаю, я слишком привык к калифорнийской бесцеремонности. Хочешь, я выйду и попробую еще раз?

 – Нет. Что тебе нужно? Ты застал меня в неудачный момент, так что побыстрее.

 Могла и не говорить. Пол уже понял, что момент неудачный. Хотя лицо ее казалось спокойным – она это умела, – пальцы нервно сплетались и расплетались.

 – Вообще-то я пришел не к тебе. Я пришел повидать Брэндона.

 – Брэндона? Зачем? Что тебе нужно от Брэндона?

 – Расслабься, Джил. – Пол устроился на подлокотнике дивана и вдруг понял, что ему здесь нравится. Джулия успела оживить безликий комфорт дома своей очаровательной небрежностью. Сережка, забытая на журнальном столике, рядом – поспешно нацарапанная записка. Фарфоровое блюдо с лепестками роз и розмарина. Посреди комнаты прислонившиеся друг к другу туфельки.

 И в кухне он нашел бы ее следы. И наверху. В ванной комнате, и в детской спальне, и в той комнате, где она спит… Пол рассеянно улыбнулся.

 – Прости, ты что-то сказала?

 – Да, я что-то сказала. – Джулия нетерпеливо вздохнула. – Я спросила, что тебе нужно от Брэндона?

 – Я хотел его похитить. Или показать последний номер «Пентхауза». У нас мужские дела. – Джулия затопала вниз по лестнице, и он усмехнулся. – Тяжелый был день?

 – Длинный. Брэндон еще не вернулся из школы.

 – Я могу подождать. – Его взгляд скользнул вниз, затем вернулся к ее лицу. – Ты опять босая. Я рад, что ты меня не разочаровала.

 Джулия сунула руки в карманы жакета. Черт побери! Этот сексуальный голос может вывести из комы любую женщину… Пол должен зарегистрировать его в Центре медицинских исследований!

 – Я очень занята. Просто скажи, о чем хотел поговорить с Брэндоном. Я передам.

 – Восхищен твоей материнской заботой. Баскетбол. В субботу в город приезжают «Лейкерс». Я подумал, что парень захотел бы пойти на матч.

 – Понятно. Я уверена, он будет в восторге. Но… Пол с удовольствием следил за сменой выражений, мелькающих на ее лице. Радость за сына, тревога, сомнение…

 – Можешь проверить в полиции, Джил. Я чист, как стеклышко. – Он лениво взял с блюда розовый лепесток и растер его между пальцами. – У меня три билета. Если хочешь, можешь пойти с нами.

 Так вот оно что, разочарованно подумала Джулия. Не в первый раз мужчина пытается использовать Брэндона, чтобы добраться до нее. Ну, Пол Уинтроп, и тебя ждет разочарование.

 – Не люблю баскетбол, – кротко сказала она. – Уверена, что вы с Брэндоном прекрасно обойдетесь без меня.

 – Ладно. – Пол согласился так быстро и беспечно, что Джулия вытаращила глаза. – Не корми его. Мы перехватим что-нибудь на стадионе.

 – Я не уверена… – Джулия умолкла, услышав шум автомобиля.

 – Похоже, занятия закончились, – заметил Пол и сунул лепесток в карман. – Не буду тебя задерживать. Мы с Брэндоном сами обсудим детали.

 Размахивая ранцем, в гостиную вбежал Брэндон.

 – Я не сделал ни одной ошибки в контрольной по английскому.

 – Мой чемпион!

 – А Милли родила детей. Целых пять. – Брэндон взглянул на Пола. – Милли – школьная морская свинка.

 – Очень рад за Милли.

 – Довольно грязное дело. Ей было так плохо. Она дышала быстро-быстро. А потом полезли эти маленькие мокрые комочки. И кровь. – Брэндон поморщился. – Если бы я был женщиной, то не стал бы это делать.

 Пол ухмыльнулся, протянул руку и дернул за козырек бейсболки Брэндона.

 – Нам с тобой повезло, парень.

 – Я уверен, что это больно. Правда, мам?

 – Еще как! – Джулия засмеялась и обняла сына за плечи. – Но иногда нам везет, и результат того стоит. Я почти уверена, что помучилась не зря. – И уверена, что время для дискуссии о сексе и деторождении не совсем подходящее, мысленно добавила она. – Мистер Уинтроп пришел к тебе.

 – Правда? – Насколько Брэндон мог вспомнить, лично к нему взрослые никогда не приходили. Тем более взрослый мужчина.

 – Так случилось, – начал Пол, – что в субботу в городе будут «Лейкерс».

 – Да, они играют с «Кельтами». Это главная игра сезона и…. – Брэндон умолк, потрясенный. Не может быть!

 Пол чуть улыбнулся, увидев в мальчишечьих глазах безумную надежду.

 – И так случилось, что у меня есть пара лишних билетов. Хочешь пойти?

 – Надо же! – Глаза Брэндона чуть не выскочили из орбит. – О, мам, пожалуйста. – Он обхватил Джулию за талию. – Пожалуйста.

 – Как я могу сказать «нет» чемпиону по правописанию?

 Брэндон издал победный вопль и крепче обнял ее, затем, к изумлению Пола, развернулся и бросился обнимать его.

 – Спасибо, мистер Уинтроп! Это самое лучшее, что может быть.

 Совершенно ошеломленный, Пол похлопал Брэндона по спине, локтем оттолкнул ранец, впившийся в его почки. Господи, ему это ничего не стоило. Каждый год он покупал два сезонных билета, а третий выклянчил у приятеля, которого в субботу не будет в городе. Когда Брэндон поднял голову и Пол увидел его сиющее восторгом и благодарностью лицо, то пожалел, что не убил за эти билеты парочку огнедышащих драконов.

 – Не стоит благодарности. У меня есть еще один лишний билет. Хочешь кого-нибудь пригласить?

 Потрясающе! Будто засыпаешь в августе и просыпаешься на Рождество. Брэндон отступил, вдруг подумав, что, наверное, нехорошо одному парню обнимать другого парня. Он точно не знал.

 – Может, мама?

 – Спасибо, я уже отказалась.

 – Ну, Дастин точно чокнется.

 – Дастин уже чокнутый, – заметил Пол. – Позвони ему, узнай, сможет ли он пойти с нами.

 – Без шуток? Здорово! Брэндон бросился в кухню.

 – Не хочу вмешиваться в ваши мужские дела, – сказала Джулия, расстегивая жакет, – но ты хоть представляешь, во что впутался?

 – В мальчишник, а что?

 – Пол, – Джулия не могла злиться на него после того, как увидела лицо Брэндона, – насколько я знаю, ты был единственным ребенком, никогда не был женат и не имеешь собственных детей. – Джулия сняла жакет и швырнула его на спинку кресла. И осталась в обтягивающей блузке без рукавов. Пол с восхищением уставился на ее плечи. – И в качестве первого опыта ты ведешь двух десятилетних мальчишек на профессиональный баскетбол. Один.

 – Это же не путешествие по Амазонке, Джил. Я – вполне компетентный взрослый мужчина.

 – Не сомневаюсь… в нормальных обстоятельствах. С десятилетками обстоятельства никогда не бывают нормальными.

 – Если я справлюсь, обещаешь угостить меня после матча… выпивкой?

 Сопротивляясь отчаянному желанию погрузить пальцы в его волосы, Джулия положила руки на его плечи.

 – Посмотрим. – Ее глаза потемнели. Голова начала опускаться…

 – Дастин пойдет! – завопил Брэндон. – Его мама согласна, но она ему не верит и хочет поговорить с вами.

 – Хорошо. – Пол заметил, как желание в глазах Джулии сменяется изумленным смущением. – Я скоро вернусь.

 Джулия вздохнула. О чем она думала, черт побери? Глупый вопрос. Она вообще не думала, просто чувствовала. А это всегда опасно.

 Она улыбнулась, прислушиваясь к возбужденному голосу Брэндона и низкому, спокойному – Пола. Интересно, представляет ли Пол хотя бы отдаленно, каким изумленным и счастливым выглядел, когда Брэндон бросился в его объятия. Возможно, он действительно пригласил Брэндона на матч без всяких скрытых мотивов. Ну, что же, поживем – увидим, а сейчас пора подумать об ужине.

 Джулия взглянула на каминную полку, и румянец схлынул с ее лица. Старинные часы из золоченой бронзы исчезли. Она не ошиблась! Кто-то действительно побывал в доме.

 Борясь с вновь нахлынувшей паникой, Джулия тщательно осмотрела гостиную. Кроме часов, не хватало статуэтки из дрезденского фарфора и пары нефритовых подсвечников, а из горки исчезли три антикварные табакерки.

 Из столовой тоже пропало несколько ценных мелочей. Набор старинных солонок, аметистовая бабочка. Одна эта бабочка наверняка стоила несколько тысяч долларов.

 Они с Брэндоном неизменно ели в кухне или на веранде. Когда она в последний раз видела эти вещи? Два дня назад?

 Должно быть простое объяснение. Может, Ева сама забрала эти вещи. Цепляясь за спасительную мысль, Джулия вернулась в гостиную, где Пол и Брэндон с воодушевлением обсуждали планы на великий вечер.

 – Мы поедем пораньше, – сказал Брэндон. – Чтобы познакомиться с парнями в раздевалке. Джулия выдавила улыбку.

 – Великолепно. Послушай, почему бы тебе не перекусить, а с домашними заданиями мы разберемся позже.

 – Хорошо. – Брэндон вскочил и ослепительно улыбнулся Полу. – Пока.

 – Присядь, – посоветовал Пол, когда они остались одни. – Ты белее простыни.

 – Я должна позвонить Еве. Из дома пропало несколько вещей.

 Пол поднялся, взял ее за руку.

 – Каких вещей?

 – Часы, табакерки. Вещи. Ценные вещи. Пленки…

 – Что с пленками?

 – Их переворошили. Кто-то… – Джулия заставила себя сделать глубокий вдох, – кто-то был здесь.

 – Покажи мне пленки.

 Она провела его в кабинет, открыла ящик.

 – Их перемешали. Я всегда складываю их в алфавитном порядке.

 Подтолкнув ее к стулу, Пол заглянул в ящик и, увидев имена и даты, тихо сказал:

 – Ты времени даром не теряла. Сколько шансов, что ты заработалась допоздна и спутала их сама?

 – Ни одного. – Она поймала скептический взгляд, которым Пол обвел комнату. – Я понимаю, как это выглядит, но я всегда держу интервью в строгом порядке. Это часть моей работы.

 Пол кивнул, принимая ее объяснение.

 – Брэндон мог играть с ними?

 – Нет.

 – Я тоже так думаю. – Его голос оставался кротким, но в глазах мелькало что-то опасное. – Джулия, на этих пленках есть что-то, что кто-то хотел бы услышать до публикации?

 Она заколебалась, но все-таки решила ответить честно:

 – Да.

 Стиснув зубы, Пол закрыл ящик.

 – Вижу, ты не склонна к откровенности. Какие-нибудь записи пропали?

 – Все здесь. – От неожиданной мысли Джулия побледнела еще больше и, выхватив из портфеля диктофон, наугад сунула в него одну из кассет. Комната наполнилась тонким гнусавым голосом:

 – Мое мнение о Еве Бенедикт? Потрясающе талантливая актриса и огромный гвоздь в заднице. Джулия тихо вздохнула и выключила диктофон.

 – Алфред Кински. Я встречалась с ним в понедельник днем. Он был режиссером трех ранних фильмов Евы.

 – Я знаю, кто он, – сухо сказал Пол. Кивнув, Джулия убрала кассету в пластмассовую коробочку.

 – Я испугалась, что кто-то стер записи. Придется проверить их все, но… – Джулия нервно провела ладонью по волосам. – Это не имеет никакого смысла, ведь я всегда могу повторить интервью. Нет, нет… – Она отложила коробочку и сжала пальцами голову. – Здесь побывал вор. Я должна позвонить Еве. И в полицию.

 Она потянулась к телефону, но Пол ухватил ее за запястье.

 – Я сам позвоню Еве. Расслабься. Налей себе коньяку.

 Джулия замотала головой.

 – Тогда налей мне… и оставь для Евы, – сказал Пол, нажимая на кнопки телефона.

 Как ни ненавидела она приказы, но этот позволял чем-то занять себя. Пол вошел в гостиную, когда Джулия закрывала графин.

 – Она идет. Ты проверила свои личные вещи?

 – Мамины украшения на месте.

 Пол пил коньяк, наблюдая за ней поверх края бокала.

 – Глупо чувствовать себя виноватой.

 – Ты не знаешь, что я чувствую.

 – Джулия, я почти что читаю твои мысли. «Я виновата. Я должна была это предотвратить». Неужели эти прелестные плечи не устали от тяжести всех мировых проблем?

 – Отвяжись.

 – Ах да, я совсем забыл. Джулия справляется со всем в одиночку.

 Она вышла, не удостоив его ответом. Пол услышал, как она что-то шепчет Брэндону, затем хлопнула дверь черного хода. Отослала сына играть, предположил он. Как бы она ни была потрясена, прежде всего защищает ребенка.

 Когда Пол вошел в кухню, Джулия стояла, опершись о раковину, и смотрела в окно.

 – Если тебя беспокоит ценность пропавших вещей, уверяю, они застрахованы.

 – Не в этом дело. Ты ведь понимаешь?

 – Да, не в этом. – Пол отставил бокал и стал массировать ее застывшие плечи. – Дело в том, что кто-то вломился на твою территорию. Это твой дом, раз ты живешь здесь.

 – Кто-то смотрел мою работу, выбирал ценные безделушки… а потом спокойно ушел. – Она оттолкнулась от раковины. – Вот и Ева.

 Ева влетела в заднюю дверь в сопровождении Нины.

 – Что случилось, черт побери? Взяв себя в руки, Джулия рассказала о том, что обнаружила, так коротко и ясно, как только смогла.

 – Сукин сын, – прокомментировала Ева, бросаясь в гостиную. Ее острый взгляд отметил все недостающие вещи. – Я чертовски любила те часы.

 – Ева, мне так жаль…

 Нетерпеливым взмахом руки Ева оборвала извинения Джулии.

 – Нина, проверь весь дом по своей описи. Пол, ради бога, налей мне коньяку. – Он уже подходил к ней с пузатой, сужающейся кверху рюмкой. Ева сделала большой глоток. – Где мальчик?

 – Я отослала его поиграть.

 – Хорошо. – Еще один глоток. – Где вы устроили кабинет?

 – В комнате за гостиной.

 Не успела Джулия закончить фразу, как Ева уже выдергивала ящики письменного стола.

 – Итак, вы утверждаете, что кто-то разворошил пленки. А вы усердная малышка, не так ли? Кински, Дрейк, Гринберг, Мэрилин Дэй. Боже милостивый, вы добрались даже до Шарлотты Миллер.

 – Разве вы не для этого меня наняли?

 – Да, конечно. Старые друзья, старые враги, – прошептала Ева. – Все аккуратно помечены и разложены. Я уверена, дорогая Шарлотта все уши вам прожужжала.

 – Она уважает вас почти так же, как недолюбливает. Ева внимательно взглянула на Джулию и расхохоталась.

 – Джулия, вы хладнокровная стерва, но, видит бог, вы мне нравитесь.

 – То же самое могу сказать о вас, но ближе к делу. Что дальше?

 – Хмм. У вас, конечно, нет сигарет. Я оставила свои дома.

 – Простите.

 – Не обращайте внимания. Где мой коньяк? Ах, спасибо, Пол. – Ева улыбнулась и погладила его по щеке. – Как удобно, что ты оказался здесь в трудный момент.

 Пол пропустил ехидный намек мимо ушей.

 – Джулия, естественно, расстроена тем, что кто-то вломился в дом и наложил лапы на ее работу, но что далеко не естественно – она считает себя ответственной за пропажу твоих ценностей.

 – Вздор. – Ева откинулась на спинку стула, закрыла глаза и задумалась. – Мы поговорим с охранником на воротах.

 – Полиция, – прервала Джулия. – Необходимо вызвать полицию.

 – Нет, нет. – Ева уже все спланировала. – Думаю, мы справимся с этим инцидентом более деликатно, чем полиция.

 Вошла Нина.

 – Ева, я все проверила.

 – Сколько?

 – Тридцать, может, сорок тысяч. Аметистовая бабочка. Мне так жаль. Ты ее обожала.

 – Да. Виктор подарил ее мне почти двадцать лет тому назад. Думаю, стоит провести инвентаризацию в главном доме. Интересно, не поживились ли и там липкие ручонки. – Допив коньяк, Ева поднялась. – Джулия, не сомневайтесь, я лично поговорю с охраной. Не люблю, когда моих гостей беспокоят.

 – Можно поговорить с вами наедине? Ева кивнула и уселась на край письменного стола. Джулия закрыла дверь за Полом и Ниной.

 – Джулия, мне очень жаль, что вы расстроились, – начала Ева, одной рукой барабаня по столу, другой – растирая пульсирующий висок. – Могло показаться, что я отнеслась к краже беспечно, но на самом деле я киплю от ярости.

 – Надеюсь, вы передумаете и позвоните в полицию.

 – Не хочу, чтобы мое лицо мелькало во всех таблоидах из-за безделушек даже на сорок тысяч долларов. Гораздо забавнее, когда перемывают косточки из-за связи с культуристом на тридцать лет моложе меня.

 Джулия открыла ящик и вынула одну из кассет.

 – Это ваши воспоминания о браке с Энтони Кинкейдом. Кто-то мог скопировать пленку. Возможна утечка информации.

 – И что?

 – Кинкейд пугает меня. И мне страшно подумать, на что он способен, лишь бы предотвратить публикацию этой истории.

 – Джулия, Тони – моя проблема. Он ничем не может навредить мне, и я не позволю ему принести вред вам… Я вас не убедила. – Ева возвысила голос:

 – Нина, дорогая!

 Дверь распахнулась.

 – Да, Ева?

 – Набросай, пожалуйста, письмо. Энтони Кинкейду… Нина открыла чистую страницу и приготовилась записывать.

 – Дражайший Тони. – Ева сплела пальцы почти как в молитве. Ее глаза мстительно засверкали. – Надеюсь, эта записочка застанет тебя в отвратительнейшем состоянии здоровья. Я понимаю, как ты заинтересован в моем проекте, и хочу сообщить, что он продвигается с головокружительной скоростью. Ты наверняка знаешь, что кое-кого очень волнует содержание моей книги… волнует так, что намеками и угрозами меня стараются остановить. Тони, ты лучше всех других знаешь, как плохо я реагирую на давление. Чтобы избавить тебя от лишних хлопот – на тот случай, если ты решил надавить на меня сам, – сообщаю, что серьезно рассматриваю приглашение Опры Уинфри посплетничать о моей биографии на ее телешоу. Малейшее вмешательство из твоего окружения, дорогой, и я ухвачусь за ее предложение и угощу любезную публику парочкой увлекательных эпизодов из нашей совместной жизни. Ева. Надеюсь, его хватит удар.

 Джулия села на стол рядом с Евой.

 – Я восхищаюсь вашей силой духа, но не вашей стратегией.

 – Только потому, что вы пока не понимаете мою стратегию. А теперь примите горячую ванну, выпейте вина и позвольте Полу затащить вас в постель.

 Джулия рассмеялась.

 – Может, я приму первые два совета.

 – Джулия, я понимаю, как вы расстроены. Одно ваше слово, и мы устроим вас с Брэндоном в главном доме, – предложила Нина, когда Ева ушла.

 – Нет, благодарю вас. Мы прекрасно поживем здесь. Оставшись одна, Джулия привела в порядок свои кассеты. Взяв пустую рюмку Евы, она направилась в кухню и замерла в дверях при виде Пола, возившегося у плиты.

 – Что ты делаешь?

 – Готовлю ужин. Ротини с томатами и базиликом.

 – Почему?

 – Потому что спагетти полезны для души… и ты не сможешь не пригласить меня к ужину, если я их приготовлю. – На столе выдыхалась открытая бутылка бургундского. Пол налил немного в бокал. – Угощайся.

 Джулия взяла бокал обеими руками, но пить не стала.

 – И у тебя хорошо получается? Поскольку ее руки были заняты, Пол решил не упускать шанс и обнял ее за талию.

 – Что именно?

 – Ротини с томатами и базиликом, – прошептала она, упиваясь его близостью.

 – Потрясающе. – Пол наклонил голову. – Не дергайся, вино прольешь. – Одной рукой он обнял ее за шею. – Расслабься, Джил. Поцелуй не смертелен.

 – Твой смертелен.

 Улыбаясь, Пол легко поцеловал ее.

 Увидел, как расширились и потемнели ее зрачки, словно задымившись от бушующего внутреннего огня. Ему показалось или ее аромат усилился? Он вздохнул. Как жаль, что у него есть принципы.

 – Ты разрумянилась. Когда ты расстраиваешься, твоя кожа становится почти прозрачной. И это заставляет мужчину совершать ради тебя подвиги.

 Джулия почувствовала, как растаявший позвоночник снова окостенел.

 – Мне не нужны подвиги.

 – И это только укрепляет решимость мужчины. Ранимость и независимость. Даже не подозревал раньше, какое это невероятное сочетание.

 Джулия поднесла бокал к губам.

 – В любом случае я получу ужин.

 Пол забрал у нее бокал и поставил на стол.

 – Мы оба могли бы получить гораздо больше.

 – Возможно. – Она смотрела в его глаза, горящие синим огнем. Совсем близко. Так гораздо легче видеть в них себя. Гораздо легче думать о том, что могло бы быть. – Я не уверена, смогу ли справиться еще хотя бы с капелькой.

 Правда или нет, но он видел, что она верит собственным словам.

 – Тогда, полагаю, нам придется продвигаться вперед постепенно. Теперь ты должна поцеловать меня.

 – Кажется, я это уже делала. Пол замотал головой:

 – Нет, это я целовал тебя.

 Джулия подумала, решила вести себя как взрослая женщина и очень легко коснулась губами его губ. Одно мгновение, и она поняла, что эта стадия далеко не безопасная. И все же подарила себе еще мгновение, смакуя захватывающий вкус риска… и отступила.

 – Я позову Брэндона.

 Ей требовалось еще много времени на размышления, прежде чем перейти к следующей стадии.