• Мечты, #2

12

 Байрон пораженно молчал. Это простое требование подействовало на него. как сильный удар слева. Он был уверен, что Кейт твердо решила прекратить их едва зародившиеся отношения, и уже приготовился сделать вид, что ему наплевать… Короче говоря, она в очередной раз потрясла его.

 Трогать ее в данный момент было неблагоразумно, поэтому Байрон спрятал руки за спину.

 – Только что ты заявила, что наши отношения – это ошибка и мы с тобой друг другу противопоказаны. Именно поэтому ты хочешь лечь со мной в постель?

 – Да! А еще потому, что я хочу увидеть тебя голым…

 У Байрона непроизвольно вырвался смешок; он хотел сделать шаг назад, но Кейт вцепилась в него очень крепко.

 – Кажется, мне надо выпить… – пробормотал он.

 – Байрон, не заставляй меня быть с тобой грубой! – Она прильнула к нему всем телом. – Я все продумала. Пожалуй, так уж и быть, ты мне сгодишься…

 «Относись к этому как к шутке», – сказал себе Байрон и слегка ущипнул ее за плечо, пробуя бицепс.

 – Да ты настоящая амазонка, детка!

 – Я не шучу, Байрон! Ты ведь хочешь меня? – Она еще теснее прижалась к нему. – Если ты меня не хочешь, я убью тебя на этом самом месте!

 Ее слова действовали на него необыкновенно возбуждающе.

 – Думаю, моя жизнь вне опасности. Кейт… О Господи! – Почувствовав, что ее рука скользнула к «молнии» на его джинсах, Байрон застонал и, уже не сдерживаясь, жадно впился в ее губы.

 Кейт замурлыкала от удовольствия.

 – Подожди. – Он обхватил ее за плечи и чуть оттолкнул от себя. – Черт, подожди одну минуту! Ты уверена, что это не блажь, не временная причуда?

 – Почему ты спрашиваешь?

 – Сейчас объясню, – он хотел потереть подбородок, но потом решил, что лучше не выпускать ее из рук. – Часто бывает так: на миг наступает удовлетворение, а потом остается лишь одно разочарование. Но я хочу, чтобы у нас было по-другому. Пойми, Кейт, для меня все это очень серьезно.

 «Что это с ним? – удивилась она. – Мужчины, как правило, предпочитают не усложнять подобные вещи и не смешивать секс с глубокими чувствами».

 – Прекрасно, мы назовем это как-нибудь по-другому.

 – Дело не в названии. У меня есть условие, Кейт. Полное доверие и честность. После того как я дотронусь до тебя, уже никто не должен касаться твоего тела!

 – Ну, признаться, не то чтобы ко мне стояла очередь желающих… – Она споткнулась о ступеньку: Байрон не отрывал от нее глаз, а его взгляд волновал Кейт и заставлял трепетать от желания. – Я и без твоих условий не сплю со всеми подряд!

 – Я тоже. Я вообще считаю, что интимные отношения – дело очень серьезное. А у нас с тобой, Кейт, будут интимные отношения – и в постели, и вне ее. Вот мое главное условие.

 – Послушай… – В горле у нее пересохло. – Это же не деловое соглашение!

 – Нет, – согласился Байрон. – Но это личное соглашение, и в него включено много важных пунктов. Ты предложила сделку, – он неожиданно поднял ее на руки, – а я излагаю свои условия.

 – Но, может быть, у меня тоже есть условия…

 – Тогда поторопись их сообщить: торг сейчас закончится.

 – Мне бы хотелось, чтобы мы оба относились ко всему этому проще.

 – Ни в коем случае!

 Поднявшись по лестнице, Байрон свернул налево и внес Кейт в комнату, залитую ярким светом предзакатного солнца.

 – Мы – здоровые, свободные взрослые люди! – быстро проговорила она. – По обоюдному согласию добровольно вступаем в физическую связь, и я не понимаю…

 – Секс – это не только физиология. – Он улыбнулся и положил ее на кровать. – Сейчас я тебе покажу.

 Он поцеловал ее долгим поцелуем, и Кейт почувствовала, что каждый нерв затрепетал, словно тронутые нежной рукой струны арфы. Она ответила ему так страстно, что Байрон понял: он может взять ее одним жадным рывком. Крепко сжав ее пальцы, он слегка отодвинулся.

 – Дорогая, там, откуда я родом, все делают не торопясь. – Байрон медленно начал покрывать поцелуями ее лицо. – А теперь расслабься. И наслаждайся, – Его губы переместились ниже. – Нам торопиться некуда.

 «Он убьет меня этой своей сладостной медлительностью!» – пронеслось в голове Кейт. Его губы были мягкими, нежными, мучительно дразнящими.

 Каждый поцелуй был дольше предыдущего. Ее нервы из раскаленных струн превратились в горячий воск.

 Прерывистое дыхание, хрипловатые стоны, гибкая податливость Кейт невероятно возбудили Байрона. Когда он расстегнул ее блузку и провел пальцами по обнаженной коже, Кейт вскрикнула от наслаждения, изогнулась и затрепетала всем телом, а он припал ртом к ее соску.

 Когда Байрон почувствовал, что просто умрет, если немедленно не войдет в нее, когда ее бедра изнывали от желания вобрать его в себя, – он внезапно перевернулся и соскользнул с кровати.

 – Что? Что?! – с отчаянием глядя на него, пробормотала Кейт и села.

 – Темнеет, – спокойно отозвался он. – Мне плохо тебя видно. А я хочу тебя видеть.

 Вспыхнула спичка, зажглась свеча, вторая, третья. Комната озарилась романтическим мерцанием множества свечей.

 Кейт прижала руки к груди, с ужасом сознавая, что каждая ее жилка трепещет от ожидания. Что он собирается делать? Вдруг он передумал или просто-напросто посмеялся над ней?!

 Но Байрон стянул с себя майку, и Кейт едва сдержала вздох облегчения. Сейчас – это произойдет сейчас! Все ее запутанные ощущения наконец прояснятся.

 Он снял туфли, потом провел рукой по ноге Кейт и остановился у края задравшейся юбки.

 – Ты не хочешь раздеться?

 Совершенно загипнотизированная, она непонимающе моргнула. – Что? О…

 – Только не торопись. Я помогу тебе.

 Она послушалась, хотя руки и ноги двигались как чужие, а Байрон не отрывал глаз от ее лица.

 – Ты так смотришь на меня… – пробормотала Кейт и задрожала, когда он, осторожно приподняв юбку, начал медленно стягивать с нее колготки. – Я не знаю, чего ты от меня ждешь.

 – Я сам не знаю. Но думаю, вместе как-нибудь разберемся. – Он положил голову на ее обнаженное бедро. – Теперь я понял, почему ты всегда ходишь так, будто вечно опаздываешь. Дело в твоих ногах. В этих длинных ногах.

 – Байрон! – Она вся пылала и не могла понять – неужели он этого не чувствует? – Я больше не могу!

 «Можешь», – подумал он и расстегнул ее юбку.

 – Я даже еще не начал.

 Блузку Кейт сбросила сама, и Байрон задрожал при виде ее тонкого обнаженного тела. Встав на колени, он положил руку на ее лоно, и Кейт прерывисто задышала, безвольно откинувшись назад.

 Потемневшими глазами он наблюдал за игрой света и тени на ее лице, за беспомощным подрагиванием ресниц и губ. Байрон так же яростно желал войти в нее, как хотела этого она сама, но решил, что еще не время. Он только припал ртом к груди Кейт и постепенно довел ее до оргазма.

 – Я не могу! – испуганная тем, что он сотворяет с ее телом, Кейт вцепилась в его волосы. – Я не…

 – Еще как можешь!

 Байрон не встречал женщины, которая была бы одновременно такой податливой и такой упрямой. Может быть, если показать ей, что только он способен доводить ее до такого состояния, она больше никогда не будет сопротивляться?

 Кейт чувствовала, что целиком находится в его власти. Ею владело лишь одно желание: чтобы его руки, его губы были везде. Причудливые отсветы свечей играли на его лице, на мускулистом теле – и он казался ей невероятно прекрасным. У Кейт было ощущение, будто в кровь ее проник сильнодействующий наркотик и теперь ей уже ни за что без него не прожить.

 Байрон приподнялся и навис над ней, ожидая, пока ее блуждающий взгляд сфокусируется на нем.

 – Сначала я не хотел тебя, – сказал он прерывающимся голосом. – Потом я не хотел никого, кроме тебя. Постарайся это понять.

 – Ради Бога, Байрон! Сейчас!

 – Сейчас, – согласился он и наконец вошел в нее. – Но не прямо сейчас…

 Кейт медленно приходила в себя. По-прежнему мерцали свечи, отбрасывая на стены затейливые тени. Проникающий через окно ночной ветерок слегка шевелил занавески. Снова играла музыка: четко отбиваемый ритм ударника и ответные завывания саксофона.

 Она ощущала рядом мускулистое тело Байрона. Он устроился так, чтобы ей было удобно лежать. Джентльмен, как всегда!

 «Что же теперь?» – испуганно подумала она.

 Как вести себя после такого потрясающего секса? До сих пор она не могла думать ни о чем. Но сейчас ей казалось, что от этих первых мгновений зависит то, как сложатся дальше их отношения.

 – По-моему, твои мозги возвращаются на место, – весело и лениво проговорил Байрон и погладил ее по растрепавшимся волосам. – Это замечательно! С недавних пор мне стали нравиться умные женщины. – Кейт сделала нетерпеливое движение, но он легонько шлепнул ее. – Нет, не надо двигаться. Ты, может, и пришла в себя, а я еще нет.

 Она приподняла голову и посмотрела на него. Дивные зеленые глаза полузакрыты, губы, которые совсем недавно доводили ее до полного безумия, изогнуты в усталой улыбке. Идеальная картина абсолютно удовлетворенной мужской особи!

 – Наверное, сейчас мы будем чувствовать себя неловко? – пробормотала она.

 – Вовсе не обязательно. Ведь мы шли к этому с самой первой минуты – неважно, осознавая это или нет.

 – Тогда следующий вопрос.

 «Все-таки она поразительная женщина! – подумал Байрон. – Аналитический ум, стремящийся во всем разобраться до конца».

 – Какой вопрос? Что с нами будет дальше? Мы обязательно это обсудим. – Он перекатился через нее и, прежде чем она успела что-то сказать, припал к ее губам долгим, ослепительным поцелуем. – Но сначала займемся делами практическими.

 Байрон встал с кровати, снова взял Кейт на руки, и внутри у нее что-то екнуло. Такое странное ощущение, когда тебя несут, когда кто-то настолько сильнее тебя!

 – Я не уверена, что мне нравится, когда ты берешь меня на руки…

 – Когда ты придешь к определенному решению, дай мне знать. А теперь – душ и ужинать! Я страшно проголодался.

 Кейт с радостью поняла, что никакой неловкости нет и в помине. Было ужасно приятно сидеть в его линялой майке и слушать чуть скрипучий голос Боба Сигера. Байрон поручил ей готовить салат, пока он сам жарил мясо. Кейт обнаружила, что ей очень нравится возиться с овощами, вдыхать их свежесть. Никогда прежде вид еды не доставлял ей столько удовольствия. Кейт любила поесть, но очень редко готовила сама. А сейчас она наслаждалась яркими красками, формой и ароматом влажных артишоков, оранжевой морковки, тонких зеленых ломтиков огурцов, нежных листьев салата…

 Кейт внезапно выпрямилась и положила нож. Что за чушь?! Салат – подумаешь, как романтично! С ней явно происходит что-то странное… Кейт с некоторой опаской налила себе вина и осторожно сделала глоток. Хотя приступы в последнее время совсем исчезли, она все же побаивалась действия алкоголя, и сейчас с удовольствием отметила, что никакой боли нет.

 Она видела через стеклянные двери, как Байрон переворачивает мясо в шашлычнице, слышала, как он разговаривает с собаками. Они вместе готовят ужин! На ней его майка; играет музыка, собаки выпрашивают кусочки мяса…

 Прямо семейная идиллия! Кошмар какой-то.

 – Дорогая, – в дверях появился Байрон. – Ты не нальешь мне вина? Мясо почти готово.

 – Конечно.

 «Спокойно, девочка! – велела она себе. – Все нормально: двое взрослых, симпатизирующих друг другу людей проводят вместе приятный вечер. Не из-за чего психовать».

 – Спасибо, – Байрон взял бокал и немного поболтал вино, прежде чем выпить. – Поужинаем на террасе? Там свежее.

 – Хорошо.

 «И романтичнее», – добавила она про себя и понесла посуду на улицу. Почему, в конце концов, она не может выпить вина под звездным небом с мужчиной, который стал ее любовником? Ничего ужасного в этом нет.

 Байрон попробовал салат и одобрительно помычал.

 – У тебя складочка между бровями, – заметил он. – Такая же была, когда ты прикидывала, подходят ли тебе условия нашего торга.

 – Я прикидываю, сколько мяса смогу съесть и при этом не лопнуть.

 – Мне очень нравится смотреть, как ты ешь. Но сейчас ты думаешь не о еде. – Он попытался заглянуть ей в глаза, но она упорно отводила взгляд; тогда Байрон погладил ее по обнаженному бедру, и Кейт сразу дернулась, вскинув голову. – Облегчим задачу? Я хочу, чтобы ты осталась ночевать.

 Она смущенно вертела в руках бокал с вином. И как это он догадался о ее сокровенном желании?

 – Но у меня с собой ничего нет…

 – А что тебе, собственно, нужно? Ну хорошо, встанем завтра пораньше, ты успеешь заскочить домой перед работой. – Он провел пальцем по ее шее и поразился тому, какая она изящная и длинная. – Я хочу снова заниматься с тобой любовью. Я хочу спать с тобой. Все очень просто.

 «Все действительно очень просто», – подумала Кейт и кивнула.

 – Я останусь, но чур – не жаловаться, когда будильник зазвонит в шесть утра.

 Байрон улыбнулся: к шести часам утра он обычно уже завершал свою ежедневную пробежку по пляжу.

 – Как прикажешь. Но это еще не все. Когда я сказал, что у меня есть условия, я не шутил…

 Кейт внутренне сжалась: весь вечер она старалась гнать от себя эти мысли. Чего он все-таки хочет от нее?

 – У меня сейчас никого нет, – начала она.

 – Нет, есть. У тебя есть я!

 У нее по спине пробежали мурашки.

 – Я имею в виду – у меня нет никого другого. И не будет, пока мы с тобой… пока мы с тобой вместе. Не знаю, что ты там про меня думаешь, но для меня секс – тоже не пустяк.

 – Кажется, для тебя в жизни вообще пустяков не существует. – Он отобрал у нее бокал и поставил на стол. – Но секс – это самое легкое. Не надо ни о чем думать – за тебя все делают тело и инстинкты.

 Байрон внимательно посмотрел на Кейт. Сейчас она была похожа на лань – на испуганную лань, встретившую в лесу оленя. Или охотника.

 – Ты мне очень нравишься, – тихо добавил он.

 У Кейт заколотилось сердце. Она аккуратно разрезала мясо на маленькие кусочки, словно размер и форма сейчас имели какое-то значение.

 – Мне казалось, мы с этим уже разобрались…

 – Я говорю не о плотских желаниях, Кэтрин. Я говорю о чувствах. Я хотел разобраться в своих чувствах до того, как мы займемся любовью. Но… – Он помолчал, желая, чтобы она как следует вникла в его слова. – Знаешь, я очень люблю карты.

 В ее замороченной голове все окончательно перепуталось.

 – Карты?..

 – Географические. Я люблю прокладывать по карте маршруты от одной достопримечательности к другой. Наверное, именно поэтому мне так нравятся отели – они представляют собой маленькие модели мира. Совершенно самодостаточные, полные движения, людей, событий…

 Байрон задумался, срезал мясо с косточек и бросил их щенкам, с нетерпением ожидавшим своей доли угощения.

 – В отелях всегда бурлит жизнь. Неподвижно только само здание, а внутри – рождения, смерти, политические страсти, вечеринки; свои комедии и трагедии. Как в обычной жизни, все идет своим чередом. Но постоянно случаются сюрпризы, возникают проблемы, обнаруживается необходимость отклониться от маршрута. И ты решаешь проблемы, радуешься сюрпризам, шагаешь неизведанными путями… Мне все это безумно нравится!

 Он закурил сигару, а Кейт никак не могла понять, каким образом разговор свернул с обсуждения их отношений на его работу. Впрочем, ее такой поворот вполне устраивал. Снова расслабившись, она выпила вина.

 – Вот почему ты такой замечательный работник. Мои дядя и тетя на тебя не нарадуются, а они очень придирчивы.

 – Люди всегда хорошо делают то, что им нравится. – Он выпустил струю дыма и поглядел на Кейт. – А ты мне нравишься.

 Улыбка медленно сползла с ее лица.

 – При чем тут я?

 – Понимаешь, ты – отклонение от маршрута, – сказал он и поднес ее руку к губам. – Они не так часто попадаются на карте моей жизни, но я их всегда с удовольствием предвкушаю.

 – Так я – отклонение? – Кейт обиженно выдернула руку. – Весьма польщена.

 – И правильно! – Байрон усмехнулся. – А раз уж я свернул на интригующую и крайне привлекательную тропинку, то могу по ней идти сколько угодно.

 – Значит, решил прогуляться?

 – Правильнее будет сказать так: мы совершим прогулку вместе. И только от нас двоих зависит, долго ли она продлится. Но сейчас я знаю одно: я хочу быть с тобой. Ума не приложу почему, но, когда я смотрю на тебя, мной владеет только одно желание: заняться с тобой любовью.

 Кейт вздохнула с облегчением. Она чувствовала то же самое! Байрон не говорил ей ласковых слов, не слагал в ее честь стихи, но никогда еще ни одного мужчину не хотела она так сильно.

 – Не знаю, соблазнил ты меня или заморочил мне голову, но меня твое желание вполне устраивает.

 – Прекрасно! – Напряжение, владевшее им, почти исчезло. – А теперь, когда ты наконец расслабилась, расскажи мне о своем необыкновенном дне.

 – О моем дне? – она непонимающе уставилась на него и вдруг просияла. – О Господи! Мой день! Я совсем забыла.

 – Несказанно этому рад. – Он снова провел рукой по ее обнаженному бедру. – Впрочем, если ты снова захочешь отвлечься от этой темы…

 – Нет! – она решительно отвела его руку и усмехнулась. – Надо же! Ведь я примчалась к тебе рассказать обо всем, а потом стала думать, как бы затащить тебя в постель, и события дня отошли на второй план.

 – Может, теперь я попробую затащить тебя в постель, а разговор отложим на потом?

 – Нет-нет, – Кейт отодвинулась. – Я уже добилась своего, приятель. Выхода на «бис» не будет.

 – Считай, что мое «эго» сдулось, как воздушный шарик. – Байрон выпустил струю дыма и взял бокал. – Ладно, детка, давай рассказывай.

 – Видишь ли, в марте я узнала, что перед своей гибелью мой отец совершил хищение в фирме, где он тогда работал.

 Кейт сама удивилась, что так легко произнесла это вслух. Она сделала глубокий вдох и по привычке прижала руку к животу, но боль не появилась.

 Байрон давно подозревал, что не знает о ней чего-то важного.

 – В марте… – повторил он, внимательно глядя на Кейт. – А раньше ты об этом ничего не знала?

 – Абсолютно! Странно: я думала, это сообщение произведет на тебя впечатление разорвавшейся бомбы. А ты даже почти не удивился.

 – В жизни все бывает; людям свойственно совершать ошибки, – мягко ответил он, подумав, как она все это время страдала. – Это сильно подрезало тебе крылья, да?

 – Я просто не выдержала этого груза. А думала, что выдержу. Что смогу преодолеть, забыть, оттолкнуть это от себя! Не получилось…

 – Ты кому-нибудь рассказала?

 – Не смогла. Марго в тот момент только-только узнала о своей беременности, у Лоры и без меня полно забот… Но главное – мне было стыдно! Я не решалась открыто поговорить с кем-нибудь.

 «Вот отчего она заболела! – понял Байрон. – Беспокойство, стресс, чувство вины…»

 – И тут как раз произошла эта история с «Биттл и К°»?

 – Ну да… Ты знаешь, мне все казалось, что это происходит не со мной, не на самом деле. Это было похоже на какой-то грандиозный розыгрыш. Меня буквально парализовало, Байрон! Я никогда прежде не была так напугана, не чувствовала себя такой беспомощной. Мне казалось в тот момент, будто единственно правильное решение – сделать вид, что ничего не произошло. Я старалась убедить себя, что у меня полно дел, что самая лучшая реакция – равнодушное презрение.

 – В таких ситуациях одни ломаются, другие гнутся, третьи начинают копать траншею, – заметил он.

 – А я натянула на голову одеяло, предпочитая ничего не видеть вокруг! – Кейт выпила немного вина. – Но потом у меня произошел разговор с дядей и тетей. И он получился совсем не таким, как я хотела. Я обидела их! Попыталась объяснить, почему всю жизнь испытываю к ним огромную благодарность, и окончательно все испортила. Тетя на меня ужасно рассердилась. Такого раньше никогда не бывало!

 – Она любит тебя, Кейт. Вы обязательно помиритесь.

 – Она меня уже простила. Ну, почти… Как бы то ни было, после нашего с ними разговора я поняла, что не должна больше прятать голову в песок.

 . Я решила принять вызов. И сегодня я была в «Биттл и К°».

 – Ага, значит, ты стала копать траншею! Кейт с сожалением вздохнула.

 – Надо было раньше.

 – И что же? Теперь ты намерена страдать из-за того, что ты не такая железная леди, как тебе хотелось бы?

 У Кейт дрогнули уголки губ: Байрон угадал. Видимо, он уже хорошо ее изучил.

 – Нет, я намерена сосредоточиться на дальнейших действиях.

 – Вот и прекрасно. Но тебе не следовало ходить к Биллам одной.

 Почему для него так просто, так естественно предложить помощь? И почему ей так трудно ее принять?..

 – Нет, я непременно должна была пойти одна. Чтобы доказать и себе, и партнерам, что я не сломалась. Между прочим, в школе я играла в бейсбол. И была неплохим игроком. Я тогда уже научилась концентрировать внимание на бите в моей руке, хотя колени предательски дрожали. Главное было – смотреть прямо в глаза питчеру. Да, мне было очень страшно, но никто об этом не догадывался.

 – Как это на тебя похоже – обычную игру превращать в схватку не на жизнь, а на смерть!

 – Бейсбол – это и есть вопрос жизни и смерти, особенно если команда продувается в пух и прах, – она слабо улыбнулась. – Именно так я себя чувствовала, когда отправилась на фирму. Полный разгром, продуваюсь всухую, но игра еще не окончена, и у меня в руках бита!

 – И ты решила, что без боя не сдашься, да?

 – Ну вот, теперь ты меня понимаешь.

 – Детка, я в университетской команде был как раз питчером. И, кстати, дошел до сборной штата. Хиттеров вроде тебя я щелкал, как орехи!

 Кейт рассмеялась, радуясь, что тревога отступает, и сделала еще глоток, любуясь звездным небом.

 – Я чувствовала, что поступаю правильно. Хотя, признаться, поджилки у меня тряслись. Я потребовала встречи со всеми партнерами. И вот мы снова сидели в конференц-зале, как в тот день, когда меня уволили. Но теперь наступающей стороной была я!

 Она сделала глубокий вдох и подробно рассказала ему о том, как прошла беседа с партнерами. Байрон слушал, восхищаясь ее твердостью и решительностью и удивляясь, какая она все-таки разная. Иногда она казалась ему ранимой и беззащитной, но такая Кейт – напористая и уверенная в себе – привлекала его не меньше.

 – И ты готова к официальному расследованию?

 – Я готова к любым разбирательствам. И еще я намерена всерьез подумать о том, кому понадобилось меня подставлять. Потому что кто-то ведь это сделал! Или желая досадить лично мне, или потому, что меня оказалось подставить проще, чем другого. Но кто-то воспользовался мной, чтобы обмануть фирму и обворовать клиентов.

 – Я тебе помогу, – Байрон взял ее за руку, прежде чем она успела возразить. – Поверь, я хорошо разбираюсь в людях. Я постоянно имею дело с интригами и случаями мелкого мошенничества в большой компании. Если ты – специалист по цифрам, то я – по людям и отношениям между ними.

 – Но ты никого не знаешь в «Биттл и К°». «Ничего, узнаю!» – мрачно пообещал себе Байрон, а вслух спокойно сказал:

 – Ты мне о них расскажешь. Согласись: свежий взгляд всегда полезен.

 – Ну что ж, в любом случае – хуже не будет. Спасибо.

 – Начнем разбирать личные дела завтра. Сегодня ты устала, у тебя был тяжелый день.

 – Да, встреча с партнерами, признаться, выбила меня из колеи. Потом я выясняла отношения с тетей Сьюзен, потом поехала подышать в горы и… – Кейт вдруг подпрыгнула как ужаленная. – Господи, я забыла! В это невозможно поверить, но я забыла! Куда я ее дела? – Она похлопала себя по бедрам, но тут же сообразила, что это глупо: на ней ничего не было, кроме его майки. – В кармане. Я сейчас вернусь. Оставайся тут.

 Она пулей вылетела из комнаты, Байрон лишь головой покачал. «Все-таки эта женщина полна противоречий», – подумал он и встал, чтобы убрать со стола. Он вспомнил, что всегда предпочитал спокойных, уравновешенных женщин. Женщин типа Лоры: воспитанных, начитанных, сдержанных.

 Но никогда Лора не вызывала в нем такого жгучего желания! Равно как ни одна женщина прежде…

 А вспыльчивая, угловатая Кейт – «отклонение с основного маршрута» – восхищала его все больше. Интересно, как она отреагирует, если он скажет, что начинает в нее влюбляться?

 – Вот! – воскликнула Кейт, предвкушая его изумление и торжествующе улыбаясь. – Отгадай, что у меня в руке!

 Байрон окинул ее ласковым, чуть насмешливым взглядом. Вся сияет, волосы растрепаны, майка едва прикрывает длинные ноги. Фигуры практически никакой – не изгибы, а сплошные острые углы. Под глазами следы размазавшейся туши; нос великоват, рот чересчур широкий для узкого лица.

 – Ты не красавица, – задумчиво произнес он, и Кейт немедленно нахмурилась. – Почему же мне ты кажешься такой красивой?

 – Ты слишком много выпил, де Витт?

 – У тебя неправильные черты лица, – он словно уговаривал сам себя. – Никаких пропорций, никакой гармонии.

 – Все это замечательно, – нетерпеливо перебила она. – Но…

 – Фигура как у подростка: сплошные руки и ноги.

 – Огромное спасибо, мистер Эксперт! Вы закончили беспристрастную оценку моей внешности?

 – Почти, – он погладил ее по щеке, а потом крепко прижал к себе. – Понятия не имею почему, но мне нравится твое лицо, твоя походка. Нравится твой запах…

 – Это новый способ обольщения?

 – Нравится, какая ты на вкус, – как ни в чем не бывало продолжил он и провел губами по ее шее.

 – И, надо сказать, весьма эффективный способ, – чуть задыхаясь, пробормотала Кейт. – Подожди, я правда хочу показать тебе кое-что.

 Но Байрон приподнял ее и усадил на стол.

 – А я хочу заняться с тобой любовью! Здесь. Сейчас. – Он прижался губами к торчавшему под тонкой тканью соску. – Ты не возражаешь?

 – Нет, – она запрокинула голову. – Где хочешь!

 Удовлетворенный ответом, Байрон поцеловал ее.

 – Так что ты мне хотела показать?

 – Ничего особенного… Вот это!

 И Кейт с победоносным видом разжала ладонь.

 – Испанский дублон? Это монета Марго?

 – Нет. Моя. Я ее нашла! – Кейт прерывисто вздохнула. – Господи, и как ты это делаешь? У меня словно туманом мозги заволакивает. Я ее нашла, – повторила она и помотала головой. – Сегодня, на скалах. Представляешь, она там просто лежала! Монета из приданого Серафины! Ты слышал легенду?

 – Конечно! – крайне заинтригованный, Байрон рассматривал монету. – По-моему, ее здесь знают все несчастные любовники. Юная испанская девушка. Юноша, которого она любила, ушел сражаться с американцами. Она узнала, что он погиб, и в отчаянии бросилась со скалы в море. – Он поднял глаза на Кейт. – Кажется, эта скала где-то недалеко от Темплтон-хауза.

 – У нее было приданое, – добавила Кейт.

 – Ах, да! Любящий отец подарил ей сундук, набитый сокровищами. По одной версии, она спрятала его в скалах, чтобы не забрали завоеватели, по другой – бросила в море.

 – Мне больше нравится первая версия, – заметила Кейт.

 – Но Лора говорила мне, что вы с Марго и девочками давно там ведете розыски. И все безрезультатно.

 – Ничего подобного! Марго в прошлом году нашла монету, а вот теперь – я.

 – При таких темпах вы жутко разбогатеете где-то к середине следующего тысячелетия. Ты действительно веришь в эту легенду?

 – Ну и что? – обиженно нахохлилась Кейт. – Серафина существовала! Это подтверждено документально…

 – Нет! – Байрон нежно поцеловал ее в губы. – Ты сейчас все испортишь. Так приятно, что ты можешь просто верить во что-то.

 – А ты веришь?

 Байрон взял у нее из рук монету и положил на стол.

 – Конечно, – просто ответил он.