Глава 5
Кевин даже не знал, что круче. Ему было сложно определиться с выбором между маленьким огнедышащим драконом на плече Натаниэля сзади и сморщенным белым шрамом спереди. Шрам был результатом ножевого ранения, что давало ему сто очков вперед. Но и тату, тату с драконом, также непросто перебить.
Виднелся и еще один шрам, чуть выше талии, на боку. В ответ на настойчивые вопросы Алекса Натаниэль признался, что эту отметину ему оставила на память мурена, с которой он столкнулся в Тихом океане.
Кевин легко представил себе Натаниэля, вооруженного лишь зажатым в зубах ножом, вступившего в смертельную схватку с морским монстром, размерами не уступающим лохнесскому чудищу.
А еще у Натаниэля был попугай, большая, с ярким оперением птица, сидевшая дома на деревянном насесте и разговаривавшая. Кевину больше всего нравилось, как она говорила «Голову с плеч».
Кевин решил, что Натаниэль Фьюри — один из самых крутых мужчин, которых он когда-либо встречал, — как сказочный Синдбад-мореход, он прошел через семь морей, его тело покрыто шрамами и в запасе у него множество историй о пережитых им приключениях. А еще он любил щенков и говорящих попугаев.
Похоже, тот совсем не возражал, что Кевин вертелся у него за спиной, пока Алекс и Дженни носились по двору с щенком и стреляли друг в друга из воображаемых лазерных пистолетов. Кевину же было гораздо интереснее наблюдать за тем, как Натаниэль забивает в доски гвозди.
Нэйт успел приколотить не меньше шести досок, прежде чем Кевин решился начать задавать вопросы.
— А зачем вам здесь веранда?
— Для того чтобы на ней отдыхать. — Нэйт прибил еще одну доску.
— Но ведь у вас уже есть одна позади дома?
— Она там и останется. — Три удара молотком, и гвоздь вошел в половицу, намертво прибив ее к деревянной балке. Натаниэль присел на корточки. На нем были лишь потертые, обрезанные по колено джинсы и повязанная на голове бандана. Его покрытая мелкими капельками пота кожа казалась бронзовой на солнце. — Видишь, как располагается каркас?
Кевин проследил взглядом за деревянным каркасом веранды, крепившимся к одной из внешних стен дома.
— Угу.
— Ну вот, мы его продолжим, пока он не сомкнется с другой верандой.
Глаза Кевина заблестели.
— Так она будет окружать дом? Как круг?
— А ты верно уловил мою идею. — Натаниэль вбил следующий гвоздь, потом еще и поменял положение. — Как тебе остров?
Он задал этот вопрос в такой естественной, взрослой манере, что Кевин сперва даже оглянулся по сторонам, не веря, что Натаниэль разговаривает именно с ним.
— Он мне понравился. Очень понравился. Мы живем в замке, и я могу играть с Алексом и Дженни в любое время.
— В Оклахоме у тебя тоже остались друзья, так?
— Конечно. Мой лучший друг Джон Кертис Сильверхорн. Он наполовину индеец команчи. Мама сказала, что он сможет приехать в любое время к нам в гости и мы можем писать в письмах друг другу все, что захотим. Я уже написал ему про китов. — Кевин застенчиво улыбнулся. — Они мне больше всего понравились.
— Что нам мешает снова отправиться в море?
— Правда? А когда?
Натаниэль перестал забивать гвозди и взглянул на мальчика. Он еще раз напомнил себе, что, судя по опыту общения с Алексом и Дженни, дети, выросшие в любви и доверии, верят во все, что говорят им взрослые.
— Ты можешь ходить со мной в море, когда захочешь. Столько, сколько тебе разрешит мама.
Наградой за щедрое предложение Нэйту стала сияющая улыбка мальчишки.
— А можно я еще раз попробую управлять кораблем?
— Ага. — Натаниэль ухмыльнулся и перевернул задом наперед бейсболку Кевина. — Конечно, можно. А как ты относишься к тому, чтобы прибить пару досок?
Глаза Кевина округлились и просияли.
— Здорово!
— Иди сюда. — Натаниэль немного отодвинулся, чтобы Кевин смог встать рядом с ним на колени. — Держи гвоздь вот так. — Он взял в свою руку маленькую ручонку Кевина, показывая ему, как следует держать гвоздь и молоток, чтобы правильно нанести удар.
— Эй! — Алекс очнулся от смерти на планете Зеро и подбежал к ним поближе. — А можно и я тоже?
— И я. — Дженни вскарабкалась на спину Натаниэля, зная, что ей всегда рады.
— Мне кажется, я заполучил неплохую команду. — Натаниэль догадался, что с учетом этой дополнительной помощи потребуется всего лишь в два раза больше времени на то, чтобы все закончить.
Часом позже Меган припарковалась вблизи длинного классического «тандерберда» и посмотрела по сторонам. Сам по себе дом удивил ее. Прелестный двухэтажный коттедж с аккуратно покрашенными голубыми ставнями и навесные цветочные ящики с анютиными глазками на окнах совсем не соответствовали сложившемуся у нее в голове образу Натаниэля Фьюри. С ним также не вязались аккуратный зеленый газон, тщательно подстриженная искусственная изгородь и упитанный, громко тявкающий щенок.
Однако больше всего ее удивил сам Натаниэль. Меган была потрясена и смущена видом прекрасной золотистой кожи, гибкого, мускулистого тела. В конце концов, она женщина, а не автомат. Но то, чем он занимался, надолго захватило ее внимание.
Вместе с ее сыном они целеустремленно работали над строительством уже частично сколоченной веранды. Их головы почти соприкасались, его сильные, большие руки помогали маленьким ручонкам мальчика. С искренним обожанием во взоре Дженни наблюдала за сухопутными талантами бравого капитана, а Алекс играл в канатоходца на деревянном каркасе веранды, где еще не был положен настил.
— Привет, Меган! Смотри, я — Алекс, бросающий вызов смерти! — От волнения и возбуждения Алекс потерял равновесие и едва не сорвался с ужасной восьмидюймовой[10] высоты на землю, однако выровнялся и избежал катастрофического падения.
— Опасный трюк, — заметила, усмехнувшись, Меган.
— Я без страховки под куполом цирка.
— Мам, мы строим веранду. — Кевин усердно прикусил нижнюю губу и забил гвоздь. — Видишь?
— Следующая моя очередь. — Дженни вытаращила свои очаровательные глазки на Натаниэля. — Ведь правда?
— Совершенно верно, милочка. Давай же, капитан! Забей этого молодца.
Кряхтя от натуги, Кевин вбил гвоздь в доску.
— Получилось! Я сам прибил целую доску. — Кевин с гордостью посмотрел на маму. — Каждый из нас прибивает по одной доске. Это уже моя третья.
— Похоже, вы все проделали прекрасную работу. — Меган рискнула улыбнуться Натаниэлю. — Не всякий бы с этим справился.
— Нужно всего лишь обладать острым глазом и уверенной рукой. Ну что, друзья-приятели, где мои деревяшки?
— Мы их сейчас принесем. — Алекс и Кевин бросились наперегонки за следующей доской.
Встав в отдалении, Меган наблюдала за работой. Натаниэль взял в руки половицу, осмотрел и приладил на место. Прихлопнул, слегка передвинул, предварительно измерив расстояние между уже прибитой доской и новой небольшим деревянным бруском. Когда Нэйт остался доволен результатом, Дженни подобралась к нему поближе.
Она схватила молоток обеими ручонками, а Натаниэль с храбростью, которую Меган в нем даже и не подозревала, держал гвоздь.
— Не своди глаз с цели, — предупредил Нэйт, а потом терпеливо присел, мужественно держа гвоздь, пока Дженни маленькими ударами вгоняла его в доску. Потом он обхватил ее ручки своими ручищами и забил гвоздь до конца. — Когда работаешь, жутко хочется пить, — заметил Натаниэль будничным тоном. — Так, ребята?
— Ага. — Алекс обхватил руками горло и закашлялся.
Нэйт взял следующий гвоздь.
— Там на кухне есть лимонад. Если бы кто-нибудь сходил и принес кувшин и стаканы…
Четыре пары глаз уставились на нее, твердо ставя на место. Если уж она не собиралась стать плотником, придется поработать официантом.
— Хорошо. — Меган поставила портфель и прошла по уже законченной части веранды к входной двери.
Натаниэль молча ожидал ее реакции.
Спустя несколько секунд изнутри раздался восхищенный присвист, а потом приглушенный вопль. Он ухмыльнулся, когда Птица прощебетал приглашение: «Эй, дорогая, дай тебя угощу?»[11] — и немедленно прозвучал тост: «За то, что я смотрю на тебя, детка!»[12] Когда же Птица запел куплет из песни «Благословенна будет женщина»[13], дети буквально согнулись от смеха.
Спустя пару минут Меган принесла поднос с напитками. Ей вслед звучал призывный вопль Птицы: «Начнем-ка поцелуям нашим счет!»[14]
Она выгнула бровь и поставила поднос на террасу.
— Хамфри Богарт, песни из мюзиклов и поэзия. Не попугай, а просто кладезь.
— У него на прелестных женщин глаз наметан. — Натаниэль взял стакан и опустошил половину его содержимого. Он посмотрел на Меган, не упуская из внимания ни малейшей детали — аккуратно забранные в пучок волосы, блузка из хрустящего материала, широкие брюки. — И вряд ли я могу его за это осуждать.
— Тетя Коко сказала, что Нэйту нужна женщина. — Алекс причмокнул губами, смакуя шипучий лимонад. — Уж не знаю зачем.
— Чтобы она спала с ним, — авторитетно заметила Дженни, вызвав изумленные взгляды Натаниэля и Меган. — Взрослым становится одиноко по ночам, и поэтому им нравится с кем-нибудь спать. Как мои папа и мама. А у меня есть медвежонок, — продолжила она свою мысль, имея в виду любимую плюшевую игрушку. — Поэтому мне не одиноко.
— Пришло время сделать небольшой перерыв. — Натаниэль с трудом подавил смешок. — Почему бы вам, ребята, не вывести Пса на прогулку к океану?
Идея встретила всеобщее одобрение. С воинственными воплями, оглушительно топая ногами, дети гурьбой ринулись прочь.
— Устами младенца глаголет истина. — Натаниэль приложил холодный стакан к разгоряченному лицу. — Ночи бывают одинокими.
— Уверена, Дженни одолжит тебе своего медвежонка. — Меган отступила от него будто для того, чтобы осмотреть дом. — Прелестное место, Натаниэль. — Она провела пальцем по пышным лепесткам анютиных глазок. — Уютное.
— А ты ожидала увидеть воронье гнездо с обрывками клеенки?
Меган не удержала улыбку.
— Что-то вроде того. Хочу поблагодарить тебя за то, что ты позволил Кевину провести здесь весь день.
— Я бы сказал, что за эти несколько дней они все трое стали единой командой.
Ее улыбка смягчилась. Она слышала веселые крики и смех детей, доносящийся из-за дома.
— Да, ты прав.
— Мне нравится, когда они вертятся поблизости. Они — хорошая компания.
Нэйт уселся на террасу, подогнув ноги, как индеец.
— У мальчика твои глаза.
Улыбка Меган испарилась.
— Нет, у Кевина они карие. Как у его отца.
— Я имел в виду вовсе не их цвет. Скорее сам взгляд. Сложно объяснить, но это нечто глубже и серьезнее, чем просто карий или голубой. Как много ты ему рассказала?
— Я… — Она отпрянула, гордо вздернув подбородок. — Я пришла сюда не для того, чтобы обсуждать с тобою мою личную жизнь.
— А что ты пришла сюда обсуждать?
— Я пришла забрать детей и прояснить кое-какие вопросы относительно вашей с Холтом бухгалтерии.
Натаниэль кивнул на ее портфель.
— Захватила бумаги с собой?
— Да. — Меган достала их, а потом, не видя особого выбора, присела на недостроенную веранду рядом с хозяином. — Я завершила расчеты по первому кварталу — это январь, февраль, март. В этом квартале ваши расходы превысили доходы, несмотря на дополнительный приток наличности за счет ремонта судов. Есть один неоплаченный счет за февраль. — Меган достала папку и пролистала несколько распечаток с компьютера. — Мистер Жак Ларю должен вам одну тысячу двести тридцать два доллара и тридцать шесть центов.
— Ларю несладко пришлось в этом году. — Натаниэль налил себе еще лимонада. — Мы с Холтом согласились дать ему немного времени.
— Конечно, это ваше дело. Традиционно спустя тридцать дней за просроченный счет начисляются пени.
— Традиционно, но на острове мы ведем себя несколько более дружелюбно.
— Ваше право. — Меган надела очки. — Итак, как видишь, я распределила все данные в книге по специальным колонкам. Расходы — аренда, коммунальные платежи, канцелярка, реклама и так далее. Здесь — заработная плата и налоговые вычеты.
— Новые духи.
Она рассеянно оглянулась.
— Что?
— У тебя новые духи. В них есть слабая нотка жасмина.
Меган, смутившись, уставилась на Нэйта.
— Мне их подарила Коко.
— Они мне нравятся. — Он придвинулся ближе. — Очень.
— Ну что же. — Она откашлялась, перевернув страницу. — А здесь — доходы. Я сложила недельную выручку от продажи билетов на туры, чтобы дать представление о месячной, а также годовой выручке. Вижу, вы заключили соглашение с отелем, предусматривающее скидки на ваши экскурсии для постояльцев.
— Выглядит вполне по-дружески — и к тому же неплохой бизнес.
— Да, очень умная стратегия. В среднем около восьмидесяти процентов постояльцев воспользовались вашими услугами. Я… Обязательно сидеть так близко?
— Ага. Поужинаешь со мной сегодня вечером, Меган.
— Нет.
— Боишься остаться со мной наедине?
— Да. Итак, как видишь, в марте ваш доход начал увеличиваться…
— Возьми с собой мальчика.
— Что?
— У меня что, плохая дикция? — Он улыбнулся Меган и снял с ее носа очки. — Я сказал: возьми Кевина с собой. Мы отправимся на машине в одно хорошо известное мне местечко. Там подают потрясающие булочки с омарами[15]. — Нэйт произнес слово «омар» на новоанглийский манер с такой потешной гримасой, что Меган не смогла сдержать улыбку. — Не уверен, что они вполне соответствуют стандартам Коко, но неповторимый местный колорит обещаю.
— Посмотрим.
— Угу. Родительские отговорки.
Она вздохнула, пожав плечами:
— Ну хорошо. Кевину это очень понравится.
— Хорошо так хорошо. — Нэйт протянул ей очки, прежде чем взяться за новую доску. — Тогда увидимся вечером.
— Вечером?
— Ну а зачем нам ждать? Ты можешь позвонить Сюзанне и сказать, что мы завезем ей детей по дороге?
— Наверное, да. — Теперь, когда он повернулся к ней спиной, у нее не было иного выбора, кроме как смотреть на то, как играют бугорки его мускулов, когда он устанавливал половицу. Меган старалась не обращать внимания на тревожное покалывание в животе, напомнив себе о том, что с ними будет ее сынишка. — Никогда не пробовала булочки с омарами.
— Тогда удовольствие тебе обеспечено.
Он оказался абсолютно прав. Поездка по длинной, извилистой дороге на эффектном «тандерберде» была приятна сама по себе. Маленькие деревеньки, которые они проезжали, казались очень живописными, будто сошедшими с туристических открыток. Солнце, уже потерявшее часть дневных красок, катилось за горизонт, а легкий ветерок с залива доносил в открытую машину запах рыбы, цветов и моря.
Ресторан скорее напоминал небольшую закусочную: квадратный домик из потускневшего дерева, стоящий на сваях в воде, соединявшийся с берегом ветхим трапом. Интерьер украшали порванные рыболовные сети и поплавки от снастей для ловли омаров.
Грубо сколоченные, из необработанной древесины столы стояли на не менее видавшем виды, потертом и поцарапанном полу. Кабинки из неоструганных досок словно созданы были для того, чтобы рвать в пух и прах женские колготки. Раскрашенные жестяные банки из-под тунца и маленькие светильники с абажуром в форме шара, напоминающие морской фонарь-молнию, установленные в центре каждого стола, безуспешно пытались создать романтическую атмосферу. Свечки в жестянках не горели. Меню на сегодня было выведено мелом на доске, укрепленной поблизости от открытой кухни.
— У нас есть булочки с омарами, салат из омаров и просто омары, — объявила официантка порядком подуставшему семейству из четырех человек. — А также пиво, молоко, чай со льдом и газированные напитки. Картошка фри, стандартный салат из сырой капусты, моркови и лука с майонезом. Мороженого нет, потому что автомат не работает. Что будете?
Заметив Натаниэля, она, забыв о посетителях, со всей силы приветственно хлопнула его рукой по груди.
— Давненько тебя не было видно, капитан? Где пропадал?
— Ох, Джул, пришлось помотаться по свету. А теперь просто жажду булочек с омарами.
— Ты пришел в нужное место. — Официантка — тощая, с копной жестких, седых волос, просто настоящее огородное пугало, — окинула хитрым взглядом Меган. — Так-так-так, и кто же это?
— Меган О’Райли и ее сын Кевин. А это Джули Петерсон. Она готовит омаров лучше всех на острове Маунт-Дезерт.
— А, новая бухгалтерша из Башен. — Джули отрывисто кивнула. — Что ж, присаживайтесь, присаживайтесь. Обслужу вас, когда выдастся свободная минутка. — И она вернулась к своим посетителям. — Ну, так что, вы уже надумали чего-нибудь или так и будете сидеть и место занимать?
— Еда здесь лучше, чем сервис. — Натаниэль подмигнул Кевину, подводя их к кабинке. — Ты только что повстречал одну из достопримечательностей этого острова, Кевин. Семья миссис Петерсон занимается ловлей омаров и готовит их уже больше сотни лет.
— Ничего себе! — Кевин во все глаза уставился на официантку, которая девятилетнему мальчишке казалась такой древней, что он вполне мог бы поверить, будто старушка уже лет сто как лично занимается этой работой.
— Я немного работал здесь, когда был мальчишкой. Мыл полы. — «И она была добра ко мне, — подумал Натаниэль. — Давала лед или целебную мазь от синяков, не задавая вопросов».
— Я думала, ты работал вместе с семьей Холта… — начала Меган, сразу же обругав себя за несдержанность, когда он удивленно приподнял бровь, изучая ее взглядом. — Коко сказала.
— Да, я провел какое-то время и с Бредфордами.
— А ты знал дедушку Холта? — заинтересовался Кевин. Совместная работа сближает, и мальчик счел себя вправе называть Натаниэля на ты. — Он один из призраков.
— Конечно. Мистер Бредфорд часто сиживал на открытой веранде дома, где сейчас живут Алекс и Дженни. Иногда он ходил на прогулку к скалам под Башнями. Словно высматривая Бьянку.
— Лайла говорит, что они теперь гуляют там вместе. А я их не видел. — Он был этим жутко разочарован. — А ты когда-нибудь встречал призраков?
— И даже не один раз. — Натаниэль проигнорировал резкий пинок, которым Меган наградила его под столом. — В Корнуолле, где скалы смертельно опасны, а туманы бродят у их подножия, словно живые существа, я видел одинокую женщину, стоявшую на утесе и смотрящую в море. На ней был длинный плащ с капюшоном, и слезы застыли в ее глазах.
Кевин подался вперед, дрожа от восторга и нетерпения.
— Я подошел к ней сквозь густой туман, а она обернулась ко мне. Прекрасная и печальная. «Пропал, — прошелестела она едва слышно. — Он пропал. Пусть же пропаду и я». А потом исчезла. Как дым.
— Честно? — завороженно прошептал Кевин.
Честность не главное, прекрасно понимал Натаниэль. А вот впечатление от истории — совсем другое дело.
— Ее называли Супругой капитана. Старинная легенда гласит, что муж ее вместе со своим кораблем утонули во время страшного шторма в Ирландском море. И пока она была жива, да и еще очень долго после смерти, безутешная женщина выходила каждую ночь в скалы и звала его.
— Наверное, тебе следовало бы писать книги, как Максу, — пробурчала Меган, удивленная и встревоженная мурашками, пробежавшими у нее по коже.
— О, он умеет плести небылицы, этот Нэйт. — Джули со стуком, едва не расплескав, поставила на стол два пива и газировку. — Любил изводить меня историями обо всех тех местах, в которых собирался побывать. Что ж, догадываюсь, что ты все-таки посмотрел их, капитан?
— Правильно догадываешься. — Натаниэль поднес бутылку пива к губам. — Но тебя, моя дорогая, я не забывал никогда.
Джули вновь захихикала, потрепав его по плечу.
— Льстец, — только и сказала она и удалилась.
Меган с сомнением посмотрела на свое пиво.
— Она не взяла у нас заказ.
— Ей этого и не нужно. Джул принесет нам то, что, по ее мнению, необходимо. — Нэйт отпил еще пива. — Потому что она меня любит. Если не хочешь пива, я попытаюсь уговорить ее отменить заказ.
— Да нет, все нормально. Полагаю, ты знаешь очень многих на острове, раз здесь вырос.
— Не так уж и многих. Меня долго не было.
— Нэйт обошел на корабле вокруг света. Дважды. — Кевин втянул газировку сквозь соломинку. — Сквозь ураганы, тайфуны и все такое.
— Должно быть, это очень захватывающе.
— Порой бывало.
— Скучаешь?
— Я плавал на чужих кораблях почти пятнадцать лет. А теперь у меня есть свой. Все меняется. — Натаниэль закинул руку на спинку скамейки. — Как и у тебя с переездом.
— Нам здесь нравится. — Кевин начал крошить соломинкой лед. — Мамин начальник в Оклахоме был настоящий скупердяй.
— Кевин!
— Так дедушка говорит. И он тебя совсем не ценил. Ты держала свой свет под спудом[16]. — Кевин не знал, что это значит, но так говорила его бабушка.
— Дедушка пристрастен. — Меган улыбнулась и потрепала сына по голове. — Но нам действительно здесь нравится.
— Кушайте на здоровье, — велела Джули и поставила три огромные, плоские тарелки на стол.
Длинные, хрустящие булочки были наполнены мясом омаров и окружены холмами капустного салата и горой картошки фри.
— Девчонке неплохо было бы набрать вес, — заявила Джули. — Мальчику тоже. Не думаю, что они шибко нравятся тебе такими тощими, капитан.
— Они мне нравятся в любом виде, в котором я могу их заполучить, — поправил ее Натаниэль, вызвав у Джули еще один приступ хохота.
— Мы никогда не съедим все это. — Потрясенная, Меган не могла отвести взгляд от своей тарелки.
Натаниэль уже начал поглощать булочки.
— Конечно же съедим. Так ты уже успела взглянуть на книгу Фергюса?
— Не совсем. — Меган попробовала первый кусок. Какая бы ни была здесь обстановка, еда оказалась действительно первоклассной. — Я сперва хотела расквитаться с самыми страшными долгами. А поскольку с бухгалтерией «Морского порядка» было больше всего проблем, я занялась ею. Мне еще надо закончить со вторым кварталом у вас и у Башен.
— Твоя мама очень практичная женщина, Кев.
— Ага. — Кевину, наконец, удалось проглотить гигантский кусок булки с омаром. — Дедушка говорит, что ей надо побольше отвлекаться.
— Кевин.
Однако ее предупреждение запоздало. Лицо Натаниэля расплылось в ухмылке.
— Правда? А что еще говорит дедушка?
— Она должна немного развеяться. — Кевин набросился на картошку фри с целеустремленностью ребенка. — Потому что слишком молода, чтобы вести жизнь отшельника.
— Твой дедушка умный человек.
— О да. Он знает все. У него в крови нефть, а в голове лошади.
— А это уже цитата из бабушки, — сухо заметила Меган. — Она тоже все знает. Но ты вроде бы спрашивал о гроссбухе Фергюса.
— Просто интересно, разжег ли он твое любопытство.
— Немного. Полагаю, мне удастся ночью выкроить час-другой, чтобы над ним поработать.
— Не думаю, что твой папочка имел в виду это, советуя тебе немного развеяться, Меган.
— Не важно. — Она перевела разговор на более безопасную тему о старом гроссбухе. — Некоторые страницы сильно потускнели, но за вычетом нескольких незначительных ошибок расчеты очень аккуратны. За исключением пары последних страниц, содержащих лишь цифры, записанные безо всякой логики.
— В самом деле? Они не складываются?
— Это не похоже на обычные расчеты… Но мне надо взглянуть на них поближе.
— Иногда, смотря слишком близко, можно упустить главное. — Натаниэль подмигнул Джули, когда та поставила на стол новый набор напитков. На этот раз его ожидало кофе. Джули знала, что за рулем он не пьет больше одного пива. — Я бы тоже не отказался взглянуть на эту книгу.
Меган недоуменно нахмурилась:
— Зачем?
— Люблю загадки.
— Не думаю, что это такая большая загадка, но, если семья не против, у меня нет никаких возражений. — Вздохнув, она откинулась на спинку стула. — Извините, но я просто не могу съесть больше.
— Все хорошо. — Натаниэль поменялся с ней, пододвинув Меган свою пустую тарелку. — Зато я могу.
К изумлению Меган, он действительно смог. В том, что Кевин справился со своей порцией, для нее не было ничего удивительного. Судя по тому, какими темпами тот рос, она часто опасалась, что ее сынишка способен слопать вместе с едой и тарелку. Но Натаниэль… Он съел свою порцию, потом все, что осталось у нее на тарелке, не моргнув и глазом.
— Ты всегда столько ешь? — поинтересовалась Меган, когда они отъезжали от ресторанчика.
— Не-а. Хотя всегда хотел. Мне никогда не удавалось наесться досыта, когда я был ребенком.
«Скорее всего, потому, что не всегда было чем», — подумала она.
— На море учишься есть все, что под рукой, и даже больше того.
— Ты должен бы весить фунтов триста[17].
— Некоторые люди способны быстро сжигать калории. — Он перевел взгляд на нее. — Как ты, например. Вся эта нервная энергия, которую ты тратишь, поглощает огромное количество калорий.
— Я вовсе не тощая, — возразила она.
— Согласен. Хотя недавно думал иначе, пока не обнял тебя. Ты гибкая, как тростинка, — мужчина испытывает необыкновенное ощущение, когда ты касаешься его.
Меган шикнула, бросив быстрый взгляд через плечо.
— Мальчишка отрубился в ту же секунду, как я завел двигатель, — успокоил ее Натаниэль. Да она и сама увидела, что Кевин растянулся на заднем сиденье, положив руки под голову, и спал крепким сном. — Хотя и не понимаю, какой вред может нанести мальчику знание того, что мужчина интересуется его матерью.
— Он ребенок. — Меган снова повернулась, и ее полный нежности взгляд, которым она смотрела на сына, потух. — Я не хочу, чтобы он думал, что я…
— Человек?
— Это не твое дело. Он мой сын.
— Это так, — легко согласился Натаниэль. — И ты проделала чертовски потрясающую работу по его воспитанию.
Она бросила на него осторожный взгляд.
— Спасибо.
— Не за что. Я просто констатировал факт. Очень сложно растить ребенка самостоятельно. Тебе удалось справиться с этим на отлично.
Было невозможно на него сердиться, особенно памятуя рассказы Коко.
— Ты потерял мать, когда был совсем маленьким. М-м-м… Коко как-то упомянула об этом, — сказала Меган.
— Коко имеет привычку упоминать о многом.
— Она не хотела ничего дурного. Ты знаешь ее лучше, чем я. Коко очень беспокоится обо всех окружающих ее людях и хочет видеть их…
— Разбитыми на пары? Ага, я знаю ее. Она уже выбрала для меня тебя.
— Она… — Меган потеряла дар речи. — Какая глупость! Это просто смешно.
— Только не для Коко. — Он легко вел машину по крутой, извилистой дороге. — Конечно, Коко и не догадывается, что я знаю о том, что она уже решила за меня, когда я сделаю тебе предложение.
— Какое счастье, что ты предупрежден об этом, да?
Ее возмущенный тон вызвал у него улыбку.
— Конечно. Она пела тебе дифирамбы в течение нескольких месяцев. И ты почти оправдываешь предварительную рекламу.
Меган зашипела как змея и резко повернулась к нему. Однако его ухмылка вкупе с абсурдностью ситуации способствовала тому, что возмущение в ее взгляде сменилось весельем.
— Спасибо. — Она вытянула ноги, откинула голову на спинку сиденья и решила наслаждаться хорошей поездкой. — Мне было бы очень неприятно тебя разочаровать.
— О, напротив, милочка, совсем напротив.
— Мне же было сказано, что ты таинственный, романтичный и очаровательный.
— И?..
— Ты почти оправдал предварительную рекламу.
— Моя милая… — Он взял ее руку и изысканно поцеловал. — Я могу быть гораздо лучше.
— Уверена, что можешь. — Меган отняла руку, стараясь не обращать внимания на внезапно пробежавшую по ней дрожь. — Если бы я ею так не восхищалась, то непременно бы рассердилась. Но Коко так добра.
— Из всех известных мне людей у нее самое чистое сердце. Я часто желал, чтобы она была моей мамой.
— Мне так жаль. — И прежде чем ей удалось побороть первое побуждение, Меган накрыла его руку своей. — Должно быть, тяжело потерять мать, когда ты всего лишь ребенок.
— Не переживай, все хорошо. С тех пор прошло много лет. — Слишком много для него, чтобы горевать, подумала Меган. — Я до сих пор помню встречи с Коко в городке или в Башнях, когда мы с Холтом доставляли туда рыбу. О, она была восхитительной женщиной — всегда выглядела как королева. Никогда не знаешь, какого цвета будут у нее волосы на следующей неделе.
— Сегодня она брюнетка, — заметила Меган, заставив Нэйта рассмеяться.
— Первая женщина, в которую я влюбился. Она приходила к нам в дом пару раз, делала внушение моему старику по поводу пьянства. Думаю, Коко считала, что если бы он протрезвел, то не колотил бы меня так часто. — Натаниэль снова отвел взгляд от дороги и посмотрел ей прямо в глаза. — Полагаю, она и об этом упоминала?
— Да. — Чувствуя себя неудобно, Меган отвернулась. — Мне правда очень жаль, Натаниэль. Ненавижу, когда люди меня обсуждают, и не важно, какие бы благие не были у них намерения. Это так назойливо.
— Я не такой чувствительный, как ты, Мег. Все здесь знают, кем был мой старик. — Нэйт по-прежнему слишком хорошо помнил жалостливые взгляды, смущенно отводимые в сторону. — Это беспокоило меня когда-то, но все в прошлом.
Меган старалась подобрать правильные слова.
— А Коко — ей удалось помочь тебе хоть немного?
Натаниэль помолчал, провожая взглядом закатное солнце, кроваво-красные лучи которого отражались в темной морской воде.
— Он боялся ее и избивал меня до полусмерти после ее визитов.
— О господи!
— Надеюсь, Коко никогда не узнает об этом.
— Да. — Меган с трудом проглотила вставший у нее в горле ком. — Конечно, я не скажу ей. Поэтому ты сбежал из дома, да? Чтобы избавиться от него?
— Это одна из причин. — Нэйт приблизился к ней, коснувшись пальцем ее щеки. — Знаешь, если бы я знал, что для того, чтобы ты меня к себе подпустила, всего-то и требуется рассказать о том, как я пару раз отведал порки, то давно бы уже завел об этом разговор.
— Это вовсе не повод для шуток. — Голос Меган звучал глухо и сердито. — Нет оправданий такому отношению к ребенку.
— Эй, все в порядке. Я это пережил.
— А ты… — Она снова повернулась к Нэйту, и взгляд ее был тверд. — Ты перестал его ненавидеть?
— Нет, — спокойно ответил он. — Нет, никогда. Но я добился того, что это прошлое больше не беспокоит меня, оно просто перестало быть важным. Я исцелился, Мег. — Натаниэль остановил машину напротив Башен и повернулся к ней. — Если кто-то попытался сломать твою жизнь, это невозможно забыть. Но лучшей местью будет осознание того, что для тебя это больше не имеет значения.
— Ты говоришь сейчас об отце Кевина, а это совсем не то же самое. Я не была беспомощным ребенком.
— Это зависит от того, где провести грань между беспомощностью и невинностью. — Натаниэль открыл дверцу автомобиля. — Я занесу Кевина в дом.
— Ты вовсе не должен… — Меган поспешила к Кевину, но Натаниэль уже успел взять мальчишку на руки.
Они постояли еще минутку в последних лучах заходящего солнца; мальчик был между ними, голова его покоилась у Натаниэля на плече, темные волосы к темным волосам, железные мускулы и хрупкое тело мальчишки.
У Меган запершило в горле, стоявший в нем ком словно рвался наружу. Она вздохнула, погладила сынишку по спине, ощутив спокойный ритм его дыхания.
— У него был трудный день.
— Так же как и у тебя, Мег. У тебя синяки под глазами. А поскольку это означает, что прошлой ночью ты спала немногим лучше меня, то не могу сказать, что меня это сильно тяготит.
Как тяжело, подумала она, как невыносимо тяжело идти против течения, что несет ее к нему.
— Я не готова к этому, Натаниэль.
— Иногда сильный ветер врывается в твою жизнь и сбивает тебя с курса. Ты не знаешь, что делать, но, если повезет, можешь оказаться в гораздо более интересном месте, чем планировал.
— Не люблю зависеть от удачи.
— Ничего. Зато я люблю. — Нэйт устроил мальчишку на руках поудобнее и понес в дом.
