• Квартет невест, #3

10

 Бросив ключи в вазочку на комоде, Дел поставил на зарядку сотовый телефон и решил поплавать в бассейне, чтобы если не снять, то хоть ослабить сексуальное напряжение. Может, тогда удастся заснуть. Дел стянул рубашку, сбросил туфли и направился в кухню за бутылкой воды.

 Он поступил правильно, они не должны спешить. Лорел занимает слишком важное место в его жизни. Нельзя торопить перемены.

 Она не просто интересная, привлекательная женщина. Она — Лорел. Упрямая и забавная, умная и жизнерадостная Лорел Макбейн. Очаровательная, сексуальная Лорел, воплотившая в себе все черты, которые восхищают его в женщинах.

 Все эти годы он считал ее недосягаемой, запрещал себе даже думать о ней как о женщине. Теперь, когда она… он… они сорвали запреты, он хотел ее еще больше.

 Еще одна причина для ожидания.

 Порывы — это прекрасно. Он фанат порывов. Но не в тех случаях, когда речь идет о ком-то таком важном для него во всех отношениях, как Лорел. Неспешность и здравомыслие дают прекрасные результаты, не так ли? За очень короткий срок они узнали друг о друге больше, чем за все годы знакомства.

 Они провели вместе целый праздничный день… вроде бы так же, как и раньше, но сегодня все казалось другим. Словно, повторяя привычное, они каждый раз поднимаются на новую ступень, делают следующий шаг.

 Его это устраивает; он справляется. Только когда уже закончится проклятый месяц?

 В бассейн, приказал он себе за мгновение до того, как дикий стук и назойливая трель дверного звонка заставили его молнией пронестись через весь дом.

 Дел распахнул парадную дверь, и паника впилась в него острыми клыками при виде запыхавшейся, раскрасневшейся Лорел с безумным блеском в широко распахнутых глазах.

 — Вы попали в аварию? Где Паркер? — Дел стал ощупывать ее в поисках травм, но мысли опережали действия. — Звони девять-один-один, а я побегу…

 — Нет. Никакой аварии. Все прекрасно. Все в полном порядке. — Лорел замахала руками, судорожно вздохнула. — Послушай. Сегодня можно не считать, потому что уже практически завтра, вот и не считай. Или первый день, потому что он первый.

 — Что? Ты ударилась головой? Где все? Что случилось?

 — Ничего не случилось. Я вернулась. — Лорел подняла одну руку, успокаивая его, а другой нервно пригладила свои волосы. — Это же просто арифметика, правда, и сегодня уже завтра, потому что за полночь. Вот. К тому же уикенды не считаются. Ну, кто считает уикенды? Никто не считает. Пять рабочих дней, так все говорят.

 Растерянность вытеснила панику.

 — О чем говорят?

 — Обо всем. Слушай внимательно. — Лорел ткнула его пальцем в грудь. — Соображай.

 — Ну, я сообразил бы… соображу… если пойму, о чем ты говоришь, черт побери.

 — Просто слушай. — Лорел хотела было скинуть босоножки, в которые переобулась после матча, но передумала. — Вот как это работает. Отнимаем первый день и сегодняшний, и выходные. Вроде бы десять дней, но в действительности получается две недели. — Она говорила взахлеб и жестикулировала сначала одной, потом обеими руками. — К тому же вряд ли это тридцать дней, если ты на самом деле имел в виду месяц. Это четыре недели. Двадцать восемь дней — четыре раза по семь дней. Таблица умножения. Тогда, если отнять две недели, которые совсем не надо считать из-за уикендов и всего прочего, мы уже опаздываем.

 — Опаздываем ку… Ох. — Дел наконец начал понимать и испытал целую бурю быстро сменяющих друг друга эмоций: облегчение, радость, благодарность. — Ух ты. Я не уверен, что все понял. А нельзя повторить?

 — Нельзя. Я все посчитала. Поверь мне на слово. Я вернулась, потому что мы опаздываем.

 — А мы не можем себе это позволить, верно?

 — Арифметика. Теперь у нас три возможности. А — ты отвозишь меня домой, Б — я вызываю такси, или В — я остаюсь.

 — Можно подумать? Готово. — Дел снова схватил ее и начал целовать.

 — Ответ верный. — Лорел обхватила его за шею, подтянулась, обвила ногами его талию. — Идеально верный ответ. За расчеты поблагодаришь меня после. — Высказавшись, Лорел снова впилась в его губы. — А сейчас я схожу с ума. Поэтому тебе тоже лучше бы сойти с ума.

 — Я думал о тебе, я хотел тебя. — Дел стал быстро подниматься по лестнице. — Только об этом и думал. Спасибо богу за правило пятидневной рабочей недели.

 — Промышленный норматив, — умудрилась произнести Лорел, хотя сердце, казалось, бешено стучало в горле. — Слишком много значения мы придали этому. Сексу. Я не могу логично мыслить. У меня наваждение. Я могу думать только о том, что хочу быть с тобой. Я все думаю, как это будет, но я не хочу думать. Я просто хочу быть. Я слишком много болтаю. Видишь? Чокнулась.

 — Тогда мы просто будем.

 Когда в залитой лунным светом спальне Дел опустился с ней на кровать, ее ноги все еще обвивали его талию, руки метались вверх и вниз по его спине. Хотя их губы снова встретились, Лорел сгорала от нетерпения. Желание было таким жарким, таким нестерпимым, что у нее перехватывало дыхание. От слишком долгого ожидания, мелькнула мысль, и от изумления.

 Лорел обхватила его бедра, выгнулась, когда его зубы легко царапнули ее шею, разбудив сотни нервных окончаний. Она пыталась добраться до пуговицы его джинсов, но он обхватил ее запястья, провел пальцами по бешено пульсирующим жилкам.

 — Слишком быстро.

 — Мы ждали вечность.

 — Так что нам еще немного? — Дел отстранился и начал расстегивать ее блузку. — Я потерял столько времени, пытаясь не видеть в тебе женщину. Я хочу смотреть на тебя. Касаться тебя. Пробовать тебя. — Он распахнул ее блузку, коснулся ее кожи. И словно наконец разгадал загадку, словно впервые увидел ее красоту. Красоту ее тела, ее лица. Он хотел насладиться этим зрелищем сполна. Лорел потянулась к нему, и он приподнял ее, чтобы сорвать ее блузку, впился губами в атласные, сильные плечи, расстегнул застежку бюстгальтера и услышал тихий вздох.

 Дел снова опустил ее на кровать и, покрывая ее грудь поцелуями, смотрел в дерзкие голубые глаза. Она дрожала, и ее дрожь разжигала его желание. Он безумно хотел ее, но старался не спешить, продлевая изысканную пытку исследования, узнавания, раскрытия ее тайн.

 Наслаждение обжигало ее кожу, пронзало тело.

 — Я так хотела этого. Хотела тебя, — прошептала она.

 — Теперь у нас это есть. Мы есть друг у друга.

 Дел стянул с нее джинсы, стал целовать ее живот, бедра. Время, так долго тянувшееся в последние дни, остановилось. Только этот миг, думала она. Только это мгновение.

 Она открывалась ему, теплая, щедрая. Медленнее, приказал он себе, хотя уже еле сдерживался и смотрел, как наслаждение превращает ее глаза в голубые кристаллы, впитывал ее стоны.

 Наконец, когда их взгляды снова встретились, он сбросил одежду и овладел ею. Задрожав, она выдохнула его имя. Не осталось вопросов, лишь изумление вечного ритма. Наконец, наконец…

 Она лежала под ним, ослабевшая и безумно счастливая, слушала биение его сердца рядом со своим и улыбалась, прижавшись губами к его плечу.

 В этот раз она отдала главенство ему, но в конце концов он остался таким же опустошенным и счастливым, как она. Лорел гладила его, наслаждаясь своей вседозволенностью.

 — Моя идея.

 — Хорошая идея, — с тихим смешком произнес Дел, скатился с нее и прижал к себе. — Да, очень хорошая.

 — Если придерживаться моей арифметики, мы не проиграли пари.

 — Мы лишились выигрыша, но, думаю, все равно выиграли.

 Лорел подумала, что еще капелька счастья, и с кончиков ее пальцев брызнут розовые сердечки и поющие птички.

 — Да, ты прав. — Она довольно вздохнула. — Мне завтра очень рано вставать.

 — Ладно. — Но он не разжал руки, не собираясь никуда ее отпускать.

 Лорел потянулась к нему за прощальным поцелуем.

 — Значит, стоило ждать?

 — Определенно.

 Она закрыла глаза и заснула в его объятиях.

 

 Лорел пожалела, что у нее нет фонарика. И зубной щетки. Поиски одежды в темноте наутро после — дело нелегкое. Слава богу, она нашла бюстгальтер и одну босоножку. И удовлетворенно вздохнула, когда ее нетерпеливые пальцы зацепились за резинку трусиков.

 Теперь бы найти блузку, брюки и вторую босоножку. Сумочку, если память не изменяет, она бросила внизу. Там найдутся мятные пастилки и деньги на такси.

 За кружку кофе она могла бы убить. Она могла бы покалечить даже за аромат кофе.

 Опустившись на четвереньки, Лорел продолжила обшаривать пол и, наткнувшись на босоножку, поздравила себя.

 — Что ты там делаешь?

 — Прости. — Она откинулась на пятки. — Я ищу свою одежду. Я же говорила, что мне рано вставать.

 — Так рано? Господи, пять утра.

 — Добро пожаловать в жизнь кондитера. Послушай, если разрешишь зажечь свет на тридцать секунд, я найду все, что осталось, и не буду тебе мешать. Спи дальше.

 — У тебя нет машины.

 — Я вызову такси снизу. Я нашла все, кроме… — Вспыхнул свет, и, не успев прикрыть глаза рукой, она зажмурилась. — Мог бы предупредить. Еще секундочка.

 — Ты выглядишь… интересно.

 — Не сомневаюсь. — Она прекрасно представляла, как выглядит, Голая, встрепанная, как будто пара кошек дралась в ее волосах, на корточках, с бельишком и босоножками в руках.

 Ну почему он спит так чутко!

 — Две секунды. — Лорел заметила свою блузку и задумалась, что будет менее унизительно: подползти или встать и гордо подойти. Ползком — унизительнее. А нагота не имеет значения. Он видел ее голой. Но он не видел ее голой утром, встрепанную и неумытую.

 И какого черта он улыбается, таращась на нее?

 — Засыпай.

 Лорел встала и направилась за блузкой. Босоножки вылетели из рук, когда Дел перехватил ее и потянул на кровать.

 — Дел, мне пора.

 — Думаю, это не займет много времени. — Он перекатился на нее, доказывая, что и в таком виде она ему не противна. А когда он скользнул в нее, она решила, что на свете есть кое-что и получше, чем утренний кофе.

 — Ну, может, у меня найдется пара минут.

 Дел рассмеялся, ткнулся лицом в ее плечо.

 Она чувствовала, как наслаждение зреет в ней, медленно, нежно, сладко, как убыстряется пульс, как подступает освобождение. Она наслаждалась ощущением полного слияния их душ и тел.

 Падение было таким же плавным, как подъем. Она прижалась к Делу и задремала.

 — Утро, — прошептал он.

 — М-м-м. Я хотела извиниться за то, что разбудила тебя, но мне совсем не жаль.

 — Мне тоже. Давай найдем твою одежду, и я отвезу тебя домой.

 — Я вызову такси.

 — Нет.

 — Не глупи. Зачем тебе вставать, одеваться и ехать туда, потом обратно, если я могу просто вызвать такси.

 — Потому что ты провела ночь в моей постели.

 — Добро пожаловать в двадцать первый век, сэр Галахад. Я сама сюда добралась, так что могу…

 — Знаешь, твое положение как-то не очень подходит для споров. — Дел привстал, оперся на локоть и посмотрел на нее сверху вниз. — Если ты продержишься минут десять, я смогу дать тебе еще одну причину не вызывать такси.

 — Очень оптимистичное время реабилитации.

 — Хочешь убедиться?

 — Я встаю. И если уж ты такой галантный, как насчет лишней зубной щетки?

 — Это я могу. Я даже могу налить кофе в дорожные кружки.

 — За кофе ты можешь везти меня хоть на край света.

 Меньше чем через пятнадцать минут Лорел вылетела на крыльцо с кружкой кофе в руке.

 — Дождь. Вернее, ливень. — Как же она не заметила раньше? — Дел, не…

 — Хватит спорить. — Он схватил ее за руку и бегом потащил к машине. Промокшая насквозь, она скользнула на сиденье, тряхнула головой.

 — Я не спорю.

 — Хорошо. Дискутируешь?

 — Уже точнее. Я просто не хотела создавать прецедент, не хотела, чтобы ты чувствовал себя обязанным отвозить меня домой и все такое. Если я поддалась порыву, мне и разбираться с последствиями. В данном случае — со средством передвижения.

 — Я наслаждался твоим порывом, но в любом случае я всегда отвожу женщину домой. Считай это Главным Правилом Брауна.

 Постукивая пальцами по колену, Лорел обдумала его слова.

 — По-твоему, если бы порыву поддался ты, мне пришлось бы везти тебя домой?

 — Нет. И это не сексизм. Это элементарная вежливость. — Дел оторвал взгляд полусонных, темно-синих глаз от залитого дождем ветрового стекла. — Равноправие, оплата счетов пополам, свобода выбора, равные возможности и так далее. Я обеими руками за. Но когда я с женщиной, я не позволю ей в одиночку возвращаться домой среди ночи или в полшестого утра, если найдется другой способ.

 — И все из-за того, что у тебя есть пенис?

 — Есть. Я о нем не забываю.

 — И, по-твоему, пенис — гарантия от несчастных случаев, аварий и проколотых шин?

 — Знаешь, что в тебе всегда завораживало, а иногда раздражало? Ты можешь усложнить даже самое простое.

 Он попал в точку, но Лорел не собиралась сдаваться.

 — А если бы я приехала на своей машине?

 — Ты не приехала.

 — А если бы приехала?

 — Разберемся, когда приедешь.

 Дел свернул на подъездную аллею поместья.

 — Уклончивый ответ.

 — Ну и что? Если хочешь, я уступлю немного. Я не стану провожать тебя до двери.

 — Но будешь сидеть здесь, пока я не войду в дом.

 — Естественно. — Дел наклонился к ней, ухватил за подбородок, поцеловал. — Иди печь свой торт.

 Лорел открыла дверцу, но обернулась и наградила себя более долгим поцелуем.

 — Пока.

 Она взбежала по ступенькам, помахала ему на прощание и вошла в дом. И, оставшись одна, привалилась спиной к двери, купаясь в сладких воспоминаниях. «Я занималась любовью с Делом! Я спала в его постели, я проснулась рядом с ним. Мечты всей жизни осуществились в одну ночь, поэтому можно позволить себе маленькую передышку, можно улыбаться во весь рот и наслаждаться чудесным до глупости послевкусием.

 Ни одна из моих фантазий не идет ни в какое сравнение с теми мгновениями, и теперь можно снова и снова наслаждаться воспоминаниями.

 Что случится дальше — другой вопрос, однако сейчас, в эту минуту, у меня есть то, о чем я мечтала».

 Лорел и не заметила, как поднялась по лестнице в свою комнату. Впереди целый день, но как же хочется послать все к чертям, плюхнуться в постель и упиваться своим счастьем.

 Не получится. Но можно не спеша насладиться горячим душем. Лорел сняла мокрую одежду, развесила ее на перекладине для полотенец, заколола волосы и, не переставая улыбаться, ступила под горячие струйки.

 Наслаждаясь ароматным паром, она вдруг заметила тень, мелькнувшую за стеклом, и успела изумиться, что стекло не треснуло от ее визга.

 — Боже, Лорел, это всего лишь я. — Мак чуть-чуть приоткрыла дверцу. — Я стучалась, потом кричала, но ты так громко пела, что не расслышала.

 — Многие поют под душем. Какого черта тебе нужно?

 — Немногие из нас поют под душем «Я поймала ритм».

 — Я не это пела. — Или это? И теперь мелодия будет вертеться в голове весь день. — Ты выпускаешь тепло, уходи.

 — Мак, ты чего так долго? — спросила Эмма, входя в ванную комнату.

 — Где Паркер?

 — В спортзале. Но я велела ей подняться сюда.

 — Бога ради, идиотки, вы не заметили, что я принимаю душ?

 — Хорошо пахнет, — заметила Мак. — Ты уже чистая. Вылезай. Мы и оладьи умираем от предвкушения сексуальной истории к завтраку.

 — У меня нет времени на оладьи.

 — Миссис Грейди взяла их на себя.

 — Она только вчера пекла вафли.

 — Ой, действительно. Тогда омлеты. Сексуальная история к утреннему омлету. Десять минут, — приказала Эмма. — Мужчинам в завтраке отказано.

 — Я не хочу…

 Мак, не дослушав, захлопнула дверцу, и Лорел раздраженно откинула волосы с глаз. Конечно, можно было бы ускользнуть в собственную кухню, но подружки заявятся туда и начнут ее изводить. Смирившись с неизбежным, Лорел вышла из душа и схватила полотенце.

 Когда через двадцать минут Лорел спустилась в общую кухню, Мак и Эмма уже сидели за накрытым столом, а миссис Грейди хлопотала у плиты.

 — Послушайте, у меня очень насыщенный день, и…

 — Завтрак — самый важный прием пищи, — лицемерно возвестила Мак.

 — И это говорит принцесса готовых пирожных? Я не шучу, мне действительно пора начинать.

 Эмма погрозила ей пальцем.

 — Ты не посмеешь промолчать. Мы все делились нашими историями, а миссис Грейди уже жарит особые омлеты для сексуальной истории. Правда, миссис Грейди?

 — Правда. Садись, Лорел. Все равно они от тебя не отстанут. И поскольку птички мне нашептали, что ты вернулась всего полчаса назад, я тоже хочу послушать.

 Лорел схватила стакан с соком и начала пить, переводя взгляд с одного лица на другое.

 — У вас всех встроенные радары?

 — Да, — подтвердила Паркер, входя в кухню в спортивных шортах и свободной футболке. — И уж если меня вытащили сюда до того, как я приняла душ, постарайся, чтобы история была интересной. — Паркер отошла налить себе кофе. — Как я понимаю, Дел не запер дверь на засов и не выгнал тебя.

 Лорел схватила ее наполненную чашку.

 — Паркер, ты же понимаешь, что это дико.

 — Традиции есть традиции, даже если они дикие. — Паркер спокойно налила вторую чашку. — Итак, что произошло?

 Лорел села за стол, пожала плечами.

 — Я проиграла пари.

 Эмма вскочила.

 — Ура! Я тоже проиграла, но есть кое-что важнее денег.

 — А кто выиграл? — поинтересовалась Мак.

 Паркер села, хмуро уставилась в свой кофе.

 — Малком Каванаф.

 — Каванаф? — Лорел схватила с блюда ломтик поджаренного хлеба. — Он-то с какого боку?

 — Кто-то ему рассказал, и он загнал меня в угол на бейсболе. Я отнекивалась, мол, ставки больше не принимаются, а он не отставал. К тому же он сказал, что ставит две сотни… на пятое июля.

 — То есть он угадал в последний момент? — удивилась Мак. — Везунчик.

 — Да, везунчик. Я подумала, что у него нет ни шанса, поскольку мы все были вместе. Я и представить не могла, что Лорел выпрыгнет из фургона и сбежит к Делу.

 — Это было романтично, — улыбнулась Эмма. — Лорел вдруг встрепенулась, вся такая разгоряченная и решительная, и выскочила из машины. Что случилось, когда ты прибежала к нему?

 — Он открыл дверь.

 — Колись, — приказала Мак, тыча в нее пальцем.

 — Не стесняйся. Ты моя подруга почти столько же времени, сколько Дел мой брат, так что все нормально.

 — Ешьте, — приказала миссис Грейди, раскладывая по тарелкам омлет.

 Лорел покорно откусила кусочек.

 — Я составила формулу.

 — Для чего? — спросила Эмма.

 — Какие дни из тех тридцати не считаются. Сложная формула, но я ее составила. Как только Дел понял мою логику, он согласился, что это разумно и надо послать пари к черту. Ну, мы и послали.

 — Уикенды, верно? — предположила Мак, уминая омлет. — Я думала об этом. Уикенды не считаются.

 — Точно. Первый и последний дни тоже не считаются. Все гораздо сложнее, но это суть. Моя формула справедлива, однако мы ее сразу не учли, поэтому мы и послали пари к черту. И…было чудесно. У меня в мозгах есть такое местечко, которое тревожилось, что я буду нервничать, что нам будет неловко. Но я не нервничала, и нам не было неловко. Он не спешил и не давал спешить мне, все было медленно и мило. Он был…

 Паркер вздохнула.

 — Если ты думала, что смутишь меня, сообщив, что мой брат хороший, заботливый любовник, ты ошибалась. Видишь ли, дело не в сноровке. Главное — уважение и нежность к партнерше.

 — Мне казалось, что на всем свете только мы двое. А потом я заснула рядом с ним, чувствуя себя в полной безопасности. Все было так естественно. А для меня всегда самое трудное абсолютно довериться и заснуть.

 Эмма потерлась ногой о ногу Лорел.

 — Замечательная сексуальная история к завтраку.

 — Мы немного поспорили утром.

 — И трахнулись?

 — И это тоже. Мак, ты только о сексе и думаешь. Я в темноте искала одежду, хотела вызвать такси и вернуться домой. У меня сегодня весь день забит. Но он проснулся, что привело к сексу, хотя я была дико лохматая.

 — Ужасно, — пробормотала Эмма. — Почему не изобретено средство для мгновенного приведения прически в порядок?

 — Потом он настоял на том, чтобы отвезти меня домой.

 — Разумеется, — подала голос Паркер.

 Лорел закатила глаза.

 — Этот ваш непоколебимый кодекс поведения. Зачем ему вставать, одеваться, везти меня, когда я сама могу добраться до дома?

 — Затем, что, во-первых, ты была в его доме. Во-вторых, ты была в его постели. Хорошие манеры вовсе не угроза твоей независимости.

 — Главное Правило Брауна?

 Паркер улыбнулась:

 — Думаю, можно и так назвать.

 — Он назвал. Ну, надеюсь, я вас удовлетворила, потому что мне пора работать.

 — Как и всем нам. Я должна обработать полмиллиона лилий. И сегодня начинается стройка.

 — У меня тоже?

 — Если верить Джеку, у тебя тоже. — Эмма взглянула на свои часики. — С минуты на минуту.

 — Твоя жизнь станет очень интересной, — объявила Мак. — И шумной.

 — Результат того стоит. Во всяком случае, я так себя уверяю. Спасибо за завтрак, миссис Грейди.

 — Ты рассказала хорошую историю, так что расплатилась сполна.

 — Если станет невмоготу, можно часть работы перенести сюда?

 — Пожалуйста. Эммелин и Макензи, вы требовали историю — вы моете посуду. Я прогуляюсь в саду, пока не начался грохот.

 Паркер вышла вместе с Лорел.

 — Главное — счастье. Если тебе опять станет неловко, помни, мне нравится видеть вас с Делом счастливыми.

 — Я стараюсь не забывать. Скажи прямо, если я начну все портить, ладно?

 — Доброе утро, Сара. Как самочувствие нашей невесты?