- Следствие ведет Ева Даллас, #38
12
Ева охотилась. С арбалетом в руках и штыком за поясом она выслеживала свою добычу, кралась за ней по роскошно обставленным комнатам.
Комнаты наполнял аромат цветов, запах был настолько сильным, что казалось, вбираешь в себя вместе с запахом и сами лепестки. Двое голых по пояс мужчин в капюшонах растягивали на дыбе кричащую от боли женщину. Дыбой служил резной, с завитушками стол, который Ева видела в кабинете у Мориарти.
— Извини, ничем не могу помочь, — сказала ей Ева. — Ты ведь все равно не настоящая.
Женщина внезапно перестала кричать и устало улыбнулась:
— А кто вообще реален? И что есть реальность?
— Мне не до философии. Они уже выбрали, кто будет следующим.
— Следующим кем? Следующим чем?
— Простите, — перебил их диалог один из мужчин. — Вы мешаете нам работать.
— Ладно, продолжайте.
Ева перешла в следующую комнату, повела оружием справа налево. Обстановка была как в черно-белом кино сороковых годов прошлого века, но на полу алела лужа крови, а в луже плавала фуражка водителя.
«Они дают подсказку, — поняла Ева. — Им нравится оставлять зацепки. Нравится думать, что они слишком умны, слишком значительны, слишком богаты, чтобы попасться».
Ева встала посреди комнаты, оглядываясь по сторонам.
«Чего-то здесь не хватает. Что я пропустила?»
Следующая комната оказалась ее собственным кабинетом в Управлении с гигантской доской для фотографий.
«Что-то отсюда? Это здесь?»
Шофер лимузина, арбалет, парковка.
Проститутка, штык, парк развлечений.
Кто, что, где?
Она приоткрыла дверь и вышла в «загон».
Но вместо копов, столов и запаха дрянного кофе за дверью оказался, как она поняла, кабинет в каком-то эксклюзивном клубе. Массивные кожаные кресла, несмотря на жару, огонь в камине, насыщенные цвета, по стенам — картины аристократической охоты.
Лошади и гончие.
В комнате сидели двое мужчин и рассматривали на свет налитый в большие бокалы янтарный напиток. На столике перед ними на серебряном подносе тлели две длинные тонкие сигары.
Мужчины синхронно повернулись к ней, на лицах у них были самодовольные ухмылки.
— Сожалею, но вы не член этого клуба. Покиньте помещение — или пожалеете. Чтобы вступить, одних только денег недостаточно.
— Я знаю, что вы сделали, и, думаю, знаю как. Но пока не знаю зачем.
— Таким, как вы, мы отвечать не обязаны, — заявил Дадли и навел на нее оружие. Это был гигантский серебряный пистолет.
Ева услышала, как он взвел курок, и дернулась. Она могла поклясться, что слышала выстрел, и даже почувствовала запах пороха.
— Ш-ш-ш. — Рорк обнял ее и прижал к себе. — Это просто сон.
— Но что он значит? — пробормотала Ева. Она попробовала пошевелиться, но недовольный этим Галахад сердито заурчал и выпустил когти. — Ай, черт! — выругалась Ева и, рывком согнав кота, очутилась лицом к лицу с Рорком. — Здорово!
— Опять, — укоризненно проговорил он и осторожно провел пальцем по забинтованному предплечью. — Как это произошло?
— Какой-то идиот с заточкой из пластикового ножа прямо посреди Управления. Хуже всего, что Уитни вызвал медика к себе в кабинет и этот парень обрабатывал рану и перевязывал меня, пока я докладывала.
— Какой негодяй этот твой Уитни! Заставил своего копа согласиться на перевязку.
— Я эту царапину сама перевязала. Вот только жакету кранты.
Рорк покрепче обнял ее, все еще лелея слабую надежду на то, что они сумеют вновь заснуть.
— У тебя есть куча таких.
— Не нравятся мне ни Дадли, ни Мориарти, — проворчала Ева.
— Какое удачное совпадение. А уж мне-то…
— Дадли был весь такой обходительный и обаятельный, так смотрел на меня… «Я просто люблю женщин» — разве что на лбу не написано. А второй весь такой: «Я очень важный и занятой человек, проваливай, деревенщина». И может, на поверхности они такие и есть. Может быть. Но я-то знаю, в глубине души они оба довольно ухмылялись.
Рорк слушал, наблюдая за ней, и понял, что надежда на сон тает на глазах.
— Я хорошо представляю, как это было. Ты думаешь, это они их убили, вместе?
— Это теория, — нахмурилась Ева, глядя в никуда. — Но теория правильная. И дело не в том, что они мне не нравятся. Сайке мне тоже не нравился, но на него я убийство не вешала.
— Хорошо, допустим, ты знаешь, кто убил. А как?
Ева рассказала ему про алиби и их отсутствие и про дружбу Дадли и Мориарти.
— Не бог весть какие доказательства, но было в них что-то такое… Интонация, ощущение, чувство, будто они ждали, как бы им разыграть передо мной свой спектакль. И… я поняла, что упустила. Семья.
У них ведь семейные компании, так?
Она попробовала встать, но Рорк по-прежнему крепко обнимал ее за талию.
— Давай просто еще немного полежим, — попросил он. — Я тебя слушаю.
— Ну, я подумала: почему в их кабинетах их предков и следа нет? Полно места, полно мебели, но ни одной семейной фотографии, вообще никаких фотографий нет. Никаких тебе «Вот лопатка для крикета моего…».
— Бита, — поправил ее Рорк. — Эта лопатка называется бита.
— Не похожа она на биту. Да и на лопатку, впрочем, тоже, но не суть. «Вот фигня для крикета, которую подарил мне на десятый день рождения мой дорогой папочка». Или там: «Вот часы на цепочке моего прапрадедушки». Они оба унаследовали семейный бизнес, но внешне ничто на это не указывает. До них фирмы возглавляли их отцы, деды и так далее, но на это нет даже намека.
— Поработаю «адвокатом дьявола». Может, они намеренно демонстрируют, что теперь они тут хозяева.
— Я отчасти к тому и клоню. Семья для таких, как они, — большое дело, даже если это все напоказ. Семья очень много значит. У Миры по всему кабинету семейные фотографии. У Уитни на столе всякие безделушки и у Фини — тоже. Может, это и другое дело, но должны же у них быть хоть какие-то памятные, дорогие им вещи! Разве не странно, что, кроме самих компаний, ни у одного из них нет ничего, по крайней мере на виду, что связывало бы их с семьей?
— Думаешь, им не нравится, что они автоматически стали боссами?
— Может быть. Не знаю. Или они считают, что все это им принадлежит по праву, и им плевать на дорогого папочку и все такое. А может, это вообще ничего не значит. Просто странно, что они оба такие. Что именно это роднит их друг с другом. Думаю, с этого-то все и началось. С этого вот общего.
— От общности происхождения до сговора с целью убийства — расстояние огромное.
— У них не только происхождение общее.
— Секс?
Ева задумалась.
— Не исключено. Это определенно была бы и связь, и доверие. Может, секс, может, даже любовь. Или их просто сблизило родство мыслей, увлечений. Люди ищут единомышленников по жизни.
— Мы вот с тобой друг друга нашли, — сказал Рорк.
— О! — патетически воскликнула Ева и, быстро поцеловав его, тут же отстранилась. — Надо переделать доску и запустить кое-какие вероятности. Хоть я и считаю, что связи между жертвами или между жертвами и компаниями нет, все равно нужно искать дальше. И результаты поиска по предкам-военным, у кого мог храниться штык, должны быть уже готовы.
— Говядина.
— Что?
— Съедим на ужин по бифштексу. Силы нам обоим нужны.
— Да ты уже отдохнул. По глазам вижу. Прямо зависть берет, — призналась Ева.
— Все равно хочу бифштекс.
— Теперь и мне захотелось. Но сначала душ. Надо эти полтора дня с себя смыть. — Ева втянула носом воздух. — А ты почему так хорошо пахнешь?
— Может, мне в жизни повезло — я всегда так пахну. А может, я в офисе душ принял. Ладно, иди уже. — Рорк легонько дружески хлопнул ее по спине. — Я организую ужин.
Приняв душ, выпив кофе и переодевшись, Ева почувствовала себя лучше. А зайдя к себе в кабинет и уловив запах жареного мяса, даже оживилась.
И тут она вспомнила свой утренний разговор с Моррисом.
— Э-э-э, я тут одному человеку сказала, что мы могли бы как-нибудь достать этот твой навороченный гриль. Людей бы позвали, пообщались бы на свежем воздухе.
— Хочешь, чтобы я зажарил людей? — спросил Рорк и показал ей только что открытую бутылку.
— Только некоторых, но это лучше делать тайно. Мне полбокала.
— Планируешь ужин на свежем воздухе? — Рорк налил ей вина.
— Не то чтобы планирую, но я сегодня утром видела Морриса, такой он был, черт, ну как сказать? Такой печальный… Ну я с ходу и ляпнула. Потом забыла, а сейчас унюхала запах мяса и вспомнила.
Рорк подошел, протянул ей бокал, потом взял за подбородок и поцеловал в губы.
— Ты замечательный друг, — сказал он.
— Сама не знаю, как так вышло.
— Как насчет вечера субботы?
— Сойдет, наверное. Если только…
— Всегда есть «если», но поскольку позовем мы копов и тому подобный народ, то «если только» может приключиться с каждым.
— И ты не против?
— Ева, я понимаю, что тебя это по-прежнему удивляет и озадачивает, но я действительно люблю общаться с людьми.
— Я знаю. Если бы не это, в тебе вообще не было б недостатков, — парировала Ева. Рорк рассмеялся, а она подошла и приподняла крышку с блюда. — Ух, пахнет и впрямь отлично! Еще даже не попробовала, а уже чувствую прилив сил.
— Проверим, что с тобой будет, когда попробуешь. Как рука? — спросил он, устроившись за столом у окна.
— Нормально, — ответила Ева. Она повела плечом, потом согнула руку в локте. — Почти не больно.
— Надо на что-нибудь поспорить, — предложил Рорк, — сможешь ты ну, скажем, две недели продержаться без «производственных травм» или нет.
— Я вообще никого не трогала, — объяснила Ева, отрезая кусок бифштекса, — пересаживалась с эскалатора на эскалатор. Каким надо вообще идиотом быть, чтоб решить, что можно вот так запросто пырнуть бывшую жену посреди Управления?!
— Таким, который думает только об удовольствии от самого действия, а не о последствиях.
— Небось обкуренный был, — проворчала она. — Хотя не настолько, чтоб не почувствовать, как я ему яйца пинком на орбиту отправила.
— Прямо даже так? — улыбнулся Рорк, представив себе эту картину.
— Так было быстрее.
— За мою умницу. — Рорк поднял бокал.
А что мне было делать? Какой-то идиот пластиковым ножом в Управлении… Это прямо как…
Рорк слишком хорошо знал этот взгляд, чтобы прерывать ее цепочку мыслей.
— Нет, не так. «Идиот свою бывшую… пластиковым ножом… в Управлении».
— Продолжай.
— Что, неужели все так? Они настолько ненормальные?
— Не могу знать, — ответил Рорк и отпил вино из бокала. — Сама решай.
— Это ж прямо как «Майор Кетчуп, в ванной, лазерным скальпелем».
— Гм, — хмыкнул Рорк, поддев вилкой кусок спаржи под белым соусом. — Мы, без всяких сомнений, созданы друг для друга, ведь только я в состоянии понять, что на самом деле ты имела в виду нечто вроде «Полковник Баклажан, в оранжерее, подсвечником».
— Да какая разница? Это как в той игре — как она называлась? Мне про нее то ли Макнаб, то ли Пибоди недавно рассказывали.
— «Улика».
— Ну, конечно, ты все знаешь! Точно, эта. Меня тогда еще название зацепило. Я ее себе даже на комп поставила. Но не суть.
— То, что ты стала играть на компьютере в игры, уже само по себе новость. Но то, как тебя сейчас осенило, — просто сенсация. Ты подумала, что Дадли с Мориарти, если они и впрямь сговорились убивать людей, по сути, играют в игру.
— Да составляющие все какие-то странные — сам метод. Оружие, жертва, место преступления. Все смахивает на случайные убийства, связанные лишь типом составных элементов. Которые все равно выглядят случайными. Вот я и подумала: а что, если все так и есть? Что, если это и есть случайные варианты, потому что они просто выпали в какой-то игре, споре или соревновании? Или, если они не сумасшедшие, детали какого-то плана?
— Если так, вопрос в том, зачем им это.
— А зачем играть в компьютерные игры, вступать в спор, устраивать соревнования? Чтобы выиграть.
— Дорогая, хотя тебе с таким подходом этого и не понять, многие играют просто потому, что им нравится сам процесс, игра как таковая.
— Проигрывать — это для слабаков, — заявила Ева, тыча вилкой в очередной кусок бифштекса.
— Не то чтобы я с этим спорил, но тем не менее. Твоя гипотеза в том, что двое уважаемых и влиятельных бизнесменов без какой-либо явной склонности к насилию или преступного прошлого сговорились убивать ради развлечения?
— Вот именно. — Ева ткнула в него пальцем. — Развлечения. Ну посмотри на убитых. Джамаль Хьюстон. Ни Дадли, ни Мориарти, ни их подчиненные услугами его фирмы не пользовались. Ничего из того, что мы обнаружили, на их связь с ним не указывает. У Пибоди есть слабая надежда нарыть доказательства, что кто-нибудь из них нанимал его инкогнито, что само по себе маловероятно и нелогично, и что Хьюстон мог что-то там такое подглядеть или подслушать и поэтому они его решили убрать. Но смотри, что получается. Во-первых, нужно было заказать такси в незнакомой фирме, а это небезопасно. Во-вторых, нужно было на глазах у незнакомого им водилы что-то такое подозрительное, незаконное или аморальное сболтнуть или сделать.
С этими словами Ева выудила из масла печеную картофелину и, на взгляд Рорка, прямо-таки погребла ее под слоем соли.
— В-третьих, нужно было договориться его грохнуть, причем довольно пыльным способом, когда можно было бы просто нанять киллера.
— Может, проще было чуть подсолить масло?
— А… что? — не поняла Ева.
— Не обращай внимания. Хорошо, согласен, звучит бессмысленно. Слишком сложно и нелогично.
— И это еще даже на дальних подступах не может объяснить убийство Крэмптон. В ежедневнике у нее они не значатся. Допустим, один или оба пользовались ее услугами по подставным документам, хотя мне трудно поверить, чтобы она их не вычислила во время своей проверки. Но даже если они умудрились ее провести и выдать себя за других, зачем ее убивать? Признаков шантажа — ну, например, она обнаружила, кто они на самом деле, и пыталась развести их на бабки — я не нашла. Притом, что рисковать своей драгоценной репутацией ради денег, когда их у нее и так выше крыши, и образцовой лицензией было бы глупо. А такое убийство, я имею в виду способ и место, неизбежно привлечет к себе слишком много внимания.
— Не поспоришь. Ешь овощи.
Ева закатила глаза, но откусила кусочек спаржи.
— Пожалуйста. Ну так почему бы не упростить задачу, разбить на составляющие?
— И получается «Улика».
Ева сделала неопределенный жест рукой, пока прожевывала мясо.
— Ну или что-то вроде того, как они себе это представляют. Может, они себя вообразили эдакими городскими охотниками — охотятся на очень крупных зверей.
— Что возвращает нас к вопросу «Зачем?». Это же убийство, Ева, и согласно твоей гипотезе убийство совершенно незнакомых им ни в чем не повинных людей.
— Людей на своем уровне достаточно известных. Обслуживающих VIP-персон. Думаю, это важно. Может, даже один из ответов на «Зачем?». Пока не знаю.
— Потому что добыча помельче их недостойна.
Ева застыла с не донесенной до рта вилкой.
— Недостойна, — повторила она вслед за Рорком.
— Просто следую твоей логике. Ты же говоришь, что они оба заносчивы, самоуверенны, богаты, в известном смысле они люди незаурядные, и мне нечего возразить: мое с ними знакомство весьма поверхностно.
Он подлил ей в стакан воды, решив, что от такого количества соли ей будет хотеться пить, как умирающему от жажды в пустыне.
— Они всю жизнь купались в деньгах и привилегиях, — продолжил свою мысль Рорк, — и знали только все самое лучшее, в любой сфере жизни могли себе позволить все лучшее. Когда вышел из грязи в князи, это может вскружить голову. Но люди их типа могут решить, что они всегда достойны только самого лучшего, и ничего другого они не потерпят.
Он молча поднял бокал, отпил.
— Какой, к примеру, смысл убивать бездомного в парке? Где здесь лоск, шарм, в чем исключительность? И к тому же они с такими людишками не общаются, они выше этого. Им нужен эксклюзив!
— А вот водила элитного такси или лучшая проститутка в городе — другое дело, — подхватила Ева. — Ты все равно их выше, но их ты можешь — и позволяешь себе — использовать.
— Логично.
— Чертовски логично, — согласилась она. — А необычное или даже уникальное орудие убийства только добавляет блеска.
— И, возможно, усложняет задачу.
— Как и выбранное место. Это добавляет азарта, более соответствует твоему статусу.
— Но каждый из них сделал свой ход, если они так себе это представляют, — заметил Рорк. — Каждый завалил свою добычу. Может, на этом все и кончится?
— Нет. Ведь это ничья, разве нет? Ничьей не закончишь — ни в игре, ни в споре, не в спорте. Ничья — тоже для слабаков. Должен быть победитель. Должен быть следующий раунд.
Рорк задумался над ее словами.
— Они знают, что ты ими заинтересовалась, проверяешь их алиби, наводишь о них справки. Это должно добавлять остроты ощущений, если они именно этого хотели.
— Они меня ждали, — согласилась Ева и кивнула, вспомнив собственные ощущения от разговоров с ними. — Понимаешь, как раз это-то меня и насторожило, когда я их допрашивала. Они меня ждали, заранее подготовили свои роли, тексты, весь этот спектакль. Это ведь тоже был вроде как раунд, а? Новый уровень. Мол, о'кей, первый раунд пройден, теперь бонусный уровень — «Обдури копа». И когда они решили подставить собственных сотрудников, они должны были это предвидеть. Они сами этого хотели.
— А то, что это оказалась ты, с твоей-то репутацией, принесло им еще больше очков.
— Прибавь к этому еще и то, что я замужем за тобой. Особый кайф. Вишенка на торте.
— И раз уж ты обо мне вспомнила, подумай о хронологии, — предложил Рорк. — Мы только вернулись из отпуска. Проверить, вышли ли мы на работу, ничего не стоит. А если они хоть немного изучили вопрос, могли с уверенностью предположить, что на новое убийство поставят именно тебя. По-моему, они хотели, рассчитывали и специально все подстроили так, чтобы это оказалась именно ты. Только лучшее, а значит, и ты тоже.
— Он сам упомянул книгу, — вспомнила Ева. — Дадли, он упомянул, что читал книгу Надин про дело Айкона. Слушай, может, надо предупредить Надин, чтоб была поосторожней? Толстый жирный бестселлер получился, и этот сукин сын неслучайно его упомянул.
— Не думаю, что она могла бы стать их мишенью, но предупреди, тебе так спокойнее будет.
— А почему ты так считаешь?
— Обе жертвы оказывали услуги. Кто-нибудь даже сказал бы, были обслугой.
— Может, и так. Но я ей все равно скажу, чтобы не дурила. Вот опять двадцать пять, она ж на мне повиснет, станет подмазываться, уговаривать рассказать ей по секрету, как продвигается следствие.
— Такая вот непростая штука дружба.
— Да уж, — вздохнула Ева, но встала и пошла звонить подруге.
«А она завелась, — сказал себе Рорк, задумчиво глядя в бокал, — завелась и рвется в бой».
И дело было не только в том, что она выспалась и поела.
«Хотя и того, и другого ей действительно не хватало», — признал он.
Дело было в ее предназначении.
«Она осознает свое предназначение, может, Шинед именно это имела в виду, когда говорила, что у Евы дар. Она чувствует и понимает и убитых, и их убийц».
Теперь и Рорк встал, подошел к ее доске с фотографиями.
Слышно было, как Ева говорит с Надин по поводу того, надо ли ей приехать на передачу «Сегодня», обсудить дело или дать «Каналу-75» интервью без купюр, но Рорк не вслушивался.
Это тоже, думал он, была своего рода игра. Каждая играла свою роль, гнула свою линию и уважала профессионализм подруги. Непростой трюк для двух абсолютно преданных своему делу, упрямых волевых женщин.
— Пойду кофе выпью, — проворчала Ева, отключившись.
— Пожалуй, и я не прочь, — сказал Рорк.
Он дождался, пока она вернется, взял протянутую кружку.
— Они тебя не замечают.
— Что? — удивилась Ева.
— Я о людях — некоторых людях — с такими социальными и финансовыми привилегиями. Тех, что могут получить все, что угодно и когда угодно, и не хотят или попросту неспособны думать о тех, кому этого не дано. Они не замечают ни тебя, ни тех, кто день за днем гнет спины, только чтобы заработать на жизнь, ни тех, кто стоит на улице с пустым животом и протянутой рукой. Они не замечают тех, кто оказывает им услуги, потому что в мире этих людей прислуга — не более чем роботы. Готов поспорить, они даже по имени не знают тех, кто им служит, не то что как другие люди живут. Разве что знают имена своих секретарей и личных помощников, но и там дальше этого их осведомленность не распространяется.
— Но ведь ты же другой! А ведь ты можешь их обоих с потрохами купить.
Рорк покачал головой:
— Со мной другая история — дело в том, кем ты был раньше. Меня тоже не замечали. И я решил это и кое-что другое изменить. И я убивал. У большинства из нас от этого на душу камень ложится. Мне кажется, я могу себе представить, каково это им — убивать без таких вот камней.
— Потому что убитые для них — это не люди. Они для таких вот снобов как кресло или пара ботинок, просто товар. Они их наняли, купили, это их собственность, которая в их абсолютной власти.
— И еще это новое ощущение — убивать кого-то.
Теперь, когда Ева все рассказала, он мог явственно видеть, как они сидят в своих дорогих домах, пьют дорогие напитки и обсуждают свои новые ощущения.
— Это так увлекательно, это так возбуждает, — продолжал Рорк. — Когда у тебя есть все, что пожелаешь, мало что кажется увлекательным и захватывающим.
— И для тебя тоже? — спросила Ева.
— Ничуть, — слегка улыбнулся Рорк и повернулся к ней. — Но в моей жизни эту роль исполняет сам бизнес. Разные подходы, стратегии, возможности — это всегда захватывающе и увлекательно. К тому же у меня есть ты. А кто есть у них? Ты сказала, у них нет ничего, что связывало бы их с семьей, с близкими.
— Кстати, это я тоже копну. Бывшие жены, члены семьи, друзья, люди, с которыми они общаются. Что они делают в свободное от работы время?
— С поло я ошибся, а вот в гольф они действительно играют. Ты меня заинтриговала, — объяснил Рорк, заметив, как Ева нахмурилась, — вот я и решил немного разузнать. Оба являются членами яхт-клуба «Океаник» — естественно, закрытого для простых смертных — и участвовали или вкладывались во множество парусных регат и прочих мероприятий. Оба по-крупному играют в баккара. Оба владеют скаковыми лошадями, часто выставляют их на соревнования.
— Соревнования, — повторила Ева. — Снова та же схема.
— Как я и предполагал — и собранная информация это только подтвердила, — в нью-йоркских отделениях своих компаний они играют главные, но чисто символические роли. На уик-энды и в отпуск они ездят туда, куда модно в этом сезоне: круизы, горнолыжные курорты, казино, вечеринки и премьеры.
— Вдвоем?
— Часто вдвоем, но не всегда. Свои собственные, отдельные увлечения у них тоже есть. Дадли увлекается теннисом, любит играть сам и посещать важные матчи. Мориарти предпочитает шахматы.
— Спорт для одиночек, — кивнула Ева. — Они соревнуются друг с другом в разных областях. Это часть их взаимоотношений. Каждый по отдельности занимается чем-то, где нужно соревноваться один на один, не как часть команды. Это полезная информация. Надо теперь еще кое-что разузнать. Ты со мной?
— У меня есть немного свободного времени, могу выкроить пару часов. — Рорк провел пальцем по ямочке у нее на подбородке. — За вознаграждение.
— В мире нет ничего бесплатного.
— Мой девиз. Так чем же я могу вам служить, лейтенант?
— Можешь копнуть глубже в прошлое. Узнать, не ходили ли они вместе в школу, не было ли у них общих родственников. В общем, хочу знать, когда и как они познакомились, вот так примерно.
— Несложно.
— И постарайся не нарушать закон, — добавила Ева строго.
— Умеешь ты испортить все удовольствие. Тогда за двойную цену. Начни с грязной посуды, — сказал он и вышел из комнаты.
Ева нахмурилась, но раз ужин организовал он, жаловаться было грех.
— Спорим, эти двое от своих любовниц не требуют загружать посудомойку! — крикнула она ему вслед.
— Дорогая, ты для меня не какая-то там любовница.
— Ну еще бы, — проворчала Ева, но собрала тарелки и сунула их в машину.
Сев после этого за компьютер, она вбила всю полученную от Рорка новую информацию и добавила еще кое-что от себя.
— Компьютер, провести вероятностный тест того, что Дадли и Мориарти убили обеих жертв, работая в паре и/или в качестве соперников, расценивая это как часть игры или соревнования.
Принято. Выполняю…
— Да, не торопись, пораскинь мозгами как следует. Компьютер, параллельная задача. Навести справки по бывшим женам и сожительницам Дадли и Мориарти. Плюс, — торопливо добавила она, — найти любые официальные объявления о помолвках фигурантов, навести справки о возможных невестах.
Параллельная задача принята. Выполняю…
— Компьютер, вывести результаты поиска по служившим в армии родственникам фигурантов на экран номер один.
Принято. Вывожу на экран номер один.
Ева откинулась в кресле, пробежалась глазами по тексту. «Слава богу, я задала границы с 1945-го по 1965-й, — подумала она, — тут по каждому буквально десятки фамилий».
Она отпила кофе, не открываясь от экрана, и подметила еще одну закономерность.
— Компьютер, выделить в списке офицеров в звании от майора и выше. Перенести на экран номер два.
Принято. Выполняю… Первичная задача выполнена. Вероятность того, что фигуранты Дадли и Мориарти совершили оба убийства сообща или как конкуренты в игре или соревновании равна пятидесяти четырем целым двум десятым процента.
— Неплохо, но оваций на этом не сорвать, — сказала Ева и изучила, что осталось от списка на первом экране. — Только пять фамилий. Ладно, компьютер, собрать всю информацию по людям в списке на экране номер один, выделить военную службу.
А пока он работал, Ева встала, подошла к доске с фотографиями, внесла кое-какие изменения и в ожидании результатов второго поиска принялась кружить вокруг нее, обдумывая новую расстановку.
«Похож он на Дадли с накладной бородой и в длинном темноволосом парике? — размышляла она, глядя на сделанный Фини с фрагментарного изображения на видеокамере в парке развлечений фоторобот. — Или на Юрича? Или еще на кучу разных мужчин? Защита в суде так и скажет».
Лучше поставить на мокасины. Но и фоторобот тоже мог прибавить веса ее доводам. Ева решила, что, когда она будет готова, косвенные доказательства при необходимости помогут перетянуть чашу весов в пользу ее аргументов.
Приказав сохранить и убрать фамилии со второго экрана, она вывела результаты подоспевшего второго поиска.
У каждого, отметила Ева, было по бывшей жене, обе женщины из известных богатых семейств. Все тот же круг общения. Одна прожила с Дадли два года, вторая с Мориарти — чуть меньше трех. За два с небольшим года до женитьбы на Аннэли Бэббингтон Дадли обручился с Фелисити Ван Витт. Семь месяцев спустя помолвка была расторгнута.
— А я думал, это моя задача, — сказал вошедший Рорк.
— Что? — Ева обернулась, все еще думая о своем.
— Я про родственников.
— Это другое. А что?
— Фелисити Ван Витт, с которой Дадли был помолвлен чуть больше полугода, приходится двоюродной сестрой Патриции Дел отер, — кивнул он на экран. — Бывшей жене Мориарти.
— Вот это поимел так поимел, — пробормотала Ева.
— Только в свободное от работы время, дорогая.
— Да не ты, — рассмеялась она. — Мориарти женился на Делотер сразу после того, как Дадли расторг помолвку с ее кузиной. Ему тогда должно было быть двадцать шесть, а Дадли — двадцать пять. Их женщины познакомили! Хочу с ними поговорить. Погоди…
Разговор прервал компьютер, сообщивший, что второе задание выполнено.
Ева перевела дыхание, снова выбросила из головы все не относящееся к делу и скомандовала вывести результаты на экран.
Бегло прочитав отчет, она торжествующе воскликнула:
— Видишь! Джозеф Дадли, старина Джо. Двоюродный дедушка нашему Дадли. Джо выперли из Гарварда, потом он сам бросил Принстон, получил пару нагоняев за пьянство и нарушение порядка. И пошел в армию простым солдатом. Из всего клана рядовой в регулярной армии — только он один, и нашему Дадли он самый близкий родственник. Не седьмая вода на киселе или что там еще, а брат деда.
— Он служил во время войны в Корее, — добавил Рорк. — Заработал «Пурпурное сердце».
— Спорим, штык у него был. Могу спорить на что хочешь, что был. Зуб даю!
— Ты тут зубами не разбрасывайся, — нахмурился Рорк. — Еще пригодятся! — И он обнял ее.
— Как трогательно! Увеличиваю ставку: спорим, что Джо забрал этот штык домой в качестве сувенира и он перешел по наследству к Винни.
— Трудно будет доказать, — покачал головой Рорк.
— Это мы еще посмотрим. Но даже если не смогу, это еще одна вероятность. У нас таких уже целый воз.
— Кстати, в одну и ту же школу они с Мориарти не ходили. Но невеста и бывшая жена — двоюродные сестры, обе учились в Оксфорде, причем одновременно с кузиной Дадли.
— Отлично. Значит, Дадли с Мориарти давно знакомы. Давно знакомы, вместе тусовались — по крайней мере в юности. И до сих пор тусуются вместе. У обоих в прошлом неудачные браки, детей нет, повторно не женились и сожительниц не заводили. У них полно общего. Схожие характеры? Оба любят соревноваться? — Ева умолкла, переводя дух. — Но вот склонность к убийству — это уже другой вопрос. Займемся пока бывшей невестой. Она сейчас замужем, двенадцать лет в браке, двое детей. Живет в Гринвиче, это упрощает дело. До рождения первого ребенка работала психологом. Потом до прошлого года была домохозяйкой.
— Младший уже должен был пойти в школу.
— Сначала я поговорю с ней. Завтра же. Долго откладывать следующий раунд они не будут. Теперь уже не будут, — повторила Ева и, сев за стол, продолжила работу.
