• Следствие ведет Ева Даллас, #54

11

 У Евы совсем не было времени выслушивать истерики. Уже через десять секунд после того, как она пришла допрашивать Элис Эллисон, крепко пожалела, что не доверила это Дженкинсону с Рейнеке.

 – За что он хочет меня убить?! – пронзительный вопль Эллисон сверлом врезался в мозг Евы. – Я ничего дурного не сделала! Никого не обидела! И вдруг меня хотят убить!

 – Мисс Эллисон…

 – Ни с того ни с сего ко мне в дом врывается полиция! Я даже ужин доесть не успела! Люди подумают, меня арестовали! Я ни в чем не виновата! А меня в любую секунду могли убить!

 Эллисон со стенаниями металась по комнате. Поначалу размахивала руками, потом вдруг резко остановилась и обхватила ими свое тощее тело, словно пытаясь не дать ему окончательно рассыпаться. Глаза, обведенные яркой синей подводкой, казалось, готовы были выпрыгнуть из орбит. Густо накрашенные блестящей красной помадой губы дрожали.

 – Присядьте и успокойтесь.

 – Что?! Посмотрела бы я, как вы спокойно сидели, если бы ваша жизнь была в опасности!

 – Дамочка, я коп и рискую жизнью каждый божий день! Тем не менее я могу просто сесть и успокоиться. И вас научу. Вот, смотрите.

 Ева демонстративно опустилась за стол.

 – Так вам и платят за риск! А меня пытаются убить!

 – В данный момент – нет. Так что сядьте, черт возьми! А ну, села! – рявкнула Ева.

 – Вы не имеете права со мной так разговаривать. – Глаза Элис наполнились слезами – два океана меж блестящих берегов. – Я гражданка США!

 – Вы сейчас отнимаете у нас время, которое мы могли бы потратить на расследование серии жестоких убийств. Успокойтесь, сядьте или убирайтесь отсюда!

 – Никуда я не пойду. Вы обязаны меня защитить. Я… я в суд подам!

 – Чтобы подать в суд, надо быть живой. – Ева встала, подошла и распахнула дверь. – Или сядьте, или убирайтесь. Немедленно!

 Эллисон села и разразилась бурными рыданиями.

 – Злая вы! Очень злая!

 – И могу еще больше разозлиться, если будете отнимать у меня время истерикой. Возьмите себя в руки! Вы живы-здоровы, находитесь под нашей защитой. Мы собираемся и впредь сохранить вас живой и здоровой. Хотите этого? Тогда соберитесь и ответьте на несколько вопросов.

 – Я ничего не знаю.

 – Вы знали Сюзанн Маки.

 – Я ее не обижала! – Эллисон подняла заплаканное лицо. – Я могла ее уволить, но не сделала этого! Очередным выговором ограничилась.

 – За что?

 – За опоздания, за то, что она забывала проверять наличие товара в зале и слишком долго беседовала с покупателями. Я не виновата, что она попала под машину!

 – Когда вы сделали ей выговор?

 – Какой из них? – Эллисон зашмыгала носом, заморгала, и крупные капли посыпались с ее блестящих ресниц. – Мне приходилось каждый месяц проводить с ней беседу о том, как нестабильны ее показатели. Она вечно опаздывала утром, поздно возвращалась с обеда и могла минут десять кряду говорить с одним покупателем.

 – Почему вы ее не уволили?

 Эллисон вздохнула.

 – Потому что она умела продавать. Многие покупатели возвращались именно к ней. Она была приятной. Невозможно было ее не любить. Она разбиралась в моде, имела художественный вкус. Всегда хорошо выглядела и умела – когда не витала в облаках – каждому клиенту подобрать тот наряд или аксессуар, который подходил именно ему. Она мне нравилась. Мы все пошли на ее похороны. Я так плакала!

 «Даже не сомневаюсь», – подумала Ева.

 – В тот день, когда она в обеденный перерыв пошла к врачу, вы предупреждали ее, чтоб не опаздывала?

 Блестящие красные губы задрожали.

 – Мне пришлось. У нас был оценочный день, так что мне пришлось. Я сказала ей, что нужно вернуться вовремя, чтобы продемонстрировать прогресс по данному показателю. Она извинилась, пообещала не опаздывать. Она постоянно обещала. И, как правило, несколько дней, а то и неделю потом держала слово. Но в тот день она так и не вернулась с обеда.

 Эллисон снова заплакала.

 – Я страшно разозлилась. Тогда шла большая распродажа, и мы все были перегружены. Я ужасно разозлилась. Отправила ей видеосообщение. Очень грубо ее отчитала. Сказала, если она настолько не уважает меня и не дорожит своей работой, что позволяет себе опаздывать, то может вообще не приходить. Я же не знала, что она умерла!

 – Ясно. – Ева получала очень важные сведения, поэтому смягчила тон: – Вы просто выполняли свою работу.

 – Да! Если бы она мне сказала, что идет к доктору, или позвонила, объяснила, почему задерживается, я бы не говорила с ней так категорично. Клянусь. Я не хочу умирать! Мне всего двадцать девять.

 В документах значилось тридцать три, однако Ева промолчала.

 – Не бойтесь, не умрете. Вы разговаривали с Реджинальдом Маки после случившегося?

 – Мы… мы отправили цветы и открытку с соболезнованиями. А потом всей командой ходили на похороны.

 – Ясно. А лично с ним вы не общались?

 – Я была не в состоянии. Все время плакала.

 – А он с вами не заговаривал?

 – Нет. Его… его дочь…

 – Уиллоу Маки.

 – Да, она приходила в магазин. Я ее узнала, потому что она и раньше у нас бывала. Сюзанн помогала ей подбирать одежду. Она подошла ко мне вплотную и сказала, мол, я, наверное, очень расстроилась, что Сюзанн погибла, не удалось со скандалом ее уволить – показать, какой я крутой начальник. Заявила, что Сюзанн умерла вместе с нерожденным ребенком из-за того, что я не дала ей времени сходить к врачу. А на прощание бросила: «Наслаждайся своей говенной работой и сраной жизнью, пока есть возможность».

 – Когда это произошло?

 – Где-то спустя месяц после похорон. Она не выглядела ни злой, ни подавленной. Все время как-то странно улыбалась. Я очень расстроилась, попыталась извиниться, но она молча развернулась и ушла. И по дороге нарочно стенд с футболками опрокинула.

 – Она еще приходила?

 – В мою смену точно нет. Больше я ее не встречала, пока в новостях фото не показали. Помню, сразу подумала: ничего удивительного.

 – Почему?

 – Ну, я же вам рассказывала – не видно было по ней, что она сильно злится или расстроена. Скорее как будто слегка не в себе. Дарла – один из ведущих наших продавцов – то же самое сказала. Она со мной в тот день работала и все видела. Сказала, у девчонки глаза как-то ненормально блестели.

 

 Ева возвращалась к себе в офис, когда навстречу ей выскочила Пибоди.

 – Даллас! – Напарница замедлила шаг. – Мы только что нашли подтверждение – Маки приходили в «Дивайн» оба раза после нападений. Днем. Их увидели на сегодняшней записи с камеры наблюдения. В четырнадцать сорок пять они подошли к стойке сделать заказ.

 – Оба?

 – Да. Записи сохраняются только двадцать четыре часа, поэтому в день первой атаки мы их отследить не смогли. Но пока патрульный Кармайкл просматривал видео, офицер Шелби беседовал с персоналом. Двое сотрудников вспомнили, что видели Маки именно в тот день, потому что тогда объявили об убийствах. Оба подтвердили, что парочка заходила где-то без пятнадцати четыре. Только схлынула волна возвращавшихся с уроков школьников.

 – У них что-то было с собой?

 – Я…

 – Выясни. Как можно скорее, Пибоди. Был у него или у нее какой-нибудь кейс, сумки, рюкзаки. Быстрее, Пибоди.

 – Хорошо, босс.

 Ева отправилась в свой кабинет. Увидела, что электронщики уже прислали ей выполненное задание, и решила оценить результаты.

 – Изображение на экран.

 Положив руки на пояс, она стояла и внимательно изучала карту, на которой подходящие здания были выделены по степени соответствия заданным критериям. «В прошлый раз удалось. Может, и теперь повезет», – подумала Ева.

 – У девочки был рюкзак. – Пибоди вновь показалась в дверях. – И все. На видео – ни сумок, ни чемоданов. Только рюкзак. Свидетели говорят, вчера тоже никаких сумок.

 – Значит, после убийства они вернулись в свое логово, упаковали оружие, а потом пошли мороженого поесть. Мне нужен конференц-зал.

 – У нас есть зал А. Уитни зарезервировал его для нас до конца расследования.

 – Через пять минут собери всех на совещание.

 – Компьютерщиков тоже звать?

 – Я же сказала – всех.

 Ева взяла все необходимое и прямиком отправилась в конференц-зал. Обновила свою доску, вывела на экран монитора присланную электронщиками карту, поделила ее на сектора и стала закреплять их за офицерами и детективами.

 Она обернулась и нахмурилась, когда увидела, что вошел Рорк.

 – Не знала, что ты еще здесь.

 – Ну, вообще-то, я только вошел. Электронщики не особо во мне нуждались, так что решил удаленно порешать свои дела. Теперь вот вернулся. Чем могу помочь?

 – Я не… Мог бы ты на втором мониторе открыть карту и выделить на ней кафешку под названием «Дивайн». Она в Ист-Сайде.

 – Знаю это место. И ты тоже с ним знакома – по крайней мере, с их продукцией.

 – Я там никогда не была.

 – У нас дома есть все их меню. Одна из привилегий владельца заведения.

 – Кафе принадлежит тебе?

 – Вообще-то, оформлено на тебя.

 Хотя голова ее была занята совсем другим, Ева ошарашенно застыла на месте, посмотрела на мужа большими глазами:

 – Я что, владею какой-то забегаловкой?

 – Ты владеешь заведением, в котором, по мнению многих, подают лучшее мороженое в городе, – ответил Рорк, выполняя ее поручение.

 – Никто не должен знать!

 – Извини? – Он на секунду отвлекся от своего дела, обернулся и увидел, что Ева нахмурилась. – Что?

 – Особенно Пибоди. Никто не должен знать, что мне принадлежит какое-то там кафе-мороженое.

 – Похоже, придется отказаться от идеи назвать его твоим именем.

 – Ты… Очень смешно. Ха-ха. Почему моим именем… Ладно, потом… А то я отвлекаюсь.

 – Тогда расскажи, какое отношение «Дивайн» имеет к вашему делу?

 – Они туда ходят – Маки. Отмечают памятные события. Наведывались после каждого нападения.

 Игривая полуулыбка сошла с лица Рорка.

 – Несколько человек убил – съешь банановый сплит.

 – Типа того.

 – За время наших отношений, помню, тебе приходилось иметь дело с монстрами, но эти… Особая порода. Отец с дочерью едят мороженое в честь только что совершенных убийств. А в это время семьи оплакивают погибших родственников.

 – Он награждает ее. Обучил своему ремеслу и теперь награждает за хорошо проделанную работу. Я ищу их убежище. Если они сперва спрятали оружие, а потом отправились в «Дивайн», я склоняюсь к тому, что их логово находится в шаговой доступности от кафе. По моим данным, они стали туда ходить, когда девочка была еще совсем маленькой.

 Пока Ева и Рорк разговаривали, начали собираться остальные.

 – Хотела попросить тебя проверить финансовое состояние Маки. Он на пенсии и страховку получил в связи со смертью жены, при этом снимает две квартиры. Кроме того, ему на что-то надо было приобрести оружие и фальшивые паспорта. Следовательно, он поиздержался. Скорее всего, арендует дешевую комнату из тех, что помесячно сдаются. Маловероятно, что снимает ее дольше шести месяцев.

 – Даллас, патрульный Кармайкл и офицер Шелби приедут минут через пятнадцать. Не раньше, – сообщила Пибоди.

 – Подключите их к онлайн-трансляции. Не обязательно сюда приходить.

 – И шефа Тиббла тоже, – распорядился Уитни, входя в зал.

 – Сейчас. – Фини подошел к компьютеру.

 – Все остальные, посмотрите на первый экран. Запишите номера выделенных зданий. В одном из них располагается укрытие, из которого сегодня был произведен массовый расстрел на Таймс-сквер. Пометьте закрепленный за вами сектор, – добавила Ева. – Во время первой атаки подозреваемые стреляли из номера в отеле. Зарегистрировались как обычные гости. Возможно, на этот раз они проделали то же самое. Тщательно проверяйте свои сектора – отели, ночлежки, офисные здания, студии. Программа, с помощью которой мы выделили потенциальные объекты, как видите, также рассчитывает угол и направление выстрела и помогает определить наиболее подходящие этажи. Проверяйте. Опрашивайте всех подряд: служащих, арендодателей, патрульных, проституток, торговцев, собачников, жителей, уборщиков. Подозреваемые не наобум выбирали укрытие. Найдите это место.

 Ева повернулась ко второму экрану.

 – «Дивайн», – начала она.

 – Лучший «Роки роад» в городе, – прокомментировал Дженкинсон и тут же пожал плечами: – Просто к слову.

 – Твои восторги многие разделяют. Судя по всему, подозреваемые в том числе. Хотя девочка предпочитает карамельное мороженое. Как выяснилось, они приходили полакомиться после каждого нападения.

 – Отмороженные… – пробубнил Фини. – Я не о десертах.

 – Зоуи Янгер, мама Уиллоу, утверждает, что Маки регулярно водил дочь в кафе и угощал мороженым в качестве поощрения. В данном случае – тот же мотив. Время атаки на Уоллмен-Ринк – пятнадцать пятнадцать. На Таймс-сквер – тринадцать двадцать один. Маки появляются на записи камеры наблюдения в «Дивайн» сегодня в четырнадцать двадцать пять. По словам свидетелей, в день атаки на Уоллмен-Ринк они объявились в кафе примерно в пятнадцать сорок пять. Оба раза у Маки ничего с собой не было, а девочка несла рюкзак.

 – Значит, они вышли из укрытия, отправились в свою берлогу, спрятали оружие. А потом решили полакомиться сладеньким, – подытожил Бакстер.

 – Что касается времени… В день убийств в Центральном парке они сложили оружие, выселились из отеля и спустя примерно тридцать минут после гибели первой жертвы уже заказывали мороженое. Сегодня со времени нападения и до того момента, как их увидели в «Дивайн», прошло больше часа. Выходит, им на целых тридцать минут дольше пришлось добираться из укрытия в даунтауне (откуда они стреляли на Таймс-сквер) до любимого кафе.

 – Важный момент, – заметил Сантьяго. – Но оба раза они успевали «сбросить» оружие. Может, у них есть свой транспорт?

 – Нет, – ответил Ловенбаум. – Никогда не слышал, чтобы у Маки была своя машина.

 – У отеля, что в Ист-Сайде, есть гостевая парковка, – добавила Ева. – Маки там не регистрировались.

 – Если бы он и купил машину, непременно очень надежную, – добавил Ловенбаум, – он все равно никогда не оставил бы там оружие. В гараже она была бы припаркована или на улице – не важно. Даже имея личный транспорт, он бы хранил оружие в исключительно безопасном месте.

 – Возможно, он недавно и приобрел машину, потому что хотел перебраться с дочерью на Аляску после выполнения задуманного, но я согласна – не может быть, чтобы опытный офицер оставил в машине лазерную винтовку, а сам преспокойно пошел есть мороженое. – Ева снова махнула на экран: – Каждое из выделенных на карте зданий в даунтауне находится на приличном расстоянии от кафе… Вот вам те самые тридцать минут. Согласно показаниям свидетелей, в день первой атаки они явились туда уже через тридцать минут после первого выстрела.

 – Их логово находится в Ист-Сайде, – решил Дженкинсон. – Скорее всего, в шаговой доступности от заведения. Вы говорили, это их излюбленное место?

 – Да и еще раз да. Так что сосредоточимся на этой области. От Первой авеню до Лексингтон, от Пятьдесят пятой улицы до Пятнадцатой. Кафе находится прямо в центре данного сектора. Подозреваемые могли легко и быстро добраться из своего укрытия на Второй авеню до любого здания в данной зоне.

 – Многовато придется побегать.

 – Поэтому у меня поручение к компьютерщикам: отсеять маловероятное. Будем проверять все, что в итоге останется. Потенциальные жертвы находятся под охраной. Просьба всем ознакомиться с записями сегодняшних допросов. Коротко говоря: из разговора с Зоуи Янгер стало ясно, что Уиллоу Маки проявляет признаки психопатического расстройства личности. Она убила щенка, подаренного брату, угрожала ножом отчиму…

 – И брату тоже, босс.

 Ева осеклась, повернулась к Трухарту. Парень густо покраснел.

 – Извините, что перебиваю.

 – Ничего страшного. Продолжай.

 – Малыш сознался на допросе.

 – Я бы сказал, раскрылся, – поправил Бакстер. – Почувствовал, что здесь он наконец в безопасности. Понял, что может довериться Трухарту, что он ему поверит.

 – Да. И еще, думаю, он понял, что она – сестрица – не сможет до него здесь добраться. – Трухарт бросил взгляд на доску. – Ребенка жестко терроризировали, лейтенант. Он рассказал, как, бывало, проснется посреди ночи, а Уиллоу сидит рядом. Просто сидит и смотрит на него. Однажды она приставила ему нож к горлу, сказала, мол, попробуй только пикни.

 – И он ни разу не пожаловался родителям?

 – Боялся. – Трухарт вздохнул сквозь зубы, со свистом. – Он страшно запуган, лейтенант. Девчонка грозила, если он не будет держать язык за зубами, то может кончить, как его любимый щеночек – полетит из окна головой о тротуар. Или что она однажды ночью перережет горло его отцу. Или мама вдруг случайно оступится и упадет с лестницы, а когда приедет полиция, они увидят его игрушечную машинку и решат, что он специально подстроил. И его посадят в тюрьму. Обещала, что об этом позаботится. Он еще совсем ребенок, босс. Он ей верил.

 – И правильно делал. Уиллоу планировала убить всю семью после того, как отомстит за отца. Если кто-нибудь из присутствующих все еще видит в ней ребенка – перестаньте. Она опасная преступница. Надо как можно скорее ее арестовать. Если кто-нибудь по-прежнему относится к Маки как к сослуживцу – даже не думайте. Он и его дочь – хладнокровные убийцы. Найдите укрытие, из которого они стреляли, соберите все вещественные доказательства. Все, кто назначен на это задание, освобождаются от прочих дел.

 – Фини, постарайтесь максимально сузить область поиска места, где они отсиживаются.

 – Сделаем. Вы с нами? – обратился он к Рорку.

 – Да, конечно.

 – Подходите, как сможете. – Фини поднялся, сунул руки в карманы своих мешковатых брюк. – Есть подозрения, что между подозреваемыми есть что-то…

 – Ну, оба – серийные убийцы… А, вы об этом. – Она тоже сунула руки в карманы. – Нет, ничего такого.

 – Что ж, тогда он, скорее всего, снял двухкомнатную квартиру. Ей почти шестнадцать. Укрытие – это одно. Там долго не задерживаются. А вот чтобы жить вместе какое-то время, им нужны две комнаты. Он собирается уезжать на Аляску. Наверное, экономит на всем. Как вы и говорили, снял что-то попроще, без изысков. Уже можем провести выборку. Макнаб, пора за работу.

 – Я тут подумал…

 – Он этим часто занимается.

 Ухмыльнувшись, Макнаб потер мочку уха, утыканную серебряными кольцами.

 – Им ведь надо что-то есть, правильно? Отец-одиночка… к тому же они съехались не просто так, а чтобы придумать, как убить кучу народа. Вряд ли они сами готовят. Даже в «Авто-шефе» небось только закуски. То, что можно съесть на бегу.

 – Еда на вынос, службы доставки, – кивнув, сказала Ева. – Пицца, китайская еда, фастфуд. А еще круглосуточные забегаловки и уличные фургончики.

 – Даже про питание вспомнил. Неплохо, парень. – Фини одобрительно шлепнул Макнаба по плечу. – Мы учтем.

 – Ловенбаум, ты вызвал офицера Патрони?

 – Я привел его с собой. У меня личная просьба, Даллас: не веди его в опросную.

 Ева подумала – на его месте попросила бы о том же для своих ребят.

 – Поговорим втроем, в комнате отдыха. Не мог бы ты пойти занять свободный стол?

 – Спасибо.

 – Пибоди, убедись, что все задержанные находятся в безопасности. Теперь насчет поисков иголки в куче сена…

 – В стоге.

 – Не важно. Сверь инициалы из списка, которые мы не смогли расшифровать, с именами всех юристов в этом чертовом городе! Начни с тех, которые активно себя рекламируют, и тех, кто специализируется на исках о причинении вреда жизни и здоровью.

 – Да уж… малюсенькая иголочка в огромном стоге… но я попробую.

 Когда в пустом зале остались только Ева с Рорком, Уитни поднялся со своего места:

 – Лейтенант, АНБ интересуется ходом расследования.

 При упоминании Агентства национальной безопасности у Евы побежал холодок по спине.

 – Интересуются или ищут повод забрать дело себе?

 – Скажем так, интересуются с намерением принять участие в расследовании.

 – Командир, это дело об убийствах.

 – Они могут быть расценены как случаи внутреннего терроризма. Многие журналисты разделяют такое мнение.

 Мозг Евы кипел от негодования, внешне же она оставалась абсолютно спокойной.

 – Очень может быть, сэр. Но все вещественные доказательства явно указывают на то, что главным мотивом является убийство. Спланированное убийство. У преступников есть цель убрать определенных людей. Остальные жертвы – только прикрытие.

 – Можно подключить АНБ к расследованию, при этом дело останется за нами.

 – При всем уважении, сэр, у нас нет времени на такие заморочки. Если я пойму, что расследование зашло в тупик и их помощь нам будет крайне необходима и полезна, я сама с радостью к ним обращусь.

 – Договорились. Это ваше дело, Даллас. Можете тратить на него сколько угодно личного времени, раз вам так хочется. Но отчеты просьба присылать в срок.

 – Да, сэр.

 – Прижмите их к стенке, Даллас.

 Как только босс вышел, Ева схватилась за голову:

 – Чертово АНБ! Чертовы бумажки! Ненавижу!

 – Ты ела что-нибудь сегодня, кроме завтрака?

 – Я тебя умоляю…

 Рорк вынул из кармана энергетический батончик.

 – Съешь-ка вот, и я перестану занудствовать. Это ведь ты тоже ненавидишь.

 – Ладно-ладно. – Она разорвала упаковку, нервно откусила кусочек. И только тогда поняла, как проголодалась, – пресная ерунда показалась вдруг очень-очень вкусной!

 – Кофе из автомата ты вряд ли захочешь пить. Прихвати с собой бутылку воды на следующую встречу. Я буду у Фини, если решишь поехать на выезд, сообщи мне.

 Муж взял ее лицо в ладони, крепко поцеловал и ушел.

 Ева со вздохом прикончила батончик (чуть было не пожалела, что нет второго) и еще раз взглянула на доску со схемой преступления.

 В комнате отдыха Ловенбаум сидел и пил кофе с еще одним копом. Винс Патрони… лет сорока пяти, скуластый, темные волосы, короткая стрижка. Ева знала, что Рорк прав – надо взять воды, но, когда автомат без помех выдал ей бутылку, посмотрела на машину почти с ненавистью.

 – Лейтенант Даллас, – представил Ловенбаум. Ева с Патрони встретились взглядом. – Офицер спецназа Патрони.

 – Лейтенант говорит, вы на сто процентов уверены, что это Мак.

 – Да.

 – И его дочка.

 – Верно. Описать вам дело вкратце?

 – Нет. – Патрони поднял руку, потер глаза. – Мы с Маком оба в армии служили. И он, и я – специалисты по оружию. В одной части были, правда – в разное время. Но у нас осталось много знакомых с тех времен.

 – Вы близко общались?

 – Да. У меня сынишка от прошлого брака. Десять лет. А у Мака – Уилл. Собирались пару раз в неделю посидеть, выпить пива, матч посмотреть. На полигон вместе ездили. Когда Уилл у него оставалась, он всегда привозил ее с собой. На полигон, я имею в виду. Девчонка стреляет, как профи. Просто убийца… – Патрони запнулся, осознав, что сказал. – Ой, господи!

 – Ничего, бывает, – ободряюще кивнула ему Ева. – Значит, вы регулярно ездили вместе на стрельбище.

 – Да. Примерно с год назад перестали. А раньше часто. Я несколько раз брал с собой сына, но ему это не особо нравится. Хочет стать ученым. Да и, по правде говоря, дети не поладили между собой.

 – Разница в возрасте?

 – Нет. Оуэн с кем угодно поладит. Хоть стар, хоть млад… Но она ему не понравилась. Те пару раз, что я брал его с собой, он сказал, что не хочет общаться с Маком, когда она рядом. Ему не понравилось, как она смотрит… Я удивился, потому что, говорю же, сын легко сходится с людьми. Попытался объяснить ему, что нельзя судить о человеке по внешности. Он ответил, дело не в том, как она выглядит, а в том, с каким выражением смотрит. На него, да и вообще на окружающих, – объяснил Патрони. – У нее очень злой взгляд. Сын сказал, когда она целилась в мишень, ей нравилось представлять, что там стоит человек и она его убивает.

 – Чувствительный у вас мальчик.

 – Да, у него это есть… знаете, особое чутье. Нам так кажется. На тестирование мы его еще не отправляли. Рановато. Но он очень чувствительный. Что есть, то есть. Ну и вот, когда он сказал, что не хочет с ней общаться, я перестал его с собой брать. В основном поведение Уиллоу я списывал на то, что она ревнует отца. Не хочет делиться его вниманием. А Маку Оуэн очень понравился. Просто Уилл для него – свет в окошке. Не поймите меня неправильно, он ведь сына хотел. Думаю, потому и Уилл воспитывает, как мальчишку. Мало в ней женственности, понимаете?

 – Он женился во второй раз.

 – Да. Сюзанн, несомненно, была любовью всей его жизни. Он говорил, Уилл ее тоже любила.

 – Так и говорил?

 Патрони неловко заерзал на стуле, потом опустил глаза и уставился в чашку.

 – По моим ощущениям, Уилл хорошо относилась к Сюзанн. Судя по тому, что я видел со стороны, Сюзанн никогда не вставала между Маком и Уилл. Наоборот, поощряла их проводить больше времени вместе. Да и после женитьбы на Сюзанн он стал мягче, счастливее… Когда она забеременела, был на седьмом небе от счастья. А когда погибла… его это уничтожило. Он утонул в своем отчаянии и горе. Каждый вечер стал напиваться до отключки. Я не мог с ним поговорить. Он отвергал всех и вся, кроме Уилл. Несколько раз я забирал его из баров. Но потом он заперся и стал пить, не выходя из дома.

 – Вы мне об этом не докладывали, Патрони.

 Патрони поднял глаза, посмотрел на Ловенбаума.

 – Когда вы его в отпуск отправили, стало только хуже. Я не видел смысла докладывать. Что изменилось бы? Да и, честно говоря, я не сомневался даже, что он не вернется на работу. Он просто не в состоянии был нести службу. И вы об этом знали, лейтенант. Он бы, конечно, немного сбавил обороты… Но окружающие все прекрасно понимали. Поэтому вы и перевели его на административную работу. И когда он после завершения контракта решил уйти в отставку, это ни для кого не стало неожиданностью. Потом, после выхода на пенсию, думаю, он стал не только пить.

 – Его бывшая жена тоже так считает, – вспомнила Ева. – А как вы поняли?

 – Я заходил к нему несколько раз. Он сильно похудел, выглядел больным. У него тряслись руки, и по глазам… Даже на ранних стадиях, когда человек только начинает понемногу употреблять, сразу по глазам видно.

 – Думаете, он стал принимать наркотики? – уточнила Ева. – Проклятье! Патрони, почему вы мне не рассказали?

 – Он ушел в отставку, – ответил Патрони. – Вы уже не его начальник. И потом, я не мог доказать. Знал, но доказать не мог. Когда попытался с ним об этом поговорить, он все отрицал. Я приходил к нему еще пару раз, но меня встречала Уилл. Говорила, он спит, ему уже лучше, он потихоньку выкарабкивается. Рассказывала, что уговорила его уехать вдвоем на Запад, провести время вместе.

 – Значит, это она придумала.

 – Сказала, хочет поехать на кемпинг. Свежий воздух, смена обстановки. Прежде они пару раз ездили в Монтану. Может, и до канадской границы доезжали. И на Аляске побывали.

 – Когда вы видели его в последний раз?

 – Месяца три-четыре назад. Он дал мне понять, что ему не нравятся вот такие мои визиты. А я уже не мог, как раньше, предложить пойти куда-нибудь выпить пива. После я еще звонил, звал на матч или на полигон, он отказывался. Вечно решал какие-то дела с Уилл. Иногда она отвечала за него. Говорила, он занят, перезвонит. Он так и не перезванивал.

 – Он когда-нибудь говорил о том, что хочет отомстить за смерть Сюзанн?

 – Ну, переубивать кучу народа не грозился. Он мой друг, лейтенант Даллас. Но я офицер полиции. И всегда честно выполняю свой долг. Если бы он серьезно угрожал или я бы заподозрил…

 – Я понимаю, Патрони.

 – Ну, так вот. – Он провел ладонью по волосам. – Когда сильно пил и мы с ним еще общались, он говорил, кто-то должен ответить за смерть его жены. Думаю, он нанял юриста.

 – Кого именно?

 – Он не сказал. Знаю только, что собирался обратиться к юристу. Говорил, мол, его жена и ребенок погибли, и где правосудие? Он честно служил стране и городу, а когда его жену и ребенка убили, никому нет дела. Я его успокаивал. Черт! Я прочел отчет с места происшествия вдоль и поперек и отчет о реконструкции событий просмотрел. Даже лично поговорил с Руссо и свидетелями. Это был несчастный случай. Ужасная трагедия. В ней никто не виноват. Однажды, когда Мак был трезвым, я прямо с ним об этом поговорил. И он с тех пор вообще отказывался касаться этой темы.

 – Знаете, когда он переехал?

 – Я не знал, но догадывался. По тому, как он вечно откладывал наши встречи, как Уилл мне зубы заговаривала, что он решил двигаться дальше, хотел избавиться от всего, что напоминало о потере.

 – Он когда-нибудь упоминал, что хочет переехать?

 – Конечно. Мечтал об Аляске. Говорил, они туда переберутся, как только Уилл исполнится восемнадцать. Еще до знакомства с Сюзанн. А когда появилась она, стали мечтать о ферме. Мак всегда хотел уехать из города, с Большой земли.

 – А в городе не планировал поменять жилье? У него ведь теперь была жена и ребенок вот-вот родится.

 – Да-да. – Патрони закрыл глаза и стал вспоминать. – Да-да. Они копили деньги. Да-да. Точно помню. Сюзанн собиралась полностью посвятить себя материнству. Хотела оставить работу и вить семейное гнездышко. На новое жилье были нужны деньги, поэтому решили, что она еще несколько месяцев не будет увольняться. Присматривали скромный домик, из самых бюджетных. Тех, что достраивать и перестраивать потом еще нужно. В Ист-Сайде. Потому что Уилл не пришлось бы менять школу, да и в другой район они переезжать не хотели. Мак тогда же стал требовать полной опеки над дочкой… Может, на Третьей… или на Лексингтон… Кажется, где-то в районе Двадцатых улиц или даже еще южнее есть целый квартал старых панельных домов, построенных сразу после войны. В основном развалюхи. Купить можно очень дешево. О, и еще: они хотели, чтобы поблизости от жилья было такое место, куда можно ребенка на прогулку водить. Парк или детская площадка.

 – Купить хотели или снять?

 – Купить или взять в аренду с правом выкупа. Кажется, Мак говорил, такое возможно. Потому что эти старые блочные дома держатся на честном слове. Если хочешь там жить, надо вкладывать много сил и средств. Мне и самому в молодости довелось в таком пожить. Когда дул сильный ветер, дом шатался. Ей-богу! Но они вот такой хотели… планировали временно обосноваться там, пока все не устаканится, а потом, когда Мак уйдет в отставку, переехать на заветную ферму. Розовые мечты. Человеку всегда надо к чему-то стремиться.

 – Что-нибудь еще? Может, он винил еще кого-то? Знаете кого-нибудь с инициалами ДжР и МДж? ДжР и МДж, – повторила Ева. – Эти имена числятся в списке намеченных им жертв. Мы пока не смогли их расшифровать.

 – После того как я изучил его дело и прямо сказал, что обо всем этом думаю, он перестал со мной обсуждать произошедшее. Ума не приложу кто… Подождите-ка. МДж? Не знаю, каким образом… может, он…

 – Кто это?

 – Возможно, Мэриан. Мэриан Джейкоби. У нее сын в одну школу с Уиллоу ходит. Разведена. Нас Сюзанн познакомила. Мы пару раз встретились, но искры не пробежало. Она работает в лаборатории. Техник по сбору доказательств.

 – Подождите минутку. – Ева достала трубку внутренней связи, набрала номер. – Пибоди, найди Мэриан Джейкоби. Техник по сбору доказательств. Нужно ее задержать и поместить под охрану. Потенциальная жертва.

 – Не понимаю, за что ему ее преследовать, – пробормотал Патрони.

 – Может, он к ней обратился. Она хотела ему по-приятельски помочь. В свое личное время провела реконструкцию, изучила вещественные доказательства, отчеты и в итоге сказала не то, что он хотел услышать.