- Следствие ведет Ева Даллас, #54
13
Рорк заслонил собой Еву от соседских окон, когда она достала жетон.
– Главное, убедить их сразу впустить нас. Быстро входим, а уж дальше разберемся.
Однако выкручиваться пришлось. Им открыли по первому звонку. Мужчина лет тридцати пяти в серой толстовке и джинсах с дырами на коленях хмуро уставился на жетон:
– Что?
– Привет, Филипп, – улыбаясь во все тридцать два зуба, выпалила Ева и буквально впихнула парня в дом.
Рорк захлопнул дверь.
– Подождите-ка…
– С вашими соседями проблема. Я лейтенант Даллас, департамент полиции Нью-Йорка, а это – мой консультант. Позовите сюда Джен. Чем бы она ни занималась – зовите.
– Но, позвольте узнать…
– Филипп, – непринужденно сказал Рорк, – чем быстрее вы исполните просьбу лейтенанта, тем быстрее мы вам все объясним. Как у вас тут с шумоизоляцией?
– У нас… неплохо. То есть мы сейчас над этим работаем. А что, собственно…
– Ремонт, я вижу, делаете, – продолжал Рорк все тем же обыденным тоном. – Мило, – добавил он, бросив взгляд на Еву.
– Еще бы. Попросите Джен спуститься.
Ева стянула розовое пальто, в котором чувствовала себя полной идиоткой, и швырнула его на стоявшую тут же в холле старую вешалку, выкрашенную в ярко-синий цвет.
– Могу я снова взглянуть на ваш жетон?
Ева подняла значок повыше. Мужчина внимательно посмотрел на него, потом на непрошеную гостью и, все еще не отрывая от нее испытующего взгляда, крикнул:
– Джен! Спустись на минутку!
– Фил, я сейчас как раз…
– Иди сюда, Джен!
На лестнице показалась высокая блондинка в заляпанном краской рабочем халате и бейсболке. У ног ее вилась, поскуливая, белая мохнатая собачонка.
– Я как раз второй слой накладывала… Ой, извините, не знала, что кто-то пришел.
– Это копы.
– Ко…
Ева поднесла палец к губам. Джен осеклась на полуслове, сгребла на руки косматое создание и спустилась с лестницы.
– Давайте пройдем подальше. – Ева махнула в глубь комнаты. – Не могли бы вы музыку включить? Как будто гостей принимаете. С вашими соседями проблема, – повторила она уже сказанное ранее. – У вас общая стена, а шумоизоляция слабенькая. Давайте включим музыку, отойдем подальше, и я вам все подробно расскажу.
Собачка извивалась, пытаясь высвободиться. Джен схватила Филиппа за руку.
– Люси, веди себя хорошо! Говорила же я тебе, Фил: какие-то они странные, эти новые соседи. Что они… Ладно. – Она мотнула головой, тяжко вздохнула. – Давайте пройдем в комнату отдыха. Только ее закончили. Полюбуетесь.
Ева одобрительно кивнула:
– С удовольствием.
– Включи музыку, Фил, и давай бутылочку вина откроем. Уж не знаю, насколько хорошо они нас слышат, – продолжила Джен полушепотом, и они всей компанией двинулись в глубь дома, по дороге проходя мимо неотремонтированных комнат, вдоль грязных, ободранных стен. – Мы, бывает, различаем, как у них телевизор работает. И на третьем этаже какой-то гул. У нас наверху мастерская, так что мы там много времени проводим.
Комната отдыха Еве очень понравилась. Часть большого открытого пространства занимала уютная маленькая кухня, оформленная в ретростиле: теплые серые тона, растения в кадках, матово-серебристые светильники на потолке, а дальше – зона отдыха с большими мягкими диванами, множеством напольных подушек, причудливыми лампами с одной стороны и длинным столом с восемью разномастными стульями, над которым висело три лампы в форме больших витых шаров, – с другой. В углу лежала еще одна маленькая подушечка, а рядом – игрушечная кость кислотно-синего цвета.
– Очень симпатично.
– Спасибо. – Джен смущенно улыбнулась Рорку и отпустила собачку, которая стрелой метнулась к игрушке, схватила ее и, зажав в зубах точно сигару, примчалась обратно. – Стараемся. Уже четырнадцатый месяц пошел.
Рорк постучал пальцем по кухонному острову:
– Сами все делаете?
– Иногда друзей эксплуатируем. Начали с этой комнаты и ванной. Сейчас вот уже заканчиваем главную спальню.
– Здорово! – Ева понимала: Рорк затеял беседу, чтобы успокоить хозяев, однако время поджимало.
Она поправила наушник:
– Фини, где он сейчас?
– Все там же – на третьем.
– Если куда-нибудь переместится, сообщите.
– Это полицейская операция, – стала объяснять она Филу и Джен. Собака тут же вскинула голову и настороженно уставилась на Еву. – Ваши соседи – подозреваемые в текущем расследовании. Мы знаем, что на третьем этаже в соседней квартире сейчас находится мужчина. Не знаете, где второй человек?
– Мальчик? – Филипп нахмурился, переглянулся с Джен. – Не припомню, чтобы видел его сегодня, но я весь день был на работе. Только около шести вернулся.
– Я сегодня на третьем этаже работала. Стены красила. Видела, как он ушел куда-то. Часа в четыре-полпятого. Насчет времени не уверена. Может, и позже. У него с собой рюкзак был и большой кейс. Не знаю, вернулся или нет. Они ведь опасны?
– Да. Нам нужно ваше содействие, – продолжала Ева. При этих словах Джен снова взяла собаку на руки, точно маленького ребенка. – Полиция охраняет дом. Мы сделаем все для вашей безопасности.
– Боже мой! – Филипп крепко прижал Джен к себе. – Что они натворили? Мы имеем право знать.
– Они главные подозреваемые в убийствах на Уоллмен-Ринк и Таймс-сквер.
– Мне нужно присесть. – Бледная как полотно Джен опустилась на табурет. – Одну минутку посижу.
«Испугана, но не удивлена», – отметила про себя Ева.
– Они пытались завязать с вами приятельские отношения?
– Наоборот, – качнула головой Джен. – Оба дали нам понять, что не хотят поддерживать добрососедские отношения. Мальчик тут не постоянно живет.
– Вообще-то, девочка.
– Правда? Мужчина зовет его… то есть ее… Уилл. Я лично несколько раз слышала. Он… черт… она уезжает каждые две недели. Я подумала, наверное, совместная опека… Мне бы ее пожалеть, да не могу. Что-то жуткое есть в ней. Как посмотрит… аж мурашки бегут.
– Она еще совсем ребенок, – пробормотал Филипп.
– Ребенок, который вместе с отцом убил семерых человек. Мы могли бы подождать, пока он сам выйдет из дома, но на кону жизни других людей. В кейсе, который девочка унесла с собой, – дальнобойная лазерная винтовка. Нужно задержать ее отца и узнать, где она находится, а также имя и местонахождение ее следующей жертвы. Мы решили, что быстрее и надежнее всего действовать изнутри.
– Что значит изнутри?
– Фил, – Джен укоризненно покачала головой. – Отсюда – туда. У нас общая стена.
– Из нашей квартиры проникнуть в его? Но он ведь вооружен?
– Да. И мы тоже. Двадцать вооруженных копов готовы в любой момент начать штурм. Но если мы применим силу, будут раненые, возможно, и убитые. Тот способ, о котором я вам рассказала, безопаснее.
– Вы должны увести отсюда Джен. Поместите ее в надежное место.
– Мы решим этот вопрос.
– Нет. – Джен снова поднялась на ноги. – Нет, потому что, во-первых, я никуда не пойду без тебя, а во-вторых, если выйдем вместе и он нас увидит, мы всю операцию сорвем.
– Можем пойти погулять с Люси.
– Фил, ты уже погулял с Люси, когда вернулся с работы. Если мы вдвоем снова пойдем с ней гулять, это покажется странным. Да к тому же у нас вроде как гости.
– Мы и здесь обеспечим вам безопасность, – заверила их Ева. – Даю честное слово. Вы ремонт по вечерам делаете?
– Конечно. Все шумные работы стараемся закончить до десяти. В основном как раз таки вечерами да по выходным и работаем.
– Нам надо осмотреть второй этаж. Давайте представим, что вы ведете гостей наверх, похвалиться проделанной работой.
– Джен?
– С нами все будет хорошо, Фил.
– Конечно. Я же не допущу, чтобы с тобой что-то случилось. Все будет хорошо. Давай поженимся?
– Что ты сказал?!
– Я люблю тебя, ты – меня. Мы вместе завели собаку, теперь вот обустраиваем общий дом. По-моему, это знак. Давай поженимся!
– Я… да! – Джен со счастливым смехом бросилась к Филиппу на шею и крепко обняла его так, что собачка оказалась зажата между ними. – Давай поженимся!
– Поздравляю, однако вино и овации придется отложить. Для начала нужно арестовать засевшего по соседству убийцу.
– Извините. Это самый странный и самый страшный день в моей жизни. – Филипп прижался лбом ко лбу своей избранницы. – И я понял, что хочу провести все оставшиеся с тобой.
– Мило. Ура-ура. А теперь приступим…
Как только Ева вышла, Рорк потрепал Филиппа по плечу:
– Любовь все меняет. Я сделал предложение своей жене сразу после того, как мы в нелегкой схватке задержали еще одного серийного убийцу. Самое подходящее время, как понимаете.
– В голове не укладывается. Хотя для копов, наверное, не так уж необычно.
– Она коп. Я – нет.
Филипп с круглыми глазами указал пальцем в ту сторону, куда удалилась Ева, потом перевел его на Рорка. Тот утвердительно кивнул:
– И поверьте, вы и ваша невеста в самых что ни на есть надежных руках.
Ева миновала недостроенные комнаты, где еще не было дверей и повсюду валялись строительные инструменты, и зашла в расположенную в дальнем конце хозяйскую спальню.
– Он сейчас прямо над нами, – произнесла она шепотом. – Громко здесь можно говорить только о свадьбе и обсуждать ремонт. О нашем деле – потише.
– В этой комнате шумоизоляция хорошая, – заметила Джен.
– Тем лучше.
Ева подняла глаза в потолок, потом перевела взгляд на общую стену.
Выкрашенная в цвет ирландского мха, стена была чистой и гладкой, в отличие от прочих. Однако Ева будто и не замечала красоты, главное – стена поможет ей добраться до Реджинальда Маки.
– Я только второй слой краски наложила. Почти закончила, – вздохнула Джен. – Обязательно именно эту стену ломать?
– Быстрее и безопаснее всего. Вам ее полностью восстановят за счет департамента. В кратчайшие сроки. Я лично проконтролирую. Фини?
– Мы вас засекли. Маки сохраняет прежнюю позицию. Датчики показывают, что вас там четверо. И собака. Находитесь прямо под ним.
– Мы отсюда зайдем. Жильцы с собакой вернутся на первый этаж, в дальний конец. Возьмите с собой верхнюю одежду, – обратилась она к Джен с Филом. – И будьте в любую минуту готовы эвакуироваться.
– Записываю, – ответил Фини. – Двое гражданских и собака. Эвакуировать при необходимости. Как насчет того, чтобы его отвлечь, пока вы режете стену? Устроим небольшое представление на улице?
– Не помешает.
– Скажете, когда будете готовы.
Ева достала из сумки резак.
– Мы начинаем.
– Дженкинсон, Рейнеке, вперед! – скомандовал Фини.
– Это просто шедевр. – Филипп подошел поближе, чтобы лучше рассмотреть резак. – Мы себе неплохой купили, но этот… просто высший класс!
– Он ваш, – сказала Ева не задумываясь. – Как только здесь закончим.
– Да ладно! Что, правда?
– Конечно. – Она передала инструмент Рорку. – Спускайтесь вниз, возьмите верхнюю одежду и возвращайтесь в комнату отдыха. Если нужно будет вывести вас из дома, копы об этом позаботятся. В противном случае – будьте тише воды ниже травы. – Ева бросила пристальный взгляд на собаку, которая до сих пор так и не выпускала из пасти свою игрушку. – И постарайтесь сделать так, чтоб собака не залаяла.
Джен в последний раз взглянула на заветную стену.
– Это всего лишь краска. И новая проводка. И шумоизоляция. – Филипп приобнял невесту и повел из комнаты. – И всякий раз, смотря на стену, будем вспоминать нашу помолвку.
Ева дождалась, пока они выйдут, и достала свой пистолет.
– Отверстие вырезай, чтоб мы смогли пролезть, но не слишком большое.
Рорк наклонился, включил инструмент. Раздался едва слышный гул. «Галахад во сне и то громче урчит», – подумала Ева.
– Выгляните в окно, – раздался в наушнике голос Фини.
Ева отступила к окну и увидела, что пара ее детективов, словно в стельку пьяные приятели, держась друг за друга и шатаясь из стороны в сторону, идут по улице. Несмотря на шумоизоляцию и новые окна, она расслышала, как они поют. Горланили вовсю, от души.
Неплохая задумка – два еле держащихся на ногах пьяницы провожают друг друга домой.
Ева вернулась к Рорку, который уже прорезал тонкую линию от плинтуса вверх фута на два и, отступив немного, принялся за вторую.
– Не мог бы ты побыстрее резать?
– Так тебе тише надо или быстрее?
– И то, и другое.
– Попридержи водичку, лейтенант.
– Что это вообще значит?
– Штаны не обмочи, – пояснил Фини.
– Так бы и сказал. Он почти закончил.
– Запишите. Подозреваемый немного передвинулся, но четко не видно. Обратил внимание на ваших ребятишек. Черт, к ним проститутка пристала. Видите?
– Я уж как-нибудь обойдусь без занимательных зрелищ. Отверстие готово. Входим.
Не успела Ева опуститься на пол, как Рорк проскользнул вперед. Она дернула его, указывая большим пальцем назад, он лишь мотнул головой и пополз вперед.
– Рорк внутри, – прошептала Ева. – Иду за ним.
С трудом сдержав раздражение – в конце концов, кто тут коп, – она проскользнула в дыру и очутилась в кромешной темноте.
Рорк нащупал ее руку, включил фонарик. Следуя за лучом фонаря, они огляделись и поняли, что находятся в примерно такой же по размерам комнате, как и та, из которой сюда попали. Ева разглядела надувной матрас, спальный мешок, переносной светильник и полупустую бутылку какого-то алкоголя. Джина или водки. А еще складной стол и стул. На столе – планшет и принтер.
Дверь была открыта, и за ней царила все та же кромешная темнота.
– Затемнил комнату, – прошептала Ева Фини. – Наверное, использует прибор ночного видения. Выдвигаемся. Не поднимайся, – велела она Рорку и поползла к двери.
Он снова ее обогнал, потому что был выше и держал фонарик. «Надо позже сказать ему, что так нельзя», – подумала Ева.
– Вышли за дверь, движемся к лестнице. Тихо.
Она привстала на корточки, начала подниматься на третий этаж. На полпути коснулась Рорка, давая понять, что нужно выключить фонарик. Он в ответ взял ее за руку и только потом погасил свет.
Когда добрались до верхней площадки, встроенный датчик движения издал пронзительный визг.
– Маки сорвался с места! Идет в вашу сторону!
– Прячься! – крикнула Ева Рорку, сама откатилась в сторону и увидела, как место, где она только что была, прошил смертоносный огненный луч. – Не приближайся! Пробейте экраны. Мне нужен свет! – Она откатилась дальше, поднялась на ноги. – Заходите!
С пронзительным свистом защитный экран на окне пробила очередь. Ева от неожиданности снова пригнулась и скорее почувствовала, чем увидела, как подозреваемый выскочил на лестницу.
– Спускается на второй этаж. Рорк, ты в порядке?
– В порядке. На тебе нет бронежилета, так что держись за мной.
– Да он целиться нормально не может. – Ева пригнулась и услышала, как Рорк выругался у нее за спиной.
Снизу раздались звуки пробивавшего дверь тарана. Ева на ощупь пробиралась вдоль стены, пока не достигла дверного проема.
– От вас в шести шагах! – прокричал Фини.
Ева упала на пол, перекатилась и услышала, как выстрел раскрошил стену у нее за спиной. Она открыла ответный огонь.
– Прошел мимо вас, повернул налево.
– Рорк, перемещайся влево, держись стены и не поднимайся в полный рост. – Ева сделала то же самое. – Маки, все кончено! Бросайте оружие! Сдавайтесь!
В ответ последовало лишь еще несколько выстрелов, со свистом продырявивших противоположную стену.
– Доставай фонарик. Отодвинься подальше и посвети в дверной проем.
– Могу свет поярче сделать.
– Сделай. Фини, сообщите точное расположение наших бойцов.
– У задней стены между окнами, на пять футов к востоку и на десять к северу от вашей позиции. Не вмешиваются.
– Поняла. – Она крепко стиснула руку Рорка. – На счет «три».
Блеснул свет фонаря, Ева стрелой промчалась по узенькому коридору, пытаясь рассчитать оставшееся расстояние до своей цели. На мгновение луч фонаря высветил фигуру Маки. Ева успела разглядеть ручную лазерную винтовку, бронезащитный костюм, очки ночного видения.
Она стала целиться Маки между глаз своим рабочим пистолетом пониженной мощности. Вдруг руку ей пронзила острая боль. Маки что-то выкрикнул, отступил подальше и снова выстрелил. Рорк подбежал к двери и открыл ответный огонь. Его выстрел пришелся слишком низко – скользнул по ботинку Маки. А вот Ева снова прицелилась в лоб и на сей раз попала.
Маки рухнул на пол.
– Подозреваемый обезврежен. – Ева бросилась к нему, отпихнула выпавшее из его дрожащих рук оружие. – Включите свет. Мне свет нужен, черт побери!
Она заломила подозреваемому руки за спину, надела наручники и только потом проверила пульс.
– Он жив. – Под пальцами у нее стало мокро. – Истекает кровью. Вызывайте «Скорую».
Раздался звук разбитого стекла, треск выбитой двери, а затем приближающийся топот нескольких пар ног.
– Он обезврежен, – повторила Ева. – Не стреляйте. Включите свет.
– Проводку перерезал. – Ловенбаум опустился рядом с ней, вытащил из-за пояса фонарик. – Ребята уже восстанавливают… – Он посветил на Маки. – Очки разбиты. Похоже, ему осколки в глаз попали. Вызовите врача! – крикнул он.
– Подождет. У нас лейтенант ранен, – заявил Рорк.
Ева посмотрела на свою руку. По ней струилась кровь.
– Слегка задел. Мелочи.
– Ну уж нет. – Рорк приподнял жену и стянул с нее жакет.
– Послушай, остынь. Если б рана была серьезной, я бы сказала.
– Опять же чушь. Раз такая умная, защиту надевай.
– У меня была защита – пальто, – буркнула Ева.
Рорк оторвал рукав, крепко зажал им рану, чтобы остановить кровь.
– Но сейчас-то на тебе его нет.
– Я…
– И я тоже не подумал… – Муж перевязал Еве руку, взял в ладони ее лицо. В ее взгляде явно читалось: даже не вздумай меня поцеловать. Рорк еле сдержал улыбку. – Ну, теперь мы о тебе позаботимся как следует.
– Да. Спасибо за повязку. Самое главное, чтобы подозреваемый был жив.
Вошла Пибоди. Ева повернулась к напарнице:
– Что там с гражданскими?
– Дома у себя сидят в целости и сохранности. Собачку нянчат. «Скорая» уже едет. Будет буквально через минуту. Наши ребята очищают квартиру. Фини с Макнабом и Каллендар восстанавливают проводку. Вы ранены!
– Царапина.
– Но… но… это потому, что на вас было мое волшебное пальто.
– Я его сняла. Даже не начинай, – тут же добавила Ева, предваряя упреки. – Как только появится электричество, пусть компьютерщики проверят всю электронику. А потом…
– Даллас, взгляни-ка.
Ева обернулась. Ловенбаум посветил фонариком вдоль стен. Жилой комнатой это назвать было нельзя. Скорее – оружейным складом. На огромном потертом рабочем столе лежало больше двух дюжин единиц разного оружия. И дальнобойного, и для стрельбы с ближнего расстояния. А еще ножи и бумеранги. На стенах висели защитные костюмы, очки ночного видения, бинокли.
– Не один день он все это собирал. Возможно, начал еще до смерти жены.
– Вон там в стене нож торчит, – указала Пибоди.
– Так вот что он тут устроил. – Ева посмотрела на Маки. – Вы и наркоту найдете. У него руки дрожат.
Она посторонилась, пропуская медиков.
– Подлатайте его – и на допрос.
Чтобы Рорк больше не надоедал, Ева позволила медикам осмотреть раненую руку, а сама тем временем обсуждала с Ловенбаумом и Фини обстановку.
– У него двухуровневая защита на окнах и дверях, – сказал Ловенбаум. – Если бы мы дом брали штурмом, он бы точно уложил несколько наших ребят.
– Не факт. Рисковать, конечно, не стоило в любом случае, но он уже не такой меткий стрелок, каким был раньше. Мои ребята нашли в уборной, рядом с его спальней, два килограмма героина. От дочери, скорее всего, прятал. Хотя надо быть совсем уж глухим и слепым, чтобы не понять, что он употребляет.
– Помню, как Мак гордился своей зоркостью и ловкостью рук. – Ловенбаум покачал головой: – Стоило подсесть на наркоту – и куда что делось!
– Ни один нарик не избежал такой участи. Когда только начинают, все надеются. Поеду в больницу. К Маки четыре копа приставлено. Если он не при смерти, сегодня же будет в камере.
– Я слышал, врачи говорили, ему нужна операция на правом глазу. Может, и на левом тоже, – пожал плечами Фини. – Но зрение все равно не восстановится до конца. Отчасти из-за наркотиков. И на икрах ожоги. Там, где кожа на ботинках расплавилась. Мне лично его не жаль.
– Когда-то он был хорошим человеком. Жалеть того, кем он стал, я тоже не буду, – добавил Ловенбаум, – только мне очень грустно, что парень вот так сам себя разрушил.
– А дочь его все еще на свободе. – Ева поднялась, не обращая внимания на легкое жжение в руке. – И, судя по всему, у нее нет проблем ни со зрением, ни с руками. Как только Маки подлечат, я посажу его за решетку и заставлю расколоться.
– Она его дочь, Даллас. Не знаю, что надо сказать или сделать, чтобы заставить человека сдать собственного ребенка.
– Он торчок, – категорично заявила Ева. – Я его сломаю.
Однако тем же вечером осуществить задуманное ей так и не удалось. Ева поругалась с медсестрами, врачами, в конце концов – с главным хирургом, но все в один голос заявили, что Реджинальда Маки нельзя выписывать из больницы в течение ближайших двенадцати часов.
– Мы вынули у него из правого глаза шестнадцать осколков инфракрасной линзы и семь из левого.
– Он убил семь человек за два дня.
Хирург тяжко вздохнул и посмотрел на Еву усталыми глазами. Ее это ничуть не тронуло.
– Вы делаете свою работу, лейтенант, а я – свою. Говорю вам как есть. От наркозависимости у вашего подозреваемого стало портиться зрение. Началась атрофия сетчатки и глазных нервов. Травма еще больше повредила роговицу и сетчатку. Если бы он избавился от зависимости, мог бы стать кандидатом на трансплантацию или, по крайней мере, на еще одну операцию. В данной же ситуации мы сделали все что смогли. Ему самому и его глазам требуется отдых. Мы обязаны подержать его под наблюдением во избежание ухудшения состояния и попадания в глаза инфекции.
– Он сейчас не спит?
– Не должен. Его изолировали и поместили под охрану. Наша служба безопасности подстраховывает ваших офицеров. Мы отдаем себе полный отчет в том, с кем имеем дело.
– Я хочу с ним поговорить.
– Медицинских противопоказаний к этому нет. Чтобы не двигал головой и не напрягал глаза, мы зафиксировали ему голову стабилизирующим устройством. Он пробудет в таком положении двенадцать часов. Затем я его осмотрю и, надеюсь, смогу со спокойной совестью передать в ваше распоряжение.
Смирившись с тем, что большего добиться не получится, Ева отправилась в палату к Маки. У дверей ее встретили два офицеров в форме. Внутри, у постели больного, – еще пара охранников.
Маки лежал неподвижно. Голова его была стиснута похожим на маленькую клетку стабилизатором, глаза закрыты бинтами. Из тела торчало множество трубочек, подсоединенных к громко тикающим и гудящим аппаратам.
Боже, как она ненавидела больницы! С того самого дня, когда в восьмилетнем возрасте очнулась в одной из них. Подавленная и избитая. Не знавшая, кто она и где находится.
А вот Маки прекрасно знал, кто он и где.
Ева жестом попросила охранников уступить ей место и подошла к кровати.
– Запись, – четко произнесла она и увидела, как пальцы Маки дрогнули при этом слове. – Лейтенант Ева Даллас ведет допрос Реджинальда Маки. Маки, если вы не знаете, вас арестовали за серию спланированных убийств, незаконное владение оружием, вооруженное нападение на сотрудников полиции и еще ряд более мелких преступлений. Как говорится, целый букет. Я также разъясню вам ваши права, на случай, если вы о них не знаете.
Она медленно произносила привычную речь, наблюдая, как ее слова действуют на подозреваемого. Маки сжал губы, на скулах его заиграли желваки, а пальцы забарабанили по простыне.
– Вам понятны ваши права и обязанности?
Последовало молчание.
– Я знаю, вы не спите и находитесь в сознании, Маки. И вам прекрасно известно, что совсем скоро вы отправитесь в тюрьму. Молчание не поможет. Мы ее все равно найдем.
На сей раз уголки его тонких губ поползли вверх.
– Вы, я вижу, так не думаете. А зря. Мы ее обязательно найдем, и вы больше никогда свою дочь свободной не увидите. Ей ведь пятнадцать? Почти век просидит в камере где-нибудь на орбите. Света белого не увидит. Думаете, возраст послужит смягчающим обстоятельством? Ошибаетесь. Я и помоложе сажала. Если мне придется ее ловить, я непременно позабочусь, чтобы остаток своих дней она провела в клетке, как животное. Сочту долгом.
Руки Маки задрожали, но он все же смог поднять средний палец на правой.
– О, подействовало! Не слишком самоуверенно? Это сейчас, пока вас тут лечат – дают обезболивающие и средства от ломки, – вы чувствуете себя хозяином положения. Но скоро лафа закончится. Вы, наверное, думаете, Уиллоу на Аляску едет? Да, вижу, так и думаете, – добавила Ева, увидев, как Маки сжал кулаки. – Нам все известно о ваших планах смыться на Аляску. Мы бы запросто ее задержали, арестовали и закрыли, да только дело в том, что на Аляску ваша дочь не собирается. Идиот вы! У нее свой личный план мести. И список жертв. А возглавляют этот список ее собственные мать, отчим и младший брат.
– Не заливай, – прохрипел Маки.
– А еще у нее план школы припасен.
– Пошла вон!
– А в списке – имена преподавателей и студентов, которых она планирует убрать.
Дыхание Маки участилось, дрожь усилилась.
– Адвокат, – выговорил он.
Ева сделала вид, что неправильно поняла.
– Я знаю, что в вашем списке был адвокат, но сейчас речь про список вашей дочери.
– Адвокат, – повторил он. – Я требую адвоката.
– Так, значит, вы ясно поняли свои права и обязанности?
– Понял и требую адвоката.
– Ваш выбор. Неудачный, конечно. Но, учитывая ваши «подвиги» за последние несколько лет, ничего удивительного. Назовите имя, контактные данные, мы предоставим вам адвоката.
– Мне положено. Назначат.
– Так вы хотите, чтоб его вам суд назначил? Хорошо. Совсем неудачный выбор, но я начну процедуру… Правда, процесс небыстрый. Доктор говорит, забрать вас отсюда можно будет уже меньше чем через двенадцать часов. Наслаждайтесь удобствами, пока есть возможность. Скоро условия сильно изменятся. Конец допроса.
Ева шагнула к двери, выключила диктофон.
– На ваших руках очень много крови, Маки. Может так статься, что и смерть собственной дочери окажется на вашей совести. Подумайте об этом, пока ждете адвоката.
Она вышла, жестом попросила охранников вернуться назад в палату, а двум оставшимся у дверей сказала:
– Маки просит адвоката. Я все организую. Никто, кроме адвоката, если и когда он приедет, и медперсонала, не должен к нему заходить. У всех входящих проверяйте удостоверения и сканируйте на наличие оружия.
– Да, мэм.
– И принесите стулья, – посоветовала Ева. – Ночь будет долгой.
Она отыскала главную медсестру, показала ей жетон, представилась.
– Как только Реджинальд Маки будет готов к выписке, немедленно сообщите мне.
– Конечно.
– Он просит адвоката, и я ему его пришлю. Никто, кроме адвоката, медперсонала и уполномоченных офицеров полиции, не должен к нему заходить.
– Понятно.
– Если кто-нибудь будет интересоваться его состоянием, запишите контактный номер, ничего не сообщайте.
– Лейтенант, я не в первый раз имею дело с задержанным. Знаю, как надо действовать в такой ситуации.
– Хорошо. Убедитесь, что все ваши коллеги тоже знают.
Ева отошла в сторонку и принялась набирать номер соответствующей инстанции, чтобы обеспечить Маки его право на бесплатного адвоката.
К ней подошел Рорк. Протянул банку пепси.
– Кофе здесь получше, чем в управлении, только автомат не работает.
– Спасибо. Еще буквально пару минут. Расскажу командиру последние новости. Пибоди, договорись с Мирой, чтоб была готова, когда я завтра наконец привезу Маки на допрос. И еще – мне с Надин нужно связаться. Пусть фото дочери Маки светит на экране почаще. Остальные телевизионщики подтянутся.
– Не торопись.
Через тридцать минут, сделав все, что было в ее силах, Ева наконец остановилась, швырнув пустую банку в мусорницу.
– Он может питать иллюзии, что дочь уехала на Аляску, но мы-то знаем – она все еще здесь, в Нью-Йорке. Готовится к следующей атаке.
– Согласен, но здесь и сейчас ты ничего больше сделать не можешь. Тебе нужно поехать домой и поспать.
– Да, наверное.
Рорк, приобняв, повел Еву к лифту. Она оглянулась на ходу.
– Пусть хорошенько выспится, это его последняя ночь на свободе.
