- Следствие ведет Ева Даллас, #48
Глава 19
В кабинете пахло курицей с клецками, крепким черным кофе и вишней от бесконечной макнабовской газировки.
Рорк принес дополнительное оборудование, а Ева раздала задания. Пибоди – поднять информацию по Парсенс, Баннеру – глубоко копнуть Джеймса. Рорку с Макнабом – продолжать с электроникой, проверять уже имеющиеся записи и камеры около магазинов, на которых может быть видно преступников.
Сама работала с картами, ставя целью фут за футом сократить район поиска.
Первый раз ее оторвал от размышлений звонок агента Звека. К концу разговора она откинулась в кресле и положила ноги на стол.
– Буду держать вас в курсе, агент. И вы тоже дайте знать, что решите.
Отпила остывший кофе.
– Федералы не согласны включить Малыша и Фастбайндера в список жертв массовых убийц, которых они до сих пор называют «неустановленными лицами».
Баннер вскинул голову:
– Что?!
– У кого-то член скрутился узлом от отчета Девинтер. Она, судя по всему, многих назвала по именам, припекла немало задниц и порезала на кусочки для жаркого.
Да, определенно надо купить ей выпивку…
– Останки, «статус которых под вопросом», утром перевезут в ФБР для исследования специалистами.
– Хрень собачья!
– Бюрократия. Девинтер рвет и мечет, отдавливая члены, чтобы получить останки Ноя Пастона. Родственники парня согласны, и я ставлю на Девинтер. Ах да, забыла! – Ева повела пальцем в воздухе. – Все по-прежнему. Пока федералы проверяют личности Джеймса и Парсенс, тщательно изучают наши отчеты и выводы, они отказываются именовать преступников подозреваемыми. Официально это просто «лица, вызывающие оперативный интерес».
– Мы же доказали… – начала Пибоди.
– Мы подтвердили, что они познакомились в Оклахоме в пятьдесят седьмом. Есть достаточно веские данные в пользу того, что Джеймс угнал пикап пятьдесят второго года, похожий на тот, что незаконно эвакуировали с дороги Дорраны. Федеральное расследование отследит запчасти, чтобы подтвердить или опровергнуть. Мы установили, что Парсенс родила девочку, но без анализа ДНК имя отца ребенка для федералов остается под вопросом.
– Уроды! – пробормотал Баннер.
– Звек, насколько я понимаю, того же мнения, хотя боится высказать его вслух. На данный момент мы не можем неопровержимо доказать, что они кого-то убили или что двигались по предполагаемому маршруту. На их взгляд, мы не предоставили достаточно данных, что Парсенс или Джеймс сейчас в Нью-Йорке. Они проверят запись с камеры на погрузочном доке, а Звек утром наведается в хозяйственный, ломбард и рестораны.
– По второму разу! – воскликнула Пибоди. – Только зря тратят время и ресурсы!
– Члены… – отозвалась Ева, поведя рукой, как будто завязывает узел. – Это означает, что мы не получим в помощь федеральные ресурсы, но и мешать нам не станут. Звек с их официальной точкой зрения не согласен. Видимо, не кретин. А еще это значит, что у нас передышка, прежде чем ФБР пустят в СМИ имена и фотографии Джеймса и Парсенс. Передышка, заметьте, короткая, потому что чей-нибудь член может развязаться, и их объявят подозреваемыми.
– То есть, по сути, ничего не изменилось, – подытожил Баннер.
– По сути – ничего. Звек поднимет шум. Но кто-то на шаг выше по пищевой цепочке не любит, когда его упрекают в ошибках – при том, что эта ошибка, просочившись в СМИ, здорово подмочит им репутацию. Федералы не послушали вас, Баннер, а вы были правы. Значит, они не правы. И кто их обошел? Провинциальный помощник шерифа! Без обид…
– Без обид.
– Мелкая сошка права, а ФБР сели в лужу! От этого не один член узлом завяжется… – Ева кивнула в сторону доски. – А если бы они проследили маршрут в обратную сторону от Малыша, как вы, и отнесли к жертвам Дженсена, то, возможно, уже поймали бы уродов и спасли чью-то жизнь.
– Теперь это на их совести, – произнес Баннер.
Полицейский, которого колбасит от того, что всплыла его ошибка, муками совести не страдает, подумала Ева. Всего и надо, что свалить вину на нижестоящего.
– Такие истории, – продолжила она, – плохо смотрятся в СМИ и во время политических дебатов… Итак, что у нас еще по Джеймсу?
Баннер пошевелился на стуле и запустил пятерню в волосы.
– Учебой не увлекался, переходил из класса в класс кое-как, несколько раз повторял год, занимался дополнительно с преподавателем. Никаких внеурочных мероприятий, включая спорт, что в маленьких городах скорее исключение, чем правило.
– Не командный игрок, – заключила Ева. – И не семи пядей во лбу.
– Мягко сказано… Падок на женщин и секс.
– Подробнее.
– Несколько статей про его роман с учительницей. Ему было пятнадцать, ей – двадцать шесть. Отсидела.
Ева выпрямилась.
– Изнасилование?
– Вряд ли. Я вам перешлю, но Джеймса, по-моему, заставлять не пришлось. Не оправдываю учительницу, нисколько, и, как ни крути, по закону это связь с лицом, не достигшим совершеннолетия, но он сам хотел, и еще как. Даже ухаживал!
– Романтик.
– Покупал цветы, писал дрянные стишки, дарил дешевые подарки. Потом выяснилось, что в основном краденые. И в те же полгода крутил еще с двумя – они сами дали показания. Одну привлекли, ей было восемнадцать. Другой – шестнадцать, так что считается, что по взаимному согласию.
– Секс, воровство, романтика. Рано начал…
– Ввязывался в драки. Данные за период несовершеннолетия рассекречены, – добавил Баннер. – Кражи в магазинах, угоны, неосторожное вождение, порча имущества, пару раз – нанесение легких телесных повреждений. Назначены обычные воспитательные беседы и общественно-полезные работы. Непродолжительное время в лечебнице – застукали за употреблением запрещенных препаратов. Отчеты психиатра прочитать не могу – нет в открытом доступе.
Ева подумала про Рорка (быстрое решение проблемы) и про Мира (официальное).
– Получим, если надо.
Не мытьем, так катаньем.
– Демонстрировал способности к механике – повезло, когда на год поместили в профтехучилище. Повышенный интерес и способности к компьютерам. Звезд с неба не хватает, но в этих областях одарен. Однако ленив. В шестнадцать уехал из дома, в Техасе загребли, когда пытался угнать машину, и отправили в местную колонию. Остальное мы, в принципе, знаем.
– Перешлите это Мира для полноты картины. Пибоди, что по Парсенс?
– Почти то же. Низкая успеваемость, никаких факультативов, несколько раз исключали и делали выговор за плохое поведение и пропуски. Обвинила учителя в домогательстве. Проведено тщательное расследование, полностью оправдан. Приставала к другому – у того в кармане оказался включенный диктофон. Предлагала секс за удовлетворительную оценку. Любой, какой захочет. Назначено обязательное психологическое консультирование и общественные работы. Бросила школу сразу после совершеннолетия. Постоянной работы не нашла, только в барах. В восемнадцать и в двадцать один пыталась получить лицензию на проституцию. Отказано.
Пибоди взяла кружку, хмуро в нее посмотрела.
– Кончился? – спросил Баннер.
– Ага.
– Давайте еще налью.
– Я бы не прочь чего-нибудь сладенького. Можете апельсиновой газировки?
– Легко. Вы продолжайте, – добавил он, вставая, – мне слышно.
– Согласно полицейским бумагам, дважды обвинялась в убийстве собак. Еще до совершеннолетия.
Вот оно, подумала Ева, с чего все пошло. Стремление проливать кровь и причинять боль.
– Сколько ей было?
– В первый раз – тринадцать. Прижать к ногтю не смогли. Сцепилась с девчонкой из-за парня. А потом собаке этой девушки подсыпали отравленный корм. Второй раз – в пятнадцать, тот же сценарий. Только на сей раз у собаки – порезы, ожоги, и найдена подвешенной на дереве.
– Сука! – пробормотал на кухне Баннер. – У меня к собакам слабость. Я понимаю, что она убивает людей, но все равно жалко…
– Издевательство над животными. С этого часто и начинают будущие серийные убийцы. Со временем в любом случае переключилась бы на людей, с Джеймсом или без. Еще что-нибудь? – спросила Ева.
– Несколько раз писала заявление в полицию. Жаловалась, что избил бойфренд или что изнасиловали. Судя по отчетам и фото, побои действительно были, однако взаимные. Остальное не подтвердилось.
– Секс в качестве платы, оружия, валюты. Я как-то разговаривала об этом с Чарльзом.
– Каким Чарльзом? – поинтересовался Баннер, возвращаясь с двумя стаканами шипучки.
– Друг. Профессионально занимался проституцией, теперь сексопатолог. Наверняка сказал бы, что она никогда по-настоящему от секса удовольствия не получала. Он всегда оставался оружием или средством. Может, ей впервые понравилось с Джеймсом, потому-то она за него и держится. И еще из-за убийств.
Пибоди сделала большой глоток, заморгала, потерла межбровье.
– Б-р-р! И зачем я только ее пью?… До совершеннолетия пару раз убегала из дома, всегда возвращалась сама. Окончательно сдернула в восемнадцать. Отчим сообщил о пропаже ценностей и денег, но потом забрал заявление.
– Мать уломала.
– Элла-Лу попрыгала туда-сюда и устроилась в «Ковбой и лассо».
– Запиши все это, отправь Мира. Когда поймаем, упечем по полной.
Ева поднялась и вытащила зазвонивший телефон.
– Докладывай, Сантьяго!
– Поговорили с начальником тюрьмы, охранниками, старшей официанткой из бара, мужиком, у которого Элла-Лу снимала жилье, и вдобавок с акушеркой, которая принимала роды. Мы их прищучим, босс!
– Долго вы там!
– Это да…
– Давай кратко. Ты на большом экране, – добавила она, возвращаясь в кабинет и включая громкую связь. – Чтобы все в комнате слышали.
– Ага, в комнате, значит… Я бы тоже не прочь в ней оказаться. Короче, согласно тюремным бумагам, Джеймс сидел тихо, на рожон не лез. Посещал занятия по информатике, показывал успехи. Работал в автомастерской – блестящие успехи. Даже рекомендовали в местную мастерскую, но он после досрочного освобождения попросил разрешения вернуться домой – у них с его подругой там у родственников ребенок. Просьба была удовлетворена. Отметиться так и не явился.
– Подались на восток.
– Охрана блока характеризует его как приветливого и общительного. Много читал, говорил о женщине, которая приходила каждую неделю. Не пропустили ни одно супружеское свидание… По словам начальницы Парсенс, та была безинициативной, плохо ладила с коллективом и, кажется, предлагала сексуальные услуги на стороне. Это подтверждает и хозяин квартиры. Водила мужчин. Никто не оставался дольше часа, обычно – меньше. Исчезла без предупреждения, не заплатив. Разъезжала на пикапе, пару раз гоняла в ремонт – есть мнение, что расплатилась услугой за услугу.
– Никаких сюрпризов.
– Акушерка говорит, во время беременности принимала какие-то наркотики, хотя за руку она ее не поймала. Во время родов устроила, цитирую, «кошачий концерт», хотя рожала легко, будто котенка. Чего не знаю, того не знаю – не рожал ни котят, ни младенцев, за что премного благодарен судьбе!
– Что у вас за шум?
– Коровы, лейтенант. Или молодые волы. Кажется, есть разница, не буду уточнять… В фургоне, рядом с которым припарковалась Кармайкл, битком представителей коровье-воловьего племени. И, кажется, им в фургоне не нравится.
– Шел бы ты оттуда, а то вдруг выберутся!
– Я и сам подумывал… – Покосившись через плечо, он сделал несколько шагов в сторону. – Вы же бывали в космосе, лейтенант?
– Да.
– Я – нет. Наверно, рожать – вроде перегрузки при взлете… Короче, акушерка утверждает, что роды прошли быстро и как по писаному. К младенцу Парсенс интереса не проявляла. Акушерка насторожилась и дважды в день по собственному почину ходила проверять, что ребенок сыт и чист. Парсенс кормила его молочной смесью, чем, естественно, вызвала суровое неодобрение. Заявила, что не собирается «портить сиськи из-за какого-то младенца». Когда Парсенс уехала с ребенком, а вернулась одна, акушерка навела справки и связалась с матерью Парсенс. Окольным путем выяснила, что девочка у нее, но ничего не сказала о своей роли или местонахождении Эллы-Лу, поскольку боялась потерять лицензию. Просто хотела убедиться, что с ребенком все в порядке. Сказала, что Парсенс вполне способна бросить его и даже убить.
– Серьезное заявление!
– Парсенс гораздо больше заботило возвращение после родов в форму, чем дочка. Однажды, когда девочка плакала и акушерка попыталась заставить Эллу-Лу заняться ребенком, в глазах той сверкнула жуткая ненависть.
Ева ничего не сказала – перед внутренним взором внезапно встало собственное детство и ненавидящие глаза матери.
– В основном проявляла безразличие, но тот взгляд начисто лишил акушерку сна. Хотя обращаться в полицию было не с чем.
– Ясно.
– Если коротко, Джеймс в основном производит на окружающих хорошее впечатление, Парсенс – нет.
– Хватает и Джеймса. Возвращайтесь, Сантьяго! На этот раз я серьезно.
– Gracias a Dios! [2] Если думаю на испанском, значит, я прямо сам не свой!
Ева не выдержала и рассмеялась.
– По дороге напишите отчет и отправьте копию Мира. В восемь утра – как штык в управлении, потому что, клянусь Dios, завтра мы на этих двоих накинем сеть!
Она дала отбой и кивнула вошедшим Рорку и Макнабу:
– Слышали?
– Главное…
– Пибоди и Баннер пишут отчеты по дополнительной информации. Почитайте, если хотите, хотя в основном они пригодятся для суда. Подкрепляют наши выводы о тактике и психологическом портрете, подтверждают склонности, нездоровые пристрастия и кое-какие передвижения. Я откромсала на карте еще один квартал. Вероятность – восемьдесят процентов.
– Тут кое-что проясняется. – Макнаб взял газировку Пибоди, отхлебнул. – Повезло с камерами на магазинах – видно, как Джеймс уходит из хозяйственного с рулоном пленки на плече и сумкой. В северном направлении.
– Северном… – Ева развернулась к карте. – Если убрать еще кусок к югу от хозяйственного… Не точно, но могу сделать две карты… Сколько проследили?
– Полквартала. Камеры в этом секторе – хлам. Идет вразвалочку. Сейчас покажу. Вертит головой во все стороны, как турист, вытягивает шею.
Ева смотрела, как Джеймс «идет вразвалочку» – точная характеристика, – глазеет по сторонам и чуть не шарахает рулоном по голове двоим прохожим.
Сворачивает ближе к проезжей части и исчезает из поля зрения.
– Черт! Может, все-таки повезло с парковкой? Он мог идти к машине. Или поймал такси.
– С парковкой, может, и повезло, – согласился Макнаб. – А такси – скорее всего, нет. Мы эту версию отработали. Легче всего поймать такси на перекрестке. Стали пробивать по базе все четыре перекрестка в радиусе двух кварталов, и комп написал: «Ждите, поиск может занять некоторое время», так что…
Он оглянулся на Рорка.
– Я проверил по своим каналам. – Рорк проигнорировал хмурый взгляд Евы и обратился к Баннеру: – Помощник шерифа, мои окольные методы вас смущают?
– Ничуточки!
– Что ж, в тот временной период такси подбирали кого-то семь раз. Два одиночных пассажира. Одного высадили в Мидтауне, на углу Пятьдесят первой и Мэдисон.
– Я пустил в ход жетон, – добавил Макнаб, – и официально связался с таксистом. Он не помнит внешность, но точно знает, что никого с пленкой не было. Второго отвезли на угол Франклин и Хадсон.
– Трайбека. Я более-менее исключила этот сектор из поиска.
– Водитель – женщина на этот раз – тоже не помнит пассажира с рулоном. Это, конечно, не стопроцентно, Даллас, но мы склоняемся к тому, что такси можно исключить.
– Значит, все внимание – на север. Еще раз прочешем пустующие здания, квартиры и ночлежки. Если надо, пойдем от двери к двери, заглянем в каждый закоулок, на каждую парковку, пустые и подземные стоянки. Где-то же эта машина стоит…
– Возможно, на частной, – предположил Рорк.
– Тоже вариант. Хотя вряд ли они станут платить. Может, у их жертвы там уже оплачено? Нужно проверить частные стоянки…
– Могу этим заняться. Выберу жильцов, которые платят за гараж.
– Отлично, давай. Судя по биографии, у него способности к электронике.
Нельзя об этом забывать, подумала она.
– В районе должны быть гостиницы, офисные здания со стоянками, многоквартирные дома… А сложно обойти систему и парковаться бесплатно?
– Если волокет в электронике и располагает приличной глушилкой – пустяк! – отозвался Макнаб. – У нас в ОЭС пара роботов только этими жалобами и занимаются.
– Раз тянет воровать, зачем платить… – Ева задумалась. – На платных приличные камеры. Проверим. На муниципальных камер тоже хватает, но часто они только для вида. Однако посмотреть стоит. С наступления темноты, скажем, после девяти. – Принялась расхаживать по кабинету. – До девяти – слишком рано. Девять – тоже рано, но начнем отсюда. Примем версию Баннера, что Джеймс предпочитает не пользоваться машиной… Итак, записи с камер частных и государственных стоянок после двадцати одного ноль-ноль.
Повернулась к Макнабу.
– Можешь привлечь тех самых роботов?
– Думаю, да. Спрошу Фини.
– Я сама ему позвоню. Сделайте сегодня, что можно, и, если ничего не выяснится, утром привлечем роботов. Пибоди, запусти новый запрос по исчезновениям и убийствам проживающих или работающих в этом секторе. Баннер, проверяйте по карте пустующие здания и квартиры, включая те, что недавно сданы. Может, они и потратили часть награбленных денег на жилье. Повышенное внимание – квартирам в цоколе и отдельно стоящим домам, особенно с черным ходом со двора или сбоку. Я уже начала, так что у вас фора.
Обернулась к Рорку:
– Не хочешь прокатиться?
– А что?
– Надо проехать по сектору ночью. Охотятся по ночам. Может, и не самое рациональное использование нашего с тобой времени, но у меня все нейдет из головы. Хочу сама посмотреть, почувствовать…
– Надень ботинки, там все еще дождь со снегом.
– Немедленно сообщите, если будут какие-нибудь результаты. Любые! – обратилась она к остальным и пошла за обувью.
– Захочет не только проехаться, но и пройтись, – заметил Рорк. – Йен, тебе что-нибудь нужно? Соммерсет сечет в электронике, могу приставить к тебе в помощь, пока мы ездим. Лейтенант не станет возражать.
– Понял, но спасибо, не надо.
– Подкрепляйтесь, ночь предстоит долгая.
Он встретил Еву внизу, вытащил из кармана плаща жены шарф и искусно обмотал ей шею.
– Там холодно и слякотно.
– Понимаю, шансы, что они вышли на охоту, малы. – Она ступила в ледяную изморось и собачий холод. – Но это идеальное время. Мало кто вообще суется на улицу – сидят по домам или барам. Для преступников очень удобно!
В машине Ева посмотрела вокруг и нахмурилась.
– Это не та, что раньше?
– Да. Чуть менее вместительная, но нам же не тащить всю компанию. Шустрая, – добавил он, задавая такую скорость, на которую Ева решилась бы, разве только преследуя бандитов, – и юркая. – В доказательство Рорк включил вертикальную передачу и перелетел через ворота.
– Круто!.. А ты совсем не ожидал, что именно так проведешь вечер.
– Вечер, по-моему, уже закончился. Мне нравится работать с Макнабом. Острый ум, энтузиазм. И кстати, он мне во всех подробностях доложил про Беллу.
Ева смотрела в окно. Такси много – но мало кто с огнями – и еще меньше частных авто. Совсем уже редкие прохожие.
– Беллу?
– Он от нее без ума. Они с Пибоди смотрели за ней на прошлой неделе, чтобы отпустить Мэвис и Леонардо. Устроили втроем танцульки в костюмах.
– Надо же.
– У нее скоро день рождения, год. Ты подумала?
– Нет…
Ева чувствовала, как в ней поднимается волна беспокойства.
– Я не знаю, что дарить девочке, которой всего год! Давай ты этим займись!
– Что-нибудь сообразим.
Ева мельком посмотрела на мужа. Рорк, конечно, знает почти все обо всем, но вряд ли даже он в курсе, что дарят на первый день рождения.
– Спрошу у Пибоди.
– Превосходная мысль!
– Праздник, да? Шумный, сумасшедший праздник в стиле Мэвис. Еще, наверно, и с костюмами…
– Полагаю, что так.
– Костюм я не надену, даже ради Мэвис! И треугольный колпак тоже.
– Наверняка будет торт.
– Торт – это хорошо… Им стало скучно.
Она не про родителей Беллы, сообразил Рорк. Про преступников.
– Решили внести в процесс разнообразие?
– Да.
Теперь она их знает и…
– Все это время они постоянно переезжали, стремились к цели. Она мечтала о Нью-Йорке, а романтик Джеймс старался воплотить ее мечту в жизнь. Наконец добрались. Мы думали, Купер – их первая жертва здесь, но нет.
– Жилец или хозяин квартиры, где они, как ты выразилась, свили гнездышко?
– Ага. Могли, конечно, просто снять, только не вписывается в схему. Они уезжают, не заплатив, то и дело воруют. Спорим на праздник в костюмах, что когда установим все их передвижения, окажется, что они нигде не платили! Сбегали из мотелей и ночлежек, устраивались в пустующих зданиях или убивали жильцов…
– Прости, все еще раздумываю про пари – не понимаю, как могу проиграть…
– Не отвлекайся от главного, приятель!
Он посмотрел на нее в упор.
– От главного – никогда!
– Подкаблучник… – Ева коснулась его руки. – Выведу на бортовой комп карту, выделю район. Пибоди будет присылать дополнительные сведения по мере поступления.
Победить бортовой компьютер ей удалось не сразу, но, поскольку время позволяло, Рорк не вмешивался.
– Тридцать три несчастья! Почему нельзя просто сказать «вывести чертову карту на экран»?!
Собственно, сказать было можно, но Рорк благоразумно промолчал.
Когда оказались к югу от Вест-Виллидж, он тоже включился в охоту.
– Не дам захватить еще одного! Кемпбелл, наверно, не спасти, шансы очень малы, – рассуждала Ева. – Да и Маллигана… Могут грохнуть обоих сразу.
– Больше драйва.
– В нем-то все и дело, с самого начала. Проверим вон ту стоянку!
Проехали кругами по всем уровням, выбрались на улицу, свернули на восток.
Ева вглядывалась в каждую машину, каждого пешехода.
– Идеальное прикрытие! – произнесла на следующей парковке. – Людей раз-два и обчелся, закутаны по самые глаза. Даже торчки и дилеры прячутся по хатам или в метро…
Целый час они досконально прочесывали квартал за кварталом.
– Сюда! – Ева махнула рукой в сторону частной многоуровневой парковки на несколько домов. – Встанем, и я быстро обойду пешком. А ты можешь подождать.
– В самом деле?
Его «в самом деле» в устах другого мужчины означало бы «раскатала губу».
– Ты мог бы подождать. Хотя не захочешь. На сегодня это последняя, потом пройдемся по квадрату пешком, а утром помогут роботы.
Вряд ли она сознает, что скоро полночь, подумал Рорк. Взяла след и теперь просто не может лечь спать и завтра продолжить со свежими силами.
Значит, они сейчас проверят три этажа парковки, размышлял Рорк, нейтрализуя электронику на въезде. А потом совершат крайне неприятную зимнюю прогулку.
На втором уровне она вдруг схватила его за руку.
– Стой! Вот там! Микроавтобус! Номера местные, сменили для верности, а остальное совпадает. Темно-синий, с тонировкой, та же марка и модель!
Вытащила карманный комп, с которым управлялась гораздо ловчее, чем с бортовым, и пробила по базе.
– Зарегистрирован на Энтони Чарльза Лаппанса, семьдесят три года, Восточный Бродвей. Далеко отсюда и близко к месту, где выбросили Купера! Постой на стреме.
Выпрыгнула из внедорожника и откинула полу плаща, чтобы удобно было выхватить оружие. Приблизилась к машине.
Указала на стикер, обошла кругом.
– Я, конечно, получу ордер на обыск, но ты же здесь…
Рорк вылез, достал карманные отмычки. Бросив быстрый взгляд на замок, выбрал нужную и через несколько секунд открыл задние дверцы.
Внутри оказалось большое кресло, ящик с инструментами, сваленное в кучу одеяло и пятна. Ева могла поспорить на свой жетон – засохшая кровь!
– Закрой обратно, ладно? И отопри пассажирскую.
– Собака почуяла кость, – пробормотал он, выполняя просьбу.
– Что?
– Ты не отступаешься. Роешь и роешь, пока не отыщешь кость. А твои убийцы на редкость неряшливы…
– Ага, очень кстати. – Ее губы изогнулись в свирепой улыбке.
Мусор: бумажные пакеты из-под фастфуда, одноразовые стаканчики с крышками и чеки.
– В этой твоей новой тачке случайно нет моего походного чемоданчика с оборудованием?
– Разумеется, есть, хотя на данном этапе нужны только… – Он достал из своей сумки щипчики.
Кивнув, она взяла ими какой-то чек.
– Из круглосуточного продуктового в Нью-Джерси. А этот – из кафе на Бродвее… Закрывай. Теперь точно повяжем ублюдков!
